Большую часть обучения Каэла занимало чтение. Моррис заявил, что, чем больше

шептун знал, тем сильнее было его воображение, тем сильнее становился он сам. Он

доказал это, когда бросил меч к ногам Каэла и сказал:

- Я хочу, чтобы ты связал его в морской узел.

Сначала Каэл подумал, что это шутка. А потом увидел, как Моррис хмурит кустистые

брови, и понял, что тот серьезен.

- Не могу.

- Пока что не можешь, - исправил его Моррис. – Почему?

- Потому что у меня нет рук размером со стволы деревьев, - он ожидал удар по

затылку, стиснув зубы.

- Нет! Потому что ты не знаешь железо, не знаешь, из чего оно, и как с ним

обращаться, - Моррис хлопнул рукой по большой книге рядом с собой. – Это «Лезвия и

мехи», книга научила меня ковать железо. У тебя есть час на чтение. Потом покажешь, чем

научился.

Каэл не понимал, как он прочитает книгу за час. Но он всегда хотел научиться ковке,

так что он сел, скрестив ноги, на землю и открыл книгу.

Информация там была разной: рисунки мужчин с потными лицами у открытого огня,

диаграммы, как нагревать и охлаждать железо, рисунки десятков типов мечей и раздел о

том, как избежать опасных ран. Вскоре он погрузился в чтение. Настолько, что был

разочарован, когда перевернул страницу, и следующая оказалась пустой.

- И что ты узнал? – спросил Моррис.

Он закрыл книгу с тяжким вздохом и поднял голову. Тут он заметил, что солнце

почти не сдвинулось, все еще было высоко над их головами среди облаков, подбираясь к

точке полудня.

- Сколько я читал? – сказал он.

Моррис рассмеялся.

- О, полчаса, - он заметил удивленный взгляд Каэла и объяснил. – Райт никогда не

читает книги, он поглощает их. Он живет словами, ныряет в мир автора и становится его

учеником. И все, что Райт учит, он запоминает. Теперь ты знаешь немного про ковку. Как

ты свяжешь этот узел?

Каэл посмотрел на меч. Благодаря книге, он знал, что это был не просто меч, а палаш

с двойным каналом для крови. Он был создан для взмахов и разрушительных выпадов.

Такой клинок создали против самой прочной брони.

Он знал, что согнуть его невозможно.

Когда он рассказал это Моррису, то получил еще один удар по голове.

- Черт, ты повелся на сомнения! Я ожидал от тебя большего.

Каэл потер шишку на голове, подозревая, что она там останется.

- Вместо того чтобы бить меня, может, расскажете, как избежать ловушки сомнений?

– проворчал он, передразнивая голос Морриса.

Его шутку мужчина уловил.

- Не балуйся, - прорычал он. – Слушай, каждый раз, когда ты учишь что-то новое, ты

делаешь выбор: это может сдерживать тебя или питать твое воображение. Что бы ты ни

выбрал, твои руки будут делать то, что ты им скажешь. Как ты свяжешь меч в узел? – Каэл

молчал, и он фыркнул. – Подумай об этом, вспомни двадцатую главу.

Там было о нагревании железа. Слишком высокая температура топила металл.

Низкая не позволила бы ему гнуться. Правильную температуру Каэл помнил, словно книга

была открыта перед ним. Он думал об этом, затерялся среди страниц памяти, и его руки

покалывало.

Эта сила была странной, словно он нашел мышцу, о которой не подозревал. Он

напрягал ее, чувствовал, как сила из разума растекается к кончикам пальцев. Он думал о

печи, об огне в ней. Он видел красные огоньки вокруг своих ладоней.

И у него возникла идея.

Он схватил меч и держал его за клинок.

«Мои руки – сердце огня, - говорил он себе. – Никакой металл не устоит: он согнется,

как трава от ветра».

И его руки стали раскалено-белыми. Меч застонал, в центре лезвия расцвел красный

жар. Он разогрелся, и Каэл легко согнул его в U.

Он был так потрясен, что почти потерял концентрацию, но удержался за нее и

потянул, формируя простой узел. Он отпустил меч, и металл остыл почти мгновенно.

- Вот так, - улыбнулся Моррис. – Я знал, что ты сможешь.

Каэл схватился за поручень, все еще цепляясь за видение. Дерево задымилось под его

ладонью.

- Смотри, что творишь! – рявкнул Моррис, выдернув его из транса. – Мы не в лесу.

Если сожжешь это дерево, нам придется плыть к берегу.

Он быстро убрал руку, на дереве остался черный след его ладони. Каэл вернулся в

реальность, огонь пропал из его рук, они снова стали бледными.

- Что еще я могу согнуть?

Моррис заметил восхищение на его лице, и он поспешил раздавить его.

- Думаю, сегодня только меч. Не перенапрягайся, а то заболит голова.

Он смутился.

- Но вы говорили, что головная боль – это хорошо.

- Да, - кивнул Моррис, - но если их использовать с умом. Разум непрост, нужно

начинать с малого и идти к великому. Но в воображении легко потеряться. Много юных

шептунов пыталось сделать то, что было им не по зубам, и они не выживали. Так что пока

мы будем читать. Не делай ничего без спросу, хорошо?

Он неохотно согласился.

* * *

Вскоре после соревнования Аэрилин попросила его об услуге.

- Знаю, я не очень сильная, - сказала она за обедом из бесцветной рыбы. – Но, думаю,

я начинаю соглашаться с Килэй – женщина должна в чем-то быть опасной. Раз у нас почти

одинаковые руки, я хотела попробовать стрельбу из лука. Ты бы мог… научить меня?

Хотя ему неприятно было слышать сравнение их рук, Каэл не смог потушить

надежду в ее глазах.

- Хорошо, - сказал он и сжался от ее радостного визга.

Моррис не был против, что Каэл теперь еще и занимался с Аэрилин.

- Делай, если хочешь, парень. Главное, читай, - сказал он.

И Каэл был рад этому, читать ему нравилось. В Тиннарке было всего четыре или пять

пыльных книг. Но в библиотеке на корабле их были сотни. Плохо было лишь то, что брать

их нужно было в каюте Лисандра, что влекло долгий разговор с ним.

Он начинал задумываться, стоит ли дело таких страданий.

- Я днем и ночью думаю об этом, не понимаю, что я сделал не так, - закончил

Лисандр. Его плечи были опущены, голова висела у груди. – Что мне делать? Как доказать

ей, что я не ужасный пьяный червь?

Когда Лисандр пригласил Аэрилин на танец, он не получил ответ, который ждал. Он

получил холодный отказ, который включал пару изобретательных причин, по которым он

был ей не интересен. В этом была проблем. Были и другие, более сентиментальные

моменты при этом, но Каэл их игнорировал.

- Не знаю. Почему вы спрашиваете меня? – рассеянно сказал он. Он искал книгу про

драконов, что-нибудь забавное, чтобы почитать в свободную минутку, его не интересовал

бред Лисандра.

- Потому что ты ее друг.

- Почему тогда не спросить Килэй?

Решение казалось логичным, но Лисандр только фыркнул.

- Килэй – женщина. Дамы могут дать изощренный совет, от которого мужчина будет

рад, но это не решит проблему, - он отклонился и уперся руками в стол сзади. – Нет, мне

нужен совет мужчины, близкого к Аэрилин, который может говорить честно.

Каэл поднял голову и понял, что Лисандр намекает на него.

- Ох…

- Нет, не нужно, - перебил он. – Ложь долго сочинять, а мне нужна правда. Так что

мне сделать, чтобы Аэрилин думала обо мне лучше?

- Можете вести себя лучше, - сказал Каэл, не подумав.

Но Лисандр не обиделся. Он склонился вперед.

- Ясно… и как это сделать?

Проблемой было уже то, что он не понимал, что не так. Но если бы Каэл так сказал,

Лисандр не отстал бы от него. Он взял себя в руки и попытался сказать так, как капитан

мог понять.

- Аэрилин – дама.

- Это точно.

- Нет, она истинная леди. Нежная, любящая носить красивые вещи. И не любящая

грязь под ногтями.

- И?

- Она не такая, как Килэй, ее нельзя схватить и закружить, потому что ее это

оскорбит.

- Ах… не уверен, что я понимаю.

Каэл не был удивлен. Он подумал об этом, попытался придумать, как объяснить еще

проще.

- Она как сокровища у вас на стенах. На нее можно смотреть, но не трогать.

Его красивое лицо выражало смятение.

- Но я могу трогать свои сокровища.

- Потому что они ваши. Аэрилин не ваша, она ничья. Она как… лань. Она дикая, не

прирученная, она не пойдет никуда, если не будет доверять.

- И я должен… кормить ее?

Каэл начал думать, как убить себя уголком книги.

- Нет, вы должны уважать ее, уважать ее территорию…

- А потом заманить и повалить!

- Нет! – Каэл не стерпел и уже не мог сдерживать слова. – Она – леди, а не еда. И вы

с таким отношением ничего не добьетесь. Хотите знать, как заставить Аэрилин полюбить

вас? Перестаньте вести себя как полный идиот. Хватит ругаться, обзывать ее, хватит пить,

хватит флиртовать с Килэй, а еще – сжальтесь – носите рубашку!

Его голос еще полминуты звенел в каюте. Он смутился из-за своего поведения, ведь

на капитана кричать не стоило.

Лисандр застыл, его рот превратился в удивленное О.

- Ясно, - выдавил он. – Если я хочу понравиться леди, мне нужно быть

джентльменом.

- Да.

Лисандр задумчиво почесал подбородок.

- И мне нельзя больше заигрывать с Килэй, да?

- Да, - слово прозвучало резче, чем он хотел.

Лисандр улыбнулся.

- Ищешь книгу про драконов? Позволь предложить эту, - он пересек комнату в три

шага и вытащил красную книгу с полки в середине. – «История чешуи: полный каталог

драконов». Нет более подробной книги во всем королевстве. Я-то знаю, забрал ее у автора

из-под пера.

Каэл схватил ее, пробормотал благодарности и ушел раньше, чем Лисандр заговорил

снова. У него вдруг испортилось настроение.

* * *

К его удивлению, Аэрилин неплохо стреляла из лука. Очень даже неплохо. Она

быстро набрала форму и вскоре смогла попадать в мишень почти каждый раз. Они начали

с луком Каэла, но он был тяжелым для нее. Моррис предложил попробовать один из

длинных луков.

- Но они больше, - сказал Каэл.

- Айе, но тетива легче тянется, - объяснил Моррис. – Она будет стрелять лучше, а

усилий прилагать меньше. Попробуйте хотя бы.

Каэл не хотел бросать свой лук, хоть им было и сложнее стрелять. Он был Роланда…

и только это у него осталось от Тиннарка.

Аэрилин сперва испугалась длинного лука, но вскоре все поняла.

- Этот намного лучше, - сказала она, когда ее стрела попала в центр крышки от

бочки, который служил им мишенью. – Нет никаких воплей и размахивания дубинками,

просто прицел и навык, - еще одна ее стрела попала в цель. – Ну как?

- Хорошо, - сказал Каэл. – Только не разойдись. Не хочу потом вытаскивать стрелы из

всех вокруг.

Они бросили якорь у гряды зеленых островов, многие пираты пошли собирать еду.

Они плавали в кристально-голубой воде, искали на дне несчастных существ, которые

можно было засолить и приготовить. Порой пираты ныряли и показывались на

поверхности с рыбой, трепещущей на конце гарпуна.

Каэл хотел покинуть корабль, но не мог заставить себя шагнуть в океан. Он смотрел,

как Килэй забирается на поручень и стоит с гарпуном в руке. Она была в рубашке,

обрезанной до локтей, и штанах, обрезанных до колен. Она была босой. Слыша вопли

пиратов внизу, она раскинула руки и упала вниз по красивой дуге.

Он склонился и сжался, когда она ударилась об воду. Когда она вынырнула, Каэл смог

дышать снова.

- Да, кстати об окружающих, - сказала Аэрилин, вытаскивая стрелы. – Что с

капитаном Лисандром? Он… ведет себя неплохо в последнее время.

Он притворился, что следит, как Ноа и Джонатан бились в воде. Он думал, что, если

не будет смотреть на нее, сможет скрыть вину на лице.

- Я не заметил разницы.

Она вскинула брови.

- Правда? Ты не заметил, что он не пьет уже неделю? Что он вчера весь день был в

рубашке? И он, - она дернула воротник рубашки, - сидит со мной за каждым приемом

пищи. Будто…

- Будто что?

Она покачала головой.

- Не важно. Я веду себя глупо.

Они пару минут стреляли в тишине, он надеялся, что с этой темой закончено. Но она

повернулась и вдруг сказала:

- Он обо мне ничего не говорил?

Каэл пожал плечами.

- Не знаю. Откуда мне знать?

Она издала разочарованный звук.

- Разве парни не говорят о девушках? Мы с Килэй говорим о парнях.

- Да? И какие парни нравятся Килэй?

Ее щеки покраснели.

- Не важно, - быстро сказала она.

- Но ей кто-то нравится?

- Нет… потому и не важно.

Слабость Аэрилин закончилась. Она скрестила руки и вскинула голову. Он знал, что

не откроет ее рот руками, не получит от нее ни слова. Жаль, ведь ему было интересно,

какие парни интересовали Килэй. Наверное, какой-нибудь красивый рыцарь с каменным

лицом, которого она встретила в армии короля. Того, кто был с мечом так же опасен, как

она.

Почему-то от этой мысли ему стало больно.

- Лисандр вчера спрашивал о твоем любимом цвете, - признался он.

Аэрилин склонилась, сцепив перед собой руки.

- И?

- Что?

Она игриво шлепнула его по руке.

- Что ты ему сказал?

- Сказал ему, что не уверен, но вроде голубой.

Она обвила руками его шею и сдавила так, что он чуть не упал.

- О, ты так хорошо меня знаешь! Интересно, почему… думаешь, он?..

Каэл не знал, ждала ли она, чтобы он закончил за нее предложения.

- Что?

Она сморщила носик и попыталась выглядеть строго, но ее улыбка пробилась.

- Хорошо, не говори. Я знаю, что джентльмены молчат о таком. Но я скажу тебе кое-

что, а ты не расскажешь Лисандру. Клянешься?

- Конечно.

Она ударила его снова, улыбаясь.

- Серьезно. Обещай, что не расскажешь Лисандру.

Он вздохнул.

- Хорошо, обещаю.

- Хорошо, - она склонилась, глаза хитро блестели. – Думаю, хоть это идет против

всего во мне, что Лисандр вполне… красив, - она захихикала, порозовев. – Разве не

ужасно торговке видеть таким пирата? Ты слышал о таком когда-нибудь?

Каэл пытался улыбнуться, но понимал, что в королевстве были вещи страшнее, чем

пара из торговки и пирата.

* * *

Каждый день дел становилось все больше. И только доев опасный ужин, пираты

могли задрать ноги и отдохнуть. Так они и делали на палубе в прохладе ночи под

сверкающими звездами.

Джонатан был неугомонным, и Лисандр дал ему больше всех заданий. Пока все

говорили или играли в карты, он играл на скрипке и развлекал их песней. Лисандр

приказал, чтобы мелодии были историческими, а в куплетах описывались их дни на борту

«Грохочущего якоря».

Но Джонатан умудрялся сделать грубой любую песню. И людям нравилось, так что

Лисандр делал вид, что не замечал грубости. Этим вечером Джонатан был вдохновлен

ужином:

Миски супа с ножками,

Пираты машут ложками.

Бочки чешуи и рыбьих глаз,

С пирогами мамы не сравнить мне вас.

Есть с закрытыми глазами,

Что в тарелке перед нами.

Кок сказал, там был тритон,

Так добавьте мне бульон!

О, ура! Живот дрожит,

Словно рыба в нем кишит.

Живот крутит, вот беда –

Изо рта летит еда!

Пираты вопили и стукались кружками, Джонатан низко, преувеличенно поклонился.

И только один человек недовольно топал: кок.

Слухи быстро разлетались по кораблю, и вскоре все узнали о секрете Килэй. Как

только Джонатан закончил, пираты начали просить ее исполнить любимую песню.

- Ладно! – сказала она, ведь они не собирались отставать. Она вскочил на ноги и

крикнула. – Эй, пройдохи!

Они заревели и подняли в приветствии грог.

- Вынимайте водоросли их ушей и слушайте. Я расскажу вам самую печальную

историю, - Джонатан заиграл несчастную мелодию, присоединившись. – Она о мужчине.

По имени Сэм Взятка…

Все радостно шумели.

- О том, как он потерял истинную любовь в море…

Мелодия Джонатана стала такой, чтобы пираты могли топать ногами в такт, и Килэй

запела:

О смелости ведает этот рассказ,

О том, кто сильнее был многих из нас.

Его звали Сэм, эта песня о нем,

О том, как любовь на волнах он нашел.

Он плыл по морям с любовью своей,

И ветер паруса наполнял ей.

Они миновали пустыни с песками,

Такой любви вы не видали веками!

Она ему пела,

И он был ей верен,

В нем не было тени сомненья.

Под ее парусами

Мир они покоряли,

Его сердце всегда будет с нею.

Однажды из моря волн выбрался враг,

Беспощадно на судно его змей напал.

Сэм через силу корабль развернул,

В сердце змеи он бросил гарпун.

Змей заревел, и хвост он поднял,

В последний раз он его опускал,

И корабль его, любовь, гордость его,

На сушу унес своей силой поток.

Корабль его

Стал в песках заточен,

А Сэм клялся, что не мог он разбиться,

Любимое судно

Домой не придет,

Ведь сердце его теперь в море.

Да, сердце его теперь в море.

История была ужасно печальной, но Каэл наслаждался пением Килэй. Она так

красиво и без усилий доносила ноты, что ему тоже хотелось петь. Но они лишь думал о

пении, его уши грозились спрыгнуть с головы и улететь в океан.

Он ушел, когда начались танцы. Не было смысла сидеть и смотреть, как все танцуют.

Его ждала книга про драконов под гамаком, он еще толком не читал ее. Он всегда хотел

прочитать ее, но падал в гамак, его веки становились тяжелыми, и предложения уплывали

от него:

«Давно люди воевали с драконом, давно завидовали ему. Хотя король носит его

изображение на груди, он не знает силу дракона. Он – первое дитя Судьбы, самый древний

из всех зверей. Его жизнь тянется на тысячи лет, ни меч, ни стрела не могут пронзить его

кожу… огонь в его животе опасен… пылает в его сердце, зажигая каждую каплю крови.

Дракон любит яростно… защищает… лишь раз…».

* * *

Он резко проснулся.

Ему снова снился Амос, но в этот раз он держал его за руку, пытался вытащить из

бездонной ямы.

«Пусти меня, - сказал Амос, его голос был необычно низким. – Пусти, дитя. Пора».

Он не хотел. Он пытался сказать это, но губы не двигались. Медленно у него иссякли

силы, Амос выскользнул из его хватки. Он полетел, тысячи лет падая вниз, пока тьма не

поглотила его. Каэл собирался прыгнуть за ним, но сильная рука схватила его за плечо.

Мужчина удержал его. Он был в белой тунике и штанах, Каэлу показалось знакомым

его лицо. Он хотел спросить у мужчины, кто он, низкое рычание разбудило его.

Холодный пот был вокруг его шеи, Джонатан храпел слишком громко и мешал спать.

Давным-давно Роланд научил его разгадывать значение снова. И здесь все было ясно:

Амос все еще был жив, и яма могла означать, что тревога ничему не поможет, это его

страх утянет его на дно, если он позволит.

Второй сон тревожил сильнее. Роланд предупреждал, что мужчиной в белом часто

притворяется Смерть, и когда он появляется, это значит, что опасность близко.

Каэл в тревоге обулся и выбрался на палубу, чтобы убедиться, что корабль в порядке.

Ночной воздух был жарким. Он не думал, что привыкнет к такой погоде, его словно

все время окружало покрывало из пара. Он хотел быстро пройтись и вернуться в гамак, но

увидел кого-то в плаще у мачты с фонарем в руке.

Он подумал, что это Моррис и пошел туда. А потом человек обернулся, и Каэл понял,

что это Лисандр. Он попытался сбежать.

- Каэл, рад видеть, - Лисандр поманил его ближе.

Он понимал, что Лисандр не был один, на волнах покачивались три лодки пиратов,

они ловили сумки, что бросали им еще два пирата. Огоньки мелькали на горизонте,

виднелись очертания крыш среди холмов. Он понял, что они остановились в миле от

деревни.

- Вы отправите их грабить? – понял он.

Но Лисандр покачал головой.

- Не совсем. Умеешь хранить секреты.

Он кивнул, и Лисандр махнул одному из пиратов. Тот бросил мешок, и Лисандр

передал его Каэлу.

Он открыл мешок и не смог скрыть удивление. Там был хлеб, шесть яблок и горсть

медяков, он не это ожидал увидеть.

- На корабле есть настоящая еда?

Лисандр рассмеялся.

- Да, но не для нас, - он завязал мешок и бросил в лодку. Когда они заполнились,

пираты поплыли в темную тишину моря.

- Вы отдаете это людям, - сказал Каэл, потрясенный еще больше.

- Да. Конечно, ты уже заметил, как герцог лишает подданных хлеба? Это

неправильно, как если бы он прогонял нас из моря, - голос Лисандра был мрачным, Каэл

не слышал его таким. – Морская вода течет в наших венах, сердца бьются в такт с

волнами. Мы живем с приливами, и разлучить нас – как разлучить двух возлюбленных.

Каэл знал, как себя чувствовали люди Высоких морей. Эти несколько недель без леса

были для него пыткой. При мысли о деревьях и прогулке между них сердце хотелось

пронзить кинжалом. Он думал, что смерть была бы добрее.

- Мы делаем, что можем, - продолжил Лисандр. – Мы даем немного еды и денег,

чтобы стражи не заметили. Я хотел бы помогать сильнее, - он глубоко вдохнул, обернулся,

и вернулась его улыбка. – Смотри… я хотел тебе это показать.

Он поднял фонарь у мачты. Свет прогнал тени, и стало видно свежие слова,

вырезанные на дереве.

«Каэл Райт – двенадцать раундов».

- Заставил Ноа вырезать это. Твое имя ниже предыдущего чемпиона, - сказал

Лисандр.

Он поднял фонарь выше, чтобы увидеть другое имя.

«Килэй – двенадцать раундов».

Каэл был немного потрясен. Он думал, что рядом с ее именем будет написана

бесконечность.

- Кто-то смог ее победить?

Лисандр улыбнулся.

- Да.

- Кто же?

Свет поднялся выше, озарил надпись еще выше. Слова были едва заметными,

пришлось прищуриться, чтобы прочитать. Но, когда он прочитал, его сердце перестало

биться.

- А кто еще?