Дом 16 по Розенкранцгате был свежевыкрашен и выглядел зеленее, чем обычно.

Сейер оставил машину у гаража и только‑только приготовился выйти из машины, как увидел Яна Хенри у качелей. Секунду мальчик стоял и застенчиво смотрел на инспектора, словно ждал чего‑то; потом подошел, шаркая ногами.

– Я думал, вы больше не придете.

– Но я же обещал. Как дела?

– Ничего.

Он пожал узкими плечиками и поставил ноги крест‑накрест.

– А мама дома?

– Да.

– Ну что? Покатался уже на мотоцикле?

– Да. Но ваша машина круче. На мотоцикле ветер прямо сдувает, – добавил он.

– Подожди‑ка меня здесь, Ян Хенри, у меня кое‑что для тебя есть.

Он пошел к двери в дом, а мальчик уселся на качели. Юрунн Эйнарссон открыла дверь, на ней были колготки, может быть, леггинсы, подумал он, и сверху большой свитер. Волосы были совсем обесцвечены.

– Ой, это вы?!

Он вежливо кивнул. Она тут же отступила назад и провела его в дом. Он остановился посреди гостиной, вздохнул и серьезно посмотрел на нее.

– Сейчас у меня к вам только один вопрос. Я задам вам этот единственный вопрос и сразу же уйду. Хорошенько подумайте, прежде чем ответить, это важно.

Она кивнула.

– Я знаю, что Эйнарссон очень трепетно относился к своему автомобилю. Он за ним прекрасно ухаживал и держал в идеальном порядке. И что он очень неохотно одалживал его кому‑либо. Это так?

– Знаете, что я вам скажу? Он был просто жлоб в том, что касалось машины. Они иногда его даже за это дразнили, там, на работе.

– Но тем не менее: не было ли случаев, когда он все‑таки – в виде исключения – одалживал кому‑то машину? Знаете ли вы про такие случаи? Даже если это было один‑единственный раз?

Было видно, что она колеблется.

– Ну, бывало, конечно. Но крайне редко. Одному из своих товарищей, с которым он иногда проводил время, тоже с пивоварни. У того машины не было.

– Вы можете назвать имя?

– Ой, мне даже страшно его вам называть, – она говорила медленно, словно бы чувствуя еще не вполне ясную опасность. – Но он иногда одалживал машину Педро. Петеру Фредрику.

– Арону?

– Да.

Сейер медленно кивнул. Он вновь взглянул на свадебную фотографию Эйнарссона, заметил, что волосы у мужчины были светлые.

– Я еще вернусь, – сказал он. – Вы уж меня простите, но расследование таких дел требует много времени, мы еще кое‑что должны выяснить.

Фру Эйнарссон кивнула и проводила инспектора к выходу. Ян Хенри вскочил с качелей и побежал ему навстречу; было тепло, и мальчик был в одной майке.

– Быстро вы.

– Да, – задумчиво произнес Сейер. – А теперь мне надо очень быстро разыскать одного человека. Иди‑ка сюда, к машине.

Он открыл багажник и достал оттуда пакет с надписью «Fina».

– Это комбинезон. Для тебя. Я знаю, что он пока великоват, но ты ведь растешь.

– О‑о‑о! – Глаза мальчика увлажнились. – Куча карманов! Он скоро будет совсем впору, а пока я могу закатать штанины и рукава.

– Конечно.

– А когда вы опять приедете?

– Скоро.

– Вряд ли. У вас ведь много дел, наверное.

– Это правда. Но свободное время у меня тоже есть. Можем еще разок прокатиться, если захочешь.

Ян Хенри не ответил. Он смотрел на дорогу – оттуда слышался рев мотоцикла, он буквально разрывал тишину. «БМВ».

– Педро едет.

Ян Хенри помахал рукой. Сейер обернулся и посмотрел на мужчину в черном кожаном костюме, он направил мотоцикл к стойке для велосипедов, остановился и снял шлем. Светлые, довольно длинные волосы, маленький «хвостик» на затылке. Потом мужчина расстегнул молнию своего кожаного костюма – так, что стал виден небольшой пивной животик. На самом деле он был чем‑то похож на Эйнарссона. А при плохом свете их, возможно, вообще трудно было бы различить.

Сейер так пристально смотрел на Арона, что тот нервно заерзал на своем сиденье. Потом инспектор улыбнулся, коротко кивнул и поехал своей дорогой.