Утром на сходке Бойдов сообщил, что планирует вечером встречу с девушкой из медицинского общежития, чтобы отловить Васина. И в шесть вечера уже сидел на лавочке. Он попросил девушек позвать из двадцать пятой комнаты Белозерцеву Марину.

Увидев удостоверение сотрудника милиции, Марина испугалась не на шутку.

— Что-нибудь с Мишей? — залепетала она.

— Нет, с Мишей всё в порядке, — успокоил её Бойдов.

Девушка сразу повеселела.

— А он мне рассказывал про Вас. Представляю, как он болтался на простынях, — рассмеялась она, но тут же стала серьёзной и добавила, — спасибо, что не нажаловались нашей кобре, а то бы меня из общаги выгнали. Да и Мише на службе бы досталось.

Она стала рассказывать как у них всё замечательно, как они познакомились и встречались. Как помогали друг другу сдавать экзамены.

Игорь слушал её с напускным интересом, но на самом деле он торопился перейти к своему вопросу и только ждал момент. Он плавно повернул разговор к Розе Иосифовне. И Марина защебетала про неё всё что знала и слышала когда-нибудь.

В этот момент прямо на проспекте напротив них остановилась чёрная затонированная волга. Слушая Марину, Бойдов краем глаза увидел, что из машины никто не вышел. Это показалось подозрительным, и он решил записать её номера.

— Игорь предложил Марине пройтись, и они встали. Белозерская продолжала рассказывать про подлости совершаемые «Коброй». Она жестикулировала, стараясь как можно ярче и образней показать её лицемерие и ханжество.

Машина, не дождавшись пока молодые люди подойдут ближе, тронулась. И набирая скорость, укатила в сторону центра. Игорь смог только разглядеть буквы «ЛЕЕ».

— Государственная, — подумал он, — но это ничего не значит.

И только хотел развернуть Марину снова к лавочке, как замер от увиденного. На другой стороне проспекта, в ту же сторону, куда уехала машина, удалялась девушка. В глаза бросился её чёрный платок, завязанный по-старушечьи, как это делают молящиеся в церкви. Но девушка была молодая, и её походку Игорь бы узнал из миллионов. Это была Юля. Ветер трепал её плащ, направляя к Бойдову, но она настойчиво шла вперёд, засунув руки в карманы и слегка опустив голову словно лыжник, пробивающийся к победе. Можно было подумать, что она оказалась здесь случайно. Но то, с каким упорством, не оборачиваясь, она уходила, говорило об обратном. Игорь ещё мог бы засомневаться, но рядом с ней он увидел высокую фигуру того самого доктора из клиники, в длинном светлом плаще. Его курчавые волосы выбивались ветром из-под тонкой шерстяной шапочки, похожей на кипу, непонятно как держащуюся на голове. Он, так же как и Юля, держал руки в карманах и, не оборачиваясь, шёл против ветра.

— …А ещё к ней ходит какой-то карлик, — продолжала щебетать Марина, — такой гнусный, скрюченный, но совсем не старый. Просто вечно лохматый и недовольный. Нос крючком. Он даже моложе этой кобры. С золотой фиксой на зубе справа. Нет, вроде слева!

Тут Игорь её прервал:

— Вот мой телефон и моего начальника. Как только этот с фиксой появится, сразу звони. Ясно?

— Конечно ясно! — с гордостью произнесла Марина, заглядывая в переданную ей записку.

Игорь быстро направился в сторону метро.

— Подождите, подождите! Игорь… — она снова заглянула в написанное, идя следом, и продолжила, — отчества нет!

— Просто Игорь! — уже заворачивая за угол, крикнул он, слыша в ответ:

— А звание?

Игорь ждал дома скандала. Но придя поздно домой, увидел, что Юля спит. На вешалке висел её светлый плащ. Но чёрного платка нигде не было. Он немного успокоился. Подумав, что может он всё же ошибся. С кем не бывает! Покушав, он лёг в постель и прижался к родному, желанному телу. Будить её не стал, выключил ночник и, закрыв глаза, провалился в сон.

Но сон был недолгим. Почувствовав рядом с собой движение, проснулся. Но не двигался, чуть приоткрыв глаза. Юля села на кровати. Бойдов подумал, что она хочет пойти попить или в туалет. Но она продолжала сидеть. Тут же в голове всплыл вчерашний разговор с Белозерцевой и незнакомая девушка в чёрном платке. В темноте Бойдов решил, что с Юлей начинается истерика. Он включил ночник. Хотел её обнять и попытаться объяснить произошедшее. Но остановился, увидев как она, молча, сидит в своей полупрозрачной рубашке, слегка покачиваясь вперёд — назад. Глаза её были закрыты. Губы беззвучно шевелились, словно что-то нашёптывая. Иногда они капризно искривлялись, по-детски плаксиво, и тогда сквозь них прорывался слабый звук похожий на стон. Она медленно плавно приподнимала перед собой правую руку с расслабленной кистью, словно в прощальном жесте, а потом опускала её. Как раз в тот момент, когда рука опускалась, Юля казалась более расслабленной и стон прекращался. Но стоило начать руке подниматься, на лице появлялась гримаса страха и постанывания начинали переходить во всхлипывания. В очередной раз с вытянутой вперёд правой рукой, она медленно встала и с закрытыми глазами, словно плывя, босяком пошла в прихожую. При этом, из под прикрытых век, показались слёзы. Она слегка наклонилась назад, словно сопротивляясь чему-то невидимому, тянущему её вперёд. Села в кресло и опять расслабилась. Рука опустилась. Можно было подумать, что на этом всё закончится. Игорь потихоньку встал с постели и направился к ней. Юля, не просыпаясь, вздрогнула, и движение началось снова. Она наклонилась к шкафу и взяла свои сапоги. Стала их одевать на голые ноги. Бойдов стоял рядом и ждал, что вот она, наконец, перестанет его разыгрывать, улыбнётся, поднимет голову, и они вместе рассмеются обнявшись. Пойдут спать. Потом признается, что решила его напугать, изобразив сценку, описанную в каком-нибудь бульварном романчике.

Но ничего не изменилось. Юля продолжала одевать сапоги. И даже попыталась справиться с молнией. На одном сапоге она застегнулась её до самого верха. Другая — застряла на середине. Дёрнув её пару раз, Юля оставила как есть. Игорю было уже не до смеха. Он знал, что такое лунатизм, но сталкивался с ним впервые. Решил посмотреть насколько далеко может зайти ситуация. Перестав бороться с молнией, Юля встала, и всё так же плаксиво кривя губы и что-то шепча, стала открывать замки на двери. Ни о какой верхней одежде речи не стояло. Запоры поддались, и она открыла дверь на площадку. Ночная прохлада сквозь прозрачную ночнушку ударила ей в грудь, задержав только на мгновенье. Она шагнула за порог.

Дальше Игорь экспериментировать не стал. Он осторожно взял Юлю за руку и повернул к себе. Она поддалась. Всхлипывания прекратились. Казалось, что она почувствовала тепло идущее к ней через ладонь и крепко сжала её. Игорь завёл Юлю обратно в квартиру и уложил в постель, сняв сапоги. Она совершенно спокойно подчинилась, как если бы он точно так же вывел её на улицу и стал водить по пустынным кварталам. Свернувшись калачиком, она прижалась к Игорю и мирно засопела. Бойдов долго не мог уснуть, но потом решил, что это у Юлечки от перевозбуждения и её дурацких романов. Обняв её покрепче и прижав к себе, провалился в сон.