Надо было работать, и Виктор сразу поднялся в кабинет к приятелю. Артем раскладывал по делам однотипные справки, проставляя в них различные даты исполнения. Взглянул на вошедшего приятеля:
— Что-то случилось? — снова углубился в работу. Виктор прошел к висящему на стене зеркалу и посмотрел на себя. Узел галстука был опущен, а ворот рубашки расстегнут и разложен на пиджаке, как у одесской шпаны. Привел себя в порядок:
— Клиент сидит в обезьяннике, просит адвоката. Надень свой фрак и приходи минут через пять вниз, будто тебя вызвали из юридической консультации. Ксиву не забудь. Зовут его Дима Синицын. Постарайся, чтобы он написал чистосердечное и ушел под подписку. Оснований для его задержания нет, а если он успеет переговорить с потерпевшей, она снова может солгать.
— Хорошо, — улыбнулся Артем. Отложил стопку законченных дел, — я сейчас приду.
Васин спустился в дежурную часть.
— Адвокат не появлялся? — спросил он дежурных, занимающихся своими делами.
Синицын чуть приподнялся с лавки. Прижался к решетке, прислушиваясь.
Милиционеры безмолвно покрутили головами, продолжая работать.
— Ему не адвокат нужен, а сразу палач, — буркнул помощник, больно часто он стал в клетку попадать!
Синицын снова сел. Васин повернулся к нему:
— Что-то запаздывает, — сказал он, улыбнувшись, — может, начнем без него, а позже он подойдет?
— Я не скажу без адвоката ни слова, — отчетливо произнес Рокки, глядя на хитрую улыбку Васина, чувствуя подвох.
— Тогда будем ждать! — сказал Виктор и направился к выходу. Но в этот момент появился Артем в шикарном светлом смокинге с отливом, который остался у него со свадьбы. На шее шелковый галстук с изображением долларов. В руках — кожаный портфель.
— Я адвокат Синицына Дмитрия, где он у вас? — громко произнес Артем, распахнув двери дежурной части. Сотрудники посмотрели на самодовольное круглое лицо Григорьева. Переглянулись, промолчали, снова углубились в бумаги.
— Я здесь! Я здесь! — крикнул Рокки, вскакивая со скамейки и прижимаясь к решетчатой двери. — Они держат меня уже больше трех часов! Надо написать жалобу в прокуратуру.
— Сам виноват! — парировал Виктор. — Ты же не хотел без адвоката общаться!
— Естественно, напишем! — продолжал Артем, грозно посмотрев на Васина. — Немедленно выпустите парня.
На губах Рокки появилась усмешка. Он выпрямился, шумно вздохнул, расправляя плечи. Потянулся руками в стороны, разминая мышцы. Когда помощник дежурного открыл клетку, Рокки вышел. Неожиданно обратился к адвокату:
— А удостоверение у вас есть?
— Конечно! — сказал Артем и достал из кармана яркую красную книжечку с надписью «Международная коллегия адвокатов», которую с Васиным приобрел по дешевке в подземном переходе у Гостиного двора. Этих удостоверений они имели целый набор. Среди них были корочки Союза журналистов, телевидения, различных редакций центральных газет и тому подобное. Те очень помогали при проведении оперативных мероприятий. Располагали наивных граждан рассказывать то, чем никогда бы не поделились со своей народной милицией.
Рокки долго изучал удостоверение, сравнивал фотографию с «оригиналом», разглядывал печати. После чего, удовлетворенный, вернул документ. Это прибавило ему бодрости и, поднимаясь по лестнице, он снова, как раньше, сделал пару боксерских выпадов в сторону плакатов висящих на стене.
В кабинете Виктор в присутствии Рокки рассказал Артему о грабежах, которые совершались в отношении малолеток у кинотеатра «Охта». О проведенном опознании по восьми эпизодам. Об избиении Анны Конской и ее ложном свидетельствовании из-за угроз Синицына. После чего по просьбе Артема вышел, дав им пообщаться наедине. Васин зашел в кабинет Григорьева. Сел на диван, ожидая результата. Зазвонил телефон. Виктор снял трубку. Неизвестная девушка с приятным голосом спросила Артема.
— Он занят, будет через часик, — сообщил Васин и положил трубку.
Девушки звонили часто, и ему приходилось повторять ту же фразу.
Он снова вспомнил чернобровую Светлану. Она влекла его. Заставляла представлять обтянутую платьем фигуру, глубокие, огромные зрачки карих глаз, чувствовать тепло бедра.
Далее мысли перенеслись на выполнение обязательств по охране ресторана. Стал думать, кого поставить старшим.
Неожиданно мигнула лампочка вызова под потолком — кто-то в коридоре просился на прием.
Васин пошел открывать. Увидел невысокую женщину в спортивном костюме. Рядом на полу стояли две большие сумки, словно она только что сошла с поезда.
— Ожимаюсе хопки, ихто е отечат! — затараторила она. — Мне асин ужон. Я Чайхина Онфиса! Торой раз прихожу. Сумхи прохлятущие тяхаю, черт их побрал. Хорошо, муж помох. Холи е дождусь? Обрат сё олочь? Адоруся и рожу дитятху!
Васин помотал головой. Если напрячься, понять можно. Почти по-русски! О, многонациональный Союз республик!
У девушки было замученное лицо землистого цвета. Без макияжа. С остатками оспин и небольшой бородавкой у левой ноздри. Серые потускневшие глаза, казалось, хотели слиться с цветом лица, чтобы стать еще незаметнее. На вид ей можно было дать и тридцать лет и пятьдесят. На ногах — когда-то белые спортивные тапочки, зашнурованные по-разному. Штаны ярко-зеленого спортивного костюма обжимали щиколотки резинкой. Красная молния спереди по всей длине куртки, словно трещина созревшего арбуза, разрезала выпуклый живот на две половинки.
— Я Васин, — сказал Виктор. Наклонился, взял сумки.
Девушка от неожиданности вздрогнула. Приложила ладонь к губам, словно выдала что-то лишнее. Прошли в кабинет Артема.
— Садитесь! — указал Виктор на стул перед письменным столом.
Поставил поклажу на стоящее в углу кабинета кресло. Стал вынимать вещи. Несколько кожаных курток, парочка барсеток, мохеровый шарф и кепка с длинным козырьком. Все это разложил на сиденья стульев. Затем сел за стол и, найдя чистый листок бумаги, стал оформлять протокол добровольной выдачи.
Девушка на стуле молчала, наблюдая за действиями оперативника. Сходил в дежурную часть и привел в качестве понятых пожилую пару из числа очередных потерпевших. Усадил на небольшой диван при входе.
— Анфиса Марковна, — официально обратился Виктор, — поясните, пожалуйста, при понятых, чьи это вещи? Как оказались у вас и зачем вы их сюда принесли?
Анфиса вздрогнула и закрутила головой, словно это обращаются не к ней. Но увидев ожидающий взгляд Васина, всплеснула руками и затараторила:
— Шо ещи, ещи ха ещи. Братья Хрим приесли. Ачит, скиуть, от и приесли. Шоб я, мол, продала и деежхи отдала…
— Анфиса Марковна, — прервал ее Васин, — давайте без кличек. Пожалуйста!
— От я и ховорю! Хримухиы то… Мишка и Олотька ыпить хотели да и заесли ме, шо у их было. О яш деех им едала. Муж кой дей зарплату еисёт. О работу устраиется. Я ему талдычу акой тебе еще дитя? И те, шо есто епрокормить, сю мия ысосали як тростиочку…
Посмотрев на Васина и уловив недовольный взгляд, она обернулась к понятым. Те сочувственно кивали в ответ.
— Обесчала продать — тохда и рассчаталась. Дома то ж я ичего едержала. У матушки моей аулице Хромова хатка есть, утам я и схороила усе. Мужеех, ет, шоб удом чего приесть, сказывал оротить се. Да еим, а ументофху эту, изиняйте, умилицию. Сам меня иприез сюда, бросил. Их детям подалси…
— А откуда у братьев…, — успел вставить Васин.
Но Анфиса не останавливалась:
— Ещички откель зяли, братья езнаю. Може, сами осили, а може, и чужие, сых сбудится. Хорькие люди оть и буйнае. Чуть шо за пики берутси. Хахимя ушколе были, то и сейчас уих. Я то не доучишись к бабе поехала, а они утюрьму попали по малолетки. Уот там-то и приходились по сему. Прауду люди хутарят, ктож туда захляет разок, отуж и предела себе езнат, ичего ебоязно…
Васин встал и Анфиса сразу замолкла.
— Короче, — сказал он, — значит, вещи тебе передали Гримухины для продажи, так?
— Оно ж так! — часто закивала Анфиса.
— Когда передали? — спросил Виктор.
— Да уж еупомю, — задумалась Анфиса. — Може, еделя пошла.
— Откуда вещи, ты не знаешь и они тебе об этом не говорили, так? — спросил Виктор и в упор посмотрел на Анфису.
Она хотела что-то возразить, но увидев пристальный взгляд Васина, смолкла. Мотнула головой.
— Так все и запишем, а вы, понятые, подтвердите все сказанное своими подписями, — спокойно сказал Васин. — Вещи я все в протоколе описал.
Пожилая пара одобрительно заерзала на диване.
Васин оформил протокол, дал расписаться Анфисе, затем понятым, ниже всех поставил свою роспись.
Выпроводив пожилых людей, вернулся в кабинет.
— Сумки твои или Гримухиных? — спросил он.
— Матушхи сумхи, сыми с деревни переезжала, захотохки возила…
— Понял, понял, — прервал ее Виктор. Он устал разбирать речь Анфисы, — теперь пододвигайся к столу и пиши собственноручно, как они тебе вещи принесли. Только не надо о школьных годах и трудностях жизни. Просто начни с того, что твои знакомые такие-то тогда-то принесли тебе вещи. Просили продать и деньги вернуть. Вещи перечисли.
Анфиса взяла ручку и углубилась в написание. Виктор периодически посматривал ее текст и вносил уточнения. Затем дал ей другой листок.
— Ну, а теперь пиши, что хочешь помогать правоохранительным органам бороться с преступностью, сообщать о всех известных тебе фактах…
— Да я сехда зараз, — прервала она Виктора, — токо шо смея беремеой-то зять? Хтож ме чехо рассхаже охромя дохтора?
— Ты пиши, — остановил ее Виктор, — в остальном потом разберемся. План надо выполнять!
Он не торопясь продиктовал ей стандартную подписку о сотрудничестве. После того как она все записала, забрал себе и убрал в стол.
— Пойдем, я тебя провожу, — сказал он, — или мужу позвонить, чтобы пришел за тобой?
— Дойду, — отозвалась Анфиса, — чехо уж там, алехке — шо листик по етру хдому прибьет!
— Если братья Гримм спросят о вещах, скажи — знакомому барыге с рынка отдала. А он до сих пор деньги не возвращает. Готова, мол, показать его. Поняла? А затем мне перезвонишь, и я тебе скажу, что дальше делать. Это чтобы тебя не обидели…
— Худа уж им! — прервала она Васина. — Мой Сашок холофы-то открутит. Уж езнаю, чем я ему прихляулась, кохда мать езжала ухород навещать. Тока проходу ме едафал. Так и осталась у нехо…
— Это верно, — автоматически повторял Васин, чтобы не забыть. Выпроваживая Анфису, решил, что начальника охраны в ресторан он, похоже, уже нашел.
Вернувшись в кабинет, сразу позвонил Князю. Сказал, что все нормально и жена пошла домой. Предупредил по поводу братьев Гримм.
— Есть для тебя работа, — продолжил он, — начальник охраны ресторана. Зарплата отличная.
Только надо бойцов набрать покрепче! Шесть человек. Сможешь? Не афганцев.
— Уж этих я подберу! — обрадовался Князев, — в спортклубе найду ребятишек.
— Когда соберешь, позвони мне. Я скажу, где встретимся. Проведу инструктаж. С дальнейшим разберемся. Запиши мой пейджер и передай Анфисе!
После чего продиктовал необходимые цифры.
— Хорошо, — подтвердил Князь и после небольшой заминки спросил: — Там по металлу ничего не известно? Время-то идет!
Васин вспомнил, что уже несколько раз звонил Клюшкину, но того постоянно нет на месте. Дома говорят, что на работе, а на работе — что на выезде или в местной командировке. Это начинало казаться странным. Но делиться своими подозрениями с Князем не хотел.
— Делают, — просто ответил он. — Звони, когда будете готовы, но поторопись!
Положил трубку.
В кабинет зашел Артем. По его довольной расплывшейся в улыбке физиономии было видно, что операция прошла успешно.
— Так что? — строго спросил он, сделав серьезное лицо. — Мы вам явку с повинной, а вы нам подписку о невыезде?
— Согласен, — натужно произнес Виктор, увидев выглядывающее из-за двери лицо Рокки. — Только мне надо с него еще показания получить как со свидетеля по этому же факту.
Они снова зашли в кабинет. Васин прочитал явку с повинной. Удовлетворенно достал новый чистый бланк протокола. Стал писать, изредка задавая Синицыну вопросы.
Закончив с формальностями, вывел Рокки и адвоката из отделения.
Вернувшись, уложил принесенные Анфисой вещи обратно в сумки и перенес к себе в кабинет. Услышав звонок телефона, поспешил снять трубку.
— Привет Виктор, — прозвучал голос Дадонова, — ну как, нашел охрану?
— Нашел, — радостно отозвался Васин, — отличные парни. На днях соберу их на инструктаж и привезу в ресторан знакомиться с обстановкой.
— Вот и отлично! — отозвался Михаил, — приходите в субботу на обед в «Мишутку» всей семьей. Если меня не будет, я предупрежу администратора.
— Хорошо, — ответил Васин. Положил трубку, погрустнев. Вспомнил, что по городу продолжается усиление. Работа по двенадцать часов без выходных. А еще с напарником собрался ехать за саблей. Как это все состыковать, он не знал.
Вскоре вернулся Артем.
— Проводил до проспекта. Сказал, что у меня еще есть задержанный в нашем ИВС.
— Молодец! — похвалил его Васин. — Теперь пусть дознание решает с возбуждением уголовного дела. Мы свою работу выполнили. Как поедем с тобой за саблей? Усиление в городе!
— Я шефу доложил, что у меня бабка в деревне при смерти. Надо лекарства везти. Отправил меня доложиться новому начальнику участковых. Тот сейчас исполняет обязанности, пока главный болеет. Если хочешь, пойдем вместе — по дороге что-нибудь придумаешь!
— Пошли, познакомимся, — согласился Васин.
Они подошли к кабинету. Фамилия на табличке показалась Васину знакомой. Постучав, Артем открыл дверь. В образовавшуюся щель Виктор увидел рыжую голову, склоненную над столом.
Не может быть! Это могло присниться только в кошмарном сне. Правда, волосы в этот раз были коротко пострижены. На спинке стула висел капитанский китель. Когда дверь за напарником закрылась, Васин снова посмотрел на табличку. «Заместитель начальника отдела по работе с участковыми инспекторами Рыжих Антон Иванович». Сомнения отпали. Точно он: Антошка, Антошка, пойдем копать картошку. Вот тебе и раз!
— Ну, чего ты не зашел? — спросил Артем, вернувшись из кабинета. — Нормальный мужик. Попросил только, чтобы я ему билеты показал и все.
— Нормальный… Да я с ним уже пересекался, — Васин не мог прийти в себя. — Ему мою квартиру давали. Приходил выселять! Я его тогда послал подальше. Кто же знал, что он к нам начальником придет? Слава богу, я ему не подчиняюсь, а то бы сразу меня сгнобил.
Артем сочувственно покачал головой. Но дело было важнее:
— Надо что-то придумать с твоим отъездом.
— До вечера придумаем. А зачем ты билеты купил? — спросил Васин. — Можно махнуть электричками с пересадкой через Бологое, все же бесплатно!
— Как-то не солидно изъятое на перекладных везти, — отозвался Артем. — Ну, теперь уже все равно, раз билеты Рыжий попросил.
— Рыжих, — поправил его Васин.
— Ну, да! — отозвался Артем. — Фамилия ему идет.
В конце рабочего дня на совещании Олег Миронович долго потирал нос. Под угрюмыми взглядами своих подчиненных решил взять ответственность на себя. Предложил личному составу разделиться пополам. Чтобы каждый выбрал подходящее рабочее время. За что был вознагражден счастливыми улыбками и преданными взглядами подчиненных. Артем и Васин решили в субботу работать с утра, а в воскресенье — вечером. Алексеев — наоборот.