Когда в субботу после трех часов Виктор пришел с работы домой, вся семья была готова, чтобы идти в ресторан. Сыновья сидели неподвижно на диване, чтобы не сбить причесанные мамой волосы. Нина в красном платье с большим вырезом поднимала закрученные локоны вверх, зашпиливала их на макушке.

— Ну, все готовы? — спросил Виктор гордо, словно речь шла о первом выходе в космос.

— Все! — одновременно закричали дети, вскакивая и направляясь к двери.

Доехали на трамвае. Около ресторана «Мишутка» на стуле сидел все тот же старик в фуражке лесничего. Сегодня на нем был торжественный зеленый камзол петровских времен с начищенными металлическими пуговицами.

Следуя по проспекту, Васин видел, как старик около медведя с интересом двигал пальцем мелочь по подносу. Мастерил незатейливый узор. Завидев посетителей, обернулся и, как в прошлый раз, слегка поклонился, сняв фуражку.

Нина задержалась у дверей. Взяла сыновей за руки. Пропустила мужа вперед. Виктор вошел в полумрак ресторана. Навстречу вышла Татьяна в строгом черном костюме с белым жабо на груди. Протянула руку в приветствии.

— Это Татьяна, — сказал Васин жене, — хозяйка ресторана.

— Ну не совсем, — улыбнулась та.

Обняла Нину за плечи, прикоснувшись к ее щеке своей. Потрепала мальчиков по голове, взлохматила домашние укладки. Сашка смотрел на нее заворожено, задрав голову. Словно это была Снежная королева. Константин, отвернувшись к матери, стал недовольно приглаживать волосы обеими ладонями, периодически поплевывая на них.

Татьяна повела гостей за собой до конца коридора. Там была неприметная дверь в небольшой банкетный зал. Единственное помещение с незадрапированными окнами. Сквозь прозрачное стекло плотным потоком струился яркий свет. Едва рассеивался белым тюлем, оттеняя противоположную стену, где царил полумрак. В помещении стояло порядка шести стандартных столов, которые для удобства можно было сдвигать в зависимости от количества посетителей. Вдоль стен — стулья.

— Сейчас придут официанты и поставят все, чтобы было удобно, — сказала Татьяна, — заказ тоже примут. Приятного аппетита.

Когда она вышла, все разом вздохнули и стали оглядываться. Вошли два молодых человека в черных фраках, соединили два стола и поставили четыре стула.

— Да мы бы и за одним… — попытался сказать Виктор, но жена дернула его за рукав. Он умолк.

Официанты раздали всем по две коричневые кожаные папки и остались стоять в ожидании, равнодушно глядя в окно: одна рука заложена за спину, другая согнута спереди с перекинутым белым рушником.

Наступила тишина. Нина нерешительно открыла меню и заглянула внутрь. После недолгого изучения заказала воды, и один официант ушел. Виктор решил, что это хороший маневр, и заказал для себя пиво с водкой, а детям сок.

Как только скрылся второй официант, Нина повернула раскрытую папку Виктору, тыча в нее пальцем:

— Васин, ты посмотри какие здесь цены, все в у. е.!» Знаешь, сколько это наших? Да здесь зарплаты не хватит покушать! Ты уверен, что все бесплатно?

— Нина, мне же обещали! — успокаивал ее Виктор, внимательно изучая меню. Тоже волнуясь, но не показывая виду. — Это мои друзья угощают!

— Вон, по телевизору тоже много чего обещают! — передразнила она мужа.

— Давайте выберем все самое вкусное! — предложил Сашка. — А вдруг больше не пригласят, хоть…

— Лучше — что подороже и побольше! — перебил его Константин.

— Заказывать только то, что сможете съесть! — строго наказал Виктор. — Некому за вами здесь доедать.

— А можно с собой забрать, что останется? — глаза Сашки светились.

— Не говори ерунды, — нахмурился отец. — Это что — буфет в твоей школе?

Нина закладывала пальцы между страниц папки, стараясь запомнить, где находятся нужные названия. Дети повторяли про себя номера цифр, под которыми блюда значились.

В этот момент вошла Татьяна:

— Давайте я порекомендую вам, что здесь у нас повкуснее, — улыбнулась она, подходя к столу. Взяла в руки меню, — начнем с этого: кто любит рыбу, а кто мясо?

В процессе предложения она неторопливо рассказала, как, что, из чего готовится, каково это на вкус и чем запивать. С ее легкой руки с помощью шустрых официантов стол моментально был загружен едой. После чего, пожелав приятного аппетита, она снова ушла. Теперь стоявшие по бокам стола официанты уже не оставались без работы — помогали достать то или иное блюдо, вовремя меняли тарелки на чистые, заполняли фужеры напитками…

— Уф! — первым откинулся на спинку стула Сашка. Он уже не смущался официантов во фраках. Воспринимал их как часть интерьера. — Вот так нажрались!

Мама укоризненно посмотрела на него и покачала головой. Затем на Виктора. Сделав недовольное лицо, рыкнула как обычно, подталкивая мужа к действию: — Васин!

Погладила старшего сына Костю по голове.

Тот, набив рот пирожным, запивал его морсом.

— Сашка, — обратился Виктор к младшему, — тебя нельзя пускать в приличное место! Что ты развалился, как барчук? Доедай! Смотри, у тебя ещё тарелка полная. Зачем столько заказывал?

— А откуда я знал, что они так много накладывают? У мамы дома всегда пара котлет и каши под ободок. А здесь целая куча и так вкусно!

— Что, ты даже все ложкой кушал! — раздался насмешливый писклявый голос из угла зала.

От неожиданности Нина уронила вилку. Константин поперхнулся и плотнее прижал чашку ко рту. Пара красных капель попала ему на щёки, прикинувшись родимыми пятнышками. Виктор застыл с очередной стопкой водки в руке. Официанты раздвинулись, продолжая стоять лицом к столу. Семья Васиных уставилась в дальний угол комнаты.

Теперь солнечный свет стал приглушенней, чем днем, и равномерно освещал все пространство помещения. За столиком в углу сидела девочка лет семи с торчащими в стороны косичками и криво улыбалась. Бледное личико. Острый носик. Тонкие розовые губки растянуты в стороны. Все это утопало в белоснежном кружевном воротнике. По-королевски приподнятом сзади, обрамленном золотистой канвой. Воздушное платье, расшитое бисером, воланами спадало ниже колен. Под столом — качающиеся ножки в белых туфельках.

Девочка походила на маленькую принцессу, пришедшую из детского мультика.

— Что же вы остановились? — снова раздался ее насмешливый голосок. — Вас так приятно было слушать… Но вы ничего такого не говорили, а то бы я покашляла вот так!

Она слегка наклонила голову вперед. Стал виден ровный пробор, разделяющий потоки волос, идущие к косичкам. И два раза кашлянула.

— Вы с таким аппетитом ели! — продолжила она, хихикнув. — А Васин забыл чокнуться стопкой о бутылку! Он все время так делал, хи-хи! Я слышала. Вы меня извините за бестактность, но так уж получилось, что я уже была здесь, когда вы пришли. Мой телохранитель Максим опаздывает. А поскольку я закончила читать — мне надо уходить.

Сашка открыл рот от удивления. Он встал из-за стола и сделал несколько шагов к девочке.

— Извините за бестактность… Телохранитель опаздывает… — передразнил он, но, вспомнив о замечании, спросил:

— А почему ложкой? Я вилкой тоже ел!

— Но не сейчас! — заметила девочка язвительно. — Я слышала, как мягко стучала твоя ложка, а вилки неприятно цокают по тарелке. Они мне тоже не нравятся.

Сашка покраснел, уличённый во лжи, и, чтобы переменить тему, машинально спросил:

— А что ты читаешь?

— «Маленький принц» Экзюпери…

— Ещё сказками увлекаешься? — заносчиво усмехнулся Сашка. — Я о царе Берендее все весной прочитал.

Девочка рассмеялась весело и беззаботно:

— Это не сказка, это притча!

Сашка стал серьёзным. Он сделал еще пару шагов по направлению к девочке, пытаясь разглядеть книгу на столе. Но тут принцесса резко встала. Отодвинув стул, неуклюже шагнула навстречу.

— Я забыла представиться, — смело продолжила она. Казалось, несимметричная улыбка на ее лице была навсегда пришита неумелым портным, — меня зовут Настя, а ты Сашка. Я это слышала.

— Да… — угрюмо подтвердил он.

— А за столом сидит твой брат Константин, мама Нина и Васин папа.

— «Васин папа!» Ха-ха! — гоготнул Сашка.

Сидевшие за обеденным столом тоже тихонько засмеялись. Прервали еду, наблюдая за общением детей.

Продолжая криво улыбаться, девочка снова сделала неуверенный шаг вперед. Глядя прямо Сашке в лицо. Оказалась совсем рядом.

— Сколько тебе лет? — спросила она, приближая свой остренький носик, словно хотела почувствовать Сашкин запах. Носком туфельки коснулась его ботинка.

От неожиданности Сашка отступил.

— Постарше тебя, — заносчиво прогундосил он. Его внимание не отпускала раскрытая толстая книга на столе в углу. Было в ней что-то странное.

— Тебе нравится мое платье? — спросила девочка, расправляя подол руками. Продолжала улыбаться, словно не заметив грубости. Осторожно наступала. — Мы купили его во Франции. Видишь, какое оно пушистое. А бантики на косичках розовые под цвет жемчужин на пояске.

Васины с недоумением сравнили цвета.

— И совсем они не розовые, а красные, — сказал Сашка, делая шаг в сторону. Неотрывно глядя на стол, за которым сидела девочка. Затем быстро подошёл к нему и засмеялся:

— Ха! Да здесь ничего не написано! Все страницы белые, их только кто-то иголками истыкал…

— …Почему же не розовые? — произнесла девочка вслух, недоумевая, явно расстроившись, но продолжая странно улыбаться, словно не слыша надменного мальчишеского смеха. А затем повернулась к Сашке. — Мама говорила, что они розовые, посмотри внимательней!

— Что мне на них смотреть! — презрительно усмехнулся Сашка. — Смотри сама!

— Я не могу… — грустно отозвалась принцесса. И эта последняя фраза неожиданным образом заглушила все звучащее ранее. Осталась единственным эхом в образовавшейся тишине. Заполнила собой все помещение. Вызвала недоумение, а затем призрачное ощущение догадки. Проникла в сознание присутствующих. Заставила слиться воедино все случившиеся нелепости и несоответствия.

— Я не могу…. — повторила она тише. Продолжала криво улыбаться.

Несколько слезинок выкатились из глаз девочки. Подняв ладони к лицу, она стала неуверенно прикасаться пальчиками к своим векам, словно пытаясь нанизывать прозрачные капельки. Но те успели добраться до улыбки и, дрожа, заискрились на кончике верхней губы.

Отворилась дверь, в зал вошла Татьяна.

— Настенька, — воскликнула она, — что случилось?

Девочка повернулась к ней все с той же неизменной улыбкой, залепетала:

— Мамочка! Мамочка, Сашка сказал, что мои бантики красные, а не розовые!

— Да что ты, доченька! — Татьяна обняла девочку. — Они розовые, просто он перепутал цвета.

Они такие же розовые, как бусинки на твоем пояске. Это бывает, что дети путают цвета! Ведь он чуть старше тебя! По лицу Татьяны было видно — она очень расстроилась, но голос был спокоен.

— Вы извините, — обратилась она к сидящим за столом, — мы Настеньку на выходные забираем из интерната. В эти дни она постоянно с нами. Скучаем без нее. Но там ей помогают адаптироваться к жизни в темноте… Может, еще что-нибудь закажете?

— Нет. Нет, спасибо, — тихо сказал Виктор и вышел из-за стола.

Следом за ним поднялись Нина и Костя.

Татьяна, обняв дочку, направилась к двери.

— Ждем вас в следующие выходные, — обернувшись, сказала она с улыбкой.

— Подождите, — воскликнул Сашка, — вы забыли книгу! Он быстро взял ее со стола и подошел к девочке.

Та неуверенно протянула руки ладошками вверх. В ожидании снова осторожно приблизила лицо к мальчику, что-то высматривая в нем. Застыла так, двигая зрачками. Сосредоточенно выискивая что-то очень важное и необходимое. Почувствовав книгу в руках, отступила, прижав ее к животу.

— Ты, правда, цвета плохо знаешь? — шепнула она мальчику, продолжая криво улыбаться.

— Путаю иногда… — ответил Сашка и густо покраснел.