— Мне нечего надеть! — заявила Нина, как только выпроводила старшего сына утром за дверь. Была суббота, десять часов утра.
— Если хочешь, возьми что-нибудь мое, — предложил Васин, продолжая валяться в постели.
Жена крутилась перед зеркалом в недавно купленном платье из крепдешина ядовито-желтого цвета. Широкие черные полосы делили материал на небольшие квадраты, запирая крупное тело жены в клетку.
— Ну что ты молчишь? — десятый раз переспрашивала она, совершенно не слыша острот Виктора.
— Все отлично! — с чистой совестью признавался тот, поскольку действительно не представлял своей жены в другом виде. Иначе выглядела она только до свадьбы, когда тростиночкой бегала к нему на свидания.
— Это ты меня нервируешь! — говорила она, набирая вес. При этом поясняла: — Как только я начинаю беспокоиться, сразу хочется кушать!
Васин не мог сопоставить эти два момента. Скорее даже, они сливались в один — жена ела постоянно.
То, что она приносила из детского сада, никогда не пропадало. Полнота жены перестала тревожить — слишком редко виделись. Мать и две родные бабки тоже были толстыми. Но то — ближе к старости. А ведь Нина — молода! Но Васин не хотел брать на себя её проблемы и тихо смирялся с весом жены, старался об этом не думать.
Намёки Нины о новом гардеробе не вызывали каких-либо эмоций. Сам Васин обходился всего двумя костюмами, один из которых купил недавно благодаря халтурам, и одеться мог за десять минут.
Неожиданно раздался телефонный звонок. Васин протянул руку к лежащей на тумбочке белой пластиковой трубке с клавишами. Вытянул антенну длиной почти в метр. Приложил ухо к динамику.
— Васин, привет! — послышался голос Дадонова. — Хотел предупредить, что праздники мы обычно справляем вместе с детишками. Так что можешь взять своих! Подгребай к часу.
— Хорошо!
Он посмотрел на Сашку, который, прикрываясь книгой, лежал на верхней койке двухъярусной кровати и через щель двери подсматривал за взрослыми.
— А ты почему на экскурсию не поехал с братом? — через коридор крикнул ему Васин.
— Чего я там, фонтанов, что ли, не видел? — пренебрежительно ответил тот и, помахав книгой, добавил, — мне Фенимора Купера задали на лето читать.
— А Костя что, не видел?
— Так они там мелочь тырят из воды. Пластилин на палку насаживают и в монеты тыкают! — Сашка хотел еще что-то добавить. Но ощутив наступившую в квартире тишину, затих.
С утра у него было отличное настроение. Родители расцеловали его, когда он, не в пример старшему брату, принес матери поздравительную открытку, которую весь вечер украдкой рисовал. Ему хотелось в этот день выглядеть героем, не способным на мелкие шалости. Подумал, что сейчас, видимо, перегнул палку. Просто он слышал о таком способе добычи денег от знакомых пацанов, ну и решил пошутить. А как было на самом деле, он не знал.
— Васин! — недовольно нарушила тишину Нина.
— Твое воспитание, — отозвался Виктор, улыбаясь, — в тихом омуте черти водятся! Вот пусть его там милиция прихватит, тогда узнает!
— Ну, вообще-то я точно не знаю, — начал было негромко оправдываться Сашка. Но понял, что уже опоздал, и огорченно умолк.
— В награду за стукачество пойдешь с нами в ресторан, — крикнул ему отец со смешком.
Это внезапная радостная весть тут же омрачилась в душе у Сашки сочетанием «в награду». Словно он кого-то предал и теперь получит сладкое пирожное. Радостное «ура!» так и не смогло пробиться через переживание затянувшее душу. Он продолжал молчать.
Родители не обратили на это внимание.
— Ну, вот посмотри! — обращалась Нина к мужу, открывая большой стенной шкаф, — может, тебе что-то больше нравится?
— Мне нравится все одинаково, — ответил Васин, — в половине первого нам надо выходить!
Ему надоела эта «заевшая пластинка» и он встал. Незаметно юркнул в коридор, где достал с антресолей куклу производства ГДР и, завернув на кухню, усадил ее на стол. Довольный, направился в ванную комнату принять душ и побриться.
Через пять минут, когда он, взбив на лице пену помазком, принялся бритья, за дверью раздались оханья.
— О-о-ох! Ва-а-син! Ты просто чудо! Я тебя обожаю!
— Я тебя тоже, — пробубнил Виктор, сдерживая улыбку чтобы, не порезаться.
…Огороженную площадку перед входом в ресторан караулили два охранника Князя. Молодые парни борцовского вида подозрительным взглядом проводили семейство Васиных. На лестнице металлические рыцари чередовались с официантами в черных фраках, словно готовились к менуэту. Накрахмаленные манишки выглядели под стать снежным грудкам королевских пингвинов. Картины вдоль стен символизировали торжественную канонаду из пушек и ружей.
Стоило Нине подняться в зал, как два поздравительных букета роз вместе с поцелуями и пожеланиями заполнили все её органы чувств. Михаил и Виталий, изображая салют, подбрасывали вверх конфетти. Они были в черных смокингах с красными галстуками, что считалось последним шиком. Светлана — в голубом обтягивающем платье, выделяющем ее крутые упругие бедра, а Таня в деловом коричневом брючном костюме с жабо, словно и не уходила с работы.
Васин о тстранился, наблюдая, как его жена тает во всеобщем внимании. Сашка вошел, держа мать за руку, но потом присоединился к отцу. Нина светилась. Слушала многочисленные комплименты. Успевала поймать взгляд Васина, кокетливо стреляла вверх бровями, провоцировала на ревность.
Наконец формальности были соблюдены.
Все прошли в зал. Были накрыты только два дальних стола. Противоположных от прохода. Из-за одного вылезла Настя. Преградила всем путь. Протянула на вытянутых руках белый конверт, перевязанный тесьмой.
— С днем рождения! — сказала она, глядя перед собой. — Это вам от всех нас. Абонемент в SPA-салон и фитнес-центр на целый год!
На этот раз Настя была в брючном джинсовом костюме с металлическими кнопками-пуговицами. Светлые волосы подняты вверх и стянуты синим бантом. Откуда выплескивались фонтанчиком. Опускались зонтиком вниз на ровную округлость головки.
Нина передала цветы Васину, взяла подарок.
— Спасибо, милая! — наклонилась, обняла девочку и поцеловала в щеку.
Настя потянулась носиком вверх:
— От вас пахнет сиренью!
Обвила шею Нины руками. Несколько раз резко вздохнула, пытаясь насытиться.
Нина смутилась:
— Ой, да это у меня духи такие! Давно стоят, но они мне нравятся.
— И мне очень нравятся, — произнесла Настя, отпуская женщину.
Сашка приподнялся на носочки к уху отца:
— Что это за финтас? Там, где финты выделывают? Цирк, что ли? Целый год ходить будет?
— Ха-ха, финты! Цирк! — засмеялась Настя. Повернулась в сторону мальчика и протянула руку. — У меня для тебя тоже подарок! Пойдем?
Сашка неуверенно коснулся ее пальцев. Настенька тут же резко схватила его за кисть.
— Пойдем! — произнесла она еще раз. Уверенно развернулась и потащила Сашку к столику, из-за которого вышла минуту назад. — Это наше место. Здесь мы будем праздновать.
За столом уже сидела девочка, их ровесница. Она резко отдернула руку от вазы с фруктами. Засунула в рот две большие виноградины.
— Познакомься, это Лиза Шило, — сказала Настенька, — ее папа и мама веселятся вместе с нашими родителями.
Лиза приподнялась из-за стола. Попыталась что-то сказать. Набитый виноградом рот едва приоткрылся. Глухо пробубнив, плюхнулась обратно. Стала быстро жевать.
Она была полновата и круглолица. Два огромных фиолетовых банта по краям головы. Широкая переносица и большой рот с толстыми губами.
Точно золотая рыбка-вуалехвост! Сходство усиливалось пышным нарядным платьем в цвет бантам. Наконец Лиза прожевала и, тряхнув густой черной челкой, выпалила:
— Я тоже с мамой в фитнес хожу каждый… — она резко замолкла, вспоминая.
— А это Сашка, — воспользовалась паузой Настенька, — сегодня мы будем справлять праздник вместе.
Она показала Сашке на сиденье с противоположной стороны стола. Сама села рядом с Лизой. Повернувшись назад, достала большую книгу в кожаном переплете с тиснеными буквами. Протянула перед собой:
— Мы поздравляем тебя с днем рождения твоей мамы!
— О-о! — удивился Сашка. — Разве так можно?
Неуверенно взял книгу.
Лиза, успевшая снова набить рот виноградом, одобрительно закивала. Соглашалась, что-то гундося.
— Ха-ха, конечно, можно! Разве нельзя делать подарки просто так? Чтобы порадовать своего друга.
Сашка смутился:
— Не знаю! Наверное можно, но я не пробовал…
— А ты попробуй! Это гораздо приятней. Когда твой друг ни о чем не догадывается, а ты ему раз — и подарок!
Сашка поглядел на обложку. Медленно прочитал вслух:
— Сент Экзюпери…
Настенька хитро улыбнулась:
— Это мой любимый писатель! Помнишь его «Маленького принца»?
Сашка насторожился:
— То, что ты читала в прошлый раз? — Ему нелегко было вспоминать давний конфуз. — Типа сказки…
— Ну да! Притча, умная сказка!
Наконец Лиза смогла заговорить:
— У меня тоже такая книжка есть! Стоит у мамы в шкафу, чтобы не пылилась!
Виноградины были у нее в руке.
Подошла Татьяна:
— Ну что, официальная часть закончена? Пора кушать! За этим столом командует Настенька. Приступайте.
А затем ушла, подав знак официантам.
Те стали разливать детям морс. Наполнять суповые тарелки.
На этот раз Сашка изо всех сил старался делать все по правилам. Косился на девочек: какой предмет из трех вилок, ложек или ножей они берут. Что им делают.
Решил — главное не торопиться.
За столом взрослых царило веселье. Они уже выпили несколько стопок под холодные закуски. Васин рассказывал комические сюжеты из своей милицейской практики. Все беззаботно смеялись.
Неожиданно Виталий, подняв стопку, стал раскачивать ею, словно дирижируя и негромко напевая:
— Главное, ребята, сердцем не стареть,
Песню, что придумали, до конца допеть…
Сидящие за столом подхватили и все вместе продолжили:
— В дальний путь собрались мы…
— Раз дядя Виталий запел, дело идет к танцам, — с интонацией знатока сообщила Настя своим соседям.
— Мальчики, мальчики! — Татьяна помахала официантам. — Быстренько нам «Ласковый май» поставьте! Мою любимую! Обожаю Андрея Разина.
— Это беспризорник который? — откликнулся Виталий, вылезая из-за стола.
— Да что ты! — возмутилась Светлана. — Он же приемный сын Горбачева!
Включили музыку.
Проход между столиками заполнился взрослыми. На спинках стульев грустно повисли пиджаки. Чуть позже — красные языки галстуков.
Нина не пропускала ни одного танца. Глядя на новых подруг, изо всех сил старалась им подражать: плавно двигала руками, манерно переминалась с ноги на ногу.
— Быть может, найдется джентльмен, который пригласит меня? — с наигранным недовольством спросила Настенька, когда зазвучало что-то лирическое.
Сашка посмотрел вокруг, словно здесь кроме него мог находиться кто-то из приятелей.
— А я медленные не умею, — растерялся он.
Но увидев, что Настя уже выходит из-за стола, поспешил за ней в проход.
— Ничего сложного в этом нет, — сказала она и вытянула руки перед собой на уровне плеч. Короткая джинсовая курточка вздернулась. — Иди сюда!
Сашка вжал голову, неуклюже подставил плечи маленьким девичьим ладошкам.
— А ты бери меня за талию и держи крепче, — засмеялась она, — чтобы я не выпорхнула из твоих рук!
Сашка сжал ладонями белую блузку. Ощутил через тонкую материю выпирающие девичьи ребрышки.
Лиза передвинулась на край стола. Наклонившись в проход, внимательно смотрела за манипуляциями друзей.
— Начали, — скомандовала Настя и, качнувшись в сторону, передвинула ножку.
Сашка повторил ее движения, стараясь попасть в такт музыки. И вот они уже медленно двигались между взрослыми парами, уступающими им дорогу. Напряжение Сашки не спадало. Он постоянно смотрел по сторонам, чтобы не коснуться какого-либо препятствия, не ударить партнершу. Успевал замечать движения взрослых.
— Не напрягайся так! — укоряла его Настенька. — Почувствуй гармонию звуков, их глубину! Ощути легкость полета! Надо плыть по волнам мелодии!
— Поплывешь здесь! — бурчал Сашка. — Того и гляди на какой-нибудь айсберг наткнемся! А потом мне за тебя достанется! Лучше давай быстрый!
В этот момент зазвучала композиция, похожая на твист. Стремительно закружился водоворот звуков. Сашка отступил. Согнулся и стал извиваться всем телом. Как он умел это делать на танцах в спортивном лагере. Все девчонки не сводили с него глаз. Незаметно пододвигались поближе. Мечтали коснуться его стремительно наклоняющегося тела или мелькающих рук.
Но Настя замерла. Замолчала, криво улыбнулась. И так застыла, глядя вдаль. Куда скрылась ее опора — Сашка. Сильный и добрый. Она держала руки вытянутыми перед собой. Расслабленно свисающие ладошки точно осенние подмороженные листики. Походила на молодой побег застывший посреди опавшего, возмущенно шумящего леса из колышущихся под музыку взрослых тел.
Сквозь грохот композиции девочка прислушивалась, пытаясь определить движения партнера по едва различимым звукам: участившемуся дыханию, скрипу ботинок, шороху рукавов, трущихся о кожаный ремень брюк.
Сашка танцевал самозабвенно. Изгибался до пола, выдавая один пассаж за другим. Но случайно взглянув на партнершу, остановился. Вспомнил момент знакомства. Как, прощаясь, она прижала к себе книгу и шепнула на ухо. А он солгал. Внезапно почувствовал всю бесполезность и унизительность своих стараний. Нахлынуло гложущее одиночество.
Словно они были вдвоем и неподвижность девочки стала расплатой за его мастерство. Будто он выпил всю ее энергию и бросил посреди бурлящего зала.
Чувство глубокого разочарования пронзило Сашку. И все движения, с таким упорством разученные ранее, неожиданно показались теперь обыденным кривляньем. Обезьянничанием.
Он протянул руки и осторожно взял ладони девочки в свои. Почувствовал, как холодны и тонки ее пальчики.
Но тотчас случилось чудо! Настя ожила. Словно через его руки прошел лекарственный заряд и разбудил ее. Подарил движение. Озарилось лицо. Оживились зрачки, словно глаза прозрели. Засияла замершая ранее бледная улыбка, будто кто-то подхватил ее изнутри. Сделал выразительно милой, открытой, душевной.
— Как ты танцуешь? — с искренним интересом спросила она, не убирая ладоней.
Сашка задумался. Зародившийся восторг сменился растерянностью. А затем душевной тяжестью, ощущением бессилия и злости на себя. Как рассказать? Как объяснить ей, слепой, разученные, отработанные на танцплощадке движения и позы? Когда он и сам не мог понять, какой финт выкинет в очередном порыве.
Попытался подобрать нужные слова. Но те отыскивались с трудом. Предложения лепились коряво. Казались косноязычными… и ничего не значащими. Словно вернулось ощущение предательства по отношению к старшему брату. Когда уже ничего не исправить. Он опять опоздал с оправданием.
— Давай танцевать медленно, — грустно сказал Сашка. Положил левую ладошку девочки себе на плечо. Правой рукой обвил ее талию, как это делают взрослые.