Извольте, сказку расскажу Из тех, что в памяти держу. В Бретани помнят времена, Когда летели имена Домов известнейших по свету — Будто деревьев семена… Два рыцаря в одной стране Когда-то жили наравне. Равны в могуществе и блеске, В почтеньи к молодой жене. Вот одного из них жена Дать нам наследника должна. И, с Божьей помощью, конечно, Того гляди, родит она. Ну, наконец-то, так и есть: Летит по всей округе весть, Что все прошло благополучно: Сеньоре – слава, дому – честь. Счастливейший из всех отцов Баюкает двух близнецов. Он упоен, он ошарашен И по соседству шлет гонцов: Привет тебе, сеньор-сосед! Возможно, знаешь или нет: Преподнесла моя супруга Двоих мальчишек мне чуть свет! Спрошу тебя насчет крестин: Хочу я, чтобы хоть один Стал бы твой крестник и любимец — Не откажи, мой господин! Прекрасно! – говорит сосед. Препятствий не было и нет. Возьми себе коня, посланец, Да от меня свези ответ. Тут дама милая его, Кругом не видя никого, Встает на месте, руки в боки, И восклицает: Каково? Едва родили – и вопят. Еще водой святой кропят! Да кто себе-то пожелает, Чего врагу не захотят? Та враз двоих детей родит — За кем Господь не уследит. По двое дети не родятся, Один внутри не усидит! А если двое с потолка — Так, стало быть, два мужика Над этим делом постарались. Стыд всей семье, отцу тоска! Ах, госпожа, – вступил сеньор, — За что это такой позор Вы рассказали нам о людях, Кого мы знаем с давних пор? Но было поздно: злая ложь Бежала быстро… Перемножь Еще завистников, ревнивцев, Бездетных баб – и подытожь! И даже есть еще беда: Кто весть возил туда-сюда, Все рассказал отцу-бедняге Про сцену гнусного суда. И тот, глупее глупых баб, Так оказался плох и слаб — Не защитил свою подругу, А стал доноса робкий раб. Поверил скверной болтовне Со сплетниками наравне. Детей терзал, жену тиранил — К тому ж невинную вполне.

А та, что в этот самый год Придумала весь хоровод, Уже сама чуть ковыляет, Уже сама потомства ждет. И что же там она родит? Судьба ее не пощадит — Даст ей двух девочек-двойняшек И приговор свой подтвердит. Мне нет прощенья! Я сама, Несчастная, сошла с ума: Оговорила честных женщин, Которым не отмыть клейма. Не я ль кричала: Близнецов Не может быть без двух отцов! Откуда я взяла такое? А верят все, в конце концов. И вот близняшек дал мне Бог. Лишь он один придумать мог Мне наказанье, как заклятье, Что я сболтнула под шумок… Чтоб имя мужнее спасти, Придется жертву принести: Одну из крошек, из двойняшек, Что ж делать, нужно извести. …При даме – девушка, как тень, С рожденья служит по сей день. Пока хозяйка точит слезы И бьется в путах, как олень, Она приходит к госпоже: Сударыня, вам по душе Придется старый добрый план, Который свыше мне был дан. Позвольте взять малютку мне! Я заберу ее во сне И отнесу за лес, за горы Сегодня ж ночью, при луне. И у дверей монастыря Ее оставлю. Чуть заря — Ее найдут, возьмут, согреют, Над ней молитву сотворя. Тебя, я вижу, Бог мне дал, Чтоб мой ребенок не пропал. Подай мне перстень, дорогая, Где матери моей опал. Теперь неси сюда других Пеленок мягких, дорогих, И шелковое покрывало — Какого тоньше не бывало. Оно, смотри, в шитье из роз. Из Византии муж привез, Лишь там такие вышивают, Для золотых моих волос. Дитя укутаем в него, Кольцо приложим – из того Понятно будет человеку, Что он нашел и от кого…

Бежит девица через лес, С одной тропы боясь свернуть. Темнеет, гаснет свет небес. Служанка дальше держит путь. Ребенок спит. Шагать невмочь. Но я вам верно говорю: Она пройдет и день, и ночь, Чтобы прийти к монастырю. И на коленях, у стены Она лепечет час спустя: Спасибо, Господи, что мы Спасли невинное дитя! Господь ошибку ей простит. Над нею ясень шелестит — Могуч его широкий ствол, По кроне ветерок прошел… Она стоит в его тени — И отдыхает естество. Ты только руку протяни — И вся ты спрячешься в него. Кивнув покорно головой, Служанка мягко, у ствола Кладет бесценный сверток свой — Дитя, которое спасла.

Привратник в этом монастыре Давно не видел людей чужих. И этим же утром, на ранней заре, Пойдет он к воротам, откроет их — И что же он видит? Беда-бедой, Сияет ясень как золотой! На ветки брошено покрывало, Под ним – ребеночек чуть живой. Дар божий чуть не уронив сперва, Привратник вприпрыжку домой бежит. Там дочь его, молодая вдова, Заботой девочку окружит… Дитя искупают, дадут молока, Пеленки сменят, и так пока Не вынут тяжелое, золотое Кольцо из детского кулачка. Тогда заметят и шелк покрывал — Никто из местных не надевал Расшитое розами платье, накидку, Никто в Византии не побывал!

Проходит день, он полон хлопот. Вот аббатиса со службы идет — К ней устремляется наш привратник, Находку свою ей под ноги кладет. Что ж? Аббатиса мудрее иных Служителей Господа остальных: Она понимает – в малютке тайна. Бог даст, отыщем еще родных! Нам многое предстоит решать, Не будем же, друг мой, пока разглашать, Где и когда мы нашли малышку — Станем любить ее и утешать.

Надо нам девочку окрестить. Не безымянную ж в сердце впустить! Мы назовем ее Ясень – под ясенем Мы ведь нашли ее, что же грустить? Ясень так Ясень. И в монастыре Крошка живет как при отчем дворе. Ясно читает и внятно считает, Тихо мечтает себе на заре. Ясное дело, монахини те В святости жили и простоте. Образование и воспитание Были у девочки на высоте. Наша малышка светла и ясна, Всех своих сверстниц красивей она. Вот подросла – и мужчины в округе Разом лишились покоя и сна.

В Доле, что лучший из этих сторон, Жил шевалье – назывался Горон. Что-то услышал о чудной девице И вдохновился немедленно он. После турнира ни свет ни заря Едет дорогой близ монастыря И постучал он рукою настойчивой — Может, и мудро, а может, и зря. Девушка вышла к воротам чуть свет. Впрочем, секрета особого нет В том, что жила она там как племянница Наших монахинь, на склоне их лет. Видит наш рыцарь, что это – цветок. Чует, как в сердце стучит молоток. Надобно что-то придумать немедленно, Дать пересохшему горлу глоток… Знаю, что сделаю! Я подарю Тучные земли монастырю. Если ж принять они дар не отважатся, Если откажутся – я повторю. Кто же откажется? Приняли дар. Приняли дар – обменяли товар. Вот и открыты ворота к красавице. Первые ночи горят как пожар. Милая! – он говорит ей с тоской. — Видишь ли, я ведь совсем не такой. Что, если тетушки вызнают истину — Нас покарают суровой рукой. Может быть, в замок ко мне перейдем? Дом моих предков и твой будет дом. Если дитя народится любимое — Лучшее в мире имя найдем. Девушка плачет от счастья… Потом Надо собраться, покинуть свой дом — Дом, что ей был и родным, и надежным, Хоть назывался он монастырем. Перстень фамильный сразу нашла. В розах свое покрывало взяла. А на пороге – монахиня старая: Что же ты, чуть не украдкой ушла? Да, мы нашли тебя между ветвей, Будто бы сойка или соловей Бросили кроху свою неразумную — Редкой породы, царских кровей… Но мы любили тебя не шутя. Ты не племянница, ты нам дитя. Скоро приду, навещу тебя, девочка, — Счастлива ль ты, хоть неделю спустя? Все обнялись, и карета – в пути. Солнцу – погаснуть и снова взойти. Станет ли счастлива наша красавица С тем, с кем она поспешила уйти?

Время прошло. Наша милая Ясень еще ясней. И ничего, слава Богу, дурного не приключается с ней. Рыцарь Горон ей предан, лишь в ней он видит свой свет. Но отчего-то наследника Бог не дает, все нет и нет. Сеньор, это даже неловко… — Ропщут придворные год спустя. Хорошенькая головка, Но, может, все это притворное, где ж дитя? Он любит свою подругу, Он только в начале пути, Но истинную супругу Хотят к нему привести… Друзья мои, извиниться Хотел бы за наш союз — Но все может измениться, Когда я за дело возьмусь! Быть может, ты знаешь, читатель, А нет – я скажу, позволь: Придворный доброжелатель Сильнее, чем сам король. Сеньор, есть одна невеста — Такая всего одна. Пусть вашей подружки вместо Вам будет теперь жена. Простите, сеньор, нас, грешных, И глупые наши труды — Но девушку звать Орешник. А это значит – плоды! Хотим просить ее руку Для вас у ее родных. И привезем вам супругу На этих же выходных. Вздохнул Горон безутешный — Наследника им подавай! Посмотрим на ваш Орешник, Посмотрим на урожай. Ведите свою крольчиху, И мать ее, и отца! …И Ясень уходит тихо В далекий покой дворца.

Все кончено. Будет свадьба. Гостей зовет кавалер. Архиепископ Дола среди гостей, например. Невестина мать хлопочет: пока новобрачных нет, Рыщет повсюду, хочет найти соперницы след. Что там была за причина, что тут за фея жила, Что был счастливым мужчина, а женщина не родила? Вот Ясень к гостям выходит — С грацией и простотой. И каждый тотчас находит, Что тут сюжет непростой… Девушка эта – диво. Но тут наступает ночь, И мать невесты ревниво К Горону подводит дочь. Ясень им тихо служит, В спальне стелет белье. Никто и не обнаружит Плачущею ее… Натягивает покрывала Тонкое полотно. Год целый она скрывала От всех покрывало одно. То самое – розы по шелку, Из старого сундука. Лишь Ясень знает ту полку, Где спрятала наверняка. И розы горят пожаром! Узнала невестина мать — Не следовало, пожалуй, Из сундука вынимать: Те вышивки непростые, Те розочки памятны мне. Когда-то из Византии Вез муж дорогой жене! А перстень? Ясень с запалом Прошла уже полпути… Мой перстень с таким опалом, Которого не найти? Фамильное покрывало И бабушкин перстенек! О, сколько ж судьба скрывала От нас тебя, мой Ясенек! Ты все поняла, конечно? Узнала сестры черты? Взгляни на нее так нежно, Как можешь смотреть лишь ты. Ах, скольким я подарила Несчастий, в конце концов. И скольких оговорила Я женщин и их близнецов!.. …Не стоит так убиваться — Сказал Горон-муженек. Невесте пора раздеваться. Иди сюда, Ясенек.

И снова восстановили Порядок вещей и фраз. Пожалуй, установили, Кто женится на сей раз. Вот Ясень идет с Гороном, И счастлива, видит Бог. А Орешник идет с бароном, Который ничем не плох. Мы знаем много теорий, Теорий о двух концах. Мы знаем много историй — Историй о Близнецах. Но все-таки этот случай, Пожалуй, все превзошел — Он был самый-самый лучший В бретонском городе Дол.