— Черт знает что творится — буркнул Владислав Раденко. Он вышел из машины и с силой хлопнул дверцей. Сегодня была последняя ночная смена и он уже настраивался на выходные. Молодой человек бросил взгляд на часы. Стрелки показывали десять минут десятого. Инструктаж на развод начинался через двадцать минут, а до базы, где он служил, было еще с десяток километров, когда его машина внезапно заглохла. Вообще-то день обещал быть обычным. Владислав ехал на работу по знакомой дороге. По этой дороге он ездил почти каждый день в течение последних двух лет. Он знал наизусть каждый поворот, каждый камушек и каждый куст на обочине. Поэтому он уже практически не следил за дорогой. Он думал о своем, а руки автоматически управляли машиной. Иной раз он потом не мог даже вспомнить путь, который проделал, как он сам говорил: "На автопилоте". Про такие случаи коллеги на работе шутили:

— Машина сама дорогу знает.

Вот и сейчас он не помнил путь, который проделал до этого места. Из задумчивости его вывело лишь то, что он внезапно въехал в плотную полосу тумана. Туманы в этой низине не были редкостью, но интуиция подсказала молодому человеку, что на этот раз что-то не так. Он вдруг почувствовал, что потерял ориентацию. Оказавшись в густом желтоватом тумане, Раденко поймал себя на том, что не узнает дорогу. Фары выхватили из темноты аварийный знак, стоящий на обочине. Сбросив скорость, он проехал мимо припаркованной невдалеке машины с заженными фарами и включенной аварийкой. Эту машину, старенький красный фольксваген «Поло», он узнал сразу. На ней всегда приезжала на работу Эстер, красивая миниатюрная девушка. Она работала обычно в утреннюю смену.

— Машина старенькая, сломалась наверное… — отметил Владислав, вглядываясь в плотный туман, в расчете подобрать девушку, которой около машины он не заметил. — Вот только что она делает в ночной смене? Хотя… может просто так куда нибудь поехала, — он оглянулся.

Мотор вдруг чихнул и заглох. Машина дернулась и молодой человек автоматически выжал сцепление. Проехав с разгона еще сотню метров, автомобиль остановился. Он попытался было снова завести мотор, но загоревшаяся лампа указывала на неисправность двигателя. Влючив аварийную сигнализацию молодой человек вышел из своей тойоты. Он еще раз огляделся по сторонам. Как назло мимо никто не проезжал. Холодало. Владислав, достав из багажника автомобиля свою рабочую куртку с надписью «Секъюрити» на спине, накинул ее на плечи. Потом, немного подумав, одел ее и, взвалив на плечо сумку, пошел по дороге, все еще надеясь, что его кто-нибудь подбросит.

Сунув руку в карман, он достал мобильник и начал набирать номер начальника своей смены. Короткие гудки указывали на то, что номер занят. Раденко попробовал набрать номер еще раз. Мобильник молчал. Взглянув на дисплей телефона, он убедился, что аккумулятор заряжен. Владислав остановился и, поставив свою сумку на асфальт между ног, попробовал набрать номер еще раз. Телефон не реагировал. Он подняв сумку и разочарованно вздохнув, пошел пешком дальше.

Здесь была только одна дорога, но Владислав, двигаясь в густом тумане, не узнавал ее. Примерно через пол часа он заметил впереди зарево.

— Что там еще случилось? — Раденко непроизвольно ускорил шаг.

Вскоре он понял, что то, что он вначале принял за зарево, было восходящим солнцем, багрово просвечивающим сквозь облака на горизонте. Недоумевая, Владислав остановился и взглянул на часы. Часы на запястье показывали без пяти минут десять вечера. Все еще ничего не понимая, он пошел дальше, озираясь по сторонам. Стена тумана кончилась так же внезапно, как и началась, открыв его взору необычный ландшафт. Здесь не было ни Баумхольдера, ни дорог и вообще ничего из всего того, что здесь раньше находилось. Верхушки берез, стоящей неподалеку рощицы, золотились в лучах восходящего солнца. Под ногой что-то хрустнуло. Владислав опустил глаза. Асфальта под ногами не было, вокруг, насколько хватал глаз, лежали пологие холмы, покрытые невысокой молодой зеленой травой.

Косули, пасущиеся неподалеку небольшим стадом, перестали щипать траву. Они как по команде подняли головы и сейчас пряли ушами, наблюдая за человеком, но не подавая признаков испуга.

— Непуганные, — усмехнулся молодой человек.

Оглянувшись назад, он искал глазами стену тумана и дорогу с которой он, судя по всему, сбился. Тумана сзади не было. Владислав крутнулся вокруг оси. Тумана НИГДЕ НЕ БЫЛО. Не было и дороги по которой он пришел сюда. Чувствуя, что голова идет кругом, он бросил сумку на траву и сам опустился рядом. У него пересохло во рту. Поднимающееся солнце начинало припекать. Владислав скинул куртку и потянулся к сумке, где у него был термос с чаем. Поднося кружку к губам, он краем глаза заметил движение сверху. Он резко обернулся уже готовый ко всему. Сверху, рядом с Владиславом, совершенно беззвучно опускался странный самолет, похожий скорее на гибрид истребителя с дирижаблем, а в небе над горизонтом висел диск огромных размеров, если принять во внимание его удаленность. Опустившись, летательный аппарат завис в полуметре от земли.

Сбоку открылась дверь, а небольшие стреловидные крылья втянулись куда-то внутрь корпуса. В дверном проеме возник человек в сером, отливающем серебром, костюме с золотой полоской на плече. Улыбнувшись широкой белозубой улыбкой, он спрыгнул на землю. Вслед за ним показался еще один.

Пилот шагнул вперед и протянув руку заговорил:

— Aja qua too interlinqua? — он снова широко улыбнулся.

Владислав, ничего не понимая, молча смотрел на него. Видя, что его не понимают, молодой человек отвернулся и, посоветовавшись о чем-то со своим спутником, сказал на ломаном немецком:

— Willkommen ins sechsundzwanzigste Jahrhundert. Sprechen Sie Interlinqua?

— Какого черта! — возмутился Раденко, забыв что с ним пытаются говорить по немецки.

Оба парня на секунду замерли открыв рты и вдруг оба враз расхохотались. Владислав чувствуя что смеются над ним набычился.

— Извини парень, — сказал первый, вытирая уголок глаза, на котором выступила слеза от смеха. — Извини, — повторил он. — Мы не над тобой смеемся, а над нами. Нам сказали, что ты из района где говорят на немецком. Мы ломаем языки, а ты, оказывается, прекрасно говоришь по русски.

— А вы кто такие, и вообще, что весь этот театр значит? — спросил Владислав.

— Это значит, — ответил второй. — Что ты находишся в двадцать шестом веке.

— У вас там, в двадцать первом, что не говорят на интерлингве? — снова поинтересовался первый. — Кстати, Игорь — он протянул руку.

— Владислав — Раденко пожал протянутую ладонь.

— Сергей — второй парень просунул свою лапу, угрожающих размеров, из под руки Игоря.

Пожав его руку, Владислав Раденко, в свою очередь, спросил:

— А что это за зверь такой «Интерлингва»? Что-то вроде эсперанто, что ли?

— Ну, что я тебе говорил? — Сергей повернулся к Игорю. — В двадцать первом интерлингвы еще не было. Садись, — обратился он к молодому человеку, — нас уже заждались.

— Да мне на работу надо вообще-то, — замялся Владислав.

— Какую еще работу? Твоя работа осталась там, в двадцать первом… — прервал его Игорь, и помолчав немного, добавил:

— Здесь у тебя работа поинтересней будет… Если ты согласишься конечно. Они повернулись к своему летающему яйцу.

С порога, змеей скользнув вниз, свесилась металлическая лента и, приняв форму лесенки, затвердела. Владислав, подхватив свою сумку и куртку, шагнул внутрь вслед за хозяевами. Оказавшись внутри, он огляделся, ожидая увидеть что-нибудь наподобие салона пасажирского самолета, но оказался немного разочарован. Впереди, у лобового стекла кабины, находился небольшой пульт управления и два кресла перед ним из точно такой-же металлической ленты, что и трап, по которому он только что поднялся на борт. Над тем, что Владислав назвал пультом, словно в воздухе висел небольших размеров вращающийся диск, по обе стороны которого на столешнице стояли два джойстика и больше ничего… Он поискал глазами куда-бы сесть. Его движение заметил Игорь и, повернувшись к пульту, вдруг скомандовал:

— Борт семнадцать, ты что не видишь, что у нас гость? Еще одно кресло сюда… живо.

Раденко чуть не подпрыгнул, когда прямо из пола перед ним тонкий, словно жесть, лист металла, выскользнув из пола, тотчас принял форму кресла. Он с опаской надавил на него пальцем.

— Не волнуйся, — повернулся к нему Игорь. — Выдержит. — Он уселся рядом с уже сидящим Сергеем и распорядился:

— На базу.

Гравилет или скуттер, как окрестил его невольный гость, плавно поднялся вверх и, выпустив крылья величаво поплыл к диску, маячившему на горизонте. Гость наконец решился сесть в это весьма хлипкое на его взгляд сооружение. Жесть слегка прогнулась и, приняв форму его тела, застыла.

— Устроился? — не поворачивая головы, спросил Сергей.

— Угу, — Владислав кивнул в ответ.

— Ты как, скорости не боишься? — в глазах парня плясали чертенята.

Раденко в ответ только фыркнул, выражая тем самым свое полное презрение к вопросу.

— Давай, — Сергей кивнул головой Игорю и скуттер рванул с места в карьер.

Владислава вдавило в кресло с такой силой, что в глазах пошли серые круги.

— Это все, что ваша колымага может? — выдохнул он наконец через силу.

Скуттер прибавил еще так, что Владислав почувствовал как теряет сознание. Гравилет сбросил скорость и молодой человек, вздохнув наконец полной грудью, выглянул в иллюминатор.

— А что это за летающая тарелка? — подал он голос.

Пилоты в недоумении переглянулись. Сергей, толкнув локтем в бок сидящего рядом Игоря, понизил голос.

— Эй! Он сознания не потерял…

— А с чего бы это я сознание терять должен? — прикинулся ничего не понимающим Владислав.

— Двенадцать «жэ» — они, не скрывая интереса повернулись, разглядывая пассажира. — Обычно нормальный человек не выдерживает таких нагрузок…

— А вы что, ненормальные значит? — съязвил в ответ невольный гость.

— Мы — это другое дело. — серьезно ответил Игорь — Мы в анти-перегрузочных костюмах. — Он нисколько не обиделся на выпад пассажира.

— А ты, случаем, не летал раньше? — поинтересовался Сергей.

— Да нет, не доводилось — смягчил свой тон Влад. — Так, что это за летающая тарелка? — он снова выглянул в иллюминатор. — О черт! — вырвалось у него непроизвольно. — Скуттер уже поднялся выше и летающий диск оказался целым городом.

На площадке, куда опустился гравилет, их встречал худощавый человек в черном костюме. Выходя последним, Владислав заметил, как встречающий вопросительно взглянул на пилотов, словно ожидая чего-то. Игорь сжал кулак, показывая большой палец. То-же самое сделал и Сергей. Человек в черном удоволетворительно кивнул и на чистом немецком обратился к Владиславу:

— Guten Morgen! Willkommen ins sechsundzwanzigste Jahrhundert! Kommen sie, bitte, rein — он сделал пригласительный жест, указывая на стеклянную кабинку лифта.

— Можете говорить по русски — просто ответил Владислав.

Человек вскинул брови и взглянул на парней, все еще стоящих около гравилета.

— Шеф! — кивнул ему Сергей, — Он не знает интерлингвы, зато чисто говорит по русски.

— Вот как?! - человек повернулся к прибывшему, — Но вы, если не ошибаюсь, попали к нам из Германии?

— Я живу там, — согласился Владислав, — хотя сам из России.

— Прекрасно, — человек в черном, шагнул в лифт, жестом приглашая гостя.

Лифт рванул вверх, резко набирая скорость. Раденко опустил глаза и непроизвольно задержал дыхание. Под ногами было абсолютно прозрачное стекло. Казалось, что ноги висят над бездной. Усмехнувшись, он поднял глаза. Про такой фокус Владислав уже слышал. Человек в черном заметил его реакцию, но ничего не сказал.

— Располагайтесь, — продолжил он, входя в кабинет и указывая на широкое, обтянутое коричневой кожей, кресло.

Вновь прибывший уселся и вопросительно взглянул на собеседника.

— Полагаю, что вы уже поняли — начал тот, положив на стол сцепленные руки, — что находитесь в настоящем, которое для вас одновременно является далеким будущим.

— И что вам от меня надо? — в лоб спросил Владислав.

— Видите ли, — нисколько не смутившись, продолжил худощавый человек, — Мы иногда открываем коридоры времени и люди приходят к нам сами. Дело в том, что через коридор пройти может далеко не каждый. Еще большая редкость, когда приходит подходящий нам человек. Мы разумеется, сначала проверяем каждого кандидата прежде, чем открыть коридор, но тем ни менее не всегда попадаем в яблочко. Вот вы, например, попали к нам случайно. — Он прикоснулся пальцем к одному из солнечных зайчиков лежащих на столе. Столешница слегка раздалась в стороны и из образовавшейся щели на стол скользнул тонкий лист бумаги.

Посмотрев на него, человек поднял глаза на гостя.

— Вы можете быть нам полезны — откинувшись в кресле, он закинул ногу за ногу и щелкнул по листу ногтем. Тот став прозрачным опять изчез в появившейся на столе щели. Поймав взгляд Владислава, собеседник похлопал ладонью по подлокотнику кресла.

— Это просто мой каприз. Я люблю старинные вещи, они намного удобнее. Теперь о вас, — он наклонился вперед. — У вас очень неплохие данные. Ребята устроили вам небольшую проверочку и, как оказалось, вы выдержали десятисекундную перегрузку в двенадцать «Же» без специальной подготовки и антиперегрузочного костюма. По началу мы планировали сразу же отправить вас обратно, но ваши данные нас заинтриговали. Если вы пожелаете, мы вернем вас назад немедленно, предварительно стерев из вашей памяти последние воспоминания, ради вашего же спокойствия. В ваше время с рассказами о путешествии во времени было легко угодить в психушку… Ну, а если решите остаться и принять предложение, добро пожаловать. — он улыбнулся.

— Мне нужно подумать, — молодой человек был несколько не уверен. — у меня там остались родители…

— Да, да, конечно, — согласился человек в черном, — подумайте, у вас есть пять минут.

— ??? - Владислав изподлобья взглянул на собеседника.

— Родителам вашим мы скажем, что вы в длительной командировке и от вашего имени будем посылать им деньги. Что там у вас в то время было? — он взглянул на лист пластика снова оказавшемся на столе, — так…, Германия…, Европа…, а, Евро. Вполне возможно, вы сможете их когда-нибудь посетить. Ну, решили?

Раденко вздохнул и согласно кивнул головой.

— Вот и прекрасно. Значит, вы поступаете в кадетскую школу. Все дальнейшие инструкции получите от Игоря, с ним вы уже знакомы. В школе мы определим какая работа вам больше подходит. На этом разрешите с вами попрощаться… — он встал.

— Можно вопрос? — уже поднимаясь спросил Владислав.

Человек в черном наклонил голову.

— Если вам нужен был не я, как же я к вам попал? Что, технические неполадки?

Человек в черном улыбнулся:

— Нет, все очень просто. Вы попали в коридор времени раньше, чем захлопнулась темпоральная диафрагма входа, и нам пришлось ждать, пока вы не решитесь, наконец, в каком направлении коридора идти.

Часть стены бесшумно отъехала в сторону, открыв дверной проем, в котором стоял Игорь. Владислав подхватил свою сумку и направился к выходу.

— Добро пожаловать! — Игорь хлопнул новобранца по плечу, — Я знал, что ты согласишся.

Так Владислав оказался в школе планетарных агентов. Как выяснилось позже, и Игорь, и Сергей были кадетами той-же школы. Правда школу они уже заканчивали и принимали участие в проверке новичков. Оба они были из двадцать третьего века.

Однажды в школе, Раденко поинтересовался, могут ли люди сейчас заглянуть в будущие века, но инструктор отрезал:

— Современная техника позволяет людям заглянуть достаточно далеко в прошлое, поскольку оно уже было, но в будущее нет. Для нас его еще не существует в реальности, и темпоральные резонаторы не могут сфокусировать «картинку». Люди из будущего могут заглянуть к нам, точно так же, как мы можем заглянуть в ваше, например, прошлое и даже забрать кого-нибудь, как мы набираем кадетов из прошлых веков, но сами мы в это будущее проникнуть не можем. Сейчас, вспоминая время проведенное в школе, Владислав улыбнулся. В начале ему как и другим кадетам не говорили, что корридоры времени открывают только для человека, которого ожидают. Случайных людей здесь быть не могло. Тем ни менее каждого нового рекрута убеждали, что именно он сюда попал случайно… На самом деле служба отбора работала четко, зная свое дело. Очень немногие возвращались назад, хотя те, кто все-же возвращался, возвращались чаще всего не по своей воле… Это были те редкие случаи, когда людам стирали память и возвращали их назад силой. Если такие инциденты случались с людьми из одного века дважды, все агенты отзывались назад и век закрывался для вербовки. Так, например, были закрыты пятнадцатый и двадцатый века.

* * *

Владислав прервал тонкую нить воспоминаний, когда в комнату вошел Ворчун. Его имя из нарицательного, давно стало именем собственным для андроида. Ворчун тоже воспринимал это имя — как имя собственное, но от малознакомых людей требовал обращения к себе с полным именем Бонд 007.

— Кэп! — он уставился своими голубыми глазами — камерами в переносицу человека. — Поступили новости с патрульного крейсера Джи Мина.

На монгола, под началом которого он когда-то летал, Ворчун уже давно не сердился, но сохранял с ним чисто деловые отношения.

— Они опять засекли корабль-призрак в квадрате семь — пятнадцать. К Акаве он больше не подходит и кружится около галактики металлогоидов.

Раденко, не глядя на карту, уже знал, что призрак опять в секторе руннеров.

— Ну что, — он встал, — попробуем его в этот раз заполучить?

Они вышли из комнаты, направляясь к порталу космодрома. В гостинице пилотов и навигаторов портал стоял прямо в фойе, связывая город с космодромом, и они, шагнув в кабинку, вышли через секунду из портала, стоящего на краю космодрома. Небольшая игла белоснежного крейсера, словно лебедь, красовалась на фоне громадных патрульных крейсеров, возвышающихся черной стеной обгоревшей и видавшей виды обшивки. Это был единственный на планете космодром, с которого патрули стартовали без предварительного согласования и разрешения.

Правда, это правило не распространялось на челноки, следующие туда-сюда между огромными транспортами, кораблями-разведчиками и землей. А частным яхтам и торговцам садиться на этот космодром вообще было запрещено. Небольшая тележка-робот услужливо подкатила к появившимся на космодроме из портала людям.

Человек вслед за Ворчуном шагнул на платформу:

— "Ирга 003".

Тележка послушно двинулась, набирая скорость. Передвигаться по космодрому пешком было строжайше запрещено. А робот-тележка всегда был в курсе, когда и какой корабль взлетает. Он заранее получал от каждого корабля все необходимые данные.

Владислав ухватился за поручень, когда тележка вильнула в сторону, огибая один из патрульных крейсеров. Ворчун же напротив, невозмутимо стоял скрестив руки на груди и сохранял при этом равновесие. Опорно-двигательный аппарат у андроида был построен так же как и у человека и поэтому то, как он умудрялся оставаться на ногах, когда все другие падали, было для Раденко загадкой.

Робот, плавно затормозив, остановился около белого красавца-корабля.

Агент и андроид еще не успели спрыгнуть на бетонную площадку, как корабль, отсканировав их, выпустил наружу длинный язык металлической ленты, тут же принявшей форму трапа. Владислав легко взбежал наверх и направился в рубку. Усевшись в антиперегрузочное кресло, он коротко взглянул на Ворчуна и дал команду "Старт".

Мощные генераторы включили антигравы и корабль резко отбросило от земли, словно одноименно заряженные магниты. Небольшие контр-антигравы, вмонтированные в кресла, частично компенсировали перегрузку, но остаточная ее часть буквально впечатала человека в кресло.

Как только корабль поднялся на сотню километров, включились двигатели второго порядка, выталкивая корабль на орбиту, прочь от земли.

Двигатели Коршунова-Веблея, основные двигатели всего современного человеческого флота, Ворчун презрительно называл сейчас "двигателями второго порядка", намекая тем самым на то, что «Ирга» имела еще и двигатели третьего порядка — фотонные.

Включать их, правда, можно было только в открытом космосе. Фотонные движки, стоящие на «Ирге», по своей мощности не уступали двигателям больших разведчиков.

— Ворчун, — Владислав повернул голову, когда они, выйдя за пределы солнечной системы, включили фотонные двигатели. — Какие-нибудь известия от крейсера поступали?

Андроид сразу понял, о каком корабле спрашивал его напарник. Уже неделю, как патрульный крейсер, на котором на Акаву отправили друзей Владислава, не выходил на связь. Не прибыл он и на Акаву. Все патрули начали систематические поиски во всех прилегающих к этому маршруту квадратах, но до сих пор безрезультатно.

— Нет, — он качнул головой. Потом замер на несколько секунд, обмениваясь с борткомпьютером крейсера новостями. Борткомпьютер он перепрограммировал так, что тот самостоятельно запрашивал новости у каждого встречного корабля. Благодаря особому статусу компьютер «Ирги-003» имел доступ не только к базам данных гражданских кораблей, но и к компьютерам патрульных крейсеров. Остальное было делом техники и Ворчун автоматизировал поиск новых данных. При этом в памяти опрошенных кораблей не оставалось никаких следов чужого присутствия. Узнав в свое время об этом новшестве Ворчуна, Владислав возмущенно отреагировал.

— Ой, доиграешься. Зачем тебе делать это тайно, если ты и так имеешь особый статус?

На что Ворчун тогда ответил:

— Для патрулей и транспортов это не играет никакой роли, у нас легальный доступ, а вот некоторые торговцы манипулируют своими навигаторами, не желая выдавать своих маршрутов и делишек. Ну, а так мы получаем всю информацию и хозяева не могут отследить в своих данных, что кто-то с их борткомпьютером уже "пообщался".

Завершив обмен новостями с борткомпьютером встречного корабля, точнее получив оттуда новую информацию, андроид повернулся к человеку:

— Есть новости, — помедлил он, — плохие. Корабль нашли.

Владислав весь подобрался. На корабле были его друзья, а среди них Глук и Эстер, к которым он питал особые чувства.

— Что с кораблем? — Он требовательно взглянул на андроида. — Ну! Не томи.

— Нет, — Ворчун мотнул головой. — Точнее нашелся крейсер, но другой. Тот, что доставил вас с Эстер в свое время на Акаву.

На этом крейсере тогда назад улетала целая команда ученых и исследователей. Владислав задумчиво теребил подбородок.

— На нем мы отправили профессору Кострову одного гаргонида. Помню он еще разделился прямо в аквариуме, а что с кораблем?

— Он пуст. — Ворчун потянулся к пульту, над которым висел диск дисплея, и нажал одну из кнопок. Над диском тотчас появилось объемное изображение патрульного крейсера.

— Точнее на борту нет живых. Нашли несколько мумифицированных тел, но это еще не все. Патруль,

что нашел этот корабль, отрядил на борт пять человек, чтобы пригнать его в порт, но уже на следующий день крейсер перестал отвечать. На борт отправилась вторая команда спасателей, которая обнаружила только пять свежих мумий, которые еще вчера были их товарищами.

На объемной картинке разворачивались один за другим отсеки корабля, где красными точками были отмечены тела погибших.

— Черт возьми, — выругался Владислав. — Гаргонид, мать его. Сейчас там, наверное, уже полно трупов.

Ворчун, разворачивай корабль к этому крейсеру и дай патрульному сообщение, чтобы отозвали всех людей назад.

— Уже… Капитан, как только узнал о погибших, вернул спасателей назад и всех их посадил на

карантин.

Ворчун, не глядя на человека, развернул объемную звездную карту и указал новый маршрут кораблю. «Ирга» разворачивалась, одновременно готовясь к прыжку в субпространство. Вынырнув в эвклидово измерение, «Ирга» оказалась в нескольких миллионах километров от цели. На дисплее замигали две звездочки, указывающие на два крейсера, один из которых был мертв. Динамики тут же ожили. Командир патрульного крейсера потребовал от Владислава индификации. Капитан крейсера на своем дисплее уже имел полную информацию об Ирге, но следуя инструкции, ставшей уже ритуалом, попросил приближающийся корабль назваться.

— Борт "Ирга 003", — назвался Раденко. — Иду к вам, попробую со своим "старым знакомым" разобраться. Есть новости?

— Проблемы с этим чертовым крейсером, — вместо приветствия сказал небольшого роста, худощавый капитан, пожимая руку Владиславу.

— Разрешите представиться: капитан первого ранга Станохин Сергей Иванович. — Бросив короткий быстрый взгляд на Ворчуна, он добавил: — А это и есть твой друг андроид? — и видя, что Ворчун насупился, добавил миролюбивым тоном. — Ну, извини, старина. Я тебя, честно говоря, за человека принял.

Ворчун, который изо всех сил старался быть похожим на человека, расплылся в улыбке.

— Э, а ты, оказывается, еще и тщеславен, — улыбнулся про себя Владислав.

Они прошли в кают-компанию. Все свободные от вахты члены экипажа патрульного крейсера тоже собрались здесь. Многим из них не терпелось посмотреть на первого андроида, обладающего не только телом, как две капли воды похожим на человеческое, но и человеческими эмоциями. Они тут же окружили довольного Ворчуна, знакомясь с ним.

Почувствовав легкий укол зависти, агент повернулся к капитану. Тот лишь развел руками.

— Мои люди мечтали с ним познакомиться, вот я и разрешил им вас встретить.

— Ну, а что у вас имеется? — спросил Владислав, делая вид, что для него такие встречи дело обычное.

— Корабль молчал, когда мы на него наткнулись, — начал рассказывать капитан. — Внешних повреждений не было и я дал команду на его обследование. Когда спасатели доложили о первых найденных мумиях, мы заподозрили неладное и обследовали корабль, но чужеродных организмов не обнаружили. Одну из мумий обследовали, взяв образцы тканей на анализы.

Он включил настольный дисплей, показывая трехмерное изображение обезвоженного тела. Одного взгляда на останки, бывшие когда-то живым человеком, было достаточно. Агент убедился в правильности своих предположений. Он поднял взгляд на капитана, с трудом отрываясь от картинки, ожившей в его памяти, когда он вот так-же стоял перед трупом Джонс — женщины-врага, но все же человека, которого он не сумел уберечь от этих бестий.

— Анализы показали, — продолжал капитан, — что девяносто восемь процентов воды из организма каким-то неизвестным нам способом, было извлечено. Причем никакой бактериальной или вирусной инфекции мы не обнаружили, — он переключил картинку.

— Вот здесь клетка под микроскопом. Обрати внимание, что мембрана нигде не нарушена. Клетку как будто высосали изнутри, оставив пустую оболочку с ядром-горошиной внутри. И ни капли крови в организме. В общем, было над чем задуматься. Я запросил данные с земли и отправил на корабль пятерых членов экипажа, чтобы проверить все системы корабля и отбуксировать его на базу. Когда пришел ответ, выяснилось, что на корабле должны были везти какое-то чудо-юдо с Акавы, существо, обитающее в воде. Мы обратили внимание на то, что все мумии, почти все, лежали там, где был открыт кран с водой. Например в душевой кабине и т. д. Мы сразу же попытались связаться с кораблем и с теми пятерыми, что я оставил на корабле, но было уже поздно. Когда спасатели оказались на борту, они нашли лишь пять свежих трупов, если свежевысушенные мумии можно так назвать. Вот судовой журнал крейсера, — капитан положил маленький черный кубик на стол. — На борту, согласно записям был один гаргонид и его мы нашли там, где он и должен был быть.

Он снова включил дисплей, открывший трехмерное пространство корабельной лаборатории, посреди которой стоял прозрачный куб аквариума из особо прочного стекла. Внутри него имелось зеленое пятнышко картофелины-мозга, которая и являлась по сути гаргонидом:

— Вот это мы тоже взяли на анализ. Оказалось, что эта зеленая протоплазма уже мертва. В аквариуме не было воды.

— Они не погибают от отсутствия воды, — возразил Владислав. — Это во-первых. Они впадают в спячку, а во-вторых, их там два должно быть.

— То-есть как два? — капитан был явно удивлен.

— Когда мы доставили его, гаргонида, на корабль, какая-то умная голова догадалась ему свежей крови дать, точнее лягушку, и пиявка разделилась на две. — пояснил агент. — Так, что на корабле должно быть два гаргонида, в состоянии анабиоза.

— Нет, — не согласился капитан, — наши биологи проверили. Эта субстанция была не только высушена, но и абсолютно мертва.

— Кто же тогда убил людей? — прервал его Раденко. Я думаю это второй…

— Нет, второй тоже нашелся, — капитан качнул головой, — в другом аквариуме. Только мы думали, что это две части одного целого…

Краем уха Владислав слышал, как Ворчун, польщенный вниманием, декламирует стихи, да еще с выражением, хотя в то же время, агент был в этом на сто процентов уверен, андроид слышит и мотает себе на ус каждое слово из их с капитаном разговора.

— Вот это для нас загадка, — капитан замялся. — Если гаргонид мертв, значит на борту есть кто-то еще и он, этот кто-то, весьма опасен. Поэтому я посадил людей, побывавших на борту мертвого крейсера на карантин под наблюдение.

В мозгу агента копошилось какое-то беспокойство. Он по опыту знал, что память пытается выудить из свих тайников что-то очень важное, но он никак не мог ухватить ускользающую догадку. Он выглянул в иллюминатор. Обращенный в противоположную сторону от ближайшего солнца, голубого карлика, иллюминатор показывал одно крыло крейсера, к которому, словно маленькая белая чайка была причалена "Ирга".

Глядя на свой сверхскоростной миниатюрный крейсер, Владислав почувствовал, как смутные подозрения слова зашевелились в его мозгу. Готовая вот-вот появиться мысль снова ускользнула. Владислав покрутил головой и закрыл глаза. Усталость давала о себе знать. С момента старта прошло уже более двадцати часов корабельного времени.

— Устал?

Владислав открыл глаза. Капитан патрульного крейсера с участием смотрел на него.

— А? Да, немного, — агент встал потянувшись. — Мне нужно немного поспать. Я никак не могу сосредоточиться.

— Старпом покажет вам вашу каюту. Отдыхайте, — капитан встал. — Как отдохнете, будем думать вместе. Вы, насколько мне известно, уже сталкивались с этими созданиями и живы до сих пор, — он улыбнулся. — Не буду вас задерживать.