"Ирга" вывалилась из «суба», когда до Плутона оставалось всего несколько миллионов километров.

— Ох, рискуешь, Ворчун, — Владислав вглядывался в показания приборов. — Когда-нибудь рубанемся с разгона в астероид или того хуже — в планету, костей не соберем.

— Все нормально, кэп, — с апломбом заявил Ворчун. — Я высококвалифицированный борткомпьютер. Я профи. И риск минимальный.

— Ну-ну, — Раденко еще раз пробежался глазами по показаниям приборов. — Что-то и здесь подозрительно тихо. Незаметно ни кораблей, ни станций.

— Эта система обитаема. На орбите пятой планеты стоят автоматические буйки, — вдруг заявил Ворчун. — Похоже на систему раннего оповещения.

— Странно, — агент еще раз просмотрел показания приборов. — Я ничего не вижу.

— Это довольно примитивные аппараты, работающие по принципу отражения солнечного света, проще говоря, сторожа, — пояснил Ворчун.

— Система обороны не развита. Патрульных крейсеров не видать, а сторожа стоят, — сказал Владислав в задумчивости. — Не нравится мне все это. У них, что и тут тоже война была или это наш «дружок» сторожей наставил, а? Может у него тут база? Ты как думаешь, Ворчун?

— То, что там база, очень может быть, — ответил компьютер. — А вот насчет нашего контрабандиста… нет, не думаю. Его корабль оставляет мощное возмущение пространства, а здесь минимум полгода никого не было. Скорее всего, эти сторожа, поставленные «землей». А, вот они и ожили. Заметили нас, что-то передают.

— Здешняя система получше развита, — агент разглядывал картинку, которую компьютер для него развернул. — Что если нас и здесь как врагов встретят, опять хлопот не оберешься.

— Да, похоже на то, что они кого-то извне опасаются, — подытожил Ворчун. — Хорошо, что они еще до импульсных бомб не додумались.

— А куда «призрак» то девался? — спохватился Владислав. — Ворчун, ты его след видишь?

— Нет никаких следов. Если он в солнечной системе, значит летел по инерции на выключенных движках, — ответил борткомпьютер.

— А это идея, между прочим, — оживился Владислав. — Что если «сторожа» на активные двигатели реагируют. Он выключает движки и спокойно падает себе несколько дней в сторону солнца, а уж потом, когда сторожей минует, садится куда ему надо.

— Не лишено смысла, — согласился андроид. — Но потери времени огромны.

— А где гарантия, что второй пояс обороны тоже пассивный? — возразил Владислав. — Корабль с выключенными двигателями они если и опознают, то посчитают неопасным, а то и вообще за меторит примут, с таким-то уровнем техники, а вот на включенные двигатели среагируют по другому. Сколько нам в прошлый раз пришлось отбиваться от старья всякого.

— Кэп! — вдруг подал голос Ворчун, когда они миновали цепочку расставленных вокруг Сатурна сторожей. — Нас атаковали.

На этот раз Владислав, облачившись в боевой скафандр космического флота, был готов заблаговременно. Не задавая вопросов он активировал наружное зрение шлема и теперь видел все происходящее так, словно сам находился снаружи. С помощью своего боевого шлема, подключенного к радарам корабля, он сейчас видел столько же, сколько и Ворчун.

Щитки лазерной пушки разъехались и ее ствол плавно развернулся в сторону несущейся к ним на огромной скорости ракеты-перхватчика.

— Стой, Ворчун, не торопись, — остановил он борткомпьютер. — тут подумать надо. Собъем одну, они запустят вторую и начнется потеха. А эти ракеты им может быт еще понадобятся. От кого-то же они этот пояс обороны строили? Энергощиты активированы?

— Обижаешь, кэп, — обиженно буркнул андроид. — Я хоть и для гражданского флота построен был, однако, кое-что и в боевых действиях смыслю. Не забывай, я ведь и на крейсере Джи-Мина стоял.

— Хорошо, хорошо, — успокоил его Владислав. — Тогда жди, когда ракета подойдет на расстояние двух-трех километров, сбивай ее и двигатели сразу же выключай. Пусть думают, что разнесли нам корму к чертовой матери. Может тогда палить по нам перестанут.

— Будет исполнено, — отрапортовал Ворчун и человек невольно зажмурился, когда ракета расцвела ярким цветком вспышки. «Ирга» с выключенными двигателями, кувыркаясь, полетела дальше, медленно приближаясь ко второму оборонительному поясу землян.

— Кэп, не удивляйся, — предупредил вопрос человека борткомпьютер. — так правдоподобней. Придется немного потерпеть, пока второй пояс не проскочим.

"Ирга" еще не достигла и орбиты Марса, на которой, ощетинившись пушками, ракетами и лепестками радаров, целыми гроздями висели станции второго оборонительного пояса, когда Владислав с Ворчуном одновременно заметили яркую звездочку приближающегося к ним корабля.

— Нас, похоже, решили обследовать, а Ворчун, ты как думаешь?

— Встречай друзей. Это крейсер "Сильный".

— Что? — Владислав сдернул шлем и переключив тумблер на громкую связь, услышал позывные патрульного корабля. Громкий человеческий голос ворвался в рубку.

— Я крейсер земного флота — «Сильный», я крейсер «Сильный». Дайте ваши позывные и код допуска. В противном случае я буду вынужден открыть огонь на поражение. Как поняли, прием.

Владислав дрожащими руками водрузил на голову шлем и включил бортстанцию.

— "Сильный", «Сильный», я крейсер "Ирга 003", я крейсер "Ирга 003".

— Влад! — радостно откликнулся знакомый голос. — Ты? Вот уж не ожидал тебя здесь встретить. Как ты? Корабль сильно поврежден?

— Со мной все ОК, — вздохнул с облегчением Раденко, рукой показывая Ворчуну, чтобы тот снова включил двигатели. — Это всего лишь уловка, не хотел, чтобы земля лишние ракеты на нас тратила. Сейчас пришвартуемся…

На борту «Сильного» Владислава радостными объятиями встретил Сергей.

— Здорово, Влад! — он похлопал гостя по плечу. — Как ты здесь оказался? Неужели "большая земля" нас нашла. Тогда мы еще огрыземся так, что мураши в нашу галактику дорогу забудут. Когда прибудут остальные корабли?

— Подожди, подожди, — остудил его пыл агент, — не так быстро. Где Эстер, Глук и все остальные? С ними все в порядке?

— Все живы-здоровы, — ответил Сергей. — Да что мы здесь стоим? Пошли в кают-компанию.

Крейсер «Сильный» взял курс на землю, а Владислав в окружении землян за чашкой чая рассказывал последние события, приведшие его сюда. Когда выяснилось, что Владислав попал сюда случайно, приподнятое настроение экипажа патрульного крейсера улетучилось. Наступившую звенящую тишину прервал голос капитана:

— По крайней мере у нас есть два боеспособных крейсера да еще двадцать пять строятся. В любом случае они увидят, как дерутся земляне.

Теперь настал черед Владислава задавать вопросы.

— Объясните мне наконец, что здесь происходит. Земля в состоянии войны? — засыпал он всех вопросами оглядывая собравшихся. — С кем война? Почему вы решили, что я пришел с помощью? Что вообще все это значит?

Капитан крейсера, седовласый человек с гладко выбритым лицом в идеально сидящем, отутюженном кителе, вынул изо рта мундштук трубки и глядя в глаза Владиславу и четко, произнес:

— Здешняя земля, бывшая когда-то земной федерацией, уже двадцать лет находится в состоянии войны с Муравьями. Перед значительно превосходящими силами противника, пять лет назад, земля потерпела поражение. Весьма серьезное поражение и сейчас и земля, и вся солнечная система, единственный из уцелевших миров, где еще обитают люди. Мы уже дважды уничтожали корабли-разведчики муравьиных, но у нас нет никакой уверенности, что они не успели передать свои координаты. Нападение может последовать неожиданно и в любую минуту. Теперь я спрашиваю вас, специальный агент межгалинтерпола, будете ли вы драться вместе с нами или нет?

— Разумеется, буду, — ответил Владислав капитану. Ему нравилась та угрюмая решимость, которой обладал этот немец. Об упорстве и педантичности капитана Дирка Гюнсдорфа ходили легенды.

— Я просто не понял, почему вы решили, что за мной следует помощь? — продолжил он.

— Ах, вот вы о чем, — капитан смягчился, и сунув трубку в рот, снова уселся в свое кресло.

— Можно я объясню? — Сергей, старый знакомый Владислава еще по кадетской школе, взглянул на капитана. Тот молча склонил голову набок, давая согласие.

— Мы решили, что нас, как пропавший корабль, будут искать, и когда ты объявился и заявил, что имитировал поражение корабля, чтобы избежать ненужной траты оборонительных ракет, мы естественно подумали, что "Большой земле" уже известно, что здесь происходит и следует ожидать помощи.

— Нет, — Владислав вздохнул. — Я уже объяснил, что сюда попал случайно и не ожидал вас здесь встретить. А когда мы с Ворчуном заметили оборонительный пояс, то пришли к выводу об агрессии извне. Некоторый опыт к этому времени у нас уже имелся. — Владислав рассказал о погибшем мире "М-97". — Разумеется, без нужды ослаблять, и без того несовершенную, систему обороны нам не хотелось. Вот мы с Ворчуном и придумали этот трюк. А вы сами-то как здесь очутились и что вы сейчас предпринимаете для строительства обороны?

* * *

На космодроме, куда опустилась «Ирга» вслед за крейсером «Сильный», их встретил военный джип. Моложавого вида темнокожий офицер с довольным видом пожал Владиславу руку. Новость о прибытии еще одного корабля уже облетела всю планету.

— Сэм Тернер, — представился офицер. — Я послан командованием встретить вас. А где ваш спутник? — он с надеждой поглядывал на все еще открытый люк «Ирги». Заметив недоуменный взгляд Владислава, он пояснил:

— Нам ваши друзья много рассказывали о том, что вас повсюду сопровождает настоящий робот, как две капли воды похожий на человека.

— Он сейчас управляет кораблем и не в состоянии его покинуть, — слукавил агент, чтобы избежать длинных объяснений.

Он оглянулся на сбежавшего вниз по трапу «Сильного» Сергея. Сергей, планетарный агент с особыми полномочиями был послан на Акаву, чтобы заменить его, Владислава, ушедшего на повышение, но на предназначенную планету так и не попал. Вместо этого он занимался сейчас организацией оборонительных рубежей солнечной системы. Махнув ему рукой, Владислав Раденко уселся рядом с водителем. Уже выезжая с территории космодрома, он увидел огромную колонну грузовиков, движущуюся навстречу. Проводив машины взглядом, Владислав открыл было рот, но Сергей опередил его вопрос.

— Это военные грузы для крейсера. Мы собираем на орбите все новые и новые боевые станции-сторожа. «Сильный» выводит груз на орбиту, а потом транспортирует готовые станции к месту их службы и активирует их.

— В последний раз, пять лет назад, у голубого карлика в созвездии Стрельца, мы смогли выставить только триста шесть кораблей против почти пяти тысяч муравьиных, — вздохнул Сэм, — и они разнесли остатки нашего объединенного флота в пух и прах раньше, чем мы успели предпринять что-либо серьезное.

Но сейчас, — он погрозил кулаком, словно имел свои собственные счеты со свинцовым небом, — сейчас эти тараканы недоразвитые, дорого заплатят за возможность ступить своими грязными лапами на землю.

Позже Владислав Раденко узнал, что в той битве погибли отец, дядя и старший брат Сэма, офицеры второй эскадры космического флота земли.

Возле приземистого здания из серого бетона вооруженная охрана долго и придирчиво разглядывала прибывших, потом созванивалась по телефону, пока наконец наружу не вышел адъютант, проводивший их в здание. На лифте они опустились на десятый этаж под землю. Владислав с удивлением обнаружил, что здесь города росли не вверх, а вниз. И на поверхность люди выходили только на два-три месяца короткого лета. Как ему пояснили, земля переживала ледниковый период и свободной ото льда была лишь сравнительно небольшая полоска земли вдоль экватора. В кабинете, куда привезли агента, было пять человек в гражданском и один в генеральской форме. Они устроили прибывшему перекрестный допрос и, похоже, остались довольны его ответами.

— За тебя поручился капитан крейсера «Сильный» Дирк Гюнсдорф, — сказал наконец генерал Владиславу, — и у нас нет оснований ему не верить, но мы находимся сейчас на осадном положении и острожность нам не повредит. Ваш корабль может оказать нам посильную помощь и мы будем рады, если это произойдет, а сейчас вы можете встретиться со своими друзьями. От них мы узнали, что вы уже принимали непосредственное участие в спасении целой планеты и вам это удалось. Сегодняшний день вы можете посвятить экскурсии, а завтра мы снова увидимся с вами, возможно у вас появятся некоторые соображения. Не смею больше задерживать, дела — генерал встал, протягивая руку.

За дверью на шее у Владислава, с радостным визгом, повисла Эстер. Он с удовольствием обнял миниатюрную девушку, с удивлением отметив про себя, что до сих пор к ней неравнодушен. Все еще обнимая ее, агент обвел глазами обступивших его людей, в глазах которых, светилась радость.

Глук, Святослав, Свичар, Шеклен, Степан и Алдан радостно окружили Владислава, с удовольствием похлопывая его по плечу. Все они считались почетными гостями земли, но в праздности никто не жил. Чтобы не занимать драгоценное место на корабле, все они и еще добрая треть экипажа крейсера, в основном инженера и техники сейчас жили в различных подземных городах, внося посильный вклад в строительство обороны земли. С каждым стартом крейсера в космос, Дирк Гюнсдорф брал с собой десять новичков-землян, обучая их попутно управлению кораблем. За короткий срок ему надо было подготовить экипажи для новых строящихся кораблей. Корабли старого типа были маленькие и очень хрупкие. В реальном бою одно единственное попадание вражеского снаряда или ракеты означало смерть и корабля, и экипажа. Раденко был очень удивлен, узнав, что обладая такой слаборазвитой космической техникой, земляне тем не менее бесстрашно приняли бой с превосходящими силами противника, обрекая себя тем самым на неминуемую гибель и неся огромные потери. Дирк Гюнсдорф настоял на закладке сразу двадцати пяти крейсеров, точных копий «Сильного», и сейчас занимался не только строительством оборонительных рубежей вокруг земли, но и попутно готовил экипажи будущих кораблей.

Святослав со Степаном и Алдан, с увлечением занялись изучением и строительством систем вооружений. Глук преподавал тактику воздушного боя, а Эстер и Шеклен занимались бухгалтерией. Но больше всего занимался с новобранцами Свичар. По его предположению уже существующие земные корабли-скорлупки были переделаны таким образом, что обрели существенную броневую защиту. Правда после этого ни один из кораблей не был в состоянии самостоятельно выйти на орбиту, но в этом помог «Сильный». Он раз за разом выводил по десять кораблей, формируя эскадры, последнего самого ближнего пояса обороны. Эти скорлупки все равно не могли быстро передвигаться в космосе и тем более производить сложные эволюции и резкие маневры.

Хуже всего обстояли дела с борткомпьютерами. Здешние земляне уже умели строить жалкое подобие компьютеров, но то, что годилось в качестве автопилотов для самолетов и слабеньких космических кораблей с допотопными скоростями, совершенно не годилось для управления огромными патрульными крейсерами.

Гюнсдорф отдал все пять резервных борткомпьютеров для строящихся крейсеров, одако еще двадцать почти полностью построенных кораблей могли надеяться только на слабые человеческие руки и медленную реакцию.

— Эх, нам бы сюда десять-двадцать настоящих космолинкоров, — вздыхал он, — мы передавили бы всю эскадру мурашей как гнилые яблоки.

Все это свалилось на Владислава как снежный ком. Все подземные города жили в лихорадочной гонке строительства обороны. Никто не знал, когда муравьинообразные твари обнаружат землю и заявятся, чтобы уничтожить последний оплот и колыбель человечества. Владислав Раденко, ознакомившись с состоянием дел, внес свое предложение, предварительно обговорив детали с Ворчуном. Правительственные чиновники встретили его с изрядной долей скепсиса, но в защиту нового проекта выступил Гюнсдорф, авторитет которого сейчас был непререкаем.

Заводы приступили к строительству нескольких тысяч кораблей, а Ворчун, перекочевав в свое собственное потрепанное тело, сейчас руководил созданием борткомпьютеров нового поколения. Технология электронной промышленности была относительно слабо развита, зато инженеры все схватывали налету и под руководством андроида из подручных средств вскоре был построен первый реальный борткомпьютер, способный управлять крейсером. Правда, размеры этого ящика несколько отличались от размеров борткомпьютеров с большой земли. Так, не сговариваясь, все стали называть землю из мира "М-0".

Вместо небольшого электронного мозга размером с кулак, у них получился компьютер размером с трехстворчатый шкаф. Правда и работал он несколько медленнее, но все же работал.

Уже через неделю первая сотня новеньких «крейсеров» лежала в трюме «Сильного». Владислав взбежал по трапу и плюхнулся в кресло рядом с первым помощником капитана. Крейсер стартовал, унося новые корабли к орбите Плутона. В качестве пилота в рубке сидел Сергей. Настоящих штатных пилотов сейчас на корабле не было. Гюнсдорф отправил всех пилотов на орбиту, на пробные испытания первых семи крейсеров из тех двадцати пяти копий флагмана, чье строительство уже подходило к концу.

— И так, — Сергей откинулся на спинку кресла, заложив руки за голову. — У нас есть два часа свободного времени, — он щелкнул тумблером, перводя корабль на автопилот. — Кофе будешь?

Владислав согласно кивнул.

— Ты мне расскажи наконец, — спросил он, отхлебнув горячий ароматный напиток, — что же с все-таки с крейсером случилось и как вы вообще здесь оказались?

— А, черт его знает, — небрежно ответил Сергей. — Мы сами так и не поняли. На выходе из «суба», как показала расшифровка данных борткомпьютера, корабль натолкнулся на блуждающую черную дыру. Знаешь, эти маленькие черные бестии, про них несколько раз упоминалось в отчетах астронавтов, хотя в реальности их никто не видел, откуда она там взялась только? Компьютер позже показал, что это тело сжато до диаметра в десять сантиметров, если не меньше. Откуда они берутся и куда снова пропадают — до сих пор неясно, но когда этот сюрприз выпрыгнул в пространство всего в десяти миллионах километров, как пылесос собирая пыль, астероиды и прочий космический мусор, мы резво развернули корабль и дали полную тягу, чтобы выпрыгнуть обратно в «суб». Однако эта хреновина уже с такого расстояния давала весьма приличное притяжение. Короче, в «суб» мы еле ушли, а уже потом, прибыв на Акаву не обнаружили там никого из людей, только разнообразных тварей с характерным хвостом-"кусалкой".

— "Хваталкой", — поправил его Владислав. — Они этим хвостом как рукой пользуются.

— Это все равно, — не обиделся Сергей. — Вобщем, мы решили возвращаться на землю, но едва мы вышли из «суба», нас атаковал один из крейсеров муравьиных. Хорошо у нас защита оставалсь включенной. В ответ мы его малость на атомы разложили, а когда до земли добрались, все эти новости узнали. С тех пор мы на боевом дежурстве больше уже года…

— Как больше года? — поперхнулся Раденко. Он поставил чашку на край стола, стирая ладонью капли кофе, расплескавшегося ему на брюки.

— Как, как? — невозмутимо ответил Сергей. — Четырнадцать месяцев мы здесь. За это время еще дважды за муравьями-разведчиками гонялись, еще ни один не ушел… А что?!

— Четырнадцать месяцев, говоришь? — возбужденно переспросил Владислав. — А ты знаешь, что вы всего три недели пропавшими числитесь?

— Как три недели? — не понял парень. — Нас что, еще и не искали что ли?

— Да нет же, искали и ищут, но вы же всего четыре недели назад на Акаву ушли, а когда через неделю стало ясно, что крейсер «Сильный» не отвечает и вообще не выходит на связь, объявили его в розыск, правда безрезультатно.

— Ты точно уверен? — Сергей нажал кнопку вызова капитана.

— Что случилсь? — в сонном голосе Гюнсдорфа сквозили нотки недовольства. Капитан последнее время спал очень мало.

— Капитан, есть интересные новости, — Землянин от возбуждения вскочил с кресла и сейчас стоял склонившись над пультом.

— Ладно, сейчас приду, — зевнув, ответил капитан. — Все равно скоро испытания начинать надо…

* * *

— Вы можете внятно объяснить, что тут у вас случилось? — Капитан стоял в дверном проеме рубки, как будто и не спал вовсе. Безупречно отутюженный китель опять аккуратно сидел на его плечах.

Владислав Раденко вкратце пересказал известные ему факты.

— Так…, - протянул Дирк. — Значит, нас не только в другое измерение перебросило, но еще и во времени немного передвинуло? — он покачал головой. — Далеко еще?

— Уже приступил к торможению, — отрапортовал Сергей. — Минут через десять можно начинать испытания. Сейчас активирую "Гермеса". — Сергей пробежал пальцами по клавишам. Владислав вздрогнул, вспомнив, как ему, еще совсем недавно, только чудом удалось избежать жестких объятий этого «крепыша», так в шутку экипаж окрестил этих огромных дистанционно управляемых роботов.

Робот, предназначенный для работы в открытом космосе, не имел собственных мозгов и им управлял человек, надевший специальный костюм, обвешанный датчиками и шлем, позволяющий видеть глазами машины. Подавив приступ неприятного страха, агент вызвался добровольцем и через минуту, надев шлем и робокомбинезон, тяжело топал ногами робота по коридору, направляя машину в шлюз.

Сам он находился в прорезиненном шаре, что позволяло ему двигаться во всех направлениях бесконечно долго. На крейсере эту комнату управления «Гермесом» называли аттракционом "Белка в колесе".

Владислав подхватил огромный тюк прорезиненной ткани, покрытой снаружи тонкой аллюминиевой фольгой, и взвалил его на плечо. Подхватив другой рукой небольшого размера двигатель, с закрепленным на нем блоком дистанционного управления, он шагнул в открытый космос.

Включив двигатели, агент удалился на несколько километров от крейсера и, присоединив шланг сжатого воздуха к тюку резины, снятому с плеча, выпустил несколько кубометров газа в этот огромный воздушный шарик. Небольшого количества горячего воздуха хватило, чтобы резиновый тюк за несколько секунд расправился, превратившись в огромный, сверкающий серебром новенькой брони, крейсер. С такого огромного расстояния солнечные лучи совсем не грели и расправленная тонкая резина моментально остыла, затвердев хрупкой скорлупкой. Владиславу осталось теперь только повесить миниатюрный радиуправляемый реактивный двигатель и первый ложный крейсер, точь-в-точь имитирующий своего настоящего собрата, гордо завис в нескольких километрах от «Сильного». Удовлетворенно оглядев свое детище, Раденко вернулся на борт крейсера и повторил операцию от начала до конца.

Теперь недалеко от «Сильного» находилось уже два ведомых. Чтобы резина не затвердела раньше времени, из трюма корабля он брал только по одному тюку. Через два часа уже целая эскадра из десяти новеньких с иголочки крейсеров несла боевое дежурство. Владислав отключил шлем и, хватая ртом воздух, словно рыба на берегу, выбрался наружу. Молодой техник сменил его и работа закипела сновой силой. Сергей с разрешения капитана активировал второго «Гермеса» и сейчас тяжело ворочался во втором шаре. Отдышавшись, агент прикинул, что такими темпами им понабится целый день, чтобы расставить сотню «пустышек», а ведь еще предстояло вывести и надуть тысячи таких же «обманок». На следующий день «Сильный» снова стартовал с земли, сопровождаемый на этот раз двумя новенькими крейсерами «Надежда» и «Победа». На этот раз каждый из них нес на борту по триста «пустышек». Сергей предложил работать парой. Один «Гермес» вытаскивал тюк с прорезиненной тканью и надувал его, а второй шел следом, цепляя каждому «новорожденному» двигатель.

В итоге через четыре дня на солнечной орбите Плутона находилась уже внушительная эскадра из тысячи двух крейсеров, где только последние два являлись настоящими. «Сильный», оставив эскадру, вернулся на землю за грузом боевых спутников. И вкоре появился в сопровождении еще трех новеньких крейсеров, под завязку наполненных «пустышками». Эти три крейсера имели у себя на борту копии «Гермесов» и работа закипела с новой силой.

Через месяц Солнечная система была окружена кольцом из шести тысяч крейсеров и боевых спутников, где только двадцать два крейсера были настоящими. Последние четыре крейсера достраивались и через неделю-другую должны были выйти на дежурство. Но земля этим не ограничилась. Все новые и новые сотни боевых спутников строились на заводах глубоко под землей.

Еще двадцать крейсеров было заложено на верфях. На этот раз инженеры попробовали увеличить размеры кораблей и вооружение, пытаясь построить собственные линкоры. Хуже всего дело обстояло с антигравами. Эта земля еще не знала, что такое ксилл и запасы ксилловых стержней с «Сильного» и «Ирги» были распределены на двадцать пять новых кораблей. Без антигравов ни один крейсер не смог бы оторваться от земли. И ни один антиграв не мог функционировать без ксилла. В конце концов было решено демонтировать на орбите антигравы с выведенных в космос крейсеров, оставив только центральный антиграв для снижения чудовищных перегрузок, которые могли привести к смерти экипажа и даже к разрушению конструкций корабля. Владислав расстался с запасами ксилла без особого сожаления. На «Ирге» после того, как Ворчун собрал свой новый сканер, все равно могли функционировать только два стартовых антиграва и еще один в рубке под креслом пилота. Теперь все новые антигравы вернулись на землю, чтобы в свое время вывести новые корабли в космос, а уже выведенные на орбиту крейсера без антигравов на землю вернуться больше не могли. Их экипажи должны были ждать на орбите, когда «Сильный» в качестве челнока доставит их на землю. На крайний случай имелись одноразовые спускаемые капсулы, при помощи которых терпящий бедствие экипаж мог спастись.

Подземные города перешли на режим жесткой экономии, отдавая основную массу энергии, металлов и ядерного топлива на строительство все новых оборонительных сооружений и кораблей. Вскоре появились и первые признаки недовольства среди богатой прослойки людей, не привыкших ограничивать себя ни в чем.

В ситуации чрезвычайного положения деньги перестали играть ту важную роль, которую они играли прежде и многие богатые бездельники, гордо именовавшие себя элитой и богемой, оказались в положении, немногим лучше, чем все остальные трудяги. Смириться с этим они не могли и не хотели. Появились кем-то усердно распускаемые слухи о засильи армии вот главе с неизвестно откуда взявшимися «пришельцами», которые заботятся только о себе. О том, что с муравьиными можно и нужно жить в мире и если сдать им без сопротивления планету, то многих возьмут на службу на райских условиях. У счастливчиков появится возможность жить на любой планете. Появились партии «согласия», ратующие за бескровную сдачу. Они откровенно играли на том, что многие люди жили в бедности и предлагали всем рай под руководством новой власти. И люди начинали верить. Все чаще и чаще слышались голоса призывающие к сдаче без боя…

Владислав догадывался, что кое-кто финансирует все это и даже есть люди, согласные вложить свои собственные деньги в экономику… муравьиных, но никак не мог поверить в тупость и предательство людей. Дошло до того, что люди подземных городов начали проводить митинги, переходящие в настоящие бунты. Жители нескольких городов захватили власть в свои руки, зверски расправившись с представителями ОУЗ — объединенного управления землей и разрушив строящиеся на стапелях линкоры. Армия вмешалась, наводя порядок, но два из четырех почти полностью готовых линкоров были взорваны.

— Пропаганда, пропаганда, — капитан Гюнсдорф сжимал кулаки в бессильной ярости.

Он добровольно взвалил на себя обязанности по организации космической обороны, а теперь все решилось без единого выстрела.

Владислав, впервые за последние шесть месяцев севший в кресло пилота «Ирги» вместе с Ворчуном, снова занявшим место борткомпьютера, облетел всю солнечную систему, проверяя посты. Из головы не шли последние события на земле, приведшие к жертвам и потере двух линкоров. Ворчун поинтересовался причиной плохого настроения агента. Вместо ответа Владислав активировал имплантант за ухом, чтобы тот, не задавая лишних вопросов, мог читать его мысли.

На следующий день пришла весть об очередном бунте на земле. Боевики из партии "Новая земля" силой попытались захватить крейсер «Сильный» — единственный корабль, способный эффективно осуществлять связь между землей и экипажами дежурных кораблей в космосе. Гюнсдорф действовал предельно жестко. Пять рабочих роботов поставили плазменную защиту, не подпуская взбунтовавшихся к открытым грузовым шлюзам корабля и закончил погрузку еще до того, как войска взяли под контроль космопорт. Трое рабочих и один техник были убиты боевиками, еще восемь человек ранено, среди них и сам капитан. Взрывом гранаты был уничтожен один из рабочих роботов. Зачинщики беспорядков были арестованы, но ничего вразумительного от них так и не добились. Единственно, что удалось выяснить, это то, где они получали иструкции. От кого они исходили, было неясно. На специально оборудованных явках люди надевали наушники, где вкрадчивый голос разъяснял им преимущества сдачи земли муравьиным без боя, а также инструкции к действиям, направленным на уничтожение оборонительных поясов землян изнутри. Обыски явочных квартир тоже дали немного. Военная разведка разводила руками. Эта частота не использовалась ни одной радиостанцией. А когда один из крейсеров, дежуривших на орбите Плутона, внезапно взорвался, уничтожив попутно два десятка пустышек, то люди не скрываясь начали показывать пальцами на капитана Гюнсдорфа, открыто заявляя, что он и есть предатель.

Дирк Гюнсдорф ходил с почерневшим от гнева лицом, но, стиснув зубы, выполнял добровольно принятые на себя обязанности. Первой реакцией экипажа было все бросить к чертовой матери и улететь подальше от земли, но капитан заявил, что именно этого скрытый враг и добивается.

— Если мы уйдем, земля останется беззащитна, — отрезал он. — Экипажи новых крейсеров знают только теорию тактики ведения космического боя, да и то немного, и если я уйду, то все остальные потеряют надежду.

Владислав сидел, обхватив голову руками.

— Война еще как следует не началась, — думал он, — а мы уже несем потери. Причем моральное поражение будет куда как пострашнее военного.

— Кэп, — вдруг подал голос Ворчун, — а что если это диверсанты?

— Какие к черту диверсанты! — поморщился Владислав. — Обычное предательство. И потом, то люди, а то муравьи. Ты хоть одного муравьиного на земле видел? Здесь даже нормальные земные мураши давно вымерли из-за ледников.

— Кэп, не торопись, — возразил борткомпьютер. — Если исходить из того, что муравьинообразные в этом измерении такого же роста, как в нашем, значит их рабочие не более восмидесяти сантиметров. Это ведь только на боевых кораблях сидят муравьи по два с половиной метра.

— Продолжай, — агент насторожившись вскинул голову. — К чему ты клонишь?

— Давай-ка пару витков вокруг земли сделаем, — предложил вдруг Ворчун, — мне бы планету просканнировать.

— Ты, что думаешь, что на землю диверсантов заслали? — агент покачал головой. — Да сюда сейчас комар не проскочит!

— Это сейчас, — возразил Ворчун. — А раньше?

— Резонно. — Владислав рванул штурвал на себя, разворачивая свой маленький крейсер. По дороге он вызвал капитана Гюнсдорфа на прямую связь. На "Большой земле" каждый капитан патрульного крейсера имел за ухом имплантированный микропередатчик и связаться с ним при помощи Ворчуна не составляло труда.

Такой же передатчик имелся у каждого специального и у каждого планетарного агентов. В результате с помощью Ворчуна была проведена небольшая конференция между Владиславом с одной стороны, Сергеем и Дирком Гюнсдорфом с другой и Эстер с третьей. Владислав вкратце обрисовал ситуацию и выводы, к которым он пришел не без помощи андроида.

Капитан тут же связался с землей и потребовал списки всех людей, вернувшихся с других планет на землю после последней битвы, которую земляне успешно проиграли. Кораблей, добравшихся до земли, было немного, всего пять, но в двух из них находились лишь мертвые члены экипажа, а остальные три корабля вернулись без серьезных повреждений. Гюнсдорф потребовал задержать экипажи всех трех под каким-нибудь предлогом и держать их до прибытия «Сильного» на базу. Чтобы не терять времени, он сгрузил боевые спутники на Фобосе, спутнике Марса, расчитывая забрать их на обратном пути, но не успел еще отойти и на тысячу-другую километров, как мощный взрыв уничтожил все выгруженные на базе Фобоса спутники, заодно расколов сам спутник красной планеты на две части, словно грецкий орех.

Капитан вернулся и, внимательно осмотрев остатки спутника Марса, процедил сквозь зубы:

— Сволочи.

На Фобосе, в глубоком ущелье, находилась одна из лучших станций, которую обслуживали более восмидесяти человек.

— Восемьдесят, еще восемьдесят, — он скрипнул зубами. — Владислав, только что была сделана попытка уничтожить крейсер. Погибла база на Фобосе… я думаю, все переговоры с землей прослушиваются. Объяви, что крейсер «Сильный» в результате поломки двигателя взорвался и садись один. Задержите всех подозреваемых, а я прибуду попозже в режиме радиомолчания. Надо сделать так, чтобы они поверили в мою смерть и смерть крейсера.

— Хорошо, — Владислав согласно кивнул, — я через двадцать минут буду на месте. — Он включил радиосвязь с землей. — Земля, земля, я — "Ирга", — он сделал небольшую паузу, чтобы выглядеть поправдоподобней. — Произошло несчастье. Из-за неполадок двигателей погиб крейсер «Сильный» и база на Фобосе. Как слышите, прием.

Сквозь треск допотопной радиосвязи донесся голос дежурного диспетчера:

— "Игра", «Ирга», я «Земля», вас понял. Подтвердите сообщение…

На космодроме его встречала заплаканная Эстер. Всхлипнув, она бросилась ему на шею. На Сильном всю эту неделю нес добровольную вахту Святослав, ее муж. Ставшая вдовой княгиня уткнулась ему в плечо, сотрясаясь от рыданий. Обняв девушку, Владислав шепнул ей на ухо:

— Спокойно, солнышко, он жив.

Эстер слегка отстранилась и, глядя ему в глаза, словно пыталась угадать, шутит он или нет, спросила сквозь слезы:

— Жив? Он ранен?

Агент снова привлек девушку к себе и шепнул на ухо:

— База на Фобосе погибла полностью, но крейсер цел и невредим. «Они» немного опоздали со взрывом. Только до поры до времени об этом знают двое — ты и я, договорились?

Девушка согласно кивнула и вдруг разревелась еще сильнее.

— Ну дает, — мелькнуло у Раденко в голове. — От счастья ревет еще сильнее, чем от горя. Вот и пойми этих женщин.

— Капитан, — кто-то несмело тронул Владислава за рукав. — Капитан, вас ждут.

Молодой офицер взял под козырек. Владислав с неохотой выпустил девушку из своих объятий.

— Пойдем, Эстер, — он взял ее за руку. — Пойдем, нам еще кое-что выяснить надо.

Они сели в армейский вездеход, который тронулся, набирая скорость. За спиной беззвучно прыгнула вверх «Ирга». Ворчун хотел проверить все города, в которых в последнее время возникли бунты. Что это сканирование могло дать, агент не знал, но возражать не стал. Сопровождающая их охрана проводила взглядом стартующий крейсер. В стекло ударила тяжелая капля дождя. Владислав взглянул на небо, затянутое свинцовыми тучами. Короткое лето кончалось и небольшая полоска леса на горизонте, горела яркой желто-оранжевой листвой, выгодно подчеркнутая свинцовой синевой туч. В стекло кабины ударила еще одна крупная капля, затем другая и вдруг хлынул проливной дождь. Вездеход съехал на обочину, уступая дорогу колонне с грузом, направляющейся к стоящему на космодроме новенькому крейсеру и теперь, пробуксовывая всеми шестью колесами, надсадно ревел мотором. Когда они подъехали к контрольно-пропускному пункту, охраняещему входы в туннели и лифты, ведущие в подземный город, холодный дождь уже превратился в снежную кашу. Уже через минуту люди, вышедшие из машины для проверки, превратились в облепленные мокрыми хлопьями снега статуи.

— Кэп, — Ворчун внезапно вышел на связь. — Кэп, ты меня слышишь?

— Да, — ответил агент. — В чем дело? Что-нибудь нашел?

— Кэп, есть подозрительная активность на глубине двух километров к северо-западу от Нью-Йорка.

— Ты уверен, что не ошибаешься? — недоверчиво переспросил агент.

Он знал, что подземные города строились на глубину до тысячи метров, но на два километра ни один город еще ни разу не углублялся.

— Кэп, — обиженно ответил Ворчун. — Это не человеческая активность. Это кто-то или что-то другое.

— Хорошо, сканируй дальше, потом проверим.

Оказавшись в городе, Владислав вместе с Эстер направился к зданию городской управы, где располагались и службы безопасности.

Начальник службы безопасности в чине майора встретил Владислава и, пожав обоим руки, жестом пригласил войти.

— Что случилось с "Сильным"? — задал он с порога вопрос.

— Об этом попозже, — ушел от ответа Владислав. — Сейчас нам понадобится рентгеновский аппарат, которым мы могли бы полностью просветить человека.

— Зачем? — удивился майор.

— Он нужен здесь и срочно, — настаивал агент.

— Хорошо, — майор пожал плечами потянушись к трубке телефона. — Через полчаса его привезут и установят, — сообщил он после короткого разговора, кладя трубку на место. — Еще что-нибудь?

— Нет, пока ничего, — ответил Владислав. — Пойдем пока, подберем подходящую комнату.

Через десять минут прибыли техники и начали установку освинцованных экранов. Еще через пятнадцать минут был установлен рентгеновский аппарат, который установили так, что человек, сидящий в кабинке, установленной посреди комнаты, просвечиваясь, попадал на экран монитора, стоящего на столе.

Когда все было готово, Раденко уселся в кресло кабинки и кивнул Эстер. Девушка нажала на кнопку и, мельком взглянув на монитор, подняла большой палец вверх. Потом эту же операцию повторили с Эстер и с майором. Только убедившись, что все в порядке, Владислав раскрыл карты:

— Майор, — он присел на краешек стола. — У нас есть подозрение, что муравьи уже на земле и вся эта чехарда с «бунтами» и взрывами крейсера, и станции на Фобосе их рук дело. Людей, о которых распоряжался капитан Гюнсдорф, уже задержали?

— Да, — майор кивнул, — всех, кроме одного.

— Кроме кого? — насторожился Владислав.

— Он погиб при взрыве крейсера, — пояснил майор.

— Которого? — уточнил агент — Крейсера "Сильного"?

— Нет, там около Плутона еще — Майор был немного смущен.

— Ясно, — вздохнул Раденко, — давайте сюда первого.

— Сейчас я отдам распоряжения. — Майор выскочил за дверь. Через минуту он вернулся назад, неся пухлую папку.

— Вот здесь, — он плюхнул папку с бумагами на стол. — Досье на всех оставшихся в живых на тех трех кораблях, что вернулись на землю после битвы. Первого арестованного сейчас доставят, а еще троих привезут через час — они в других городах.

— Задержанного, — поправил его Владислав.

— Что? — переспросил майор.

— Я говорю задержанного, а не арестованного, — повторил Владислав.

В дверь постучали. Охранник просунул голову в щель приоткрытой двери.

— Арестованный доставлен, — доложил он.

— Не арестованный, а задержанный, — поправил его майор. — Давайте его сюда.

— Постойте-ка, — вмешался агент. Он подошел к двери и выглянул в коридор, поманив одного из охранников пальцем. — Садись, — Раденко указал ему на кресло в кабинке и взглянул на Эстер.

Девушка снова нажала на клавишу и согласно кивнула.

— Хорошо, — Владислав открыл дверь кабинки. — Позови следующего.

Наконец дошла очередь до задержанного. Агент взял в руки тоненький послужной список, поданный майором.

— Ричард Огью, — прочитал он вслух. — Кадетская школа, пилот первого класса на корабле. "Аполлон 4034". Участвовал в боевых операциях на «Сталкере», имеет боевые награды за мужество и успешное выполнение боевого задания. Участвовал в операции прикрытия при битве за третий сектор. Один из немногих, сумевших вернуться на землю. — Он поднял глаза на сидящего в кабине человека. — Что вы можете сказать нам о муравьинообразных, лейтенант Огью?

— Это враг, хитрый, сильный, беспощадный, — лейтенант пожал плечами. — Это все, что я знаю.

Владислав бросил быстрый взгляд на Эстер. Та лишь молча кивнула головой. Агент открыл дверь кабинки.

— Что вы делали последнее время? Чем занимались? — задал он новый вопрос.

— Обучался в школе пилотов для вождения линкоров, сэр. — последовал по военному четкий ответ.

— Хорошо, не буду больше вас задерживать. — агент подал ему руку. Желаю дальнейших успехов по службе. Вы свободны.

— Что с ним делать? — спросил майор, когда дверь за лейтенантом закрылась.

— Как что? — переспросил Владислав. — Я же ему сказал, что он свободен, значит отпустить.

— Но…, - начал майор.

— Никаких "но", — отрезал Раденко. — Этот человек прошел проверку. С него все подозрения сняты. Ясно?

— Так точно, — козырнул майор. Он щелкнул тумблером.

— Говорит майор Стрямжевский. Капитан Оугэро, выпишите лейтенанту Ричарду Огью пропуск и оплатите доставку до дома. Следующий.

Все десять человек, которых они проверяли следующие два часа, оказались людьми.

— Неплохо, — Владислав повернулся к Стрямжевскому, когда дверь закрылась за последним из них. Где последние трое? Их уже доставили?

— Доставили, — кивнул майор. — Сейчас приведут. — Он отдал короткое распоряжение за дверью.

— Так! Кто там у нас остался? — Владислав взял в руки очередное досье и открыв его, присвистнул, уперевшись взглядом в фотографию.

— Сэм Тернер, кадет школы пилотов, участвовал в битве "Стальной щит" за третий сектор галактики. Чудом спасся при взрыве корабля. Был подобран одним из кораблей прикрытия "Восточный экспресс 016". На землю вернулся в составе экипажа, заменив погибшего связиста. Этого человека я уже встречал. — Владислав поднял глаза на майора. — Потерял в битве отца, старшего брата и дядю, под началом которого служил. — Он захлопнул досье.

— Ворчун, — позвал он. — Как у нас дела?

— Я скоро буду на месте, — сразу же отозвался борткомпьютер. — Нашел одно «гнездо» под Нью-Йорком. Вот координаты, — он начал перечислять ряд цифр.

— Подожди, Ворчун, — остановил его Владислав. — Майор, — он повернулся к Стрямжевскому. — Под Нью-Йорком обнаружено гнездо…, предположительно муравьиных. С последними задержанными пока повременим. Срочно комплектуйте группы проходчиков и ударные группы спецназа. Копать придется на глубину около двух километров. Все люди до начала операции должны пройти проверку рентгеном.

— Зачем обязательно рентген, — возразил майор. Есть же менее вредные томографы и ультразвуковые аппараты.

— Нет, — Владислав покачал головой. — та земля, откуда мы пришли, уже имеет опыт борьбы с этими тварями. Рентген — это единственное, что позволяет безошибочно распознать человека с «начинкой», а главное уничтожает все запасные яйца. Точнее это не яйца даже, а личинки в эмбриональном состоянии. Муравьиный впрыскивает их несколько десятков а развивается только одна из них, старшая наверное. Остальные не гибнут и ждут своего часа, забравшись в особый мешочек с питательной средой старшей, развившейся личинки. Когда возникнет нужда, та вспрыснет несколько из них в тело донора и все повторится сначала, пока все они не кончатся. Так вот они — эти личинки, к счастью очень чувствительны к гамма излучению и погибают в течение нескольких часов после полученной дозы, совершенно безопасной кстати, для человека. К слову, взрослые особи почти полностью нечувствительны к этому облучению. Понятно?

— Нет, — честно признался майор.

— Ладно, — сдался Раденко. — Отдавайте распоряжения, а пока люди готовятся, я вкратце объясню.

Сам Владислав о муравьиных знал немного, но за это время, что они сообща готовили оборону, он выудил из Ворчуна максимум информации, которая была известна людям. С некоторых пор он придерживался правила: "Чем больше тебе известно о противнике, тем дольше проживешь".