США, штат Нью-Йорк, Порт-Джервис, конспиративная квартира ЦРУ

Едва завидев дедушку, Эшлинг кинулась к нему. Они обнялись, тепло и крепко, и долго стояли так, слегка покачиваясь взад и вперед. Потом дед расцеловал внучку в щеки, и они снова обнялись. Эшлинг негромко прошептала на древнем кельтском, склонившись к самому уху деда:

– Ты не ранен?

– Нет.

– Ты им доверяешь?

– Отчасти.

– Думаешь, они могут нам помочь?

– Определенно.

– Что ж, давай посмотрим, на что они способны.

– Согласен.

Все это они произнесли, даже не шевеля губами, так быстро и осторожно, что никто из цэрэушников ничего не заметил.

На следующее утро Эшлинг с дедушкой – в оперативном пункте ЦРУ. Сидят бок о бок во главе огромного стола, готовые узнать все, что ЦРУ удалось нарыть. Рядом – Джордан с пультом в руке. Макклоски – на длинной стороне стола, за ноутбуком.

Маррс куда-то запропастился.

– Чует мое сердце, он где-то завис и медитирует, – произносит Макклоски.

Джордан хмыкает.

– Не каждый день президент выступает с такими новостями.

Эшлинг пропускает неудачную шутку мимо ушей.

– А я думала, вы, копы, об этом метеорите знали гораздо раньше.

Джордан щелкает пультом. В дальнем конце комнаты загорается экран.

– Ага. Но одно дело – знать, а другое – лично услышать подтверждение, черт его дери, от самого верховного главнокомандующего.

– И мы не копы, – поправляет Макклоски. – Мы – людиневидимки.

– Хорош трепаться, – командует Джордан. – Макклоски, поехали.

Женщина пробегает пальцами по клавиатуре компьютера. Эшлинг не сводит с нее глаз. Макклоски ведет себя уверенно и по-деловому. Серьезно. Без малейшего намека на лицемерие и фальшь. Точно так же держится и Джордан. Эти двое – просто опытные профессионалы и делают то, что делали уже сотни раз: собираются рассказать о плохих парнях и решить, как с ними бороться. Язык их тел недвусмысленно говорит Эшлинг именно об этом.

Но в то же время девушке прекрасно известно: жесты и мимика – не самый беспроигрышный вариант, чтобы разобраться в человеке. Она знает, что Джордан с Макклоски о чем-то умалчивают.

Что-то с этими ребятами не так. Но что?

Погруженная в свои мысли, Эшлинг не сразу замечает появившееся на экране изображение. Не очень качественная картинка – черная карточка с красным рисунком в виде прицела на фоне. И заголовок – УЧАСТНИКИ ПОСЛЕДНЕЙ ИГРЫ.

– Сразу видно, что вы это сами делали, – с насмешливым восхищением комментирует девушка.

Джордан криво усмехается.

– Дизайнеры из нас так себе, Копп.

Он еще раз щелкает пультом, и изображение меняется. Теперь на экране – два ряда прямоугольников: шесть сверху, семь снизу.

Эшлинг видит себя – фотография из паспорта. Вот Ань Лю – то ли спящий, то ли уже мертвый. Тиёко Такеда – эта уж точно мертва. Сильно размытая, отвратительного качества фотография – Яго Тлалок на углу какой-то улицы. Еще один кадр с камер слежения, четче, – Сара Алопай в аэропорту. Хороший кадр Маккавея Адлая. И паспортное фото – парень, похожий на американца. Светлые волосы. Голубые глаза. Еле заметная щетина. Остальные шесть прямоугольников – шесть знаков вопроса.

– Кто этот красавчик? – спрашивает Эшлинг. – Он не Игрок. – Кристофер Вандеркамп из Омахи, Небраска. Из очень обеспеченной семьи. Бойфренд Сары Алопай. То есть был им. До метеоритов.

– Был?

– Был, – подтверждает Макклоски. – Уже мертв. Все, что выше пояса, разорвано в клочья. В Стоунхендже. Мы понятия не имеем, как он там оказался.

– Возможно, – продолжает Джордан, – этот, как ты говоришь, красавчик просто хвостиком потащился за Алопай. Между прочим, он нападающий американской сборной. Быстрый, сильный. Хорошо учился. Наверное, думал, что может ей помочь.

Эшлинг это не особо интересует.

– Кто еще был в Стоунхендже?

– Тлалок и Алопай. Такеда и Лю.

Эшлинг знает, что Сара с Яго заключили что-то вроде союза, но не может понять, почему Джордан соединил в пару остальных.

– Что, Му и Шань тоже были вместе?

– Именно, – бросает Джордан.

Девушка мотает головой.

– Не верю. Тиёко – немая. Ань – припадочный социопатпараноик с нервным тиком. В жизни бы не подумала, что этим двоим известно, что такое дружба. А уж тем более любовь.

– И, тем не менее, они определенно были вместе.

Британская разведка подтвердила.

– А что с Такедой случилось? – спрашивает дед.

– Попала под один из камней Стоунхенджа, – ответил Джордан.

– А с Лю? – интересуется Эшлинг.

– Словил пулю в голову. Почти в упор. Но благодаря вживленной под кожу металлической пластинке Ань Лю, к нашему огромному сожалению, на данный момент живее всех живых, – отвечает Макклоски.

– Парень – настоящая катастрофа, – добавляет Джордан. – В смысле, очень хорошо Играет. Слишком хорошо.

Сбежал с миноносца. Его арестовали войска спецназначения, а он, даром что под обезболивающими и привязанный к каталке, умудрился смыться. Без помощи и без сообщников. Угнал вертолет, взорвал капитанский мостик миноносца и забрал все, что осталось от Такеды. Убиты двадцать семь человек, ранены пятнадцать, причем четверо – серьезно. Вертолет, когда топливо кончилось, рухнул в воду посреди Атлантики. Дистанционно удалось подтвердить, что останки Такеды на борту. От Аня – ни следа.

– Впечатляет, – замечает Эшлинг. – Жаль, что он все еще жив.

– А кто из Игроков уже мертв?

– Я знаю только про минойца. Марк Локсий Мегал, 5-я Линия, – отвечает девушка. – Много о себе мнил, вот и поплатился.

Ань убил его при Вызове.

– Принято, – откликается Джордан. Макклоски заносит информацию в компьютер.

– А как там кахокийка с ольмеком? Живы?

Эшлинг никак не может забыть об Италии. Такой шанс от них избавиться, а она им не воспользовалась! Если бы Алопай с Тлалоком были мертвы, то и Ключ Земли, может, никто бы не нашел. А значит, не начался бы следующий этап События. – Живы, – отвечает Джордан. – На рассвете ушли от команды захвата. Им устроили засаду в гостинице. У военных был снайпер и поддержка с БПЛА, но это не помешало Игрокам убить двоих и вывести из строя остальных. Ребятишки сбежали и от запасной команды – в лондонском метро. А камер там больше, чем в любом другом городе мира, кстати.

– Похоже, британцы – так себе вояки, – комментирует Эшлинг. – Нормальные они вояки.

– Сомневаюсь, что у евреев, немцев или китайцев получилось бы лучше, – встревает дед. – Да и вашей организации, мистер Джордан, это бы не удалось. Эти, как вы выразились, ребятишки – Игроки.

– Может, да, а может, и нет, – не соглашается Джордан.

Дед не обращает внимания на его слова.

Перепалка дедушки с агентом ничуть не волнует Эшлинг.

Ей неинтересно, кто из мировых спецслужб круче.

Ей интересно другое.

– Полагаю, Ключ Земли – у Тлалока с Алопай?

– Мы тоже так считаем, – отвечает Джордан. – Но, к сожалению, вряд ли понимаем, что это значит. Я давно собираю информацию о Последней Игре, но…

– Скорее уж, ты давно ею одержим, – встревает Макклоски.

– Можно подумать, ты нет, – парирует Джордан.

Она пожимает плечами.

– Ну, может, и так.

Эшлинг начинает нервничать.

– Я вам потом объясню, что это за штука. Сейчас же мне до смерти любопытно, как именно вы обо всем узнали?

Откуда у вас эта информация?

Дед подталкивает ее под столом коленом.

– Меня это тоже интересует.

– Я уже говорила, – терпеливо говорит Макклоски. – Сначала нам обо всем рассказал твой отец. Это было непонятно и, если честно, казалось бредом. А потом мы пообщались с набатейцами.

Эшлинг качает головой.

– Без обид, но я на это не куплюсь. Ваши друзья-набатейцы не сказали бы: «Вы – кельты, так что пойдите найдите дочь Деклана Коппа и предложите ей свою помощь. Это единственный способ выжить в грядущей катастрофе». Нет, такого они бы точно вам не сказали. Если бы они сочли, что вы им полезны, – а иначе с вами и разговаривать бы не стали, – они бы вас использовали. Попытались бы перетянуть на свою сторону.

Макклоски ерзает. Джордан сидит как вкопанный.

Есть. Давай продолжай, Копп. И побольнее.

– Ну, и кто же это был?

– Набатейцы и правда попытались это сделать, Копп, – отвечает Джордан. – Грозили всеми карами мира.

Но я отказался.

– Не меняй тему, Джордан. Кто это был? – настаивает девушка.

Пауза. Он смотрит на Макклоски. Та кивает. Джордан вздыхает.

– Слыхала о Братстве Зме́я?

Эшлинг хмурится.

– Дурацкое название.

– Но ты о нем слыхала?

– Нет. А должна была?

– Ну, может, и должна. – Голос Макклоски чуть понижается. – Ты же Игрок и все такое…

– Шла бы ты, Макклоски, в…

– Эй, полегче. – Джордан поднимает руку. – Нам только ссор сейчас не хватает. На самом деле неважно, слышала ты о Братстве Зме́я или нет. Важно другое – они много знают о Последней Игре.

– Но кто они? – спрашивает дед.

– Мы никогда не встречались с ними поодиночке, – продолжает Макклоски. – Они подпольщики хуже чертей. Вся их корреспонденция засекречена и зашифрована. Порой они общались с нами, загадывая загадки, да такие, что голову сломаешь, пока разгадаешь. Или присылали видеосообщения, в которых не было смысла, однако в них были зашифрованы некие послания. Они помешаны на идее сразиться с Оскверненным. Они дали обет чему-то, известному у них как Древняя Истина.

– Похоже, что это первоклассные жулики, – перебивает ее Эшлинг, еле сдерживая смех. – Хотя я и сама со стороны наверняка кажусь таковой, но они – точно жулики. – Когда Братство несколько лет назад с нами связалось, мы подумали точно так же, – кивает Джордан. – К тому моменту мы уже несколько лет занимались антитеррористической операцией на Ближнем Востоке. Поэтому, когда впервые услышали о Последней Игре, решили, что это очередной намечающийся массовый теракт, как 9/11. Так что сама понимаешь, как мы были сбиты с толку, едва узнали, в чем суть Игры. Братство как раз и помогло нам в этом разобраться.

Макклоски фыркает.

– А потом началась эта ваша заварушка, и…

Дед резко ударяет ладонями по столу. Все замолкают.

– Это не «заварушка», мисс. Все это правда, каким бы бредом ни казалось. Игроки должны решить Великую Загадку. Если кто-то из них ее не решает – погибает вся его Линия. И если Эшлинг ее не решит, все в этой комнате скоро будут мертвы. На сто процентов. Так что давайте перестанем обсуждать сумасшедшего отца Эшлинг или тех, кто не в Игре, и вернемся к делу. Последняя Игра разворачивается прямо сейчас, и меньше всего нас интересуют чертовы бредни о каких-то мировых организациях, которые думают, что знают все и о прошлом, и о будущем. Хотя на самом деле не знают ничего.

Эшлинг собирается возразить дедушке. Ей как раз очень хочется услышать об информаторах Джордана. Любопытно, что это за Братство такое. Но дедуля толкает ее локтем в бок, и девушка понимает, что к чему. Чистой воды психология: чуть покажешь свою заинтересованность – и ничего толком не узнаешь. А если хотя бы один из них двоих сделает вид, что ему совершенно неинтересно, ему все выложат как на духу.

Повисает неловкая тишина.

– Согласен с вами, мистер Копп, – наконец произносит Джордан.

– Зовите меня дед. Меня все так зовут.

Джордан кивает.

– Давайте вернемся к делу.

– Давайте, – соглашается Эшлинг.

Джордан расспрашивает девушку об именах и внешности остальных Игроков. Эшлинг описывает Калу – фото шумерки есть на экране. Потом рассказывает о Шари, Хиляле, Байцахане, Маккавее и Элис – фотографий этих пятерых у цэрэушников нет. Описывает каждого. Упоминает, что, скорее всего, все пятеро живы. Последней в ее рассказе идет Элис. – Крупная. Очень темнокожая. Кудрявые растрепанные волосы. Бледная родинка над левым глазом.

Макклоски заносит все в компьютер. Роется в Интернете.

Едва Эшлинг заканчивает говорить, женщина нажимает кнопку:

– Она?

На большом экране появляется изображение окровавленной головы Элис Улапалы.

– Она, – равнодушно отвечает девушка.

– Мы знали, что среди вас есть австралийский абориген. Поэтому отслеживали все, что связано с кури: пересечения границ, какие-либо нарушения закона и так далее. Это фото получено из полицейского управления Берлина вчера поздно ночью.

Эшлинг медленно качает головой.

– Не думала, что она так быстро проиграет. На Вызове она показалась мне одним из самых достойных Игроков.

Очень сильным.

– Она сражалась до последнего, – говорит Джордан. – На месте преступления – море крови. На кровати – тело женщины; позвоночник разрезан между третьим и четвертым шейными позвонками. Немцы нашли кровь еще одного человека – на полу и на руках Элис. Суставы ее пальцев распухли от ушибов, в одной из третьих фаланг – трещина. Похоже, Элис избивала парня – и не маленького парня, судя по следам и пятнам на полу. А потом к ней подкрался четвертый – скорее всего, тоже парень. Босой.

Ноги маленькие. Сдавил ей шею рукой с такой силой, что голова почти оторвалась. Эти двое смылись оттуда практически сразу и очень быстро.

– Ух ты. – Эшлинг удивлена. – Какие-нибудь отпечатки на Элис есть?

– В том-то и дело, что нет, – отвечает Макклоски. – Но, судя по твоим описаниям, парнем, которого она избивала, был наш дружок-набатеец Маккавей Адлай.

– Слежка?

– Ничего не дала. На кого бы ни охотилась Элис, этот кто-то вырубил камеры во всем здании и в радиусе двух кварталов.

Квартирка явно была не простая, – отвечает Макклоски.

Эшлинг думает, кто такой этот босой. Может, Байцахан?

– А что, если набатеец с дунху тоже Играют вместе? Раз уж Му с китайцем такое провернули, почему бы этим двоим не объединиться?

– Вполне возможно, – соглашается Джордан.

– Стало быть, у нас четверо мертвых Игроков и либо один, либо два союза. И все Играют на победу, – медленно, задумчиво подытоживает Эшлинг.

– Насколько нам известно, – уточняет Джордан.

– А почему бы им не Играть на победу, Эшлинг? – Дедушка явно не понимает, к чему клонит внучка.

– Ну, если честно, я просто подумала: вдруг кому-то из Игроков пришло в голову то же, что и мне?

– Какого черта? О чем ты? – В голосе дедушки звучат нотки страха. – О тех рисунках в пещере? О которых ты мне рассказывала? Которые когда-то нашел твой отец?

Девушка кивает.

– Да, именно о них. Я поняла, что они пытались мне сказать, дедуля. И думаю, что поняла и отца. Поняла, чего он хотел, пусть даже и сошел с ума.

Дед прищуривается.

Макклоски поднимает руку.

– Подождите-ка. О чем это вы?

Эшлинг поворачивается к ней.

– Вы сказали в аэропорту, что еще до встречи со мной хотели остановить Игру?

– Так, – подтверждает Макклоски.

– Эш, ты это о чем? – Дедушка смотрит на нее с удивлением.

– О том, что я хочу того же. Хочу остановить Последнюю Игру. Просто потому что верю: так или иначе, каким-то образом, но это можно сделать.

Дед снова стучит по столу, но на этот раз с такой силой, что, кажется, трясутся стены. Что Эшлинг начинает всерьез беспокоиться, не сломал ли он себе руку.

Дед молчит.

Девушке приходится заговорить первой.

– Я знаю, дедушка. Я знаю, что именно из-за этого ты убил папу.

Убил собственного сына. Из-за того, что он думал точно так же.

Он… богохульствовал.

– Да, именно из-за этого, черт возьми! – взрывается дед. – Но это то, чего я хочу. Нет, не так. Это то, что будет правильным. Если существует хотя бы малюсенький шанс прекратить Игру, мы должны его использовать. Использовать шанс – и спасти миллиарды жизней, дедушка. Миллиарды, понимаешь?

Несколько долгих мгновений дедушка молчит. Наконец заговаривает:

– Значит, вот так? Значит, бросаешь обучение? Бросаешь свое наследие? Свою Линию? – Пауза. – Меня тоже бросаешь?

– Нет, не бросаю. Мне понадобится любая помощь. Чья угодно.

Особенно твоя…

Он отодвигается от девушки.

– Я же не говорю, что мы прекратим Играть, – в отчаянии пытается объяснить Эшлинг. – Мы просто не сможем. Я не смогу. Потому что единственный способ узнать, как все остановить, – это сыграть в Последнюю Игру. У меня нет ни единой подсказки, пусть даже самой завалящей. А значит, мы должны охотиться на остальных Игроков. Убивать их – или заключать союзы, если они на нашей стороне. Мы Играем, потому что другого выбора у нас нет… Но если выбор все-таки есть – мы просто обязаны его использовать. Мы пытаемся остановить Игру и сделать так, чтобы эти гребаные кеплеры никогда сюда больше не вернулись ни по какой причине.

Пауза.

Пауза.

Пауза.

– Я с тобой, Копп, – говорит Джордан. Макклоски лишь молча кивает. И хотя Эшлинг знает, что оба они не до конца честны с ней, сейчас Джордан с Макклоски абсолютно искренни.

– Хорошо.

– С кого начнем? – Джордан сразу берет быка за рога.

– С Аня Лю, – уверенно отвечает девушка. – Слишком он непредсказуем. И спасать мир явно не рвется.

Джордан хлопает в ладоши. Улыбается.

– Мы надеялись, что первым ты выберешь именно старину Лю.

– С чего вдруг?

Он крутит пальцем в воздухе.

– Покажи, Макклоски.

Изображение на экране меняется. Теперь это карта мира. По искривленному полумесяцу острова Хонсю к северу медленно ползет красное пятнышко, обозначенное как «533». – Может, военные и накосячили больше, чем им положено, особенно в последние пару дней, но кое-что они все-таки сделали. Повесили на Аня жучок. Датчик у парня в правом бедре. И знаете что? Маррс подключился к их системе слежения.

– Значит, мы можем к нему подобраться? – уточняет Эшлинг. – Конечно, можем, – отвечает Джордан. – А еще лучше – мы отправим туда команду зачистки, и они нас встретят.

– Команду зачистки? – уточняет дедушка.

– Kilo Foxtrot Echo, – поясняет Макклоски.

– Этот ваш жаргон, – качает головой Эшлинг.

Джордан пожимает плечами:

– Жаргон не способен убивать, но Kilo Foxtrot Echo определенно может.

Чего же ты ждешь?