県道55線, курс на запад – юго-запад
После взрыва, устроенного Анем Лю, Эшлинг требовалось отдышаться.
Она просидела под водой целых четыре минуты и пятнадцать секунд – личный рекорд, который ей удался только из-за переполнявших ее решительности, страха и желания выжить. По большей части, все-таки из-за страха. Когда грудная клетка запылала, внутренности сжались в тугой комок, а яростный шум крови в ушах заглушил все остальные звуки, Эшлинг всплыла на поверхность и с хриплым криком втянула в легкие воздух.
Воздух был черным, ядовитым, липким.
Но даже такой воздух лучше, чем ничего. По крайней мере, здесь был кислород – пусть со взвесью бетонной пыли, горелого пластика, стеклянной крошки, раскаленного металла и бог знает, чего еще (кажется, не обошлось без изотопа цезия-137), – так что Эшлинг дышала.
И дышала.
И дышала.
Она выплыла на берег и дышала.
Бомба, которую взорвал Ань Лю, была мощной: все здания на три квартала вокруг оказались полностью разрушены, а те, что выстояли, получили серьезные повреждения. Взрыв оставил после себя тлеющую воронку 104 фута в ширину и 37 футов в глубину, черную как смоль.
Подойти и посмотреть Эшлинг не решалась – никто не пережил бы взрыва такой силы. Нужно было разыскать дедушку, Джордана и команду – или то, что от них осталось.
Эшлинг поднялась на ноги и побрела вдоль береговой линии на юг. Ветер отчаянно пытался спихнуть ее обратно в воду, залитая водой рация молчала, несмотря на все усилия поймать передачу.
Чтобы не идти сквозь шлейф дыма, окутавшего токийский порт, Эшлинг свернула за угол разрушенного дома и тут же увидела деда и Макклоски, сидящих на краю тротуара. Макклоски переговаривалась о чем-то с Джорданом и Маррсом, поднеся к губам рацию. Еще несколько минут назад они следовали за Эшлинг.
Все четверо оказались вне радиуса взрыва и выжили. Эшлинг бросилась к ним со всех ног. Она налетела на дедушку, порывисто обняла его, и они долго стояли, вцепившись друг в друга.
– Ты вся мокрая, – заметил дед, когда все успокоились и снова сели на бордюр, абсолютно измученные.
– Да вот, решила немного поплавать перед завтраком.
– И как, хорошо?
– Просто замечательно, – отозвалась Эшлинг.
Воцарилось молчание.
– Ладно, – сказала она через некоторое время. – Мне не очень понравилось.
– Мне тоже.
Макклоски продолжала возиться с рацией, пытаясь выйти на связь с остальными членами группы. Эшлинг и дедушка тихо сидели рядом. Где-то вдалеке завывали сирены.
– Нужно уходить, – наконец сказала Эшлинг.
– Смотри, вот они, – указала Макклоски.
Джордан и Маррс – все в саже с головы до ног – вышли из-за угла и перелезли через перевернутую машину. Эшлинг и остальные вскочили и бросились к ним. Джордан и Макклоски обнялись, а Маррс закурил. Сигарета как обычно висела у него в уголке рта. Эшлинг с дедушкой просто стояли, прислонившись друг к другу плечом.
Теперь нужно было отыскать какую-нибудь машину, и группа двинулась по дороге в сторону залива.
– «Кило Фокстрот Эхо»? – внезапно спросила Эшлинг.
Но она уже знала ответ.
Они все мертвы.
– Мертвы. Все до единого, – подтвердил Джордан.
– По крайней мере, Ань Лю тоже погиб, – отметила Эшлинг. – Верно. Я видел эпицентр взрыва – все как по учебнику. Такое бы никто не пережил, – сообщил Джордан то, что ей и так было прекрасно известно.
Они направились к югу. На парковке рядом с полем для гольфа раздобыли два небольших автомобиля. Никто не видел, как они угоняют машины, – вокруг не было ни души. Кружным путем, обходя полицейские кордоны, они вернулись в гостиницу. На месте Джордан раздал всем маленькие круглые таблетки йодида калия и настоял, чтобы все избавились от одежды и оружия – на случай, если те заражены, – и как следует отмокли под душем. Эшлинг радовалась, что не взяла с собой свой древний кельтский меч. Было бы обидно потерять по глупости такой бесценный артефакт.
После душа настало время телевизионных новостей. Город был охвачен паникой, и не только из-за того, что случилось в порту, но и из-за происшествия в крупнейшем японском аэропорту.
На сцену вышли террористы.
«Вот так и кончится мир», – подумала Эшлинг.
Эшлинг настаивает на том, чтобы немедленно покинуть Японию, и никто с ней не спорит. Вопрос – куда направиться. Макклоски предлагает Южную Америку – чтобы найти тех троих или, может быть, даже четверых игроков, чей след они все еще могут взять. Эшлинг не соглашается.
– Нет. Конечно, у одного из них есть Ключ Земли, но лучше уж пусть они сами перебьют друг друга. Они же понятия не имеют, что мы следим за ними, так что можно дождаться более подходящего момента. Я предлагаю сосредоточиться на Ключе Неба – ну и подумать о том, как вообще остановить это безумие.
– Куда же в таком случае? – спрашивает дед.
– В Стоунхендж, – быстро отвечает Эшлинг. – Джордан, ты же можешь получить туда доступ?
– Конечно. Я знаком с самим главнокомандующим НАТО.
Тот еще придурок, кстати говоря.
– Чудесно. Тогда Стоунхендж.
– Ты уверен, Джордан? – уточняет Макклоски. Эшлинг думает, что сейчас она все ближе подбирается к той самой тайне, в которую они не хотят ее посвящать.
– Конечно уверен, Макклоски. Ты же знаешь, «экскурсия» нам обеспечена. Мы просто скажем им, что Эшлинг – наш новый следователь. «Лэнгли – настоящий виртуоз, и пусть тебя не смущает, что она так молодо выглядит!» Как тебе такое? – Ладно. Тогда в путь. Я не собираюсь задерживаться в Токио ни секундой дольше.
Возражений ни у кого нет. Все пакуют вещи в молчании и съезжают еще до полудня, пока японцы не ввели военное положение.
Усевшись в микроавтобус, они едут на север, делают петлю вокруг центра города. Следующий пункт назначения – авиабаза Йокота, всего в 19 милях от центра Токио. «Гольфстрим» Джордана ждет на месте, полностью заправленный и загруженный оружием, кое-каким новым оборудованием, броней и припасами.
Из-за всей этой неразберихи с транспортом и надвигающимся военным положением жители Токио устремляются в пригороды. Поток машин еле ползет. Вот уже больше двух часов микроавтобус проторчал в пробке, и Маррс прикидывает, что стоять им еще как минимум час. Эшлинг с ноутбуком на коленях устроилась на заднем сиденье. Дед расположился рядом – точит кельтский меч. Остальные сидят впереди. Эшлинг изучает файлы Аня Лю – файлы, которые они успели скачать, прежде чем вся операция полетела к чертям.
Она ищет хоть что-то, связанное со Стоунхенджем или другими священными постройками древних, вроде Караунджа, Карнака или египетских пирамид, – все что угодно, что поможет отыскать Ключ Неба. Что угодно. Но ничего не находится. По-видимому, Ань Лю плевать хотел на Последнюю Игру – или, по крайней мере, на ее наследие, на Создателей и на все загадки человеческой истории. Его интересовали только Игроки, и особенно – Тиёко Такеда. А еще – бомбы, разрушение, смерть.
«Он Играл на стороне смерти, – думает Эшлинг. – И получил то, чего хотел».
Микроавтобус еле ползет. Джордан, Маррс и Макклоски почти все время молчат, лишь изредка обмениваясь мрачными шуточками. Гибель «Кило Фокстрот Эхо» сбила с них спесь. Они проезжают мимо высокого синтоистского храма. Ярусы, громоздящиеся друг на друга, изящно изогнутые кровли… память об иных временах. О золотом веке.
Дед все водит и водит точильным камнем по клинку. Привлекая внимание Эшлинг, он толкает ее локтем, не переставая точить меч. На самом деле меч не нуждается в заточке – он и так уже один из самых острых в мире.
– Думаешь, стоило ли нам объединяться? – спрашивает он очень тихо.
Эшлинг бросает быстрый взгляд на сидящих впереди людей. Чтобы их не услышали, она создает пустое сообщение в электронной почте и печатает ответ.
«Вроде того. Знаешь, перед тем как все пошло наперекосяк, я задавалась этим вопросом. Разумеется, это дает определенные преимущества, и с учетом всего, что творится в мире, это нельзя сбрасывать со счетов, но… Я не знаю».
Отложив мечи и точильный камень, дед набирает ответ: «Я согласен насчет преимуществ. Но миссия определенно не удалась».
Они поворачиваются друг к другу.
«Это точно. Но все-таки Лю мертв».
Дед отвечает не сразу.
«Я в этом не уверен».
Эшлинг косится на дедушку.
«Почему? Ты же сам видел, что произошло. И Маррс говорит, что его больше нельзя отследить».
«И что? Ань – Игрок. Самый опасный из всех Игроков. Пока мы не удостоверимся точно, я бы предполагал, что он все еще жив». Пауза.
«Черт. Если он ДЕЙСТВИТЕЛЬНО жив, если он каким-то образом смог сбежать, нам НЕОБХОДИМО остаться с ними». «У них есть транспорт и оружие».
Пауза.
Эшлинг печатает: «Да. Но если мы остаемся с ними, я должна взять все на себя. Я должна сама проводить операции. Что бы они там ни говорили, опыта у них все же недостаточно».
«Согласен».
Эшлинг выделяет весь текст и нажимает на кнопку «удалить».
Макклоски оборачивается и смотрит на них.
– Ребята, вы там как? Что-то вы притихли.
– Да, все нормально. Просто устали.
– Еще бы.
Макклоски отворачивается. Микроавтобус медленно, рывками, продвигается вперед. За рулем Маррс. Дедушка вновь принимается точить меч. Эшлинг снова роется в файлах Лю. Запускает программу слежения. В Хульяке, Перу, на расстоянии трех миль друг от друга мигают два огонька; оба неподвижны.
Один следит за другим.
Один собирается хорошенько удивить другого.
Должно быть, совсем скоро.
Только Эшлинг собирается захлопнуть ноутбук, как выскакивает окошко уведомления. Дыхание кельтки сбивается, сердце пропускает удар. Она поспешно кликает по ссылке. Ань Лю выложил видео на Youtube – из могилы ли, своей ли собственной живой рукой.
Название очень простое.
«ПОСЛЕДНЯЯ ИГРА УЖЕ ЗДЕСЬ. УБЕЙ ИГРОКОВ.
СПАСИ МИР».