Индия, Сикким, Долина Вечной Жизни,
,
Глубины
– Джамаль! – кричит Шари, и он открывает дверь.
Женщина влетает на склад и падает в объятия мужа.
Пару закрывает за ними дверь. Малышка Элис кричит: «Мама!» Шари отдает Джамалю пистолет, падает на колени и крепко обнимает девочку. Зарывается носом в волосы дочери и вдыхает знакомый запах корицы и теплого молока.
– Мне страшно, мамочка.
– Я здесь, meri jaan.
Из коридора доносятся звуки стрельбы. Шари закрывает уши дочери ладонями.
– Там наши люди, они защитят нас. Все будет хорошо. – Как и любой родитель в такой ситуации, Шари лжет. Она понятия не имеет, будет ли все в порядке. Честно говоря, она сильно в этом сомневается.
Джамаль обнимает их обеих. Его девочки. Его жизнь.
– Мы здесь, милая. Мы здесь.
Все трое заливаются слезами. Они плачут не только от страха, но и от счастья: сейчас они вместе и полны любви друг к другу. – Они не обидят тебя, meri jaan, – обещает Шари. – Я им не позволю.
– И я им не позволю, – говорит Джамаль. Он крепко сжимает их в объятиях, одновременно стискивая рукоять пистолета, и бросает на жену печальный взгляд, а Шари между тем размышляет: «Сможет ли он? Сможет ли он сделать то, чего не могу я?»
Джамаль закрывает глаза. Целует в макушки сначала дочь, потом жену. Руки его напряжены. Он часто дышит.
Шари крепче обнимает их дочь и вспоминает о младенце из китайского автобуса – о новорожденном, которому она и большая Элис помогли вступить в этот обреченный мир.
Я – человек.
Она сжимает руки еще крепче.
Я – человек, я знаю, что такое сострадание, и я отрекаюсь от Последней Игры.
Я отрекаюсь от тебя.
Я говорю богам «нет».
Потому что их не существует.
Потом из коридора вновь доносятся звуки стрельбы. Три пули врезаются в дверь: тап-тап-тап. Шари знает, что это значит. Пару. Ее отец. Мертв.
Малышка Элис вздрагивает, и Шари начинает беззвучно рыдать.
Вся Линия Хараппы.
Мертва.
Джамаль встает.
– Ты должна спасти ее, Шари. Прячьтесь.
Охваченная ужасом Шари кивает. Она заводит малышку Элис за невысокую каменную перегородку. Ставит на перегородку пустой ящик. Элис присаживается на корточки у ее ног. Сквозь деревянные планки ящика они могут наблюдать за дверью.
– Не плачь, – просит Шари. – Веди себя тихо.
Женщина обнимает малышку Элис.
– Целься в голову, любовь моя, – говорит она.
– Хорошо.
– Никакой пощады.
– Хорошо.
– Потому что они тебя точно не пощадят.