Китай, Сиань, Большая пагода диких гусей, 6-й этаж

Сара и Яго попадают в ту же самую комнату, что и Кала. Время – 3:29:54 утра. Кала выпрыгнула ровно 10 минут 14 секунд назад. Но они этого не знают. И Сара даже не представляет, что Кристофер так близко. Если бы она и думала сейчас о нем, то была бы уверена, что он остался в Омахе, в относительной безопасности, и усердно помогает устранять последствия катастрофы. Но она о нем не думает: она вытеснила из головы все мысли о Кристофере.

Прежняя жизнь закончилась.

Слепой прыжок в инопланетную дверь оказался довольно странным опытом. Саре он показался магическим, хотя она знает, что это не так. Примерно то же самое первобытные люди думали про огонь. На самом деле это не магия, а наука.

Продвинутые технологии, основанные на знаниях, которых люди еще не достигли и которых, быть может, им никогда не позволят достичь.

Именно на этом веками держались власть и привлекательность Людей с Неба. Благодаря их машинам, технологиям и способностям бесчисленные древние народы по всему миру принимали их за богов. И Сара понимает, что при желании они могли бы внушить то же самое и современным людям. Вселить благоговение и страх, поработить. Все Игроки в курсе, что земляне для Людей с Неба – всего лишь игрушка. Даже несмотря на то, что мы овладели инженерной геологией, научились расшифровывать цепочки ДНК и строить ядерные реакторы и космические станции, мы, люди, существуем лишь для забавы, словно муравьи, что ссорятся по любому пустяку, убивают друг друга без причины, а еще слишком подолгу смотрятся в зеркало.

Вот только этими муравьями по какой-то причине заинтересовались боги.

– Он все еще у тебя? – спрашивает Сара. У нее кружится голова.

– Да, – кивает Яго, показывая на рюкзак. У него в голове пульсирует боль, дышать трудно, перед глазами плывет.

Ударная волна от взрыва бомбы набатом звучит у него в ушах.

– Ты цел? – Сара протягивает к нему руку.

– Да, – пыхтит он в ответ, распрямляясь.

– Надо уходить. Оставаться здесь опасно.

– Это точно.

Яго поворачивается к двери, ведущей к лестнице, и тут у него за спиной появляется Маккавей. Для Сары это выглядит так, будто Маккавей вышел из-за чернильно-черной шторы, подвешенной в воздухе.

Такое впечатление, что ни от взрыва, ни от телепортации Маккавей совершенно не пострадал.

Он кидается на Яго и хватает его за шею. Первая мысль Сары – о диске. Ей почему-то кажется, что он поможет – хотя она и не знает, как именно, – ей… им… значительно оторваться от остальных.

Сара заносит кулак, чтобы дать Маккавею по затылку, но в этот момент Яго бьет его в голень. Маккавей вскрикивает и сгибается, увлекая за собой и Яго. Сокрушительный удар Сары не попадает в цель.

Яго все никак не удается вырваться из хватки набатейца.

Он вслепую тычет за спину большим пальцем, надеясь попасть Маккавею в ухо. И наконец попадает. Когда Яго вытаскивает палец, раздается хлопок, словно откупорили старую бутылку. Маккавей отпускает его и заходится криком. Одной рукой он хватается за ухо, а другой отчаянно колотит по воздуху.

Сначала – стрела, попавшая прямо в ногу, а теперь – этот грязный удар от мерзкого ольмека. Маккавей не привык к такой боли и к таким унижениям, и из-за этого он просто в ярости.

Прежде чем ему удается собраться с силами, Сара обходит его и бьет ногой в бедро, прямо рядом с раной. Маккавей падает на пол. Теперь проход к лестнице, ведущий вниз, открыт. Можно выбраться из этой ловушки с убийцами. Сара думает, успеют ли они прикончить Маккавея и стоит ли оно того.

Яго таким вопросом не задается: в руке у него уже сверкает нож, готовый встретиться с глоткой Маккавея.

– Осторожно! – кричит Сара, потому что в комнате появляется еще и Эшлинг Копп.

Ее рыжие волосы торчат во все стороны, лицо – в саже от лесного пожара. После того как Ань поджег деревья, ей пришлось повернуть обратно к пирамиде. Девушке страшно; ей кажется, что ее загнали в угол, поэтому вопросов она не задает. Просто вскидывает свой маленький арбалет и стреляет. Яго едва успевает пригнуться – благодаря предупреждению Сары. У него над головой пролетает стрела.

Парень в прыжке раскрывает нож, хватает за лезвие, покрытое оксидной пленкой, и швыряет его в Эшлинг. Та бросает арбалет, рассчитанный всего на один выстрел, хлопает в ладоши, ловит нож и улыбается. Она гордится тем, что ее ход сработал: дедушка хорошо ее обучил.

Когда Яго с Сарой разворачиваются и бросаются к лестнице, нож Яго пролетает у них над головами и врезается в стену. Через несколько секунд они оказываются в большой комнате под крышей пагоды. Яго собирается бежать дальше, но Сара сворачивает в дверной проем и тянет его за руку. Потом она показывает вверх. Над головой – балки. Зазор между балками и внутренней стороной крыши – около фута.

Яго кивает. Он ее понял. Они одновременно подпрыгивают, бесшумно хватаются за грубо обтесанные доски, подтягиваются. Пристально смотрят друг на друга, останавливают дыхание и приказывают сердцам биться все медленнее, медленнее и медленнее.

Эшлинг врывается в комнату и уже собирается броситься дальше вниз, но в самый последний момент останавливается. Она учуяла какой-то запах, прислушалась. Когда она уже поворачивается в их сторону, Сара на секунду задумывается: а почему они от нее прячутся? Кельтка одна, а их двое. Они могут устранить ее очень быстро. Сара смотрит на Яго, и тут с лестницы раздается вопль Маккавея:

– Ублюдки! Я всех вас перебью!

Эшлинг немедленно разворачивается и убегает. Маккавей с громким топотом спускается по лестнице. Со стонами и пыхтением он вваливается в комнату. Выглядит он ужасно: если не считать Марка, который уже мертв, Маккавею пока что досталось больше всех.

Он останавливается посередине комнаты и оглядывается вокруг, но даже не догадывается поднять голову. От всех этих сражений, от неожиданностей Последней Игры и от помещенных в голову подсказок мысли у него путаются. Он крутится по комнате 22 секунды (за это время сердце Сары сделало всего 12 ударов), после чего сверху доносятся звуки: этажом выше прибыл еще один Игрок. Маккавей плюет на пол и уходит вниз по лестнице. Они выжидают еще 3 минуты. Новоприбывший наверняка решил ждать в комнатке наверху. Ольмек и кахокийка беззвучно спрыгивают, спускаются по лестнице и уходят.

– Плохо, что ни одного не убили, – сокрушается Яго, пока они тихонько спускаются по лестнице. И потирает шею, где пальцы Маккавея оставили кольцо синяков.

– Еще успеем, – говорит Сара. Она понимает, что они стали хорошей командой, но не уверена, что команда как явление уместна в Последней Игре. И все же Яго завоевал ее симпатию. К тому же он ей помогал и, что еще важнее, оказался верным. А еще Сара знает, что нравится ему. Она думает, можно ли будет этим воспользоваться. И хочет ли она этим пользоваться.

– Еще раз увижу этого набатейца… – Яго умолкает и сплевывает на пол.

Вниз, вниз, вниз.

Спустившись, они проверяют, чисто ли на горизонте. Выходят из пагоды и направляются в сторону дороги, стараясь держаться в тени. Сара и представить себе не может, что не более 30 минут назад здесь был парень из Омахи, которого она все еще любит.

И ни Сара, ни Яго не подозревают, что из окна за ними наблюдает Ань Лю, изготовитель хитроумных бомб, который прошел через портал после Эшлинг.

Наблюдает и наводит на них длинный металлический предмет.

Это какая-то палочка.

Антенна.

Микрофон.

Хитрая – хлоп — подлая – хлоп — коварная – хлоп! – штуковина.