Фрося сбегала в ближайший гастроном и закупила различных продуктов для дачи.
Никогда к её добродетелям не относилась готовка изысканных блюд.
С ранней юности, начиная с жизни в родительском доме и позже, в её семье обходились простой пищей без особых изысков.
Мама Клара тоже была не привередливая в еде и поэтому Фрося никогда не заморачивалась на сложных блюдах, а часто ей это делать было просто некогда.
Сейчас было полно времени, но готовить для самой себя вовсе не хотелось и она сварила несколько картофелин, и достала из холодильника оставшиеся после их ужина с Марком закуски, этим и ограничилась.
Кормить ей было некого, Марк не обещал зайти, а вечером она уже будет на даче.
С нарастающим напряжением ждала телефонного звонка и вздрогнула, когда вдруг раздался дверной.
На пороге, шурша упаковками с новыми вещами, стоял Марк:
— Не ждали, а я вот он…
— Ждала, ещё как ждала, только думала, что ты позвонишь, чтобы я спустилась к машине.
— Нет, моя милая, пойдём в спальню на примерку.
— Ты сумасшедший, для тебя есть что-то невозможное…
— К сожалению, есть, я не могу покинуть свою семью, они пропадут без меня.
На лицо мужчины набежала тень и Фрося благоразумно не отреагировала на его последние, сказанные в запале, слова.
Они зашли в спальню и Марк стал расстёгивать пуговицы её халата:
— Ах, ты не голенькая, как жаль…
— Марик, я ведь бегала в магазин, надо же кормить ораву на даче.
— Глупенькая, я уже набил пол багажника всякими продуктами.
Давай, давай, помогай мне, нет времени, снимай быстрей эти произведения советской промышленности и надевай один из своих импортных, тот, который бежевого цвета.
— Ну, отвернись, не могу я пока при тебе это делать…
— Вот, выдаёшь, так я же за прошедшие сутки видел тебя во всяких ракурсах.
В этом пакете платье, в коробке туфли, а я пойду на кухню, перехвачу чего-нибудь, кроме твоего утреннего кофе ничего во рту ещё сегодня не было.
Марк удалился и застучал тарелками на кухне, а Фрося поспешно переодела бюстгальтер, аккуратно натянула колготки телесного цвета и развернула пакет…
В её руки скользнуло воздушное платье из шифона в бледно-голубых тонах с белой отделкой по краю подола.
Тело запорхнуло в обволакивающий материал, на ноги, как влитые вошли итальянские туфельки на шпильке и из зеркала на Фросю смотрела испуганными глазами почти незнакомая женщина, у которой на фоне платья ещё больше загорелись сапфирами широко раскрытые глаза.
В проёме дверей спальни показался Марк с тарелкой и вилкой в руках:
— Красавица, жаль меня там не будет рядом, на таком фоне сошёл бы за эмира Бахрейна.
У тебя есть золотишко с голубыми камешками?
— Кажется, есть, что-то такое мне Ицек оставил, подожди пару минут, я сейчас вернусь…
И она убежала в зал к тайнику в кресле Вальдемара.
Фрося держала на ладони перед глазами Марка два колечка и изящные серёжки, в которых переливались зелёно-голубым сиянием камешки:
— О, изумруды, это то, что надо, намерь.
Фрося вдела серёжки в уши и одно из колец, которое подошло ей по размеру.
Марк к этому времени отнёс тарелку на кухню, тщательно вымыл руки и подошёл к своей королеве:
— Ты неотразима, на тебе вещи и украшения являются огранкой, подчёркивая твою колоритность и величественность, ты великолепна.
Он достал из кармана брюк бархатистую коробочку и вручил Фросе:
— Примерь и это…
Фрося с замиранием сердца открыла коробочку, на неё смотрели золотые маленькие часики с браслетиком:
— Это мне?
— Да, это мой маленький подарочек для любимой женщины, дай, я их надену на твою руку.
Марк осмотрел со всех сторон принаряженную женщину, любуясь её статностью и красотой:
— А, теперь позволь я тебя аккуратненько освобожу от этого великолепия, люблю заниматься любовью на свежих простынях.