От вопроса делового партнёра Марка у Фроси больно кольнуло в груди.

— Пан Леон, где вы сейчас находитесь?

— В гостинице, у себя в номере, уже и не знаю, что думать, на господина Гальпера это не похоже, он всегда был таким порядочным…

Фрося перебила:

— Пан Леон, я сейчас же выезжаю, ждите меня внизу, в холле гостиницы.

Она заметалась по квартире, суматошно приводя себя в порядок, виски сдавила жуткая боль, сердце готово было выпрыгнуть из груди: — Марик, Маричек, что с тобой, где ты, я не выдержу новой потери, боже мой, только бы, ты был жив… От жутких неотвязных мыслей Фрося даже не заметила, как домчалась до гостиницы. Леон ожидал её на улице, ходя взад- вперёд вдоль входа в отель. Женщина быстро вбежала по ступенькам и, запыхавшись, спросила:

— Ну, что, по-прежнему ничего?

Расстроенный американец помотал отрицательно головой.

— Пан Леон, кто его видел последним, вы выяснили?

— Пани Фрося, я не могу добиться вразумительных ответов, то меня не понимают, то не хотят слушать.

— Пойдём, сейчас меня поймут и услышат.

Она решительно подошла к швейцару и небрежно сунула ему в руку червонец.

— Послушай дружок, мне срочно надо добыть информацию о постояльце из номера 423, он не открывает и не отвечает на телефон.

— Так его там нет и с утра никто в гостинице его не видел, уже все говорят об этом исчезновении, ведь этот господин, что с вами, уже спозаранку дурит всем голову.

— Ты, знаешь, как связаться с твоим сменщиком, который дежурил сегодня ночью?

— Ну, сами понимаете, есть вещи, которые нельзя разглашать, он отдыхает, зачем его беспокоить. Фросе надоел нудёж охранника, который явно хотел выудить у этой дамочки ещё денег.

— Так, дружок, наверное, ты хочешь поговорить на эту тему с нашей доблестной милицией, а может быть, они заинтересуются другими твоими делами… так, что, даёшь номер телефона или нет?

— Ну, чего ты, сразу ляпу разеваешь, записывай телефон и дуй отсюда.

Фрося могла бы быстро обломать этого мужлана, но надо было срочно выяснять судьбу Марка. Они вместе с Леоном подошли к телефонной будке, и она набрала номер, дежурившего вчера ночью швейцара:

— Вы, меня простите, что вас беспокою в выходной день, но дело срочное. Я вчера поздно вечером передала на ваши руки сильно выпившего американского туриста, он пропал. Может быть вы, сможете мне рассказать что-нибудь о нём?

— Да, да, конечно, помню, он ночью, а точнее, под утро, думаю, что ещё не было и пяти, вышел из гостиницы и при мне не возвращался. Я его ещё спросил, куда это он такой порой наладился, а он ответил, что хочет проветрить немного мозги и скоро вернётся.

— Вы, уверены, что он не пришёл назад?

— Не знаю барышня, я его не видел.

Фрося поблагодарила доброжелательного человека и оглянулась на Леона, тот тут же отреагировал:

— Пани Фрося, вы так побледнели, что-то не хорошее произошло с паном Марком?

— Не знаю, не знаю, но надо ехать в милицию или в больницу, хотя нет, вначале в милицию.

В ближайшем отделении милиции царила суматоха, праздничные гулянья ещё продолжались, воронки один за другим привозили пьяниц и дебоширов, к дежурному было просто не пробиться. Фрося поймала за тужурку первого попавшегося милицейского офицера и попросила его отойти на минутку в сторонку. Тот глянул на неё и стоящего рядом Леона и немного посомневавшись, всё же вышел с ними на улицу и завернул за угол. Фрося даже не начала распинаться, а попросила:

— Леон, дайте быстренько пятьдесят долларов, не спрашивайте пока ничего.

Американец с недоумением, но быстро выполнил приказ. Фрося взяв банкноту из рук Леона, тут же засунула её в карман тужурки удивлённого милиционера.

— Товарищ офицер, нам нужна срочная информация, сделаешь дело, получишь вторую половинку.

Парень оглянулся и тихо попросил быстро выкладывать суть просьбы. Фрося в нескольких словах обрисовала происшествие и с кем оно приключилось.

— Барышня, не маячь здесь, постараюсь разузнать, что смогу, где мы встретимся?

— Видишь жигули, мы будем сидеть в них в квартале отсюда в той стороне.

И она указала рукой. Милиционер развернулся и пошёл ко входу в отделение милиции. Фрося в машине объяснила суть происходящего. Леон заметил:

— Пани Фрося, я думаю, что пора уже обратиться в американское посольство, это смахивает на международный скандал, пропал подданный США.

— Пан Леон, но у нас уже через несколько минут есть шанс получить какую-то информацию, хотя не исключаю, что нам придётся скоро трубить во все инстанции.

Пока обсуждали ближайшие свои действия, прошло с четверть часа, и они издали увидели, спешащего к ним знакомого милиционера. Фрося открыла заднюю дверь, и парень впрыгнул на сиденье:

— Так, слушайте меня внимательно — сегодня утром в районе шести часов недалеко от гостиницы «Интурист» был найден раздетый мужчина, занесённый снегом, обмороженный и с травмой головы…

Фрося вскрикнула и закрыла лицо руками.

— Ну, чего вы, кричите, ещё неизвестно, что это тот человек, которого вы разыскиваете, и я не сказал, что обнаружили труп. Езжайте в больницу «Склифосовского», его отправили туда и подсуетитесь, если это он, то бейте во все колокола, всё же это американский гражданин, хотя я не утверждаю, что речь идёт именно о том человеке, которого вы ищите, документов при нём не было обнаружено.

Фрося взяла у Леона вторую купюру в пятьдесят долларов и протянула парню.

— Нет, не возьму, а ты дамочка, если тебе что-нибудь понадобится от милиции, обращайся, спросишь старшего лейтенанта Снегирёва Павла Андреевича.

— Спасибо Паша, ты отличный парень, закончится всё хорошо, отблагодарю, как следует. Пока. А мы полетели…

Прибыв в больницу, Фрося шла напролом, не скупясь на взятки, угрозы и мольбы и, в конце концов, их привели в отделение, где в коридоре, в том не было сомнений, лежал без сознания их Марк. Фрося и Леон узнали его тут же, не смотря на забинтованную голову, впалые щёки и выступившую на них седую щетину. Фрося упала на колени перед находившемся без сознания любимым мужчиной и громко отчаянно завыла, покрывая поцелуями его руку. На шум сбежался весь находившийся поблизости медперсонал и уставился, на стоящую на коленях рядом с кроватью неизвестного больного, воющую Фросю и, приведшую их сюда медсестру. Та быстро объяснила коллегам, что неизвестный гражданин, американский подданный, а это его деловой партнёр и вроде бы родственница пострадавшего. Всё тут же вокруг пришло в движение — кровать с Марком быстренько поместили в отдельную палату, вызвали какого-то известного профессора и начались проверки и всевозможные процедуры. Леон и Фрося тут же почувствовали вежливое обхождение медперсонала, и заверение, что их врачи сделают всё возможное для иностранного пациента, что только будет в их силах. Леон хмуро выслушал объяснения врачей на плохом английском языке, поблагодарил, быстро откланялся и поехал в американское посольство, сообщить о произошедшем с гражданином Соединённых Штатов Америки. Фрося осталась караулить в коридоре возле палаты, где над Марком колдовали врачи. Вдруг она почувствовала дурноту, потолок, пол и двери поплыли перед её глазами и она, потеряв сознание, сползла со стула на затоптанный линолеум.