Итоги войны, без сомнения, укрепят положение США как крупнейшей международной силы и Северной Америки в целом как центра притяжения мировой международной системы. Победа позволит США консолидировать свое господство в космосе и к тому же взять под единоличный контроль международные морские пути. Кроме того, результаты войны станут способствовать формированию линии поведения, на которую США будут полагаться в последующие десятилетия.

Самым важным итогом войны окажется договор, который формально передаст США эксклюзивные права на милитаризацию космоса. Другие державы смогут использовать космос в мирных целях под наблюдением США. По сути, этот договор станет признанием сложившейся ситуации. Нанеся поражение Японии и Турции в космосе, США уже не выпустят власть из рук. Договор также ограничит количество и типы сверхзвуковых летательных аппаратов, которыми могут владеть Турция и Япония. И хотя все прекрасно будут понимать, что это неосуществимо, но таковой договор станет всего лишь безосновательным оскорблением, которое победители позволят себе в отношении побежденных. Этот договор будет служить американским интересам и оставаться в силе лишь до тех пор, пока американское могущество позволит поддерживать его условия.

Польша станет великим победителем, чрезвычайно расширившим свое территориальное присутствие, хотя потери поляков окажутся самыми значительными среди всех основных участников конфликта. Китайцы и корейцы будут чувствовать, что избавились от притязаний Японии, которая утратила империю, но сохранила страну, потеряв всего несколько тысяч человек. У Японии не исчезнут проблемы численности населения, но такова уж цена поражения. Турция останется лидером исламского мира и станет управлять империей, в которой после поражения будет крайне неспокойно. Однако, несмотря на победу, Польша будет озлоблена. Ее территория была оккупирована Турцией и Германией. Ее потери исчислялись десятками тысяч — в том числе среди мирных граждан, пострадавших от наземных, уличных боев, в которых военные всегда более защищены, чем гражданское население. Инфраструктура и национальная экономика Польши рухнут. Хотя Польша сможет использовать региональную экономику в собственных интересах, опираясь на свои завоевания для быстрого восстановления хозяйственной деятельности, результаты ее победы окажутся весьма болезненного свойства.

На западе Германия, традиционный враг Польши, будет ослаблена, ее уделом станет унылая подчиненность, в то время как потерпевшая поражение Турция сохранит свое влияние на несколько сотен километров к югу в сторону Балкан и России. Поляки получат порт Риеку и сохранят базы на западе Греции, что позволит им противостоять турецкой агрессии на Адриатике. Но турки никуда не денутся, а у европейцев хорошая память. Самое обидным для Польши окажется факт, что Польша войдет в число стран, которым запретят выход в космос. США не сделают исключения из этого правила. На самом деле после войны больше всего США будет беспокоить Польша, так как она сохранит империю, которой владела в XVII в., и расширит свою территорию.

Польша, создав конфедеративную систему правления для своих бывших союзников, будет напрямую управлять Беларусью. С экономической точки зрения Польша будет слаба, поскольку сильно пострадает от войны, однако у нее будет время и территория, позволяющие восстановить былую силу.

Поражение Франции и Германии от Польши решительно сдвинет баланс сил в Европе на восток. В каком-то смысле упадок Атлантической Европы, начавшийся в 1945 г., продолжится в 50-х годах XXI в. США ни к чему долгосрочные последствия войны в виде сильной, уверенной в себе Польши, которая доминирует в Европе. Поэтому Америка будет поощрять своего ближайшего союзника, Великобританию (которая решительно бросила все свои силы в войну), усиливать свое экономическое и политическое влияние на континенте. Пока Западная Европа лежит в демографических и экономических руинах и страшится усиления Польши, Британия с удовольствием организует блок, странно напоминающий НАТО XX в. Задачей нового блока станет реабилитация Западной Европы и блокирование продвижения поляков на запад от Германии, Австрии или Италии. США не войдут в этот союз, однако будут поощрять формирование альянса.

Самое интересное, что американцы предпримут ряд шагов для улучшения отношений с Турцией. Согласно старому британскому изречению о том, что у стран нет постоянных врагов, а есть лишь постоянные интересы, — в американских интересах будет поддержка более слабой стороны против более сильной, позволяющая сохранить баланс сил. Турция, понимая, как может вырасти мощь Польши в долгосрочном плане, с радостью примет более тесные отношения с Вашингтоном как гарантию своего выживания.

Понятно, что поляки будут чувствовать, что американцы жестоко предали их. Но американцы многому научатся. Ввязавшись в схватку, можно удовлетворить свой сиюминутный порыв, однако гораздо более удачным решением станет управление ситуацией таким образом, что битвы вообще не произойдет либо драться будут другие. Поддерживая Британию и Турцию, США приблизятся к созданию европейского баланса сил, являющегося продолжением политического равновесия в Азии. Ни одна страна не сможет угрожать США, пока США контролируют космос. Поэтому Америка сможет смело обращаться к другим вопросам, требующим внимания.

Вот один интересный факт из области геополитики: не существует постоянных решений геополитических проблем. Однако на тот момент в 60-х годах XXI в. (как когда-то в 20-х и 90-х годах XX в.) для США не будет проблем, которые они считали бы серьезными или, по крайней мере, представляющими для них реальную угрозу. США на собственном опыте поймут, что безопасность иллюзорна, но некоторое время смогут наслаждаться полной безопасностью.

Экономический рост, который будет переживать Америка в 40-х годах XXI в., не прервется войной. Более того, рост будет беспрепятственно продолжаться. История показывает, что США от больших мировых войн обычно только выигрывали. Война их почти не затронет, а рост правительственных расходов простимулирует экономику. Поскольку военные действия США ведут техническими средствами, любая война против других государств (или ожидание такой войны) будет увеличивать государственные расходы на исследования и разработки. В результате в конце войны для коммерческого использования будет доступен ряд новых технологий. Потому-то в послевоенный период XXI в. (вплоть до 70-х годов) мир станет свидетелем сильнейшего экономического роста, который будет сопровождаться социальными переменами.

Война придется на середину одного из 50-летних американских циклов, приблизительно через 20 лет после его начала, то есть на момент, когда страна внутренне очень сильна. Проблемы численности населения, которые никогда не были столь серьезны, как у других стран, будут хорошо управляемы благодаря политике иммиграции и уходу поколения беби-бумеров, который ослабит давление стареющей рабочей силы на экономику. Баланс между доступностью капитала и спросом на продукты сохранится, при том, что и то и другое будет расти. Америка встанет на путь сильнейшей экономической и, следовательно, социальной трансформации. Мы уже наблюдали подобные процессы, катализатором которых стала Вторая мировая война. Дело в том, что большая война, приходящаяся на начало или середину цикла, раскручивает его быстрее. Этому способствует приспособление экономики к непосредственным результатам войны. Другими словами, с середины и до конца 50-х годов XXI в. Америка возьмет свой джек-пот, как это уже было в 50-х годах XX в. Послевоенные 15 лет во всех смыслах станут «золотым веком» в экономике и технологическом развитии США.

После падения России в 30-х годах XXI в. США снизят военные расходы, однако вновь значительно увеличат их по мере усиления глобальной холодной войны в 40-х годах. Затем, во время войны середины XXI в., Америка совершит настоящий исследовательский подвиг и начнет внедрять свои открытия без промедления. Все процессы, на которые в экономике мирного времени ушли бы годы, из-за экстренности военного времени будут совершаться за месяцы или даже недели (особенно после уничтожения американских космических объектов).

США будут помешаны на космосе. В 1941 г. Перл-Харбор заставил всех, и в частности военных, поверить, что нападение может произойти в любой момент, в особенности тогда, когда меньше всего этого ожидаешь. Такого рода убеждение руководило ядерной стратегией США на протяжении следующих 50 лет. Неослабевающий страх перед внезапным ударом пропитывал образ мыслей военных и влиял на то, как они строили планы. Страх пошел на спад после падения СССР, однако нападение в 50-х годах XXI в. вновь оживит кошмары Перл-Харбора, и страх внезапного удара опять станет навязчивой идеей национального масштаба, обратившись на этот раз в сторону космоса.

Угроза будет вполне реальной. Со стратегической точки зрения, господство в космосе и преимущество на море имеют равную силу. В 1941 г. Перл-Харбор почти лишил США морского преимущества, а война середины XXI в. приведет США к временной потере преимущества в космосе. Возникший в результате страх внезапного нападения в сочетании с помешательством на космосе приведет к тому, что огромные средства (как из военных, так и из коммерческих источников) будут вложены в развитие космических технологий.

Следовательно, США будут строить в космосе разветвленную инфраструктуру — от спутников на низких околоземных орбитах до пилотируемых космических станций на геостационарной орбите, от станций на Луне до вращающихся вокруг нее спутников. Многие из этих систем будут управляться роботами или сами будут роботизированными. Разрозненные прорывы в робототехнике, произошедшие за предыдущие 50 лет, объединятся в космосе в единое целое.

Теперь в космосе будут постоянно находиться войска, и это станет одним из основных достижений американцев. Их обязанностью будет наблюдение за системами, поскольку роботы, даже очень хорошие, далеки от совершенства, а в 50-60-х годах XXI в. космическая разведка станет главным вопросом безопасности страны. Военно-космические силы США как новое направление, отпочковавшееся от военно-воздушных сил, будут иметь самый большой бюджет и численность. Ряд дешевых ракетоносителей, многие из которых возникли в результате доработки коммерческих вариантов, созданных предпринимателями, начнут постоянно курсировать с Земли в космос и между орбитальными платформами.

У всей этой деятельности будет три цели. Во-первых, она удовлетворит стремление США к достаточной степени надежности, многочисленности и глубине обороны, гарантирующей, что ни одна сила никогда более не сможет уничтожить космические мощности США. Во-вторых, Америка таким образом постарается предотвратить попытки любой другой страны закрепиться в космосе вопреки ее желаниям. Наконец, это позволит США располагать многочисленными ресурсами, в том числе вооружениями, базирующимися в космосе (от боеголовок до высокоэнергетических лучей), чтобы контролировать события, происходящие на Земле. США понимают, что из космоса не смогут приостановить любую угрозу (такую, как терроризм или формирование коалиций). Однако космическая мощь позволит им гарантировать, что ни одно другое государство не сможет подготовить против них успешную операцию.

Расходы на строительство таких мощностей будут огромны. Выделение средств на них практически не встретит политического противодействия, вызовет огромный дефицит и невероятно стимулирует американскую экономику. Как и после окончания Второй мировой войны, страх пересилит осторожность. Немногочисленные и не обладающие влиянием критики будут говорить, что такие военные расходы не нужны и что они приведут Америку к банкротству и депрессии. На самом же деле они приведут к высочайшему взлету экономики, как обычно происходило в американской истории во времена дефицита, особенно в середине 50-летних циклов, когда экономика устойчива.

Революция в энергетике.

Американское помешательство на космосе повлечет за собой проблему нехватки энергии. Во время войны США вложат громадные средства в решение проблемы снабжения поля боя электроэнергией из космоса. Процесс будет неэкономичен, примитивен и невыгоден, но даст желаемый результат. Войскам польского блока хватит энергии, чтобы оказать сопротивление турецко-германскому вторжению. Производство энергии в космосе даст военным решение множества проблем снабжения войск на поле боя. В частности, важнейшей проблемой станет энергоснабжение нового оружия, в том числе мощных энергетических лучей. Поэтому армия воспримет создание энергетических установок в космосе как военную необходимость, и конгресс будет готов платить за это. Таковым окажется еще один урок войны, который придаст проекту видимость срочности.

Для данного случая могут оказаться поучительными еще два эпизода американской истории. В 1956 г. США взялись за строительство системы шоссейных дорог между штатами. Дуайт Эйзенхауэр поддерживал проект, поскольку он имел оборонное значение. В молодости, будучи младшим офицером, он возглавлял автоколонну, которая двигалась из конца в конец страны. На это ушли месяцы. Во время Второй мировой войны он видел, как перед началом битвы в Арденнах по автобанам немцы перебазируют целые армии с Восточного фронта на Западный. Разница потрясла его.

Военные причины создания системы шоссе между штатами были убедительны, однако последствия строительства этих дорог для гражданского населения оказались неожиданными и непреднамеренными. По мере того как снижались продолжительность и стоимость поездок, люди стали осваивать все большие территории вне городов. Произошла массовая децентрализация городов, что привело к возникновению пригородов и распространению промышленности за пределы городских зон. Система шоссейных дорог между штатами изменила жизнь в США, но без военной подоплеки ее могли никогда не построить, считая экономически нецелесообразной.

Второй пример относится к 70-м годам XX в., когда военные начали активно поддерживать научные исследования. Им нужно было передавать информацию между различными исследовательскими центрами быстрее, чем с помощью курьеров или почты (FedEx тогда еще не было). Управление перспективных исследований и разработок Министерства обороны США (DARPA) финансировало эксперимент по созданию сети компьютеров, которые могли бы на расстоянии передавать друг другу данные и файлы. Изобретение получило название ARPANET, оно предназначалось для использования в военных целях, потому-то на него и были потрачены такие деньги и усилия. Конечно, ARPANET эволюционировал в Интернет, архитектура и протоколы которого создавались и администрировались Министерством обороны и его подрядчиками вплоть до 90-х годов XX в.

Как и автодороги, информационная супермагистраль в принципе могла возникнуть сама по себе, но этого не произошло. Базовые расходы на ее создание понесли военные, поскольку им нужно было решить свою проблему. Можно сказать, что энергетическая супермагистраль создана для военных, и, следовательно, ее экономическая подоплека делает ее более конкурентоспособной, чем другие источники энергии. Поскольку военные понесут основные капитальные затраты и будут эксплуатировать систему, коммерческая стоимость этой энергии окажется гораздо ниже, чем могло быть в противном случае. Дешевая энергия для гражданского населения будет невероятно важна, особенно когда в экономике начнут все больше превалировать роботы.

Военные космические программы в прямом смысле слова снизят затраты коммерческих разработок, став их дополнением, то есть практически вывезут их на себе. Успех запуска в космос коммерческих спутников снизит расходы на поднятие полезного груза, но не сможет осилить такой крупный проект, как создание базирующейся в космосе солнечной электростанции. Военная программа 50-60-х годов XXI в. решит эту проблему двумя путями.

Во-первых, одной из важных составляющих проекта будет снижение расходов на фунт полезного груза. США начнут постоянно отправлять корабли в космос, и особенно насущной станет необходимость значительно снизить цену запуска. Отчасти за счет новых технологий, отчасти из-за огромных объемов, но даже для созданных ранее коммерческих кораблей количество выведений на орбиту начнет значительно сокращаться.

Во-вторых, система будет обладать заложенным в нее избытком мощности. Один из уроков войны покажет, что отсутствие мощностей для запуска кораблей в космос во время первого нападения поставило Америку в трудное положение. Такое не должно будет повториться. Поэтому страна создаст огромные пусковые мощности. Использование результатов проекта частным сектором станет важно для снижения издержек.

Времена строительства скоростных шоссе между штатами и создания Интернета были периодами взрывного экономического роста. Дорожная сеть стимулировала экономику, дав работу целой армии строительных бригад и гражданских инженеров, однако настоящей причиной бума стали предпринимательские фирмы. И McDonalds, и доставка почты в пригороды во многом были детищем новой дорожной сети. Создание Интернета повлекло за собой продажи множества серверов Cisco и персональных компьютеров. Однако очередной бум возник с появлением Amazon и iTunes. Оба события имели широкие последствия в виде активизации предпринимательства.

Национальное управление США по аэронавтике и исследованию космического пространства (NASA) с 70-х годов XX в. принимало участие в исследованиях, связанных с производством энергии в космосе, продвигая идею космической солнечной энергии (SSP). Во время войны 50-х годов XXI в. США начнут по-настоящему использовать эту новую систему. А космический энергетический проект последующих 60-х годов сделает его частью повседневной жизни. На геостационарной орбите или на поверхности Луны будут размещены в огромном количестве фотоэлектрические ячейки, превращающие солнечную энергию в электричество, а оно, в свою очередь, преобразуется в микроволны, передаваемые на Землю, которые затем вновь будут преобразовываться в электроэнергию и распределяться через существующие и вновь построенные электрические сети. Количество ячеек можно уменьшить, концентрируя солнечный свет с помощью зеркал, таким образом снизив затраты на выведение на орбиту фотоэлектрических комплектов. Очевидно, что на Земле ресиверы должны быть установлены в пустынной местности, поскольку локализованное излучение микроволн будет очень высоким, однако они станут представлять меньшую опасность для окружающей среды, чем ядерный реактор или углеводородные виды топлива. Космос обладает огромными пространствами, и то, что было бы недопустимым вмешательством на Земле (например, разместить солнечные батареи на площади, равной территории Мехико), будет как бы растворяться в безграничности космоса. Кроме того, отсутствие облаков позволяет расположить коллекторы так, чтобы они поглощали солнечный свет круглые сутки.

Эти и подобные им разработки приведут к снижению стоимости электроэнергии на Земле, в результате чего многие энергоемкие проекты станут рентабельными. Возникнут невероятные предпринимательские возможности. Кто мог бы предвидеть, что когда-нибудь из ARPANET возникнет iPod? Можно лишь отметить, что эта вторая волна новаторства изменит мир (по крайней мере, так же сильно, как в прошлом дорожная сеть между штатами и Интернет) и принесет 60-м годам XXI в. столько же процветания, сколько дороги принесли 60-м годам XX в., а Интернет — 1-му десятилетию XXI в.

США создадут еще одну базу для своей геополитической власти — они окажутся крупнейшим производителем энергии в мире, а их энергетические поля будут надежно защищены от нападения. Япония, Китай и множество других стран станут импортерами энергии. По мере изменения принципов регулирования рынка энергетики другие энергоносители, в том числе углеводороды, станут все менее привлекательными. Другие страны не смогут запускать в космос собственные энергетические системы, в первую очередь, в связи с отсутствием военных, которые были бы готовы внести первый взнос за строительство этих систем, кроме того, в то время ни одна страна не захочет связываться с США. Нападение на американские установки будет немыслимо, учитывая имеющийся дисбаланс сил, в то время как способность США поставлять гораздо более дешевую солнечную энергию создаст дополнительный уровень непреодолимой мощи этой страны и укрепит ее международное господство.

Мы станем свидетелями фундаментального сдвига парадигмы геополитической реальности. С самого начала индустриальной революции промышленность жадно поглощала энергию, которая была случайно и бессистемно распределена по миру. Аравийский полуостров, который при других обстоятельствах имел бы небольшое значение, стал невероятно важен благодаря своим запасам нефти. С переходом на космическую энергосистему промышленность будет производить энергию, а не просто потреблять ее.

Полеты в космос станут результатом индустриализации, и индустриальная держава будет производить энергию и одновременно снабжать ею свою промышленность. Космос приобретет большую важность, чем когда-либо имела Саудовская Аравия, и контролировать его станут США.

Новая волна созданной в Америке культуры нахлынет на мир. Помните, мы определили культуру не только как искусство, а в более широком смысле — как образ жизни людей. Компьютер был самым эффективным нововведением в американскую культуру, гораздо более принципиальным, чем фильмы или телевидение. Робот станет логическим и впечатляющим продолжением компьютера. В мире, где население, в сущности, не увеличивается, двигателем производительности станут роботы, а электричество будут вырабатывать размещенные в космосе солнечные энергетические установки. Все еще примитивные, но быстро развивающиеся роботы заполнят мир, особенно к месту они придутся в страдающей от нехватки человеческих ресурсов промышленности и в странах, приближающихся к первому эшелону, где уже пройден или близок пик рождаемости населения.

Генетика и дальше будет продлевать продолжительность жизни и искоренит или научится контролировать ряд генетических заболеваний. Это приведет к повышению социальной нестабильности. Радикальные перемены, которые потрясли Европу и США, а также изменили роль женщины и структуру семьи, станут всеобщим явлением. В странах второго эшелона возникнет сильная напряженность в отношениях между сторонниками традиционных ценностей и новых социальных реалий. Эта напряженность сметет все основные мировые религии. Католицизм, конфуцианство и ислам будут связаны с традиционными представлениями о семье, сексуальности и отношениях между поколениями. Однако сначала традиционные ценности будут уничтожены в Европе и США, затем то же самое произойдет в большинстве стран мира.

С политической точки зрения это будет означать сильную внутреннюю напряженность. Конец XXI в. станет периодом, когда традиции стараются сдержать подъем медицины и технологий. И поскольку большинство противоречивых инноваций будет создано в США, а американская модель внутреннего социального хаоса начнет становиться нормой, именно эта страна повсюду станет считаться врагом традиций. В мире Америку будут считать опасной, жестокой и вероломной, но при этом станут еще больше ей завидовать. Это будет время международной стабильности, региональной напряженности и внутренней турбулентности.

За пределами США о космосе начнут подумывать две державы. Одна из них — Польша, которая будет занята консолидацией своей сухопутной империи, все еще страдая от того, как с ней обошлись при принятии мирного договора в 50-х годах. Однако Польша все еще не оправилась от последствий войны, она будет окружена американскими союзниками. Вторая страна, задумывающаяся о космосе, — Мексика, которая к концу 60-х годов заявит о себе как о стране с одной из сильнейших экономик мира. Мексика будет считать себя соперником США и начнет выход на континентальный и мировой уровень, однако еще не успеет разработать последовательную национальную стратегию, а поэтому и побоится слишком далеко заходить в испытании прочности США.

Возникнут и другие новые силы. Их экономики начнут быстрый рост, чему будет способствовать снижение роста населения. На одно из первых мест выйдет Бразилия, которая на поколение отстанет от Мексики в области стабилизации численности населения, однако быстро двинется в этом направлении. Совместно с Аргентиной, Чили и Уругваем, которые пойдут вперед семимильными шагами, Бразилия начнет рассматривать возможность создания регионального экономического альянса. Сначала в планах Бразилии будет лишь мирная конфедерация, однако, как это часто происходит, со временем это образование все больше начнет проникаться агрессивными идеями. Несомненно, что к 60-м годам XXI в. бразильцы уже спланируют свою космическую программу (однако она будет не комплексной, а основанной на сиюминутных геополитических потребностях).

Такие страны, как Израиль, Индия, Корея и Иран, также будут иметь ограниченные космические программы, однако ни у одной из них не хватит ресурсов и мотивации, чтобы сыграть в игру, призом в которой станет значительное космическое присутствие, не говоря уже о том, чтобы поставить под сомнение гегемонию США в космосе. Поэтому, как уже неоднократно происходило по окончании глобальных войн, США получат все карты в руки — и не упустят свой выигрыш. США будут переживать свой золотой период, который продлится по крайней мере до 70-х годов XXI в.