Следующий вечер. Идет дождь. Сара и Оуэн одни в школе. С ар а, еще больше похожая на беспризорного ребенка, сидит на табуретке с открытой книгой на коленях. Делает вид, что читает, но все ее мысли в комнате наверху. Оуэн, как и прежде, работает, окруженный справочниками, картами и прочим. Делает все без особого внимания и интереса. Как и у Сары, взгляд его устремлен наверх.
Через некоторое время сверху спускается Манус, в руках у него бумажный мешок с одеждой. Движения его решительны и нервны. Он ходит по классу, тщательно отбирая книги. Берет штук шесть. Последующий диалог происходит в то время как он занимается книгами:
Оуэн. Ты знаешь то место, где находится печь для обжигания извести, за пивнушкой Кон Кони Тима? Это место называется Мур-рен. А знаешь почему? (Манус не отвечает.) Я только что сделал для себя открытие. Мур-рен — это Святой Муранус. Вот так перековеркали его имя. В начале седьмого века у Святого Мурануса там был монастырь. А имя стало с годами короче. Звучит не очень красиво. Думаю, лучше вернуть исконное название — Святой Муранус. Как ты думаешь? Исконное название — Святой Муранус. Не стоит ли вернуть его, а?
Манус не отвечает. Оуэн записывает в «Справочник названий». Манус ходит по комнате в поисках кусочка веревки. Находит его, завязывает мешок сверху, но неудачно, вещи вываливаются из мешка.
Манус. О черт побери! Будь ты проклят! (От нервного состояния его голос срывается почти на плач. Оуэн бросается к нему.)
Оуэн. Подожди. У меня есть сумка наверху.
Он бежит наверх. Сара ждет, пока не уйдет Оуэн. Затем:
Сара. Манус… Манус, я…
Манус слышит Сару, но не реагирует. Он собирает свои вещи. Появляется Оуэне сумкой, с которой пришел в начале пьесы.
Оуэн. Вот возьми. Мне в любом случае она больше не нужна. И к тому же она не промокает.
Манус кладет в сумку вещи. Оуэн возвращается к своим занятиям. Сборы закончены.
Манус. Ты еще поживешь здесь? Ну, неделю или две?
Оуэн. Да.
Манус. Ты вместе с военными не уезжаешь?
Оуэн. Я еще не решил. А что?
Манус. Эти люди из Инис Мейдхона приедут сюда узнать, почему я не объявился у них. Скажи им… скажи им, что я напишу, как только смогу. Скажи, что я не отказался от места, но мне понадобится три или четыре месяца, пока я смогу уехать отсюда.
Оуэн. Ты ведешь себя глупо, Манус.
Манус. Сделай это для меня.
Оуэн. Если ты исчезнешь сейчас, Лэнсей подумает, что ты к этому делу причастен.
Манус. Сделаешь?
Оуэн. Подожди хотя бы пару дней. Ты знаешь, Джордж… он дурацкий романтик… Может, он уехал на один из островов и появится снова завтра утром. А, может, поисковая команда найдет его где-нибудь в дюнах мертвецки пьяным. Ты видел, как он пил потиин — он же не умеет пить. У него была с собой бутылка на танцах?
Манус. У меня в руке был камень, когда я вышел искать его… я был готов убить его. Хромой учитель рассвирепел.
Оуэн. Тебя кто-нибудь видел?
Манус (готов разрыдаться). Но когда я увидел его на обочине дороги… улыбающимся… а она уткнулась лицом в его плечо… я не мог даже подойти близко к ним. Я что-то глупое прокричал… что-то вроде: «Ты ублюдок, Йолланд». Кажется, я сказал это не по-английски… потому что он опять твердил свое «Как-как?» Не то сделал и не на том языке.
Оуэн. И больше ты его не видел?
Манус. «Как?»
Оуэн. Прежде чем уехать, расскажи об этом Лэнсею — чтобы снять с себя подозрения.
Манус. А что я скажу Лэнсею? Ты передашь этим островитянам то, что я просил?
Оуэн. Я тебе предупреждаю — если ты сейчас сбежишь, ты будешь под…
Манус (обращаясь к Саре). Ты передашь людям с Инис Мейдхона то, что я прошу?
Сара. Да, передам.
Манус берет сумку и закидывает ее за плечо.
Оуэн. Ты хоть представляешь, куда едешь?
Манус. Может быть, на Майо. Помню, мать говорила, у нее есть двоюродные братья и сестры где-то на полуострове Эррис. (Берет-сумку.) Скажи отцу, что я взял только Вергилия, Цезаря и Эсхила. В любом случае они принадлежат мне. Я купил их на свои деньги. Заработал на барашке, которого сам вырастил. Помнишь того барашка? А еще скажи, что Нора Дэн не вернула словарь и должна ему два фунта шесть пенсов за чтение в прошлой четверти. Он всегда забывает такие вещи.
Оуэн. Да.
Манус. Его выходная рубашка выглажена и висит на гладильной доске, чистые носки в коробке из-под масла под кроватью.
Оуэн. Хорошо.
Манус. Скажи ему, я напишу.
Оуэн. А если Мейре спросит, куда ты уехал?
Манус. Ему ведь теперь будет нужно вдвое меньше молока, да? Даже половина того будет много — он пьет чай без молока. (Пауза.) Когда он будет возвращаться поздно вечером, услышишь, он всегда поднимает такой шум — я обычно спускаюсь и подаю ему руку. Эти ступеньки без перил опасны. Может, до твоего отъезда попросишь Большого Неда Фрэнка сделать что-нибудь вроде поручня? (Пауза.)
Оуэн. Я могу дать тебе денег. Я богатый. Знаешь, сколько мне платят? Два шиллинга в день за этот… этот… этот…
Манус жестом руки отказывается от предложения.
До свидания, Манус.
Манус и Оуэн обмениваются рукопожатием. Затем Манус резко берет сумку и идет к двери. В нескольких шагах останавливается, поворачивается и подходит к Саре. Говорит с ней, как в первом действии, но теперь без теплоты и особого участия.
Манус. Как тебя зовут? (Пауза.) Ну же. Как тебя зовут?
Сара. Меня зовут Сара.
Манус. Просто Сара? Сара, а дальше? (Пауза.) Ну?
Сара. Сара Джонни Сэлли.
Манус. Где ты живешь? Давай.
Сара. Я живу в Бун ней хАбханн. (Она тихо плачет.)
Манус. Очень хорошо, Сара Джонни Сэлли. Теперь тебе уже ничто не помешает — ничто на свете. (Пауза. Смотрит на нее.) Ну. Будет… будет, ты ничего дурного не сделала, ничего дурного. (Целует ее в макушку — словно это отпущение грехов. Затем резко идет к двери и уходит.)
Оуэн. Удачи тебе, Манус!
Сара (тихо). Прости меня… Прости меня… Прости меня, Манус…
Оуэн пытается работать, но не может сосредоточиться. Он начинает сворачивать карту. В это время:
Оуэн. Сегодня вечером есть урок? (В знак подтверждения Сара кивает головой.) Отец, наверно, знает. Где он сейчас может быть? (Сара указывает.) Где? (Сара изображает баюканье ребенка.) Не понимаю — где? (Сара повторяет жест, вытирает слезы. Оуэн по-прежнему озадачен.) Неважно. Объявится.
Входят Доултии Бриджит с мешками на голове от дождя. Они откровенно более чем обычно шумные, оживленные, словоохотливые — переполнены новостями, сплетнями и происходящим.
Доулти. Если бы вы только видели, братцы! Если бы вы только видели! Еще пятьдесят солдат прибыло час назад!
Бриджит. Они растянулись по линии от Шона Нила до Лага и двигаются через поля к Кнок ней нГабхар!
Доулти. Проверяют штыками каждый дюйм почвы, скот и птица разбегаются кто куда!
Бриджит. Крушат все на своем пути — заборы, канавы, стога сена, сложенный торф!
Доулти. Пошли по полю Барни Петей. Поле-то у него еще не убрано. А они идут, как по вереску.
Бриджит. Ни былинки не оставили!
Доулти. А Барни Петей бежит за ними в одних подштанниках и кричит: «Вы, суки, что вы делаете! Валите с моего поля, суки вы, суки».
Бриджит. Он вообще раньше никогда не бегал.
Доулти. Поленился, недоумок, убрать зерно, когда стояла хорошая погода.
Сара начинает расставлять стулья.
Бриджит. Расскажи им о папаше Хью.
Доулти. Боже ж ты мой, если бы ты видел твоего старика.
Бриджит. Сидят они, значит, в пивнушке у Анны ней мБрейг — ну, все, кто был на поминках…
Доулти. Вдруг слышат какой-то шум, выходят на улицу…
Бриджит. Твой папаша впереди, а за ним Вундеркинд!
Доулти. Твой старик, значит, видит, как войска растянулись по местности…
Бриджит. Ой, я не могу!
Доулти. И Боже ж ты мой, он начинает орать на них!
Бриджит. Варвары! Гунны! Вандалы!
Доулти. «Ignarif Stulti! Rustici» [50]Невежды! Дураки! Крестьяне! (лат.).
Бриджит. А малышка Джимми Джек прыгает вокруг и кричит: «Фермопилы! Настоящие Фермопилы!»
Доулти. Божусь, вы никогда ничего подобного не видели. Идем со мной, Сара, увидишь все своими глазами.
Бриджит. Папаша Хью, конечно, сегодня не в состоянии давать урок. А Манус здесь?
Оуэн. Манус уехал.
Бриджит. Уехал… куда?
Оуэн. Уехал… насовсем.
Доулти. Куда?
Оуэн. Он сам не знает. Может быть, на Майо.
Доулти. А что там на Майо?
Оуэн (обращаясь к Бриджит). Ты видела, как Джордж и Мейре Чатак уходили с танцев вчера вечером?
Бриджит. Видели. Помнишь, Доулти?
Оуэн. А ты видела, как Манус пошел вслед за ними?
Бриджит. Как выходил он, я не видела, а вот когда позже вошел — видела.
Оуэн. А Джордж и Мейре вернулись на танцы?
Бриджит. Нет.
Оуэн. А потом ты их видела?
Бриджит. Он проводил ее до дома. Они шли по дальней дороге. Мы прошли мимо них. Помнишь, Доулти?
Оуэн. А Манус оставался до конца танцев?
Доулти. Ничего мы не знаем. Чего ты нас пытаешь?
Оуэн. Потому что Лэнсей будет допрашивать меня, когда узнает, что Манус уехал. (Снова обращается к Бриджит.) Значит, Джордж возвращался дальней дорогой? Так ведь было? И там вы его видели?
Бриджит. Отстань от меня, Оуэн. Я ничего не знаю про Йолланда. Если хочешь чего узнать про Йолланда, спроси близнецов Доннелли. (Молчание. Доулти отходит к окну.) (Обращаясь к Саре.) А этот О'Шей, скрипач, мощный, правда? Сказал нашему Сеймусу, что придет еще на Хэллоуин.
Оуэн подходит к Доулти, который напряженно смотрит в окно.
Оуэн. А близнецы, при чем здесь они? Они что — были там вчера?
Доулти. Может, и были, я их не видел. (Начинает свистеть сквозь зубы.)
Оуэн. Джордж — мой друг.
Доулти. И что?
Оуэн. Я хочу знать, что с ним случилось.
Доулти. Ничем тебе помочь не могу.
Оуэн. А почему близнецы Доннелли могут знать что-нибудь? (Пауза.) Доулти!
Доулти. Я ничего не знаю, Оуэн, ну ровным счетом ничегошеньки, клянусь! Знаю только, что по дороге на танцы видел, как ихний корабль причалил к Порту. А когда шел домой, его уже там не было, это после того, как я проводил Бриджит. Вот и все, что знаю. Бог мне судья. Видел-то я его всего несколько раз, но он со мной никогда не разговаривал. Хотя парень он, кажется, был правильный… (Неожиданно смотрит в окно с особым интересом.) Матерь Божия, они расползаются по всей местности! Мамочки, миллион их! Затопчут всю землю!
Оуэн отходит. Входит Мейре. Она с непокрытой головой, вся промокла, волосы растрепаны. Пытается не показать волнения, но на самом деле страдание ее велико, она на грани срыва. В руках у нее бидон с молоком.
Мейре. Честное слово, я сошла с ума. На полпути думаю про себя: «Чего это бидон такой легкий?» Заглядываю — а он пустой.
Оуэн. Не страшно.
Мейре. А как вы обойдетесь сегодня вечером?
Оуэн. У нас есть еще.
Мейре. Точно?
Оуэн. Да, более чем достаточно. Спасибо.
Мейре. А то я могу быстро сбегать туда и обратно.
Оуэн. Право же, Мейре.
Мейре. Лучше бы, если бы у вас было молоко… а тот черный теленок… (Оглядывается кругом.) Ничего больше не слышал?
Оуэн. Ничего.
Мейре. А что говорит Лэнсей?
Оуэн. Я с утра больше его не видел.
Мейре. А что Лэнсей предполагает!
Оуэн. Мы и вправду не говорили. Он забегал сюда на несколько секунд.
Мейре. Он проводил меня домой, Оуэн. Последнее, что он сказал мне, — он пытался говорить по-ирландски — он сказал: «Я тебя увижу вчера». Хотел сказать: «Я тебя увижу завтра». Я засмеялась. Он сделал вид, что рассердился. И стал повторять: «Мейское дэрэво, мейское дэрэво». Потому что я неверно это произносила. И пошел прочь, и смеялся, и смеялся. Оуэн, ты думаешь, с ним все в порядке? Что ты думаешь?
Оуэн. Уверен, что он объявится, Мейре.
Мейре. Он родом из маленькой деревушки Уинфартинг. (Она неожиданно становит ся на колени на том месте, где только что лежала карта и пальцем водит по воображаемой карте.) Иди и посмотри. Вот Уинфартинг. А рядом есть еще две деревушки: одна называется Бартон Бендиш — вот там; другая — Сэксингэм Нетергейт… вот здесь. А еще есть Малый Вэлсингэм — это город, где родилась его мама. Странные названия, правда? Пустые звуки для меня. А неподалеку от Уинфартинга — большой город Норидж. Норидж находится в графстве Норфолк. А Норфолк на востоке Англии. Он нарисовал мне карту на мокром песке и пометил все названия на ней. Я их теперь никогда не забуду: Уинфартинг — Бартон Бендиш — Сэксингэм Нетергейт — Малый Вэлсингэм — Норидж — Норфолк. Какие непривычные звуки, да? Но красивые, похоже на то, как Джимми Джек читает Гомера. (Поднимается на ноги, смотрит вокруг, теперь она почти спокойна. Обращается к Саре.) Ты была вчера красива, Сара. Это платье, которое тебе прислали из Бостона? Зеленое тебе к лицу. (Обращаясь к Оуэну.) С ним что-то недоброе случилось, Оуэн. Я знаю. Он бы не уехал, не сказав мне об этом. Где он, Оуэн? Ты же его друг — где он? (Снова она оглядывает комнату, затем садится на табуретку.) Вчера я не выучила урок по географии, учитель будет недоволен. (Снова встает.) Пойду-ка я домой. Маленьких надоф вымыть и уложить спать, да и черному теленку корм задать… Какие шершавые руки… все в волдырях после сенокоса. Стыдно кому показать. Да будет Божья воля, и в Бруклине не придется заготавливать сено. (Останавливается у двери.) Слышали? Ребенок у Нелли Руадх умер посреди ночи. Теперь будет бдение. Надо пойти. И прожил-то малыш ведь совсем недолго, а?
Мейре уходит. Молчание. Затем.
Оуэн. Сегодня уроков, пожалуй, не будет. Может, вам надо…
Оуэн начинает собирать свои бумаги. Доулти подходит к нему.
Доулти. Он давно уехал?.. Манус.
Оуэн. Полчаса назад.
Доулти. Набитый дурак.
Оуэн. Я ему то же самое сказал.
Доулти. А они знают, что он исчез?
Оуэн. Кто?
Доулти. Военные.
Оуэн. Пока нет.
Доулти. Они сейчас кинутся на его поиски, как гончие. Круглый дурак, ковыляет вдоль берега. Они нагонят его еще до наступления темноты, вот тебе крест.
Доулти возвращается к окну. Входит Лэнсей — теперь сразу видно, что это командир.
Оуэн. Есть какие-нибудь новости? Какие-нибудь вести?
Лэнсей. Я так понимаю, что здесь был урок. Где все остальные?
Оуэн. Урок должен был состояться, но мой отец…
Лэнсей. Достаточно и тех, кто есть. Я поставлю присутствующих в известность о происшедшем, а на их ответственность ляжет сообщить об услышанном всем жителям данного района. (Лэнсей делает знак Оуэну, чтобы он перевел. Оуэн колеблется и пытается оценить перемены в тоне и поведении Лэнсея.) У меня нет времени, О'Доннел.
Оуэн. Капитан хочет сделать объявление.
Лэнсей. Пропал лейтенант Йолланд. Мы ведем его поиски. Если мы его не найдем или не получим сведения, где он может быть, я предприму следующее.
Оуэн. Они ищут Джорджа. Если они его не найдут…
Лэнсей. Через двадцать четыре часа мы расстреляем весь скот в Бэллибэге. (Оуэн пристально смотрит на Лэнсея.) Немедленно.
Оуэн. Ровно через двадцать четыре часа они расстреляют весь скот в Бейле Бейге, если им не скажут, где находится Джордж.
Лэнсей. Если и это не принесет результатов, то через сорок восемь часов мы начнем серию выселений и сравняем с землей следующие участки…
Оуэн. Вы не…
Лэнсей. Делайте свое дело. Переводите.
Оуэн. Если в течение двух суток они не найдут его, то они начнут выселять всех и сравняют с землей следующие поселения.
Лэнсей читает список.
Лэнсей. Свиной Форт.
Оуэн. Лис ней Мук.
Лэнсей. Ключевой источник.
Оуэн. Бун ней хАбханн.
Лэнсей. Каменоломню.
Оуэн. Друим Дубх.
Лэнсей. Белые Равнины.
Оуэн. Махайре Бан.
Лэнсей. Королевскую Голову.
Оуэн. Кнок ней Ри.
Лэнсей. Если за этот срок лейтенант не будет найден, мы продолжим уничтожение, пока не будет ликвидирован весь район.
Оуэн. Если Йолланда за это время не найдут, они снесут весь приход.
Лэнсей. Я полагаю, они очень хорошо знают, что им следует сделать. (Указывая на Бриджит.) Я знаю тебя. Знаю, где ты живешь. (Указывая на Сару.) А ты кто? Имя! (Сара открывает и закрывает рот, и так повторяется несколько раз. Лицо ее искажено от усилий.) Как тебя зовут?
Сара снова отчаянно пытается назвать свое имя.
Оуэн. Ну, давай, Сара. Не бойся назвать свое имя.
Но у нее не получается. Она понимает, что не может ничего произнести. Закрывает рот и опускает голову.
Ее зовут Сара Джонни Сэлли.
Лэнсей. Где она живет?
Оуэн. Бун ней хАбхабан.
Лэнсей. Где?
Оуэн. У Каменоломни.
Лэнсей. Я хочу поговорить с твоим братом. Он здесь?
Оуэн. Сейчас его здесь нет.
Лэнсей. Где он?
Оуэн. На церемонии бдения.
Лэнсей, Что за церемония?
Доулти, который во время допроса Лэнсея смотрел в окно, теперь заговорил, спокойно, почти как бы между прочим.
Доулти. Скажи ему, что в его лагере начался пожар.
Лэнсей. Ты кто такой? (Обращаясь к Оуэну.) Кто этот тип?
Оуэн. Доулти Дэн Доулти.
Лэнсей. Где он живет?
Оуэн. Тулах Алаинн.
Лэнсей. Как мы назвали это место?
Оуэн. Прекрасный Холм. Он говорит, что весь ваш лагерь охвачен огнем.
Лэнсей бросается к окну и смотрит. Затем поворачивается кДоулти.
Лэнсей. Я запомню тебя, мистер Доулти. (Обращаясь к Оуэну.) Вы несете большую ответственность за все это. (Уходит.)
Бриджит. Матерь Божья, он что — все это серьезно?
Оуэн. Да, абсолютно серьезно.
Бриджит. Нам надо будет упрятать где-нибудь скот — наш Сеймус найдет где. Может быть, с тыльной стороны Лис ней нГрадх, или в пещерах в конце Трей Бхан. Пошли, Доулти! Пошли! Хватит стоять здесь!
Доулти продолжает стоять. Бриджит бежит к двери и неожиданно останавливается. Она почувствовала какой-то запах. Паника.
Сладкий запах! Принюхайтесь! Сладкий запах! Боже, это же картофельная порча!
Доулти. Это горят армейские палатки, Бриджит.
Бриджит. Да? Ты уверен? Боже, а я думала, нам уж конец. Пойдем! Пойдем!
Она убегает. Оуэн подходит к С аре, которая собирается уходить.
Оуэн. Как ты себя чувствуешь? Все в порядке?
Сара знаком отвечает утвердительно.
Не беспокойся. Все восстановится.
Сара отрицательно качает головой.
Вот увидишь. Ты расстроилась сейчас. Он напугал тебя. Вот только и всего.
Сара снова отрицательно качает головой, медленно и убежденно, улыбаясь Оуэну. Затем уходит. Оуэн занят сбором своих вещей. Доулти отходит от окна и подходит к Оуэну,
Доулти. Он исполнит свою угрозу.
Оуэн. Если не найдется Йолланд.
Доулти. Ха-ха!
Оуэн. А вот тогда он, действительно, сделает, что обещал.
Доулти. Дед рассказывал — когда он был маленький, они сделали то же самое. (Просто, без какой-либо иронии.) И после всего того, что ты так старался, сделал им карту местности и придумал новые названия. (Оуэн занимается своими делами. Пауза. Доулти говорит почти мечтательно.) Не научился я обороняться. Но просто так он меня не прогонит, подеремся еще. Найдутся и другие, кто думает так лее.
Оуэн. Нелегкое вам предстоит дело.
Доулти. Если б мы держались все вместе. Если б мы знали, как защитить себя.
Оуэн. Против обученных солдат.
Доулти. Близнецы Доннелли знают как.
Оуэн. Если б их молено было найти.
Доулти. Если б их можно было найти. (Идет к двери.) Крикни меня, когда закончишь с Лэнсеем. Может, я к тому времени узнаю что-нибудь.
Уходит. Оуэн поднимает «Справочник названий». Бросает взгляд на него и кладет наверх стопки, которую несет. Справочник падает снова на пол. Оуэн наклоняется, чтобы поднять его, думает, стоит ли, и оставляет его на полу. Поднимается наверх. В это время входят Хью и Джимми Джек. Оба промокшие и пьяные. Джимми едва держится на ногах, плетется за Хью, пытаясь все время вставить словечко в монолог Хью. Последний тоже пьян, но умеет лучше держать себя. В определенных вещах он сохраняет ясность мысли.
Xью. И только я собирался выразить надлежащим образом свои соболезнования осиротелой матери…
Джимми. Хью…
Хью. …и войти в domus lugubris [52]Дом скорби (лат.).
— Мейре Чатак?
Джимми. Дом бдения по усопшему.
Хью. Действительно так… как вдруг кто-то меня трогает за плечо, это был Мистер Джордж Александр, мировой судья. «У меня нерадостные вести, infelicitous» [53]Несчастливый, несчастный (англ.).
, — сказал он. Бриджит? Долго думаешь. Доулти?
Джимми. Infelix [54]Невезучий, несчастный (лат.).
— несчастливый.
Хью. Действительно так — несчастливые вести. «На должность новой государственной школы назначен учитель Бартли Тимлин». — «Тимлин? Кто такой Тимлин?» — «Директор школы в Корке. Это очень ценное приобретение для жителей района: он лучший колбасник в округе!»
Джимми. Хью…
Хью. Ха-ха-ха-ха-ха! Колбасник из Корка! Barbarus hie ego sum quia поп intelligor ull [55]Я варвар здесь, потому что меня никто не понимает (лат.).
. Джеймс?
Джимми. Овидий.
Хью. Precede [56]Продолжай (лат.).
.
Джимми. «Я варвар здесь, потому что меня никто не понимает».
Хью. Действительно так. (Кричит.) Ма-нус! Чаю! Я сочиню сатиру на Бартли Тимли-на, учителя и колбасника. Но это было бы слишком банально, а? (Кричит.) Крепкого чаю! Без молока!
Чтобы привлечь внимание Xью, Джимми ничего не остается сделать, как встать перед ним и взять его за руки.
Джимми. Послушай меня, Хью!
Хью. Джеймс. (Кричит.) И кусочек лепешки.
Джимми. Я собираюсь жениться.
Хью. Молодец!
Джимми. На Рождество.
Хью. Великолепно.
Джимми. На Афине.
Хью. На ком?
Джимми. На Афине Палладе.
Хью. Glaukopis Athene [57]Афина с серыми (светло-синими) глазами (лат.).
?
Джимми. Совоокая, Джимми, совоокая! (Он пытается снова встать по стойке смирно и отдать честь, лицо изображает напряженный экстаз — но тело его не слушается. Получается все карикатурно.)
Хью. Дама дала согласие?
Джимми. Она сделала предложение мне — я согласился.
Хью. А-а! И когда это случилось?
Джимми. Вчера вечером.
Хью. А мамаша как на это смотрит?
Джимми. Метида из Геллеспонта? Порядочные люди — знатного рода.
Хью. А папаша?
Джимми. С Зевсом я встречаюсь завтра. Хью, ты будешь моим шафером?
Хью. Сочту за честь, Джеймс, весьма польщен.
Джимми. Знаешь, чего я ищу, Хью, а? Я хочу сказать… знаешь… я играю в их игру, вместе со всеми… ты ведь видишь? (Он делает жалкую попытку начать привычную игру в латинские и греческие слова, но сразу же останавливает себя.) Но ищу-то я на самом деле — чего мне, действительно, не хватает — так это поговорить не с кем. Хью, в моем возрасте мне нужен кто-нибудь, с кем можно ра-говаривать, кто-то, с кем можно общаться. Там в Бейнн ней Гейойте — ты даже не представляешь, как там одиноко. Общение — так ведь, Хью? Так?
Хью. Так, Джеймс.
Джимми. Кто-то, с кем молено разговаривать.
Хью. Действительно так.
Джимми. Вот и вся недолга, Хью. Больше и сказать-то нечего. Теперь ты знаешь все. Ты знаешь все.
Произнося свои последние слова, Джимми плачет, голова вздрагивает от рыданий, пытается сдерживаться, поднося палец к губам, делая нелепый знак тайны и доверительности. Идет шатаясь, хочет сесть на табуретку, но садится мимо прямо на пол, ноги вытянуты и упираются в телегу. Почти сразу засыпает. Хью наблюдает за всем этим. Хочет налить себе очередную порцию виски из фляги, но взгляд его падает на «Справочник названий», лежащий на полу. Берет его и листает, произнося странные названия. В это время спускается Оуэне двумя чашками чая.
Хью. Бэллибег. Ключевой Источник. Королевская Голова. Белые Равнины. Красивый Холм. Серая Лошадь. Зеленый Берег.
Оуэн вырывает справочник у Хью.
Оуэн. Мне нужен этот материал. (Извиняясь.) Это просто список названий.
Хью. Да знаю я, что это такое.
Оуэн. Ошибка… моя ошибка… к нам это не имеет никакого отношения. Крепкий, надеюсь. (Имеет в виду чай. Бросает книгу на пол и подходит к Джимми.) Джимми. Проснись, Джимми. Проснись, дружище.
Джимми. Что-что-что?
Оуэн. На. Выпей. И затем иди домой. Могут быть неприятности. Ты слышишь меня, Джимми? Могут быть неприятности.
Хью (указывая на «Справочник названий»). Мы должны выучить эти новые названия.
Оуэн (ищет что-то). Ты не видел, здесь лежал мешок?
Хью. Мы должны знать, где мы живем. Новое должно стать нашим. Мы должны понять, что это наш новый дом.
Оуэн находит мешок и кладет его на плечо.
Оуэн. Я знаю, где я живу.
Хью. Вот и Джимми тоже думает, что знает. Смотрю я на Джимми, и три вещи приходят мне на ум: А — нас формирует не само прошлое, не «факты» истории, а лишь ее образы, запечатленные в языке. Джеймс перестал понимать эту разницу.
Оуэн. Не надо меня учить, отец.
Хью. Б — мы постоянно должны обновлять эти образы, ибо, перестав это делать, мы превратимся в окаменелости. А лепешки нет?
Оуэн. И, наконец, В, отец, — есть один непреложный «факт» — если не найдут Иолланда, нас отсюда выселят. Лэнсей отдал приказ.
Хью. Ах! Edictum imperatoris [58]Приказ командира (лат.).
.
Оуэн. Ты весь мокрый, надо переодеться. Я ухожу. Мне надо увидеть Доулти Дэна Доулти.
Хью. Зачем?
Оуэн. Я скоро вернусь.
Оуэн уходит.
Хью. Будь осторожен, Оуэн. Помнить все — это вид безумия. (Он внимательно оглядывает комнату, как будто собирается навсегда ее покинуть. Затем смотрит на Джимми, который опять спит.) Дорога на Слайгоу. Весеннее утро. 1798 год. Готовые идти в бой. Помнишь, Джеймс? Два молодых храбреца с пиками через плечо и томиком «Энеиды» в карманах. В ту весну, казалось, все обретало свою определенность, гармонию — надежда, прошлое, настоящее и будущее были в согласии. Мы шагали по только что появившейся зеленой травке. Внутри все кипело, на все отзывалось. Мозг работал с невероятной скоростью. Мы были богами в то утро, Джеймс. И женился я на богине — моей богине Кайтлин Дубх Ник Рейк-тайн, царствие ей небесное. Женился незадолго до того утра. Оставить ее одну дома с маленьким сыном в люльке — это тоже было геройство. Бог ты мой, мы были неподражаемы! Дошли мы — докуда? — до Глентиса! Двадцать три мили за один день! Да. А в кабачке Фелана загрустили по дому, как Улисс по Афинам. Известное desiderium nostrum [61]Желание/потребность в своих вещах/близких (лат.).
— тоска по родному. Наше pietas [62]Благочестие; нежность, любовь, преданность (лат.).
, наша нежность, Джеймс, принадлежала старому, спокойному миру. Обратная дорога в двадцать три мили была самой долгой в моей жизни. (Чокается с Джимми.) Друг дорогой, смятение — вполне благородное состояние.
Входит Мейре.
Мейре. Я вернулась. Шла куда-то, но забыла куда, и вот вернулась.
Хью. Ладно, я научу тебя английскому, Мейре Чатак.
Мейре. Правда? Я должна его выучить. Мне надо его выучить.
Хью. Может, ты будешь моим единственным учеником. (Он идет к лестнице и начинает подниматься.)
Мейре. Когда начнем?
Хью. Не сегодня. Завтра, может быть. После похорон. Начнем завтра. (Поднимаясь.) Но не очень-то уповай на это. Словам и грамматике научу я тебя. А поможет ли это тебе читать тайны сердца? Не знаю. Хотя других средств у нас нет. Но не знаю.
Хью на верхней ступеньке.
Мейре. Учитель, что значит слово «всегда»?
Хью. Semper — per omnia saecula [63]На все времена (лат.).
. По-гречески «aei» [64]Всегда (греч.).
. Но с этого слова я начинать не стану. Это глупое слово, девочка.
Он садится. Джимми просыпается. Встает на ноги. Мейре видит «Справочник названий», берет его в руки и сидит с ним на коленях.
Мейре. Когда он вернется, то придет сюда. Он говорил мне, что здесь ему было лучше всего.
Джимми подсаживается к Мейре.
Джимми. Ты знаешь, что означает по-гречески endogamein [65]Выйти замуж (жениться) внутри племени (греч.).
. Выйти замуж за своего из племени. A exogamein [66]Выйти замуж (жениться) вне племени (греч.).
— выйти замуж за чужака. И просто так эту границу не пересечь — обе стороны будут недовольны. Теперь проблема заключается в следующем: есть ли у Афины что-то от смертной и в достаточном ли количестве? Или… хватит ли у меня божественных начал, чтобы наш брак стал приемлем и для ее окружения и для моего? Подумай об этом.
Хью. Urbs antique fuit [67]Был древний город (лат.).
— был один город, который, как говорят, Юнона любила больше других. И думала она и лелеяла одну мечту — сделать этот город столицей всех стран и народов, если судьба так распорядится. Но реальность была такова: она узнала, что от рода троянцев идет племя, которое в один прекрасный день разрушит финикийские башни — то были late regent belloque superbum [68]Короли обширных владений и превосходные воины (лат.).
— короли обширных владений и превосходные воины — они станут причиной падения Ливии — так… так… распорядилась судьба. Что это со мной? Я знаю эту историю вдоль и поперек. Начну с начала. Urbs antique fuit [67]Был древний город (лат.).
— был один город, который, как говорят, Юнона любила больше других. (Свет начинает уходить.) И думала она и лелеяла одну мечту — сделать этот город столицей всех стран и народов, если судьба так распорядится. Но реальность была такова: она узнала, что от рода троянцев идет племя, которое в один прекрасный день разрушит финикийские башни — то были late regem belloque superbum [68]Короли обширных владений и превосходные воины (лат.).
— короли обширных владений и превосходные воины — они станут причиной падения Ливии…
Уходит свет.