Вследствие войны везде стал чувствоваться недостаток. Продукты продавались по талонам. Люди получали определенную порцию хлеба, мяса и масла на человека. Собственно, это касалось всего: столько этого и столько того. Но и “столько” было уже недостаточно и, кроме того, продолжало уменьшаться. Германии все было нужно для войны, и она опустошала оккупированные территории.

Весь мир был втянут в войну.

Фрек к этому времени закончил начальную школу и учился на плотника в профшколе. Там мальчики получали профессиональное обучение, длившееся два года.

Скудость делала людей изобретательными. Для многих продуктов изготовлялись заменители. Это называлось суррогатом. Чай-суррогат, кофе-суррогат, соус-суррогат и так далее. Также находили выход из положения с текстильными изделиями, потому что обычную ткань достать было трудно.

Отцу был нужен новый костюм, потому что единственный, который он еще имел, представлял собой набор заплат и носить его действительно было уже невозможно. Самая большая проблема заключалась не в деньгах, но для приобретения такой вещи требовалось немалое количество текстильных талонов. И многое еще было нужно. Но, наконец, посчастливилось все подсобрать и найти магазин, где еще что-то было в запасе.

Ах, что говорить о запасах. Выбора у людей почти что не было. С другой стороны, они уже отучились быть разборчивыми, и отец не создавал сложностей.

Костюм, который ему удалось купить, был даже вполне приличный. Темно-коричневый. И шел он ему отлично. Никто сразу даже не замечал, что он был изготовлен из тонкой древесной стружки.

Естественно, по этому поводу было много обычных шуток.

— Тебе не надо ехать в Англию таким образом, как фрицам,— ехидничал дядя Виллем, который постоянно над всеми подшучивал,— Бросайся в своей одежде в море, и тебя само по себе унесет к ее берегам. Конечно, если ветер будет попутный, иначе ты уплывешь в другую сторону. Да смотри, чтобы не завелся червь.

Представь себе такое. Тогда тебе придется обратиться к плотнику. Тоже преимущество, конечно. Если штаны на сидячем месте протрутся, то можно прибить дощечку. Это ты и сам сделаешь.

— Дощечку на твой большой рот,— сказал отец,— в данный момент это будет лучше. Жаль, что у нас нет теперь таких больших досок.

— Ну, в этом бревне ты в любом случае не утонешь,— продолжал дразнить дядя Виллем.— Берегись только огня: эта вещь легко воспламеняется. А еще дерево может искривиться, тогда и ты возможно будешь ходить криво.

— Для этого тебе дерева не нужно,— козырнул отец,— ты и так уже ходишь криво.

Прошло не так много временя со дня покупки костюма, когда мама разбила чашку. Казалось, что это не имело ничего общего друг с другом, но разбитая чашка стала началом небольшой катастрофы.

Мама ничего не выбрасывала. Тем более, что чашка не разбилась вдребезги, но раскололась ровно на две части. И грани половинок были очень гладкими. Если их аккуратно составить, то даже не было видно, что чашка разбитая. Но пользоваться ею так, естественно, было невозможно.

Итак, мама решила, что чашку можно склеить. Хорошее дело для отца.

Фрек нашел тюбик с клеем. Его было еще достаточно. Только колпачок прочно присох к тюбику.

— Если чашка склеится так крепко, как держится этот колпачок, то она нам еще сто лет послужит,— пошутил отец. Он напрягал все свои силы, чтобы открутить колпачок от тюбика.

— Так долго я не собираюсь ею пользоваться,— сказала мама,— но, пожалуйста, не забудь про новый костюм.

Не успела она сказать последнее слово, как тюбик треснул пополам! Широкая струя клея брызнула на левый отворот красивого отцовского костюма.

— Мой выходной костюм! — закричал он и швырнул тюбик в угол комнаты.

— Я так и знала! — воскликнула мама.— И я тебя еще предупредила. Ты сжал его слишком сильно.

— Сама могла бы сделать,— шумел отец.— Колпачок ведь буд-24

то прирос! Каждый всегда знает, как надо, а делать приходится мне. А теперь что? Как я избавлюсь от этой грязи?

— Возьми ацетон,— сказал Фрек,— это единственное, что у нас есть в доме. Поискать?

— Быстрее только, чтобы клей не присох,— сказала мама.— А я поищу старую тряпку.

Так началась история с злополучным пятном.

Отец снял пиджак и положил его на стол, а мама взялась за чистку со старым платком и ацетоном. Клей ей удалось смыть, но, к сожалению, и краску ткани тоже! Ацетон растворил красящее вещество, и на отвороте появилось отвратительное светлое пятно, величиной с довоенную монету.

Отец сидел с подавленным видом, мама готова была заплакать, а Фрек просто молчал.

И как часто бывает, в таких случаях приходят люди, которых охотнее всего бы выпроводить из дома как можно скорее.

Нагрянул к ним дядя Виллем, чтобы обсудить последние новости войны. Он увидел пиджак на столе и сразу все понял, хотя и не знал, что произошло. Результат говорил сам за себя.

— Несчастный случай?

— С чего ты взял? — огрызнулся отец.— У нас праздник.

— В день рождения принца Бернарда ты можешь замаскировать это место гвоздикой,— рассмеялся дядя Виллем.— Но тогда остаются еще триста шестьдесят четыре дня.

— Прекрати свои глупые шутки, мне не до них!

Отец сердился.

— Ах,— сказал дядя Виллем,— что будет, если мы перестанем искать во всем причину посмеяться?

Он вдруг стал серьезным.

— Как нам иначе не пасть духом? Я, конечно, сожалею о такой для тебя неприятности. Или ты думал, что я тебе этого желал?

— Похоже на это,— буркнул отец.

— Внешность обманчива,— сказал дядя Виллем. Он рассмотрел пятно ближе.

— Ты подумаешь, что я опять шучу, но дать тебе совет? Мне кажется: немного крема для обуви и дело можно исправить.

— Крем для обуви? Ты что, с ума сошел?! — взорвался отец.

— Нет, серьезно. Ты же можешь на всякий случай попробовать? Ну что за вид с этим пятном... Или ты хочешь, как помеченный, ходить по городу? Я тут сидел и смотрел на твои ботинки. Их лучшее время тоже уже прошло, но цвет неплохо совпадает с твоим костюмом. Смотри сам!

Отец сначала посмотрел на свои ботинки, потом на дядю Виллема, чтобы удостовериться, что тот не дурачит его, как обычно.

— Ну что ты сидишь и косишься на меня? — добродушно спросил дядя Виллем. Он взял пиджак и еще раз взглянул на пятно. Потом он поднес пиджак к ботинкам отца.

— Жалко вещь. Но тебе терять нечего. Или ты знаешь лучший выход из положения? Тогда скажи. Но в таком виде ты похож на огородное чучело. У вас есть еще такой крем?

Фрек взглянул на отца.

— Достань,— сказал тот, вздохнув.

— Ты сам это сделаешь или мне взяться? — спросил дядя Виллем.

— Дай-ка лучше мне,— сказала мама.— Но прежде, чем я возьмусь за костюм, испытаю это на тряпочке.

Ну что ж, настоящим успехом результат назвать было нельзя.

Но после обработки кремом светлое пятно превратилось в темно-коричневое, которое, во всяком случае, меньше бросалось в глаза.

— Если ты будешь ходить быстро, то никто и не заметит,— сказал довольный дядя Виллем.— Это как с картиной, которую тоже лучше рассматривать издалека.

— Как я по-твоему должен это делать? — ворчал отец,— Это пятно у меня прямо под носом. Вонь от крема не даст мне забыть о нем.