Потягиваться по утрам и покидать кровать ради того, чтобы весь день не спать, довольно противно.
Сегодня за завтраком я обнаружил в сахарнице ужа, увешанного значками. А вчера — питона с очками.
А потом я не мог пить какао, потому что в чашке брассом плавала какая-то странная масса — потом я понял, что это была русалка.
А когда я хотел намазать себе бутерброд, хлеб открыл рот и обратился ко мне сонным голосом:
В ванной комнате ведьма мучила мою расчёску, превращая бедняжку в свою тёзку, а потом — в принцессу, а моего папу — понемножку — в сороконожку. Я попросил папу вымыть ножки где-нибудь в другом месте. И сказал ведьме, чтобы она убиралась отсюда честь по чести.
Но, проходя мимо гостиной, я увидел, как мой младший брат ест зелёный салат с телевизором. А ещё жалуется на гастрит!
Я вернулся в комнату и, как паразит, накричал на сестру. Уже в тысячный раз объясняю ей, что нельзя расправлять крылья прямо в комнате! От этого я начинаю чихать, кашлять, плеваться и не могу дышать. Вне себя я выкинул её в форточку, и она уселась на белое облачко, свесив ноги.
Потом я погнался за своим рюкзаком, который катился, как колесо, и наконец поймал его, кинув лассо. Потренировался на славу.
Я не смог воспользоваться лифтом, потому что мыши превратили его в дискотеку. Развлечение века!
Я мигом сбежал по лестнице и наткнулся на господина Лебара, который выгуливал ягуара. А ещё чуть не сбил старушку, сухую, как сушку, она прохаживалась на руках.
Выходя из дому, я собрался с духом, чтобы перепрыгнуть омут, заменивший тротуар. Как обычно — бабах! — слишком рассеянные прохожие в него падали и кричали во всю глотку: «Боже! Боже!»
Я подумал: «Если так будет продолжаться, я умру со скуки. Что интересного от меня услышат внуки? Почему со мной никогда не случается ничего неожиданного?»
В этот самый момент кто-то неожиданно похлопал меня по плечу, это была Мари. Она подмигнула и сказала: «Привет! Не хандри!» А потом исчезла в толпе.
Я посмотрел ей вслед и увидел свет. У меня в животе запорхали бабочки.