Я сразу понял, что случилось что-то серьёзное. Как только его увидел. Он запрыгнул ко мне на кровать и стал облизываться от удовольствия. Мне это показалось странным. Даже не знаю почему, но мне это показалось очень странным. Я внимательно на него посмотрел, а он уставился на меня глазами кота, неспособного сказать правду.

Я глупо спросил у него:

— Что ты сделал?

Но он только потянулся и выпустил когти — он всегда так поступает, прежде чем свернуться клубком и уснуть. Растревожившись, я встал с постели и поспешил в гостиную — посмотреть на золотую рыбку. Рыбка мирно плавала в аквариуме, так же лениво, как и всегда. Но я почему-то не успокоился и тут же вспомнил о своей белой мышке. Я сделал над собой усилие, чтобы не впасть в истерику и не пуститься бегом до клетки, куда её усадил. Дверца клетки была заперта. На всякий случай я проверил, всё ли по-прежнему в порядке. Да, мышка грызла чёрствый кусочек хлеба, примостившись в своей ивовой корзинке.

Я должен был бы вздохнуть с облегчением. Но, вернувшись в комнату, увидел, что дверь на балкон приоткрыта. Я закричал, у меня задрожали руки. Против своей воли я представил страшное зрелище, которое меня ожидало. Машинально, словно автомат, я приблизился к балкону и распахнул стеклянную дверь. Я поднял глаза к своей клетке с канарейкой, висевшей на крючке. Канарейка окинула меня удивлённым взглядом, склонив голову в одну сторону, затем в другую. От испуга мне понадобилось время, прежде чем я понял — канарейка в целости и сохранности, все пёрышки при ней.

Я вернулся в комнату и собирался сесть за стол, как вдруг увидел, что кот приоткрыл один глаз и следит за моими действиями.

Тогда у меня появилось сомнение. Страшное сомнение. Я поспешил на кухню и закричал, когда увидел…

Это чудовище посмело! Он слопал…

Я упал на табуретку, потрясённый, сражённый. Не веря своим глазам, я глядел на стол и перевёрнутую тарелку.

…Он слопал мое шоколадное пирожное!