Раньше я боялся воров. Каждую ночь я слышал, как они рылись в моём шкафу. Я молниеносно включал лампу у изголовья кровати, но было поздно. Они сразу чувствовали, что я проснулся, и бесследно исчезали.
Когда я рассказывал об этом папе, он надо мной смеялся.
«Не выдумывай, — говорил он. — Воры прекрасно знают, что у нас нечем поживиться. И потом, прибавлял он, похлопывая себя по груди, словно орангутан, — ты забываешь о том, что в доме есть я, чтобы тебя защищать!»
Так-то оно так, но однажды ночью я увидел одного из воров. Я держал руку на выключателе, поэтому, как только его услышал, сразу включил свет и не прогадал. Думаю, вор меня тоже испугался. Потому что вместо пижамы я надел футболку с изображением скелета, и это не могло не произвести впечатления.
— Послушайте, — сказал я ему, — вы здесь ничего особенного не найдёте. Лучше сходите в комнату к папе, он прячет кошелёк под подушкой.
Вор посмотрел на меня с изумлением. Но на всякий случай снял с полки мою копилку. Мне было по барабану — я ни разу не опустил туда ни единой монетки. Там лишь выплюнутые жвачки и мои козявки.
Как только вор ушёл, я подбежал к закрытому окну. Злодей только что вскарабкался по лестнице к папе. Я открыл окно и, дотянувшись до лестницы, слегка её сдвинул, а затем помчался в отцовскую спальню.
Я наклонился и посмотрел в замочную скважину. Папа лежал, воздев руки к потолку, и дрожал, будто недожаренное яйцо на сковородке, в то время как его зубы стучали не хуже кастаньет.
— Отдавай бумажник! — приказал вор. — И не прикидывайся, я знаю, что он у тебя под подушкой!
Папа с покорным видом достал кошелёк и протянул вору.
Я пулей вернулся в свою комнату и спрятался под одеялом. Через пару секунд я увидел, как вор вылезает из соседнего окна. Я сделал вид, что умираю от страха. Он перешагнул через карниз, поставил ногу на ступеньку и… бам-бам-бам! — покатился на землю. Я быстро закрыл ставни и снова лёг в постель. Думаю, никогда раньше я ещё так крепко не спал.
И с тех пор я перестал бояться воров. Чего не скажешь о папе. Он просыпается, как только слышит малейший шум, и больше не может сомкнуть глаз. Иногда по доброте душевной я разрешаю ему поспать в своей комнате. На ковре.
