Чтобы спросить об этом пчел, воспользуемся приемом, который оказался очень полезным при изучении функций органов чувств у животных, а именно применим метод дрессировки. Поставим где-нибудь на открытом воздухе столик и поместим на него картонную коробку с откидывающейся крышкой и летком в передней стенке. При помощи корма приучим нескольких пчел летать в эту коробку, внутри которой будет лежать какой-нибудь ароматный цветок, например роза (рис. 37 и 38). Поставим рядом пустые коробки без корма и без роз. Будем часто менять расположение коробки с кормом на столике, чтобы единственным надежным ориентиром оставался запах. Вместо душистого меда будем давать пчелам сахарный сироп. Вскоре можно будет провести решающий опыт. Выставим чистые коробки, которые не имеют еще следов пчел, а по внешнему виду и запаху совершенно не отличаются друг от друга. В одну из них положим ароматную розу, но не поместим корма. Уже через несколько секунд поведение пчел станет нам совершенно ясным: одна за другой подлетают они к летку коробки с запахом розы и входят в нее, а в коробку без запаха не идут. Из этого следует, что пчелы воспринимают запах розы и пользуются им как опознавательным знаком при поиске источника взятка.

Рис. 38. Картонная коробка для дрессировки (крышка откинута). Вид сзади сверху; на полочку в качестве источника запаха положена роза.

Это не кажется удивительным. Но мы можем использовать описанный метод, чтобы подробнее познакомиться с обонянием пчелы. Принимая во внимание факт «цветочного постоянства» и существующее разнообразие цветков, выясним прежде всего, насколько развита у пчел способность различать запахи. Поставим перед пчелами задачу — распознать среди многих других разнообразных запахов тот, на который их дрессировали.

В этом случае вряд ли стоит работать с цветами. Они пахнут то сильно, то слабо. Кроме того, не всегда есть под рукой нужный набор цветков.

На юге Франции известен отличный способ консервирования запаха свежих цветов: куски шерстяной ткани, пропитанные чистым, не имеющим запаха парафиновым маслом, несколько раз последовательно посыпают свежими цветками, например жасмином; масло впитывает запах цветков. Затем его выжимают из ткани, разливают по бутылкам и рассылают по всему миру для приготовления всевозможных изделий парфюмерной промышленности. Таким образом, в бутылочке с маслом можно получить запах жасмина, розы, цветков апельсина и других растений, и если несколькими каплями этого масла смочить полочку, устроенную над летком в картонной коробке, то последняя наполнится цветочным ароматом удивительной чистоты. Кроме того, парфюмерная промышленность предоставляет в наше распоряжение богатейший выбор ароматических веществ, например эфирных масел.

Теперь вернемся к нашему опыту. Допустим, мы дрессируем пчел на запах эфирного масла из апельсиновых корок. Выставим несколько десятков чистых коробок, снабжая на этот раз каждую коробку каким-нибудь запахом: одну из них — тем, на который дрессировали пчел, а другие — запахами различных цветов и эфирных масел; ни в одной из них нет корма. Как же ведут себя пчелы?

Они подлетают к леткам всех коробок и, если можно так сказать, всюду суют свой нос; подлетев к коробке со знакомым дрессировочным запахом, пчелы забираются внутрь и ищут там привычный корм. Еще на лету они уклоняются от летков, из которых доносятся другие запахи. И только в том случае, если исходящий из коробки запах даже и для нашего обоняния имеет сходство с дрессировочным, пчелы иногда ошибаются. Так произошло с двумя эфирными маслами из апельсиновых корок, одно из которых было получено из Испании, а другое — из Мессины.

Для человека с нетренированным обонянием запахи этих двух апельсиновых масел почти неразличимы. Но люди, профессия которых требует упражнения и развития органов обоняния, показывают нам, чего можно достичь тренировкой. При испытании двух апельсиновых масел на запах опытный парфюмер ни на минуту не усомнится в их происхождении. Пчелы различают эти два запаха почти так же уверенно и после дрессировки на запах мессинского масла очень мало интересуются коробкой с запахом масла испанского апельсина. Короче говоря, из этого и многих других опытов следует, что пчелы отлично удерживают в памяти дрессировочный запах и с большой уверенностью отличают его от запахов, ясно различимых и для человеческого обоняния. А так как в природе едва ли найдутся два вида цветков с совершенно одинаковым запахом, цветочное постоянство пчел вполне объяснимо.

Обоняние можно подвергнуть испытанию еще и на степень чувствительности: приучив пчел к определенному цветочному запаху, им предлагают затем в серии последовательных опытов то же пахучее вещество во все более низких концентрациях, до тех пор пока не окажется, что пчелы уже не могут отыскать коробку с запахом среди других коробок, не имеющих никакого запаха.

Мы можем провести аналогичный опыт на себе самих и таким образом оценить сравнительную «остроту обоняния» пчел и человека. Сверх ожидания она оказалась у обоих видов очень сходной. Однако более тонкие методы исследования позволили обнаружить очень важное различие: к цветочным запахам, имеющим для пчел большое биологическое значение, пчелиный «нос» примерно вдвое чувствительнее, чем наш; привлекающий пчел запах их собственной душистой железы действует на них во много раз сильнее, чем на человека; между тем к пахучим веществам, не имеющим биологического значения, пчелы несколько менее чувствительны, чем мы.

Относительная роль запаха и цвета в привлечении пчел зависит, конечно, в каждом отдельном случае от интенсивности запаха цветка и его окраски. Но в целом можно сказать, что издали ориентиром для пчел служит окраска цветка и они руководствуются ею во время полета; однако в непосредственной близости от цветка пчелы по запаху узнают, то ли это растение, которое они ищут.

Это можно очень наглядно показать, дрессируя пчел одновременно на запах и на цвет, а затем предлагая им раздельно то и другое на выбор. Пусть, например, мы будем кормить пчел в синей коробке, имеющей запах жасмина (рис. 39, а, средняя коробка). После продолжительной дрессировки поставим посередине пустую коробку, слева — синюю коробку без запаха, а справа — неокрашенную с запахом жасмина (рис. 39, б). Возвратившись из своего улья, пчелы уже с расстояния нескольких метров направляются к синей коробке. Однако, приблизившись к летку, они вдруг останавливаются, как будто озадаченные, и начинают поиски; приблизившись к коробке с запахом жасмина, они устремляются в нее, несмотря на отсутствие привычной окраски.

Это подтверждается наблюдениями на лугу. Часто можно видеть пчелу-сборщицу, подлетающую в поисках определенного цветка к растениям с другими цветками, окраска которых для глаз пчелы сходна с окраской разыскиваемых цветков. Но, оказавшись в непосредственной близости от цветка и почувствовав незнакомый запах, она убеждается в своей ошибке, останавливается на мгновение и, даже не опустившись на цветок, улетает прочь, туда, куда манит ее ближайшее цветовое пятно. Запах как будто обладает для пчел большей убедительностью.

Рис. 39. Размещение коробок в опыте. Серым представлен синий цвет. (Объяснение в тексте.)

В связи с этим очень интересны данные о способности пчел к научению. Запах цветка они запоминают при дрессировке (и, конечно, при посещении цветков в естественных условиях), как правило, после первого же прилета, окраску — только после 3 — 5 прилетов, а форму (например, звездообразную) — примерно после 20 прилетов. Эта градация способности к обучению связана с наследственностью. В ней нашел отражение опыт бесчисленных поколений. Этим и объясняется то, что цветочные запахи запоминаются пчелами так быстро и надежно. Запахи, чуждые по своей природе цветам и пчелам, как, например, отвратительный запах скатола или масляной кислоты, хотя и воспринимается ими, но дрессировка на эти запахи происходит медленно и не всегда удается.