Скрип двери пробудил Параваина ото сна. Он резко выпрямился и растерянно осмотрелся — вскоре ему стало ясно, что он сидит на стуле за большим столом в тронном зале. Усталость взяла свое — несмотря на мучившие его тревоги и заботы, он, видимо, все-таки заснул, пока дожидался Морвену, которая должна была доложить ему о состоянии здоровья господина.

Целительница вышла из опочивальни Элюзиона и с непроницаемым выражением лица направилась к Параваину. Увидев надежду в его глазах, она замедлила шаг и опустила глаза. Лицо ее омрачилось. Не дойдя до стола, она повернула в сторону, к окну, и остановилась там, молча глядя в ночную темноту.

Надежда оставила Параваина. Он вскочил, приблизился к Морвене, остановился рядом с ней у окна и тоже рассеянно стал глядеть в темноту, опустившуюся над Геллиниатом. Они молча стояли рядом друг с другом, но рыцарь недолго мог выносить гнетущую тишину.

— Как он?

Морвена едва заметно вздохнула:

— Совсем не приходит в себя. Мои настои и отвары больше не помогают.

Рыцарь в смятении затряс головой:

— Всего один день! Остался всего один день и одна ночь! И никакой надежды, что кубок Озарения будет найден. — Он попытался заглянуть целительнице в глаза. — Ты знаешь, что это значит, Морвена?

— Да. Элюзион умрет, и всех нас поглотит Вечная Пустота.

Она замолчала, Параваин тоже не решался нарушить воцарившуюся тишину, оживляемую только потрескиванием дров в камине. Целительница и рыцарь бок о бок стояли у окна и смотрели вниз на Кальдеры, над которыми, как обычно, висели две луны. Но свет их теперь был такой тусклый, словно ему приходилось пробиваться сквозь густую завесу.

Возвышенность почти целиком была окутана плотным облаком черного тумана. Вдали уже ничего нельзя было разглядеть — ни Поганых топей на востоке, ни Драконьих гор на юге, ни Дикого леса на западе. Вместо них одна сплошная темная пустота. Еще чуть-чуть, и черный туман, а вместе с ним и Вечная Тьма доползет до стен Геллиниата и поглотит крепость Грааля.

Лаура медленно повернулась и посмотрела на доктора Шварца. Исполняющий обязанности директора все еще продолжал гипнотизировать дверь. Напряжение на его лице сменилось широкой самодовольной улыбкой, когда он заметил укоризненный взгляд Лауры. Неожиданно он разжал свои клешни и отшвырнул Каю в сторону. Девочка потеряла равновесие и полетела прямо в объятия Лауры. Той с трудом удалось удержать подругу, чтобы она не шлепнулась на пол.

У Каи в глазах были слезы.

— Прости, — проговорила она, чуть не плача, — но все произошло так быстро, у меня просто не было возможности тебя предупредить.

— Знаю, Кая, знаю. — Лаура обняла подругу и ласково погладила ее по спине, пытаясь улыбнуться. — Не бойся, все будет хорошо. — Затем повернулась к злодеям и бесстрашно взглянула им в глаза. — Что вам надо?

Доктор Шварц, который все это время стоял у шкафа со скрещенными на груди руками, двинулся к Лауре. Смерив ее непроницаемым взглядом холодных как лед глаз, он задумчиво почесал свой мощный подбородок.

— А ты разве не догадываешься? — ответил он вопросом на вопрос.

— Ну конечно! — презрительно бросила Лаура. — Вам нужен кубок — это же понятно! И еще, наверное, вы собираетесь довести до конца то, что хотел сделать Жестокий Рыцарь.

Директор злорадно ухмыльнулся и обменялся с учительницей математики ехидными взглядами. Та все еще продолжала стоять в центре комнаты под самой люстрой, и ее огненно-рыжие волосы блестели на свету.

— Ребекка, ты понимаешь, что она тут бормочет? — спросил доктор Шварц, давясь от смеха.

Ребекка, как всегда в розовом, сделала несколько шагов по направлению к директору. Ее глаза пылали ненавистью, когда она заговорила.

— Ни единого слова. Эта дрянь говорит загадками! — сказала она, качая головой.

Доктор Шварц повернулся к Лауре и с наигранным сожалением развел руками:

— Вот видишь. Мы понятия не имеем, о чем ты. Я уже говорил тебе сегодня утром, что ничего не знаю ни о каком таинственном кубке, о котором ты так упорно твердишь. И единственный рыцарь, которого я видел, стоит в парке — это статуя из гранита, если не ошибаюсь.

— Хватит ломать комедию! — закричала Лаура, с трудом сдерживая негодование. — Я прекрасно знаю, зачем вы пришли. Вам нужен кубок!

— Мне очень жаль, Лаура, но ты ошибаешься, — покачал головой доктор Шварц. — Мы пришли только для того, чтобы исполнить свой долг.

«Что они задумали?» — промелькнуло в голове у Лауры.

— Мы же не можем сидеть сложа руки и спокойно наблюдать за тем, как вы гуляете все ночи напролет, — продолжал исполняющий обязанности директора, — в то время как ваша успеваемость, к сожалению, оставляет желать лучшего.

— Мы проссидели зздесь полночи. Предсставьте ссебе наши чувства, — поддержала его Ребекка, чуть не задыхаясь от смеха, — когда мы решшили, что сс вами что-то случилоссь.

— Чего, к счастью, как мы только что убедились, не произошло! — вмешался доктор Шварц. — И все-таки есть одна маленькая проблема. Я думаю, вы понимаете, что совершили серьезный проступок, нарушили устав интерната? И, как нам стало известно от Альбина Эллеркинга, это происходит уже далеко не в первый раз!

Лаура и Кая обменялись понимающими взглядами. Было ясно, что они попались и теперь будут наказаны. Вопрос только — как?

Словно прочитав их мысли, доктор Шварц продолжил:

— Полагаю, вам известно, какое наказание предусматривает устав интерната в подобных случаях. А, Кая? Или я ошибаюсь?

Кая молча изучала пол.

Тогда доктор Шварц обратился к Лауре.

— А что ты мне скажешь, Лаура? — спросил он. — Известно ли тебе это?

Лаура тоже молчала, поскольку, так же как и Кая, не знала ответа.

Театрально вздохнув, учитель повернулся к коллеге.

— Может быть, ты, Ребекка, поможешь нашим забывчивым подопечным и освежишь немного их память? — сказал он с разочарованным видом.

Таксус злорадно усмехнулась:

— С превеликим удовольсствием! За многократное нарушшение усстава интерната полагаетсся, нассколько я помню… карцер!

Лаура нахмурила брови. «Карцер? — удивилась она. — Разве время карцеров не осталось в далеком прошлом?» А она-то боялась, что им влепят письменный выговор или еще что-нибудь похуже.

Доктор Шварц злорадно ухмыльнулся. Тут девочке стало ясно, что все не так просто.

— Ты абсолютно права, Ребекка, — карцер, — проговорил он, не спуская с Лауры глаз. — И к сожалению, мы не можем ограничиться краткосрочным арестом, нам придется… — тут в глазах его вдруг вспыхнул красный огонь, а голос сорвался, — нам придется посадить наших милых дам в карцер не менее чем на двадцать четыре часа!

Лаура испуганно вскрикнула и в ужасе уставилась на доктора Шварца, который спокойно достал из кармана спрей от астмы и, не выказывая никаких чувств, с безразличным выражением лица несколько раз вдохнул лекарство. Красный огонь в его глазах погас, они снова стали черными и смотрели на девочку хладнокровно и безжалостно.

Лаура поняла, что он твердо решил привести приговор в исполнение, даже если наказание это не совсем соответствует уставу интерната. Еще бы, ведь тем самым он добьется желаемого — в течение всего следующего дня Лаура будет обречена на бездействие. Она пропустит день зимнего солнцестояния и не сможет найти Магические врата, а значит, не сможет доставить кубок на Авентерру — если только ей не удастся придумать что-нибудь, чтобы вырваться из лап Темных сил.

Но для этого, наверное, должно случиться чудо.

Когда железная дверь камеры захлопнулась за Лаурой, в душе девочки погас последний лучик надежды. Она, правда, не знала, в каком точно месте подземелья находится этот мрачный, лишенный окон каземат, но внутренний голос почему-то подсказывал ей, что она вряд ли может рассчитывать здесь на чью-либо помощь. Прежде чем бросить их с Каей в темницу, доктор Шварц предусмотрительно завязал им глаза. Хотя Лаура ничего не видела по дороге, она все-таки попыталась запомнить тот путь, которым они шли. Безрезультатно — уже спустя несколько минут она потеряла всякую ориентацию. Единственное, что она с уверенностью могла сказать, так это то, что они определенно находятся в подземелье замка. Прежде чем доктор Шварц развязал наконец им глаза и втолкнул в отвратительную темную камеру, они очень долго спускались по лестнице, потом шли по какому-то длинному коридору.

Их камера, освещенная всего двумя факелами, была довольно просторная, около тридцати квадратных метров, но очень сырая и холодная. В ней не было никакой мебели, кроме двух грубо сколоченных деревянных кроватей с наброшенными на них простыми одеялами. Стены, сложенные из необработанного камня, были настолько толстыми, что даже самые громкие крики о помощи вряд ли могли бы сквозь них пробиться. Решетка, отделявшая темницу от коридора, состояла из массивных железных прутьев, почти в руку толщиной, так что, наверное, даже Портаку с его богатырской силой не удалось бы их разжать. Дверь, которую доктор Шварц тотчас же запер на замок, также не наводила на мысль о возможном побеге.

Исполняющий обязанности директора вытащил ключ из замка, спрятал его в карман и, явно довольный собой, посмотрел на девочек сквозь решетку.

— Искренне жаль, что милым дамам придется провести весь день зимнего солнцестояния в этом малоприятном месте, — сказал он с нескрываемой иронией в голосе. — Но у меня просто не было выбора!

Лаура приблизилась к решетке и впилась в доктора Шварца ненавидящим взглядом.

— Рано радуетесь! — бросила она ему. — Мисс Мэри и Перси увидят, что нас нет, и станут искать. И можете не сомневаться, они нас отсюда вытащат!

На это доктор Шварц только злорадно усмехнулся и повернулся к Ребекке Таксус, которая стояла тут же рядом с ним.

— Что скажешь, Ребекка? — спросил он, едва сдерживая смех. — Расскажем сразу или оставим приятные новости на потом?

— Думаю, луччшше ссраззу, — прошептала учительница. — Пуссть ззнают, что влипли.

Она повернулась к девочкам и с фальшивой улыбкой посмотрела на них сквозь решетку.

— Ссожжалею, Лаура, — зашипела она, — но ты ошшибаешшься. Как это ни присскорбно, но ты должжна ззнать, что мы только что отправили вашших друззей в больницу. Бедняжжки чем-то отравились!

Доктор Шварц покачал головой и даже заставил себя театрально вздохнуть:

— Да, похоже, съели что-то не то!

— Съели что-то не то? — удивилась Лаура. — Да ведь они оба были приглашены к… — Она не договорила, потому что ей вдруг стала ясна причина нездоровья Перси и Мэри. — Какой же вы негодяй! Как вам не стыдно! — закричала она, вне себя от отчаяния. — Я знаю, это вы подмешали им что-то в еду. Конечно, для этого вы их и пригласили!

Доктор Шварц не ответил, но девочка и без того знала, что права. Таксус скорчила отвратительную гримасу, и на какое-то мгновение Лауре показалась, что вместо волос на голове у учительницы извивается добрая дюжина тонких шипящих змей.

У девочки по спине побежали мурашки. Ей вдруг стало очень холодно, она даже сунула руки в карманы куртки и там… нащупала свой мобильник. В душе снова вспыхнула искра надежды. Еще не все потеряно, она сможет вызвать помощь по телефону.

«Да, да, да!» — закричала она про себя и сама не заметила, как улыбнулась.

— Лаура! — Голос доктора Шварца звучал как металл. Он внимательно посмотрел на девочку. Таксус наклонилась к нему и зашептала что-то на ухо.

— Что? — отозвалась Лаура.

Доктор Шварц сощурил глаза:

— Что у тебя в кармане?

— Ааа… ээ-хм… ничего, — ответила девочка.

— Лжжет! — зашипела математичка. — Надо ее обысскать.

— Не стоит. — Квинтус повернулся к Лауре. — Будь так добра, вынь руки из карманов.

Лаура знала, что сопротивляться нет никакого смысла. Если она не послушается, он просто заставит ее это сделать. Поэтому покорно вынула руки из карманов.

Доктор Шварц направил пристальный взгляд на Лаурину куртку, и уже через несколько мгновений девочка почувствовала, как мобильник в кармане зашевелился. Он выскользнул наружу и медленно поплыл по воздуху к решетке, где стоял доктор Шварц, который быстро схватил его и спрятал себе в карман.

Вот мерзавец!

— Желаю спокойной ночи! — съязвил на прощание Квинтус Шварц. — И не волнуйтесь, завтра утром, как только проснетесь, вас будет ждать отличный завтрак. Мы позаботимся о том, чтобы вы ни в чем не нуждались!

Повесив ключ на крючок на противоположной от двери стене, он снова вернулся к коллеге.

— Нам тоже не мешает поспать, — обратился он к ней, — чтобы встретить завтрашний день отдохнувшими и полными сил. Мне почему-то кажется, что этот день зимнего солнцестояния станет совершенно особенным и незабываемым для всех нас!

С этими словами доктор Шварц разразился дьявольским хохотом, к которому тут же присоединился ядовитый смешок Ребекки Таксус. Вскоре оба исчезли в глубине темного подземного коридора, освещенного призрачным, тусклым светом мерцающих факелов. Только их смех еще какое-то время продолжал звучать у подружек в ушах.

Лаура, дрожа всем телом, опустилась на деревянную кровать. Она больше не могла сдерживать слезы. Все, что ей пришлось вытерпеть и пережить за последние дни, все это оказалось напрасным! Она ведь даже нашла кубок Озарения, но не сможет теперь доставить его на Авентерру! Какая несправедливость! Неужели силы Зла победят?

Девочка вспомнила об отце. Если бы только папа мог ей помочь! Она ведь сделала все, все, что могла, теперь остается одно — опустить руки.

Опустить руки?

«Побеждает тот, кто не сдается», — любил повторять отец. Лаура утерла слезы. Немного успокоившись, она решила осмотреться в мрачном каземате.

— Как ты считаешь, здесь водятся мыши? — робко спросила Кая. Она еще ни разу не видела, чтобы подруга так отчаянно плакала.

— Не знаю, Кая, не знаю, — всхлипывая, ответила Лаура. О том, что это вполне вероятно, она предпочла промолчать. Иначе Кая просто не сможет заснуть. А она была подавлена и совершенно разбита.

— Что будем делать? — спросила Кая усталым голосом.

— Спать, — глухо отозвалась Лаура, которая уже полностью пришла в себя. — Это единственное, что мы сейчас можем делать. Я так устала, что даже думать ни о чем не могу. А утром, на свежую голову, попробуем придумать, как нам отсюда выбраться.

— По-твоему, это возможно?

— Конечно, — тихо зевая, ответила Лаура. — Нет ничего невозможного. Главное — не сдаваться.

С этими словами она растянулась на кровати и с головой укрылась одеялом. Кая последовала ее примеру.

К счастью, на девочках все еще были теплые куртки, которые они надели, отправляясь на поиски сокровищницы Раймара фон Равенштайна, так что им не слишком докучал царивший в промозглой, сырой темнице пронизывающий холод. Вскоре обеих сморил сон. В подземелье послышался их тихий мерный храп, заглушавший быстрые шаги семенящих по каменному полу маленьких быстрых ножек.

Солнечный диск выплыл из-за горизонта, и на древнейшей из всех планет наступил день зимнего солнцестояния. Рыцарь Параваин стоял на высокой башне, осматривая окрестности крепости Грааля. Но в какую бы сторону ни направил он свой взор, повсюду была одна и та же картина, поглотившая привычный ландшафт Авентерры. Все вокруг, вплоть до самого горизонта, было окутано густым черным облаком, только верхушки башен и крепостных стен Геллиниата все еще возвышались над мутным морем тумана.

Гробовая тишина опустилась на древний мир. Не было слышно ни звука. Ни дуновения ветерка, ни пения птиц. Казалось, Вечная Пустота уже воцарилась на Авентерре.

Молодой рыцарь вздохнул. «Так вот, значит, как выглядит конец света», — подумал он. Он знал, что в их распоряжении еще целый день и целая ночь, во время которых остается надежда отвратить надвигающуюся катастрофу. Но когда его тень вернулась обратно с планеты Людей и обо всем ему доложила, он понял, что на спасение нет больше шансов. Так зачем обманывать себя пустыми надеждами, когда и так все ясно — настал конец!

Самое страшное в сложившейся ситуации было то, что они имели дело не с врагом из плоти и крови, которому можно выйти навстречу, с которым можно вступить в бой. С Вечной Пустотой бороться невозможно, она черпает свои силы не из чего другого, как из угасающей жизни Элюзиона. По мере того как слабеет Элюзион, она набирается силы. У него, Параваина, и у его Белых рыцарей связаны руки. Они обречены на бездействие, им не осталось ничего другого, как сидеть и дожидаться конца, когда Вечная Пустота поглотит Геллиниат.

Вдруг где-то далеко в небе послышались шумные взмахи могучих крыльев. Рыцарь поднял голову и увидел орла, приближающегося к нему в свете зари. Быстрое Крыло, посланец Света и страж Магических врат, широко расправив крылья, плавно снижался и наконец опустился на край стены перед Параваином. Потом, издав громкий крик, он в упор посмотрел на рыцаря острым орлиным взглядом.

Параваин тотчас же понял послание, переданное ему орлом: пришло время в сопровождении Белых рыцарей предпринять путешествие в долину Времен, что по ту сторону Грозных гор. Ведь именно там, на родине Быстрого Крыла, с первым лучом солнца выросли Магические врата, соединяющие Авентерру с планетой Людей. Так испокон веков происходит в дни солнцестояния и равноденствия. С наступлением ночи врата откроются, и можно будет доставить кубок Озарения с планеты Людей обратно на Авентерру. Черный туман расползся уже по всей Авентерре, только крепость Грааля и долина Времен были пока от него свободны, так как в этих местах все еще сохранялась власть Света. Но и с ними скоро будет покончено, когда завтра утром солнце поднимется над горизонтом. И хотя в душе Параваина не осталось больше надежды, он все равно, как всегда, последует зову врат, отправится вместе с дружиной ожидать посланцев с планеты Людей и будет ждать до тех пор, пока врата не закроются — не закроются навсегда. Ведь он был абсолютно уверен, что никто не придет и не передаст ему кубок.

Рыцарь чувствовал леденящий холод, которым веяло на него от тумана. Скоро, совсем скоро он поглотит его планету, а вместе с ней и весь универсум, и любая жизнь прекратит свое существование.

Вдруг у него за спиной послышались шаги. Кто-то поднимался на башню по лестнице. Параваин сразу же догадался, кто ищет его общества. Это была Морвена.

Она появилась в дверях в робком свете утренней зари. Остановилась и прищурилась, глядя на солнце, встающее на востоке.

Рыцарь молча смотрел на нее. «Какая она красивая, — думал он, — просто красавица! И такая сильная. Намного сильнее меня».

Это правда: Морвена за последние дни ни разу не обмолвилась об ожидающей их всех печальной кончине. Параваину даже казалось порой, что она совсем не переживает из-за того, что они с каждой минутой приближаются к скорому и — увы! — неотвратимому концу.

Морвена, прикрыв рукой глаза от ослепительных лучей солнца, молча наблюдала, как оно медленно выплывает из-за горизонта.

— Постарайся запомнить этот миг, Морвена, — обратился к ней рыцарь. — Если не произойдет чуда, то восход солнца ты видишь сегодня в последний раз.

Морвена ответила не сразу. Сначала она подошла к Быстрому Крылу и ласково погладила орла по голове. Она нежно улыбнулась ему и прошептала на ухо слова благодарности за спасение Аларика. И только затем повернулась к Параваину и, гордо вскинув голову, серьезно посмотрела ему прямо в глаза:

— Разве ты забыл, Параваин, чему нас учили старейшины? Побеждает тот, кто не сдается. А пока светит солнце, у нас есть еще лучик надежды.

Лаура испуганно раскрыла глаза. В первый момент она не могла понять, где находится. Девочка растерянно озиралась в плохо освещенном, мрачном помещении. Потом заметила толстую железную решетку, и тут память снова вернулась к ней.

Она быстро взглянула на часы — начало первого! О господи! Они проспали все утро и ничего не успели за это время предпринять!

Девочка быстро села на кровати, откинула одеяло и поднялась. Потом подошла к подруге и стала ее тормошить.

Кая открыла глаза и заспанно посмотрела на Лауру:

— Что случилось?

— Вставай! — скомандовала Лаура. — Завтрак готов!

С этими словами она указала на маленький деревянный столик, стоявший недалеко от решетки. Пока они спали, кто-то принес его в камеру. На столе стоял кувшин с водой и две тарелки с хлебом, колбасой и сыром.

— Откуда это? — удивленно спросила Кая, медленно поднимаясь с постели.

— Не знаю. Когда я проснулась, он был уже здесь.

Кая громко зевнула и потянулась. Потом неуклюже прошлепала к столу и положила на хлеб толстенный кусок колбасы. Она уже раскрыла рот и хотела было надкусить бутерброд, как Лаура вдруг подскочила к ней и схватила за руку.

— Нет, не надо! — воскликнула Лаура.

Кая растерянно посмотрела на подругу:

— Почему?

— Ты что, забыла, что случилось с Перси и Мэри? После ужина у доктора Шварца оба попали в больницу с отравлением!

— Ну да, — согласилась Кая. — А мы-то тут при чем?.

— Подумай сама: Квинтус и Таксус почти признались, что это они подсыпали им что-то в еду. Откуда ты знаешь, что они не проделали то же самое с нашим завтраком?

— Верно, — задумчиво произнесла Кая и с тяжелым вздохом положила бутерброд обратно на тарелку. — Жаль, — проговорила она грустным голосом. — У меня в животе урчит, как будто я целую неделю ничего не ела! Представляешь?

— Думаешь, у меня по-другому? Но осторожность все-таки не повредит.

— Ну ладно, — пробурчала Кая и с расстроенным видом поплелась обратно к кровати; взобравшись на нее и все еще продолжая хмуриться, она взглянула на Лауру. — Ну что? Ты придумала, как нам отсюда выбраться?

— Нет. Не придумала.

Лаура села рядом с подругой, подперла руками подбородок и мрачно уставилась в пол у себя под ногами. Она, конечно, изо всех сил старалась не подавать виду, но на душе у нее кошки скребли. Как будто чей-то тихий голос постоянно нашептывал: «Все пропало, все пропало…»

Подружки молча сидели на кроватях и рассеянно смотрели в пустоту. Слышно было, как потрескивает пакля факелов и шумит их пламя, но ни одного звука извне в темницу не долетало.

Вскоре гнетущая тишина стала невыносимой. Кая чувствовала, как нарастающее отчаяние все больше и больше затягивает Лауру в свои сети. Она вздохнула, толкнула подругу в бок и, как могла, постаралась изобразить на лице жизнерадостную улыбку.

— Не переживай, — попыталась успокоить она Лауру. — Лукас уже наверняка заметил, что нас нет, и скорее всего начал поиски.

Лаура покачала головой:

— Нет, до вечера он нас не хватится. Я сама сказала ему, что мы весь день будем учить физику и, только когда стемнеет, пойдем искать Магические врата!

— О нет! — простонала Кая и в отчаянии ударила нотой по кровати. Та слегка задрожала. Девочка снова пнула кровать ногой, бормоча себе под нос ругательства. Но тут ей в голову пришла другая идея. — А как насчет особых способностей, о которых ты нам рассказывала? А, Лаура? — спросила она, выжидающе глядя на подругу. — Помнишь, чтение чужих мыслей, перемещение вне тела, телекинез?

— Забудь! — махнула рукой Лаура. — Времени было слишком мало, чтобы научиться всему этому по-настоящему. Единственное, что я более или менее умею, так это читать чужие мысли. Но это нам сейчас вряд ли пригодится, верно? Перемещаться вне тела я не могу без помощи Перси. А телекинез… — Она замолчала и, прежде чем продолжить, сделала отчаянный жест рукой. — У меня было всего одно настоящее занятие с профессором Моргенштерном. Я даже азов и тех не знаю.

— Жаль! — проговорила Кая с разочарованным видом. — Я только подумала: а что если тебе удастся достать ключ?

Тут она указала рукой на видневшийся сквозь решетку крючок на противоположной стене коридора, на котором висел ключ от их темницы.

Лаура снова покачала головой:

— Ничего не получится! Или ты думаешь, доктор Шварц повесил бы его у нас перед носом, если бы не был абсолютно уверен, что мне его не достать?

«Может, хотя бы попробуешь?» — хотела сказать Кая, но в этот момент увидела здоровенную крысу. В панике она подскочила на месте, мигом залезла с ногами на кровать и, дрожа всем телом, закричала, показывая в дальний угол:

— Ма-ама-а! О нет! Только не это!

— Прощай, Аларик. — Алинор обняла брата и крепко прижала к груди. — И смотри, будь осторожен, не подходи близко к черным туманам.

— Не беспокойся! — Аларик ободряюще улыбнулся сестре. — Пока Элюзион жив, они не могут причинить нам вреда. И не могут нам помешать добраться до долины Времен.

Юноша кивнул в сторону конюшни, где тринадцать Белых рыцарей во главе со своим предводителем были уже готовы отправиться в путь:

— Параваин найдет дорогу даже с завязанными глазами.

Только Алинор хотела ответить, как заметила какое-то странное движение под курткой брата. Материя вздулась. Удивленная, девочка уставилась на Аларика:

— Что это?

Аларик покраснел:

— Что ты имеешь в виду?

Но тут Алинор сама догадалась, в чем дело.

— Ты что, собираешься взять Обжору с собой к Магическим вратам? — изумилась она.

Юноша не ответил, но его лицо ясно говорило о том, что Алинор была права.

— Параваин будет вне себя, если только увидит Обжору.

— Знаю, — ответил Аларик, — но… э-э-э… я…

Зычный голос Параваина, эхом прокатившийся по двору, спас Аларика от неловких объяснений.

— Аларик! Где же ты? Пора ехать!

— Уже иду! — крикнул оруженосец своему господину, затем повернулся к сестре и еще раз крепко обнял ее. — Прощай, Алинор, — прошептал он ей на ухо, и какое-то время казалось, что он ее никогда не отпустит.

Разжав наконец объятия, Аларик мигом подбежал к своему пони, ждавшему у дверей конюшни, вскочил в седло и поскакал вслед за Белыми рыцарями, которые уже подъезжали к воротам Геллиниата. Выехав из крепости Грааля, юноша еще раз обернулся и помахал сестре рукой. Тут Алинор стало ясно, что брат снова что-то задумал. Вот почему он взял с собой Обжору и прощался с ней так ласково, как еще никогда в жизни.

Девочка с тоской смотрела вслед брату, который вскоре скрылся из виду.

Теперь и Лаура заметила огромную крысу. Животное вылезло из дыры в полу, которую девочка до сих пор не замечала. Жирная крыса быстро засеменила маленькими цепкими лапками по полу в мерцающем свете факела, который отбрасывал блики на ее шелковистую шкурку. И тут вслед за ней из норы вылезла вторая. Потом еще одна и еще.

Серые грызуны осторожно подбирались все ближе. А первая крыса поднялась на задние лапки, выпрямилась и застыла, принюхиваясь. Ее маленькие черные глазки кровожадно сверкнули, когда она заметила девочек, испуганно наблюдавших за ней с кровати.

— Лаура! — пронзительно взвизгнула Кая, и ее голос в тишине прозвучал как сирена; девочка была на грани истерики. — Сделай же что-нибудь! Лаура, пожалуйста!

Лаура нервно озиралась кругом. Но на глаза не попадалось ничего, чем можно было бы защититься от крыс или хотя бы отогнать их. И вдруг в голову ей пришла одна идея. Одним рывком она сорвала с кровати одеяло и скатала его валиком. Размахивая им как дубиной, девочка стала бешено колотить по полу. Отвратительные животные, ловко увертываясь, обратились в бегство, но ненадолго, уже в следующий момент они снова начали наступать. Хитрые грызуны как будто знали, что одеяло не может причинить им вреда. Мало того, казалось, что Лаурины действия только еще больше злили их и провоцировали к новым атакам. Предводительница издала пронзительный писк, который был похож скорее на боевой клич. Потом встала на задние лапы и громко зашипела, показывая зловещий оскал.

Лаура выронила из рук одеяло и отскочила в сторону. Не было смысла продолжать сопротивление, этим она только раздражала животных, а их становилось все больше. Они как будто сбежались на зов предводительницы; одна за другой все новые и новые крысы вылезали из норы — теперь на полу камеры ползало не меньше дюжины грызунов. Страшно даже подумать, что будет, если они бросятся на подруг!

«Надо их чем-то отвлечь!» — пронеслось в голове у Лауры.

Одним прыжком она подскочила к столу, схватила с тарелки несколько кусков колбасы и швырнула их в самую гущу крыс. Голодные животные тотчас набросились на еду, вонзив в лакомство острые зубы и быстро разрывая его на куски. Крысы толкались и отчаянно кусались, каждая старалась опередить другую и отхватить себе кусок побольше. Лаура с отвращением наблюдала за визжащим и пищащим клубком животных, которые мигом расправились с колбасой, не оставив от нее ни кусочка.

Девочка быстро схватила со стола остатки еды и бросила разъяренной своре. Это по крайней мере на какое-то время займет их голодные пасти.

— Лаура, надо бежать! — визжала Кая. — Иначе я умру от страха!

Лаура снова взглянула на ключ, висевший на противоположной стене коридора, и в этот момент ей вдруг стало ясно, что это их единственный шанс выбраться из темницы. Надо добраться до него во что бы то ни стало!

Лаура подошла вплотную к зарешеченной двери и сосредоточила взгляд на ключе. При этом она лихорадочно вспоминала то, чему учил ее профессор Аврелиус Моргенштерн. «Сосредоточь все свои мысли и всю свою энергию на предмете, который хочешь передвинуть, полностью сконцентрируйся на задаче, — говорил ей профессор. — Тогда все получится».

Лаура закрыла глаза и попыталась собраться. Потом направила пристальный взгляд на ключ и мысленно приказала ему двигаться. Она уже представляла себе, как он соскочит с крючка, упадет на пол и заскользит к ней по каменным плитам, — только ничего этого не произошло. Не произошло вообще ничего. Ключ как висел неподвижно на своем месте, так и продолжал там висеть, даже не покачнулся. Писк крыс, деливших у девочки за спиной свою добычу, вдруг превратился в издевательский хохот.

«Незачем было и пробовать! И так ясно, что ничего не получится!» — подумала Лаура, расстроенная и пристыженная постигшей ее неудачей. Но тут ей снова вспомнились слова отца: «Побеждает тот, кто не сдается!»

Лаура глубоко вздохнула и предприняла вторую попытку. Она снова закрыла глаза и снова попыталась сконцентрироваться. И тут возня крыс постепенно стала затихать, их писк и грызня вскоре уже полностью вытеснились из ее сознания, все мысли девочки теперь были посвящены одному только ключу. Она медленно приоткрыла глаза и пристально посмотрела на него сквозь узкие щелочки век. Ее острый, как луч лазера, взгляд был нацелен только на ключ, больше она ничего не видела — все остальное отступило и растворилось где-то на заднем плане.

Вдруг металлический предмет на стене, как от невидимого толчка, чуть заметно задрожал и начал раскачиваться взад и вперед. Он раскачивался все сильнее и сильнее и в конце концов соскочил с крючка и со звоном упал на пол.

Лаура ликовала. То, что правая рука сжалась в кулак, она даже не заметила.

Девочка быстро опустилась на колени и просунула руку сквозь решетку. Но до ключа было не дотянуться. Он лежал у противоположной стены коридора, слишком далеко от двери камеры.

Лаура снова выпрямилась и сконцентрировала мысли на ключе, стараясь подчинить его своей воле. На этот раз все получилось гораздо проще, чем вначале. Ключ зашевелился и медленно заскользил по каменному полу к руке Лауры. Еще чуть-чуть, и до него можно будет дотянуться.

Осталось всего сантиметров пять.

Четыре.

Три.

Вдруг Лаура снова услышала крыс. Их пронзительный визг, как острый клинок, вонзился в ее сознание. Удивленная, девочка обернулась к серой стае и успела только заметить, как последние крысы в паническом страхе скрылись в своей норе.

«Странно, — подумала девочка. — Что их так напугало?»

Повернув голову обратно к двери, Лаура все поняла: выросшая словно из ниоткуда, огромная каменная нога опустилась на ключ и похоронила его под собой! До смерти перепуганная, девочка робко подняла голову и посмотрела прямо в холодные каменные глаза Жестокого Рыцаря.