Бортжурнал N 57-22-10
Повесть
Фролов Игорь Александрович
Без вертолетчиков в Афгане не обходилась ни одна боевая операция. Для пехоты огневая поддержка с воздуха — все равно что крыло ангела-хранителя. Автор — вертолетчик, налетавший в небе Афгана свыше 700 часов, — показывает войну с необычного ракурса. Как будто нет крови и ужаса, а только поэзия, любовь и что-то очень смешное, сквозь которое все-таки, если хорошенько присмотреться, проступает трагическое. Сквозь затуманенные тени вертолетных лопастей вырисовывается мозаика человеческих судеб и жизней, исковерканных войной.
Бортжурнал N 57-22-10
Повесть
Фролов Игорь Александрович
[ПЕРВОЕ ПРЕДИСЛОВИЕ (оказалось слишком серьезным для книжки армейских историй)] Мировая история пишется крупными мазками — страны, народы, войны, революции — сплошная геополитическая тектоника. Если и встречаются в этом глобальном движении отдельные судьбы, то принадлежат они, как правило, «великим» — творцам этой самой Истории. Но нет в этом хоре места для простого человека. Прожив отмеренное, он просто канет в небытие, оставшись разве что в памяти родных и близких, постепенно растворяясь в памяти двух-трех поколений. А ведь именно такие бесконечно малые, умножаясь до бесконечности, и создают движение Времени.
[ПЕРВОЕ ПРЕДИСЛОВИЕ (оказалось слишком серьезным для книжки армейских историй)] Человеческая память похожа на звездное небо. Ее чернота сияет звездами отдельных воспоминаний. Лучше запоминаются те события, которые были освещены той или иной эмоцией — страхом, ненавистью, радостью, счастьем, наконец.
[ПЕРВОЕ ПРЕДИСЛОВИЕ (оказалось слишком серьезным для книжки армейских историй)] Именно по этим ярко окрашенным событиям человек идентифицирует себя, свое индивидуальное существование. Это те самые точки, по которым можно провести график жизни, мировую (как говорят физики) линию исследуемого субъекта.
[ПЕРВОЕ ПРЕДИСЛОВИЕ (оказалось слишком серьезным для книжки армейских историй)] Вот эта простая мысль — оставить в информационном массиве человечества свой бит информации, кусочек своей жизни — и подвигла меня к написанию этих историй. Выбор места и времени был естественен — конечно, армия, как самый динамичный и насыщенный событиями отрезок моей биографии. И самый веселый. Потому что служил я офицером в армейской авиации, летал на вертолете Ми-8 борттехником-воздушным стрелком. А должность борттехника (да еще и стрелка), этакого кентавра, совмещающего землю и небо, соединяющего несоединимое, — эта должность уже по определению заключает в себе смеховой катарсис.
[ПЕРВОЕ ПРЕДИСЛОВИЕ (оказалось слишком серьезным для книжки армейских историй)] Принимаясь за построение всего лишь одного отрезка собственной мировой линии (чуть более двух лет длиной), сразу ввожу ограничения.
[ПЕРВОЕ ПРЕДИСЛОВИЕ (оказалось слишком серьезным для книжки армейских историй)] Первое: никаких трагедий. За жизнь убедился, что настоящих трагедий, достойных занесения в анналы, очень мало, много меньше, чем принято думать. Зато веселого в жизни очень много — его только нужно уметь увидеть. А чем дальше во времени описываемые события, тем добрее и забавнее они становятся.
[ПЕРВОЕ ПРЕДИСЛОВИЕ (оказалось слишком серьезным для книжки армейских историй)] Второе: никакой художественной литературы. Стиль — вещь хорошая и нужная, но, по-моему, в жанре историй он должен отдыхать. Требуется по возможности просто изложить то, что произошло. Поменьше литературной мимики и ужимок, восполняющих провалы смысла, запрет на указующий смех за кадром. Правда и ничего, кроме правды, — но, конечно, слегка подведенной, дорисованной для выразительности. Голая информативность с безбоязненным использованием банальностей и штампов (которые, не стесняясь, использует сама жизнь), краткий конспект индивидуального бытия…
[ПЕРВОЕ ПРЕДИСЛОВИЕ (оказалось слишком серьезным для книжки армейских историй)] А теперь, после этого инструктажа, я, борттехник Ф., приглашаю вас на борт. Мы совершим полет на вертолете Ми-8 (винтокрылая машина всех времен и народов) по чудесной стране моей молодости — ВВС СССР, памяти которой и посвящается все нижеследующее.