Жемчужина высоких наук
По праву считаясь одним из старейших в Европе, Краковский университет распахнул двери, приняв первых студентов, весной 1364 года, вскоре после оглашения указа Казимира Великого: «Мы, божьей милостью король Польский Казимир… постановили в нашем городе Кракове назначить, избрать, установить и устроить место, в коем всеобщая школа в любом дозволенном отделении развивалась бы, а сим актом будущее существование ее на вечные времена обеспечить желаем. Да будет она жемчужиной высоких наук, да будет выпускать мужей, зрелым советом знаменитых, добродетелью украшенных и сведущих в различных знаниях… В город Краков пусть приезжают свободно и без опаски все жители королевства нашего и стран ближних, а то и со всех сторон света, кто захочет приобрести знаний жемчужину бесценную».
Сначала именуясь Главной школой, это заведение не раз меняло вывеску, называясь то Краковской академией, то Главной коронной школой, пока наконец не обрело современное название – Ягеллонский университет, – данное ему в честь правящей династии. Являясь учреждением светским, он по желанию короля был нацелен на подготовку грамотных, высококультурных специалистов, так необходимых стране для решения политических, экономических и других мирских задач. Те, которые заканчивали медицинский, философский либо юридический факультет, получали степень доктора, причем студенты сами выбирали себе профессоров, которых утверждал сам король. Созданный по итальянскому образцу, Ягеллонский университет имел ряд привилегий и пользовался широкой свободой.
Ансамбль светских зданий Ягеллонского университета и церковных, включая костел Святой Анны
Сначала, пока строились учебные корпуса в Казимеже, лекции проходили в покоях Вавельского замка. Со смертью короля-покровителя строительство прекратилось, и развитие самого университета приостановилось вплоть до 1397 года, когда королева Ядвига решила позаботиться о судьбе детища своего деда Казимира Великого. Будучи дамой решительной, она добилась от папы римского Бонифация IX разрешения открыть теологический факультет, которому было отдано 11 кафедр из 42, уже имевшихся в заведении. Взяв за пример систему обучения в высших школах Парижа и Праги, Краковский университет сумел значительно поднять свой престиж.
Радея о будущем университета, королева Ядвига завещала ему все свои драгоценности. Король Владислав Ягелло во исполнение воли предшественницы купил несколько домов на улице Святой Анны и после перестройки объединил их в один учебный комплекс. Получив название Коллегиум Маиус (лат. Collegium Maius), это учреждение на протяжении веков составляло ядро университета.
Следующие Ягеллоны продолжали покровительствовать храму науки, в результате чего XV–XVI века стали для него периодом небывалого расцвета. Столетием раньше особый статус позволил ему стать единственным учебным заведением Европы, где в неискаженной форме излагались взгляды схоласта Жана Буридана (1300–1358), как известно, противоречившие учению Аристотеля. Позднее дерзкие теории француза связались с образом, кстати, в трудах ученого не обнаруженным, так называемого буриданова осла, который сдох от голода подле двух связок сена, не сумев решить для себя, какая же из них лучше.
В начале XV века в университетских стенах активно развивалась география. Так, в 1512 году Ян из Стобницы дал первое систематическое описание последних географических открытий. Через несколько лет Мацей из Мехова издал произведение «О двух Сарматиях» – географическую характеристику Восточной Европы, – а Бернард Ваповский составил первую подробную карту Польши. Тогда же открылись новые факультеты – математики и астрономии, – возникшие благодаря стараниям Марцина Круля и его учеников Марцина Былицы, Яна из Глогува и Войцеха Брудзевского.
Учебный комплекс Коллегиум Маиус
Немецкий летописец Гартман Шедель отмечал, что «при костеле Святой Анны есть университет, известный своими выдающимися мужами. В нем процветают различные науки. Однако усерднее всего там изучают астрономию, и в этом отношении в Германии нет школы равной ему». Благодаря преданным университету профессорам студенты получили множество астрономических приборов. В 1491–1495 годах здесь обучался Николай Коперник – скромный юноша, ставший впоследствии известным на весь мир ученым-астрономом, памятник которому теперь можно увидеть на Плантах. Судьба этого необыкновенного, опередившего свое время человека является примером того, к каким ошеломляющим открытиям способна привести жажда знаний.
Николай Коперник был четвертым ребенком в семье не слишком удачливого купца из маленького городка Торунь на Висле. Он получил начальное образование в церковной школе и после смерти отца принял заботу дяди, служившего каноником в рыбацком поселении Фромборк. Позднейшие исследователи бурно спорили о том, кем был Коперник, поляком или германцем. Ныне национальность ученого сомнению не подлежит, так как его имя нашлось в списке студентов Падуанского университета, где он записан как поляк.
Когда юноше минуло 18 лет, он поступил в Краковский университет на факультет искусств и уже во время учебы заинтересовался астрономией, благо там эта наука почиталась особо. Получив степень в 1496 году, Коперник, направляемый пытливым умом, принялся осваивать новые горизонты – отправился в Болонью, где поступил на юридический факультет ради постижения гражданского и канонического права. В 1498 году при протекции дяди он принял сан каноника Фромборкского капитула.
Недолго пробыв в Польше, Николай Коперник продолжил образование в Падуе, изучая в весьма знаменитом местном университете медицину, и в Ферраре, где ему была присвоена степень доктора богословия. В возрасте 30 лет он вернулся на родину, поселившись в резиденции епископа в Лидзбарке. Будучи секретарем и личным врачом своего дяди, уже тогда он проводил астрономические исследования и понял, что теория древнегреческого ученого Клавдия Птолемея неверна. Коперник собирался посягнуть на святая святых, а именно на систему устройства мира, оспорить которую никто не решался уже более тысячи лет. Суть ее в том, что Земля находится в центре Вселенной, а Солнце и другие небесные тела вращаются вокруг нее. Система Птолемея подтверждалась учением церкви, оттого и была несокрушимой.
Ян Матейко. Николай Коперник
После смерти дяди в 1512 году Николай обосновался во Фромбор-ке, где п опутно с исполнением обязанностей каноника и врача активно занимался астрономией. В башне крепостной стены находилась галерея, которую Коперник использовал как обсерваторию. Частые туманы с Вислы, создававшие трудности для наблюдений, не останавливали ученого, стоящего на пороге открытия. Коперник использовал для исследований инструменты, сделанные своими руками по собственным чертежам. Около 4 лет он работал над формированием нового учения и в 1515 году написал труд «Комментарии», где сначала описал взгляды древних ученых о движении планет, а затем изложил положения, касавшиеся гелиоцентрической системы мира. Основной мыслью здесь было то, что не Солнце вращается вокруг Земли, а наоборот, все планеты «вертятся» вокруг Солнца – центрального тела небесной системы. Эту воистину революционную рукопись при жизни Коперника не напечатали, и она считалась утерянной вплоть до XIX века, когда были найдены чудом сохранившиеся копии.
Ученому пришлось участвовать в войне с ливонцами в 1520 году: взяв на себя командование гарнизоном Ольштына, он сумел отстоять замок-крепость.
Неуклонно поднимаясь по служебной лестнице, Коперник в течение 30 лет подготавливал главный труд своей жизни – трактат «Об обращениях небесных сфер», ставший итогом наблюдений и сложных расчетов. Будучи и наблюдателем, и мыслителем, он сумел подметить, что восприятие человеком движения небесных тел аналогично восприятию перемещения предметов на Земле движущимся человеком, то есть когда кажется, что Солнце движется вокруг неподвижной Земли, в самом деле Земля вращается вокруг Солнца и вокруг своей оси.
Первый экземпляр главного труда Коперника увидел свет в 1543 году, когда автор уже стоял на пороге вечности. Доступная сначала лишь для ученых, книга, тем не менее, сразу обрела сторонников, став опасной из-за свободомыслия и способности подорвать авторитет церкви. Поэтому священнослужители поспешили занести ее в список запрещенной литературы. В дальнейшем теория Коперника послужила основой для открытия Кеплером закона движения планет и помогла Ньютону прийти к мысли, что движение планет определено притяжением Солнца.
Памятник Николаю Копернику
Проведя большую часть жизни в маленьком городке на берегу Вислы, Коперник, подобно дяде, служил каноником в костеле, посвящая досуг астрономии и безвозмездному лечению больных. Однако известен он только в качестве астронома и врача. Этот образованный и разносторонний человек писал труды по исторической хронологии и тригонометрии, был грамотным экономистом, работал над составлением географических карт Польши. Коперник выпустил трактат «Об исправлении монеты», где доказал, что порча монеты не лучшим образом влияет на хозяйственную жизнь страны. Будучи знатоком греческого и латыни, он переводил и сам писал поэмы на этих языках, активно сотрудничал с зарубежными коллегами, учеными из Польши и, в частности, из Кракова. В XVI веке Ягеллонский университет был единственным заведением, где его учение преподносилось правильно и открыто. Жители Фромборка благодарны пану Николаю за изобретение и установку гидравлической машины, которая снабжала водой все городские дома.
В летопись Ягеллонского университета навечно вписаны имена выдающихся мыслителей разных эпох – тех, кто получал здесь знания, а затем становился известным на весь мир. Многие из профессоров университета поддерживали отношения с видными деятелями из Европы, таким образом способствуя проникновению и развитию идей гуманизма в своей стране.
Часы Ягеллонского университета
Стоит упомянуть о мастере рукописной книги Бальтазаре Бехэме (1460–1508), также выпускнике Краковского университета, служившем городским писарем и нотариусом, а прославившемся в качестве художника-оформителя. Составленный им «Кодекс Бальтазара Бехэма», как в те времена именовали книгу, в которой отдельные тетради-сочинения заключались в один переплет, был написан на 379 листах пергамента и содержал в себе не только тексты с перечислением привилегий и цеховых уставов, но и рисунки – 27 цветных миниатюр со сценами из жизни краковских ремесленников.
Очаровательная графика Бехэма позволяет судить о быте и укладе средневекового Кракова, ведь мастер изобразил и мастерскую портного, где богатая пани примеряет платье, и гончара, создающего новый кувшин. Ярко и выразительно художник представил уличную лавку, где торговка расхваливает свой товар, пытаясь хоть что-нибудь продать прохожему, а также веселых бондарей, скрепляющих обручами огромные бочки. На миниатюрах Бехэма повседневная жизнь Кракова является взору в поразительном разнообразии тонко подмеченных мелочей. При взгляде на эти картинки современнику кажется, что он, перенесшись на несколько веков назад, стал невольным свидетелем изображенных сцен.
Рукописи, созданные пером и кистью Бальтазара Бехэма, неслучайно считаются образцом средневекового книжного искусства. Основы, заложенные польским мастером и выраженные в особых технических приемах, нашли продолжение в полиграфии, будучи воспроизведенными в продукции первых славянских типографий, работавших в Кракове с 1473 года.
В XVI веке вышли в свет печатные труды реформаторских проповедников, книги по богословию и медицине. Доктор Струсь издал труд о пульсе и его значении в диагностике, позже опубликовав работы по бальнеологии и венерологии. Широко известными стали труды по алхимии М. Сендзивуя, по земледелию А. Гостомского, по геометрии С. Гжепского. Марцином из Ужендова и Я. Станко были составлены и также изданы в печатном виде богатые гербарии. Развитию гуманитарных наук в Польше способствовало реформационное движение. После появления польско-латинского словаря польский язык проник во все сферы общественной жизни, значительно потеснив каноническую латынь. С 1543 года акты, принятые сеймом, начали писать по-польски, и такая же участь постигла документы по городскому праву, переведенные с немецкого на местный язык. Научно-литературные кружки распространяли гуманистические идеи и новые знания. Особенную популярность завоевали гуманистический кружок Каллимаха и естественно-научный кружок Ежи Ретика, действовавшие в Кракове.
Мебель, посуда и различные принадлежности для занятия алхимией. Экспонаты университетского музея
Успехи книгопечатания повлекли за собой бурное развитие публицистики. Самые прогрессивные деятели, обращаясь к широким кругам, критиковали строй феодальный Польши. Одним из таких писателей был Анджей Фрыч-Моджевский (1503–1572), воспитанник Ягеллонского университета, ставший известным благодаря своему трактату «Об улучшении Речи Посполитой». В нем на хорошем польском языке были изложены требования равноправия перед законом шляхты и крестьян, а также создания трибунала, в выборах которого могли бы участвовать все сословия. Фрыч-Моджевский осуждал произвол феодалов, отбиравших у крестьян земли, говорил о необходимости мирного решения конфликтов между государствами, напоминал читателю об отличии войны освободительной от захватнической.
Спокойный в военном отношении XVI век стал временем благоприятным для расцвета польской поэзии, все дальше и дальше уходившей от религии. Широко известен польский поэт, выходец из Ягеллонского университета, Николай Рей (1505–1569), в своих произведениях показавший себя патриотом Польши и противником папского Рима. Талантливый стихотворец Ян Кохановский (1530–1584), чьей alma mater тоже был Ягеллонский университет, считается основоположником польской светской драмы, его произведения исполнены горячей любви к своему народу.
Дальнейший расцвет университета был омрачен возросшим влиянием на духовную жизнь иезуитского ордена. Борясь против реформации, иезуиты старались взять под контроль образование и, следовательно, воспитание будущей польской интеллигенции. Школы при иезуитских монастырях были серьезными конкурентами Ягеллонского университета, особенно в XVII–XVIII веках, когда почтенное заведение испытало упадок. Однако научная работа не замерла, в частности астроном Я. Брожек – последователь Коперника, автор трактата по теории чисел – продолжал работу несмотря на преследования орденских братьев. Активно проводил свои исследования С. Пудловский, автор идеи использования величины амплитуды маятника в качестве единицы измерения длины.
Главный корпус Ягеллонского университета
Положение Краковского университета начало улучшаться в 1777 году после приезда в город польского просветителя и государственного деятеля Гуго Коллонтая, много сделавшего для внедрения в жизнь реформы образования в Польше.
В XVIII веке Европа находилась под влиянием идей Просвещения, носителями которых стали французские философы Вольтер, Руссо и Дидро.
Эти выдающиеся мыслители размышляли о ценности человеческой личности, равенстве и свободе, значении развития науки и культуры, о том, что правительство, республиканское или монархическое, должно заботиться о процветании общества, совершенствуя законы.
Идеи французских просветителей были подхвачены польскими реформаторами. Одним из них и был Гуго Коллонтай, создавший общее социальное учение, касавшееся человека вообще и законов человеческого общества в частности. Все люди, по мнению автора, «подчиняются одним и тем же законам природы, а неравенство начинается в области морали. Только свободный и просвещенный человек может жить в согласии со своими потребностями и обязанностями».
Оптимистично смотря в будущее, Коллонтай верил в возможность создания совершенного общества, в котором могли бы гармонично сосуществовать природные и духовные особенности человека, конечно, в условиях социального равенства и свободы. «Человек чувствует свои собственные потребности, – писал он – но не находит в себе того, что бы их удовлетворяло. Способности, которые он имеет, являются только инструментом для познавания, добывания и использования вещей; его собственные силы нужно рассматривать как средство к достижению человеком через вещи своего предназначения. Состоит же его предназначение в сохранении и поддержании собственного существования».
Гуго Коллонтай обладал знаниями в области экономики, философии и юриспруденции. Он участвовал в разработке и внедрении реформ государства в составе Четырехлетнего сейма, стал одним из авторов конституции Третьего мая 1791 года, а впоследствии занял место министра в польском правительстве. Коллонтай входил в состав Высшего национального совета во время Польского восстания 1794 года, возглавляемого Тадеушем Костюшко, и сам возглавлял течение радикальных республиканцев. После того как мятеж был подавлен, ученый провел 8 лет в тюрьме. Деятельность Коллонтая связана с Волынью, где он основал лицей, и с Москвой, где профессура зачитывалась его трудами по истории, педагогике, теории права, экономике.
Выдающийся общественный деятель, ученый и публицист, Гуго Коллонтай боролся с обскурантизмом (от лат. obscurans – «затемняющий») – крайне враждебным отношением к просвещению, попросту мракобесием. Ему претило засилье теологии, которое практически исчезло после проведения им масштабных реформ в сфере образования. Неординарный ум и колоссальная энергия помогли Коллонтаю поднять свою alma mater на былую высоту, вернув ей звание жемчужины наук. За 9 лет своей университетской деятельности Коллонтай улучшил материальное состояние своей академии, как было принято именовать Ягеллонский университет, изгнал нерадивых профессоров, ввел новую программу обучения, отдав приоритет естественным наукам, физике и математике. Кроме того, вместо латыни он утвердил преподавание на родном польском языке, укомплектовал лаборатории и кафедры современным оборудованием, начал строительство астрономической обсерватории и первой в Польше больницы, не относящейся к монастырю. Собранный Коллонтаем коллектив молодых талантливых ученых способствовал значительному повышению авторитета заведения. В результате раздела Польши в 1795 году Краковский университет лишился своего имущества, оказавшись в очень трудном положении. В связи с тяжелыми временами профессора и студенты, проявляя патриотизм, старались не падать духом и всяческими способами защищать честь своего университета. Даже присоединение Кракова к Австрии в 1846 году не помешало вести преподавание на родном языке. Вторая половина XIX века стала периодом нового расцвета: вместе с ростом площадей увеличилось и число студентов. Если в 1815 году здесь обучалось 153 человек, то к 1900 году их было уже 1255. Активно развивались гуманитарные, юридические науки, естествознание и медицина, особенно когда с кафедры выступал маститый ученый, врач Юзеф Дитль.
Памятник Юзефу Дитлю подле францисканского костела
Он родился в Галиции, получил диплом доктора медицины в Вене и там же начал свою врачебную практику. Имея собственные нетрадиционные взгляды на медицину, Дитль считал, что врач должен проникнуть разумом в организм больного. Правильно поставить диагноз возможно только при подробном обследовании, выявив причину, приведшую к недугу. Согласно его теории, метод наблюдения является ключевым. Будучи сторонником здорового образа жизни, Дитль ратовал за укрепление природных сил организма без использования лекарств.
В 1851 году Юзефа Дитля пригласили в Ягеллонский университет преподавать медицину и патологическую анатомию. Через 10 лет он был избран ректором и в том же году стал депутатом Галицийского сейма, включившись в борьбу за автономию Галиции и возрождение польского языка в польских школах. Доктор-депутат разработал принципы школьной реформы, открыто выразив желание, чтобы церковь как можно меньше вмешивалась в дело воспитания светского человека. В 1866–1874 годах, избранный главой муниципалитета Кракова, он поднял санитарию города на должный уровень, позаботившись о водопроводе и канализации. По его указанию были отремонтированы Сукеннице, отреставрированы многие памятники архитектуры, при нем Планты превратились в великолепно оформленное парковое кольцо. Дитля называют основателем польской бальнеологии, во многом из-за множества его научных трудов по курортологии. Памятник Юзефу Дитлю, отлитый из бронзы в 1939 году, был водружен у входа во францисканский костел.
Краковские ученые нередко становились первооткрывателями в различных областях. Например, профессора З. Врублевский и К. Ольшевский впервые в мире провели опыты по сжижению азота и кислорода. Занимая почетное место в политической жизни польского народа, Краков стал центром просвещения, здесь в 1873 году на базе Ягеллонского университета возникла Польская академия наук.
Самыми мрачными и тяжелыми для Кракова и его учебных заведений были годы гитлеровской оккупации, когда фашисты методично истребляли весь цвет науки и культуры Кракова. Гибель профессоров и студентов, как и разрушение лабораторий, не сломила свободолюбивого духа тех, кто считал Ягеллонский университет частью своей родины. Сотрудники продолжали научно-исследовательскую работу несмотря на то, что были вынуждены скрываться. Известно, что знаменитый ботаник профессор Владислав Шафер руководил подпольным университетом, где 130 профессоров занимались с 800 студентами.
В послевоенной Польше главное учебное заведение страны получило прекрасные условия для своего развития и активизации научной деятельности. Были построены новые здания, появились новые, хорошо оснащенные факультеты и кафедры, значительно пополнилась библиотека, став самой крупной в Польше. Ботанический сад, основанный еще Гуго Коллонтаем, получил дополнительные помещения и современное оборудование. Под Краковом возникла астрономическая обсерватория имени Коперника. Никогда не прекращавшая работать типография при университете благополучно действует и по сей день.
Прогуливаясь по территории Ягеллонского университета, видя новые здания Коллегиум Физикум (лат. Collegium Phisicum) и Коллегиум Хемикум (лат. Collegium Chemicum) рядом со старинным Коллегиум Маиус, где теперь располагается библиотека, легко совершить мысленный скачок во времени, почувствовав себя в Средневековье.
Актовый зал Коллегиум Маиус
Готическое здание Коллегиум Маиус, целиком возведенное из красного кирпича, является одним из немногих сохранившихся университетских зданий. Его прекрасный интерьер негласно свидетельствует о том, насколько глубокое почтение, воистину благоговение испытывали люди к науке даже в те мрачные времена. На первом этаже в Зале алхимии можно увидеть старинную печь с навесом, реторты (лабораторный сосуд грушевидной формы с длинным изогнутым горлом) и многие другие инструменты алхимика. Согласно преданию, когда-то здесь слушали лекции пан Твардовский и сам доктор Фауст. В зале Лектория Сократа, украшенном портретами профессоров, преподававших в XVI веке, слушал лекции Николай Коперник. В Лектории Пифагора, где студенты изучали математику, отлично сохранились старые фрески с изображением математических знаков и символов.
На втором этаже Коллегиум Маиус находятся удивительной красоты парадные залы. Один из них занимает библиотека (лат. Libraria), по форме повторяющая очертания латинской буквы «L». Кроме формы, в ней привлекает взгляд изысканный свод с причудливым узором, созданный в пору пылающей готики. Общий зал (лат. Stuba Communis), раньше служивший местом проведения заседаний, ныне привлекает своим готическим эркером, к которому ведет деревянная лестница с резным барочным орнаментом.
Библиотека Коллегиум Маиус
Рядом с общим залом находится университетская сокровищница, состоящая из двух маленьких комнат, объединенных сводом. Периоды войн, оккупации и грабежей уменьшили ее уникальную коллекцию, но и сейчас она является лучшей в стране. До наших дней сохранились украшенные резьбой ректорские жезлы, цепи, кубки, кольца с печатями и много других старинных, исторически и художественно ценных вещей. Истинным сокровищем университета можно назвать знаменитый Ягеллонский глобус начала XVI века. Изготовленный из меди, с механическим заводом, как у часов, он имитирует движение Земли. Уникальность этого предмета в том, что на нем изображен американский материк с надписью на латыни: «Америка, земля новооткрытая». Таким образом, Ягеллонский глобус – едва ли не первый из сохранившихся глобусов, где упомянут недавно обнаруженный континент.
В сокровищнице Коперника хранятся приборы, которыми пользовался великий ученый: глобус неба, старинные астролябии, одна из которых сделана в 1054 году, прибор для определения угла наклона небесной сферы, солнечные часы, а также очень интересный инструмент под названием «трикветрум» (от лат. triquetrus – «треугольный»). Так средневековые астрономы называли астрономический угломерный инструмент, применявшийся для измерения расстояния до небесных светил. Прибор представляет собой 3 соединенных шарнирами стержня, которые образуют равнобедренный треугольник с углом при вершине, изменяющимся в соответствии с измеряемым зенитным расстоянием. Некогда длина стержня служила мерой угла, находившегося в основании треугольника. Ягеллонский трикветрум использовался в астрономических наблюдениях вплоть до XVI века.
Актовый зал университета, украшенный резными кессонами потолка, по-прежнему является главным. В давние времена здесь проходили разного рода собрания, диспуты, здесь защищали свои работы будущие доктора. Примерно ту же роль актовый зал играет и теперь. Соблюдая традиции, каждый год ректор университета, облаченный в горностаевую мантию, в шапочке академика, с большой цепью на шее, поздравляет молодых ученых с присуждением докторской степени.
Еще одно новое отделение университета – Коллегиум Новум (лат. Collegium Novum) – занимает здание, построенное в 1887 году на месте разрушенных ранних построек. В 1918 году перед ним появился дуб, посаженный в память о свободе, обретенной после долгих лет зависимости. Напротив костела Святой Анны, в непосредственной близости от университетских корпусов, располагается Коллегия Новодворского (лат. Collegium Nowodworskiego) – первая чисто светская школа Кракова, основанная в 1586 году Бартоломеем Новодворским – королевским секретарем, кавалером мальтийского ордена.
Двор Коллегии Новодворского
С начала основания учеба в университете проходила следующим образом. Имя поступающего вместе с именем его отца и данными о рождении при поступлении заносили в специальную метрику. Кандидат вносил плату за учебу и только после этого, внесенный в список студентов, юноша давал клятву соблюдать правила заведения и быть послушным ректору. Затем он выбирал руководителя среди профессоров, предварительно определив, какие лекции будет посещать.
Первый семестр в Ягеллонском университете начинался в октябре, а второй – в апреле. Как и в других высших школах Европы, здесь существовало несколько форм обучения: лекции, практические занятия и еженедельные диспуты. В последнем случае студенты слушали выступления профессоров и могли выступать сами, демонстрируя свой риторический дар, умение вести дискуссию и, кстати, довольно часто основы кулачного боя, поскольку диспуты проходили очень бурно. Прослушав определенный курс, каждый студент сдавал экзамен и при положительной оценке получал степень бакалавра.
Стоит сказать, что со времен основания Ягеллонского университета учиться в нем могли лишь юноши. В польских летописях рассказывается о девушке по имени Навойка, дочери директора школы из Гнезно, которая захотела изменить несправедливое, на ее взгляд, положение и показала, что женщина достойна звания ученого. Переодевшись в мужскую одежду, Навойка назвалась Якубом, была зачислена и, как говорят, показала такое прилежание, что уже в первом семестре оказалась среди лучших студентов. Навойку-Якуба хвалили преподаватели, а товарищи подвергали насмешкам за мягкий нрав и странные отказы участвовать в студенческих забавах.
Однажды девушка сильно заболела и не смогла ходить на занятия. Ректор, забеспокоившись, отправил к ней врача, и во время осмотра тайна раскрылась. Навойке грозило не только отчисление, но и наказание за обман и нарушение правил. Однако на ее защиту встали и студенты, и профессора. Кары удалось избежать, хотя учиться дальше ей не позволили, и более того, отправили в монастырь. В память об этой необыкновенной студентке названы улица Кракова и один из университетских корпусов.
Теперь среди выпускников славного Ягеллонского университета много не просто женщин, а тех, кто сумел достичь научных высот. Среди них – поэтесса Вислава Шимборская, которой Королевская академия наук в Стокгольме присудила Нобелевскую премию в области литературы. Родилась Вислава в 1923 году, но всю свою сознательную жизнь прожила в Кракове, изучая в Ягеллонском университете полонистику и социологию. Начав сочинять еще в детстве, публиковаться она стала после Второй мировой войны, посвящая свои стихи солдатам-соотечественникам, родине и борьбе за ее свободу. Некоторые строки Шимборской стали афоризмами, например такие: «Наш военный трофей – познание мира».
Пани Вислава хорошо знает русский язык, что позволило ей заниматься переводами русских поэтов. Кстати, ее произведения можно прочитать не только на польском, но и на многих иностранных языках: русском, английском, шведском, немецком, французском, китайском, японском, и даже на арабском. Творчество польской поэтессы, как и сама Польша, соединяет в себе культуру Востока и Запада. Свой неординарный взгляд на то, что ей удалось или не удалось в жизни, Шимборская высказала вдохновенной строкой: «Осмысливаю мир вторым, исправленным изданьем». Одно из самых известных ее стихотворений навеяно творчеством Шекспира:
Спела Офелия песнь отчаянья.
Осмотрелась, со сцены сбежав:
Не помято ли платье нечаянно,
Локоны – хорошо ли лежат?
Черные брови, зигзаг страдания,
Смыты. И дочь Полония истая
От волос отделяет листики,
Пересчитывая старательно.
О, Офелия! Да простит нам Дания:
В небе сгинем на крыльях любовной мании,
На земле уцелеем в любых условиях…
Немало великих людей дал миру Ягеллонский университет, или, как его называют сами поляки, «UJ». В Польше каждому известен его девиз: «Разум побеждает силу». Сегодня он представляет собой настоящий город в городе. Корпуса этого учебного заведения разбросаны по всему Кракову. Самый крупный студенческий район находится на аллее Мицкевича, где сосредоточена большая часть принадлежащих университету зданий. Здесь в гармоничном союзе соединились беззаботная молодость и убеленная сединами наука, здесь находятся многие новые корпуса, в том числе и те, в которых размещается библиотека с самым крупным в Польше книгохранилищем. Ее фонды, наряду с последними изданиями, составляют рукописные трактаты, инкунабулы (первопечатные книги), бесценная коллекция старинных документов, писем и географических карт. Уникальны библиографические памятники – такие, как рукописи историка Яна Длугоша, «Об обращении небесных сфер» Николая Коперника, «Кодекс Бальтазара Бехэма». Всего в сегодняшней университетской библиотеке насчитывается более 2 миллионов томов.
Новая университетская библиотека на аллее Мицкевича
Несмотря на то что большинство зданий на аллее Мицкевича принадлежит Ягеллонскому университету, почетное место в этом районе занимает одно из отделений Польской академии наук, а именно Сельскохозяйственная академия, созданная в 1953 году на основе сельскохозяйственного факультета университета. Не меньшим уважением пользуется Горно-металлургическая академия. Основанная в 1919 году, она успела заработать авторитет если не больший, то вполне сравнимый с престижем университета. Об этом свидетельствуют экспонаты расположенного рядом с научными корпусами музея, в котором выставлены предметы и документы, иллюстрирующие историю этого старейшего технического вуза Польши, а также фотографии преподавателей и ученых, создававших академию и определивших ее мировую славу.
Имея мощную материальную базу – огромный комплекс зданий, – университет все же испытывает трудности, связанные с недостатком площадей. Дело в том, что власти социалистической Польши регулярно выделяли ему новые здания. В 1990 году, когда страна рассталась со своим социалистическим прошлым, был принят закон, согласно которому «бывшие» могут вернуть фамильную собственность при условии, если сумеют доказать сам факт владения. Вскоре после того Ягеллонский университет был вынужден расстаться с некоторыми зданиями, и теперь 15 факультетам (127 специальностей), огромной библиотеке с архивом, издательству, лабораториям, ботаническому саду и музеям становится тесно.
Давние традиции, связанные с обучением или студенческими праздниками, не только не мешают, но и добавляют прелести как самому Кракову, так и его жемчужине – Ягеллонскому университету. Майские ювеналии вместе с молодежью празднует весь город. Ни один житель не остается в стороне от карнавальных шествий, радуясь музыке, танцам, веселым проделкам жаков, как здесь по старинке называют студентов. В эти дни им прощаются даже самые озорные выходки, благо веселятся все. На улицах звучат шутки и смех, древний город, словно вспоминая молодость, оживает, становится шумным, ярким – словом, таким, каким был тысячу лет назад.
