Канат, канат, канат…

За последний год, кажется, не было ни одного интервью, где не всплывал бы канат. Я сумел взобраться по канату, прикрепленному к дереву за домом моего кузена в Мичигане, уже через неделю после Игр. Я также оборудовал канат в спортзале по кроссфиту, в котором регулярно тренировался. А видео, где я успешно поднимаюсь по канату, облетело все сообщество кроссфита. Уже больше одиннадцати месяцев канат не представлял для меня никакой проблемы.

Как бы там ни было, в преддверии новых Игр я получал вопросы о канате от журналистов и болельщиков. Все хотели знать, страшил ли меня тот факт, что в Играх 2011 г. может быть канат, и буду ли я волноваться, когда лазание по канату предложат в качестве испытания. А я продолжал отвечать: «Нет, это вообще не проблема для меня». В любом случае я знал, что бы я ни отвечал, вопросов меньше не станет. Мне придется показать, что я осилил канат.

Принимая во внимание, что подобные вопросы я слышал почти год, я надеялся, что Дэйв Кастро включит лазание по канату в эти Игры, чтобы на большой арене я мог раз и навсегда прекратить все разговоры. Как бы там ни было, я не просто хотел доказать, что могу взбираться по канату – я хотел выиграть комплекс, который включал канат. Лазание по канату в самый первый день Игр – лучшая для меня новость.

Итак, этот последний пятничный комплекс состоял из 5 раундов, включающих лазание по канату 4,5 м с последующим взятием штанги на грудь и толчком. В первом раунде придется взобраться на канат пять раз, а в каждом последующем – на один раз меньше. Взятие на грудь и толчок штанги начнется с пяти повторов по 66 кг, а затем в каждом новом подходе на один повтор меньше, но на 9 кг больше.

Турнир начался с каната, и я тут же за него ухватился, оборачивая ноги вокруг него так, как меня научил мой друг Google, а затем взобрался наверх так, как будто я умел это делать с рождения.

Я даже взобрался на канат на один раз больше, хоть и не по своей воле. Когда я думал, что это последний раз, я два раза коснулся бруска над канатом вместо положенного одного, чтобы как-то подчеркнуть свою победу над канатом. Но когда я спустился на пол, судья показала мне, что этот раз не засчитывается. Дело в том, что, спускаясь вниз, мы должны были удерживать канат вплоть до определенной отметки – прикрепленного кусочка ленты, но я был настолько переполнен эмоциями, что отпустил канат прежде.

Сначала я растерялся. Я уже начал двигаться в сторону штанги, чтобы приступить к последнему раунду взятия на грудь и толчка, но судья Бобби Миллсапс прервала меня, сообщив, что этот раз не засчитывается – я неправильно выполнил движение. Мне кажется, я даже выказал свое недовольство, но на самом деле она была права. Позже я просматривал видеозапись, и я действительно отпустил канат раньше положенного.

Бобби – хорошая судья. Все судьи являются либо бывшими спортсменами, либо тренерами на семинарах для получения сертификата 1‑го уровня. Это значит, что они очень хорошо знают правила кроссфита и поэтому способны отличить правильное выполнение от неправильного. Только стоит отметить, что, даже если вы недовольны решением судьи, у вас нет времени, чтобы высказаться, ведь время продолжает двигаться вперед, равно как и другие участники соревнований. Игры – это вам не бейсбол, в котором игра приостанавливается, если вдруг игрок или тренер решает поспорить с судьей.

В самый разгар битвы на арене надо мной берет верх моя соревновательная натура. Если мне кажется, что мне есть что сказать судье, я обязательно все выскажу, но только во время переделывания подхода, который мне не засчитали. Но, повторюсь, Бобби была права, она сделала то, что должна была сделать.

Незасчитанный раз означал, что мне нужно было выполнить незапланированный шестнадцатый подъем по канату, и тем не менее я все же успел еще раз выполнить взятие штанги (102 кг) на грудь и ее толчок, финишировав первым в своем заходе и, как вскоре я узнал, первым в турнире. Я выиграл – опередив Бена Смита всего лишь на 3 секунды. Мы шли ноздря в ноздрю, и можно сказать, что решение Бобби, которая показала мастер-класс судейства, стало для меня преимуществом.

Осознание того, что мне пришлось подняться по канату на один раз больше других, но при этом я все равно оказался первым, сделало мою победу еще более сладостной. Я был взбудоражен. Теннисный корт был переполнен, толпа кричала громче обычного – наверное, раза в три сильнее, чем в прошлом году, – и наше выступление ночью в свете фонарей создавало достаточно напряженную атмосферу, вследствие чего этот турнир некоторые даже стали называть «Месть Рича».

«Эй, да ты, оказывается, можешь лазать по канату», – подкалывал меня Дэйв, когда я уходил с арены.

Вернувшись в комнату для спортсменов, я все еще не мог отдышаться, когда первый журналист снова задал уже привычный вопрос. Не описать словами, как я был рад услышать наконец позитивный вопрос о канате.

По результатам трех турниров я был на втором месте, от Бена меня отделяли 5 очков. Когда я шел в раздевалку, у меня брали интервью и попросили одним словом описать мои ощущения в конце первого дня.

«Блаженный», – сказал я. А затем, дабы усилить значение этого слова, я повторил: «Блаженный».

 

Почему я это делаю?

 

В тот вечер я уходил из «Хоум Дипо Сентер» на эмоциональном подъеме. У меня получилось (я надеялся) раз и навсегда покончить с вопросами о канате, и после не очень удачного начала я все-таки смог подняться до второго места. Я чувствовал себя превосходно, но я был измотан. Все, что я хотел, – прийти домой и лечь спать.

К сожалению, сон ко мне не торопился. Весь уик-энд у меня были проблемы с ним. Я лежал в кровати и думал, что вот-вот засну, но через полчаса я все так же лежал без сна. В 2010 г. я отлично высыпался, но на этих вторых Играх еженощно я спал не больше трех часов. Сон очень важен для восстановления организма во время Игр, и мое тело недополучало свою порцию. Меня это волновало.

Субботу, второй день соревнований, называют «Днем перемещения», поскольку атлеты пытаются переместиться на ту позицию, из которой в воскресенье они смогут выйти на свою итоговую позицию. Учитывая, что уже в пятницу я неплохо себя «переместил», поднявшись с двадцать шестого места на второе, для меня суббота была скорее «Днем удержания». Моей целью было остаться в лидерах и сделать так, чтобы все перемещения происходили ниже моей позиции в турнирной таблице.

Когда находишься в той позиции, в которой находился я, можно позволить себе немного побыть стратегом. Поскольку топовые атлеты распределяются в финальные заходы каждого комплекса и участники выстраиваются при выполнении комплекса в соответствии с их местами в турнирной таблице, я упростил соревнование до Игры – мне нужно было победить тех, кто стоял рядом со мной на арене. Если я смогу победить соседей, я либо заработаю много очков, если буду не сильно отставать от них, либо увеличу преимущество, если опережу их. Чем дальше заходило соревнование, тем меньше было шансов, что кто-то, стоящий далеко от меня на арене, сможет выиграть достаточно комплексов, чтобы сократить большую разницу и стать лидером.

Первый турнир, объявленный в субботу, состоял из трех упражнений по 4 раунда: 5 выходов на кольцах, становая тяга 111‑килограммовой штанги 10 раз, 15 ситапов на тренажере гиперэкстензии, а также спринт, который начинался с 45 м в первом раунде и увеличивался на еще 45 м в каждом новом раунде. В этом турнире я занял второе место, уступив лишь Джошу Бриджесу, но, учитывая, что Бен Смит стал двенадцатым, я стал первым в общем зачете.

«Продолжай побеждать тех, кто находится рядом с тобой», – говорил я себе.

Следующий турнир также включал три испытания: выход: подтягивание до касания грудью перекладины с весов за две минуты, выход на шаг, рывок за две минуты. На закуску подали одно из неизвестных и непостижимых блюд кроссфит-кухни – перемещение двух кувшинов по 19 л: кто дальше перенесет их за 60 секунд. Я знал, что у Бена хорошо получались рывки, поэтому я хотел победить его в испытании по подтягиванию до касания грудью перекладины. И я победил. Я занял четвертое место, а он седьмое. В испытании с рывком мы с Беном пришли голова к голове, и я стал третьим с максимальным весом 115 кг. В этом испытании я был ему достойным соперником, а ведь он мастер рывка, – для меня это стало ключевым моментом в Играх. Я не очень постарался в испытании с кувшинами и занял шестнадцатое место – но все равно я опережал Бена.

Несмотря на мои проблемы с кувшинами, по результатам этого комплекса я стал вторым. Бен был десятым, я опережал его на 55 очков, у меня было 425 очков, у него – 370.

Между комплексами, особенно если комплекс упражнений был слишком изнурительным, я предпочитаю принимать ванну со льдом или провести несколько минут на гребном тренажере. В 2011 г. я кое-что добавил к своему «свободному» времяпрепровождению между комплексами: чтение Библии на телефоне. Поскольку на цокольном этаже стадиона воздух становится спертым, я вернулся на открытую часть стадиона, где любил расслабляться год назад. Там я мог сесть в тени и насладиться приятным бризом. Время от времени меня узнавал какой-нибудь болельщик и просил с ним сфотографироваться, но обычно большую часть времени я все же мог наслаждаться одиночеством. В зависимости от того, сколько времени у меня было, прежде чем необходимо будет начать разогреваться перед следующим комплексом, я выбирал тему, которую недавно изучал, или же читал вдохновляющие псалмы.

Во время Игр я даже написал на кроссовках два вдохновляющих псалма. На одной кроссовке я процитировал Послание к Галатам (2:20), а на второй – Евангелие от Матфея (27:27–56). Послание к Галатам – псалом, которым поделился со мной мой боговдохновенный друг Донован, а отрывок из Евангелия рассказывает о распятии Иисуса на кресте.

Когда я был уставшим, измотанным, когда начинал себя жалеть и задавать себе классический вопрос «Почему я это делаю?», который нередко всплывает в моей голове во время Игр, я всегда отвечал себе: «Чтобы прославить Господа».

Евангелие от Матфея и Послание к Галатам служили напоминанием того, какие муки вынес Иисус на кресте. Он пострадал за нас, и Он умер за нас, чтобы род человеческий был спасен. Я же не делал ничего, кроме того, что тренировался – просто участвовал в соревнованиях. Размышляя над тем, какие муки вынес Иисус на кресте, я понимал, что то, что чувствовал на тот момент я, было ничто в сравнении с Его муками. Надписи на моих кроссовках помогали не придавать слишком большого значения всему происходящему. «Соберись, – говорил я себе. – Продолжай идти вперед». Иисус сделал это, и Его явно можно считать самым мотивированным человеком за всю историю человечества – у его поступка были самые что ни на есть великие основания. «Продолжай идти вперед» – лучший, как мне казалось, способ прославить Господа, стойко перенося боль в разгар соревнования.

Надписи на моих кроссовках вызывали любопытство окружающих, создавая тот же эффект, что и моя новая татуировка. Мои кроссовки стали еще одним способом поделиться моей верой с сообществом кроссфита.

 

Кроссфит-глоссарий

Ситап-пресс на тренажере гиперэкстензии

Тренажер позволяет одновременно давать нагрузку на ягодичные мышцы, бицепсы бедер и икроножные мышцы. Таким образом, на нем можно целенаправленно тренировать определенные группы мышц. Для выполнения ситапов атлет ложится сверху на тренажер, опускает верхнюю часть тела (руки при этом находятся за головой), пока не коснется пола, а затем возвращается в исходное положение.

 

И снова на грани

 

Шестой комплекс был одним из тех, в которых я просто делал то, что должен, чтобы банально удержаться на верхних строчках турнирной таблицы. Испытание «Смертоносная клетка» (кейдж) состояло из 3 раундов на время, включающих 7 повторов приседаний со 102‑килограммовой штангой на груди, 700 м езды на Wattbike и переход руками по турникам, расставленным на 3 м. Это, конечно, была бомба, которую сбросили на нас в конце дня, особенно если учесть, что день начался с упора на живучесть, когда нам предложили пройти тройное испытание в сочетании со спринтом. Приседания со штангой на груди дались нелегко, но я выполнил их без проблем – упор, который я делал на приседания во время подготовки, окупился сполна. В испытании на велосипеде я старался двигаться как можно быстрее, но когда пришло время лазания по турникам, мои руки очень сильно болели – в итоге я стал шестым. Бен занял девятнадцатое место, поэтому я остался лидером с 500 очками, в то время как Бен заработал 419. Я отметил, что Джош Бриджес потихоньку добрался до тройки лидеров, заняв соответственно третье место с небольшим отрывом от Бена. И в этот раз я победил своего соседа по арене.

В конце второго дня мой отрыв от второго места составлял восемьдесят одно очко. Я случайно краем уха услышал, как мой отрыв назвали «комфортным». Я вам гарантирую, это сказал не тот, кто захватил лидерство. Я вообще не представляю, как можно чувствовать себя комфортно во время Кроссфит Игр. Я имею в виду, что даже в собственной кровати мне было некомфортно. Повторюсь: перед финальными турнирами в воскресенье я поспал не более трех часов. Я спал так плохо, что попросил Даррена – он был официально зарегистрирован в качестве моего тренера, – чтобы он помогал мне за пределами арены, посетить утренний брифинг для атлетов и заполнить мне бумаги чуть-чуть попозже, чтобы я мог хоть немного отдохнуть.

Воскресным утром количество участников сократили до двадцати четырех атлетов, которые прошли в седьмой турнир – двойное испытание под названием «Собачья упряжка». Первая часть состояла из 3 раундов по 30 двойных прыжков на скакалке и по 10 приседаний со штангой 61 кг над головой. Во второй части мы должны были сделать 10 отжиманий в стойке на руках и толкнуть на 12 м упряжку весом 210 кг, после чего нас ждал спринт в обратный конец стадиона, где мы должны были сделать еще 10 отжиманий в стойке на руках, вернуться к упряжке и толкнуть ее еще на 12 м, вернуться и сделать финальные 10 отжиманий в стойке на руках, и снова толкнуть упряжку примерно на 12 м, оставшихся до конца стадиона.

Я первым закончил двойные прыжки на скакалке и приседания со штангой над головой. Первый раунд отжиманий в стойке на руках я закончил и добежал до упряжки немного быстрее Джоша Бриджеса, который начал день с третьего места в турнирной таблице. Но на втором раунде отжиманий в стойке на руках я начал выполнять движения медленнее. Я не мог догнать Джоша, и он победил в нашем заходе и в самом комплексе. Джош великолепно справился с «Собачьей упряжкой», показав время 4:58. Это было впечатляющее зрелище. Чтобы вы поняли, насколько он хороший парень, я скажу, что, несмотря на то что мы с ним шли впритирку в борьбе за лидерство, когда я толкал упряжку к финишной линии, он встал рядом со мной и подбадривал меня все время, пока упряжка не коснулась стены. Затем он мне аплодировал и обнял меня – это было настоящее дружеское, «пропахшее потом» мужское объятие.

Джош служит в ВМС США, и я горд, что такой физически и психологически крепкий парень с добрым сердцем, как Джош Бриджес, служит на благо нашей родины, чтобы мы – свободные и защищенные – могли спать спокойно.

Он также является примером того, как члены кроссфит-общины помогают друг другу не только за пределами соревнований, но и во время них. Атлеты не только соперники, но и друзья. Кроссфит – единственный спорт на моей памяти, где участники соревнований помогают друг другу. Если один участник не может справиться с двигательной задачей, другой обязательно подойдет к нему в комнате для разогрева и скажет «попробуй так» или «сделай вот это». Я не могу представить, чтобы во время моих школьных бейсбольных матчей я подошел бы к игроку из команды соперников и посоветовал ему, как лучше играть.

Большинство участников Кроссфит Игр преподают в филиалах кроссфита, поэтому это нормально, что мы друг другу помогаем. Несмотря на то что мы соревнуемся, иногда мне кажется, что в первую очередь мы все-таки тренеры, и это здорово!

Джош выиграл комплекс и обошел Бена Смита, заняв второе место, но, учитывая, что я пришел вторым, он получил лишь на 5 очков больше меня. Итак, с отрывом в восемьдесят три очка я направился на финальный комплекс – как и в финале 2010 г., нас ожидало тройное испытание с отдельной оценкой каждого сегмента.

«Конец» должен был начаться с трехминутного испытания по принципу «как можно больше повторов» – в этом случае именно повторов. Мы должны были пройти как можно дальше по изнурительному пути: 20‑калорийная гребля (каждая сожженная калория считалась как один повтор); 30 бросков 9‑килограммового набивного мяча в цель; 20 подъемов ног к перекладине; 30 запрыгиваний на 60‑сантиметровый ящик; 20 становых тяг 49‑килограммовой гири из стойки сумо с подъемом до уровня плеч; 30 бурпи; 20 подъемов веса 61 кг из положения с плеч в положение над головой; подтягивание саней.

Да, это была только первая часть «Конца». После минутного отдыха мы переходили ко второму сегменту – это было шестиминутное испытание, которое состояло из тех же упражнений и также проводилось по принципу «как можно больше повторов». После двухминутного отдыха нас ждала третья часть – все то же самое, но уже на время.

А потом Игры закончатся – если, конечно, мы выживем.

 

Кроссфит-глоссарий

Становая тяга гири из стойки сумо с подъемом до уровня плеч

Исходное положение: ноги раздвинуты, спина прямая. Необходимо присесть (как борец сумо) и взять с пола вес (штангу или гирю) таким образом, чтобы руки при этом находились между ног. Затем необходимо встать, выбросить бедра вперед и поднять вес вверх до уровня плеч.

 

Подводя итоги

Джефф Барнетт, атлет, с которым мы вместе участвовали в Региональном этапе в 2010 г. и с которым впоследствии подружились, позвонил мне на мобильный перед финальным турниром.

«Я все рассчитал, – сказал он. – Я знаю, что тебе потребуется для победы. Хочешь знать?»

«Конечно», – ответил я. Джефф сказал мне, что я могу занять последнее место в первых двух испытаниях по принципу «как можно больше повторов» и тем не менее все равно выиграть чемпионат, если выиграю последнее испытание, которое необходимо было пройти на время.

«А что, если мне удастся победить тех, кто идет за мной по пятам?» – спросил я.

«Если ты сможешь победить Бена и Джоша хотя бы в одном турнире, – сказал мне Джефф, – считай, ты выиграл».

Это было все, что я хотел услышать. Я тут же разработал стратегию: выиграть первое испытание по принципу «как можно больше раундов». Я не собирался ничего откладывать на последнее испытание – в кроссфите так дела не делаются, а у Фронингов так дела тем более не делаются.

Состав участников сократили до двенадцати топовых атлетов; для трех финальных испытаний участников поделили на два захода, но мне нужно было контролировать выступление лишь двух участников, которые были ближе всего ко мне в моем заходе: Бена и Джоша.

«Ты должен победить тех, кто стоит рядом с тобой».

Когда Дэйв Кастро произнес ключевые слова «Три, два, один, начали!», я ухватился за ручку гребного тренажера и в мгновение ока сжег 20 калорий, затем побежал и взял мяч. Мои броски были быстрыми, но я их контролировал – каждый раз попадал прямо в цель. Я перешел к подъемам носков к перекладине. Закончив, направляясь к ящикам, на которые необходимо было запрыгнуть, я посмотрел справа от себя. Блэр Моррисон, который находился через три полосы от меня, шел со мной голова в голову, а Бен и Джош все еще поднимали носки к перекладине.

Никто не успел выполнить все запрыгивания на ящик, когда вышли положенные три минуты. Во время минутного перерыва мы все вернулись на исходную позицию, чтобы приступить ко второй части турнира, а диктор по стадиону объявил количество раз, выполненное каждым атлетом. Блер сделал 96 и победил в нашем составе, а я шел за ним следом, сделав 94 раза. Я не знал, какие были наши позиции относительно ребят из первого состава, но, несмотря на то что в своем составе я не стал победителем, я обошел как Бена, так и Джоша. Если верить тому, что сказал мне Джефф-математик, этого было достаточно для того, чтобы стать золотым призером чемпионата.

Я посмотрел через стадион туда, где сидели мои друзья и родственники.

Донован показывал мне, что я был в лидерах, а Даррен показывал совсем другое.

Я был в замешательстве. Я продолжал на них смотреть, пытаясь плечами спросить, где же я находился в турнирной таблице.

«Все в порядке», – сигнализировал мне Донован.

«Продолжай двигаться», – пытался сказать Даррен, сидевший прямо рядом с Донованом.

Я не знал, хорошо я выступил или нет. Я также не знал, что Даррен просто шутил. Ему все равно, тренируемся ли мы в нашем спортзале или же переживаем переломный момент финального дня Кроссфит Игр – если у него появляется шанс подшутить надо мной, он его точно не упустит.

«Забудь! – сказал я себе. – В любом случае в этом испытании ты должен выложиться по полной программе».

Во втором испытании по принципу «как можно больше повторов» я выиграл в своем составе, сделав 23 бурпи прежде, чем вышло время. Даже не глядя в турнирную таблицу, я был почти уверен, что победил в чемпионате, но, как обычно, уверен не на сто процентов.

Даже если бы я и был полностью уверен, то все равно не смог бы превратить финальную часть турнира в триумфальный круг. После первых двух сегментов я был выжат как лимон, но в глубине души я понимал, что Дэйв может на ходу придумать какое-нибудь правило, допустим, что любой, кто не прошел финальный турнир, будет дисквалифицирован, или что с него будут сняты очки, или еще что-нибудь в этом духе.

Поэтому в финальном круге я выложился по полной, хотя, сказать по правде, я выдал не так уж и много, учитывая мою усталость. Я израсходовал столько энергии в первых двух кругах, что мне казалось, что я нахожусь в психологическом и физическом ступоре.

Принимая во внимание, что первые два круга длились всего три и шесть минут, никто не добрался до подтягивания упряжки. О Боже! Более жестокого способа завершить Игры я себе и представить не мог.

Упряжка находилась там, где мы начинали испытание. К ней был прикреплен канат, длина которого соответствовала длине стадиона. Мы должны были стоять на противоположном конце стадиона и тянуть упряжку через весь стадион за этот канат. Джош и Бен, стоявшие слева от меня, уже практически завершили «перемещение» упряжки, когда я взялся за канат. Я видел, что Спенсер Хендель, стоявший с другой стороны стадиона, также меня опережал.

Не забывайте, что испытание проходило на теннисном корте. Длина классического корта составляет 23,8 м, плюс добавьте дополнительное расстояние между границами поля и сиденьями. Вес упряжки – 210 кг. И, поверьте мне, упряжка была не на колесиках.

К подтягиванию упряжки сложно применить какую-либо стратегию. По большей части это банальное испытание на силу, которая осталась у атлетов после того, как три полных дня из них ее выжимали.

И вот я стою на одном конце стадиона и тяну на себя канат, чтобы сдвинуть с места не поддающуюся мне упряжку – и не просто сдвинуть, а протянуть через весь стадион. Мои друзья и семья сидели невысоко, в том же конце стадиона. Очевидно, им казалось, что упряжка должна была двигаться быстрее, чем я ее двигал, потому что очень скоро я услышал: «Тяни упряжку, Рич! Тяни упряжку!»

И я тянул. Снова тянул. А потом я снова услышал: «Тяни упряжку! Тяни упряжку!»

Я саркастично подумал: «Да ладно, мне, оказывается, нужно тянуть?! Спасибо, что сказали, а то я и забыл! Совсем вылетело из головы, что мне нужно тянуть упряжку!»

В конце концов я устал от подбадриваний и перестал тянуть, посмотрел в их сторону и закричал: «Да я пытаюсь!» Сейчас мы все смеемся, когда вспоминаем этот момент. Но на тот момент мне было не до смеха.

Я предпочитаю не говорить во время кроссфит-испытания, что я исчерпал силы, поскольку разум всегда способен убедить тело в том, что нужно продолжать двигаться. Для меня это что-то вроде машины. Стрелка может быть на «E», но водитель знает или, уместнее сказать, надеется, что в баке осталось еще чуть-чуть топлива. Водитель видит, как стрелка опускается до уровня «E», и говорит: «Бак пуст». При этом он не съезжает на обочину, не выключает двигатель и не начинает толкать. Водитель заставляет машину двигаться, несмотря на отсутствие топлива, потому что он нуждается в том, чтобы в баке было еще хотя бы чуть-чуть, чтобы добраться до заправки. (В этом примере я использовал местоимение «он», а не «он/она», поскольку всем нам хорошо известно, что только мужчина может управлять транспортным средством, когда стрелка опустилась ниже уровня «E».) Именно так играет симфония тела и разума в кроссфите. Тело говорит, что сил больше нет, но разум знает, что в баке осталось еще чуть-чуть, хотя, по правде говоря, разум не может знать, сколько конкретно осталось и сколько еще тело сможет продержаться.

Когда я завершил последнее испытание Кроссфит Игр и знал, что стал чемпионом, я очень хотел устроить какое-нибудь сиюминутное и грандиозное празднество. Но я был настолько измотан – не только после последнего турнира, а в целом после всего соревнования, – что не смог. Когда я в последний раз рванул канат, чтобы упряжка преодолела финишную линию, Спенсер обнял меня, к тому моменту он уже завершил испытание и стоял рядом, подбадривая меня.

Я прошел несколько сантиметров, подошел к сиденьям и обнял отца, который наклонился ко мне с первого ряда. Я облокотился на стенку и сел на пол стадиона.

Сразу после того, как вы закончили комплекс, первое, что вы должны сделать, – подписать ведомость со своими результатами. Ваш судья даст вам лист бумаги, где будет написано время или количество повторов, а вы должны поставить свою подпись, подтверждая правильность результатов. Вы согнуты пополам, сидите на земле или порой даже лежите на ней, пытаясь отдышаться, пот льет ручьем, а у вас требуют подпись – порой мне кажется, что я настолько морально и физически измотан, что, если судья подсунет мне кредитный договор на машину, я, скорее всего, подпишусь под ним. Мне кажется, мне было бы все равно, даже если бы я знал, что это договор на его машину.

Итак, я сидел на полу, и ко мне подошел Бен, чтобы дать мне пять. Бен выиграл финальное испытание в нашем составе и в конечном итоге стал третьим в общем зачете, уступив Джошу. Потом я услышал, как диктор стадиона попросил всех участников выстроиться за Дэном Бейли. Я огляделся, чтобы найти, где тот Дэн, и увидел, что он стоял практически в самой дальней полосе – он один из всего нашего состава до сих пор тянул упряжку. Я дошел до Дэна как раз в тот момент, когда он готовился сделать последний рывок – оставались считаные сантиметры. Толпа скандировала: «Бейли! Бейли! Бейли!» Он отклонился так далеко назад, что его зад практически коснулся земли, когда упряжка преодолела финишную линию. Дэн даже не пытался подняться. Он просто лег на спину. Я наклонился над ним, похлопал его по лицу, и он обхватил меня обессилевшими руками. Поверьте, я понимал, как ему плохо.

В конечном итоге соревнования, наконец, закончились. И хотя официально победителя еще не объявили, я знал, что выиграл.

Итак, как чувствует себя победитель Кроссфит Игр? Каково это, быть самым физически подготовленным человеком на планете? Каково быть обладателем чека на 250 000 долларов?

В основном я чувствовал лишь облегчение. Каким бы этот ответ ни был разочаровывающим, именно облегчение переполняло меня в тот момент. Я был просто счастлив, что Игры закончились. Весь физический и моральный стресс, который сопровождал меня, наконец был позади.

Но помимо этого я, конечно, испытывал чувство огромного удовлетворения. Удовлетворение было не только от того, что я победил, хотя это, безусловно, стало предметом особой гордости, ведь с самого начала я был настроен на победу. Но мое чувство удовлетворенности, как и для кроссфит-атлетов, выполнивших испытание в нашем спортзале в Куквилле, было от осознания того, что кто-то бросил мне вызов, а я его принял и победил.

После церемонии награждения я встретился с семьей и друзьями.

«Я голодна, – сказала Хиллари, – пойдем есть».

То же самое она сказала, когда увидела меня сразу после моего удручающего финиша в 2010 г.

У Хиллари прекрасное чувство юмора. Что еще важнее, она не воспринимает слишком серьезно мое занятие кроссфитом. То есть это был ее способ сообщить мне о том, что ей, конечно, понравилось видеть мою победу, но, по большому счету, было совсем не важно, стал я первым или вторым. Она никогда не была одной из тех, кто видел во мне Рича Фронинга кроссфит-атлета, а мне именно это и было нужно.