Глава 1

 Как только Блейк увидел людей, он уже знал - сегодня все закончится смертью. Проблемой было то, что Блейк не думал, что сегодня все закончится именно его смертью.

 - Я не хочу какой-либо беды, - сказал он, понимая глупость этих слов. Было за полночь, он находился на пустынной улице, имея при себе кокаина на три тысячи долларов - и что может быть лучше.

 - Ты заблудился? - спросил один из мужчин, приближаясь. Ещё трое подходили с противоположного конца улицы. Пути назад не было. Блейк мог почувствовать свое возбуждение, предчувствуя опасность. У него больше не было времени.

 - Вам нужно уйти, - сказал Блейк, сдерживая страх, знакомое жужжание уже начиналось в его голове. Один из них засмеялся.- Отдай нам те пакеты, которые ты купил, сука, и мы уйдем.

 На долю секунды Блейк заколебался. Он купил кокаин на свои последние деньги, и он был ему жизненно необходим. Он не был наркоманом - Блейк никогда за всю свою жизнь не притрагивался к наркотикам. Нет, он первый и последний раз в жизни воспользуется ими. Но гул в голове усиливался. Нет. Ещё нет. Нет, пока я не смогу уйти от этих людей...

 - Берите их и оставьте меня в покое, - сказал Блейк, выдергивая мешочки из кармана. Один из них взял мешочки и толкнул его. Он пошатнулся и упал. От удара о пожарную лестницу изо рта брызнула кровь. Шум в голове все нарастал и нарастал. Слишком поздно...

 - Убей меня, - выдохнул Блейк.

 Растерянность была написана на лицах, вглядывающихся в него.

 - Он сумасшедший, - пробормотал кто-то.

 Блейк огляделся по сторонам. Ни у одного из них не было ни оружия, ни ножа. В криминальном районе Колумбия-Хайтс, округ Колумбия, было темно. Мог ли кто-нибудь из них пырнуть его ножом или застрелить?

 Блейк начал орать самую зажигательную речь, которую только смог придумать.

 - Чего уставился? Ты узнал меня с прошлой ночи, когда я трахал твою мамочку?

 - Ох, черт возьми, нет, - сказал один из них.

 Они окружили Блейка, пиная ногами. Блейк сжимался, но не делал никаких попыток защитить себя. Вместо этого, он сворачивался дугой для ударов. Страх увеличивался, но не до смерти.

 «Сломайте мне шею,» дико мыслил Блейк. «Или раскроите мне череп!»

 Но они этого не сделали, хотя один ударил Блейка ногой по лицу, сломав нос. Он кашлял кровью даже когда его тело просто сжималось. ОН почти здесь. Блейк пытался загнать ЕГО обратно, но ОН был слишком силен.

 - Что с тобой? - взревел Блейк, собрав последние силы. - Убей меня!

 Прежде чем весь мир в его глазах стал белым, сильный удар откинул его голову назад. В течении короткого, блаженного мгновения Блейк думал, что наконец-то смерть добралась до него, и он почувствовал захватывающее его облегчение.

 Но когда Блейк вернулся в реальность, кровь была повсюду. Несколько человек находились в конце аллеи. Он не знал, как долго они там стояли, но их глаза были дикими, а лица белыми как мел от шока. Они, вероятно, никогда не видели такое, даже там, в одном из самых худших районов.

 Блейк взвыл от отчаянья, когда увидел густой слой крови на своих руках и телах вокруг него. «Черт бы тебя побрал,» мысленно кричал он на монстра внутри себя. «Катись в ад!» Но вот проблема, как раз из ада дьявол и пришел в душу Блейка.

 ***

 Гостиную Элизы начало трясти, но она едва ли заметила это. Она уже настолько привыкла к тряске от идущего поезда, что её внимание наоборот привлекало именно наступающее затишье.

 Песня 50-х "Jump, Jive and Wail" играла в её айподе - последнем подарке от отца, Манчереса. Элиза продолжала бы слушать музыку независимо от того, сколько раз поезда подпрыгивали и царапали поверхность, но одна из лекций Манчереса о меняющемся мире заняла все её мысли. Некоторые вампиры, становясь старше уходили из общества, становясь изгоями, цепляясь только за свою первоначальную сущность. Наконец, эти вампиры настолько одичают, что начинают ненавидеть вечно развивающийся мир.

 Элиза была одиночкой. Она жила под туннелями метро, не общаясь с людьми и другими вампирами, и предпочитая музыку биг-бенд обычному шуму по радио уже несколько дней. Если учесть все обстоятельства, у Манчереса была причина быть обеспокоенным её вступлением на дорогу отшельничества, но она не ненавидела изменяющийся мир. Она была просто счастлива за саму себя.

 Более сильное сотрясение стен оповестило о прибытии поезда 6/15. Элиза отложила свою книгу в сторону и вздохнула. Это было время принятия душа и пищи, и из-за них ей придется покинуть свой уютный дом. Она одела майку и штаны, накинула пиджак несмотря на то, что на улице было тепло. Малое количество одежды влекло за собой более пристальное внимание, а Элиза хотела привлечь его к себе как можно меньше. Она стянула волосы в хвостик, натянула кепку и со скрипом открыла металлическую дверь.

 Взрыв запахов ударил ей в лицо как только она направилась через туннели, соединяющие уже несуществующую секцию, где она жила, в реальные секции, расположенные выше. По крайней мере, ей можно было и не дышать: запахи человеческих нечистот от бомжей, которые использовали эти места в качестве временного убежища, в сочетании с запахами

 гнилых продуктов, мертвых крыс и других животных, были для неё достаточно отвратительными. Несколько бездомных людей, которые сейчас находились в туннелях даже не заметили, когда она прошла мимо. И так всегда, если только новичок может подойти к ней. Либо он не был предупрежден о ней, либо плохо слушал. Элиза не желала кормиться с любопытного новенького - от него ужасно пахло - она просто использовала силу и захватив его разум взглядом, заставила оставить её в покое. И если кто-то, достаточно глупый, решит напасть на неё... что ж, он не проживет слишком долго, что бы пожалеть об этом. Сегодня все было как и всегда, так что Элизу приняли без инцидентов. Она вышла из туннеля на станцию, опустив голову как можно ниже, ведь для того, что бы продолжить путь, смотреть ей было необязательно. Она настолько привыкла к этому, что могла пройти весь путь с закрытыми глазами.

 После того, как она выбралась из многолюдного пространства, её шаги стали длиннее и расслабленней. Она даже начала напевать, когда шла вниз по Коннектикут-Авеню в фитнес-центр. Девушка за стойкой едва ли взглянула на Элизу, когда та зашла внутрь, но при этом кивнула ей, тем самым, давая ей понять, что ей не нужно показывать пропуск на вход. Она так часто бывает здесь, обслуживающий персонал просили её увидеться снова.

 Элиза направилась наверх к тренажерам. Её пропорции никогда не изменятся, но в клубе начнут задавать слишком много вопросов, если она не будет заниматься. Через 20 минут, которые были потрачены на беговой дорожке, Элиза направилась в раздевалку. Она приняла душ, затем почистила зубы щеткой, которую она оставляла в своем шкафчике. После быстрой укладки волос, она была готова перейти к следующему пункту в своём списке дел.

 Иногда, когда Элизе везло, она питалась теми, кто задерживался в раздевалке. Только один взгляд на женщину, и та забывает, что Элиза загнала её в угол и пила её кровь. Но большинство было как раз в тренажерном зале. Для Элизы было проще просто прогуляться городу и найти кого-нибудь в одиночестве - или как можно меньше свидетелей, чтобы можно было промыть мозги.

 Сегодня, Элиза нашла молодого человека, который шел в одиночестве на седьмой улице от своих друзей в Сад Скульптур. Она выпила от него, залечила отверстия каплей своей крови и отправила его обратно к своим друзьям за две минуты. Он был сонным из-за потери около пинты крови, но зато целый и невредимый. Это только в кино вампиры убивают, чтобы покормиться, наряду с другой чушью, как типа,того что деревянные колы и солнечный свет вредят им.

 Как согласие на уговоры отца из-за выхода в свет, Элиза пошла в кафе, а не закупила книги и не отправилась прямиком домой. Она даже обменялась репликами о погоде с человеком, который сидел напротив неё. Там, никто не может и предположить, что она способна взаимодействовать с человеком, и при этом не кусать его.

 Однако, когда кафе закрылось, и Элиза с благодарностью отправилась домой. Она шла через Capital Lawn, наслаждаясь видом белых зданий старой застройки. Затем она проходила по линии направляющих дорожек через весь город, пока не достигла станции в развязке туннелей.

 Она оставила позади несколько толп людей и зашла в заброшенные туннели, когда безошибочно учуяла запах. Кровь, с приправой вкуса смерти. Элиза ускорила темп, её кроссовки бесшумно ступали по земле. Сейчас в туннеле очень мало бездомных, их

 настороженность была необоснованной, она никогда не нападала первой, она убивала только когда нападали на неё. Тем не менее, там были как раз те, кто знал, что она не задержится долго до наступления темноты. Глупые люди. Из-за того, что она любит выходить ночью ещё не значит, что она не может сделать этого днем.

 Запах становился все сильнее и Элиза решила ещё дальше войти в туннель. Даже не смотря на шум приближающегося поезда, она слышала звуки биения сердца впереди. Кто бы сейчас не подкрался к ней сзади, он узнал бы очень быстро, что это было очень плохой идеей.

 Когда человек вышел спиной к ней на пути, она остановилась в удивлении. Он кажется даже и не знал, что она была здесь, не говоря о том, что она была в засаде. Запах крови и смерти все ещё присутствовал, но ещё сильнее был аромат отчаянья. Он балансировал на краю рельс, как бы в нерешительности. Поезд будет здесь в любую секунду. Этот идиот не кинется же под него, не так ли?

 Мужчина хватался за голову и бормотал, «Нет, ещё нет!» несколько раз. Туннель трясло, поезд уже скоро подъедет. Теперь Элиза осознала, что он собирается прыгнуть прямо перед ней.

 Когда она собиралась схватить его и оттолкнуть назад, что-то произошло. Запах отчаянья сменился удушающим смрадом серы. Его рот открылся и из горла сорвался громкий рык, он завертелся, сжимая Элизу с такой силой, которая не может быть у обычного человека. В его глазах горели красные искры, как от пожара, и ей казалось, что его кожа была воскового серого оттенка.

 - Вампир, - прошипел он, протягивая руку к её горлу.

 Элиза не остановилась, чтобы обдумать что происходит. Она ударила его по голове, наблюдая, как он рухнул на землю.

 

Глава 2

 Когда Блейк очнулся, при виде клейкой ленты на руках вместо крови, подумал «Спасибо, Господи». Год назад при тех же обстоятельствах он был бы потрясен и испуган. Теперь, это было его самым лучшим началом дня, чем во все остальные.

 Тогда в его голову пришла мысль, что стоит задуматься над вопросом - где он. Или кто такая эта блондинка, наблюдающая за ним с не читаемым выражением лица.

 Блейк оглянулся, и с облегчением заметил, что в комнате не было ни крови, ни органов. Были просто окна, дребезжащие от мощной вибрации.

 Был ли он все ещё в Дистрикте? Как долго продолжался последний эпизод?

 - Тебе нужно держаться от меня подальше, - были первые слова Блейка.

 Он взглянул на связанные руки и ноги. Ему следовало чувствовать себя под угрозой, когда он понял это. Блейк напрягся, ожидая почувствовать гул в своей голове, но пока была только тишина. Есть время для того, что бы девушка успела уйти.

 - Почему ты пытался прыгнуть под поезд? - спросила она.

 Блейк закрыл глаза. Все верно - последнее, что он помнит, это поезд.

 - Это ты остановила меня? - недоверчиво спросил он. - Проклятье, зачем?

 Она выгнула бровь.

 - Ты можешь просто поблагодарить меня.

 Блейку хотелось ударить её. Он был так близко к освобождению, а она все испортила.

 - Ты даже не догадываешься, что ты наделала, но сделаешь ещё большую ошибку, если не оставишь меня прямо сейчас.

 Она задержала взгляд на его запястьях и лодыжках.

 - Ты думаешь, что сможешь причинить мне боль?

 В памяти Блейка всплыло то, как его посадили в полицейскую машину, надели наручники. Он отчаянно надеялся, что вся ситуация оттолкнет на время шум в его голове.

 Следующий момент воспоминаний был без всякой жалости. Полицейская машина разбита, перегородка между передними и задними местами отсутствует, и изуродованные ошметки тел офицеров.

 - Я убью тебя! - Голос Блейка хрипел от ненависти к самому себе. - Уходи сейчас, пока не стало слишком поздно!

 - Ты не можешь убить меня, - сказала она, и в её голосе звучали нотки развлечения. - Я уже давным-давно мертва.

 Блейк увидел, как её глаза изменились. Они стали насыщенно зелеными и засветились, как свет светофора. Её улыбка расширилась так, что стали видны два резца, вытянутые и заостреные на концах.

 Блейк заулыбался. Вампир похитил его. Оказывается, сегодня даже очень и неплохой день.

 Элиза наблюдала за его реакцией, она только что показала ему свою нечеловеческую сущность. Удивительно, но он не был напуган. На самом деле, на его лице было какое-то странное выражение облегчения.

 Он откинул голову назад.

 - Все хорошо. Убей меня.

 Она поморщила нос.

 - Ты думаешь, что я собираюсь укусить тебя? Ну уж нет, с твоей-то вонью!

 Он издал звук нетерпения.

 - Ну так заткни нос и давай пей. Но поторопись. Я не знаю, как долго ОН ещё будет ждать, а потом опять захватит меня.

 Элиза рассматривала его. Она встречала и раньше суицидальных людей, но ни один из них не обладал такой энергией, как он. Учитывая то, что она вытащила его из-под поезда, Элиза видела то, из-за чего он хотел покончить с собой. Она никогда не видела людей в таком состоянии, как он, но за свою долгую жизнь она знала людей, с подобными симптомами.

 - Ты одержим, не так ли?

 Элиза спросила это как ни в чем не бывало. Его глаза расширились, как будто он был этим поражен.

 - Да, - прошептал он. Его лицо исказилось от боли. - Уже около семи месяцев.

 Он не выглядел как человек, который играется со спиритической доской.

 Возможно, он оказался в числе тех глупых людей, которые балуются общением с духами, чтобы обрести их темную силу.

 - Что произошло?

 - Автомобильная авария.

 Её брови поднялись, но он только вздохнул. - Я ехал домой с работы, когда женщина бросилась под мою машину. Я позвонил 911, пытался помочь ей, но она умерла на моих руках. Свидетели вывели меня из оцепенения, и я подумал, что это просто несчастный случай. Примерно через три недели у меня начались отключки. Я слышу этот шум в голове, а затем просыпаюсь в местах, где я даже не был, и не знаю, что я сделал. Я думал, что сошел с ума. А потом...

 Он остановился и тяжело сглотнул, будто пытался все это выбросить.

 - Демон начал дразнить меня. Оставлял записи в блокноте, которые я не понимал, делал видео со мной, где я вытворял такое, о чем и представить не мог, не говоря уже о воспоминаниях... Я не могу жить такой жизнью, - отрапортовал он твердым голосом. - Этот демон сделал меня убийцей, гребанным монстром! Я попытался увидеться со священником, чтобы провести ритуал экзорцизма, но ничего не вышло. Он даже не позволяет мне убить себя самого. Если ты понимаешь то, что со мной случилось, то убей меня. Ты спасешь себя, если сделаешь это.

 Голубые глаза из под черной волны волос пристально следили за Элизой. Трудно было сказать, что он действительно выглядел так, как-будто валялся в грязи и копоти из-за того, что он жил некоторое время на улице. Он выглядел мужчиной средних 30-ти лет, но то что раньше было спортивным и привлекательным телосложением, теперь стало сгорбившимся от чувства вины, страха и отчаянья.

 Элиза поняла, что его убийство было бы актом милосердия. Это было не трудно сделать. Люди были настолько хрупкие: одно резкое движение её запястья сломало бы ему шею, и он бы даже не заметил, что она шевельнулась. В конце концов, она уже убивала и раньше, и для менее благородных целей, чем эта.

 Она чуть не решилась на этот поступок, но лицо Манчереса мелькнуло в её голове. Неужели она становится таким же вампиром, которые забыли, что значит быть человеком? Насколько драгоценны были те годы, которые были так коротки?

 - Как тебя зовут? - спросила она.

 На его лице была надежда, когда она подошла мучительно близко.

 - Блейк Тернер. Выбросишь... Выбросишь ли ты мое тело, что бы его нашли? У меня есть семья, которая хотела бы знать, что со мной произошло...

 - Блейк Тернер, - медленно проговорила Элиза. - Я не собираюсь убивать тебя. Я собираюсь помочь тебе.

 

Глава 3

Блейк кругом осмотрел туннель. - Я не уверен насчет всего этого.

 - Мне нужно понять, есть ли у тебя шанс быть спасенным, - коротко ответила Элиза, пока они двигались по туннелю. - Постоянное держание тебя взаперти в моем доме не является выходом из ситуации.

 - Ты не могла бы позвать кого-нибудь? - спросил Блейк, думая о доме щедрыми словами, описывая место, где она жила. Крупногабаритный гроб - это описание было бы более целесообразно, так как он был очень маленьким, под землей и черный как смоль, кроме нескольких мест, где было освещение, также не было никаких удобств - кухни, туалета, душа.

 Тем не менее, для Блейка это было отличное место, чтобы сидеть взаперти, вдали от людей, и именно поэтому, это пока не взывает к нему. Кто знал, что он не сможет убедить вампира убить его? Ведь так должно было быть, следуя из всех легенд о кровожадности вампиров. Блейк также не мог понять, почему демон еще не пришел. До этого, Блейк постоянно пытался убить себя, но демон приходил и останавливал его. Может, дело в том, что вампир не может его убить? Поэтому ли демон ждет своего часа?

 Или он ждет своего наилучшего выступления? Например, как сейчас, когда они шли в сторону станции метро, а там внутри было много невинных людей.

 - Это не безопасно, - повторил Блейк уже в двенадцатый раз.

 Она все шла, сжав его руку, как в прохладные тиски.

 - Мой прародитель знает, что делать. Я воспользуюсь таксофоном, чтобы позвонить ему. Будет безопаснее, если ты будешь со мной, чем я буду надеяться, что когда я вернусь, ты будешь все ещё у меня дома.

 - Он сильнее, когда берет вверх на до мной, - сказал Блейк, выплевывая слова. Он ненавидел то, что стал оболочкой для истинного зла. Если смерть была единственным способом остановить его, Блейк бы охотно умер. Его жизнь была бы разрушена, даже после того, как он избавится от него.

 Всего семь месяцев назад он был успешным брокером. У него был прекрасный дом, хорошие друзья и даже замечательные отношения с бывшей женой. Теперь у него ничего нет, он находится в розыске за многочисленные убийства, и единственный способ прекратить это - убить демона, покончив с собой. И было уже слишком поздно оплакивать те дни, когда его главной заботой было колебание цен на рынке в Уолл-Стрит.

 - Я сильнее,- сказала Элиза.

 Блейк с сомнением посмотрел на нее. Элиза была около 4-5, если она и перевалила в весе 100 фунтов, то не намного. Кроме того, она казалась неземной тонкокостностью, что намекает на её хрупкость. В сочетании с её красивым, бледным лицом, Элиза напоминала Блейку одну из антикварных кукол, которых коллекционировала его бывшая жена. Элиза была типом женщин, которых мужчины должны защищать, а не из тех, кто мог бы бороться с демоном. В конце концов, клыки могли это.

 - Ты говорила, что никогда не встречала демонов. Как ты можешь быть сильнее их?

 Элиза взглядом стрельнула в него.

 - Ты так много болтаешь, - пробормотала она. - Это утомляет. Ты можешь заткнуться ненадолго?

 Блейк пораженно фыркнул. И эта женщина должна остановить демона, когда тот появится? Она даже не могла поговорить без усталости.

 - Я думаю, что нам надо вернуться, - сказал Блейк, когда они завернули за угол, и в поле зрения попала станция метро. - Это не...

 В одно мгновение рев жужжания поглотил его мысли. У Блейка была всего лишь секунда, чтобы схватиться за голову от боли, когда мир в его глазах побелел. У него даже не было возможности предупредить Элизу, что демон забрал его.

 Элиза была поражена тем, что Блейк схватился за голову так, будто его мозги только что взорвались. Одной рукой он держался за её руку и вдруг выдернул её, как только в воздухе запахло серой. А затем он рванул от неё, как-будто за ним черти гнались.

 Она ругалась на саму себя, когда пошла за ним. Из-за того, что демон контролировал его, Блейк был очень быстр, затрачивая столько же времени, сколько нужно мигать лампочкам на полосах движения.

 Но у Элизы были нечеловеческие способности, так что она постоянно оставалась поблизости к нему. Демон ворвался на станцию, при этом никого не сбивая на своем пути. В 5 утра здесь было не так много народу, но достаточно, чтобы обнаружить себя, если отдаться своей сущности. Элиза держала свои глаза и клыки под контролем, зная, что её

 скорость была высокой, но не до такой степени, чтобы широкая публика ахнула слово «вампир!». Она также как и демон грубо распихивала толпу, но не позволяла никому упасть на землю. Продолжайте работать, холодно думала она. Как только я выберусь из толпы, я перестану играть по правилам.

 Демон выскочил из метро и побежал по тротуару, ноги Блейка работали как поршни от насосов. Элиза все ещё держалась позади него, позволяя ему думать, что она не успевает за ним, пока они не добрались в безлюдную часть района. Затем она со всей своей немертвой скоростью прыгнула на него, хватаясь за голову и ударяя ею об асфальт.

 Тело Блейка обмякло, а запах свежей крови заменил смрад от серы. Элиза развернула Блейка, оценивая его повреждения. Пролома черепа не было. Раны на лбу заживут, а вот нос был уже и так сломан до неё.

 Она открыла один глаз Блейка. Красного цвета не было. Его кожа потеряла серый восковой оттенок и не было запаха, кроме крови и грязи. Демон ушел. На этот раз.

 Элиза проколола клыком свои пальцы. Затем она обмазывала своей кровью его трех дюймовую рану, и с удовлетворением смотрела, как рана медленно затягивалась, будто застегиваясь на молнию.

 Но она не будет кормить Блейка своей кровью. Несомненно, он бы полностью и быстрее исцелился, избавился от сотрясения, но стал бы намного сильнее. Демон внутри Блейка постоянно использует его, подводя к границам возможностей человеческого тела и ни один человек не смог бы этого вынести. И Элиза собирается прекратить это.

 Но что делать с Блейком сейчас? Она же не могла просто закинуть его на плечо и дойти до телефонной будки, это привлекло бы слишком много внимания. Но она и не могла оставить его здесь, так как демон мог вернуться, пока её не будет. Если бы немного подождать, а потом загипнотизировать какого-нибудь прохожего, чтобы тот отдал ей телефон, и затем дозвониться до Манчереса.

 Скрипящий звук в конце улицы захватил все внимание Элизы. Бездомная женщина медленно толкала тележку, переполненную всяким барахлом по тротуару. Элиза улыбнулась, а затем спрятала голову Блейка под свою руку, как футбольный мячик.

 - Доброе утро, - крикнула она. - Сколько вы хотите за эту тележку?

 

Глава 4

 Блейк проснулся, ощутив ужасный запах. Этот смрад и темнота заставили его думать, что он валяется на какой-то помойке.

 А потом он услышал её голос.

 - Вылезай медленно, а то люди заметят.

 Ему понадобилась целая секунда, чтобы понять, кто говорит. Это вампир, Элиза. Блейк моргнул, чтобы прояснить взгляд и понял, что было темно потому, что вокруг его лица что-то было. Это было источником отвратительного запаха тела и вещей, которые ему даже противно называть. Добавьте к этому самую ужасную головную боль, которую Блейк когда-либо испытывал в своей жизни.

 Но он все ещё с Элизой, даже после того, как демон взял контроль над ним.

 - Есть убитые? Раненые? - спросил Блейк, боясь ответа.

 - Нет. Теперь вылезай поговорить.

 После такого ответа, Блейка уже ничего не волновало - ни резкость её слов, ни ужасно неудобная поза зародыша, ни пульсация боли в голове. Демон взял контроль над его телом, но вампирша не позволила ему причинить боль кому-нибудь. Впервые за несколько месяцев Блейк почувствовал проблески надежды.

 Но он все равно ощущал вибрацию. С таким чувством, Элиза везла его по неровной поверхности. Было слишком жарко, а от вонючего черного материала, которым был накрыт Блейк, было трудно дышать.

 Блейк скинул с себя прогорклую ткань и осмотрелся. Они были на кладбище и все что он увидел, было то, что Элиза запихнула его в продуктовую тележку.

 - Продуктовая тележка? - спросил Блейк. - Чьи вещи лежат на мне?

 - Они принадлежали какой-то бездомной, но не волнуйся - я за все заплатила, - сказала она, пожимая плечами. - Это был наилучший способ, чтобы транспортировать тебя не привлекая ничье внимание.

 - Почему ты просто не... угнала машину или ещё что-нибудь в этом духе? - спросил Блейк вылезая из тележки. Его кости скрипели, когда он выбирался из этого неудобного положения.

 Она опять пожала плечами.

 - Я не умею водить.

 Блейк посмотрел на неё в большем шоке, нежели когда она сказала ему, что она вампир.

 - Ты не умеешь водить? - повторил он.

 Элизу позабавило его недоверие.

 - Я никогда этому не училась.

 Проснуться в тележке бомжихи было лучше, чем проснуться трупом. Независимо от обстоятельств, Блейк был благодарен за это. Он всё ещё не знал, как Элиза поможет ему, но она смогла удержать его от убийств и насилия, когда демон овладел им. А так как она уговорила его встретиться и поговорить с её отцом, то возможно он положит конец его мучениям, если уж Элиза отказалась. Это то, на что он надеялся.

 Блейк усмехнулся иронии. Прежде, чем стать одержимым, он никогда так сильно не задумывался о смерти, только когда получал страховой полис. Теперь Блейк желал смерти, как будто красивую женщину. Смерть для него значит то, что он больше никому никогда не причинит вреда. Смерть означает, что его семья будет в безопасности. Смерть означает, что его друзья, открывая дверь, больше не будут разговаривать с демоном,

 который сидит в теле Блейка. Смерть означает, что он смог победить эту тварь грызущую его изнутри.

 Посвистывание Элизы вернуло Блейка из своих мрачных мыслей. Она мягко насвистывала «Спящую красавицу», и звуки были настолько совершенены, что как будто исходили из флейты. Блейк удивился - как вампир, которому предположительно дышать не нужно, мог свистеть. Ему было интересно, как Элиза могла выходить при свете дня и не сгорать, и как вампиры вообще могли жить в таких условиях. Было много вещей, которые он считал невозможными, но они оказались правдой. Вампиры? Они существуют. Демоны? Определенно, тоже. Если бы инопланетяне завтра приземлились в центре Капитолия, то он бы не так удивился.

 - Если солнце тебе не вредит, то почему ты живешь в туннеле под землей?

 Элиза продолжала свистеть. Блейк подумал, что она решила проигнорировать его вопрос, но когда последняя нота песни была спета, Элиза ответила.

 - Я не очень комфортно себя чувствую среди людей.

 Её голос был такой же мягкий. Он был заполнен скрытым сожалением, как-будто, она была очень расстроена отсутствием у себя социальных навыков. Она опять начала свистеть ту же песню снова. Блейк сел, прислонившись к дереву, и закрыл глаза. Он представил, что находится в каком-то другом месте, слушая приятную и ненавязчивую мелодию.

 - Ты же не позволишь мне причинить кому-нибудь боль, верно?

 Элиза остановилась.

 - Нет.

 Она продолжала свистеть, этот звук и её ответ убаюкивали его, заставляя чувствовать себя... в безопасности.

 Блейк сделал то, чего не делал в течении нескольких недель. Он позволил себе заснуть.

 Элиза услышала, как биение сердца и дыхание Блейка становились размереннее, по мере того, как он проваливался в сон. Она продолжила свистеть, но стала использовать меньше вдохов и выдохов. Тем не менее, кажется, что её песня успокаивала Блейка, и она не знала почему. Его тишина не привлечет внимание, говорила она сама себе, но знала, что это было ложью. Они Были на Арлингском Национальном кладбище. Было не так много людей вокруг, которые могли заметить Блейка если бы он создал много шума, за исключением, возможно, привидений.

 Это было так странно, то, что она хочет защищать его. Когда она решила помочь Блейку, чувства, спавшие в ней, проснулись. Элиза не могла не восхищаться Блейком из-за того, что он волновался о других людях больше, чем о собственной жизни. Ты же не позволишь мне причинить кому-нибудь боль, верно? Элиза очень давно не заботилась так о людях, особенно, о тех, кого она вообще не знает.

 Когда несколько бомжей и грабителей напали на неё - что случилось несколько месяцев назад - она убила их. И она не думала о том, нет, ей даже не приходило в голову, что убив

 их, она предотвратила их же нападения на кого-нибудь другого в будущем. Блейк не несет ответственности за то, что делает демон, сидящий у него внутри, но он готов умереть, чтобы зло не причинило вред кому-нибудь ещё. Его характер сподвиг посмотреть Элизу

 на себя в зеркало, и ей очень не понравилось то, что она там увидела. Она поняла, что Манчерес был прав. Я бы позволила себе уступить. Сколько человеческого осталось во мне? Могу ли я найти выход из этой апатии, которая разъедает меня?

 Она начнет с Блейка. Может быть, помогая ему спасти его душу, она сможет изменить свою сущность.

 

Глава 5

 Черный Вольво приближался, проезжая там, где обычно транспортным средствам ездить было запрещено. Элиза почувствовала силу внутри внедорожника.

 - Они уже здесь, - сказала она Блейку, разбудив его.

 Внедорожник остановился перед ними, прерывая ответ Блейка. Из него вышли два человека - мужчина, который по излучающей силе, скорее всего был Мастером вампиров, и рыжая женщина, которая выглядела человеком.

 - Кости, - сказала Элиза, склоняя голову, потому что он заслуживает уважения из-за слияния его линии с Менчересом. Элиза была оторвана от общества вампиров, но каждый немертвый знал о слиянии их линий несколько месяцев назад.

 - Элиза, - ответил Кости кивком головы. - Это моя жена Кэт.

 Кэт улыбнулась и протянула руку. Элиза пожала её, обдумывая то, что она не так представляла себе полукровку. С репутацией Кэт и прозвищем Рыжая смерть, она ожидала увидеть более внушительного человека, но Кэт смотрела на неё не более опасным взглядом, чем у голливудской актрисы.

 Блейк с осторожностью смотрел на их гостей.

 - Они оба вампиры? - спросил он у Элизы.

 - Он - да, - ответила Элиза, взглянув на рыжеволосую полукровку. - А вот с ней все... сложнее.

 Кэт рассмеялась.

 - Если можно так выразиться. - Она протянула руку Блейку, но в одно мгновение Кости перехватил её.

 - Не трогай его, Котенок.

 Кэт была удивлена холодностью голоса Кости и Элиза почувствовала, что в ней вспыхивает гнев.

 - Сейчас демон не контролирует его, - сказала Элиза. - Не надо вести себя так, как-будто он грязный.

 - Да все нормально, - сказал Блейк, глядя на свою грудь с отвращением. - Я такой и есть. Будь я на его месте, я бы тоже не хотел, чтобы моя жена прикасалась к такому как я.

 - Это не ваша грязь, что касается меня, но она полукровка, - сказал Кости, его рука все еще держала руки Кэт.

 - Демоны не могут заполучить вампиров, а вот о полукровках ничего не известно, так что я бы не хотел рисковать.

 - Как ты ещё не стал параноиком, Кости? - спросила Кэт. - По дороге ты сказал мне, что хозяин должен умереть, после того, как демон уйдет из него. Что ж, мне кажется, он жив.

 - Сердечный приступ, аневризмы, тромбы, инсульт. - Кости пальцами рисовал в воздухе галочки пунктов. - Он человек, так что может умереть в считанные секунды, пока просто стоит. Вот почему я не хотел, чтобы ты ехала со мной, Котенок.

 Кэт закатила глаза, а потом посмотрела на Элизу с явным раздражением.

 - Параноик, - повторила она. Затем, она перенесла свое внимание на Блейка. - Жаль, что мы встретились с вами в таких условиях, но мы собираемся взять вас к Менчересу, и, надеюсь, он...

 - Нет! - крикнул Блейк и схватился руками за голову.

 Элиза знала, что это значит. Она набросилась на Блейка ещё до того, как учуяла запах серы.

 Кости также двинулся вперед, обернув одну руку вокруг шеи Блейка, а другой схватился за его грудь. Взгляд Блейка снова горел красным, а его лицо становилось с каждым мгновением все багровее и багровее.

 - Отпусти меня, - зашипел демон голосом, никак не похожим на Блейка. Он был резкий и хриплый, как будто стекло вперемешку с землей.

 - Котенок, заводи машину, - проинструктировал Кости, не ослабляя своего внимания с демона.

 Кэт побежала к машине. Демон проводил её глазами и рассмеялся.

 - Кэтрин!

 Рыжеволосая застыла из-за взрослого женского голоса, который внезапно прозвучал из уст Блейка. Она обернулась с широко открытыми глазами.

 - Кэтриииииииин. - протянул демон тем же голосом с умоляющими нотками. - Пожалуйста, не оставляй нас. Помоги нам. Нам больно. Заставь их прекратить это. Нет, не надо, оставьте моего мужа в покое! Нет, не трогайте его, не надо... НЕТ! Джо, о Боже, ДЖО!

 - Бабушка, - прошептала Кэт со слезами на глазах.

 - Черти адовы, - зарычал Кости, прикрывая рукой рот Блейка. - Не слушай его, Котенок!

 Она до сих пор была ошеломлена.

 - Это был голос моей бабушки, Кости!

 - Это провокация, - твердо сказал он. - Именно поэтому, будет лучше посолить этого ублюдка и убить его.

 - Никто не убьет его, - единственное, что произнесла Элиза.

 Зеленый цвет глаз Кости начал бороться с испепеляющими искрами гнева. Его сила разливалась, и Элиза чувствовала, что она обжигает её.

 - Не будь дурой! - Каждое слово нестерпимо жгло. - Единственной причиной, почему я все еще не жую его шею, является то, что вокруг очень много людей, в которых демон может перепрыгнуть. Но его жизнь закончится в солонке. Единственный способ избавиться от денона - убить его носителя.

 Элиза обладала меньшей силой, нежели у Кости, и из-за её связи с Манчересом, Кости также имеет над ней власть. Но это не значит, что она откажется от Блейка.

 - Манчерес сказал, что я могу привести Блейка к нему, - ответила она, тяжело выдавливая слова. - Так что туда мы и идем.

 Кости скривил рот.

 - Ты всегда такая упрямая!

 Элиза просто смотрела на него. «Ты меня не знаешь,» подумала она. «И может технически ты можешь сейчас быть моим Мастером, но ты не будешь одним-единственным.»

 - Так мы собираемся ехать? - спросила Элиза.

 Глаза демона закрылись при взгляде на нее. Зло. Знает. И ждет.

 «И ты тоже не победишь,» поклялась Элиза про себя. О этой мысли в ней все загорелось, такого она не чувствовала уже несколько десятилетий. «Я не позволю тебе победить.»

 

Глава 6

 Элиза не видела своего прародителя несколько месяцев. Это было достаточно привычно для всех, Менчерес любил уединение. Одного взгляда было достаточно, чтобы заметить, что потери от недавней войны, которая закончилась смертью жены Менчереса, покинувшей его много лет назад, все еще давили на него. Физически Менчерес выглядел по-прежнему. Его темные до талии волосы все также блестели, сливочная кожа по-прежнему хранила янтарный оттенок благодаря египетскому происхождению, а черты лица по-прежнему оставались красивыми и царственными. Но печаль словно пропитала его, заставляя думать о том, что знакомая улыбка никогда больше не озарит его лица.

 Она обняла его, не испытывая привычного отвращения от столь близкого контакта с окружающими. Ощущение его рук вокруг нее, подарило облегчение и знакомое спокойствие, которое мог дать ей только Менчерес. Отец, я скучала по тебе.

 Когда он отпустил ее, Элиза дотронулась до его лица.

 - Ты ужасно выглядишь.

 Менчерес натянуто улыбнулся.

 - Это правда, но со временем мне станет легче.

 Со временем все проходит, так он учил, когда она только стала вампиром. Элиза по-прежнему не верила в это, но, по крайней мере, с течением времени эти чувства становятся менее острыми.

 - Расскажи мне об этом человеке, - сказал Менчерес.

 Блейка не было поблизости, Кости отвел его в подвал, где находилась специальная камера для вампиров. Каждая постоянная резиденция вампиров оснащалась укрепленной комнатой или камерой для содержания новообращенных вампиров, которые все еще не научились контролировать свою жажду крови. И если уж вампир не может оттуда выбраться, то, как резонно заметил Кости, не сможет и демон.

 - Он пришел в себя, - сказала Элиза и вздрогнула, вспоминая многочасовую поездку на машине. Демон продолжал мучить Кэт, крича голосами ее бабушки и дедушки, когда их - очевидно - убивали вампиры. И, конечно же, Кости тоже не мог всю дорогу закрывать рот демону своей рукой. Это было трудновато, демон все время пытался его укусить и пить кровь вампира из прокусов. Или начинал задыхаться, когда Кости вставил ему в рот кляп. Несколько раз Элиза думала, что Кости не выдержит и убьет Блейка, но они все вместе смогли это сделать, хотя Кэт все еще была снаружи, приходя в себя.

 Менчерес изучал Элизу. Она отвернулась от его оценивающего взгляда. Наконец, он тяжело вздохнул.

 - Ты пришла, чтобы помочь человеку.

 Ее выдала не его способность читать мысли. Эта способность Менчереса работала только на людях. Просто Менчерес знал ее слишком хорошо.

 - Но в этом нет смысла, - заметила Элиза. - Он ничего не значит в этом мире, нет причины, чтобы продолжать его жизнь. К тому же, он хочет умереть. Со мной ведь один раз было то же самое. Ну, может быть, не один раз.

 Тишина протянулась между ними, заполняясь невысказанными воспоминаниями их истории. Менчересу не надо было напоминать, что Элиза отчаянно желала умереть в бытность свою человеком. Именно тогда они и повстречались.

 - Я попытаюсь, - наконец произнес Менчерес. - Но возможно, ничего уже нельзя сделать.

 Элиза положила свою руку поверх его.

 - Сир...отец...спасибо.

 Темный пристальный взгляд Менчереса был холоден.

 - Когда все закончится, можешь меня не благодарить.

 Металлические оковы врезались в запястья, лодыжки и талию Блейка. Кости приковал его к стене таким образом, что Блейк мог понять вампира и его совершенно не интересует останутся у него синяки после этого или нет. Добавьте сюда зеленое свечение в глазах Кости и выдвигающиеся клыки, Блейк понял, что сейчас он смотрит смерти в глаза.

 - Здесь больше никого нет, - тихо сказал Блейк. - Ты можешь сказать, что это произошло случайно, когда я пытался удрать.

 Кости стрельнул на него взглядом.

 - Дружище, если бы моей целью было твое убийство, то ты встретил бы Создателя еще несколько часов назад. Но я не стану удовлетворять то грязное животное внутри тебя, освобождая от оков. До тех пор пока ему некуда будет бежать.

 Элиза вошла в комнату вместе с высоким мужчиной, что заставило Блейка замолчать. Она держала незнакомца за руку, и Блейку было интересно был ли он ее мужем или парнем. Странно, но ни одна из этих мыслей ему не нравилась.

 - Ты пытался контролировать его сознание? - незнакомец обратился к Кости, в голосе прозвучал незнакомый Блейку акцент.

 Кости проворчал.

 - Слишком правильный. Он не затыкался во время поездки сюда и все время приставал к моей жене.

 Незнакомец будто задумался над полученной информацией. Блейк вздрогнул.

 - Извините.

 Незнакомец отошел в сторону, и Блейк заметил за ним собаку. Элиза закрыла дверь. В комнате находились только они четверо и мастиф. Ну и что дальше? Блейк задавался вопросом.

 Глаза незнакомца сфокусировались на Блейке, затем стали зелеными. Так ярко, будто смотришь на солнце, только это солнце другого цвета. Вглядываясь в его глаза, Блейк чувствовал, что он вращается, но это было невозможно, он ведь прикован к стене. Его сердце начало стучать громче, и странное паническое чувство начало расти.

 Элиза подошла ближе к нему, не касаясь, но ее присутствие, тем не менее, успокаивало.

 - Это мой прародитель, Менчерес, - сказала она мягко. - Он собирается тебе помочь.

 Никто не может мне помочь, подумал Блейк прежде, чем невидимые оковы начали его сжимать. Какого черта?

 - Что-то...сжимает меня, - выкрикнул он.

 Менчерес продолжал смотреть на него тем гипнотическим взглядом.

 - Это я.

 Давление продолжало расти, пока огни не начали танцевать перед глазами, он едва мог дышать. Это конец, понял Блейк. Я умираю.

 - Сир, - он слышал, что это сказала Элиза взволнованным голосом.

 Блейк хотел сказать, чтобы она не волновалась, но ему не хватало воздуха для слов. Я не боюсь. Спасибо за все, что сделала для меня. Это не самый плохой способ уйти, на самом деле смотреть на твое прекрасное лицо...

 - Как тебя зовут? - спросил Менчерес. Его голос звучал будто издалека и повторялся эхом. Среди надвигающейся темноты, неспособный вздохнуть, Блейк задавался вопросом, как же, парень думает, он должен отвечать.

 - Как тебя зовут? - он повторил свой вопрос, с большим акцентом, чем Блейк слышал ранее. Лицо Менчереса единственное, что видел сейчас Блейк, эти ужасные пылающие глаза вперились в него. Убирайся, подумал Блейк. Позволь мне опять смотреть на Элизу. Она единственная в этой комнате, кому не наплевать на меня.

 - Как тебя зовут? - более твердо сказал Менчерес. Все, кроме Менчереса, исчезли из поля зрения Блейка. Легкие Блейка горели, его грудь вздрагивала в тщетной попытке впустить в них воздух.

 - Ксафан, - кто-то шипел. Удивительно, но Блейк отчетливо слышал этот голос. Может ли он слышать все так ясно в то время, как умирает?

 - Ксафан, - повторил Менчерес. Еще больше силы врезалось в него, пока мир красок перед ним не умер и все стало черным, и он больше не чувствовал боль в легких.

 - Оставь его.

 Уродливый смех отозвался эхом в сознании Блейка.

 - Нет, маленький Менкор. Ты не настолько силен, чтобы подчинить меня.

 Еще одно сжатие. Казалось, что прошло слишком много времени с тех пор, как он последний раз вдыхал воздух, Блейк не знал, почему он все еще жив и может чувствовать эту силу пронизывающую его тело.

 - Оставь его.

 То ужасное гудение наполнило его голову, давая понять, что сейчас демон завладеет им. Блейк хотел закричать, но он не мог пошевелиться, не мог видеть, не мог говорить. А что если это и есть ад? Может, он уже умер и сейчас платит по счетам за все, что когда-то сделал?

 Прозвучали слова на языке, который Блейк никогда не слышал, так или иначе они проникли в его сознание. Самое странное было то, что голос был женским, но он не принадлежал Элизе.

 Менчерес рычал. Именно так это звучало, что-то тяжелое и твердое надавило на Блейка так, что он начал молить о милосердии. Пожалуйста, не надо. Слишком много. Остановись. Стоп!

 - Выходи из него! - Это был рев, который отдавался в костях Блейка. Тогда он начал падать, его ослепляли огни, проносящиеся мимо. На несколько удивительных секунд, Блейк почувствовал себя свободным от всего. Звуки словно умерли в тишине, и осталась только блаженная, мирная и столь долгожданная тишина. Наконец-то...

 Затем чувства вернулись взрывом боли, сжимающей его грудь, легкие горели, будто он вдохнул огонь. На этот раз, когда он открыл глаза, то увидел лицо Элизы, склоненное над ним. Она склонилась, но не для поцелуя, а чтобы вдуть воздух в его легкие.

 Он закашлялся, наклоняя голову вперед, чтобы не захлебнуться во время вздоха. Ее руки - бледные, прохладные, мягкие - дотронулись до его лба.

 - Ты в порядке?

 Блейк не мог ответить, слишком занятый тем, что пытался снова научиться дышать, а буквы просто не хотели превращаться в слова. Над ним склонился человек с темными волосами, спадающими на плечи.

 - Я не могу спасти его, - категорически заявил Менчерес. - Демон в нем слишком силен.

 

Глава 7

 Солнце зашло час назад. Элиза устала, недостаток сна с сегодняшнего утра начал сказываться на ее состоянии. Кроме того, она отклонила предложение Манчереса доверить кому-то другому охранять Блэйка, пока она отдыхает. Казалось слишком жестоким, передать Блейка незнакомцу, только для того, чтобы она смогла поспать, особенно, когда люди поступали так, как будто Блейк уже мертв.

 Она отвела Блейка на кухню, зная, что там будет немного еды для него. Люди, которые жили с Манчересом, в качестве добровольных доноров для него самого и его окружения, означало, кухня была заполнена. Блейк был голоден, он жадно опустошил три тарелки с едой, до того, как смутился своей невоздержанности. Желудок Элизы тоже заурчал, но не от того, что ел Блейк. Она также беспощадно подавила свой голод, как и желание поспать. Блейк долго не проживет. Большее, что могла сделать Элиза - облегчить его последние дни, насколько это возможно.

 Учитывая это, она отказалась собирать Блейка в путешествие к солончакам сегодня. Будет достаточно времени, после того, как Блейк поест и отдохнет, она убедила Манчереса, и он не спорил. Кости был менее сговорчив, ворча, что каждую минуту их колебания, демон обретает шанс овладеть кем-то другим, продолжив свою кровавую бойню посредством другого человека.

 Элиза понимала логику Кости. Еще пару дней назад она бы согласилась с ним, но многое изменилось за последние сутки. Первой мыслью Блейка, даже когда они только встретились, было что лучше для других людей. Тогда Элиза, единственная будет думать, что лучше для него, и сегодня, это ни было его погрузкой в машину и поездка к его смерти. Смерть довольно скоро придет за Блейком, и это знание терзало Элизу сильнее, чем ее голод или отсутствие сна. Это несправедливо. Много лет тому назад, Элизе подарили второй шанс. Почему не может быть найден хотя бы один для Блейка?

 Манчерес вошел на кухню, безмолвный как тень. Элиза сидела рядом с Блейком на высоком табурете за барной стойкой, достаточно близко, чтобы ощутить и увидеть напряжение Блейка, когда он заметил другого вампира.

 - Что вы сделали со мной ранее в другой комнате?

 Спросил Блейк Манчереса, его голос прозвучал почти небрежно.

 - Я душил тебя, пока ты не оказался на грани между жизнью и смертью. Я наделся, что смогу воспользоваться твоим ослабленным состоянием и заставлю демона выйти и войти в собаку, - ответ Манчереса был таким же спокойным. - Это не сработало. Я сожалею.

 - И вы сделали все даже не касаясь меня. - Блейк был озадачен. - Вы, должно быть, могущественный вампир.

 На секунду, Манчерес выглядел утомленным.

 - Не достаточно могущественный. Демон в тебе - древний и сильный. Он становится сильнее с каждым уничтоженным человеком, поэтому я не могу позволить этому продолжаться.

 - Нет, вы не можете, - согласился Блейк, сжав челюсть. - Я знаю лучше чем кто-либо, какие ужасные вещи он сотворит. Этому нужно положить конец.

 Манчерес пристально посмотрел на Блейка.

 - Ты очень храбрый молодой человек. Мне жаль, что должно быть сделано.

 Элиза отвела взгляд в сторону. Она почувствовала резь в глазах, словно это длилось дольше чем, она могла вспомнить, когда это случилось в прошлый раз.

 - Манчерес, мне нужна бритва. - Внезапно произнесла Элиза. - После того, как примет душ, Блейк может побриться.

 Блейк удивленно посмотрел на нее, но Манчерес оставался непреклонным.

 - Ты не можешь оставить его наедине с бритвой, - сказал Манчерес. - Демон узнает, что мы запланировали. Ксафан сильно постарается убить Блейка, чтобы он смог перебраться в другого носителя, прежде чем Блейк доберется до солончаков.

 Блейк фыркнул.

 - Прежде, демон не позволит мне покончить с собой. Теперь он хочет почестей? И что это за солончаки, о которых я постоянно слышу?

 Манчерес открыл рот, но ответила Элиза, неспособная скрыть хрипоту в голосе.

 - Демоны могут осадить любое живое существо, когда умирает их носитель, даже в животное, которое находится вдалеке на расстоянии в несколько миль. Значит, когда мы... когда ты умрешь, никто живой не может находится поблизости.

 - Разве плохо, если демон вселится в животное? - Спросил Блейк. - Я имею ввиду, одержимый броненосец не сможет причинить много вреда.

 - Животная одержимость очень кратковременна, - ответил Манчерес. - Цель демона вновь вселиться в человека. Легко заставить животное убить себя, когда поблизости люди. Ты никогда не замечал, как некоторые животные бросаются под колеса? Водитель, первой машины, сбившей одержимое животное, по причине собственной добродетели при ближайшем контакте, станет следующим одержимым демоном человеком.

 Блейк вздохнул.

 - Становится только запутанней, да?

 - Существует только одно место, где безопасно изгонять демона, - Манчерес продолжил, заполняя гнетущую тишину. - Солончаки. Соль - единственное природное вещество, способное удержать демона. Когда носитель умирает, соляные границы удержат демона в диапазоне только на одну милю в разные стороны, и, кроме того, ни люди, ни животные не обитают в солончаках.

 Элиза желала знать, о чем думал Блейк, чтобы она могла... что? Сказать ему, что все получится. Они не могут. Так мало она может сделать, чтобы помочь ему, и этот факт заставлял ее чувствовать себя намного хуже, чем просто бесполезной. Ей не только не удалось его спасти, она будет еще и одним из его палачей.

 - Хорошо. - Блейк быстро кивнул. - В этом есть смысл. Я рад, что, вы, ребята знаете как остановить происходящее. Хотел бы я встретить вас раньше.

 - Похоже судьба свела всех нас вместе, - Произнес Манчерес, пристально смотря на Элизу. - Демоны питаются от ярости, ненависти, ревности - наши низменные эмоции. Как только они поглотят все, они могут покинуть человека и двигаться дальше. Элиза сказала, что ты стал одержимым, когда женщина бросилась под твою машину несколько месяцев назад. Теперь ты понимаешь, что произошло. Демон использовал ее, и позволил ей покончить с собой, чтобы самому найти новое тело. В конечном итоге, это случилось бы и с тобой.

 Манчерес остановился, его взгляд метнулся обратно к Блейку.

 - Ты должен быть очень сильным. Как правило, люди долго не протягивают, прежде чем, демон полностью не овладеет ими. Ты до сих пор временами контролируешь нападки демона, что, учитывая, калибр Ксафана - удивительно.

 Блейк отпихнул свою тарелку в сторону и вытянул свои руки.

 - Вы видите, они все еще в крови? - спросил он, тщательно выделяя каждый слог. - Нет

 ничего удивительного в том, чтобы быть убийцей, и это то, во что меня превратило это существо.

 Она хотела сказать Блейку, что нет, он не убийца. Он был оружием, а оружие не имеет право выбора. Но, несмотря на то, что она верила в это, нужные слова не приходили на ум.

 Она встала. Может быть, она и не могла сказать что-нибудь такое, что могло бы смягчить его вину, но она все еще могла действовать.

 - Давай вытрем с тебя кровь, для начала.

 

Глава 8

 Блейк закрыл глаза, стоя под горячими струями душа. Хорошо. Привычно. Раньше так было каждое утро и вечер. Теперь, он не мог вспомнить, когда в последний раз принимал горячий душ. Кабина была большой, даже слишком. Один из тех высококлассных вариантов с множеством смесителей и двумя входами. Эти вампиры, несомненно, следовали моде.

 Он намыливал свои волосы во второй раз, когда Элиза шагнула в душ. Блейк застыл не в состоянии смыть мыльную пену, попавшую в глаза.

 Она была нагой, ее тело было настолько стройным и гладким, невероятно красивым, что на мгновенье Блейку стало интересно, не страдает ли он галлюцинациями. Элиза небрежно взяла шампунь с полки, остановившись, чтобы обрушить на него свой взгляд.

 - Без всей той грязи, ты выглядишь намного моложе, чем я думала, - произнесла она слегка изумленно. Ее рука коснулась его лица, смывая мыло из его глаз, и убирая намыленные волосы назад. - Ты выглядишь, совершенно иначе.

 Я могу сказать тоже самое и о тебе, подумал Блейк, неспособный отвести глаза от ее бледной кожи, длинных ног, изящной округлой груди, плотного пучка волос между ее бедрами. Его член тоже это заметил, поднимаясь и вытягиваясь, словно для того, чтобы рассмотреть получше.

 Блейк завертелся. Несмотря на все то, что он пережил, похоже, что смущение не собиралось покидать его напоследок.

 - Эм, Элиза, я не думаю, что ты должна принимать душ вместе со мной, - Блейк совладал с собой.

 Он услышал, как вода ударила по ней, когда она придвинулась ближе. Боже, мысль о том, как потоки воды стекают ручейками по ее коже, делала его тверже. Душевая кабина сразу же стала слишком маленькой.

 - Почему нет? Я постоянно должна охранять тебя, и мне нужно помыться. Я оставляла тебя одного, чтобы ты мог справить нужды своего организма, но намного целесообразнее принимать душ вместе.

 Она произнесла совершенно спокойно, словно обсуждалось, как совместно пользоваться автомобилем. Видимо, находиться обнаженной рядом с ним в душе, ничего не значило для Элизы. Был ли это демон в нем, кто заставлял ее рассматривать его меньше чем мужчину? Или дело в том, что он - человек, а она - вампир.

 В любом случае, полная отстраненность Элизы, вызвала вспышку гнева Блейка. Он развернулся, его возбуждение почти уперлось ей в живот.

 - Как ты видишь, - начал Блейк, - у твоей эффективной стратегии есть недостаток.

 Ее взгляд пораженно пропутешествовал по Блейку, в совершенно другой манере, чем до этого, останавливаясь на его груди и животе, прежде чем опуститься ниже. Ее полураскрытый рот, вода, облегающая ее также чувственно, как Блейк себе и воображал, его член вздрогнул, словно вымаливал ее прикосновение.

 Она повернулась и шагнула из душа, не сказав ни слова. Блейк закрыл глаза и медленно выдохнул. Потом бросился опять намыливать волосы шампунем.

 Элиза была потрясена своей реакцией на Блейка в душе. Вид обнаженного мужчины вообще не должен влиять на нее. Превращение в вампира, как правило, убивает скромность вместе с биением сердца, так что вид обнаженной плоти не должен быть таким же провокационным, как для людей. Плюс, она пользовалась душем перед незнакомцами, учитывая, что большинство ее душев были в фитнес-клубе.

 Поэтому волна желания, накрывшая Элизу, когда она увидела обнаженного Блейка, была полной неожиданностью. Блейк был долговязым и мускулистым, худоба придавала фигуре точеный, а не тощий вид. Темные вьющиеся волосы, покрывавшие его грудь, сужались в тонкую полоску достигнув его пресса, и затем продолжили свою дорожку к паху, прежде чем слегка прикрыли его бедра. Смотря на Блейка, Элиза была ошеломлена своей потребностью коснуться его. Она бы погладила его лицо, запустила пальцы в его волосы, до того как смогла бы остановиться.

 Элиза даже не думала, что когда-нибудь Блейк захочет ее. Она была вампиром, он - человеком. Кроме того, она участвовала в его смерти, и Блейк прекрасно это знал. Несмотря на его согласие, в части того, почему он должен умереть, позиция Элизы как одного из его палачей, по-прежнему, не гарантировала нежных чувств.

 Конечно, возможно, то желание Блейка - естественная реакция на обнаженную женщину - любую женщину, даже на нее, холодное и безжизненное создание, чем она и являлась. Эта мысль принесла облегчение и опечалила Элизу. Просто остановись, приказала она себе. Одно дело, когда заставляешь себя заботится о Блейке, оберегая его от убийства. Теперь ты беспокоишься слишком много. Почему ты не можешь относиться ко всему, как нормальный человек, вместо того чтобы постоянно быть всем или ничем?

 Появление Блейка из ванной прервало ее мысленную отчитку. Полотенце было обернуто вокруг бедер, его черные волосы вились от влажности, достигая плеч.

 - Прости, - сказал он, а голубые глаза оставались непреклонными. - Возможно, для вампиров обычное дело групповой душ, но для меня это слишком.

 Элизе необходимо было отвести взгляд. Искренность Блейка заставила ее сердце странно вздрогнуть, словно что-то дернуло его.

 - Это я должна извиняться, - ответила она, пытаясь сохранить свой голос равнодушным. - Такого больше не повторится.

 Блейк прочистил горло, будто собирался что-то сказать, но потом остановился. Выжидая, Элиза бегло взглянула вверх, но его рот застыл в жесткой линии. Что бы он не собирался сказать, он решил вопреки.

 - Сюда. - Элиза показала на кресло напротив. - Садись. Я побрею тебя.

 Манчерес оставил эти принадлежности вместе с кое-какой одеждой для Блейка, поскольку они были почти одного размера. Блейк не настаивал на самостоятельном бритье. Он просто сел в кресло и опрокинул назад голову.

 Элиза приблизилась, ее взгляд прицепился к длинной линии горла Блейка, там, где так соблазнительно бился его пульс. Она облизала свои губы. НА что будет похоже попробовать его?

 Прекрати, запретила она себе сразу. Ему требуется твоя помощь, а не твой эгоизм.

 Она намылила Блейку шею, быстро работая бритвой, так чтобы ей не приходилось находиться слишком близко к нему. Запах Блейка был смесью из нервозности, усталости и еще чего-то. Чего-то пряного, что Элиза не смогла назвать, потому что не была в состоянии определить естественный аромат Блейка, под маскирующими запахами крови и смерти. Его пульс ускорялся каждый раз, когда она проводила бритвой. Беспокоился ли он о вампире с острым предметов возле его горла? Интересуясь, как бы она преодолела жажду, если случайно надрежет его кожу?

 - Тебе не угрожает, кормление от тебя с моей стороны, - Сказала ему Элиза, после того, как он дернулся, когда она наклонилась ближе, чтобы побрить под подбородком. Даже с остатками пены для бритья на лице, без прежней косматой бороды, он был намного красивее, чем сначала заметила Элиза.

 - Я все еще так плохо пахну? - поддразнивал он.

 Нет. Ты пахнешь чудесно, и я бы хотела погрузить мои клыки в твою шею, слышать твой стон, пока я высасываю твою кровь.

 - Я не, эм, голодна, - Элиза запнулась. Куда делось ее холодное равнодушие? Почему он так сильно влияет на нее?

 Она сделала последнее движение бритвой, отскочив назад, чтобы показать на одежду, лежащую на кровати.

 - Она для тебя. Я выйду, чтобы ты переоделся.

 Элиза буквально выбежала из комнаты, захлопнув дверь, прислонилась к ней, крепко сжимая бритвенный станок в руке.

 

Глава 9

 Крупнейшие залежи соли в США были в Юте. Полет на самолете был бы самым быстрым способом транспортировки, но, хотя у Менчереса был частный самолет, мы все-таки не воспользовались этой возможностью. Возможно, он хотел дать Блейку несколько дней, чтобы он мог подготовиться морально к собственной смерти.

 Поездка на машине была одной из возможностей перебраться туда, но и здесь не обошлось без трудностей, и комфорт был меньшей из них. Приковать Блейка к заднему сидению почти на два дня было бы, по меньшей мере, просто жестоко. Также у демона было бы больше возможностей вызвать несчастный случай и убить Блейка - с огромным выбором людей, в кого можно было бы перепрыгнуть - если бы они были в машинах по близости.

 Поэтому Элизе стало легче, когда Менчерес решил, что они поедут на поезде. Только они трое поедут. Кости что-то бормотал по поводу того, что он совсем недавно использовал поезд как средство передвижения, чтобы это не значило, и поскольку он все еще злился на демона из-за его издевок над Кэт, Элиза была очень рада, что Кости и Кэт с ними не поедут.

 Менчерес забронировал два купе на время путешествия. У них займет почти три дня, чтобы добраться до Боннвильских Соленых Равнин в Юте. Как только они вошли в поезд на Юнион Стайшн, Мечерес закрылся в купе вместе с Блейком и велел Элизе лечь спать в другой. Она не спала всю прошлую ночь и утро, чтобы следить за Блейком. Демон не вторгался в него, однако Блейк спал неспокойно, будто под действием каких-то наркотических средств. Казалось, что будто осознав свое предназначение, он успокоился, Элиза же была переполнена гневом и сомнением.

 Она даже подумала, что одна в купе она будет не в состоянии заснуть, однако ее тело имело на этот счет другие планы. Раскачивание поезда казалось умиротворяюще знакомым, убаюкивая ее, хотя мозг не переставал в это время работать. Когда она проснулась, небо было раскрашено темными оттенками оранжевого и красного. Почти сумерки. Она проспала почти весь день напролет.

 Она вылезла из складывающейся кровати, переполненная чувством вины. Так прошли шесть часов из оставшихся Блейку пятидесяти пяти, и она провела их, нежась в кровати, пока Блейк был заперт наедине с вампиром, которого он практически не знает. Конечно, и они друг друга едва знали, но если сравнивать с тем временем, которое Блейк провел с Менчересом, то Элиза была ему старым другом.

 Она вскочила на ноги и резко открыла дверь в соседнее купе за какую-то секунду. Блейк выглядел удивленным, увидев Элизу в дверном проеме, но Менчерес лишь приподнял бровь.

 - Такое рвение! Можно было бы подумать, что ты боишься, что я мог его потерять.

 Блейк уставился на нее. Элиза опустила глаза и почувствовала смущение, за все. Не за то, что она стеснялась ведь на ней были надеты только шорты и нижнее белье, а за то, как она рванула увидеть его сразу же как только проснулась.

 - Я...подумала, что что-то услышала, - соврала Элиза.

 Ее прародитель одарил ее тем взглядом, говорившим, что его не проведешь, но Блейк кажется купился на это объяснение. Он оторвал свой пристальный взгляд от нее и откашлялся.

 - Я собрался пойти в вагон-ресторан, чтобы перекусить. Не хотела бы ты пойти со мной?

 - Да, - выпалила Элиза.

 Улыбка расплылась на лице Блейка. Она трансформировала его во что-то невероятное, и это выглядело настолько не похожим на него, что Элизе подумалось, возможно, это вообще первый раз, когда она увидела его улыбку.

 - Возможно, тебе стоит надеть на себя что-нибудь еще.

 - Ох.

 Еще одна вспышка смущения прокатилась через нее, как будто какие-то волшебные часики вернули стрелки назад, и она оказалась снова на первом своем свидании.

 - Конечно, я скоро.

 Элиза вернулась в свое купе, тряся головой - ее поведение было уж очень странным, да и чувства тоже.

 Блейк откинулся в кресле напротив Менчереса. Между ними стоял складной столик, был поделен на две части, словно шахматная доска. Они сыграли семь партий, и вампиру удалось выиграть во всех.

 - Ты ей нравишься, - тихо сказал Менчерес, как только Элиза вышла из купе.

 Блейк фыркнул. Хотелось бы мне этого.

 - Она не может со мной провести и пяти минут за разговором, поэтому позволь мне не согласиться с тобой.

 - Молодость, - пробормотал Менчерес. - Настолько слеп. Да и кстати, шах и мат.

 Блейк взглянул на доску. Какого черта?

 - А ты хитрый ублюдок, - сказал он, увидев ловушку, в которую он угодил.

 Менчерес одарил его терпеливым взглядом.

 - Я жил еще до того, как шахматы вообще были изобретены. Если бы ты смог у меня выиграть, то не значило бы это то, что за столькие годы я ничему так и не научился?

 И Блейк знал, что лет вампиру было действительно много. Ему было около четырех тысяч лет, как небрежно заявил вампир, как будто это было совсем незначительное число. Он же и рассказал Блейку историю вампиров. Как Каин был первым, кого проклял Бог на вечную жизнь в поисках крови для собственного пропитания, в качестве наказания за то, что он пролил кровь своего брата - Авеля. То, что они жили в четко структурированном обществе, управляемом главным Мастером, и несмотря на заблуждение, которое так активно пропихивают в Голливуде - деревянный кол в сердце не убьет вампира. Блейк не спрашивал, почему Менчерес был настолько любезен в предоставлении подобной информации. И кому он может об этом рассказать? Через пару дней он будет мертв.

 Элиза вернулась в купе. Ее волосы были влажными, поэтому смотрелись гораздо темнее, чем ее обычный блонд. В ее купе должно быть был душ, как и в их купе. Она была одета в привычные обтягивающие хлопковые брюки, но вместо обычного балахона, сверху на ней был топ, открывающий плечи. Пристальный взгляд Блейка задержался на ее бледной сияющей коже, заставляя представить, как она могла бы выглядеть без одежды.

 Ну почему он встретил такую женщину как Элиза именно сейчас, когда он опустился до самой нижней точки своего существования, буквально на пороге смерти. Блейку хотелось встретить ее еще до появления этого чертова демона, тогда он смог бы пригласить ее на настоящий ужин, а не на этот быстрый перекус в вагоне-ресторане. Или пригласить ее на какую-нибудь Бродвейскую пьесу, или, черт побери, в Банк крови, если это то, что ей действительно нравится. Элиза показала ему больше сострадания, чем большинство людей за несколько прошедших месяцев, вместе взятых. Ему хотелось, чтобы было хоть что-нибудь, чем бы он смог ее отблагодарить.

 Но такого, конечно же, не было. Единственное, что он мог предложить ей в знак признательности - это сделать последнюю главу собственной жизни как можно легче для нее. Так мало вещей осталось, которые он все еще мог контролировать, но все же он был готов встретить свою смерть как настоящий мужчина. Не скулить и не умолять, никакой подобной фигни. Множество людей погибло в неурочный час. К тому же из-за вселившегося в него демона, он сам стал повинен в смерти некоторых из них. Когда речь заходит о всякого рода чертовщине, никто не говорит о справедливости - так почему он должен искать справедливости в смерти?

 - Я готова, - сказала Элиза, держа открытой раздвижную дверь.

 Блейк уже стоял.

 - Я тоже.

 И я докажу тебе это, Элиза, когда придет время.

 

Глава 10

 Элиза неохотно поклевала со своей тарелки, съев пару кусочков только для того, чтобы выглядеть нормальной перед другими людьми в вагоне-ресторане. Блейк был заинтригован тем, что она вообще могла кушать.

 Она молчала на протяжении большей части обеда, пытаясь придумать что сказать и не удавалось. Блейк тоже, по-видимому, не ожидал, что она будет непринужденно болтать. Элиза расстроилась. Она, что даже не может немного поговорить с ним, чтобы скрасить его вечер? Неужели, ей настолько не хватает практики поведения в социальной среде, что она поражена немотой? Она была вампиром; она могла поднять вагон поезда и перенести его, если бы задумала! Однако она не могла найти способ как начать единственную, приятную беседу. Как унизительно.

 - Без изменений почти двадцать четыре часа, - сказал Блейк.

 Чувство стыда пронзило ее, заставив неясно бормотать слова.

 - Прости. Я просто не лучший собеседник. На протяжении многих лет, я редко с кем разговаривала, не считая Манчереса, и он знает меня настолько хорошо, что не нужно много слов. Я бы рада поговорить с тобой, Блейк, но мне крайне сложно найти подходящие слова для разговора.

 Он пристально посмотрел на нее, его губы изогнулись.

 - Я имел ввиду, что демон спокоен почти сутки, но... ты хочешь поговорить со мной?

 Если бы еще у Элизы было кровяное давление, она бы покраснела. Конечно, Блейк имел ввиду демона. Только она одна была сосредоточена на самой себе, самовлюбленная дура, та, кем она являлась.

 - Ничего, - она прошептала.

 Рука Блейка плавно переместилась на другую сторону стола, касаясь ее руки.

 - Я тоже бы хотел пообщаться с тобой, - сказал он. Тот маленький намек на улыбку поблек, придав лицу очень серьезное выражение. - Если можно.

 Его пальцы были теплыми. Блейк был одет в белую рубашку, с застегивающимся на пуговицах воротником, с открытой шеей, демонстрируя свои искусно выточенные горло и ключицу. Черные брюки ему отлично подходили, подчеркивая не только его худощавость, но и силу в ногах.

 Элиза выпила свою воду залпом. Это было неправильно. Она не имела таких чувств по отношению к мужчине с ... давно. И все слишком закончилось ужасно.

 - Элиза? - Блейк все еще пристально смотрел на нее. - Все в порядке?

 Нет. Потому что если я не отступлю сейчас, если не начну избегать тебя с этого мгновения, мне будет так больно, как не было десятилетиями. Моя холодность и безразличие - все, что может спасти меня.

 Но, как и Блейк был беспомощен перед судьбой, приводившей его все ближе к солончакам, и к концу его жизни, так и Элиза не могла заставиться себя повернуться к нему спиной. Некоторые вещи должны быть сделаны, независимо от их стоимости.

 - Я буду рада поговорить с тобой, - произнесла она. - Давай, вернемся в купе.

 Манчерес не был в салоне купе, когда вошел Блейк. Элизу, казалось, не беспокоило его отсутствие, впрочем, Блейк и не сомневался. Возможно, вампир урвал несколько дополнительных часов сна. Или находился в поисках собственного ужина.

 - Сюда. - Блейк показал на скамейку напротив. - Удобно, если ты обладаешь хорошим воображением.

 Она улыбнулась, показав красивые белые зубы без тех изогнутых клыков, которые, он знал, были спрятаны у нее во рту. Несмотря на то, что ее волосы были все еще влажными, и на лице ни грамма макияжа, красота Элизы была очевидна. Она, будто, даже не замечала сопровождающих ее взглядов. Черт возьми, Блейк думал, что проводник собирается пригласить ее на свидание, когда заснул на проверке.

 Настоящее? спрашивал он себя. Фильмы во многом неправы относительно вампиров, но, что если внешность Элизы это разновидность иллюзии? Обман хищника с тем, чтобы приманить ближе свою добычу?

 - Это твое настоящее лицо? Или ты выглядишь... - Блейк остановился подобрать безобидное слово, - иначе?

 Она нахмурилась.

 - Я выгляжу иначе, когда сбрасываю свою человеческую маску, если ты это имеешь в виду.

 - Да, это. - Значит, он был прав насчет чар. Что было под ними? - Могу, я увидеть тебя? Настоящую тебя?

 Голубые глаза Элизы засверкали зеленым, становясь все ярче, пока не превратились в чистый изумруд и стали отбрасывать свет в маленьком купе. Она открыла рот достаточно для того, чтобы Блейк увидел, как кончик ее языка касается двух белых клыков, которых там не было мгновенье назад.

 - Вот, это я, - сказала она мягко и слегка колеблясь.

 Блейк ожидал большего. Когда ничего не произошло, он был в тупике.

 - Я уже видел тебя такой, сразу же после того, как мы впервые встретились, помнишь?

 - Я помню. - На мгновенье, она выглядела такой же сбитой с толку, каким он себя и чувствовал. - Я подумала, ты, наверное, забыл, когда попросил показать меня настоящую...

 Блейк не выдержал. Он рассмеялся, от чего ее глаза засветились более насыщенным оттенком зеленого.

 - Чего смешного? - Она прозвучала раздраженно.

 Блейк махнул рукой, контролируя себя.

 - Я думал, что, возможно, ты используешь какие-то чары, чтобы выглядеть так чертовски красиво, но это только ты. Не удивительно, что Манчерес обратил тебя в вампира. Кто бы не захотел держать тебя рядом вечно, если бы мог?

 Ее рот был все еще открыт, но сейчас похоже больше в неверии.

 - Ты думаешь, я красива такой? Но ты же человек!

 Она произнесла это так, словно это было логической причиной, почему он не должен так думать. Блейк вздохнул.

 - Это не значит, что я слепой.

 Она, казалось, немного сжалась на своем стуле, и посмотрела в сторону.

 - Я вампир. Я пью кровь. Я не дышу, и мое сердце не бьется. Разве я тебя не пугаю?

 Блейн подумал обо всем, что он видел и сделал, но к счастью, он не помнил этих частей - несколько последних месяцев. Элиза - жуткая? Она не могла быть еще менее устрашающей для него.

 - Ты не пугаешь меня. - Его голос был прерывист. - На самом деле, я думаю, что ты почти ангел, которого у меня никогда не будет.

 Что-то заблестело в ее глазах, делая их ярче. И пока розовая слеза не скатилась вниз по ее лицу, он не понял, что это было.

 - О, боже, Элиза, не плачь, - произнес Блейк. Он преодолел короткое расстояние между ними в купе, чтобы обнять ее, наполовину обеспокоенный, что она оттолкнет его в сторону.

 Она не сделала этого. Ее руки обвились вокруг него, восхитительная шелковая кожа касалась его щеки. Элиза была холоднее его, но не мертвенно ледяной. Нет, податливое, мягкое прикосновение ее тела было таким же живым, как и его. Если бы он не знал, кем она является, Блейк, наверное, бы подумал, что кондиционер установлен немного ниже обычного.

 - Прости, - прошептала она. - Так неправильно с моей стороны, обременять тебя своими слезами. Пожалуйста, отпусти меня.

 Блейк не хотел. Обнимать Элизу было более правильно, чем что-либо сделанное им хорошее впервые за долгое время.

 - Мне это необходимо, тоже, - сказал Блейк.

 Раньше, он был слишком осторожен, чтоб признать такую уязвленность перед женщиной, которую плохо знал, но теперь эти игры казались бессмысленной тратой времени. Времени, которого у него не было.

 Она подвинулась, так что он мог сесть на узкую скамейку вместе с ней вместо того, чтобы балансировать над ней. Блейк потянул Элизу к себе на колени, устроив ее голову под своим подбородком, и закрыл глаза. В тишине, тесно прижавшиеся друг к другу во взаимной потребности в утешении, было больше искренности, чем Блейк испытал за все свои отношения. Она то, чего мне не хватало всю мою жизнь, осознал Блейк, но без сожаления. Это была глубокая признательность за то, что ему было позволено встретить ее прежде, чем стало слишком поздно.

 - Я была обручена в пятидесятые. - Голос Элизы был едва слышен сквозь грохотание поезда. - Эдмонд не знал, чем я была. Я сказала ему, что не могу иметь детей, но он ответил, что неважно. Я думала, он примет остальную часть меня, тоже, если смогу показать ему, что я искренне люблю его. Манчерес убеждал меня рассказать Эдмонду, кем я была, не начинать наш брак с такого значительного обмана между нами. Поэтому ночью перед нашей свадьбой, я показала Эдмонду свою настоящую сущность.

 Она дрожала. Блейк успокаивал ее, поглаживая руками ее спину.

 - Он был в таком ужасе. - Это был наполненный болью шепот. - Он назвал меня развращенным, отвратительным дьявольским отродьем. Он не слушал, что бы я не говорила ему. Он сбежал, но я думала, спустя некоторое время, его страх пройдет, и он вернется. Он вернулся на следующее же утро. Я проснулась, и Эдмонд был в комнате с людьми, которых я никогда не видела раньше. У них всех были деревянные колья, один длинный как столб, и...

 Голос Элизы сорвался. Руки Блейка крепче обвились вокруг нее.

 - Эдмонд приказал им держать меня на полу. Я не боролась, потому что думала, если Эдмонд увидит, что я не сопротивляюсь, он поймет, меня нечего боятся. Я продолжала умолять Эдмонда остановится, но... - Голос Элизы изменился. Стал плоским и безжизненным. - Эдмонд воткнул кол в мое сердце. Я смотрела ему в глаза все время. Он был в ярости, когда я не умерла - продолжал протыкать мою грудь деревом. Я не могла думать от боли, и, наконец, дала отпор. Эдмонд свернул свою шею, когда ударился о стену. Другие были ранены, но живы. Они убежали, и я покинула свой дом, чтобы жить в туннелях под железнодорожной станцией. Я по большей части избегала людей с тех пор, потому что если я ни о ком не беспокоюсь, тогда никто не сможет причинить мне боль.

 

Глава 11

 Элиза ждала реакции Блейка. Только Менчерес знал об этой части ее жизни, но как вампир и ее прародитель, он, очевидно, был немного предвзят в оценке того, что она сделала. Что подумает Блейк, узнав, что она убила своего жениха, надо заметить человека, в день их свадьбы?

 - Не могу поверить, что он так поступил тобой, - сказал Блйк. Его руки не останавляваясь гладили ее по спине. - Я понимаю, почему сбежал Эдмонд. Он был напуган тем, что не знал, что ты из себя представляешь - это я могу понять. Но я никогда не пойму, почему он пытался тебя убить, когда вернулся на следующий день. Как мог Эдмонд с тобой так поступить, независимо от того насколько он был шокирован?

 Что-то внутри Элизы дало трещину. Должно быть, это была последняя линия ее эмоциональной защиты, чувства хлынули в нее, оставляя головокружение от их переизбытка. Кто бы мог подумать, что встреча с этим незнакомцем станет той самой необходимой каплей прощения, которой ей не хватало все эти долгие, одинокие десятилетия? И почему она нашла его только сейчас, чтобы так жестоко потерять его буквально через несколько дней?

 - Я тоже потерял ту, которую любил, - сказл Блейк. - Я женился на Гейл сразу после армии. Мы оба были очень молоды и понятия не имели, как строить семью. Я нашел работу брокера и стал строить свою карьеру на Уолл Стрит. Гейл закончила колледж и пошла преподавать. Она хотела построить настоящую семью, я же хотел подождать, чтобы дальше продвигаться по карьерной лестнице. Я был настолько занят своей карьерой, что не замечал, чего хочет Гейл. Я не виню ее за то, что она подала на развод. Иногда нужно потерять все, чтобы понять, что у тебя было.

 Это было знакомо Элизе. Она потеряла все, будучи еще человеком в годы Великой депрессии, потом еще раз, когда встретила Эдмонда, и теперь у нее было такое чувство, что со смертью Блейка, она потеряет все, что у нее есть, еще раз. Ну почему нет другого способа победить этого демона, кроме как убийство Блейка?

 - Элиза, - Блейк немного отодвинулся от нее, чтобы посмотреть ей в глаза. - ты не хотела бы попробовать моей крови?

 - Что? - Она бы меньше удивилась, если бы внезапно появился демон.

 Он вздохнул.

 - У меня не так много времени и я думаю, что это хорошо. Но мне бы хотелось, чтобы что-нибудь осталось после меня. Если моя кровь будет в тебе, то я буду жив до тех пор, пока жива ты...

 Еще раз слезы подкатили к горлу. Как можно чувствовать столько боли, когда еще несколько дней назад она была абсолютно опустошенной?

 - ...конечно, если ты этого хочешь, - продолжил Блейк. «Не знаю, может быть из-за демона я вызываю у тебя отвращение...

 Элиза поднесла свой рот у его шее, неожиданность этого движения не позволило ему закончить предложение. Сердце Блейка от волнения стало биться более часто, тем самым усилив ее голод. Она позволила своему языку исследовать его шею, пробовать на вкус его кожу. Ласкать пульс. Решая, куда она хотела бы вонзить свои клыки.

 Дыхание Блейка тоже участилось, его грудь быстрыми движениями терлась об ее. Его руки сжимали ее спину в том же ритме, в котором она проводила по шее языком.

 - Будет, эм, больно? - спросил он, его голос сорвался, когда она надавила клыками на его горло.

 Элиза улыбнулась.

 - Увидишь.

 Она позволила своим клыкам медленно проткнуть кожу, наслаждаясь тем, как рвется его кожа, выпуская наружу жар его изумительной крови. Блейк задрожал, испустив стон, который она услышала и почувствовала прижатым к го горлу ртом. Она ждала, позволяя сладкому яду из своих клыков разойтись по кровотоку, прежде чем сделать еще один долгий и глубокий глоток.

 Блейк выгнул спину и начал задыхаться. Элиза стонала, ощущая как его кровь проходит по ее горлу, согревая ее. Воспламеняя каждую сверхъестественную клеточку. Она сделала еще один глоток, получая как можно больше наслаждения, как от его рук на ее теле, так и от сладкого вкуса его крови. Дыхание стало более отрывистым, громоподобный стук его сердца на ее губах, зеркально отдавался в его груди, прижатой к ней. Его богатый пряный аромат окутывал ее. Опьянял ее. Требуя брать больше.

 - О Господи, да! - Блейк застонал немного громче. Элиза схватила его голову, отодвигая его голову еще дольше, и снова вонзилась в него.

 Он хрипло вскрикнул, как мог только любовник после ночи страсти. Элиза сделала последний глубокий глоток, наслаждаясь его кровью, затем прокусила палец и приложила его к ранкам на его шее. Они закрылись еще до того, как Блейк испустил последний страстный стон.

 Она откинулась назад, чтобы увидеть его лицо. Его глаза были закрыты, темные локоны спадали на лоб, его лицо выражало чувственность и одновременно удивление...

 В следующее мгновение его глаза были открыты, настолько красивые и синие.

 - Это совсем не больно, - сказал он, расплывшись в улыбке.

 Элиза засмеялась, почувствовав неожиданное счастье от его слов.

 Запах серы привел ее в чувства. Блей заснул на ее руках, они лежали скамье, которая играла роль кровати. Она не хотела спать. Она боялась пропустить хотя бы секунду отведенного Блейку времени.

 Когда это отвратительное зловоние окутало Блейка, ее заполнил гнев, сцепив ее руки вокруг него. Она была готова к тому, чтобы остановить его, если демон вдруг попытается

 навредить Блейку - или сбежать - поэтому она очень удивилась, когда единственное что сделал демон - это открыл глаза.

 - Нам с тобой нужно поговорить, - сказал Ксафан низким голосом.

 Элиза смотрела на него с отвращением - кожа Блейка приобрела тот бледный болезненный оттенок, глаза стали красными, заменив привычный для нее голубой цвет глаз.

 - Я так не думаю, - рыкнула на него Элиза.

 Его губы изогнулись в снисходительной насмешке.

 - Маленький, глупенький вампирчик, неужели ты не видишь? Я твоя единственная надежда спасти этого смертного.

 Даже при том, что она все очень хорошо понимала, надежда опять затеплилась в ней.

 - Как? Ты по своей воле оставишь его? - Это означает, что демон вырвется, но Блейк при этом будет свободен. Прости ее Господи, но она смирилась бы с этим.

 - Если бы это было так просто, думаешь я бы сейчас был здесь, под присмотром двух кровососов? Я слишком глубоко проник в его тело, чтобы покинуть его прежде чем последняя капля жизни не покинула его, вампир. Но я заключу с тобой сделку.

 Не слушай его. Ты не можешь заключать сделку со злом. Зло всегда остается в выигрыше.

 - И что же ты мне предлагаешь? - мягко спросила Элиза.

 Эти злобные глаза уставились в нее.

 - Я отдам тебе оставшуюся часть жизни этого смертного, если ты освободишь нас от этого вампира. Когда этот смертный наконец умрет, тогда я освобожусь и смогу найти себе дом получше.

 - Лжец, - отбрила его Элиза. - Ты попытаешься убить Блейка, как только мы сойдем с поезда.

 Ксафан вздохнул. Если бы она была человеком, то смогла бы вдохнуть запах серы от его дыхания.

 - Те годы, которые остались этому смертному всего лишь мгновение для меня, но они ведь что-то значат для тебя, не так ли? Это честная сделка. Если ты откажешь мне и попытаешься затащить меня в солончаки, то все вы будете мертвы. Вы ведь не надеетесь меня победить, я один из первых Падших. Я был здесь еще до того, как Каин стал вампиром.

 Страх льдом спускался по позвоночнику Элизы, когда она смотрела в глаза демона. В них не осталось ни следа от Блейка. Они были без возраста, абсолютно злые с тлеющими угольками внутри радужки. Это выглядело так, будто она одним глазком заглянула в ад.. И как они с Менчересом рассчитывали убить столь древнего и могущественного как Ксафан? Что если все они погибнут в солончаках, их тела будут гнить под беспощадным солнцем, потому что она не смогла воспользоваться единственным шансом, чтобы спастись? Сможет ли она на самом деле убить Блейка теперь, когда он стал для нее так дорог?

 Элиза думала о том, что она смогла бы быть с Блейком на протяжении сорока, пятидесяти, возможно, даже шестидесяти лет. В этом было бы больше счастья, чем она могла себе представить будучи немертвой. Ксафан так или иначе мог бы победить, если бы она отказалась везти Блейка к солончакам. Может быть, если она сейчас согласиться на эту сделку, в будущем они найдут способ одолеть демона, не убивая Блейка, и не позволяя ему вселиться в кого-либо еще.

 А существует ли на самом деле какое-то другое решение, даже если это означает сделку с дьяволом?

 - Если тебе небезразлична его жизнь - или твоя собственная - то, ты увидишь, что это единственный шанс... - продолжал Ксафан.

 Лицо Блейка всплыло в ее сознании, и выглядел он совершенно не так, как сейчас, когда демон управлял им. Он сказал, что не может больше так жить, когда они впервые встретились. Блейк бесчисленное количество раз доказывал, что он лучше умрет, чем позволит демону уйти. В конце концов, она смогла принять решение. Вернее это уже сделал Блейк - это было его решение.

 - Сделки не будет, - сказала Элиза, подкрепляя свое решение. - Если все мы умрем, отправляя тебя обратно в ад, да будет так.

 Демон взвыл и поднял одним движением их обоих к потолку купе. Элиза не отпускала его, обвившись вокруг него и позволяя их полным ненависти взглядам встретиться.

 - Я убью тебя, - прошипел Ксафан.

 Элиза даже не моргнула.

 - Ты попытаешься.

 В одно мгновение демон замер. Элиза расслабилась притом, что новая волна силы заполнила куп. В купе вошел Менчерес.

 - Ты поступила правильно, дитя мое, - сказал он Элизе.

 Она не удивилась, что ее прародитель мог услышать состоявшийся торг.

 - У меня не было выбора.

 Менчерес подошел ближе, опуская демона в дальний угол маленькой комнаты.

 - У тебя он был. И ты выбрала правильно.

 Элизе было интересно, будет ли она все еще думать так позднее.

 

Глава 12

 Блейк посмотрел на часы. 9:30 вечера. Жить ему осталось меньше 24 часов.

 Элиза сидела напротив него, от неё исходила напряженность. Менчерес уговаривал её пойти поспать сегодня утром, но Элиза, вернувшись, выглядела так, будто все эти три часа она пролежала с открытыми глазами. Блейк хотел убедить её, что Элиза сделала все, что смогла, но подумал, что от разговора об этом станет только хуже.

 Её светлые волосы были распущены и лежали на плечах, и она переоделась в другую футболку и обтягивающие брюки. Блейк изучал её, пока та смотрела в окно, стараясь запомнить её черты.

 Маленький прямой нос. Ее чувственный рот со слегка надутыми губками, будто она обиделась. Эти высокие скулы и прямой лоб. Её прекрасные, завораживающие сине-зеленые глаза.

 Да, если есть жизнь после смерти, то Блейк хотел бы сохранить в ней память об Элизе.

 - Шахматы? - спросил он, указывая на шахматную доску.

 Её взгляд оторвался от окна.

 - Я не умею играть.

 - Хмм. Ты не умеешь водить машину и играть в шахматы. Что же ты делаешь все время?

 Хоть его тон был игривым, но её лицо омрачилось.

 - Я слушаю музыку, - медленно протянула она. - Читаю много книг. Когда меня что-то беспокоит, я просто гуляю по городу. Мне больше и не надо.

 Но то, как она об этом сказала, говорило об обратном. Ей было одиноко. Элиза говорила, что её жизнь здесь началась в 50-х годах, но рассказывала она о своей жизни до этого периода? Блейк знал, что она намного старше него, хотя выглядела лет так на двадцать. На сколько она меня старше? - заинтересовался он.

 - Сколько тебе лет?

 На секунду она задумалась.

 - Включая годы, когда я была человеком?

 Блейк кивнул.

 - В сентябре будет девяносто девять, - ответила Элиза.

 Это число настолько не соответствовало её прекрасному молоденькому виду. Блейк не сдержал улыбку.

 - Ты выглядишь не старше девяносто двух, - сказал он, скривившись от улыбки.

 Элиза пожала плечами.

 - Иногда, я чувствую себя намного старше.

 Напряжение на её лице лучше любого индикатора показывало, что сегодня один из таких дней. Блейк желал улучшить её настроение. Не было никакой необходимости обдумывать то, что надвигается.

 - Что ты думаешь о том, чтобы я научил тебя играть в шахматы? Это не сложно. К завтрашнему дню, когда поезд отправится в Солт-Лэйк Сити, ты уже будешь профессиональным гроссмейстером.

 - Я не хочу учиться играть в шахматы, - отрезала Элиза, затем она схватила металлический каркас стола и вырвала его из пола купе.

 Блейк уставился на неё.

 - Не делай этого.

 Вдруг она оказалась перед ним на коленях в том месте, где еще недавно стоял стол.

 - Ты не должен умереть, - произнесла она неровным голосом. - Я могу взять тебя с собой и держать в безопасности. Не допускать, чтобы демон причинил кому-либо вред...

 Блейк прикоснулся руками к её прекрасному лицу.

 - Ты не можешь следить за мной ежесекундно каждый день, а я не могу допустить гибели людей. Кроме тебя, единственная вещь, которая делает меня счастливым в эти последние дни это знать, что я наконец смог напугать это существо. Это демон ещё пожалеет, что выбрал меня, ведь я человек, который потащит его за собой в ад. Не забирай у меня это прекрасное ощущение, Элиза.

 Глаза её светились, становясь розовыми в уголках. Блейк не смог остановить себя, от того что сделал дальше. Он поцеловал её, желая попробовать её вкус, будто он был вампиром, а она - каплей свежей крови. Желая помочь, она приоткрыла рот, а язык коснулся его, в то время, как её клыки выдвинулись из верхней челюсти.

 Блейка не волновали её клыки, даже когда её острый клык оцарапал его язык. Элиза слизывала кровь, целуя, их потребность друг в друге пробудила жгучую страсть. Он притянул её к себе на колени, и застонал, когда она обернула свои ноги вокруг его талии.

 Его руки нетерпеливо начали поднимать её топ. В следующий момент он вместе с лифчиком уже был на полу. Блейк даже не задумался над тем, как она шустро его с себя сняла. Он обхватил ладонями её грудь, оторвался от её губ, чтобы поцеловать соски. Её тело было мягким и гладким в отличие от твердых сосков. Когда он посасывал и мягко их покусывал, Элиза застонала, стаскивая с него штаны.

 Блейк стащил их, освобождаясь от одежды. Её брюки также в скором времени исчезли, как и его рубашка, и между ними не осталось никаких преград. Он схватил ее за бедра и, приподнимая, вошел в нее, мозг был готов взорваться от нахлынувшего удовольствия. Ох, Господи, о, да! Он снова поцеловал ее, двигаясь глубоко и быстро внутри нее. Элиза двигалась вместе с ним, обволакивая его настолько сильно, почти до боли - но он не хотел, чтобы все это когда-либо закончилось.

 Он держал ее, двигаясь все быстрее и отчетливо понимая, что данный момент был лучшим в его жизни. Послышавшийся свист для Элизы прозвучал, словно похоронный марш. Она схватила Блейка за руку. Если бы вампира могло стошнить, то ее бы точно вырвало оттого, что поезд остановился.

 - Солт Лейк Сити, - прокричал дежурный.

 Блейк сжал её руку.

 - Все в порядке, - сказал он, расправив плечи.

 «Я не буду плакать», - пообещала себе Элиза. Если он может быть смелым, то и я смогу. Но она не чувствовала смелость. Он чувствовала себя так, словно её сердце проткнули серебряным колом. И она понятия не имела, почему она все ещё жива.

 Прошлой ночью, она могла думать о чем угодно, только не о смерти Блейка. Обращение Блейка в вампира не сработает, Менчерес напомнил об этом, когда она заикнулась об этом. Чтобы обратить его, придется обескровить тело до почти мертвого состояния. Потом, цепляясь за жизнь, Блейк будет пить кровь Элизы, которая и превратит его в немертвого. Так как это не будет естественной смертью, обращение вампира не заставит демона выйти из Блейка. Нет, это будет означать то, что Ксафан будет иметь возможность обладать вампиром, а не человеком. С Блейком, как новообращенным вампиром, кто знает, какие ужасы сможет творить Ксафан? Они бы собственноручно передали бы Ксафану такой объем энергии, о котором он мог только мечтать.

 - Я не позволю, чтобы демон вырвался на свободу, - категорично заявил он. Менчерес решил, что только смерть человека, без всякой крови вампира в Блейке, может заставить выйти Ксафана прямо в беспощадную ловушку солончака.

 Но и без крови вампира, смерть Блейка была необратима.

 Они вышли из поезда. Элиза держала за руку Блейка, потому что она терпеть не могла, когда его касался кто-то другой, но рука Менчереса была на плече Блейка по другой причине - чтобы удержать его, если демон захочет проявить себя. Ксафан появился вчера вечером, руша интерьер кабины машины до тех пор, пока Менчерес не успокоил его. Элиза, применяя свою силу через зеленые глаза, отговаривала служащих от звонков в полицию из-за этого инцидента. «Завтра вы все умрете», прошипел Ксафан до того, как опять не утихомирился в теле Блейка. Нет, они не слышали этого. Элиза не знала, что готовит для них демон, но она была уверена - что в эту ночь спокойно он сидеть не будет. Тем не менее, Ксафан не запугивал её своими угрозами. Он просто способствовал укреплению её решимости сделать все, чтобы Блейк победил. И если Блейк был готов умереть ради этого, то она тоже.

 В гараже у Менчереса было две машины, ожидавшие их. Одна из них была обычным четырехдверным седаном, а другая оказалась большим фургоном. Сердце Элизы сжалось от мысли, что когда все закончится в этот фургон загрузят тело Блейка. По крайней мере он не станет мумией благодаря соли. Этого унижения она не выдержит.

 - Отошли мои письма через несколько дней, - тихо сказал ей Блейк. Он написал их своей семье, извиняясь за то, что они думали, что он давно умер, и что любит их.

 - Хорошо.

 Она не сказала Блейку, что не намерена рассылать эти письма. Она доставит им лично в руки и убедится, со всей её нечеловеческой силой, что они также считали просто удивительным человеком того, кто шел сейчас рядом с ней.

 Менчерес остановился около фургона.

 - Я поведу его, - заявил он, - А ты и Блейк езжайте за мной на другой машине.

 Элиза не сдвинулась с места. Нет, нет, кричало ее сознание. Блейк наклонился и очень нежно поцеловал её в щеку.

 - Не бросай меня сейчас, - выдохнул он.

 Она кивнула и заставила себя двигаться - шаг за шагом. Так или иначе, она села в машину, а Блейк на водительское сиденье рядом с ней. Менчерес завел фургон, Блейк последовал за ним, покидая стоянку под яркими лучами утреннего солнца.

 

Глава 13

 Блейк взглянул на увеличенное изображение трассы 80. Он впервые был в Юте. На самом деле, это был первый раз, когда он оказался на Западе США. Свои 37 лет жизни он провел по большей части на Восточном Побережье. Родился в Массачусетсе, был призван в армию сразу после школы, закончил Пенсильванский университет, женился в Нью-Джерси, развелся в Нью-Йорке, попался на крючок демону в Нью-Йорке, встретил вампира в Вашингтоне, умер в Юте - размышлял Блейк Было так много всего, чем бы он хотел заняться в жизни, но так или иначе все это было оставлено «на потом».

 Теперь в жизни Блейка уже не было «потом», он не мог сдержать печали. Он так хотел побольше времени провести со своей семьей. Ему хотелось узнать своих друзей поближе. Он ожидал, что все его сожаления и негодование пройдет гораздо быстрее. Столько времени потрачено впустую - думал Блейк. Я бы мог отдать многое, чтобы прожить ее заново, особенно теперь, когда Элиза со мной.

 Даже когда сожаление переполняло его, он решил оттолкнуть его от себя. Он выбрал свою жизнь, и прожил ее именно так, как хотел, и ему было позволено встретить самое удивительное существо перед тем, как его жизнь будет окончена. Плюс ко всему, то, чо он собирается сделать, равносильно тому, что человек накрывает гранату своим телом, чтобы спасти десятки других жизней, если не больше. Блейк воспользовался тем же мысленным контролем, который использовал во время пребывания в Ираке на Первой Войне в Персидском заливе. Закончи свою миссию. Не подведи свое подразделение. Сейчас. Элиза была тем подразделением, Он хотел, чтобы она гордилась им

 - Я не хочу, чтобы ты возвращалась обратно в туннели, которые ты называешь домом, - сказал Блейк.

 Она взглянула на него, глаза расширились: - Что?

 - Я не хочу, чтобы ты возвращалась обратно в туннели, которые ты называешь домом, - повторил он, подчеркивая каждое слово. - Я не хочу, чтобы следующие пятьдесят лет ты провела так же, как предыдущие. Я знаю, что тебе трудно, но не позволяй этому загнать тебя обратно туда, откуда ты смогла наконец-то выбраться, туда, где ты могла избегать всех и вся. Я могу смириться со смертью, но с этой мыслью, Элиза, я смириться не могу.

 Она сжала челюсти и моргнула несколько раз, но так и не ответила.

 - Обещай мне это, - сказал Блейк, его голос был как никогда тверд.

 - Обещаю.

 Слово получилось какое-то сдавленное. Блейк посмотрел на дорогу, что-то внутри него расслабилось. Элиза будет жить дальше. Она прожила длинную жизнь даже для двоих людей, однажды она повстречает того счастливчика, который сделает ее счастливой. И кем бы он ни был, Блейк уже ненавидел его. Кажется, он все-таки остался тем же ревнивцем, несмотря не на что.

 Блейк начал насвистывать, чтобы отвлечься от подобных мыслей. Это может показаться странным, но он насвистывал именно ту мелодию, которую как-то услышал от Элизы - «Beautiful Dreamer". Через несколько минут часть напряженности оставила ее.

 - Я люблю эту песню, - пробормотала она. - Я любила ее слушать в детстве.

 - Этой песне столько лет? - спросил Блейк, подразнивая.

 Она подарила ему печальный взгляд.

 - Ей еще больше, чем ты думаешь. Мама напевала ее мне перед сном. Странно, я не могу вспомнить ее лица, но все же помню ее голос.

 Блейк с трудом сглотнул. Со временем она позабудет и его лицо.

 - Как ты стала вампиром?

 Элиза пристально посмотрела на фургон Менчереса.

 - Мне было двадцать один, когда началась Великая Депрессия. Мой муж, Ричард, потерял работу в первый же год, так же как и большинство людей. Через несколько месяцев мы потеряли и дом тоже. Мои родители умерли, поэтому мы решили пожить несколько месяцев с матерью мужа. Как раз в это время я родила дочку, Евангелину. Через два месяца после ее рождения мать Ричарда умерла. Она задолжала некоторую сумму за оплату коммунальных услуг, поэтому банк забрал дом, и тогда не было такого понятия как страхование жизни, нас выкинули на улицу. Некоторые из друзей Ричарда жили в Гувервилле в Центральном Парке, туда-то мы и направились.

 - А что такое Гувервилль? - спросил Блейк.

 - Так называли палаточные городки, которые появились после этого ублюдка, президента Гувера. Ричард нашел картон, кое-какие доски, да и просто мусора, чтобы соорудить нам убежище. Каждый день он искал работу, но ее просто не было. Пришла зима, мой ребенок заболел. Я пошла в больницу, но они отправили меня домой. Через три дня она умерла. Через две недели после этого Ричард спрыгнул с Бруклинского моста.

 - О, Боже, прости. - сказал Блейк, представляя себе молодую, убитую горем, женщину - Элизу.

 - Я старалась больше никогда не вспоминать то время. - Ее голос был удивительно спокойным. - Было слишком больно. Также больно было и тогда, вот почему через некоторое время я тоже спрыгнула с Бруклинского моста.

 Блейк задыхался:

 - Что?

 Элиза кивнула, ему хватило взгляда.

 - Я не помню, как ударилась о воду. Только холод. В Ист-Ривер плавали куски льда. Я должна была умереть; большинство людей, спрыгнувших с этого моста погибают, но Менчерес нашел меня, дрейфующей в воде, и спас меня...

 Ее голос стих, затем она закричала:

 - Остановись!

 Блейк так резко нажал на тормоза, что чуть не ударился о руль головой. Он огляделся вокруг, но ничего, что могло вызвать подобную реакцию, не обнаружил.

 - Господи! - воскликнул он. - Не делай так больше. Если бы я не был пристегнут, то вылетел бы через лобовое стекло, тогда сегодня был бы День Ксафана!

 Элиза качнулась в его сторону, ее глаза горели зеленым светом, а выражение лица он никак не мог определить.

 - Вода, - пробормотала она. - Лед. Ну, конечно.

 Блейку казалось, что она говорит на каком-то другом языке.

 - О чем ты, Элиза?

 В ответ она поцеловала его. Затем она выбежала из машины, выключив зажигание и прихватив ключи с собой.

 Элиза подошла к Менчересу. Они стояли около машины, достаточно близко, чтобы схватить Блейка, если Ксафан одержит верх на дним, но все же достаточно далеко, чтобы он мог их услышать.

 - Вы сказал мне, что, когда нашли меня в реке, мое сердце не билось, - сказала Элиза в порыве. - По всем законам природы я была мертва, но поскольку в этот день вода в реке была очень холодной, я получила гипотермию. Все процессы в моем теле замедлились до состояния клинической смерти, но когда вы вытащили меня из воды, согрели меня, дали своей крови и вернули обратно. Если мы вызовем тяжелую гипотермию у Блейка, то его сердце остановится, как и дыхание. Он будет достаточно мертв, чтобы вынудить ксафана покинуть его тело именно в солончаках. Затем, как только демон выйдет из него, мы вернем его обратно. Это конечно достаточно общая схема плана, но все же она должна сработать.

 Элиза отчаянно хотела, чтобы Менчерес согласился, но у него было гораздо больше опыта общения с демонами, чем у нее; наверняка было что-то, что она упускает из виду. Что если, чтобы изгнать Ксафана из тела Блейка и уничтожить его сущность, займет слишком много времени? Сколько минут может Блейк быть мертв, чтобы его все-таки можно было вернуть?

 - Пойдем со мной, - сказал Менчерес.

 Они обошли фургон. Сердце Элизы упало. Неужели он уводит ее из поля зрения Блейка, чтобы сказать ей, что для Блейка все кончено? Может, он хотел дать ей возможность поплакать в одиночестве после того, как сообщит свой вердикт?

 Менчерес открыл заднюю дверцу фургона. Внутри был продолговатый контейнер несколько футов длиной с различными медицинскими устройствами, которые он не смогла узнать. Но генераторы и портативный дефибриллятор она узнала сразу же, и для всего этого была только одна причина.

 - Ты знал, - прошептала она. - Все это время ты знал, что существует способ спасти Блейка. Почему ты мне не сказал?

 - Потому что ты должна была поверить, что потеряешь его, чтобы понять, что он для тебя значит, - ответил Менчерес. - Прошло слишком много времени с тех пор, когда тебе в последний раз было хоть до кого-то дело. Я хочу увидеть прежнюю тебя снова.

 Элиза еще раз посмотрела на все приспособления в фургоне. Не было гарантий, что все это сработает, и ей придется выучится многому за столь короткий промежуток времени, но у них все-таки появилась надежда. Наконец-то, у них появилась надежда.

 - Хорошо, - сказала Элиза. - Пожалуй, начнем.

 

Глава 14

 Бонвильские солончаки выглядели словно белый пустынный океан. Они тянулись вдоль полуострова и заканчивались на западе горами, а на юге автомагистралью. Менчерес следовал по указателям на подъездной дороге, которые гласили, что посетители должны оставить машины на парковке и далее следовать пешком в туристическую зону. Блейк понимал, почему они не остановились в туристической зоне; они ехали в центр равнины, где его от остальных людей могли отделить две с половиной мили соли.

 Снаружи было мучительно жарко, но в данной ситуации, это было скорее хорошо. Весной, как утверждает Менчерес, соль от влаги превращалась в месиво, что делало совсем невозможным двигаться по равнине на машине - а им был просто необходим фургон со всем оборудованием. Но в середине лета соль становилась твердой, кристаллизовалась в мелкий гравий, позволяя свободно передвигаться на фургоне по ровной блестящей поверхности.

 Блейк был вынужден сесть между ними на переднее сидение. В багажнике было слишком много различных инструментов, которыми он мог себя убить, если или когда появится

 Ксафан. Блейк не сомневался, что демон появится в любую секунду. На самом деле, он задавался вопросом, чего же ждал Ксафан.

 Наконец, Менчерес остановил машину. Блейк огляделся вокруг. Здесь не на что было посмотреть за исключением белого пространства и гор с левой стороны о них. Пытаясь успокоится, Блейк сделал глубокий вдох.

 - Хорошо. Я готов.

 Несмотря на весь оптимизм, которым лучилась Элиза, по поводу возвращения его из мертвых, Блейк не питал иллюзий по этому поводу.

 Шанс, конечно, был, когда он умрет, то останется мертвым. Удачное возвращение случалось меньше, чем в половине случаев, это он усвоил во времена службы в армии. Однако он не стремился разделить свои сомнения с Элизой. Позволил ей думать, что он умрет с мыслью о спасении. Зачем заставлять ее страдать еще сильнее?

 Блейк прошел в конец фургона. Все же оставался шанс, особенно учитывая все сложенное здесь оборудование.

 Менчерес открыл дверцы и вытащил генераторы наружу. Не стоит разрушать даже небольшую надежду на отравление угарным газом.

 Элиза указала на большой прямоугольный предмет в фургоне, по мнению Блейка он больше походил на наполненный водой гроб.

 - Будет проще, если ты снимешь одежду...по крайней мере, большую ее часть.

 Говоря это, она выглядела почти смущенной, будто он мог воспринять ее слова как просьбу заядлого вуайериста. Я буду скучать по тебе всегда, думал он, вглядываясь в сине-зеленые глаза Элизы.

 Он разделся до трусов-боксеров, затем обнял ее. Она сжала его сильнее, прижимаясь всем телом, дрожь разрывала ее тело, будто что-то внутри нее пытается вырваться наружу.

 - Я знаю, что это глупо, ведь мы знакомы меньше недели, но Блейк...если бы я захотела провести остаток жизни с одним человеком, то это был бы ты, - прошептала она.

 Блейк отодвинулся. Вгляделся в ее лицо и увидел обнажившиеся уязвимость, эмоции и потребность. Он улыбнулся, убирая выбившуюся прядь ее золотистых волос.

 - Нет, Элиза. Мы знаем друг друга вечность, именно столько я буду тебя любить.

 Затем он поцеловал ее, пытаясь запечатлеть в своей памяти ощущение ее губ, рук и тело прежде, чем смерть сможет отнять их у него.

 Элиза встала на колени рядом с гидрокамерой. Блейк погрузили в ледяную воду более чем на пятьдесят минут. Его сильная дрожь начала утихать, а сердце и дыхание замедляться. Странности начались, когда глазные яблоки начали быстро вращаться под опущенными веками.

 - Где я? - пробормотал он Элизе. - Слишком тепло. Мне нужно вылезти отсюда.

 - Он переходит на последние стадии гипотермии, - сказал Менчерес тихим голосом. - Его тело перестало ощущать холод, теперь его наполняет ложное чувство тепла. Осталось недолго.

 Элиза дотронулась до его лба, но, кажется, Блейк этого не почувствовал. Его лицо и шея находились поверх воды, остальные части его тела находились в ледяной воде. Это должно было помочь вызвать остановку сердца.

 Если бы она могла поменяться с Блейком местами, то сделала бы это уже миллион раз. Прошедшие сорок минут наблюдения за тем, как он страдает, показались ей адом. Единственное, что ее устраивало - это то, что вместе с ним страдает и Ксафан.

 Он взял верх над Блейком, как только тот лег в камеру. Ксафан метался, пытаясь сломать все, до чего мог дотянуться. При помощи своей силы Менчерес мог сдерживать тело Блейка, несмотря на то, что демон корчился и боролся внутри него. Ксафан успокоился спустя 30 минут. Элиза поняла, что демон отдыхает перед последним боем.

 Сердце Блейка пропустило несколько ударов. Элиза напряглась, встречая взгляд Менчереса. Скоро. Очень скоро.

 Паника заставляла Элизу вытащить Блейка из воды и начать его согревать. А что если это не сработает? Что если это последний раз, когда она видит Блейка? Господи, как же ей вынести, если ее сердце будет раздавлено, снова?

 Блейк произнес что-то, что она не смогла понять. Элиза приблизилась к нему так, чтобы его губы были максимально близко к ее уху.

 - Что такое, любимый?

 - Элиза. - Ее имя прозвучало хрипло, будто Блейк произнес его из последних сил. - Спой для меня перед сном.

 Глаза Блейка были закрыты, поэтому Элиза не переживала, что он увидит ее слезы. Она начала петь, погружая свою руку в воду, чтобы держать его.

 Дыхание Блейка стало поверхностным, интервалы между вдохами стали длиннее. Пульс стал более прерывистым, то убыстряясь, то становясь более вялым. К тому моменту, когда Элиза спела последнюю строчку песни, сердце Блейка остановилось.

 Она смотрела на него, чувствуя себя заледеневшей внутри, словно вода в камере, вызвавшая смерть Блейка. Глаза Блейка были открыты, но в них уже не было искры жизни. Они были стеклянными, словно у куклы. Элиза думала, что она подготовилась к тому, чтобы увидеть его в таком состоянии. Что она сможет выдержать все это, но что-то внутри нее сломалось. Она сорвала накрывающую камеру ткань и схватила Блейка.

 Руки Менчереса взметнулись, останавливая ее. Препятствуя тому, чтобы тело Блейка покинуло эту ужасную, убивающую воду.

 - Подожди, - сказал он.

 - Нет, - прорычала она. - Я должна вернуть его!

 Менчерес не ослаблял своей хватки, и она чувствовала, что он удерживает гораздо больше, чем просто ее руки.

 - Еще рано.

 Элиза была готова драться с ним, со своим родителем, которому она доверяла больше всего на свете. Но взрыв силы в окружающем их воздухе остановил ее. Запах серы наполнил ее нос, вопль ярости заполнил фургон, пока тот не задрожал.

 - Глупцы, - прошипел Ксафан.

 Слова прозвучали не из уст Блейка. Они послышались у нее за спиной.

 

Глава 15

 Элиза не успела даже обернуться, как двери фургона открыло потоком воздуха и Менчереса вытянуло на солнечный свет. Она осторожно опустила Блэйка, удостоверяясь, что его голова находится вне камеры, и выбежала из фургона.

 - Менчерес! - закричала она.

 Вокруг не было ничего, кроме милей пустой, зловещей белой соли. Где Менчерес? Ее сир был самым влиятельным вампиром, которого она когда-либо встречала, как он мог просто взять и исчезнуть? Что-то ударило ее сзади. Элиза упала вперед, отчего все ее лицо оказалось в соли. Затем ее подняло вверх и бросило в бок фургона с такой силой, что тот накренился.

 - Верни его, - прорычал Ксафан у ее уха.

 Элиза обернулась, но рядом никого не оказалось. Другой удар снова толкнул ее в фургон. Затем другой и еще один; все удары исходили от кого-то, кого она даже не могла увидеть. Элиза почувствовала кровь, когда разбилась ее губа. Яркий солнечный свет, свободный от какого-либо облачного покрова, был словно иглы на ее коже. Что-то схватило Элизу за волосы, впечатывая ее лицо в оборванный кусок металла от вмятины, которую сделало ее тело.

 - Верни его, - повторил Ксафан, и ее впихнули в фургон.

 Блейк все еще лежал в камере, совершенно неподвижный. Элиза вытянула его полностью из воды, опуская на пол фургона. Он был столь же белым, как и соль снаружи, все краски сошли с его лица, а его кожа была такой холодной, что, казалось, будто он выточен изо льда. Фургон сотряс жестокий толчок, и все оборудование соскользнуло в угол.

 - Прекрати это! - рявкнула Элиза. - Если ты все здесь разрушишь, я не смогу спасти его.

 - Делай это сейчас, - приказал ужасный, бестелесный голос.

 Ее руки дрожали, пока она закрепляла респиратор на лице Блейка, включая машину, качающую подогретый влажный воздух в его легкие. Мы должны медленно повторно нагреть его, говорил Менчерес. Слишком много искусственной теплоты в его конечностях заставит смертельные газы заполнить кровоток. Именно поэтому Элиза пока не использовала горячие компрессы. Она укрыла Блейка одеялами и поставила капельницу, чтобы наполнить его артерию теплой кровью. Другая капельница, подключенная к нему, была с подогретым соляным раствором. Затем Элиза начала делать массаж сердца, заставляя неподвижное сердце Блейка сокращаться. Невидимая рука шлепнула ее по лицу.

 - Быстрее, - сказал Ксафан.

 Голос демона, казалось, повысился и исчез в один и тот же момент. Элиза вынула шприц с удлиненной иглой и с силой воткнула иглу в грудину Блейка, чтобы ввести адреналин в само сердце. Затем она снова начала массаж.

 - Возвращай его сейчас же, - ревел Ксафан. Фургон поднялся с земли на фут и грохнулся обратно, разбив вдребезги окна.

 Элиза сделала паузу, чтобы бросить долгий пронзительный взгляд на лицо Блейка. Этот демон пожалеет о том, что сделал мне, говорил он ей. Не пытайся отнять это у меня, Элиза. Именно это она и делала прямо сейчас, отнимая его выбор, потому что ей было слишком больно видеть все это. Обжигающая боль прорвалась сквозь сердце Элизы. Я не могу сделать этого. Я люблю тебя слишком сильно, чтобы предать таким образом. Она поцеловала холодные губы Блейка, а затем расслабилась.

 - Все кончено, - сказала она демону.

 Подобный тискам захват сжал ее горло, поднимая Элизу до тех пор, пока ее голова не ударилась о потолок.

 - Ты будешь повиноваться мне, - сказал Ксафан. Волны серы обвивались вокруг нее, запах был столь густой, что возникало чувство, будто он скользил в ней.

 Элиза едва могла говорить с тем давлением, которое оказывалось на ее горло, но ей удалось выдавить ответ.

 - Отправляйся ... в ... ад.

 Фургон задрожал, металл на каркасе искривился, прежде чем фургон подняли и грохнули на землю несколько раз подряд. Элиза использовала всю свою силу, чтобы вырваться из захвата, удерживающего ее. Она поползла к Блейку, покрывая его своим телом, как только смогла добраться до него. Ограждая его от металлических осколков, прорезающих воздух, вонзающихся в ее плоть и проделывающих выемки в оборудовании вокруг них. В течение нескольких кошмарных минут было такое чувство, что весь мир сотрясается и разваливается на части.

 Пронизывающий вопль ударил ей в уши, заставляя Элизу поднять голову и посмотреть в его направлении. В открытом дверном проеме разрушенного фургона появилось облако

 черного пламени. Оно вытянулось в фигуру человека с длинными крыльями за спиной, от кончиков которых шел дым.

 - Умри, - прошипел демон. Облако горящей серы выстрелило прямо в Элизу и Блейка.

 Элиза собралась с духом, но не попыталась убежать. Она не оставила бы Блейка, даже если это означало ее смерть.

 Перед нею внезапно появился Менчерес, от его силы воздух вокруг потрескивал. Огонь достиг его - и остановился, распадаясь в дым в нескольких дюймах от его тела.

 - Ты больше не достаточно силен, Ксафан, - заявил Менчерес. - Твое время истекло.

 Ксафан закричал, и пока этот ужасный шум отражался в воздухе, дым от кончиков распространился на все крылья. Он охватил его ноги, растворяя их. Затем руки, туловище, и, наконец, его насмешливое лицо, пока от Ксафана не осталось ничего, кроме слабого аромата серы на ветру. Элиза закрыла на секунду глаза. Демон ушел.

 Он не мог больше причинить Блейку - или другому невинному человеку - боль.

 Затем ее глаза резко распахнулись.

 - Помоги мне, - сказала она Менчересу, быстро поднимаясь, чтобы снова установить приборы.

 Менчерес двигался быстро, собирая необходимое оборудование, разбросанное по всему фургону, но вскоре результат стал очевиден. Все было повреждено. Генераторы не работали, что означало: нет горячего кислорода, крови и соляных растворов, а большинство капельниц были просто напросто раздроблены. Элиза смотрела на остатки их медикаментов с ошеломляющей паникой. Они не смогли бы довезти Блейка в больницу вовремя, даже если бы Менчерес полетел туда, а они нуждались во всех этих вещах, чтобы вернуть его к жизни. Элиза приняла решение в следующую же секунду, непоколебимая решимость наполнила ее. Я не позволю тебе умереть. Не позволю. Она схватила ближайший целый шприц, который смогла найти, и воткнула его себе в горло, наполняя своей кровью. Затем она погрузила ту же самую иглу в Блейка, вводя свою кровь в его артерию.

 - Начинай массаж, - сказала она Менчересу, вдувая воздух в рот Блейка.

 Менчерес бросил на нее взгляд, который она не смогла прочесть, но ей было наплевать, что он означал. Она продолжала вдувать воздух в легкие Блейка, делая паузу лишь для того, чтобы взять у себя больше крови и ввести ее в Блейка. Спустя пять минут Менчерес остановился, но сердце Блейка все еще молчало.

 - Давай нагреем его больше, - сказала она, и собрала все, что еще удерживало тепло, и обложила этим Блейка.

 Вся оставшаяся подогретая кровь и соляные мешочки были прижаты к его подмышкам и паху, плюс еще больше одеял были уложены сверху него. Элиза даже подкатила сломанные генераторы, чтобы поместить тело Блейка сверху них, так как они были все еще нагреты от недавней работы.

 - Давай снова, еще массаж, - сказала она, и ввела еще один шприц своей крови в Блейка.

 Менчерес подчинился, воздействуя на сердце Блейка, в то время как она продолжала вдувать воздух в его легкие. Еще спустя несколько минут Блейк на ощупь стал теплее. Надежды Элизы подскочили, когда его сердце сделало несколько слабых, неустойчивых ударов, но затем оно снова затихло.

 - Давай, - кричала Элиза от страха и отчаяния. - Ты еще не готов умереть!

 - Элиза ..., - начал Менчерес.

 - Нет, - оборвала она его. - Я не сдамся.

 Она посмотрела на Блейка - безмолвный, бледный, красивый - и сделала единственную вещь, о которой смогла подумать. Она укусила его в шею, прямо в яремную вену.

 - Начинай массаж, - сказала она Менчересу. Ее тон не оставлял возможности для возражения.

 Менчерес надавливал на грудь Блейка взвешенными, контролируемыми толчками. Действия Менчереса помогали Элизе пить кровь. Она делала большие глотки, дрожа от холода крови Блейка, но не останавливалась до тех пор, пока того, что она забрала, не стало бы смертельно много, не будь он уже клинически мертв.

 - Сейчас, - сказала Элиза. - Мы перельем мою кровь Блейку. Всю.

 Менчерес нашел уцелевший катетер и воткнул один конец в горло Элизы, а другой в яремную вену Блейка. Как только все было установлено, Элиза закрыла глаза, направляя свою кровь в узкую пластмассовую трубочку.

 Для Элизы потребовалось десять минут, чтобы истощить себя в Блейка. Закончив, она почувствовала такое головокружение, будто не питалась неделями. Она нашла портативный дефибриллятор под остатками автокресла и зарядила электроды, делая паузу только для того, чтобы тихо попросить. Пожалуйста. Не забирай его у меня. А затем она послала разряд в грудь Блейка. Его сердце затрепетало снова на несколько дополнительных ударов после электрошока, но затем снова замерло. Элиза зарядила дефибриллятор и снова послала разряд. Сердце Блейка ответило, целую минуту сокращаясь самостоятельно, но затем снова наступила тишина. Менчерес слегка коснулся ее руки.

 - Ты сделала все, что могла. Даже если это сработало, сердце Блэйка не смогло бы снова биться достаточно, чтобы он мог жить в качестве человека. Он или поднимется вампиром, или же останется мертвым.

 Элиза обхватила Блейка руками.

 - Так теперь мы ждем?

 Ее сир кивнул.

 - Да. Мы ждем.

 

Эпилог

 Элиза оглядела свой дом под теперь уже не существующим вокзалом в Дистрикте. По большей части она будет скучать по этому месту. Но обещание есть обещание. Она подняла свои книги, сложенные в двойной бумажный мешок, подумав, что оставит постель и стул для другой потерянной души. Возможно, ее бывший дом станет кому-то такого же рода убежищем, в котором она нуждалась последние несколько десятилетий. Мысль ей понравилась.

 Рука скользнула по ее талии, мускулистая плоть той же температуры, что и ее.

 - Готова идти?

 Элиза улыбнулась и обернулась в объятиях Блейка. Он слегка разрумянился от недавнего завтрака плазмой, но новая шелковистая люминесценция его кожи была совсем другой, не такой, как когда он был человеком.

 - Теперь я готова.

 Элиза была готова к огромному количеству вещей, первой из которых была жизнь с человеком, которого она любила. Возможно, следующей будет обучение вождению. Или игре в шахматы. Теперь, когда у нее был Блейк, возможности внезапно стали бесконечными - и замечательными.