Я попыталась позвать Влада. Он ничего не смог бы сделать, но какая-то отчаявшаяся часть меня нуждалась в том, чтобы увидеть его в последний раз. Но все, что я могла сделать, это хрипло шептать.

Может, у Влада и был сверх чуткий слух, но он был ниже на три этажа, а в конструкции левого крыла особняка были бесконечные шумы.

Все, что у меня было, это разум, хотя он был таким же замерзшим, как и конечности, но я призвала последние силы, чтобы установить связь, и крикнула:

«Влад!»

Комнату наполнила волна энергии, а затем эмоции врезались в меня. Это было гораздо эффективнее, чем дать понять, что он меня слышит. Несколько секунд спустя я увидела, как высокая, темная фигура мчится ко мне на всей скорости.

— Лейла. — Влад поднял меня, наклонился так близко, что его волосы создали вокруг нас чернильно-каштановую занавеску. — Что?..

Он замолк, увидев, как обмякли мои руки, открывающие кровавую дыру прямо в сердце. Шокированный, он выпустил волну эмоций, и эффекты нашей связи так сильно меня ударили, что я едва не потеряла сознание.

— Нет, — выдавил из себя Влад. — Нет!

Его крик эхом прошел сквозь каждую часть меня. Влад крепко прижимал меня к себе, печаль, паника и отчаяние цеплялись за нашу связь. В разгар всего этого ужаса, жгучей боли в груди, я ощутила что-то горячее на лице и не понимала что это, пока Влад не отодвинулся настолько, чтобы я его увидела.

Лицо его окрасили розовые дорожки. Должно быть, это слезы, но я не знала, что Влад способен плакать. А еще я никогда не видела оранжевых капелек, которые сейчас покрывали его кожу и прожигали мою одежду там, где ее касались.

Он потел огнем, поняла я, удивленная, пока смерть все глубже затягивала меня в свои объятия. «Я люблю тебя» хотелось мне сказать, но вышел только хрип.

Поэтому я смотрела на Влада, пытаясь сконцентрироваться на его лице, а не ужасном холоде, охватившем меня. Мне нравилась темная синева щетины на его подбородке, разлет черных бровей над медно-зелеными глазами и мужской, но чувственный рот.

Я любила его длинные черные волосы и покрытые шрамами руки, но больше всего я любила его свирепую, прекрасную душу. Хотелось бы мне обо всем этом ему рассказать, но язык не шевелился.

«Я люблю тебя, — подумала я, пытаясь протолкнуть эту мысль ему в голову. По свежей волне эмоций, прокатившейся по мне, я поняла, что Влад меня услышал. — Я люблю тебя», повторила я, и мой разум погрузился в темноту и все ускользнуло. «Всегда…»

Внезапно этот мучительный холод исчез. Мои конечности начали двигаться, как будто запоздало выполняя команды, которые я давала им ранее.

Влад отдернулся, печаль медленно сменялась недоверчивым облегчением, когда мы оба наблюдали, как восстанавливается кожа над глубокой дырой от ножа в моей груди.

Должно быть, вместо того, чтобы повернуть, Мирсей выдернул нож. Осознание того, что я не умру, наполнило такой радостью, что я рассмеялась. Влад прокричал что-то на румынском, затем поцеловал меня, потёрся губами о мои, и через нашу связь прошло ещё больше эмоций.

— И я тебя люблю. — Его голос вибрировал, когда Влад перестал покрывать поцелуями моё лицо. — Навечно. — Он снова поцеловал меня, но быстро отстранился.

— Убирайтесь, — произнёс он очень спокойным тоном.

Звук стремительно отдаляющихся шагов подсказал, что в комнате мы были не одни.

Верно, люди Влада ощущали его эмоции как я, а несколько минут назад он представлял собой водоворот горя и паники. Неудивительно, что некоторые прибежали узнать, в чем дело.

Облегчение Влада продолжало просачиваться в мое подсознание, хотя это уже была смесь возрастающего гнева. Я чувствовала, как он борется за контроль, поднимая щиты и все блокируя.

Влад медленно выдохнул, и капельки обжигающего пота, которые проделали несколько дырок в моем платье, исчезли с его кожи. И все же, руки, когда он прикоснулся к моему лицу, были обжигающе горячими.

— Это было близко, — произнесла я дрожащим голосом.

— Слишком близко.

Даже с тренированным железным контролем, Влад не смог сдержать в голосе ярость. Я тоже позже позлюсь на Мирсея, а в этот момент я слишком благодарна за то, что осталась в живых, чтобы впадать в ярость от очень опасного недавнего нападения.

Влад снова поднял щиты, но мне не требовалась наша связь, чтобы ощущать, что он мечется от облегчения к убийственной ярости. От него по-прежнему исходили волны энергии, и запах его менялся от дымной корицы до чего-то пахнущего, как лесной пожар. Я была обеспокоена, что он был на грани спонтанного возгорания.

Несмотря на то, что это лишь фигура речи, Влад — многовековой вампир с невероятными пиротехническими способностями, так что для него это вполне реально.

— Тебе нужно расслабиться, — сказала я. — Ты когда-то уже разрушал дом, и только что выстроил четвертый этаж.

Слабая улыбка Влада немного смягчила ярость на его лице, но я слишком хорошо его знала, чтобы поверить в то, что буря миновала.

— Влад, — начала я

— Я в порядке, а ты слишком слаба, чтобы продолжать разговор.

Я бы поспорила, но чувствовала себя словно новообращенный вампир на восходе солнца. Поэтому не протестовала, когда Влад нес меня в кровать, в то же время выкрикивая приказы на румынском.

По коридору послышались торопливые шаги. Влад приказал своим людям уйти из нашей комнаты, но очевидно ушли не далеко. Когда Влад положил меня на кровать и убрал волосы от лица, Самир, глава охраны Влада, вернулся с тремя пакетами крови.

Я благодарно улыбнулась Самиру, с которым за последние месяцы, очень сдружилась. Стоило мне лишь погрузить клыки в первый пакет крови, как алая жидкость, словно порция кофеина, пронеслась по организму, наполняя меня силой и даря ощущение, что я лишь наполовину мертва, а не одной ногой в могиле. После второго пакета мне стало еще лучше, и туман, заволакивающий разум начал рассеиваться. После третьего, мне стало почти хорошо.

Влад уставился на меня, в его радужках, богатого медного оттенка, мелькали зеленые искры.　

— Лучше?

Кивнув, я откинулась на подушки, а Влад повернулся к Самиру.　

— Проверь все датчики по периметру и удвой охрану. Это мог быть просто отвлекающий маневр.

Самир кивнул и ушел, забирая с собой оставшихся людей Влада. Из коридора донесся приказ Самира оставаться трем людям на этом этаже, после чего я, с настороженностью, посмотрела на Влада.

— Думаешь, кто-то может напасть?

Влад скривил рот в мрачной улыбке.　

— Вероятно, нет. Если бы это было нападением, то атака уже бы произошла, пока я был занят тобой. Но все же, не стоит пренебрегать осторожностью.

Затем Влад коснулся пятна крови на моей груди, и его руку опалил электрический разряд. Меня поразила слабость этого разряда.

Близость смерти истощила меня куда сильнее, чем громоотводы, которые я обычно использую. Влад скользнул взглядом по другим пятнам крови на моей одежде, и его лицо стало мрачнее тучи. Когда его глаза вновь нашли мои, в их глубинах полыхала ярость.

Я попыталась предотвратить неизбежный спор.

— Влад, я как раз хотела тебе рассказать…

— Как долго Мирсей тебя резал, прежде чем ты меня позвала? — прервал он меня.

Я так ошиблась, не только сегодня, но и прежде. И блеск в глазах Влада предупреждал, что он это понимал

— Около шести раз, о которых тебе неизвестно, но Мирсей никогда ничего серьезного прежде не предпринимал, клянусь.

— Шесть раз, — повторил Влад. Его руки стали горячее, заставляя меня задуматься, почему одежда еще не загорелась. — И с чего ты решила скрыть это от меня?

— Я не могу запретить Мирсею вот так пользоваться нашей связью, — ответила я голосом, полным разочарования. — Как не могу остановить его от того, чтобы он мысленно дразнил меня, о чем ты тоже не знаешь. Но могу не дать ему ранить тебя. — У меня сорвался голос. — Я говорила тебе прежде, я уже устала быть оружием твоих врагов против тебя. Каждая сокрытая мной атака Мирсея — предотвращение нападения на тебя. Я может, пока еще не могу его остановить, но не стану играть ему на руку, в чем чертовски уверена.

Влад закрыл глаза. Почти шесть сотен лет он наращивал свои силы, способности и репутацию жестокого вампира, чтобы убедиться, что ни он, ни его люди не окажутся на милости врага, и все так и было… пока не появилась я.

Признание Влада в любви ко мне, нарисовало у меня на спине мишень, как и предупреждал Влад. В глазах его врагов, я стала лучшим оружием против него, и Мирсей не первый, кто этим воспользовался.

В результате, за прошедший год я прошла сквозь ад и вернулась обратно, и каждая рана, нанесенная мне, ранила Влада сильнее, так как он винил себя.

Когда он вновь открыл глаза, зеленые искры полностью осветили радужку, окрашивая ее в изумрудный.　

— Я понимаю, почему ты поступила так, — выдавил он сквозь стиснутые зубы. — Но впредь, пообещай, что ничего подобного скрывать не будешь.

Если бы Мирсей несколько минут назад чуть не убил меня, я бы отказалась. Но теперь ставки высоки.

— Обещаю, — ответила я, удерживая его взгляд. — Влад, я…

Режущая боль пронзила мое тело в нескольких местах, не давая возможности договорить. Я схватилась за живот, но это не помешало магическому ножу исполосовать меня.

Влад чертыхнулся, когда сквозь мои пальцы просочилась кровь. Он опустил щиты и его эмоции накрыли меня, практически разбивая сердце. Под невероятной яростью, я уловила панику от того, что Мирсей меня ранил.

Ударит ли он еще раз, закончит ли в этот раз начатое? Отсрочка была лишь жестокой шуткой?

Если так, мне ничего не оставалось, кроме как успокаивать себя и Влада, что худшего не произойдет.

— Все не так плохо, — натянуто проговорила я. Слава Богу, наша связь односторонняя, и Влад не чувствует, что я лгу. — Он не доберется до моего сердца, — заверила я.

Новые раны были значительно ниже груди, и я старалась не вздрагивать при каждом новом порезе. Эти раны наносились долгими, глубокими движениями, отличающимися от действий Мирсея.

Обычно он кратко, поверхностно и резко резал. Что он задумал? Хочет использовать на мне пытку «тысяча порезов»?

— Мне придётся сломать мозг, выдумывая ему наказание, — поклялся Влад, сжимая кулаки. Но затем прищурился и подался вперед, чтобы сорвать с меня одежду.

— Лежи смирно, — приказал Влад, удивляя меня, затем схватил вазу с тумбочки и вылил на меня всю воду. После чего накрыл меня сухим одеялом.

Когда я увидела свежие пятна крови на одеяле, подумала:　

«Сперва платье, а теперь постельное белье? Мирсей разорит нас на тканях».

И внезапно в моей голове взорвалась боль, а потом панический голос Мирсея:

«Ответь на своем теле, или они меня убьют!»