Очередной взрыв жара заставил меня припасть к полу. В этот раз, за ним последовало пламя такой силы, что, несмотря на мое положение, я поняла по боли и ужасной вони, что потеряла волосы. Накрыв голову руками, я почувствовала сильнейший ожог. Огонь пронесся по моей спине, превратил металлические застежки на обуви в выжженное клеймо, и заставил меня прижаться к полу так, словно я хотела зарыться в землю. Прошли минуты, а мне казалось, что агония длилась часы, прежде чем огонь потух. Я тут же попыталась встать, но закричала, когда обугленная кожа спины натянулась от движения. Боль была невыносимой, и я стискивала зубы, сдерживая крики, пока тело исцелялось.

«Какого черта?» — прозвучал вой у меня в голове.

Мирсей. Я не связывалась с ним, но его испугали ожоги, которые появились и у него, и он со мной связался. Я вновь стиснула зубы, пытаясь не обращать внимания на Мирсея, и пошла в другую комнату. У меня считанные минуты до следующего огненного заряда, и их едва хватит, чтобы найти Влада, не говоря уже о разрушении заклинания.

«Почему ты горишь?» — Мирсей продолжал требовать, пока я входила в комнату, споткнувшись о тело, которое не увидела из-за густого дыма. Потом споткнулась еще об одно и об третье, продолжая идти дальше. Дым практически слепил, но мне показалось, что я увидела вспышку зеленого между тяжелыми, ужасно пахнущими слоями. Могла ли эта вспышка быть от глаз Влада?

«Отвечай!» — завопил Мирсей, вызывая головную боль

«Мы горим из-за тебя!» — огрызнулась я, продолжая спотыкаться по дороге туда, где, как надеялась, был Влад, а не пара случайно забытых фонариков. — «Мы убили некромантов, которых ты натравил, но прежде одна из них наслала заклинание памяти на Влада, и оно не согласовывается с ним».

«Заклинание памяти? Ты говоришь о проклятии вечного сожаления?» — удивленно спросил Мирсей.

«Джек-пот, идиот», — саркастично ответила я

Я была уже достаточно близка, что могла сказать, что нашла Влада. Хотя тела его я не видела, лишь ярко-зеленый взгляд рассекал, словно лазер, густую завесу. Когда поток воздуха немного рассеял дым рядом с Владом, я увидела груды больших, сожженных объектов, разбросанных вокруг, словно каждый кусочек тяжелого оборудования, мебели, балок и листов металла ютился к Владу в немой мольбе прекратить огонь. «Я выстроил баррикады вокруг Влада, чтобы защитить его от некромантов», — сказал Менчерес. Больше походило, что он телекинезом оголил клуб. Что, в принципе, объясняет наготу некромантов. Не успев выйти, они, вероятно, переключили внимание на проклятый объект, пытаясь уничтожить его, чтобы остановить заклинание и его огненные последствия. Должно быть, они вновь и вновь нападали на эти баррикады, поэтому огненными взрывами сожгло всю их одежду. Если бы Менчерес не сдерживал импровизированную крепость вокруг Влада, они бы убили его.

«Ах, проклятье, бесконечно повторяющее самые ужасные воспоминания, — протянул Мирсей с порочным удовлетворением. — Более достойную кандидатуру и придумать сложно».

А вот мое порочное удовлетворение нарастало, когда воздух начал нагреваться.　

«Прежде чем продолжишь злорадствовать, лучше бы тебе подготовиться. Нас, похоже, опять поджарят».

С этими словами, я легла на пол, хватая каждый большой объект, до которого смогла дотянуться, и складывая на себя. По зловонию я поняла, что что-то из этого было телом, а что-то предметом мебели и деталью барьера Менчереса. В любом случае, все они служили защитой против пламени, которое оранжевыми всполохами распространилось по округе со звуком приближающегося товарного поезда. Большую часть тела я смогла прикрыть, а вот ноги остались незащищенными. Крик Мирсея эхом раздался в моей голове, когда их охватил огонь. Я тоже закричала, сопротивляясь желанию свернуться в позу эмбриона, ведь так защитный барьер слетит со всего тела.

«Убирайся оттуда! Беги, уходи, уходи, беги!» — бездумно повторял Мирсей

Я хотела. Ох, как хотела! Помимо боли, которая переплюнула всю боль от пыток, пережитых мной, каждый инстинкт выл, вторя Мирсею, бежать к ближайшему выходу, как только огонь прекратится.

Но я не могла. Необходимость добраться до Влада пересиливала боль, и даже страх от понимания, что будет гораздо хуже. И эта необходимость вела меня. Как только огонь прекратился, я скинула с себя обугленные тела и обломки и не стала ждать, когда тело исцелится, так что каждое движение казалось, будто с ног сдирали мясо до самой кости. Но я не останавливалась. Я должна спасти Влада. Поэтому я бросилась к нему, а не в безопасность другой комнаты, игнорируя проклятья и крики Мирсея, который чувствовал ту же боль, что и я. Влад только выпрямился после того, как, якобы, вставил диск в DVD-проигрыватель. Должно быть, с нашей последней встречи, он успел вдохнуть один из тех светящихся шариков, так как сейчас его гламур исчез. Пламени на его руках тоже не было, но это лишь на пару минут. Я воспользовалась моментом, схватила Влада за плечи и начала вливать в него электричество, чтобы заставить увидеть меня, а не ужас воспоминаний, который поставили на повтор.

— Влад, послушай меня, всё это не реально! — сказала я, встряхивая его и продолжая посылать ток в его тело.

Ноль реакции. Его армейская осанка ни на миллиметр не изменилась, а изумрудный взгляд, казалось, смотрел сквозь меня. Я увеличила напряжение, благодаря судьбе за несгораемость Влада и за то, что ток не мог причинить ему вред, как некромантку, которую я чуть ранее взорвала.

«Что ты делаешь? Тебе надо убираться подальше от него, а не поближе!» — визжал Мирсей у меня в голове.

«Заткнись!» — обратилась я мысленно к Мирсею, а Владу сказала:

— Я здесь. Тебе нужно остановиться. Посмотри на меня, Влад! Я здесь.

«Имбилцилка, он тебя не видит! — прокричал Мирсей. — А сейчас, живо вали оттуда, прежде чем мы оба сгорим дотла».

— Я не уйду, — закричала я Мирсею вслух. Затем ещё больше увеличила напряжение. — Давай же! Ты не хочешь сжечь меня.

«Хочет! Посмотри вокруг, — закричал Мирсей слишком громко, чтобы продолжить попытки игнорировать его. — Очевидно же, он хочет сжечь ВСЁ, а ты входишь в число этого всего, Лейла!»

«Заткнись, чтобы я смогла сосредоточиться, — мысленно кинула я ответ. — Всё получится. Если электричество даёт мне иммунитет к могильной магии, значит, если волью во Влада достаточно тока, смогу пробудить иммунитет и у него».

«У тебя иммунитет к могильной магии?» — шокировано спросил Мирсей. Внезапный взрыв жара заставил меня отпустить Влада и развернуться к ближайшей куче мусора. Я успела спрятаться. Новый шквал огня обрушился с еще большей силой. Он сжёг большую часть моего прикрытия, от которого остался лишь плавящийся металл на быстро обугливающейся древесине. Я кричала в ужасной агонии, так как некоторые части тела задел этот шквал огня. Тогда, несмотря на опасность передвигаться, я стремглав бросилась под еще один раздел баррикады.

Когда огонь, наконец, прекратился, я заставила себя откинуть то, что осталось от нее. Каждое движение было словно адская мука, моя кожа расплавилась наравне с баррикадой, а значит, мне пришлось отрывать ее со своей плоти.

«Не повторяй этого, Лейла! — теперь же Мирсей не кричал, и боли в голосе не было. Но слышался страх. — В следующий раз, мы погибнем. Ты должна это понимать».

Вероятно, он прав. Я все ещё очень мало видела из-за дыма, но не нужно быть гением, чтобы понять степень сгорания частей баррикады, которой Менчерес накрыл Влада, поскольку огонь становился больше и интенсивнее. Мне придется прятаться под груды мусора в другой комнате, чтобы пережить следующий натиск пламени. А потом, сбегать всё дальше и дальше, пока, в конце концов, у меня не будет хватать времени между циклами огненных всплесков, чтобы успевать подобраться к Владу. Дым опять немного рассеялся, улетая в дыру, которую Влад прожёг в крыше. Я уставилась на Влада, осознавая душераздирающую истину, есть вероятность, что я никогда его больше не увижу. Или он убьёт меня, если я останусь, или погибнет сам, если я уйду.

Как мы оказались в таком положении, после всего, что с нами произошло?