— Нет!

Ян отчаянно закричал в момент, когда Максим схватил его сзади. Я не видела, как он оказался у Яна, но теперь он держал его в медвежьей хватке. Я открывала и закрывала рот, но слова не шли. Я могла лишь в шоке наблюдать, как Влад опускает объятые огнём руки так же медленно, как оседает на землю обезглавленное тело Менчереса. Затем Влад опустился на колени в снег, пламя на его руках полностью погасло, и подставил к быстро разлагающемуся телу то, что осталось от головы Менчереса

— Какого хера? — завопил Марти, взгляд которого метался от одного к другому, словно он не верил в произошедшее.

Нас таких было двое. Я видела, как Влад убил Менчереса, но разум отказывался это понимать.

— Как ты посмел? — взвыл Ян, бешено вырываясь из хватки Максима. — Он любил тебя!

— Как и я его, — голос Влада прозвучал, словно удар меча о щит. — Но не имя Самира похитители Мирсея выжгли на теле Лейлы, когда передавали требования. И если бы я не убил его, они убили бы ее.

Но… но… но… У меня застопорился мозг, словно сломанный двигатель автомобиля. Но секунду спустя, будто решив компенсировать упущение, голову наводнили картинки и образы. Выражение лица Влада, когда он прочитал сообщение. Пауза, прежде чем он сказал, что цель Самир. Волна гнева и сожаления, что хлынула от него, прежде чем он закрылся от меня. Предупреждение Мирсея, что скорее мы оба погибнем, так как Влад никогда не согласится выполнить требования похитителей. Шок некромантки, когда Менчерес явил себя, и ее странное заявление: «Ты солгал нам, Цепеш». Настойчивое требование Влада убить некромантку, и явное облегчение, когда я сказала ему, что она мертва….

Вот откуда такая одержимость смертью некромантки. Она видела Влада с Менчересом, посчитав, что Влад не выполняет требования, а работает заодно с Менчересом. Если бы она выжила, доложила бы об этом похитителям Мирсея. А затем умерла бы я.

Я упала в снег, ноги просто не могли меня больше держать.

— Ты любил его, как отца.

— Да. — В одном слове содержалась боль шести сотен лет худших воспоминаний. — Но тебя люблю больше.

Внезапно Максим отлетел назад с такой силой, что пробил стены и все равно продолжал лететь. Я не знала, как Яну это удалось, но заволновалась, когда он выхватил из заднего кармана серебряные кинжалы.

— Не смей, — приказал Влад без эмоций.

— О, я не стану тебя убивать, — прошипел Ян, к моему удивлению, снимая штаны. — Предоставлю это Менчересу.

После этого Ян схватил себя за промежность и что-то срезал.

— Какого хрена? — ахнула я, а Ян закричал:

— Дагон, я призываю тебя!

Влад поднял руки, и над ними взмыло пламя…

И всё замерло. Не так, как бывает, словно время замедляется из-за шока и страха, а так, словно перед тобой самая натуральная картина, и ты часть неё. В десяти мерах от меня, словно статуя, стоял Влад, с полу-поднятыми руками, из которых так и не хлынул поток огня, а лишь остались бледно-оранжевые и синие ленты вокруг пальцев. Марти стоял ко мне лицом, задрав ногу, словно собирался броситься ко мне на помощь. Ян же всё так же стоял со спущенными штанами, держа в руке кинжал. Судя по открытой ране между его пахом и бедром, Ян вырезал себе нехилый кусок кожи. Невероятно, пара капель крови так и замерли в воздухе. Даже снежинки, которые пару мгновений назад витали в воздухе, сейчас находились в жутком состоянии анабиоза. Казалось, что лишь я могла шевелиться. Я сделала пару шагов вперёд, чтобы доказать способность двигаться. Ну да, я могу. Должно быть, это заклинание, но почему я не замерла? Разорвав тишину, раздался треск ветки. Я обернулась, ожидая увидеть Леоти, так как лишь она обладала силой обездвижить. Но наткнулась на высокого мужчину, с квадратным подбородком и волосами цвета шампань. Он склонил голову на бок, осматривая меня с дразнящей улыбкой.

— Солнышко, кто же ты?

— А ты кто? — задала я встречный вопрос, пряча правую руку за спину, чтобы призвать в неё всё оставшееся электричество.

Он рассмеялся, откидывая прядь светлых волос.

— Дагон, естественно.

Точно, Ян же кричал: «Дагон, я призываю тебя!» перед тем, как всё замерло. Слово «призываю», наряду со всеми произошедшими странностями, подсказало кто же этот парень. Я осторожно посмотрела в его зелено-голубые глаза. Сейчас они не красные, но я ставлю свою правую руку на отсечение, что Дагон — демон!

— Ты это сделал, — сказала я, кивком головы указывая на необычно-замерший мир.

Он попрыгал вперёд с весельем, присущим только детям.

— Правда, красиво? Готов поспорить, ты часто мечтала поставить жизнь на паузу. Вот, — он развернулся вокруг своей оси, — она стоит.

И так же резко, как он по-детски улыбнулся, сменил выражение лица на чистый кошмар.

— Но как бы я не наслаждался, пора убивать, — произнёс он, шагая мимо меня к Владу и остальным.

Я вскинула хлыст, который до этого прятала. Мой страх дал ему цель, и хлыст вошел в шею демона с одной стороны, а вышел с другой.

— Да! — восторжествовала я с непреодолимым чувством облегчения.

Но голова незнакомца не покатилась с плеч. Невероятно! Затем, к моему абсолютному и глубочайшему удивлению, Дагон повернулся и с укором посмотрел на меня.

— Никогда не радуйся прежде, чем убедишься в том, что твой противник точно мёртв. Раз ты меня не убила, мало ты о демонах знаешь, нас не убивает обезглавливание.

— Я… Я уже поняла, — заикаясь, произнесла я.

Он широко мне улыбнулся.

— На этот раз, я закрою глаза на твою дерзость, вот тебе урок о демонах: Не зли нас. Ян не выучил этот урок, поэтому я иду его убивать. Не прерывай меня, или ты меня разозлишь, и, как я тебя научил, тебе это не понравится.

После этих слов, он щелкнул пальцами, и Ян отмер. Спустя мгновение дезориентации, он посмотрел демону в глаза, затем опустил взгляд на свои ноги, надел штаны и непринужденно махнул Дагону.

— Я знал, что ты быстро придёшь, и ты не разочаровал.

— Ох, я так давно ждал, что твоя тату-оберег будет хорошо повреждена, чтобы я смог тебя найти. — Легкий тон голоса Дагона шёл вразрез с убийственным выражением лица. — Я не знаю, зачем ты её сам срезал, позволив найти себя, ну да ладно. Я буду наслаждаться, убивая тебя.

— Убийство всегда веселье, но у меня к тебе более приятное предложение, — возразил ему Ян, отпрыгивая назад, когда Дагон попытался схватить его рукой, которая сейчас походила на лапу чудища.

— Ничто не может быть приятнее, чем твоя смерть, — прорычал Дагон, более походя на зверя, чем на человека.

Ян продолжил отпрыгивать, уворачиваясь от пальцев Дагона.

— Поспешишь — людей насмешишь. Зачем убивать меня лишь единожды, когда можешь делать это бесчисленное количество раз в течение вечности?

Дагон замер посреди игры «кошки-мышки», и его рука вновь стала человеческой. Дагон махнул ею, и Ян подался вперёд, будто его буксировали.

— Ты предлагаешь мне душу? — спросил Дагон, удивленно-заинтриговано.

— Не предлагаю, а назначаю торги, — поправил Ян, с лучезарной улыбкой, так не подходящей к ситуации. — Ничто столь порочное не должно даваться даром.

— Ян, не надо, — выдохнула я.

— Заткни её, а, — обыденно произнёс Ян. — Не понимаю, зачем ты ее первой пробудил.

Демон пожал плечами.

— Я этого не делал. Эта сила не работает лишь на нам подобных, хотя связь очень далёкая.

— Тебе подобных? Я не демон, — возразила я.

Ян нетерпеливо выдохнул.

— Ты упустила момент, что вся магия происходит от демонов? Ты же чистокровная ведьма, а это значит, что ты рождена от прямого потомка. А кто у нас прямой источник магии? Демоны.

Ну, если формулировать так, то да. Однако я считала, что демоны лишь обучали первых ведьм и колдунов магии, которая каким-то образом вселилась в них, как передача наследства. Ну да, в чём-то я была права, магия вселилась, только иным способом.

— Теперь, раз уж мы разобрались, не лезь, Лейла, — сказал Ян, а затем обратился к Дагону. — Её муженек — кусок дерьма — убил моего друга, но у тебя есть сила исправить это. И в обмен на то, что ты оживишь Менчереса, я отдам тебе свою душу… естественно, с некоторой отсрочкой.

Дагон посмотрел на останки на снегу, затем начал смеяться, да так от души, что согнулся и опёрся рукой об колено, словно готов был упасть.

— За свою душу ты хочешь оживить Менчереса? — спросил он между приступами смеха.

— Ян, прошу, не надо! Менчерес не хотел бы такого, — попыталась я вновь.

Он посмотрел на меня так, что я невольно отступила на шаг.

— Лейла, больше ни слова! Ты мне нравишься, но я убью тебе, если ты уничтожишь единственный шанс Менчереса. Дагон, я согласен, что это глупо и до смешного сентиментально, и если ты закончил с издевками, по рукам?

Дагон выпрямился, растеряв всё веселье. Теперь на его лице было хищное, жуткое, не предвещающее ничего хорошего выражение.

— Ты не получишь положенной отсрочки, прежде чем я приду за твоей душой. Такое лишь для тех, кто никогда со мной не пересекался, а ты же поднял меня на смех, так что у тебя остаётся лишь год.

— Один год? — Ян побледнел, но быстро взял себя в руки. — Да, у тебя есть право злиться на меня, но давай двадцать, это ведь один миг для вампира.

— Один, — повторил Дагон.

Я хотела что-нибудь сделать, особенно когда Дагон по-хищному улыбнулся Яну. Если бы зло стало осязаемым, оно бы выглядело так. Но что я могла сделать? Я уже обезглавливала демона, а он только отругал меня за это. Кроме того, Ян угрожал убить меня, если я ещё раз вмешаюсь.

Ян раздраженно фыркнул.

— Хорошо, ты умеешь торговаться. Десять лет, не минутой меньше, и можешь хвалиться в Аду этой сделкой.

Дагон притянул к себе Яна так близко, что их губы почти соприкасались.　

— Моё лучшее предложение два года. Принимай, или я убью тебя здесь и сейчас.

— Нет! — закричала я в отчаянии, наплевав на угрозу Яна.

— Согласен, — ответил Ян самым спокойным голосом.

Я в ужасе вдохнула. Как только Ян произнёс единственное слово, что-то засверкало вокруг Дагона, словно его аура стала видимой и приобрела оттенок ночи. Затем аура словно стекла на землю и направилась к Яну крошечными змейками, похожими на языки черного пламени. Они обвились вокруг ног Яна и начали подниматься выше, пока у Яна не было такого же ужасного ореола, как у Дагона. Вся эта масса немного дрогнула, словно наткнулась на невидимый барьер, затем начала кружиться, формируясь в одно длинную, целую линию. Эта линия взметнулась ввысь, а затем обрушилась на правую сторону промежности Яна. Ян вздрогнул и стиснул зубы, словно пытаясь сдержать крик.

— Больно? — промурлыкал Дагон смертельно-ласковым тоном. — Это лишь прелюдия того, что тебя ждёт, когда через два года я вернусь за тобой. До этого, я буду улыбаться, каждый раз вспоминая, что у тебя вместо тату-оберега теперь моя метка.

Последняя крупица потока исчезла в теле Яна. Он задрожал, а затем согнулся, словно потерял все силы. Но выпрямился и попытался улыбнуться.

— Твоя очередь, — произнес Ян, указывая на тело Менчереса.

Дагон начал хохотать. Не заливисто, когда сгибался от веселья и даже не по-детски, нет, в этот раз он смеялся низким, довольным хохотом, сочившимся злом. У меня мурашки побежали по коже, и я вновь невольно отступила.

— Моя часть сделки в том, чтобы Менчерес выжил, — с нескрываемой ненавистью произнес Дагон. — Готово, потому что тот мертвец совсем не Менчерес.

— Что? — выдавила я.

Ян в неверии раскрыл рот. Демон ласково закрыл его и проговорил:

— Увидимся через пару лет.

На этом, Дагон испарился.