Формирование Русского государства было объективным и закономерным процессом дальнейшего развития государственных форм на территории Восточно-Европейской равнины. На основе предгосударственных структур восточных славян — суперсоюзов в XI–XII вв. — складывается новая форма территориальных образований — города-государства. Города-государства представляли собой следующий этап в становлении русской государственности. Дальнейшее их развитие обусловило монголо-татарское нашествие, приведшее, в частности, к изменениям в органах власти: усилению в ней монархических единовластных начал в лице князей. Этот фактор был одним из составляющих сложного, противоречивого и многогранного процесса зарождения и развития новой государственной формы — единого Русского государства. Другими причинами явились экономические, социально-экономические и социальные изменения, а также внешнеполитический фактор: необходимость постоянной обороны от врагов. Последнее объясняет и то, что промежуточной формой от городов-государств к единому государству стало военно-служилое государство. Вначале в рамках уделов, а затем в масштабе всех объединенных русских земель.

 

Территория и население в XIV–XVI вв

В результате монголо-татарского нашествия и последующих вторжений, а также возникновения на западных границах Руси в XIII–XIV вв. Великого княжества Литовского часть русских земель оказалась в его составе или под властью Польши, Венгрии, Молдавии. На этой территории возникает украинская и белорусская народности. И тем не менее, земли великорусской народности охватили огромную территорию от побережья морей Ледовитого океана на севере до среднего и нижнего течения Оки на юге, от района Пскова на западе до Нижнего Новгорода на востоке.

В XIII–XVI вв. русское население продолжает осваивать северо-восточную территорию. Продвижение происходит двумя потоками: из Новгородской земли и из Ростово-Суздальской (Московской). Другие направления — восточное, в Поволжье и на юг от Оки. Проникновения сюда особенно усиливаются во второй половине XVI в.

В первой половине XVI в. территория Московского государства увеличивается с присоединением русских земель Литвы: Чернигово-Северских и Смоленских.

Таким образом, к середине XVI в. складывается основная территория Русского государства.

 

Социально-экономическое развитие в XIV–XV вв

Конец XIII–XIV вв. — время роста крупное землевладения. Вспомним, что первые вотчины (княжеские, церковные, боярские) появляются еще в Киевской Руси. В последующее время этот процесс продолжается. Однако вопрос о путях возникновения частной земельной собственности вызывает в науке споры. Одни видят возможность ее появления «снизу», когда наиболее состоятельный общинник превращает свой надел в собственность (аллод), начинает эксплуатировать менее состоятельных крестьян, становясь постепенно мелким вотчинником. Другой путь — «сверху», когда боярские вотчины образовывались путем пожалования великим князем земли. Наконец, была возможна и покупка земли у общины на средства, полученные от неземледельческих доходов (например, торговли). Последняя была характерна для Новгородских земель.

Однако как бы то ни было, «складывающиеся боярские вотчины были первопачально невелики», — констатировал современный историк В.Б.Кобрин. И далее он поясняет: «Вероятнее всего, они служили для княжеских вассалов и слуг своеобразными небольшими „подсобными хозяйствами“: в условиях господства натурального хозяйства для феодала было в равной степени не нужно производство сельскохозяйственных продуктов на рынок и необходимо личное село, избавлявшее от закупок зерна и мяса, масла и молока. Повседневный, да отчасти, и праздничный стол феодал XIII–XIV вв. должен был поневоле сам себя обеспечивать; лишь заморские деликатесы и виноградные вина представляли здесь покупную провизию. Первоначально более крупная вотчина просто была не нужна». Количественно боярские вотчины также были в это время немногочисленны.

Более быстро крупным землевладельцем становится церковь. Возможность ее развития, в частности, была связана с веротерпимостью монголо-татар, поэтому церковные земли освобождались от даней. С середины XIV в. в монастырях происходит переход с «келиотского» устава к «общежитийному». В первом случае монастырь состоял из ряда обособленных келий, а жившие в них монахи имели свое хозяйство, и, таким образом, монастырь в целом не являлся собственником. Во второй половине XIV в. Сергий Радонежский проводит реформу. Согласно «общежитийному» уставу монахи должны были отказаться от личной собственности, а монастырь становится общиной с коллективной собственностью, получает возможность широко приобретать имущество, в том числе земли. Монастырям начинают жаловать земли князья. Именно этим путем создается первоначальное богатство большинства монастырских вотчин. Со временем, обретя экономическое могущество, церковь станет соперником великих князей (а потом и царей) в борьбе за государственную власть.

Но, несмотря на свой рост, крупное частное землевладение в XIV–XV вв. не являлось господствующим. В Северо-Восточной Руси (не говоря о Севере) преобладало свободное общинное крестьянское землевладение. Община в XIV–XV вв. называлась волостью, или «черной волостью». Отсюда название — черносошные крестьяне (сам термин «крестьяне», обозначавший сельских земледельцев, появляется в конце XIV в.). Вопрос о социальной природе собственности в черной волости — сложный и спорный. Ряд исследователей полагают, что черные земли находились в полной собственности крестьянских общин (их аллодиальные владения). Другая точка зрения исходит из существования на Руси в XV в. государственного феодализма. Следовательно, крестьяне считаютя феодально-зависимыми от государства в целом, а налоги рассматриваются как форма феодальной ренты. Наконец, третьи говорят о черных крестьянах как собственниках своих земель наряду с государством. Спор этот далек от завершения, но ясно одно: положение черносошных крестьян было легче, чем частновладельческих.

Впрочем, частновладельческие крестьяне не были однородной массой. Они делились на следующие основные категории: половники и серебреники. Половники представляли собой обезземельных крестьян, получавших на обзаведение своим хозяйством определенную денежную ссуду, которую были обязаны погашать половинной долей урожая. Они являлись резервом для вовлечения в зависимость свободного крестьянства. Серебреники — это крестьяне, которым господин давал в долг деньги («серебро») с условием последующей уплаты с процентами («серебро ростовое») или же работы за проценты («серебро издельное»).

Уровень эксплуатации в XIV–XV вв. был слабым. Основной формой эксплуатации был натуральный оброк: крестьяне за пользование землей обязаны были платить необходимыми продуктами сельскохозяйственного производства. С конца XV-начала XVI в. натуральный оброк постепенно заменяется денежным, причем А.А.Зимин отмечает, что «денежная рента конца XV в. генетически восходит к дани».

В виде отдельных повинностей существовала отработочная рента: крестьяне обязаны были, например, ловить рыбу, варить пиво, молотить рожь, прясть лен, косить траву. Если они принадлежали монастырю, то еще и работать на пашне, заниматься ремонтом построек и т. д. Что касается наиболее тяжелой повинности крестьян — барщины — то она появляется в конце. XV-начале XVI в.

 

Политическое развитие в XIV в

К началу XIV в. на Руси складывается новая политическая система. Столицей становится город Владимир. Великий князь "Владимира стоял во главе княжеской иерархии и имел ряд преимуществ. Поэтому князья вели яростную борьбу за ярлык на Владимирский престол. Из многочисленных земель, на которые распалась Владимиро-Суздальская земля, самыми значительными стали Тверская, Московская и Суздальско-Нижегородская. Каждая из них могла возглавить объединительный процесс. Наименьшие шансы имела последняя, вследствие своего соседства с Ордой. Равные были у двух других.

Исследователи уже давно пытаются раскрыть «тайну» возвышения Москвы. По этому поводу предлагались различные версии. Систематизация их представляется следующей (по Л.Н.Гумилеву). «Географическая» версия предполагает с одной стороны выгодность географического положения (центр Русской земли, торговые пути по рекам), с другой — бедность природы и скудость почв, толкавшие к расширению территории, но и позволявшие выработать «железные характеры» московитов. Согласно социальной версии усиление Москвы произошло вследствие относительного спокойствия в сплоченной и сильной княжеской семье, в которой не было усобиц. Поэтому ей и предпочитали служить духовенство и боярство. Третья — политическая — версия исходит из мудрости и дальновидности московских князей, т. е, из их личных качеств. Наконец, последнее объяснение принадлежит современному историку А.А.Зимину, который, подвергая критике многие доказательства этих версий, предложил свой «ключ к пониманию» этого процесса. Он — «в особенностях колонизационного процесса и в создании военно-служилого войска (двора)».

 

Усиление Московского княжества

Московское княжество становится самостоятельным при младшем сыне Александра Невского Данииле Александровиче (1376–1303).

Оно было одним из самых небольших, но московскому князю удалось его значительно расширить. В 1301 г. он отвоевал у Рязани Коломну, на следующий год присоединил Переяславское княжество. Таким образом к Москве отходила большая и густонаселенная территория, что увеличило мощь княжества. А с вхождением в Московское княжество при сыне Даниила Юрии (1303–1325) Можайска вся территория Москвы-реки оказалась в его руках. За три года Московское княжество увеличилось почти вдвое. Юрий Данилович вступил в борьбу за великое княжение. Основным соперником было соседнее Тверское княжество, князья которого в этот период владели ярлыком на Владимирское княжение. Последующие два десятилетия вражды наполнены кровавыми и драматическими событиями: наговорами московских и тверских князей друг на друга в Орде (ханом в этот период был Узбек), военными столкновениями, казнями и убийствами.

После смерти Юрия Даниловича, убитого в Орде тверским князем Дмитрием Михайловичем Грозные Очи, московский стол перешел к Ивану Даниловичу Калите (1325–1340). Он стал усиливать княжество при помощи Орды.

Подавив с помощью татар антиордынское восстание в Твери в 1327 г., он получил ярлык на великое княжение, а с окончательной отменой системы баскачества и переходом к откупу дани, становится главным ее сборщиком и доставщиком в Орду. Ему удалось также скупить ряд сел в других княжествах, установить свою власть над Угличем, Галичем и Белоозером. Его стали поддерживать боярство и церковь: митрополиты, сделали Москву своим постоянным местопребыванием. В годы его княжения татары не подходили к московским владениям.

Преследуя цели обогащения и укрепления личной власти, Иван Калита сделал Московское кияжество самым сильным и богатым на Руси. Никто не решался оспаривать у него великое княжение. Усиление Москвы привело к тому, что можно было вступить в открытую борьбу с Ордой.

По завещанию, утвержденному в Орде, он передал княжение сыну Симеону Ивановичу Гордому (1340–1353). Симеон и его брат Иван Иванович Красный (1353–1359) сумели продолжить его политику удержать приобретенное.

Временно пошатнулось положение Москвы в связи с тем, что после смерти Ивана Красного великим князем стал его малолетний сын. Лишь через три года благодаря усилиям митрополита Алексея и московских бояр, 12-летний Дмитрий получил ярлык. Тем не менее ярлык приходилось еще не раз отвоевывать у нижегородских и особенно у тверских князей. Тверь поддерживали Литва и Орда, что обострило и растянуло противостояния на восемь лет (1367–1375). Грозными были три похода на Русь — «литовщины» — литовского князя Ольгерда, однако, не принесшие ни Литве, ни Твори успеха.

В 1375 г. началась московско-тверская война, в которой на стороне Москвы оказались Ярославское, Ростовское, Суздальское и даже Кашинское (Тверской удел) княжества, а также Новгород и др. Тверской князь — Михаил Александрович не смог долго оборонять Тверь и капитулировал. По заключенному договору владимирский стол признавался «вотчиной» (наследственным владением) московских князей, а Михаил Тверской назывался теперь «братом младшим» Дмитрия и просто «братом» удельного князя Московской земли Владимира Андреевича Серпуховского, следовательно, статус тверского князя приравнивался к статусу удельного.

Таким образом, необходимо отметить, что теперь судьба владимирского престола решалась уже не в Орде, а на Руси. Этому способствовало и ослабление Орды вследствие раздиравших ее усобиц и частых смен ханов. За чуть более 20 лет «замятни великой» на престоле сменилось 20 ханов. Однако в середине 70-х годов пришедший к власти темник (военачальник) Мамай сумел восстановить ордынскую мощь. Сплачивающаяся вокруг Москвы Русь и преодолевающая усобицы Золотая Орда стояли друг перед другом. Столкновение было неизбежным.

 

Куликовская битва

Ей предшествовали два крупных нападения монголо-татар на Русь. В 1377 г. русские отряды потерпели поражение на р. Пьяне. Последствием явилось взятие Нижнего Новгорода, его разграбление и сожжение. На следующий год возглавляемые лично Дмитрием русские сумели отразить новое нашествие большого войска мурзы Бегига. Состоявшаяся битва на р. Боже в Рязанской земле показала подготовленность русского войска к сражениям с Золотой Ордой.

В 1380 г., когда Мамай двинулся на Русь, под стягами Дмитрия собрались воины из большей части Руси. Войско включало не только дружины, но и народное ополчение: «от начала бо такова сила русская не бывала». Дмитрий проявил себя талантливым и мужественным полководцем, приняв решение переправиться через Дон, и там принял бой. События, предшествовавшие Куликовской битве, ход сражения, его итог хорошо известны.

Вместе с тем необходимо указать, что существуют не до конца решенные вопросы относительно численности войска, подробностей и конкретностей битвы, даже ее места.

Значение Куликовской битвы трудно переоценить. Это была первая победа над главными силами Орды. Успех в сражении показал единственный путь к свержению монголо-татарского ига, который лежал в дальнейшем объединении русских земель, центром которого становится Москва. Однако иго еще не было сброшено. Более того, после похода хана Тохтамыша в 1382 г. была взята Москва и вновь наложена дань.

Перед смертью Дмитрий Донской (1359–1389) составил завещание, согласно которому передавал старшему сыну Василию владимирский великокняжеский престол как свою вотчину, не упоминая о ханскем ярлыке. Тем самым происходит слияние территории Владимирского и Московского княжеств. Москва становилась главным городом Руси, спор Москвы и Твери был решен окончательно в пользу Москвы. Ее границы достигали на севере Новгорода, на востоке — Нижнего Новгорода, на юге — доходили до «дикого поля».

 

Русь на рубеже XIV–XV вв

Дмитрию наследовал его сын — Василий Дмитриевич (1389–1425). При нем была продолжена политика прежних московских князей, основными направлениями которой было присоединение новых земель и оборона внешних границ.

Василию удалось присоединить Нижегородское княжество (1392), купив на него ярлык в Орде, а также Муромское и Тарусское.

На рубеже XIV–XV вв. Русь вновь испытала нашествие ордынских правителей. В 70-х годах XIV в. усилился один из небольших среднеазиатских властителей Тимур (Тамерлан). Вскоре им были завоеваны Средняя Азия, Закавказье, кавказские народы. На рубеже 80-90-х годов он, разгромив Тохтамыша, подчиняет Золотую Орду. Тимур был жестоким и кровавым завоевателем: картина русского художника XIX в. В.Верещагина «Апофеоз войны» хорошо передает результат его завоеваний.

В ходе войны с Золотой Ордой Тимур появляется в пределах Руси: в 1395 г. он дошел до г. Ельца и разграбил его. Василий Дмитриевич с войском вышел к нему навстречу, но битва не состоялась: Тимур повернул назад. Причины этого не приводятся, но, видимо, в его завоевательные планы не входила война с Русью, тем более во время еще не закончившейся схватки с Ордой.

В 1408 г. неожиданный для Василия поход на Русь совершил новый ордынский правитель — эмир Едигей, Его войска сожгли Нижний Новгород, Ростов, Дмитров, Серпухов, разорили села. Достигнув Москвы, Едигей «вся поплени и пусто сотвори», но сам город взять ему не удалось. Получив денежный выкуп, он ушел. Но ордынское иго, несколько ослабленное на рубеже XIV–XV вв., было восстановлено.

 

Борьба Севера и Центра во второй четверти XV в

Обычно события на Руси второй четверти XV в. называют «феодальной войной», имея в виду усобицу и военную деятельность прежде всего князей. Однако при этом не принимается во внимание, что в военных действиях основную силу составляли широкие народные массы различных регионов страны. На них опирались князья, и без этой основы невозможно представить их успехи и неудачи. Война второй четверти XV в. должна рассматриваться в рамках противоборства старых древнерусских традиций народовластия и новых веяний, укрепляющих княжескую власть. За первыми стоял сохранявший свободу черносошный Север, за вторыми — московский Центр.

По мнению А.А.Зимина, эта война распадается на два этапа: первый — 1425–1446 гг., второй — 1447–1451 гг.

Поводом для нее послужил династический конфликт между князьями московского дома. После смерти Василия Дмитриевича претендентов на великокняжеский престол вследствие неясности в наследовании оказалось двое: его десятилетний сын Василий и младший брат; князь Звенигородский и Галицкий Юрий Дмитриевич. Юрий отстаивал родовой принцип наследования («от брата к брату»), а Василий — семейный («от отца к сыну»). Уже в первых столкновениях участвовали собранные Юрием на северных территориях войска. После первой неудачи, в 1433 г. галицкие войска овладели Москвой, а Юрий стал великим князем. Но не получив поддержки от московского населения и бояр, он вынужден был покинуть Москву. На следующий год он вновь завоевывает московское княжение, но через 2,5 месяца умирает.

На арену теперь выступают его сыновья: Василий Косой, Дмитрий Шемяка и Дмитрий Красный. Первый из ких, находясь в Москве, объявил себя наследником, по его не признали два других брата, сказав; «Аще не всхоте бог, да княжит отец наш, а тебя и сами не хотим». Юрьевичи предпочли видеть на престоле слабейшего, как им казалось, — Василия Васильевича, но ошиблись. Война продолжалась, вовлекая все более широкие массы населения. Именно теперь она превращается в борьбу за старые вольности.

Театр военных действий кроме близких к Москве районов охватывает Верхнюю Волгу и Поволжье с окраинными центрами: Вяткой, Вологдой, Устюгом, Костромой. Князь авантюрного склада, Василий Косой переоценил свои силы и ухитрился растерять своих надежных союзников. Василию Васильевичу, наоборот, удалось объединить князей «гнезда Калиты». В решающей битве в мае 1436 г. под Ростовом отряды Василия Косого были разбиты, а сам он был схвачен и ослеплен.

С начала 40-х годов противником московского князя стал Дмитрий Шемяка. В 1445 г. после набега на Русь казанского хана Улу-Мухаммеда Василий Васильевич попадает к нему в плен. Власть в Москве захватывает Шемяка. Однако Василий, пообещав выкуп татарам, возвращается в Москву с ярлыком на великое княжение. С ним приходят татары для получения «откупа». Народ осуждает за это великого князя, чем и воспользовался Шемяка, вновь в феврале 1446 г. утверждаясь в Москве. Василий был ослеплен, поклялся в том, что не будет претендовать па великий стол, и сослан в Вологду удельным князем. Однако после этого общественное мнение («мнози люди отступают от него») отвернулось от Шемяки. Через год Василий Темный, с которого была «снята клятва», выехал в Москву. В 145О г. войска Василия Темного под Галичем нанесли решающее поражение Дмитрию Шемяке, который бежал в Новгород, где и умер в 1453 г.

С поражением галицких князей уменьшились возможности альтернативного развития русской государственности, начинается более интенсивное складывание центральной власти, хотя традиции прежних веков не умрут и в XVI в. будут реализованы при проведении реформ местной и центральной власти.

 

Завершение территориального объединения русских земель

Заключительными этапами «собирания» русских земель вокруг Москвы стали присоединения Ярославского, Ростовского, Тверского княжеств и Новгородской земли, а также западнорусских земель, входивших в состав Великого княжества Литовского.

Падение независимости Ярославского княжества пришлось на 60-е годы XV в., а Ростов был прнсоединен в 1474 г.

Наиболее сложной задачей было присоединение Новгорода, где традиции независимости оставались очень сильными, несмотря на то, что в 1456 г. по Яжелбицкому соглашению в Новгороде усиливалась судебная власть великого князя, а новгородцы лишались права самостоятельности в международных делах. События осложнялись тем, что в городе сложились две политические группировки, первая из которых ориентировалась на Литву, а вторая на Москву. В 1471 г. пролитовская «партия», возглавлявшаяся Марфой Борецкой, «посадницей» (вдова посадника), и ее сыновьями, заключила договор с великим князем Литовским и Польским королем Казимиром IV, который, присылая своего наместника, тем не менее обещал сохранить новгородские вольности и оборонять Новгород от Москвы.

В ответ на это Иван III двинулся в поход, в который выступили также подчиненные ему князья. На р. Шелони в июле 1471 г. новгородцы, бившийся неохотно (полк архиепископа вообще не принял участия в сражении), потерпели поражение. Но Новгород пока оставался невависимым, хотя обязался не вступать больше в отношения с Литвой.

В последующие годы в Новгороде ожила пролитовская «партия», но укреплял свои позиции и Иван III. А в конце 1477 г. он предпринимает новый поход. Город был окружен плотным кольцом московских войск. Великий князь предъявил вечевым властям жесткий ультиматум, означавший ликвидацию политической самостоятельности Новгорода: «вечю колоколу во отчине нашей в Новогороде не быти, а господарство свое нам держати».

В январе 1478 г. Новгород капитулировал, вече отменялось, вечевой колокол увезли в Москву, а вместо посадников и тысяцких стали править московские наместники. Земли наиболее враждебных Ивану III бояр (в том числе Марфы Борецкой) были конфискованы. А в 1484–1499 гг. началось массовое выселение остальных новгородских бояр. Их земли отдали московским служилым людям.

К Москве отходили и северные новгородские земли. Таким образом. Тверское княжество оказалось окруженным почти со всех сторон. Тверской князь Михаил Борисович вынужден был заключить союз с Казимиром IV. Этого только и ждал Иван III. В сентябре 1485 г., когда московские войска подошли к Твери, Михаил бежал в Литву. Тверским князем стал сын Ивана III Иван Иванович. Фактически присоединение Твери означало в основном окончание процесса территориального объединения русских земель. Полностью это было осуществлено при Василии III Ивановиче (1505–1533), при котором к Москве отошли Псков (1510) и Рязань (1521). «Чего не успел довершить Иван III, то доканчивал Василий», — писал русский историк С.Ф.Платонов.

Несколько ранее, в результате двух русско-литовских войн (1487–1494 и 1500–1503) к Руси отошли Чернигово-Северская земля и восточная часть Смоленской земли, а в 1514 г. и сам Смоленск.

 

Падение ордынского ига

В XV в. происходит распад некогда могущественной Золотой Орды. В 30-е годы от нее отделяются Крым, Астрахань, а в Среднее Поволжье переходят кочевники бывшего хана Золотой Орды Улуг-Мухаммеда, которые образуют Казанское ханство. Преемницей Золотой Орды стала Большая Орда, ханам которой вынуждены были подчиняться и платить дань русские князья.

Эта «традиция» была нарушена Иваном III в 1476 г. Воспользовавшись неблагоприятными условиями для московского князя (конфликт с братьями из-за уделов, напряженность на западных границах), хан Большой Орды Ахмат, собрав почти 100-тысячное войско и заключив договор с литовским князем Казимиром, выступил в поход.

Иван III, находясь в сложной ситуации, не решался на крупные военные действия, хотя его войска стояли в ожидании на Оке. В начале октября обе рати оказались друг против друга на берегах притока Оки-Угры. Дважды пытался Ахмат форсировать небольшую, но бурную речку — но оба раза был отброшен. Не дали результата и переговоры. Не пришел на помощь и Казимир IV, на владения которого совершил набег союзник Ивана III и враг Ахмата крымский хан Менгли-Гирей. Выпавший в начале ноября 1480 г. снег как бы похоронил последние надежды ордынцев. 11 ноября Ахмат увел свои войска в степи, где вскоре погиб. Так закончилось «стояние на Угре», приведшее к неизмеримо большим результатам, чем сражения: иго пало.

Видимо, не являясь крупным военным стратегом, Иван III обладал талантом дипломата. Именно это привело к той ситуации на политической карте Европы, которую лаконично сформулировал не чуждый занятиям русской историей Карл Маркс: «Изумленная Европа, в начале царствования Ивана III едва замечавшая существование Московии, стиснутой между Литвой и татарами, — была ошеломлена внезапным появлением огромного государства на ее восточных границах». В 1462 г. Иван III наследовал княжество, размеры которого не превышали 430 тыс. кв. км, при вступлении на престол внука — Ивана IV в 1533 Г. территория Руси увеличилась в шесть раз, достигнув 2800 тыс. кв. км.

 

Изменения в социально-экономической структуре в конце XV-начале XVI в

Становление Русского государства приводит к изменениям в социально-экономической структуре общества. С присоединением новых территорий происходит их освоение: колонизируются земли Приуралья, Приморья. Вместе с тем продолжалась внутренняя колонизация, связанная с разработкой под пашню лесных угодьев.

По-прежнему крупное землевладение существует в двух формах: вотчинной н поместной. Но и здесь наблюдаются изменения. Прежде всего они касались владений князей. Их подданство «государю всея Руси» влекло за собой сохранение прав на их прежние земли, но одновременно приводило к сближению их владений с обычными вотчинами бояр.

Перемены наблюдаются, вместе с тем, и в структуре самих боярских вотчин. Одни старые вотчинники смогли расширить свои владения в присоединенных землях, у других же, наоборот, вследствие семейных разделов владения мельчали.

Увеличивается фонд церковных земель: монастырских, митрополичьих, епископских. Это происходит за счет добровольных вкладов вотчинников («за упокой души»), покупок, а также вынужденно — из-за долговых обязательств.

Для обслуживания нужд государева двора появляется и такой вид землевладения, как дворцовое.

С присоединением во второй половине XV в. новгородских и тверских земель у великого князя оказался громадный земельный фонд. Он воспользовался этим для наделения землей переселенных землевладельцев, «не помещенных» в центральных и восточных районах, заселивших новгородские земли. Этих переселенцев стали называть помещиками, а их владения поместъями. Этим же решался вопрос поддержания обмельчавших вотчинников. В отличие от вотчины поместья запрещалось продавать и дарить (и, следовательно, устранялась угроза превращения этих земель в церковные), а впоследствии и наследовать (со второй половины XVI в.). Вместе с тем помещики оказывались в зависимости от государства. Их обязанностью стала военная служба. Необходимо отметить и то, что развитие поместной системы привело к резкому сокращению черных земель в центральных районах страны, но не на Севере, который оставался, по-прежнему, черносошным.

 

Переходы крестьян

Возникновение крестьянскдх переходов относится к концу XIII-началу XIV в. Первоначально крестьяне переходили либо из одной общины (черной волости) в другую, либо из общины в вотчину, нуждавшуюся в рабочей силе, спорадически. В XIV в. крестьянские переходы в Московской и Новгородской землях становятся уже обычным явлением, а в XV в. — четкой системой, положенной в основу взаимоотношений крестьян с землевладельцами в рамках обычного права. Переход, как правило, был приурочен к одному дню. В центральных районах это был Юрьев день осенний (26 ноября). Крестьянин имел право уходить и приходить за неделю до и неделю после него. Это время было удобным с точки зрения земледельческого календаря: закончены осенние посевные работы, но не начата еще подготовка к новому сезону.

В 1447 г. эта норма вошла в общегосударственный Судебник. Обычно считается, что данное ограничение является шагом на пути к закрепощению крестьян. Однако вряд ли это было так, ибо оно более упорядочивало отношение между землевладельцами и крестьянами, а также выгодно было государству, заинтересованному в налоговой системе.

С проблемами подвижности крестьян связано определение такой их категории, как старожильцы. Некоторые исследователи даже считали, что они являлись как раз той категорией, из которой формировались феодально-зависимые крестьяне. Однако под старожильцами есть все основания понимать просто долго живших на данном месте поселенцев. Но долго живущих — только относительно людей пришлых («новики»). Категории старожильцев и пришлых нельзя рассматривать статично: ведь в одном месте кто-то и для кого-то мог быть старожильцем, а в другом — выступать уже в качестве пришлого. Такая двойственность также свидетельствует о массовых крестьянских переходах в XIV–XV вв., в том числе старожильцев. Их положение (к худшему) меняется лишь к исходу XVI в.

 

Рабство

Наряду с зависимыми крестьянами к частновладельческим хозяйствам принадлежали рабы-холопы. Холопы, получавшие от господина небольшой надел земли в собственность, назывались страдниками (страда — сельскохозяйственные работы). Основной их обязанностью была обработка господской пашни. Их положение в определенной степени приближалось к частновладельческим крестьянам. Другой новой формой холопства было кабальное. Кабальными холопами назывались люди, не имеющие средств к существованию и вынужденные в силу этого идти в служилую кабалу, т. е. брать у холоповладельца ссуду с обязательством служить за это. Имперский посол С.Герберштейн писал в начале XVI в., что в Московии «все домашние работы делаются руками рабов».

Кабально-зависимые холопы могли освободиться лишь после смерти хозяина. Рабство по-прежнему занимало большое место в хозяйствах знати. Хотя вопрос «изживалось ли холопство в XVI–XVII вв.» остается дискуссионным.

 

Ремесло и торговля

В XIV–XV вв. продолжалось развитие ремесла. Главными центрами ремесленного производства выступали города, но многие ремесленники жили в селах и вотчинах. Можно говорить и об определенной специализации: во многих городах существовали слободы, населенные ремесленниками одной специальности (например, Гончарная, Кузнечная, Бронная в Москве). В конце XV в. в Москве создается Пушечный двор.

Несмотря на расширение во второй половине XV-начале XVI в. хозяйственных связей между различными регионами, нельзя их преувеличивать. Широкая внутренняя торговля еще только налаживалась.

В большей степени развивалась внешняя торговля. Водным и сухопутным путями велась торговля с Востоком, куда поступали льняные и шерстяные ткани, меха, оружие, ремесленные изделия. В обмен привозились шелковые и хлопчатобумажные ткани, драгоценные камни, пряности. Несмотря на частые войны, Русь имела постоянные торговые связи с западными странами. Туда ввозили в основном сырье (воск, меха, пенька, лес), а вывозили благородные металлы, селитру, суконные ткани, вино, оружие.

Существенное значение для западной торговли имела постройка Иваном III в 1492 г. «на немецком рубеже» против Нарвы крепости Ивангород. Это создало благоприятные условия для торговли со Швецией и для борьбы на Балтике с могущественным объединением немецких торговых городов — Ганзейским союзом.

В целом, несмотря на внушительные размеры, внешняя торговля Руси испытывала большие трудности вследствие многих препятствий, в том числе и из-за географического фактора. Для дальнейшего экономического развития необходим был выход к Балтийскому морю и контроль за Волжским путем.

 

Русский город XV-начала XVI в

С середины XIV в. в городской жизни намечается подъем. На рубеже XV–XVI вв. происходит резкое увеличение количества городов. Если по подсчетам А.М.Сахарова в XIV–XV вв. в Северо-Восточной Руси их было 73, то в начале XVI в. с присоединением ряда территорий количество их достигает 140 (по А.А.Зимину), а в середине XVI в. — уже 160.

Города этого периода, в отличие от древнерусского, являлись уже не только административными центрами, но и средоточием торговой и ремесленной жизни. Крупнейшим городом была Москва, территория которой к началу XVI в. расширилась и достигала современного Бульварного кольца. Заселялось Замоскворечье. Население Москвы к концу первой четверти XVI в. достигало 41,5 тыс. и делилось на две группы: на «нетяглых» и «тяглых» людей. Нетяглыми людьми назывались горожане, освобожденные от государственных податей и повинностей. Это были землевладельцы с дворней, наместники с администрацией, гарнизоны, белое и черное духовенство. Большую часть городского населения составляли лично свободные горожане, «тянувшие» государево «черное тягло»: торгово-ремесленное посадское население. Наряду с ними существовала категория горожан, несущих «белое тягло». Эти «беломестцы» являлись частновладельческими людьми и пользовались всевозможными податными льготами. Государству это было невыгодно и уже Иван III начал решительную борьбу с иммунитетными привилегиями «белослободчиков», которую продолжили Василий III и Иван IV.

По имущественному положению городские «тяглые» люди делились на «лучших», «средних» и «молодших» людей. К числу «лучших» принадлежала городская верхушка, состоявшая в основном из купечества. В их руках была сосредоточена основная власть на посаде. Организация ремесленников в городах имела черты корпоративного (цехового) устройства. Высшая купеческая корпорация была представлена «гостями» — русскими купцами, которые вели крупную оптовую торговлю. «Сукопники» закупали сукна и другие товары на западе, «гости-сурожане» торговали с Югом. Во главе купеческих корпораций стояли старосты. Однако купеческая деятельность не давала в это время никаких социальных привилегий, поэтому купцы стремились стать землевладельцами. На Севере были города, состоявшие практически только из ремесленников и торговцев (например, Устюжна).

Города средневековой Руси носили аграрный характер, были тесно связаны с сельской округой прежде всего экономически. В какой-то степени она по-прежнему являлась их продолжением. Вместе с тем миграция сельского населения в города приводит к появлению термина «городские крестьяне», обозначавшего жителей поселений, формально еще не признанных «государевыми посадами». Традиции удельного периода сохранились в управлении. Так, еще со времен сыновей Ивана Калиты в Москве действовала так называемая третная система управления. Неполностью она была ликвидирована при Иване III, когда устанавливалось параллельное управление третного наместника и большого московского.

 

Великокняжеская власть и начало формирования бюрократического аппарата во второй половине XV-начале XVI в.

Центральную власть в стране осуществляли великий князь, Боярская дума, дворцовые учреждения и дьяческий аппарат. В компетенцию великого князя входило издание распоряжений законодательного характера, право назначения на высшие государственные должности, ведение великокняжеского суда — высшей судебной инстанции. Великим князем возглавлялись наиболее значительные военные походы,

И все же великого князя всея Руси конца XV-начала XVI в. нет оснований представлять, как это зачастую делается в современной исторической литературе, государем — абсолютистом или, более того, образчиком восточного деспота. Даже Василий III выглядел в главах современников «всея Руси земля государем государь». Великие князья не столько возвышались над удельными и прочими князьями, сколько были первыми среди равных. Кроме того, пишет А.А.Зимин, «власть великого киязя ограничивалась прочными традициями, коренившимися в патриархальности представлений о характере власти, которые имели к тому же религиозную санкцию. Новое пробивалось с трудом и прикрывалось стремлением жить, как отцы и деды».

Традиции настолько довлели над ними, что не имея возможности прекращения выделения своим детям уделов, они одновременно вели борьбу с самовластием удельных братьев. Не говорит о силе великого князя и развернувшаяся в последние полтора десятилетия княжения Ивана III династическая борьба между группировками его внука Дмитрия (сына умершего в 1490 г. Ивана Ивановича) и сына от второй жены Софии Палеолог Василия.

К концу княжения Ивана III в пределах самого Московского княжества оставался лишь один удел. Но великий князь в завещании «одаривает» уделами не только Василия, но и четырех младших братьев. Правда, ставший великим князем Василий получает значительно большую часть территории, чем его братья — удельные князья вместе взятые (66 городов, а братья всего 30). Только он наследует выморочные (без наследников) уделы и только его детям может принадлежать великое княжение, от которого заранее отказались братья. К концу княжения Василия III уделов осталось всего лишь два: Дмитревский, где княжил Юрий Иванович, и Старицкий, принадлежавший Андрею Иванрвичу. И все жа опасность выступлений удельных князей сохранялась.

Что же касается личности самого Ивана III, то «на первый план выступают такие черты, как осмотрительность, проницательность и дальновидность в сочетании с широким кругозором, стратегической масштабностью мышления и исключительной твердостью и последовательностью в достижении поставленных целей. Он не поражал воображения современников ни личной воинской доблестью, как его прославленный прадед, ни кровавыми театральными эффектами, как печально знаменитый внук. Он не отличался ни традиционным благочестием хрестоматийного князя русского средневековья, ни нарочитым новаторством Петра Великого. Сила ясного ума и твердость характера — вот его главное оружие в борьбе с многочисленными врагами. Его можно назвать неутомимым тружеником, шаг за шагом идущим по избранному пути, преодолевая преграды» (Ю.Г.Алексеев).

Во всех государственных делах великий князь координировал свои предложения с мнением Боярской думы — совещательным органом, ставшим теперь постоянным. В конце XV в. дума состояла из двух чинов: бояр и окольничих. Численный состав был небольшим: 10–12 бояр, 5–6 окольничих. Боярство было представлено людьми из старых московских боярских фамилий. В среде этих бояр в XV в. сложились местнические отношения, которые регламентировались не родовитостью (это определить было невозможно), а службами предков. С присоединением земель в состав бояр стали входить князья прежде независимых княжеств («княжата»), что означало снижение их социального статуса. Окольничьи стояли несколько ниже бояр, но также принадлежали к ближайшему окружению великого князя, будучи советниками и судьями. При Василии III в думу входят уже «великие» или «введеные» дьяки (позже они стали называться «думными дьяками»), а также представители московского дворянства — «думные дворяне».

Во второй половине XV в. начинает складываться исполнительная власть, органы которой позднее станут называться приказами. Приказы зародились в недрах княжеской системы управления из временных поручений, как правило, даваемых боярам. С конца XV в. эти единоличные поручения начинают превращаться в постоянные присутственные места («избы»). При Иване III заметно усиление ведомства дворецкого и ведомства казначейства. Дворецкий ведал личными, дворцовыми землями великого князя, а также рассматривал земельные тяжбы и осуществлял суд. С присоединением новых территорий, на них появились местные дворцы, а из Москвы управление ими стал осуществлять приказ Большого дворца. Другое ведомство — казначея — ведало не только великокняжеской казной, но и играло также роль главной дворцовой канцелярии и архива и даже руководило внешней политикой. Именно из казны в середине XVI в. выделяется ряд новых приказов.

Еще одним источником зарождавшейся приказной системы была Боярская дума. Для решения тех или иных вопросов при ней создавались особые комиссии, важнейшие из которых трансформируются в дальнейшем в приказы. Так были образованы, к примеру, Разрядный и Разбойный приказы.

В конце XV-начале XVI вв. в государственном управлении значительную роль начинают играть неродовитые, но грамотные чиновники — дьяки. Они стали реальными исполнителями предначертаний великокняжеской власти, образовав первоначально аппарат Боярской думы. Казны и дворца, а затем и приказов. Специализируясь на выполнении определенных поручений (финансовых, дипломатических, военных), дьяки подготовили создание органов управления с новым функциональным, а не территориальным распределением дел. Однако значение первых ростков приказной системы нельзя преувеличивать, тем более, что первоначально число «предбюрократии» составляло всего 50 человек, а при Иване III не более 200 человек.

 

Организация войска

В XIV–XV вв. основную массу великокняжеских войск составляли отряды великих князей, состоявшие из холопов и других слуг, а также отряды «служебных князей» и бояр, обязанных являться на «государеву ратную службу» со своими послужильцами. В крупных походах участвовало крестьянское и городское ополчение — «посоха». Оно также использовалось при строительстве оборонительных сооружений. При комплектовании полков широко применялся территориальный принцип: в поход шли отряды «тверичей», «новгородцев», «дмитровцев» и т. д.

Основной военной опорой при Иване III становится уже войско служилых людей (дворян), являвшихся регулярно на военную службу «конно и оружно». Число ратных людей, а также характер вооружения определялись размерами поместья.

Большое значение имело введение в ней огнестрельного оружия. Сравнительно широко артиллерия (в основном переносная) стала применяться во второй половине XV в. (древнейшая из сохранившихся пушек была отлита в 1485 г.). Однако создание современной для того времени артиллерии было делом длительным.

Первые сведения о массовом применении ружей — «пищалей» — относятся к началу XVI в. Обычно упоминаются «казенные пищальники» — ратные люди, находившиеся на государственной службе, и «пищальники з городов», т. е. ополченцы.

На протяжении XV в. пятиполковая система войска (большой полк, передний полк, полки правой и левой руки, сторожевой полк) стала обычной. К концу XV в. численность армии резко увеличилась и достигла 200 тыс. человек.

 

Общерусский Судебник 1497 г

Судебный кодекс Ивана III является первым общерусским законодательством, обобщившим многие предыдущие правовые нормы и вместе с тем отразившим новое в общественной жизни Руси XIV–XV вв.

Основной вопрос Судебника — организация судебно-административной системы как в центре, так и на местах. Вводились три типа суда: суд великого князя, суд наместников и волостной. Судопроизводство, вместе с тем, предусматривало в ряде случаев, участие «добрых христиан»: представителей крестьян и горожан. Проводится также последовательная регламентация пошлин за все виды судебной деятельности.

Другой сферой приложения Судебника 1497 г. была сфера социальных отношений: поземельная собственность и зависимое население. В нем впервые в русском законодательстве упоминается о такой форме крупного землевладения, как поместное которое вместе с черными землями ставится в привилегированное положение по сравнению с боярскими и монастырскими вотчинами. Так, иск о вотчинной земле можно было предъявлять до трех лет, иск о государственной (помещичьей и черной) — в течение шести. Допускался земельный иск и черных крестьян к помещику, что зафиксировало охрану черных земель от захвата частными землевладельцами.

Статья 57 «О христианском отказе» вводила одновременный для всего государства срок, в течение которого частновладельческим крестьянам разрешалось покидать своего господина. Срок этот — за неделю до и после Юрьева дня 26 ноября — был связан с окончанием сельскохозяйственных работ. В случае ухода крестьянин платил хозяину «пожилое» — плату эа пользование крестьянским двором. Распространенное в исторической литературе мнение, что введение Юрьева дня являлось «важным шагом на пути крестьянского закрепощения», неверно. Речь шла о закреплении в общегосударственном масштабе давно существовавших традиций взаимоотношения крестьян и землевладельцев. Основная масса русского крестьянства, таким образом, имела и право и возможность перемены владельца. Социально-экономические и социально-политические отношения были еще далеки от жесткого крепостничества.

Ряд статей Судебника посящаются институту холопства, в частности, речь идет об ограничении источников пополнения холопов. Однако до изживания рабских отношений было еще далеко.

 

Административное деление и местное управление в XIV–XVI вв

Объединение русских земель не означало их полного слияния ни в политическом, ни в экономическом отношении, хотя параллельно с формированием центральных органов власти в Москве происходили изменения и в органах власти на местах. С присоединением к Москве удельных княжеств-земель, одни удельные князья, сохраняя суверенитет, вынуждены были повиноваться, другие перешли на положение великокняжеских слуг и становились наместниками и воеводами. Такие князья назывались служебными князьями.

Во владениях удельных князей сохранялась система управления, сложившаяся в XIV–XV вв. Средоточием управлеиня был княжеский дворец, состоявший из хозяйственно-административных ведомств. Крупнейшими из них были ведомства дворского, казначея, конюшего и оружейного. Общее название этих управителей — «введенные бояре». Из них же состояла и «княжеская дума», не являвшаяся постоянным органом и созывавшаяся князьями по мере нздобностн. В ведении удельных князей был суд по «земельным» и «разбойным» делам, а их даньщики собирали в удельную казну пошлины и поборы. Таким образом, удельным князьям предоставлялась довольно большая свобода действий во внутренних делах, чего не скажешь о внешнеполитической сфере, в которой устанавливалось полное их подчинение московскому князю. Что касается территории, управляемой служебными князьями, то они становилась административно-территориальной единицей в системе уже общерусского управления — уездом. Так как границы их восходили к рубежам бывших независимых княжеств, их размеры были разнообразны. В XV в. уезды подразделялись уже на станы и волости. Власть в уезде принадлежала наместнику, а в станах и волостях — волостелям. Наместники и волостели присылались из Москвы. Они получали управление территориями «в кормление» (отсюда их обобщенное название — кормленщики). Кормления состояли из судебных пошлин и части налогов. Кормления являлись вознаграждением — но не за исполнение настоящих административных и судебных обязанностей, а за прежнюю военную службу. Поэтому кормленщики относились к своим обязанностям небрежно и передоверяли их своим тиунам — управителям. Не было строгой системы ни в самих назначениях кормленщиков, ни в размерах пошлин и налогов. В целом система кормлений являлась неэффективной.

Московские великие князья, посылая наместников, иногда давали им особые уставные грамоты, в которых фиксировались пределы прав кормленщиков, их обязанности по отношению к населению. Так, еще в 1397 г. Василий Дмитриевич дал такую грамоту всему населению Двинской земли — от «бояр двинских» до «всех своих черных людей». Она гарантировала право обращения к великокняжескому суду любого человека в случае злоупотребления чиновников.

Еще более широко регламентировала взаимоотношения между органами центральной власти (наместники) и местным населением Белозерская уставная грамота 1488 г. В ней не только повторялась, но расширялась норма, обеспечивавшая право белозерцев жаловаться великому князю на наместников и их помощников. По ней также устанавливалось «смесное» (совместное) судебное разбирательство: наместничий суд был правомочен только при присутствии общинных представителей. Специальная статья лишала возможности наместников вторгаться во внутреннюю жизнь общины.

Двинская и Белозерская уставные грамоты, таким образом, отражают стремление центральной власти ограничить самовластие наместников — с одной стороны, а с другой — признание центром большой значимости в местном управлении общинных организаций. Ю.Г.Алексеев отмечает: «Хотя уставная грамота непосредственно обращена к населению только одного уезда, перед нами документ принципиального значения. Грамоту можно рассматривать как типовую… Видимо, предполагалось подобные грамоты дать и другим уездам Русского государства». Некоторые нормы и положения грамот вошли в первый общерусский свод законов Московской Руси — Судебник 1497 г.

На рубеже XV–XVI вв. в городах создается институт городовых приказчиков. Несмотря на то что они были представителями администрации великого князя, назначались они обычно из числа местного дворянства (детей боярских). Городовые приказчики ведали непосредственно городскими крепостями, т. е. являлись как бы военными комендантами. Однако постепенно они начинают заниматься и другими вопросами, связанными с военно-административным управлением: строительством дорог, мостов, обеспечением военных перевозок и хранением оружия. Одной из главнейших их обязанностей стало проведение уездной мобилизации крестьянского и городского ополчений. В их руках сосредоточивались и финансовые дела.

 

Церковь и государство в XV–XVI вв

С конца XIV в. начинается острое политическое противостояние церкви и светского государства. Усилившись экономически, став крупнейшим землевладельцем, церковь стала претендовать на принятие самостоятельных независимых решений. Светская власть в лице великих князей вынуждена была искать зачастую компромиссные пути. В середине XV в. решалась и другая задача — независимости русской церкви от константинопольского патриарха, которому она подчинялась со времен христианизации Руси. Вместе с тем возникла угроза проникновения в русские земли католичества.

В 1439 г. на Вселенском соборе во Флоренции была заключена уния (союз) между православной и католической церквами под главенством папы римского. В работе Флорентийского собора участвовал митрополит Руси, ставленник константинопольского патриарха — Исидор. Однако по возвращении в 1441 г. на Русь за поддержку унии он был арестован Василием II, но бежал в Рим. Лишь через семь лет собор русских епископов избрал нового митрополита — не присланного из Константинополя, а рязанского епископа Иону, ставленника Василия Васильевича. В 1453 г. после падения под ударами турок-османов Константинополя, право выбора русского митрополита окончательно перешло к епископату на Руси. Началась автокефалия русской церкви. Активно вмешивались в церковные дела и великие князья. Однако представлять церковь того времени послушной и беспрекословной нет оснований. Наоборот, противостояние церковной и княжеской власти в конце XV–XVI вв. подчеркнуло относительную слабость Московского государства. И это несмотря на то, что церковь в этот период не была монолитной ни идейно, ни организационно.

Вторая половина XIV–XVI вв. — время острых религиозных споров. По свидетельствам современников «ныне и в домех, и на путях, и на торжищах иноци и мирьстии и вси сомняться, вси о вере пытают».

Еще в XIV в. на Руси появляются еретические движения. Ереси — это религиозные учения, противоречащие ортодоксальным догматам церкви. Так, возникшая в 70-х годах в Новгороде ересь стригольников критиковала Библию и сочинения «отцов церкви», отвергала церковные обряды, осуждала возвеличивание духовенства. Идеи стригольников (происхождение этого названия неясно) содержали также социальный протест: они выступали против закабаления свободных людей. Несмотря на преследования, сторонники стригольничества (низшее духовенство и ремесленники) встречались и в середине XV в.

Новая ересь (вторая половина XV в.) получила название ереси «жидовствующих», так как ее приверженцы обвинялись в переходе в иудаизм. Видимо, действительно, эти еретики использовали какие-то сочинения иудейских авторов, в целом оставаясь в пределах христианского вероучения. Еретики-священники отрицали церковную иерархию, не принимали догмат о троичности божества, считали ненужными иконы и обряды.

Против еретичества повела решительную борьбу церковь. Высшие церковные иерархи: новгородский архиепископ Геннадий и игумен крупнейшего монастыря Иосиф Волоцкий — призывали применить силу против них. В 1490 г. ересь была осуждена церковным собором в Москве. Тем не менее она проникла даже в великокняжеский дворец, и одно время еретикам покровительствовал Иван III. Но в 1502 г. он окончательно порвал с ними. Тогда новый церковный собор в 1504 г. осудил еретиков на смерть. Однако в последующее время под влиянием ереси «жидовствующих» находились так называемые русские вольнодумцы: Матвей Башкин и один из его соратников Феодосии Косой.

Внутреннее церковное движение связано и с такими направлениями, как «осифлянство» и «нестяжательство». В центре спора между ними стоял вопрос о церковных богатствах. Теория «нестяжательства» зародилась в конце XV в. среди монашества заволжских монастырей. Их идеологом стал Нил Сорский. Он настаивал на необходимости строгого использования церковных правил и обрядов, в целях нравственного самоусовершенствования проповедовал ведение аскетического образа жизни и отказ от мирских удовольствий. В этой связи Нил пришел к выводу о вреде монастырского крупного землевладения и считал возможной его ликвидацию. На церковном соборе 1503 г. нестяжатели выдвинули программу, «чтобы у монастырей сел не было, а жили бы черньцы по пустыням, а кормили бы ся рукодельем».

Другие же церковные деятели настаивали на необходимости для церкви иметь большие материальные средства, чтобы можно было успешно выполнять функции проводника христианской веры. Они также требовали невмешательства светской власти в церковные дела, добиваясь сильной, богатой и независимой церкви, занимающей высокое положение в политической жизни государства. Во главе этого направления стоял настоятель подмосковного Волоцкого монастыря Иосиф (отсюда — «осифляне»).

Между нестяжателями и осифлянами развернулась борьба, продолжавшаяся до середины XVI в. Преследуя свои интересы, великокняжеская власть первоначально поддерживала нестяжателей. В 1503 г. на церковном соборе по инициативе Ивана III был поставлен вопрос об отказе церкви от землевладений. Однако церкви удалось отстоять свое имущество, а нестяжатели потерпели поражение. Но несмотря на это, в первые годы своего правления Василий III все еще поддерживал их. Однако вскоре выяснилось, что при относительно слабой великокняжеской власти, ориентация на сильную церковь более предпочтительна. Шаг навстречу сделал и глава осифлян. Борьба против «нестяжателей» приобретает более решительный характер. Пострадали крупнейшие деятели нестяжателей: большой боярин Берсень-Беклемишев (в 1525 г.), видный богослов Максим Грек (в 1525 и 1531 гг.), бывший князь, постриженный Иваном III в монахи, Вассиан Патрикеев.

К середине XVI в. вновь возникает возможность повести наступление государства на церковные владения.

 

Культура русских земель в XIV–XV вв

Монголо-татарское нашествие и иго нанесли неизмеримый урон культурному наследию Древней Руси. При сожжении и разграблении городов — главных культурных центров — были уничтожены многочисленные памятники письменности, выдающиеся произведения архитектуры и живописи.

За первые 50 лет ордынского ига на Руси не было построено ни одного города. Резко сократились масштабы каменного строительства. Домонгольского уровня они достигли только 100 лет спустя после Батыева нашествия. Даже в Новгороде, который не подвергался разгрому, до конца XIII в. строились только крепости и деревянные церкви. Первым каменным храмом стала воздвигнутая в 1292 г. церковь Николы на Липне.

 

Фольклор и литература

С борьбой с монголо-татарами связано дальнейшее развитие устного народного творчества. В былинном эпосе почти не появилось новых сюжетов, но он подвергся переосмыслению. Печенеги и половцы древнерусских былин стали теперь отождествляться с татарами, стали изображаться глупыми, трусливыми, хвастливыми насильниками, а русские богатыри — умными, смелыми, «вежистыми» защитниками Руси.

К XIV в. относится появление нового фольклорного жанра — исторической песни. Пример этого — «Песня о Щелкане Дудентьевиче». В ней речь идет о конкретных событиях 1327 г. в Твери — антиордынском восстании горожан.

В литературе также выделяются произведения, повествующие о нашествии монголо-татар и о сопротивлении им. Этому посвящены исторические повести «О битве на Калке» и «Повесть о разорении Рязани Батыем», в которой содержится рассказ о подвиге рязанского богатыря Евпатия Коловрата. О победах Александра Невского повествуется в его «Житии».

К литературным памятникам Куликовского цикла относятся поэма «Задонщина», созданная рязанцем Софонием вскоре после битвы, и «Сказание о Мамаевом побоище», возникшее в первой половине XV в. и наполненное легендарными подробностями.

Продолжалось развитие «житийного» жанра. В XIV–XV вв. Пахомием Логофетом и Епифанием Премудрым составляются «Жития» подвижников русской церкви: митрополита Петра, при котором митрополия была перенесена в Москву, Сергия Радонежского, вдохновившего русские войска на Куликовскую битву, а также основателя Троице-Сергиева монастыря, Стефана Пермского, крестителя одной из окраинных русских земель.

В XV в. тверским купцом Афанасием Никитиным было написано «Хождение за три моря». Тем самым возрождался древний жанр «хождений» — описаний путешествий в другие земли. «Хождение» в отличие от прочих литературных произведений написано простым безыскусным языком. Оно содержит любопытные наблюдения о жизни и быте далекой Индии. Вместе с тем оно пронизано думами о Родине: «А Русскую землю бог да сохранит!.. На этом свете нет страны, подобной ей».

Сохранялись и умножались летописные традиции. В XIV в. в Москве создается общерусский летописный свод, а составленный в 1442 г. Хронограф явился описанием всемирной истории.

 

Искусство

Архитектура XIV–XV вв. представлена, как и прежде, в основном культовыми зданиями. Возобновившееся ранее, чем в других землях, каменное строительство Новгорода и Пскова продолжило северные древнерусские стилевые традиции. В это время здесь возводится множество небольших по размерам украшенных резьбой храмов, принадлежавших уличанским и кончанским общинам. Наиболее интересны церкви Спаса на Ильине улице и Федора Стратилата на Федоровом ручье — в Новгороде, церковь Василия на Горке — в Пскове.

Первыми каменными постройками в Московской земле были храмы в Звенигороде и Загорске, а также собор Андроникова монастыря в Москве. Они продолжили традиции владимиро-суздальского белокаменного зодчества.

В XIV–XV вв. отстраивается Московский Кремль. Первые белокаменные стены в рекордно короткий срок (за 2 года) возводятся еще при Дмитрии Донском (1367). Столетие спустя в Москве началось грандиозное строительство, завершившееся в конце XV-начале XVI в созданием ансамбля Московского Кремля, сохранившегося во многом доныне.

Его стены сооружались из красного кирпича на белокаменном фундаменте. Их длина достигала 2,25 км, толщина — 3,5–6,5 м, высота 5-19 м. Тогда же возводятся 18 башен (из 20), имевших четырехскатные крыши.

Кремль находился на мысу при впадении реки Неглинной в Москву-реку, а со стороны Красной площади был сооружен ров, соединивший обе реки. Московский Кремль оказался защищенным со всех сторон. Построенный в соответствии с военной техникой того времени, он стал одной из крупнейших крепостей. Есть основания считать, что проект новых кремлевских стен был составлен итальянским архитектором и инженером Аристотелем Фьорованти, приехавшим на Русь. Под его руководством в 1476–1479 гг. строится главный собор Кремля — Успенский. Храм начали строить псковские мастера, однако подведенное под крышу здание рухнуло. Фьорованти взял за образец Успенский собор во Владимире и ему удалось органично соединить традиции и принципы русского национального стиля и достижения европейской архитектуры. Собор был кафедральным храмом митрополита всея Руси, здесь венчали на царство, собирались Земские соборы.

В 1484–1489 гг. псковские мастера возвели Благовещенский собор — домовую церковь московских государей. И также на Соборной площади итальянцем Алевизо Новым сооружается усыпальница великих князей — Архангельский собор (1Б05-1509). Несколько ранее (1487–1491) возводится Грановитая палата (от обработки стен «гранями», внутри представлявшая собой квадратный зал, площадью 500 м2 и высотой 9 м, своды которого опираются в центре на массивный четырехгранный столб. Грановитая палата предназначалась для торжественных приемов.

Живопись Руси XIV–XV вв. представлена творениями великих русских художников Феофана Грека и Андрея Рублева. Феофан приехал из Византии, работал в Новгороде и Москве. Для его стиля фресковых росписей и икон характерны экспрессивность и эмоциональность. Примером его творчества являются фрески в новгородской церкви Спаса на Ильине улице.

Иной характер носит живопись Андрея Рублева, жившего на рубеже XIV–XV вв. Гармоничное, мягкое сочетание нежных тонов его творений создает впечатление умиротворенности, спокойствия, благополучия. Основные черты и принципы живописной манеры Андрея Рублева воплощает знаменитая «Троица». Кисти его принадлежит также дошедшие до нас фрески Успенского собора во Владимире, иконы Звенигородского собора и Троицкого собора в Загорске. Известен он также и как мастер в области книжной миниатюры.

Традиции Рублева были продолжены в живописи позднейшего времени. В Ферапонтовом монастыре под Вологдой сохранились фресковые росписи Дионисия — своеобразные по композиции, с неповторимо нежным колоритом. Он написал также икону с клеймами сцен о жизни московского митрополита Алексея — современника Дмитрия Донского.

 

Правление Елены Глинской и бояр

В декабре 1533 г. неожиданно скончался Василий III, в правлении которого А.А.Зимин усматривает многие черты будущих преобразований XVI в. При малолетнем наследнике престола, трехлетнем Иване, по завещанию создавался опекунский совет. Через некоторое время фактической правительницей становится вторая жена Василия III — Елена Васильевна Глинскал, представительница княжеского рода западнорусских земель. Однако на этом пути она встретила сопротивление. Первым попытался захватить власть Юрий Иванович Дмитровскнй — брат Василия III, но был арестован. Была пресечена и попытка дяди Елены — Михаила Глинского. Среди группы доверенных бояр главную роль начинает играть ее фаворит — боярин Иван Овчина-Телепнев-Оболенский.

В 1537 г. вспыхивает уже открытый мятеж другого дяди — великого князя Андрея Ивановича Старицкого, предъявившего свои претензии на престол. Не поддержанный даже у себя в княжестве и «отъехавший» в Новгород, Андрей Старицкий в сражении потерпел поражение от московского войска, возглавлявшегося Овчиной-Телепневым-Оболенским. После этого его заманили в Москву, где арестовали и «уморили» в тюрьме «шляпой железной». Так закончилась еще одна «замятня» удельных князей. Старицкий удел был ликвидирован.

В правление Елены Глинской был проведен ряд реформ, в целом продолжавших политику прежних великих князей. К этому времени относится начало важнейшей реформы местного управления — губной реформы. Если деятельность городовых приказчиков, появившихся на рубеже XV–XVI вв., затрагивала в основном военно-административную сферу, то губные старосты становились судебными исполнителями (им передавались изымавшиеся от наместников дела о разбоях и воровстве). Губные старосты также были выборными лицами из местных дворян. В помощь им избирались старосты, сотские и «лучшие люди» из крестьян и посадских людей. Это было еще одним ударом по институту центральной власти: назначавшимся кормленщикам — наместникам и волостелям, и в то же время усилением «снизу» формирующегося сословно-представительного государства. Через два десятилетия наместничье управление будет ликвидировано полностью.

Валяное значение имела также денежная реформа. Основная монета до этого времени — деньга — существовала в двух вариантах: московская и новгородская. В 1535 г. «отставиша торговати старыми деньгами» и «начаша торговати деньгами новыми, копейками» (на них был изображен всадник с копьем). Таким образом, произошло установление единой монетной системы, а также унификация чеканки монеты.

Кроме того, правительство Елены Глинской проводит мероприятия по укреплению армии, строительству новых и реорганизации старых крепостей.

Ее правление проходит почти в непрерывных мятежах различных княжеско-боярских группировок. Жертвой этой борьбы (в которой Елена Глинская тоже принимала участие) в конечном итоге стали она сама и Овчина-Телепнев. В 1538 г., видимо, отравленная, она умирает, а Овчина погибает в тюрьме.

После этого власть переходит к боярским группировкам Шуйских и Бельских. Начинается период боярского правления (1538–1547), в течение которого во главе государства находятся то одни, то другие. Впрочем обе группировки пытались проводить внутреннюю политику своих предшественников: в частности, по-прежнему шла губная реформа. Но бесконечная борьба за власть сводила на нет все их усилия и в итоге привела к устранению их самих. Шуйских и Бельских в 1544–1547 гг. сменяют Глинские, но реальная власть постепенно сосредоточивается у представителей старомосковского боярства — Захарьиных. Растет и недовольство боярским правлением в среде московских горожан.

 

Венчание на царство Ивана IV и восстание против Глинских

В начале 1547 г. происходят два значительных события. 16 января впервые в русской истории состоялось венчание на царство бывшего до этого великим князем Ивана IV. 3 февраля последовала женитьба достигшего совершеннолетия царя на Анастасии Захарьиной. Ряд крупных пожаров в Москве весной — летом 1547 г. прерывают столь торжественно начавшееся царствование Ивана IV.

Наибольшее опустошение произвел пожар 21 июня 1547 г., продолжавшийся 10 часов. Выгорела основная территория Москвы, сгорело 25 тыс. домов, погибло около 3 тыс. человек. В бедствиях обвинили стоящих у власти Глинских. По городу разошелся слух, что бабка царя Анна Глинская, оборотясь птицей, летала по городу, «вымала сердца человеческие да клала в воду, та тою водою, ездячи по Москве, да кропила», от чего и был пожар. Другой слух, подогревший страсти, — о походе на Русь крымского хана. Царь с двором вынужден был уехать в подмосковное село Воробьево, Глинские — Михаил и Анна — бежать в подмосковные монастыри. Открытое восстание началось 26 июня. После вечевого сбора горожане двинулись в Кремль и потребовали выдачи Глинских, Были разгромлены их дворы, убит один из Глинских — Юрий.

27-28 июня Москва по сути находилась в руках посадских людей, которые, возможно, «пытались даже создать какое-то свое управление городом» (Н.Е.Носов). 29 июня вооруженные горожане двинулись в Воробьево и потребовали выдачи Глинских. «Вниде страх в душу мою и трепет в кости мои и смирился дух мой», — вспоминал позже царь. Большого труда ему стоило убедить народ разойтись. Ряд выступлений в это же время произошел в некоторых других городах — причиной был неурожай, повышение налогов и злоупотребления администрации.

Однако выступления 1547 г. не нарушили объективного хода событий последних десятилетий. Они лишь подчеркнули необходимость дальнейших преобразований. После ряда новых начинаний рубежа XV–XVI вв. и продолжения их в 30-40-х годах XVI в. страна была подготовлена к проведению более масштабных реформ.

 

Избранная Рада

Планы переустройства России вынашивала небольшая группа людей. окружавших в то время Ивана IV. Одним из них был митрополит Макарий, образованнейший человек того времени, активно участвовавший в государственной деятельности 40-50-х годов. Другим приближенным стал священник придворного Благовещенского собора Сильвестр. В окружении Ивана IV находился и незнатный по происхождению дворянин Алексей Федорович Адашев. К началу 1549 г. влияние на царя Сильвестра и Адашева значительно усилилось, и последний становится, по сути, руководителем правительства, названного впоследствии Андреем Курбским «Избранной Радой». С именем Алексея Адашева связаны все последующие реформы, а также успехи внешней политики России в середине XVI в. Кроме них, в разработке и проведении реформ также участвовали «думцы» Захарьины, Д.И.Курлятев, И.В.Шереметев, А.И.Курбский.

 

Реформы центральных и местных органов власти

К февралю 1549 г. относится начало деятельности на Руси Земских соборов — сословно-представительных органов. «Земские соборы, — писал Л.В.Черепнин, — это орган, пришедший на смену вечу», воспринявший древнерусские «традиции участия общественных групп в решении правительственных вопросов», но заменивший «элементы демократизма началами сословного представительства».

Первым собором обычно считается совещание, созванное царем 27 февраля. Вначале он выступил перед боярами, окольничими, дворецкими и казначеями в присутствии церковного «освященного собора», и в тот же день он говорил перед воеводами, княжатами и дворянами. Видимо, этот же Земский собор, ка который также «велел князь великий собрати от городов добрых людей по человеку», принял решение о создании нового правового кодекса — Судебника. В основу был положен предыдущий Судебник 1497 г., но расширенный, лучше систематизированный.

В Судебнике 1550 г. из 100 статей большая часть посвящена вопросам управления и суда. В целом пока что сохранялись старые органы управления (центральные и местные), но в их деятельность вносились существенные изменения. Таким образом, продолжалось их эволюционное превращение в рамках формирующегося сословно-представительного государства. Так, наместники теперь лишались права окончательного суда по высшим уголовным делам, оно передавалось в центр. Судебник, вместе с тем, расширил деятельность городовых приказчиков и губных старост: к ним полностью отошли важнейшие отрасли местного управления. А их помощник ки — старосты и «лучшие люди» — по постановлению Судебника обязательно должны были участвовать в наместничьем суде, что означало контроль со стороны выборных от населения за деятельностью наместников. Значение служилых людей — дворян — поднималось и тем, что устанавливалась неподсудность их суду наместников.

Следующим шагом явилась прямая ликвидация в 1551–1552 гг. наместничьего управления в отдельных областях. А в 1555–1556 гг. приговором царя «о кормлениях» наместничье управление отменялось в общегосударственном масштабе. Его место занимало местное управление, проделавшее долгий и нелегкий путь.

Местное управление не представляло собой единообразия, а принимало различные формы в зависимости от социального состава той или иной местности.

В центральных уездах, где было развито частное землевладение, вводилось губное управление, а дворяне выбирали из своей среды губных старост. Вместе с тоже выборными городовыми приказчиками они возглавили уездную администрацию. Это означало завершение губной реформы.

Выборные власти стали появляться и в тех уездах, где не было частного землевладения. Здесь из зажиточных слоев черносошного населения выбирались земские старосты. Впрочем, черносошные общины и прежде имели свои выборные мирские власти в лице старост, сотских, пятидесятских, десятских и т. д. Эти волостные администраторы генетически восходили к представителям старинной сотенной общинной организации Киевской Руси. Они традиционно осуществляли надзор за общинными землями, распределяли и собирали налоги, разрешали мелкие судебные дела, решали другие вопросы, затрагивающие интересы общины в целом. И раньше мирские власти состояли из представителей наиболее зажиточного крестьянства: «лучших» и «средних» людей. Кстати сказать, черные волости, даже становясь частновладельческими землями, сохраняли структуру мирского управления.

Земская реформа наряду с черносошными землями затронула и города, где тоже (но из зажиточного посадского населения) выбирались земские старосты. Губные и земские старосты в отличие от кормленщиков — пришлых людей — действовали в интересах и на пользу своих уездов, городов и общин. Справедливости ради необходимо отметить, что полностью местные реформы были осуществлены лишь на Севере.

Считается, что губная и земская реформы являются шагом на пути централизации. При этом, однако, не учитывается тот факт, что власти на местах становились выборными, а, следовательно, на местах развивалось самоуправление. Институты самоуправления XVI в. представляются продолжением демократических вечевых традиций Древней Руси в новых условиях формирования единого государства. Традиции эти оказались действенными и потом — в Смутное время.

Ко времени Избранной Рады относится усиление значения приказов как функциональных органов управления. Именно в середине XVI в. возникают важнейшие приказы. К ним относится Челобитенный, в котором принимались жалобы на имя царя и проводилось расследование по ним. Во главе этого, по сути высшего органа контроля, стоял А.Адашев. Посольский приказ возглавлял дьяк Иван Висковатый. Поместный приказ ведал делами поместного землевладения, а Разбойный разыскивал и судил «лихих людей». Первый приказ военного ведомства — Разрядный — обеспечивал сбор дворянского ополчения и назначал воевод, а другой — Стрелецкий — ведал созданным в 1550 г. войском стрельцов. Разрядным приказом некоторое время руководил дьяк И.Г.Выродков, при котором он стал как бы генеральным штабом русского войска. Финансовые дела находились в компетенции Большого прихода и Четвертей (Четей). С присоединением Казанского и Астраханского ханств создается приказ Казанского дворца. Окончательное завершение формирования приказной системы приходится на XVII в.

 

Реформы в социально-экономической сфере

Уже в Судебнике 1550 г. затрагиваются существенные вопросы землевладения. В частности, принимаются постановления, затрудняющие дальнейшее существование вотчинных земель.

Особое место занимают статьи о частновладельческом населении. В целом право перехода крестьян в Юрьев день по ст. 88 сохранялось, но несколько увеличилась при этом плата за «пожилое». Ст. 78 определяла положение другой значительной группы населения — кабальных холопов. Запрещалось, к примеру, превращать в холопов служилых людей, ставших должниками.

Однако главные изменения в социально-экономической сфере были направлены на обеспечение землей служилых людей — дворян. В 1551 г. на Стоглавом соборе Иван IV заявил о необходимости перераспределения («переверстания») земель между землевладельцами: «у кого лишек, ино недостаточного пожаловати». Под «недостаточными» подразумевались служилые люди. Для проведения упорядочения земель предпринимается их всеобщая перепись. В процессе ее осуществления прежнее подворное налоговое обложение заменялось поземельным. На основных территориях вводилась новая единица обложения — «большая соха». Ее размеры колебались в зависимости от социального положения землевладельца: на соху черносошного крестьянина приходилось меньше земли, но больше налогов. Ущемлялись также интересы церкви, зато в привилегированном положении оказывались помещики.

Размеры земельных владений обусловливали и прежние службы дворян. «Уложение о службе» (1555) устанавливало правовые основы поместного землевладения. Каждый служилый человек имел право требовать поместье не меньше 100 четвертей земли (150 десятин, или примерно 170 га), так как именно с такой земельной площади должен был выходить на службу «человек на коне и в доспехе полном». Таким образом, с первых 100 четвертей выходил сам землевладелец, а со следующих — его вооруженные холопы. Согласно «Уложению»; вотчины в отношении службы уравнивались с поместьями, а вотчинники должны были нести службу на тех же основаниях, что и помещики.

Изменения в положении служилых людей тесно связаны также с отменой наместничьего управления (кормлений). Вместо «кормленичего дохода», шедшего в основном в руки наместников и волостелей, вводился общегосударственный налог «кормленый откуп». Этот налог поступал в государственную казну, откуда раздавался служилым людям в качестве жалования — «помоги». Денежную «помогу» давали тем, кто вывел больше людей, чем полагалось, или имел владение меньше нормы. Зато тот, кто вывел меньше людей, платил денежный штраф, а неявка могла повлечь конфискацию владений и телесное наказание.

 

Военные преобразования

Основу вооруженных сил составляло теперь конное ополчение землевладельцев. Помещик или вотчинник должен был выходить на службу «конно, людно и оружно». Кроме них, существовали служилые люди «по прибору» (набору): городская стража, артиллеристы, стрельцы. Сохранялось и ополчение крестьян и горожан — посоха, несшая вспомогательную службу.

В 1550 г. была предпринята попытка организации под Москвой трехтысячного корпуса «выборных стрельцов из пищали», обязанных быть всегда наготове для исполнения ответственных поручений. В него вошли представители знатнейших родов и верхи Государева Двора. Стрельцы представляли собой уже регулярное — войско, вооруженное новейшим оружием и содержащееся казной. Организационное строение стрелецкого войска было позднее распространено на все войска.

Управление дворянским войском чрезвычайно усложнялось обычаем местничества. Перед каждым походом (а иногда и в походе) происходили затяжные споры. «С кем кого ни пошлют на которое дело, ино всякой разместничается», — отмечал в 1550 г. Иван IV. Поэтому местничество в армии воспрещалось и предписывалось несение воинской службы «без мест». Принцип занимать высшие посты в армии родовитыми княжатами и боярами тем самым нарушался.

 

Стоглавый собор 1551 г

Процесс усиления государственной власти неизбежно вновь выдвигал вопрос о положении церкви в государстве. Царская власть, источники доходов которой были немногочисленными, а расходы велики, с завистью смотрела на богатства церквей и монастырей.

На совещании молодого царя с митрополитом Макарием в сентябре 1550 г. была достигнута договоренность: монастырям запрещалось основывать новые слободы в городе, а в старых слободах ставить новые дворы. Посадские люди, бежавшие от тягла в монастырские слободы, кроме того, «выводились» назад. Это было продиктовано потребностями государственной казны.

Однако такие компромиссные меры не удовлетворили государственную власть. В январе-феврале 1551 г, был собран церковный собор, на котором были зачитаны царские вопросы, составленные Сильвестром и проникнутые нестяжательским духом. Ответы на них составили сто глав приговора собора, получившего название Стоглавого, или Стоглава. Царя и его окружение волновало, "достойно ли монастырям приобретать земли, получать различные льготные грамоты. По решению собора прекратилось царское вспомоществование монастырям, имеющим села и другие владения. Стоглав запретил из монастырской казны давать деньги в «рост» и хлеб в «насп», т. е. — под проценты, чем лишил монастыри постоянного дохода.

Ряд участников Стоглавого собора (иосифляне) встретили программу, изложенную в царских вопросах, ожесточенным сопротивлением.

Программу царских реформ, намеченных Избранной Радой, в наиболее существенных пунктах Стоглавый собор отклонил. Гнев Ивана IV обрушился на наиболее видных представителей иосифлян. 11 мая 1551 г. (т. е. через несколько дней после завершения собора) была запрещена покупка монастырями вотчинных земель «без доклада» царю. У монастырей отбирались все земли бояр, переданные ими туда в малолетство Ивана (с 1533 г.). Тем самым был установлен контроль царской власти над движением церковных земельных фондов, хотя сами по себе владения остались в руках у церкви. Церковь сохраняла свои владения и после 1551 г.

Вместе с тем, были проведены преобразования во внутренней жизни церкви. Утверждался созданный ранее пантеон общерусских святых, унифицировался ряд церковных обрядов. Были приняты также меры по искоренению безнравственности духовного сословия.

 

Судьба реформ 50-х годов XVI в.

Принято считать, что реформы Избранной рады проводились в целях укрепления социального положения дворянского сословия в противовес тормозящему этот процесс консервативному боярству. В.Б.Кобрину удалось доказать, что в усилении государства были заинтересованы практически все слои общества. Поэтому реформы проводились не в угоду какому-либо одному сословию и не против какого-либо сословия. Реформы означали формирование Русского сословно-представительного государства. При этом подразумевалось и осуществлялось на практике разумное равновесие в распределении власти между рядом сословий (Земские соборы), правительством (Избранная Рада) и царем. Для утверждения этой системы необходимо было время. В силу ряда обстоятельств равновесие властных структур стало неустойчивым уже в первой половине 50-х годов. Реформаторская деятельность была сведена на нет в 60-е годы внешними (Ливонская война) и внутренними (опричнина) причинами. Многое здесь значила и личность царя Ивана — человека государственного ума, но с гипертрофированно развитым властолюбием, и, возможно, на этой почве с некоторыми психическими отклонениями. Впоследствии, как бы оправдывая свои действия, Иван IV писал, что Адашев и Сильвестр «сами государилися, как хотели, а с меня есте государство сняли: словом яз был государь, а делом ничего не владел». Однако современные историки, отводят ему в государственных делах несколько иное место. «Участие Ивана IV в правительственной деятельности в 60-х годах не противоречит тому, что многие реформы (возможно, даже их большинство) были задуманы деятелями Избранной Рады. Главной заслугой Ивана IV в эти годы было то, что он призвал к правлению таких политиков, как Адашев и Сильвестр, и, видимо, действительно подчинялся их влиянию», — пишет В.Б.Кобрин.

Разрыв с приближенными наступил не сразу. Их колебания во время болезни Ивана в 1553 г., напряженные отношения с родственниками царицы Захарьиными и, возможно, с ней самой приводят к психологической несовместимости. Стремление проводить самостоятельную политику — внешнюю и внутреннюю — к несовместимости политической. К осени 1559 г. прекращается реформаторская деятельность. В 1560 г. происходит развязка. Сильвестр был направлен в ссылку: вначале в Кирилло-Белозерский монастырь, затем в Соловецкий. А.Адашев был послан в действующую в Ливонии армию, но вскоре вместе с братом Данилом арестован. Лишь смерть (1561) спасла бывшего главу Избранной Рады от дальнейших преследований.

 

Опричнина

Знаменитый русский историк В.О.Ключевский как-то заметил об опричнине: «Учреждение это всегда казалось странным как тем, кто страдал от него, так и тем, кто его исследовал». Действительно, всего семь лет существовала опричнина, но как много ученых «копий» сломано над выяснением ее причин и целей.

В целом, все разноликие мнения историков можно свести к двум взаимоисключающим утверждениям: 1) опричнина была обусловлена личными качествами царя Ивана и не имела никакого политического смысла (В.О.Ключевский, С.Б.Веселовский, И.Я.Фроянов); 2) опричнина являлась хорошо продуманным политическим шагом Ивана Грозного и была направлена против тех социальных сил, которые противостояли его «самовластию». Последняя точка зрения, в свою очередь, также «раздваивается». Одни исследователи полагают, что целью опричнины было сокрушение боярско-княжеского экономического и политического могущества (С.М.Соловьев, С.Ф.Платонов, Р.Г.Скрынников). Другие (А.А.Зимин и В.Б.Кобрин) считают, что опричнина «целилась» в остатки удельно-княжеской старины (Старицкий князь Владимир), а также направлялась против сепаратистских устремлений Новгорода и сопротивления церкви как мощной, противостоящей государству организации. Ни одно из этих положений не бесспорно, поэтому спор об опричнине продолжается.

Видимо, причины появления опричнины надо искать не в борьбе с определенными социальными группами, а в реакции пытающейся усилиться самодержавной власти на альтернативу государственного развития, представленную сословно-представительными учреждениями.

Однако, необходимо знать не только мнение исследователей, но и ход самого опричного «действа».

3 декабря 1564 г. царь неожиданно для многих выехал из Москвы вместе с семьей в сопровождении заранее подобранных бояр и дворян. Взял он также с собой казну и «святости». После посещения Троице-Сергиева монастыря он направился в свою летнюю резиденцию — Александровскую слободу (ныне г. Александров в 100 км к северо-востоку от Москвы). Отсюда в начале января 1565 г. Иван IV шлет в Москву две грамоты. В первой — адресованной боярам, духовенству и служилым людям — он обвинял их же в изменах и потворстве изменам, а во второй царь объявлял московским посадским людям, что у него «гневу на них и опалы никоторые нет». Послания царя, прочитанные на Красной площади, вызвали в городе огромное волнение. Московское «людье» потребовало, чтобы царя уговорили вернуться на престол, угрожая, что в противном случае они «государственных лиходеев и изменников» сами «потребят».

Через несколько дней в Александровской слободе Иван Васильевич принял делегацию духовенства и боярства и согласился вернуться на престол с условием, «что ему своих изменников, которые измены ему, государю, делали и в чем ему, государю, были непослушны, на тех опала своя класти, а иных казнити и животы их и статки иматп, а учинити емут на своем государстве себе опричнину, двор ему учинить себе и весь обиход особный».

Опричнина не была каким-либо новым делом, ибо так назывался издавна удел, который князь выдавал своей вдове, «опричь» (кроме) другой земли. Однако в данном случае опричнина означала личный удел царя. Остальная часть государства стала именоваться земщиной, управление которой осуществлялось Боярской думой. Политическим и административным центром опричнины стал «особый двор» со своей Боярской думой и приказами, частично переведенными из земщины. В опричнине была особая казна. Первоначально в опричнину была взята тысяча (к концу опричнины — уже 6 тыс.) в основном служилых людей, но были и представители некоторых старых княжеских и боярских родов. Для опричников вводилась особая форма: к шеям своих лошадей они привязывали собачьи головы, а у колчана со стрелами — метлу. Это означало, что опричник должен грызть «государевых изменников» и выметать измену.

Обычно считается, что в опричнину были взяты территории, где господствовало княжеско-боярское землевладение. Выселение оттуда крупных землевладельцев на земли земщины, таким образом, подрывало их экономическую базу и ослабляло их позиции в политической борьбе. Однако в последнее время выясняется, что ставшие опричными земли были заселены в основном либо служилыми людьми (дворянами), либо другими верными слугами государя (западные земли), либо были черносошными (Поморье). Опричная часть была выделена и в Москве. Причем, часть землевладельцев этих земель просто перешла в опричнину. Безусловно, были проведены и выселения. Но их масштабы не стоит преувеличивать, к тому же пострадавшие вскоре были возвращены на места. Опричнина отнюдь не изменила структуру крупной собственности на землю, пишет В.Б.Кобрин, боярское и княжеское землевладение пережило опричнину. Хотя нельзя не сказать и о том, что жертвами болезненных подозрений царя стали многие бояре. Ему постоянно мерещились заговоры против него — и головы зачастую невинных людей летели десятками.

Выступление Ивана Грозного и опричников против старых удельных институтов достигло своего апогея в 1569–1570 гг. Церковные иерархи не поддерживали опричную политику. Митрополит Афанасий удалился в монастырь, а сменивший его Филипп Колычев выступил с обличениями опричнины. Он был низложен, заточен в монастырь, а по пути в Новгород опричного войска задушен. Однако факт низложения митрополитов и других церковников еще не свидетельствует об ослаблении позиции церкви в целом.

Еще с начала 50-х годов царь Иван повел линию па физическое уничтожение последнего удельного князя на Руси — Владимира Андреевича Старицкого, который, как показали события 1553 г., связанные с болезнью Ивана, мог реально претендовать на царствование. После ряда опал и унижений Владимир Андреевич в октябре 1569 г. был отравлен.

В декабре 1569 г. войско опричников, лично возглавлявшееся Иваном Грозным, выступило в поход на Новгород, который якобы хотел ему изменить. Царь шел как по неприятельской стране. Опричники громили города (Тверь, Торжок), села и деревни, убивали и грабили население. В самом Новгороде разгром длился 6 недель. Подозреваемых тысячами пытали и топили в Волхове. Город был разграблен. Имущество церквей, монастырей и купцов было конфисковано. Избиение продолжалось и в Новгородских пятинах. Затем Грозный двинулся к Пскову, и лишь суеверность грозного царя позволила этому старинному городу избежать погрома.

Новгородский поход опричников позволяет сделать вывод, что Иван IV страшился отнюдь не только представителей аристократии (как препятствия на пути к неограниченной власти), но и в равной мере (а может быть в большей) городского и сельского населения, также представленного на Земских соборах — учреждении сословно-представительном.

После возвращения из Новгорода начинаются казни самих опричников, тех, которые стояли у ее истоков: на смену им приходят наиболее отличившиеся в погромах и казнях, среди них Малюта Скуратов и Василий Грязной. Опричный террор продолжался. На 1570 г. приходятся последние массовые казни в Москве.

В 1572 г. опричнина была отменена: «государь опричнину оставил». Впрочем, некоторые исследователи полагают, что изменена была лишь вывеска, а опричнина под именем «государева двора» продолжала существовать и далее. Другие историки считают, что Иван IV попытался вернуться к опричным порядкам в 1575 г., когда вновь получил во владение «удел», а остальной территорией поставил управлять крещеного татарского хана Симеона Бекбулатовича, который назывался «великим князем всея Руси», в отличие от просто «князя московского». Не пробыв и года на престоле, хан был сведен с великого княжения. Все вернулось на свои места.

Опричнина в целом не смогла усилить на более или менее продолжительное время самодержавное правление (после смерти Ивана IV мы видим деятельность не столько царя Федора Иоановича, сколько его окружения, из которого более других отличался Борис Федорович Годунов, который, достигнув трона, вынужден был утверждаться Земским собором), ни ликвидировать центральные сословно-представительные органы и местное самоуправление. Опричнина не должна рассматриваться как ступень к новой «прогрессивной» самодержавной форме правления, как часто определяют ее значение. В большей степени она являлась возвращением к временам удельного правления (если иметь в виду деление страны на опричнину и земщину и т. д.). Опричнина была реформой, но реформой с противоположным знаком. Об этом свидетельствуют и ее последствия.

 

Внешняя политика

Основными направлениями внешней политики России в середине второй половины XVI в. были следующие: на востоке и юго-востоке борьба с казанскими и астраханскими ханствами и продвижение в Сибирь, на юге — защита от набегов крымцев, на западе — попытка выхода к Балтийскому морю.

 

Восточная политика

Первоочередной задачей в середине XVI в. стала борьба с Казанским ханством, непосредственно граничившим с русскими землями и державшим в своих руках волжский торговый путь. Первоначально казанский вопрос пытались решить дипломатическим путем, посадив на престол московского ставленника. Однако это закончилось неудачей, как, впрочем, и первые походы (1547–1548; 1549–1550).

В 1551 г. началась подготовка к новому походу. Весной в 30 км на запад от Казани у впадения в Волгу р. Свияги строится в кратчайший срок деревянная крепость — Свияжск, возведением которой из заранее заготовленных блоков руководил дьяк Разрядного приказа. И.Г.Выродков. В августе большое русское войско (150 тыс.) осадило Казань. Осада длилась почти полтора месяца. И вновь отличился Выродков, подведший к стенам подвижные осадные башни «гуляй-города», а также осуществивший ряд подкопов под стены. В результате взрывов бочек пороха, заложенных в подкопы, был разрушен большой участок стены, и 2 октября Казань была взята штурмом.

Падение Казанского ханства предопределило судьбу другого — Астраханского, имевшего важное стратегическое и торговое значение. В августе 1556 г. Астрахань была присоединена. В это же время признала вассальную зависимость от России и Ногайская орда (она кочевала между средним течением Волги и Яиком). В 1557 г. было закончено присоединение Башкирии.

Таким образом, земли Поволжья и торговый путь по Волге оказались в составе России.

Успешные военные действия на восточном и юго-восточном направлениях существенно ограничили возможность нападения татар Крымского ханства, фактический руководитель внешней политики того времени А.Адашев настаивал на активных действиях против Крыма, однако встретил сопротивление со стороны Ивана IV, настойчиво стремившегося решить балтийский вопрос. Поэтому в целях обороны от крымцев в 50-е годы началось строительство Засечной черты — оборонительной линии из лесных засек, крепостей и естественных преград, проходившей южнее Оки, недалеко от Тулы и Рязани. Устройство Засечной черты оправдало себя уже в 1572 г., когда крымский хан Девлет-Гирей со 120-тысячным войском был наголову разбит в 50 км от Москвы.

Присоединение Поволжья создало также предпосылки для дальнейшего освоения земель на востоке. Теперь путь лежал в Сибирь, привлекавшую громадными запасами пушнины. В 50-х годах XVI в. сибирский хан Едигер признал себя вассалом России, но пришедший затем к власти хан Кучум разорвал эти отношения. Большую роль в продвижении в Сибирь сыграли купцы и промышленники Строгановы, получившие обширные владения по рекам Каме и Чусовой. Для охраны своих владений они построили ряд городов-крепостей, создали населенные «охочими людьми» — казаками — военные гарнизоны. Около 1581–1582 гг. (относительно этой даты существуют разногласия) Строгановы снарядили за Урал военную экспедицию казаков и ратных людей из городов. Во главе этого отряда (около 600 человек) стал атаман Ермак Тимофеевич. Перейдя Уральские горы, он дошел до Иртыша, а под самой столицей Кучума — Кашлык — состоялось решающее сражение. Разноплеменное ханское войско не выдержало казачьего натиска и разбежалось. Ермак вошел в Кашлык и стал собирать ясак (дань) с сибирских жителей. Однако победа казаков оказалась непрочной, к тому же через несколько лет Ермак погиб. Поход его не привел к непосредственному присоединению Сибири, но начало этому было положено. Уже со второй половины 80-х годов в западной части Сибири строятся города и крепости: Тюмень, Тобольский острог, Сургут, Томск. Административным центром Сибири становится Тобольск, куда назначался воевода. Он ведал сбором ясака, наблюдал за торговлей и промыслами, в его распоряжении находились стрельцы, казаки, другие служилые люди. В Сибирь двинулись и колонизационные потоки русского крестьянства, принесшие с собой и традиции русского земского самоуправления.

 

Ливонская война

Ливонская война стала «делом всей жизни» Ивана IV (И.И.Смирнов), а К.Маркс замечал, что ее целью «было дать России выход к Балтийскому морю и открыть пути сообщения с Европой».

Ливония, созданная в XIII в. немецкими рыцарями-меченосцами, представляла собой в XIV в. слабое государство, по сути разделенное между Орденом, епископами и городами. Орден возглавлял его лишь формально. Вместе с тем Орден, опираясь на поддержку других государств, препятствовал установлению контактов России с западноевропейскими странами.

Непосредственным же поводом к началу Ливонской войны послужил вопрос о «юрьевской дани» (Юрьев, впоследствии названный Дерпт (Тарту), основал еще Ярослав Мудрый). Согласно договору 1503 г. за него и прилегающую территорию должна была уплачиваться ежегодная дань, что, однако, не делалось. К тому же Орден заключил в 1557 г. военный союз с литовско-польским королем. В январе 1558 г. Иван IV двинул свои войска в Ливонию. Начало воины принесло ему победы: были взяты Нарва и Юрьев. Летом и осенью 1558 г. и в начале 1559 г. русские войска прошли всю Ливонию (до Ревеля и Риги) и продвинулись в Курляндии до границ Восточной Пруссии и Литвы.

Угроза полного разгрома заставила ливонцев просить перемирия. В марте 1559 г. оно было заключено сроком на полгода. Начавшиеся в 1560 г. военные действия принесли Ордену новые поражения: были взяты крупные крепости Мариенбург и Феллин, в плен попал сам магистр Ордена Фюрстенберг. Результатом компании 1560 г. стал фактический разгром Ливонского ордена как государств. Однако земли его перешли под власть Польши, Дании и Швеции, а последний его магистр — Кетлер — получил лишь Курляндию, да и то находившуюся в зависимости от Польши.

Таким образом, вместо слабой Ливонии у России оказалось теперь три сильных противника. Правда, пока Швеция и Дания воевали друг с другом, Иван IV вел успешные действия против Сигизмунда II Августа. В феврале 1563 г. он взял Полоцк. Но уже в начале следующего года русские войска потерпели ряд поражений (битвы на р. Уле и под Оршей). Тогда Иван IV попытался восстановить Ливонский орден, но под протекторатом России, а с Польшей повел переговоры. Условия мира царь обнародовал на Земском соборе 1566 г. Они оказались неприемлемыми, и собор высказался за продолжение войны: «Государю нашему тех городов Ливонских, которые взял король во обереганье, отступиться непригоже, а пригоже государю за те городы стояти». В решении собора также подчеркивалось, что отказ от Ливонии повредит торговым интересам.

В 1568–1569 гг. война принимает затяжной характер. А в 1569 г. на сейме в Люблине состоялось объединение Литвы и Польши в единое государство — Речь Посполитую, с которой в 1570 г. удалось заключить перемирие на три года. В мае того же года Иван IV наконец-то создает в Ливонии государство под покровительством России во главе с братом датского короля Магнусом.

Тем временем, в 1575 г. в Речи Посполитой закончился период «бескоролевья» (1572–1575 гг.). Королем был избран (а претендовал на польский престол и Иван Грозный) Стефан Баторий. Его избрание означало возобновление войны с Польшей. Однако еще в 1577 г. русские войска занимали почти всю Ливонию, кроме Риги и Ревеля, который осаждали в 1576–1577 гг. Но этот год был последним годом успехов России в Ливонской войне. В 1579 г. возобновила военные действия Швеция, а Баторий возвратил Полоцк и взял Великие Луки. В августе 1581 г. началась осада Баторием Пскова. Псковичи поклялись «за Псков град битися с Литвою до смерти безо всякие хитрости». Клятву они сдержали, отбив 31 приступ. После пяти месяцев безуспешных попыток поляки вынуждены были снять осаду Пскова. Но шведами в это же время была захвачена Нарва.

В январе 1582 г. в Яме-Запольском (недалеко от Пскова) было заключено 10-летнее перемирие с Речью Посполитой. Россия отказывалась от Ливонии и белорусских земель, но ей возвращались некоторые пограничные русские земли.

В мае 1583 г. заключается 3-летнее Плюсское перемирие со Швецией, по которому уступались Копорье, Ям, Ивангород и прилегающая к ним территория южного побережья Финского залива. Русское государство вновь оказалось отрезанным от моря.

 

Культура в XVI в.

На духовную культуру XVI в., как и прежде, определяющее значение оказывала церковь, ее учения и догмы, основанные на религиозном мировидении. Однако духовная культура, особенно народных масс, не была свободной от языческо-христианских или даже языческих представлений. Это проявлялось в традиционных обрядах и празднествах.

 

Фольклор

Фольклор XVI в. отличается от предыдущего как по типу, так и по содержанию. Наряду с бытованием жанров прежних эпох (былин, сказок, пословиц, обрядовых песен и т. д.), в XVI в. расцветает жанр исторической песни. Большое распространение имели и исторические предания. Песни и предания обычно посвящались выдающимся событиям того времени — взятию Казани, походу в Сибирь, войнам на Западе, либо выдающимся личностям — Ивану Грозному, Ермаку Тимофеевичу.

В исторической песне о походе на Казань воспевается умение русских воинов-пушкарей, устроивших «хитрый» подкоп под городские стены. Как умный правитель и полководец изображается в ней сам Иван Грозный. Для его фольклорного образа характерна идеализация. Так, в одной из песен народ горько оплакивает его как народного заступника: «Ты восстань, восстань, ты, наш православный царь… Царь Иван Васильевич, ты наш батюшка!». Однако в фольклоре отразились и другие черты его: жестокость, властность, безжалостность. В этой связи характерны новгородские и псковские песни и предания. В одной из песен царевич Иван напоминает отцу: «А которой улицей ты ехал, батюшка, всех сек, и колол, и на кол садил».

В песнях о завоевании Сибири, бытовавших в основном среди казачества, главным героем является Ермак Тимофеевич — удалой и смелый атаман вольных людей, народный вожак. В его образе соединились черты героических богатырей русского эпоса с чертами народных предводителей, боровшихся против социальной несправедливости.

Интересны песни о героической обороне Пскова во время Ливонской войны. Потерпев поражение, польский король Стефан Баторий зарекается от своего имени и от имени своих детей, внуков и правнуков когда-либо нападать на Русь.

Распространенной во времена Ивана Грозного была песня о Кострюке. В ней рассказывается о победе незнатного русского человека («мужика-деревенщины») над князем-иностранцем Кострюком, хваставшимся своей силой, но ставшим посмешищем для всего народа.

 

Публицистика XVI в.

Объединительные процессы и усиление позиций Русского государства в Европе поставили перед обществом злободневные вопросы о происхождении княжеской власти на Руси и о месте и роли Руси среди других государств прежде и теперь. Наиболее яркое выражение они нашли в публицистических произведениях.

В первой четверти XVI в. возникло «Сказание о князьях владимирских», которое в отличие от «Повести временных лет» выводило происхождение русской княжеской династии от римского императора Августа. В одну из подчиненных ему областей на берега Вислы он якобы послал своего брата Пруса, который и основал род легендарного Рюрика. Один из наследников Августа, Пруса и Рюрика — древнерусский князь Владимир Мономах получил от византийского императора символы царской власти: шапку-венец, драгоценные бармы-оплечья и другие дары. С той поры этим венцом и венчались все последующие русские князья. Таким образом, обе легенды — и о происхождении княжеской власти от римского императора, и о получении царских регалий из Константинополя — имели своей целью укрепить авторитет власти на Руси, обосновывали стремление возвратить древнерусские земли, находящиеся под властью Польши и Литвы.

В посланиях игумена псковского Елеазарова монастыря Филофея (около 1510 г.) выдвигалась идея «Москва — третий Рим». В его изложении история выступает как процесс смены трех мировых царств. Первые два Рима — собственно Рим и Константинополь — погибли за измену их православию. Теперь их место заняла Москва. Если же и Москва впадет в грехи, ей не последует четвертый Рим просто потому, что нигде в мире нет больше православного государства. Следовательно, мысль Филофея должна приниматься не как претензия Русского государства на мировое господство или мессианство, но в смысле большой ответственности Руси за дальнейшее существование мира. Не достижение мировой власти, а объединение всех русских земель под главенством Москвы является основной идеей посланий Филофея.

Другими темами публицистических посланий, отражающими общественное развитие, стали вопросы о власти царя и вообще об устройстве Русского государства.

В конце 40 — начале 50-х годов XVI в. пишет свои челобитные Ивану IV Иван Семенович Пересветов (возможно, вымышленная личность). Для изложения своих взглядов Пересветов пользуется своеобразным литературным приемом. Он рисует несуществовавшего идеального монарха — Махмет-Салтана турецкого, который, сосредоточив в своих руках всю власть, сумел тем не менее установить в своем государстве справедливые отношения и твердый правопорядок. В своей политике Махмет-Салтан опирался на «воинников». За усердную службу он хорошо оплачивал своих воинов из казны, в которую стекались все доходы его царства.

Турецкому султану Пересветов противопоставляет византийского «царя» Константина, который «вельможам своим волю дал». Они же отстранили его от власти и злоупотреблениями довели страну до гибели.

Поэтому образцом для Пересветова выступал сильный правитель, но не самовластец, ибо кроме прав у него были и обязанности перед «воинниками», которыми он и был «силен и славен». Пересветов, следовательно, обращал внимание на дворянство как государственную опору, а боярство обвинял в трусости и недостатке служебного рвения. Стремясь к усилению военной мощи, Пересветов выступал против института холопства, так как рабы, понятно, воины плохие. «Которая земля порабощена, — писал он, — в той земле все зло сотворяется». Такова в общих чертах программа государственного устройства одного нз публицистов того времени.

Яростный спор по этим же проблемам мы наблюдаем в знаменитой переписке (1564–1577) Ивана Грозного с князем Андреем Курбским — одним из его сторонников в 50-е годы. Бежав с началом опричнины за рубеж, Курбский прислал царю послание, обвиняя его в тирании и жестокости. Грозный ответил. Вся переписка составляет два послания царя и три князя, которым был написан также памфлет «История о великом князе Московском». Обоих авторов отличает широкая образованность: они знали античность, историю Рима, Византии и Руси, Библию и богословскую литературу. Оба обладали незаурядным литературным талантом.

Общим у авторов было то, что они выступали за крепкое государство и сильную царскую власть. Политическим идеалом Курбского при этом являлась деятельность Избранной Рады. К управлению государством, по его мысли, необходимо привлекать «мудрых советников» и даже «всенародных человек». Следовательно, Курбский выступал за монархию, но ограниченную. Царь Иван же истинной монархией считал только монархию с неограниченной властью. Это он и доказывал — в данном случае с пером в руках. Аргументами служат прежде всего факты из прежней истории, согласно которым «самодержавство» существует в Русской земле «божиим соизволением» «издревле» — с князя Владимира Святославовича. Однако в малолетство Ивана IV «бояре и вельможи» «от бога державу данную мне от прародителей наших под свою власть отторгли». Это, по мнению царя, грозило гибелью государству. Теперь настало время вернуть самодержавную власть, при которой не царь действует для блага подданных, а обязанностью их является верная служба государю. Все жители страны — от холопа до князя — это государевы холопы. «А жаловати есмя своих холопей вольны, а и казнити вольны же», — лаконично формулировал царь Иван свой принцип неограниченного правления.

Борьба с церковью нашла свое выражение в таком публицистическом сочинении, как «Беседа Валаамских старцев» (сер. XVI в.). Автор — сторонник сильной церковной власти — выступает против попыток духовенства вмешиваться в государственное управление и против монастырей, захватывающих черные крестьянские земли. Главное его требование — полное уничтожение монастырского землевладения.

 

Историко-литературные сочинения

Большая часть грандиозных рукописных историко-литературных трудов связана с деятельностью митрополита Макария. Им и его сотрудниками к 1554 г. были созданы «Великие Четьи Минеи» — 12-томное собрание всех книг, «чтомых» на Руси: житий и поучений, византийских законов и памятников церковного права, повестей и сказаний. Произведения были распределены по тем дням, в которые их рекомендовалось читать.

Другим крупным сочинением стала «Книга степенная царского родословия». В отличие от летописей, где изложение ведется по годам, Степенная книга располагает повествование по «степеням». Каждой степени (а их всего 17) соответствует правление князя (от Владимира до Ивана IV) и митрополита. Этим подчеркивалась идея единства царской и церковной власти.

В середине XVI в. летописцами был подготовлен новый летописный свод, получивший название Никоновской летописи (так как один из списков принадлежал в XVII в. патриарху Никону). Никоновская летопись вобрала в себя весь предшествующий летописный материал от начала Руси до конца 50-х годов XVI в. Замечательной чертой этого свода является наличие в нем некоторых данных, относящихся в основном к древнему периоду русской истории, которые не встречаются в других летописях. Авторы Никоновской летописи сделали также попытку не простого изложения материала, а объяснения тех или иных событий.

В 70-х годах XVI в. было закончено составление иллюстрированной всемирной истории — Лицевого летописного свода. Он представлял собой 12 фолиантов, иэ которых до нас дошли 10. В сохранившихся томах имеется свыше 16 тыс. миниатюр. В лицевом своде всемирная история излагается как смена великих царств — Древнееврейского, Вавилонского, Персидского, Александра Македонского, Римского, Византийского. Закономерным итогом этого процесса представляется образование Русского государства.

Летописи XVI в. представлены также и локальными сочинениями. Например, «Летописец начала царства» описывает первые годы правления Ивана Грозного. В 60-х годах составляется «История о Казанском царстве», которая доказывала историческую сппаведливость завоевания Казанского ханства. К концу XVI в. относится и одна из редакций «Сказания о начале Москвы».

К литературе бытового жанра относится такое оригинальное произведение, как «Домострой», автором которого, вероятно, был протопоп Сильвестр. «Домострой» означает «домоводство», поэтому в нем можно найти самые различные советы и наставления: как воспитывать детей и обращаться с женой, хранить запасы и просушивать белье, когда покупать товары на рынке и как принимать гостей. Наставления, вместе с тем, освящаются авторитетом бога и священного писания.

 

Грамотность и просвещение

Уровень грамотности среди населения был различным. Элементарная грамотность была распространена у посадских людей и крестьян. У последних уровень грамотности достигал 15 %. Более высока была грамотность в среде духовенства, купечества, знати.

Обучение грамоте производилось в частных школах, которые обычно содержали люди духовного звания. За прохождение курса платили «кашей да гривной денег». В ряде школ, кроме обучения непосредственно грамоте и чтению, изучали грамматику и арифметику. В связи с этим появляются первые учебники по грамматике («Беседа об учении грамоте») и арифметике («Цифирная счетная мудрость»).

О развитии просвещения в XVI в. свидетельствует также факт создания при крупных монастырях библиотек. Большая библиотека (не найденная до сих пор) была в царском дворце. Рукописные книги принадлежали частным лицам различных категорий, в том числе простым горожанам и крестьянам.

 

Начало книгопечатания

Важнейшим достижением в области культуры стало начало книгопечатания. Первая типография в России начала работать около 1553 г., но имена первых мастеров нам неизвестны. В 1563 г. в Москве по царскому повелению и на государственные средства сооружается типография. Создателями и руководителями Печатного двора (размещался невдалеке от Кремля на Никольской улице) были дьяк одной из кремлевских церквей Иван Федоров и белорусский мастер Петр Мстиславец. В марте 1564 г. вышла первая книга «Апостол», хорошо исполненная в техническом отношении. Она отличалась четким красивым шрифтом, многочисленными заставками, была также выполнена гравюра «апостол Лука» и т. д. В 1565 г. вышли два издания другой книги — «Часовник». Иван Федоров был не только мастером-типографом, но и редактором: исправлял переводы книг «Священного писания», приближал их язык к языку своего времени. Однако вскоре он и Мстиславец вынуждены были покинуть Москву. Причины этого до конца остаются невыясненными. Обосновавшись на Украине (во Львове и Остроге), они в последующие годы снова выпускают ряд крупных изданий: вновь «Апостол», а также «Библию». Во Львове была напечатана и первая книга светского содержания: букварь с грамматикой (1574).

Не прекратилось издательское дело и в России: во второй половине XVI в. работали типографии в Москве и в Александровской слободе. Всего было издано 20 книг, некоторые тиражами до тысячи экземпляров.

Впрочем, печатная книга даже в XVII в. не вытеснила рукописную, потому что печаталась в основном богослужебная литература, летописи, сказания и даже Жития святых по-прежнему переписывались от руки.

 

Строительство и архитектура

В течение всего XVI в. ведется широкое строительство каменных городских кремлей.

Особенно внушительные сооружения возводятся в Москве. В 30-е годы прилежащая с востока к Кремлю часть посада обносится кирпичной стеной и получает название Китай-города (возможно, от слова «кита», что означает связку жердей для строительства крепостных стен). В 80-х — начале 90-х годов Приказом каменных дел была построена третья линия (после Кремля и Китай-города) стен Москвы — Белый город, являвшийся мощной крепостью длиной 9,5 км с 27 башнями (располагался на месте нынешнего Бульварного кольца). Строителем Белого города был выдающийся «каменных дел мастер» Федор Конь, с именем которого связано и строительство мощных стен Смоленска. Наконец, на исходе XVI в. создается последняя внешняя линия укреплений Москвы — «Стародом», представлявшая собой 15-километровую деревянную крепость на земляном валу (отсюда другое название — Земляной город). Она проходила по линии современного Садового кольца. Кольца укреплений Москвы пересекались улицами-дорогями, начинающимися от Кремля. Такая планировка носит название радиально-кольцевой и является традиционной для средневековых русских городов.

Дороги вне городских стен, откуда было возможно вражеское нападение, прикрывались обычно монастырями-крепостями. В Москве ими были Новодевичий Донской, Данилов, Симонов, Новоспасский, Андроников.

Каменные крепости-сторожи возводятся также в Поволжье (Нижний Новгород, Казань, Астрахань), южнее Москвы (Тула, Коломна, Зарайск, Серпухов) и западнее Москвы (Можайск, Смоленск), на Северо-Западе (Новгород, Псков, Изборск, Печоры) и даже на Соловецких островах.

Усиление Русского государства отмечается расцветом архитектурного творчества. Со второй трети XVI в. в каменное зодчество из народной деревянной архитектуры проникает шатровый стиль. В отличие от крестово-купольных храмов, восходящих к византийской традиции, шатровые не имеют внутренних столбов, а вся тяжесть здания опирается на (фундамент. Церковь теряет кубическую форму и приобретает облик «столпа» с пирамидальной вершиной. Шедевром и одновременно наиболее ранним образцом шатрового стиля является церковь Вознесения в селе Коломенском (ныне в черте Москвы). Построенная в 1532 г. на высоком берегу Москвы-реки, она представляет собой 62-метровое сооружение — столп с восьмиугольным шатровым верхом, окруженное террасой — гульбищем. Уже современники говорили, что она «вельми чудна высотою и красотою и светлостью, такова не бывала прежде сего на Руси».

Выдающимся памятником шатрового стиля является собор Покрова на Рву, более известный по одному из позднее пристроенных приделов как храм Василия Блаженного. Собор строился в 1554–1561 гг. зодчими Постником Яковлевым и Бармой в ознаменование взятия Казани. Вокруг огромного центрального шатра — восемь глав храмов, опоясанных соединяющей их галереей. В архитектурно-декоративном убранстве храма замечается связь с русским народным зодчеством и с народными орнаментальными мотивами.

Однако шатровое зодчество не могло широко распространиться, ибо противоречило церковным канонам, избравшим в качестве образца пятиглавый Успенский собор в Москве. Подобные храмы сооружаются во многих монастырях и как главные соборы — в крупнейших русских городах. Наиболее известны Успенский собор в Троице-Сергиевом монастыре. Смоленский собор Новодевичьего монастыря и т. д. Наконец, необходимо упомянуть и о строительстве небольших каменных или деревянных посадских церквей.

 

Живопись

Решения Стоглавого собора оказали влияние не только на архитектуру, но и на живопись. Живописцы обязаны были строго придерживаться греческих образцов и иконописи Андрея Рублева. Поэтому они уделяют большее внимание техническим приемам. Вместе с тем в их произведениях звучат политические мотивы. Так, на стенах Золотой палаты Кремлевского дворца в символических изображениях разворачивается художественная композиция на тему о сущности и значении царской власти. Икона «Церковь воинствующая» символизирует апофеоз христианского (русского) воинства, возвращающегося после разрушения «города неверных» (Казани).

К концу XVI в. появляются «строгановские» иконы-миниатюры, созданные в имениях богатых купцов Строгановых.

 

Вопросы общественной жизни, затянутые тугими узлами в XVI в., перешли в XVII в. Опричнина породила не только Смуту его начала, как это принято считать, но и последующие социальные движения его середины и второй половины. Пожалуй, в русской истории до XVII в. не было такого времени, насыщенного столь острыми и драматическими общественными противоречиями. «Бунташными» были не только периоды непосредственных народных взрывов, но и время между ними с «тишайшими» царями Романовыми — Михаилом Федоровичем (1613–1645) и Алскссем Михайловичем (1645–1676). Это было не случайно, ибо в XVII в. в основных чертах определился дальнейший путь России: вместо сословно-представительной монархии наметилось движение к монархии абсолютной, вместо самоуправления с избираемой местной администрацией вводится практика назначения царских воевод, кроме того окончательно закрепощается основная производительная сила общества — крестьянство, хотя и появляются первые признаки новых производственных отношений — капиталистических.

 

Накануне Смуты

В конце XVI в. в стране резко обострились социальные противоречия. Тяжелый хозяйственный кризис, порожденный опричниной и войнами, привел к новому витку закрепостительных мер. В 1581 г. были введены «заповедные годы», т. е. годы, в которые запрещались крестьянские переходы; в 1597 г. принимаются указы об «урочных летах» (в течение 5 лет возможен сыск беглых крестьян) и усилении зависимости холопов. Однако эти меры означали еще только начало крепостничества: крестьяне прикреплялись к земле, а не к землевладельцу. Положение усугубил династический кризис, вызванный смертью последнего представителя династии Рюриковичей Федора Иоанновича (1584–1598) и воцарением Бориса Годунова (1598–1605). Впрочем, он еще при Федоре выступал фактическим правителем государства. В это время успешно велась внешняя политика: результатом войны со Швецией (1590–1593) стало возвращение по Тявзинскому миру (1595) земель, захваченных в Ливонскую войну (были возвращены Ивангород, Ям, Копорье и Корела).

Важным мероприятием было учреждение в 1581 г. патриаршества. Первым патриархом Руси стал Иов. Однако продолжение закрепостительной политики и особенно неурожайные годы в начале XVII в. привели к новому кризису. Рядом принимаемых в срочном порядке мер Борис Годунов «пытался вытащить страну из пропасти» (В.Б.Кобрин). Но в 1603–1604 гг. на западных рубежах вспыхнуло восстание Хлопка. Оно явилось прологом к последующим событиям.

 

Смутное время

Термин «Смутное время» был принят историками XVIII–XIX вв. В советский период историки отвергли его как «дворянско-буржуазный», предложив взамен «крестьянскую войну и иностранную интервенцию», что, безусловно, не соответствует полностью определению этого периода. Сейчас понятие «Смуты» возвращается, и одновремено предлагается называть события начала XVII в. в России гражданской войной, ибо в них были задействованы практически все социальные группы и слои.

 

Скрытая интервенция

Кризисной обстановкой начала XVII в. в России воспользовалась Речь Посполитая (объединенные по Люблинской унии 1569 г. Литва и Польша). Бежавший из кремлевского Чудова монастыря в Польшу и объявивший себя царем Дмитрием (на самом деле погибшим в 1591 г. в Угличе) Григорий Отрепьев был поддержан польскими магнатами, с помощью которых он во главе 4-тысячного войска в 1604 г. предпринимает поход на Москву. На его сторону стали переходить крестьяне и посадские люди порубежных западных земель, а после неожиданной смерти Годунова и бояре. В июне 1605 г. Лжедмитрий I вступил в Москву и был провозглашен царем. Однако проводимая им политика не удовлетворяла ни правящую верхушку, ни народные массы. Чашу терпения переполнила его свадьба с католичкой Мариной Мнишек. 17 мая 1606 г. он был убит. Царем стал Василий Шуйский, правивший прежде всего исходя из интересов бояр и одновременно усиливший закрепостительные меры.

 

Крестьянское восстание

Продолжением предыдущих выступлений явилось крестьянское восстание под предводительством Ивана Болотникова (1606–1607). Поход также начался из западных русских земель (Комарицкая волость). Войско было разнородным по социальному составу: казаки, крестьяне, холопы, посадские люди, служилые люди всех рангов. Восстание имело царистскую направленность: сам Болотников выступал как воевода царя Дмитрия Ивановича. Проведя ряд успешных сражений с правительственными поисками, болотниковцы подошли к Москве. После двухмесячной осады из-за предательства дворян они были вынуждены отступить к Калуге, а затем и Туле, где и капитулировали перед царским войском. Причинами поражения являлись стихийность, плохая вооруженность, пестрота социального состава восставших, нечеткость программы.

 

Переход к открытой интервенции

Еще когда Василий Шуйский вел осаду Тулы, в Польше появился новый самозванец — Лжедмитрий II, который в отличие от Лжедмитрпя I, выдвинутого внутренними силами, с самого начала был ставленником польского короля Сигизмунда III. В его войско входили польские отряды, казаки, а также остатки болотниковцев. Разбив в нескольких столкновениях войска Шуйского, в июне 1608 г. самозванец подошел к Москве и остановился в местечке Тушино. Образовался Тушинский лагерь. Были сформированы приказы и Боярекая дума, «наречен» патриарх (им стал Филарет, в миру боярин Фолор Никитович Романов). Таким образом тушинцы противостояли царской власти и правительству Василия Шуйского. Их власть распространилась на значительную часть территории страны (север и северо-запад). Осажденной оказалась мощная крепость — Троице-Сергиев монастырь.

Воспользовавшись тем, что московское правительство в феврале 1609 г. заключило союз со Швецией, Польша, состоявшая с ней в войне, перешла к открытой интервенции в России. В сентябре началась осада Смоленска Сигизмундом III. Дальнейшей задачей являлось непосредственное завоевание русских земель, а польский король стал претендовать на царский престол. Летом 1610 г. польские отряды двинулись к Москве.

В этих условиях бояре и дворяне в июле 1610 г. произвели переворот: свергли Шуйского, Образовалось переходное правительство из семи бояр — «семибоярщина» (1610–1612). Бояре, задумав посадить на русский престол польского королевича Владислава, впустили в Кремль польские войска во главе с гетманом Гонсевским, который стал самовластно распоряжаться в стране. А на севере к оккупации перешли шведы. Россия оказалась перед прямой угрозой утраты независимости.

 

Первое и второе народные ополчения

Теперь только опираясь на народные массы можно было отвоевать и сохранить независимость Русского государства. В стране созревает идея всенародного ополчения. К февралю-марту 1611 г. сформировалось первое ополчение. Его вождем стал рязанский воевода Прокопий Ляпунов. Вскоре ополченцы осадили Москву, и 19 марта произошел решающий бой, в котором приняли участие восставшие москвичи. Освободить город не удалось. Оставшись у городских стен, ополчение создало высший орган власти — Совет всея земли. 30 июня 1611 г. принимается «Приговор всей земли», предусматривавший будущее устройство России, но ущемлявший права казачества и имевший к тому же крепостнический характер. После убийства казаками Ляпунова, первое ополчение распалось. К этому времени шведы захватили Новгород, а поляки после многомесячной осады овладели Смоленском.

Второе ополчение стало создаваться в одном из крупнейших городов страны — Нижнем Новгороде. Возглавили его нижегородский староста Кузьма Минин и князь Дмитрий Пожарский. С помощью населения многих городов были собраны материальные средства. Весной 1612 г. ополчение двинулось к Ярославлю, где создаются правительство и приказы. В августе ополченцы вошли в Москву. После ликвидации попыток польского отряда Ходкевича проникнуть в Кремль для помощи находившемуся там польскому гарнизону, он сдался. 26 октября 1612 г. Москва была освобождена. «Вопреки всем последствиям опричнины, — замечает современный, историк Н.Н.Покровский, — подтвердилась в общегосударственном масштабе значимость земщины, спасшей отечество от иноземного разбоя».

 

Окончание Смуты

После победы ополчения встал вопрос об организации власти — предстояло выбрать нового царя. В январе 1613 г. в Москве собрался Земский собор, в котором приняли участие представители всех сословий, в том числе и черносошных крестьян. Собор принял решение об избрании на трон Михаила Романова (1613–1645), сына Филарета, который после возвращения из плена (1619) был избран патриархом и стал фактическим правителем государства. Перед новой властью стояли труднейшие задачи: ликвидации последствий интервенции. Они были решены в последующие годы. В 1617 г. заключается Столбовский мир со Швецией, по которому к ней вновь отошло побережье Финского залива с городами Ям, Ивангород, Копорье, а после неудачного похода королевича Владислава на Москву в 1618 г. подписывается Деулинское перемирие с Речью Посполитой, лишившее Россию Смоленска и чернигово-северских земель.

Таким образом, важнейшим итогом этого трудного периода явилось восстановление политической независимости и, в основном, территориального единства России.

Проблема генезиса капиталистических отношений в России

По этому вопросу нс существует единой точки зрения. В центре дискуссий последних десятилетий находится определение начала зарождения капиталистических отношений. Одна группа историков — сторонников ранней датировки — считала возможным отнести генезис капитализма к XVI в. Основным их аргументом являлся рост товарного производства в деревне.

Другие специалисты относят начало капитализма к XVII в., связывая его с определенными изменениями в развитии социально-экономических отношений: расширением в этот период товарно-денежных отношений в связи с ростом внутреннего рынка и выходом на внешний; продолжением процесса имущественной и социальной дифференциации в городе и деревне; развитием предпринимательства и мануфактуры. Однако эти новые процессы протекали в рамках докапиталистических (феодальных) отношений, так как наблюдался одновременно рост крупного землевладения, расширение и углубление докапиталистических форм эксплуатации, законодательное оформление крепостного права, а также возобновление традиций древнерусского управления при проявлениях социальной борьбы в городах.

Третья точка зрения соотносит начало процесса генезиса капитализма с концом XVIII-началом XIX в. Согласно ей в XVIII в. лишь происходит дальнейшее развитие феодальных отношений; поскольку отдельные признаки (развитие товарно-денежных, рыночных отношений, увеличение числа мануфактур), по их мнению, не могут служить доказательством капиталистических отношений.

 

Изменения в социальной и экономической жизни

К середине XVII в. разруха и разорение «смутного времени» были в основном преодолены. Вместе с тем, «вся история Московского государства в XVII столетии развивалась в прямой зависимости от того, что произошло в смутную эпоху» (С.Ф.Платонов).

В XVII в. происходит дальнейший рост крупной земельной собственности, преимущественно развивающейся теперь в форме поместного землевладения. Новым явлением в развитии землевладельческого хозяйства стало усиление его связи с рынком. Наряду с этим наблюдается в значительно большем масштабе выделение из крестьянской среды зажиточной верхушки — «капиталистых мужиков». В целом же происходит дальнейшее углубление специализации сельского хозяйства. В это же время идет повсеместное перерастание ремесла (изготовление на заказ) в мелкотоварное производство (изготовление на рынок); в соответствии с природно-географическими условиями складываются районы. ремесленного производства; увеличивается количество мануфактур. Растет число городов — к концу века оно достигает 300.

Указанные факторы дали широкий простор для развития рыночных связей. Значительно расширился обмен товарами между отдельными районами страны, что свидетельствовало о складывании национального всероссийского рынка. Началось слияние земель в единую экономическую систему, укреплявшую и политическое единство страны. Однако необходимо иметь в виду, что появлявшиеся в более широком, чем ранее, масштабе элементы капиталистических отношений находились под сильным воздействием со стороны крепостнической системы.

 

Соборное Уложение 1649 г. и политический строй

Процессы, происходящие в обществе, отразили принятое Земским собором Уложение царя Алексея Михайловича — свод государственных законов (кстати, остававшийся действующим до 1832 г). Важнейшей нормой явилось введение бессрочного сыска беглых крестьян — тем самым отменялись «урочные лета». Подтверждался и запрет перехода крестьян в «Юрьев день». Эти меры означали юридическое оформление крепостного права. Ряд статей регламентировал развитие крупного землевладения. В частности, еще в большей степени наметилась тенденция сближения вотчинного и поместного землевладения, а также дальнейшее ограничение церковного.

Первые главы Соборного Уложения содержали статьи о престиже царской власти и преступлениях против нее. Власть монарха усиливалась, что означало движение по пути установления в России абсолютной монархии. Окрепшее самодержавие перестало теперь нуждаться в поддержке со стороны сословно-представительного органа — Земского собора (последний собор полного состава был проведен в 1654 г.). Однако царь еще был вынужден считаться с Боярской думой, вместе с тем пополнившейся дворянами и представителями приказной бюрократии. Исполнительная власть принадлежала приказам, переживающим в XVII в. свой расцвет. В общей сложности в это время функционировало до 80 приказов. Важнейшими выступали Посольский, Поместный. Тайных дел, Стрелецкий, финансовыми делами ведали приказы Большого прихода, Большой казны, Счетный. Имелась система Дворцовых и Патриарших приказов, а также ведавших некоторыми районами страны. Значительно выросла численность бюрократии — до более 4,5 тыс. человек. Изменения произошли и в организации местного управления: власть в уездах сосредоточилась в руках назначаемых из центра воевод. Однако в Поморье сохранялось земское управление. Предпринимаются попытки реорганизации армии: создаются полки «нового строя», куда набирались «даточные люди» (сто крестьянских дворов давали на пожизненную службу одного солдата), проходившие военное обучение под началом офицеров-иностранцев.

Довольно верно политический строй России XVII в. определял М.М.Богословский, писавший, что Московское государство середины XVI — середины XVII в. было самодержавно-земским, а далее оно стало превращаться в самодержавно-бюрократическое.

 

Государство и церковь в XVII в. Раскол

В событиях Смутного времени церковь играла видную роль. Еще более ее авторитет повысился в 20-е годы XVII в., когда вернувшийся из плена Филарет фактически соединил в своих руках прерогативы светской и церковной власти. Своей деятельностью он подготовлял почву для, по сути, превращения России в теократическое государство. Несмотря на то, что Соборное Уложение 1649 г. ограничивало рост церковного землевладения (что не удалось сделать Ивану Грозному) и урезало иммунитетные права монастырей, экономическое могущество церкви оставалось попрежнему велико.

Вместе с тем, церковь не представляла собой единую силу. Истоки расхождений в церковной среде восходят к 40-м годам XVII в., когда в Москве сложился Кружок ревнителей древнего благочестия. Его возглавлял царский духовник Стефан Вонифатьев, а входили и Никон, и Аввакум, и другие светские и церковные деятели. Их стремления сводились к назревшему «исправлению» церковных служб, поднятию нравственности духовников и противодействию проникновению светских начал в духовную жизнь населения. Их поддержал и царь. Однако несогласие начиналось, когда речь заходила о выборе образцов, по которым надлежало производить исправления. Одни считали, что за основу нужно положить древнерусские рукописные книги (Аввакум), другие — греческие оригиналы (Никон). Несмотря на свою непримиримость, споры вначале не выходили за рамки богословских рассуждений узкого круга лиц. Так продолжалось до тех пор, пока Никон не стал в 1652 г. патриархом. Он сразу же начал проводить церковную реформу. Наиболее существенные изменения коснулись церковных обрядов. Никон заменил обычай креститься двумя пальцами троеперстием, в богослужебные книги вписывали слова, по сути равнозначные, но по форме другие, произошла замена и других ритуалов. Из Москвы были высланы «ровнители» (Аввакум — в Сибирь).

Одновременно Никон, некогда бывший личным другом царя Алексея Михайловича, поставленный патриархом при его содействии, стал претендовать на государственную власть. Он демонстративно подчеркивал превосходство духовной власти над светской: «Яко же месяц емлет себе свет от солнца… токожде и царь поемлет посвящение, помазание и венчание от архиерея». По сути он становится соправителем царя, а во время отсутствия Алексея Михайловича занимал его место. В приговорах Боярской думы появилась такая формулировка: «светлейший патриарх указал и бояре приговорили». Но Никон переоценил свои силы и возможности: приоритет светской власти был уже определяющим в политике страны.

Тем не менее борьба продолжалась восемь лет. И только церковный собор 1666 г. вынес приговор о низложении Никона и ссылке его простым монахом в северный Ферапонтов монастырь. Вместе с тем, церковный собор объявил проклятие всем противникам реформы.

После этого раскол в России разгорелся с гораздо большей силой. Чисто религиозное вначале движение приобретает социальную окраску. Однако силы споривших между собой реформатов и старообрядцев были неравны: на стороне первых находилась церковь и государство, вторые защищались только словами.

Движение старообрядчества было сложным по составу участников. В него входили горожане и крестьяне (приток «низов» — после «разинщины»), стрельцы, представители черного и белого духовенства, наконец бояре (яркий и хрестоматийный пример — боярыня Морозова). Общим их лозунгом был возврат к «старине», хотя каждая из этих групп понимала его по-своему. Трагическая судьба выпала на долю старообрядцев уже в XVII в. Подвижнической смертью погиб неистовый Аввакум: после многолетнего «сидения» в земляной яме он был в 1682 г. сожжен. А последняя четверть этого столетия озарена кострами массовых «гарей» (самосожжений). Преследования вынудили старообрядцев уйти в глухие места — на север, в Заволжье, где их не коснулась цивилизация ни в XVIII, ни в XIX, ни даже, иной раз в XX в. Вместе с тем, старообрядцы, благодаря своей удаленности, остались хранителями многих древних рукописей. История и историки благодарны им.

Что касается официальной церкви, то она пошла на компромисс со светской властью. Собор 1667 г. подтвердил независимость духовной власти от светской. По решению этого же собора был упразднен Монастырский приказ, а также отменялась практика суда светского учреждения над духовенством.

 

Социальные движения

Середина — вторая половина XVII в. была наполнена социальными взрывами. Социальные движения этого времени свидетельствовалп о том, что еще оставалась возможность развития сословно-представительной монархии, опирающейся на земские учреждения. Однако тенденция к абсолютизму оказалась сильнее. Восстания XVII в. по своей организации и структуре достаточно сложны: они включают и элементы вечевых порядков, и элементы городского и казацкого самоуправления.

Первым в этой цепочке явилось восстание в Москве в 1648 г., известное под названием Соляной бунт. Истоки его необходимо искать в финансовой реформе главы правительства боярина Б.И.Морозова, оказывавшего большое влияние на царя и, к тому же, породнившегося с ним путем брака с сестрой его супруги. Пустующую государственную казну он решил пополнить заменой прямых налогов (чрезвычайно разорительных) косвенными. В 1646 г. было решено обложить дополнительной пошлиной соль. Это вызвало резкое сокращение потребления соли и недовольство прежде всего рядового посадского населения. Тогда в 1647 г соляной налог был отменен, но образовавшуюся недоимку стали вновь взыскивать обычным путем — прямыми налогами. В городах это особенно ударило по жителям «черных слобод», которые в отличие от «белослободчиков», освобожденных от платежей, несли в полной мере государево тягло. «Чернослободчики» требовали ликвидации «белых слобод» и уравнения их населения в правах и обязанностях со всем остальным посадом. Недовольство выражало и дворянство.

К лету 1648 г. в столице складывается напряженная обстановка. 1 июня возвращающемуся с богомолья Алексею Михайловичу москвичи хотели подать челобитную, но были разогнаны стрельцами. Тогда на следующий день горожане ворвались в Кремль и вновь попытались вручить царю челобитную. Морозов приказал стрельцам изгнать толпу, но они отказались. Начались погромы дворов бояр и других представителей знати. Восставшие потребовали выдачи особенно ненавистных — Морозова, окольничего Траханиотова, начальника Земского приказа Плещеева. Царю удалось спасти лишь Морозова, срочно выслав его в отдаленный монастырь. В ходе восстания сложился союз посадских людей, дворян и стрельцов. Они потребовали созыва Земского собора для рассмотрения их дел. По Уложению 1649 г., которое утвердил собранный Земский собор, предусматривалось так называемое посадское строение, упорядочившее организацию посада.

Эхо московских событий прокатилось и по другим городам Российского государства; движущими силами выступали на севере посадские люди, а на юге — мелкий служилый люд.

Посадское движение продолжалось в 1650 г. в Новгороде и Пскове. Поводом послужило резкое повышение цен на хлеб, вызванное поставками зерна Швеции в счет компенсации за людей, ушедших с захваченных ею территорий. В обоих городах было заменено административное управление. В Пскове, после отстранения от должности воеводы Собакина в марте 1650 г., власть от приказной избы перешла к органу земского самоуправления — «всегородной избе». В мае — августе к власти пришли представители демократических слоев посада во главе с хлебником Гаврилой Демидовым. Горожане завладели городскими ключами и печатью. В состав псковского правительства входили делегаты разных сословий, и том иисле и дворяне. Окончательные решения принимал сход псковичей, созываемый звоном колокола. «Сходы не были простым воспроизведением древнего веча, — пишет А.А.Преображенский, — но некоторые традиции вечевых собраний, по-видимому, возродились в новых условиях». С организованностью и решимостью псковичей вынуждено было считаться московское правительство. Царские грамоты посылались «к всегородным земским старостам и стрельцам, и казакам, и посадцким и всяким жилецким людем». В конечном итоге, правительство приняло условия переговоров и сняло военную блокаду города. Прощение было дано всем участникам сопротивления, в том числе и пятерым «заводчикам».

В марте — апреле 1650 г. восстание произошло в Новгороде. Его ход был во многом схож с событиями во Пскове. Здесь также власть оказалась в земской избе. однако не нашлось столь решительных и последовательных руководителей.

Следующее выступление произошло в 1662 г. в Москве. Оно известно как Медный бунт. Восстание было связано с русско-польской войной, которая вызвала большие финансовые затруднения. В поисках выхода московское правительство взамен серебряной монеты стало чеканить равнозначную медную, которая со временем обесценилась, а налоги собирались по-прежнему серебром, в то время как жалование выплачивалось медью. Вследствие этого посадское население оказалось неплатежеспособным.

В июле 1662 г. по набатному колоколу посадские люди, стрельцы и солдаты двинулись в резиденцию царя — село Коломенское и потребовали выдачи бояр и купцов, причастных к денежной реформе. Вступив с ними в переговоры, царь Алексей Михайлович одновременно вызвал верные ему стрелецкие полки, которые жестоко расправились с восставшими. Однако чеканка медных денег была прекращена.

 

Восстание под предводительством Степана Разина

В начале 70-х годов XVII в. крупное восстание произошло в южных районах России, где земли по Дону были заселены казаками. Особенности их положения (оборона пограничных земель от крымцев и ногайцев) обусловливали их отношения с центром, который обеспечивал их хлебным жалованьем, а также не требовал выдачи беглых крестьян. Нередко казакам для пополнения своего имущественного положения приходилось собирать походы «за зипунами». Однако в 60-х годах правительство стало противодействовать им, тогда начались волнения.

Во главе восставших стоял домовитый донской казак Степан Разин. Первые его походы «за зипунами» через Каспийское море на Волгу и Яик в 1667 г., а затем в пределы Персии (1668–1669) ничем не отличались от прочих, целью которых были грабежи казенных и купеческих караванов и иранских владений. Новый поход Разина, начавшийся в 1670 г., превратился в крестьянскую войну, в которой наряду с казаками и русскими крестьянами участвовали народы Поволжья; мордва, татары, чуваши и др. Весной отряды восставших овладели Царицыном, а в начале лета — Астраханью. Затем было принято решение продвигаться на север — вверх по Волге. Восстание охватило значительную территопию Поволжья. Но после неудачной осады в сентябре 1670 г. Симбирска, повстанцы были разбиты правительственными войсками. Разин ушел на Дон, где в феврале 1671 г. был схвачен зажиточными казаками и выдан правительству. После его казни (июнь) восстание пошло на убыль. Причинами поражения были стихийность и слабая организованность движения, отсутствие четких целей борьбы и его царистский характер.

 

Предпосылки и движущие силы освободительной войны украинского народа 1648–1654 гг

Одним из условий Люблинской унии 1569 г. — одного из ключевых событий истории Восточной Европы XVI–XVII вв. было присоединение украинских земель непосредственно к Польше. На плодородные земли Украины хлынули польские феодалы, как грибы стали расти фольварки — барские имения. Неуклонно развивался процесс закрепощения крестьянства, постепенно приобретавший на территории Украины особенно изощренные и жесткие формы. Землевладельцы получили право судить и карать крестьян, вплоть до лишения жизни, а крестьянина, фактически, лишили даже права жаловаться на своего пана. Видавшие виды иностранные путешественники не переставали изумляться тяжести положения и бесправности украинского «хлопства». Положение крестьянства отягощалось и религиозным гнетом. После унии 1569 г. усилился натиск католической церкви, которая сама получала обширные земельные владения на Украине. В землях Украины и Белоруссии появляются представители ордена иезуитов, способствовавшие распространению католичества. Внедрению католичества способствовала и униатская церковь — созданная на соборе в г. Бресте в октябре 1596 г. Все это создавало весьма своеобразную ситуацию: паны, принадлежали к одной вере, а «хлопы» к другой. Излишне говорить о том, сколь тяжелые последствия это имело для последних. Ясно, что «хлопство» могло стать одной из движущих сил будущей освободительной войны против польских панов.

В весьма тяжелом положении оказались и жители городов — мещане. С середины XVI в. наблюдается определенный подъем городской жизни, развиваются старые города, появляются новые. Бурно развивалось ремесло, приобретавшее цеховые формы. Преградой на пути городской жизни становились польские феодалы. В землях Украины и Белоруссии существовало явление, неизвестное Московскому государству: наряду с государственными городами, которые являлись административными центрами и чаще всего управлялись на основе магдебургского права, было много городов, которые принадлежали магнатам. Но развитию городов препятствовало не только это, но и наличие многочисленных «юридик» — земельных владений светских и духовных феодалов на территории королевских городов. Они не подчинялись городским судам и администрации, вносили разброд и сумятицу в жизнь городов. Горожане начинают борьбу с засилием польских «можновладцев», объединяются вокруг православных соборов, создают «братства» — объединения православного населения. Первоначально эти организации ставили перед собой просветительские задачи, стремились сохранить и поддержать православие.

Было много поводов для недовольства и у православной шляхты, той, которая не ополячилась и не приняла католичество. Поляки оттесняли ее от занятия «урядов» (государственных чинов), подвергали гонениям за православие.

В аналогичном положении оказалось и православное духовенство. Православные священники изгонялись из храмов, им запрещалось вести службу на родном языке. Не случайно именно из рядов духовенства вышло много руководителей борьбы с поляками.

Все слои населения Украины готовы были сплотиться в борьбе за свою свободу. Была и сила, способная возглавить движение в военном отношении. Такой силой стало казачество. С давних времен в необозримых плавнях устьев рек Днепра, Днестра и Буга бродил какой-то люд, включавший в себя разноэтничные элементы, испытывавший на себе мощное влияние соседней тюркоязычной степи (не случайно и само название «казак» произошло из тюркского языка). По мере развития социальных антагонизмов, усиления иноземного гнета количество таких людей постоянно увеличивалось. В конце XV в. на зиму они группировались вокруг южных городов: Винницы, Черкасс и др., а летом отправлялись на свой «промысел». За знаменитыми днепровскими порогами казаки создают свои укрепления — со временем возникает Запорожская Сечь — казацкая республика, унаследовавшая демократические традиции еще времен Киевской Руси. Главным органом власти здесь был казачий круг — рада, избиравшая старшину во главе с кошевым атаманом. Положение казачьей республики, ее отношения с Польшей были весьма своеобразными. Польское правительство не без оснований видело в Сечи угрозу, но нуждалось в казаках, поскольку они заслоняли от крымских татар, за спиной которых маячила могущественная Османская империя. Вот почему довольно рано польское правительство пыталось переманить к себе на службу часть казачества, включить его в так называемый реестр (то есть список). Занесенные в список казаки получали жалованье и таким образом приобретали как бы официальный статус. Но значительно увеличивать количество реестровых правительство опасалось.

Именно казачество и вело своего рода военную подготовку освободительной войны середины XVII в. Конец XVI — начало XVII столетий ознамензвались многочисленными казацкими восстаниями. Из среды казачества выдвигались талантливые вожди (Криштоф Косинский, Северин Наливайко). Восстания продолжались и в 20-30-х годах. Павел Бут, Тетеря — вот имена казацких вождей этого времени. Казачество, правда, в это время выдвигало «экономические» требования: увеличение жалованья, включение в реестр значительно большего количества казаков и т. д. Но важно отметить, что в ходе восстаний налаживались связи запорожского казачества с правительством Русского государства и казаки все больше начинали видеть в нем опору для себя в борьбе.

Связи с русским правительством со временем начинают устанавливать и «братства». Следует различать сознание украинским и белорусским населением единства судеб своих земель с Великороссией и непосредственные политические контакты с русским правительством, которые начинают устанавливаться лишь в первой четверти XVII столетия. «Братства» ведут своего рода идеологическую подготовку освободительной войны. Из среды братских авторов выходит так называемая «полемическая» литература, которая была направлена против католиков-иезуитов, где просвещенные авторы обращались к истории и культуре восточнославянских народов, доказывали общность их судеб, необходимость совместной борьбы с завоевателями.

 

Начало освободительной войны

В 1638 г. поляки подавили последнее народное восстание и наступило «золотое десятилетие», как его прозвали шляхтичи. Но это было затишье перед бурей. В 1648 г. началось восстание. Его возглавил Богдан Михайлович Хмельницкий. Биография этого человека, к сожалению, содержит много белых пятен. По одним данным он родился в Чигирине, по другим — в Переяславле, получил неплохое по тем временам образование и закалку в войнах. У Хмельницкого были и личные счеты с поляками: польский шляхтич разграбил фамильный хутор Субботов и засек насмерть малолетнего сына будущего вождя освободительной войны. Отчаявшись бороться за свои права легальными средствами, Хмельницкий бежит в низовья Днепра. Здесь он организовал отряд казаков и, опираясь на него, изгнал поляков из Запорожской Сечи. Богдан сразу зарекомендовал себя опытным дипломатом: в сложившейся ситуации он нашел единственно правильное решение — заключил союз с крымским ханом, который дал ему в помощь орду перекопского мурзы Тугай-бея. Но Богдан, как оказалось, был не только талантливым дипломатом, но и полководцем. В мае 1648 г. в двух битвах (у урочища Желтые воды и у Корсуни) восставшие наголову разгромили армию коренного гетмана Потоцкого. Летом 1648 г. восстание переросло в освободительную войну.

Очередное поражение повстанческая армия нанесла поляком под Пилявцами и двинулась ко Львову. Взяв большую контрибуцию с этого города, народная армия двинулись к крепости Замостье и осадила ее. Отсюда открывалась дорога на Варшаву. Но из-за неблагоприятных природных условий и изменения политической ситуации осада была снята. Хмельницкого торжественно встречали в Киеве.

 

От Зборова до Переяславля

Летом 1649 г. произошла Зборовская битва, складывавшаяся благоприятно для восставших. Однако из-за измены крымского хана Хмельницкий был вынужден заключить так называемый Зборовскнй трактат, который устанавливал реестр в 40 тыс. человек, содержал и некоторые другие статьи, выгодные восставшим. Однако в целом этот документ можно рассматрипать как сугубо паллиативный, не решивший тех задач, которые стояли перед восставшими.

Летом 1650 г. повстанческля армия в союзе с татарами совершила поход в Молдавию, которая могла стать в дальнейшем плацдармом наступления поляков на Украину. Результатом похода было подписание договора с Молдавией. Хмельницкий также всячески поддерживал народное движение на территории Белоруссии, прекрасно понимая, что оно надежно сковывает военные силы литовских панов.

Уже летом 1648 г. казацкая старшина обращается за помощью к Москве. Однако ни в этом, ни в следующем, ни даже в 1650 г. Россия не могла откликнуться на просьбу казачества. Причины тому были и объективные и субъективные. Сложной была обстановка в самой России и российское правительство боялось новой войны с Польшей; не было веры в силы восставших, убежденности в том, что это не обычное казацкое восстание, каких много было и прежде, а всенародная освободительная война. В феврале 1651 г. состоялся земский собор, участники которого единодушно высказались за необходимость поддержать Украину в ее освободительной борьбе. Однако конкретной помощи тогда оказано не было.

В июне 1651 г. в сражении под Берестечком снова изменил татарский хан, который к тому же еще и увел самого Хмельницкого с поля боя, что привело к поражению восставших. В итоге Белоцерковский договор, заключенный в сентябре 1651 г. ограничил казацкий реестр 20 тыс. человек. Положение Украины укрепила победа в битве под Батогом весной 1652 г., однако изменнический договор между поляками и крымским ханом привел к поражению повстанцев в окрестностях Жванца.

Для России пришла пора решительных действий. В октябре 1653 г. Земский собор в Москве принял решение о воссоединении Украины с Россией. На Украину было отправлено посольство во главе с боярином Бутурлиным. Рада в Переяславле 8 января 1654 г. высказалась за вхождение Украины в состав России.

 

Результаты войны

Так закончилась освободительная война 1648–1654 гг. — произошел исторический акт воссоединения двух братских народов. С тех пор эти события неоднократно были объектом всякого рода спекуляций, неумеренного славословия или наоборот сплошного очернительства. Для того чтобы дать объективную оценку этим событиям, надо посмотреть, что же произошло дальше. Прежде всего отметим, что в состав России вошла лишь Левобережная Украина — земли Киевская, Черниговская и Брацлавская. Правобережная Украина, оставалась в составе Речи Посполитой вплоть до разделов Польши в конце XVIII в. В ходе освободительной войны на территории Левобережной Украины возникло достаточно для того времени своеобразное государство — Гетманство, впитавшее в себя лучшие традиции казацкой демократии, восходившей в свою очередь ко временам еще Древней Руси. Половодьем народной войны польское шляхетское землевладение было смыто и развитие крупного землевладения начинается как бы заново, с нуля. Большое распространение получает свободная заимка земли, благоприятная ситуация складывается для жизнедеятельности сельской и городской общины. Администрация гетманства, генетически восходя к казацкой, основным своим звеном имела народное собрание — казацкий круг, который избирал старшину и контролировал ее деятельность. Будучи включенным в состав России, где централизаторские, монархические тенденции все более усиливались, Гетманство оказалось в достаточно сложном положении. Отношения с Россией оформлялись в виде так называемых «статей» (Мартовские 1654 г., Переяславские 1659, Московские 1665 г., Глуховские 1669 г.) и с каждым новым договором политические права Гетманства ущемлялись, самоуправление на Украине ограничивалось. В следующем столетии украинское крестьянство попало под закрепостительный пресс русского царизма и в 1783 г. государыня Екатерина одним росчерком пера закрепостила остававшееся до той поры еще свободным украинское крестьянство. Но уже в начале XVIII в. русские вельможи получили на территории Левобережной Украины огромные латифундии (от них, впрочем, не отставали и быстро растущие местные землевладельцы). Без учета всех этих моментов трудно было бы понять так называемую «Руину», — деятельность гетманской верхушки после смерти в 1657 г. Богдана Хмельницкого. Обычно пропольскую ориентацию Ивана Выговского (следующего после Богдана гетмана, заключившего с поляками Гадячский договор, который фактически отменял постановление Переяславской рады) и польские симпатии Юрия Хмельницкого (ставшего гетманом после Выговского) объясняют существованием магнатско-шляхетского своеволия, что открывало широкий простор для гетманского произвола и обогащения. Но не учитывать и достаточно жесткой политики России было бы совершенно неправомерно.

Итак, получается следующая картина. Для Левобережной Украины в сложившейся ситуации не было иного выхода, как присоединиться к России. Это имело положительное значение для населения Левобережной Украины: было уничтожено чужеземное порабощение, украинцы объединились с близким по культуре, вере, поистине братским народом. Но оказавшись с этим братским народом в одной государственнйй и политической системе, население Левобережной Украины вынесло на своих плечах все те тяготы, что и русский народ — от ликвидации демократических традиций в конце XVII — начале XVIII в до насильственной «коллективизации» в XX столетии.

 

Россия в конце XVII в.

 

После смерти царя Алексея Михайловича на престол был возведен 14-летний Федор Алексеевич (1676–1682) — его сын от первой жены — М.М.Милославской, происходившей из старинного боярского рода. Кроме Федора у них был еще сын Иван и шесть дочерей, старшей из которых являлась Софья. От второго брака с Н.К.Нарышкиной, царь имел сына Петра и дочь. В 70-80-е годы между придворными группировками Милославских и Нарышкиных происходит беспрерывная борьба за власть. Во главе первых стояла энергичная и властолюбивая царевна Софья, вторых возглавляла мать Петра царица Наталья Кирилловна.

В связи со смертью бездетного Федора встал вопрос о его преемнике. Юридически наследовать должен был Иван, но он был по болезни неспособен к правлению. Тогда выбор пал на Петра. Он не устроил Милославских, и они, воспользовавшись недовольством стрельцов, подняли их против Нарышкиных. Во время восстания 15–17 мая 1682 г. стрельцы убили ряд их сторонников — Л.К.Нарышкина, А.С.Матвеева и др. — и потребовали провозглашения царями и Ивана, и Петра, а по их молодости управление страной отдавалось в руки царевны Софьи.

Она же первым делом подавила стрелецкий мятеж, казнив руководителя стрелецкого войска Хованского. Фактическим правителем при Софье становится князь В.В.Голицын, способный дипломат, но неудачливый полководец.

Между тем, отношения между Софьей и взрослеющим Петром обострялись. В этих условиях любая искра могла вызвать взрыв вооруженной борьбы. Это и произошло в августе 1689 г., когда по ложному слуху о якобы готовящемся стрелецком перевороте в пользу Софьи перепуганный Петр скрылся за стенами Троице-Сергиевого монастыря. Поддержанный своими «потешными» полками и даже стрельцами, Петр добился заключения оставшейся без военной силы Софьи в Новодевичий монастырь. Осенью 1689 г. к власти в лице Петра приходят Нарышкины.

 

Внешняя политика

К середине XVII в. основными задачами внешней политики России становятся: на западе и северо-западе — возвращение потерянных в Смутное время земель, а на юге — достижение безопасности от набегов крымских ханов (вассалов Османской империи), уводивших в плен тысячи русских и украинцев.

К 30-м годам складывается благоприятная международная обстановка (обострение польско-турецких отношении и Тридцатилетняя война в Европе) для борьбы с Речью Посполитой за возвращение Смоленска, тем более что с весны 1632 г. в Польше начинается период бескоролевья. В декабре этого же года Смоленск был осажден русскими войсками, которыми командовал боярин М.Б.Шеин. Осада натянулась на восемь месяцев и закончилась неудачно. Подоспевший новый польский король Владислав IV (неудачливый претендент на русский престол) в свою очередь блокировал армию Шеина. В июне 1634 г. был заключен Поляновский мирный договор. Полякам возвращались все города, захваченные в начале военных действий, за ними оставался и Смоленск. Владислав же окончательно отказался от претензий на московский престол. В целом, результаты Смоленской войны были признаны неудачными, и виновники — Шеин и Измайлов — были казнены.

Новые военные столкновения между Речью Посполитой и Россией начались в 1654 г. Вначале война протекала успешно для России: в первую кампанию был взят Смоленск и еще 33 голода в Восточной Белоруссии (Полоцк, Витебск, Могилев и др. В это же время в пределы Польши вторглись шведы и заняли ее большую территорию. Тогда в октябре 1656 г. Россия заключает перемирие с Речью Посполитой, а еще в мае этого же года начинает войну со Швецией на территории Прибалтики. Овладев рядом крепостей, русские подошли к Риге, но осада была неудачной. Война шла и в землях Приневья, где, в частности, был взят имевший большое стратегическое и торговое значение шведский город Ниеншанц, построенный шведами около устья Невы при впадении в нее речки Охты. Тем временем возобновила военные действия Польша. Поэтому вначале со Швецией заключается перемирие, а затем в 1661 г. — Кардисский мир (в местечке Кардиса около Тарту), по которому все Балтийское побережье оставалось за Швецией.

Война с Польшей, в ходе которой враждующие стороны имели переменный успех, была длительной и закончилась подписанием в 1667 г. Андрусовского перемирия на 13,5 лет, согласно которому России возвращался Смоленск и все земли к востоку от Днепра, а затем заключением в 1686 г. «Вечного мира», закрепившего за Россией на вечные времена Киев.

Окончание войны с Речью Посполитой позволило России активно противостоять агрессивным намерениям Османской империи и ее подданному — крымскому хану. Еще в 1637 г. донские казаки овладели турецкой крепостью Азовом, но, не поддержанные московскими войсками, вынуждены были в 1642 г. его оставить, Б 1677–1681 гг. велась русско-османо-крымская война. В августе 1677 г. и июле 1678 гг. османы предпринимают попытки взять крепость на Правобережной Украине — Чигирин. Во второй раз им это удалось, русские покинули Чигирин. В январе 1681 г. было подписано Бахчисарайское перемирие на 20 лет. Османы признали право России на Киев, земли между Днепром и Бугом объявлялись нейтральными.

Заключив «Вечный мир» с Речью Посполитой (1686), Россия одновременно принимала обязательства в союзе с Польшей, Австрией и Венецией выступить против Крыма и Османской империи (Турции), что, впрочем, было важно и для самой России, так как обеспечивало выход к Черному морю. Следствием этого были два Крымских похода В.Голицына. Во время первого (в 1687 г.) татары подожгли степь, и в условиях недостатка воды, продовольствия и фуража русское войско вынуждено было вернуться. Второй поход позволил 100-тысячной русской армии достичь Перекопа, но обессиленные зноем и беспрерывными стычками с татарами войска в пределы Крыма вступить не решились. Внешнеполитические задачи, таким образом, оставалось прежними — в будущем предстояла борьба за выход к морям.

 

Культура

Культурная жизнь XVII в., как, впрочем, и вся общественная жизнь этого времени, находилась как бы на перепутье, когда, по словам современников, «старина и новизна перемешалися». Исследооателп приходят к выводу, что в это время происходит культурный переворот, означающий переход от древнерусской культуры к культуре «нового времени». Определяющим в происходящем культурном перевороте стало обращение к личностному началу, к человеку.

Современный исследователь русской культуры А.М.Панченко на примере развития литературы показывает истоки этого культурного феномена XVII столетия. В Смуту «словесность — была практически свободна от внелитературных запретов, от правительственного и церковного контроля», а русский писатель «пользовался „свободой слова“ и правом идеологического выбора. В оценке персонажей он не зависел от их положения на лестнице социальной, церковной, государственной иерархии, даже если они занимали самые верхние ступени… Это способствовало „открытию характера“ в искусстве в целом — открытии, которое стало необратимым завоеванием».

 

Просвещение и научные знания

В XVII в. возрастает количество грамотных (умевших читать и писать) людей. Так, среди посадского населения было 40 % грамотных, среди купцов — 96 %, среди помещиков — 65 %.

Значительно расширяется деловая письменность, причем квалифицированное делопроизводство велось не только в центральных приказах, но и в земских учреждениях, и даже в вотчинах.

По-прежнему большое распространение имели рукописные книги. А с 1621 г. для царя стала изготовляться рукописная газета «Куранты», состоящая в основном из переводных иностранных известий.

Наряду с рукописными изданиями все более в обиход входила печатная продукция, изготовлявшаяся на московском Печатном дворе. Уже в первой половине XVII в. было выпущено около 200 книг различных названий. Частными лицами стали собираться библиотеки. В 1672 г. в Москве открылась первая книжная лавка. Книгопечатание позволило издавать массовыми тиражами пособия по грамматике и арифметике. Букварь («Азбука») Василия Бурцева, опубликованный в 1634 г., впоследствии несколько раз переиздавался. В конце века появился иллюстрированный букварь Кариона Истомина, в 1882 г. — печатная таблица умножения. Для «учебных целей» выпускались также «Псалтыри» и «Часословы».

Грамоте обычно обучали либо в семьях, либо духовные лица, дьячки и подьячие. Однако все более насущной становилась потребность организованного обучения. Уже в 40-х годах по инициативе одного из видных государственных деятелей Ф.М.Ртищева была организована школа в московском Андреевском монастыре. В 1665 г. школа для обучения подьячих открывается в Заиконоспасском монастыре, в 1680 г. — основывается школа при Печатном дворе.

Первые школы подготовили открытие в 1687 г. Славяно-греко-латинской академии (первоначально — училища) во главе с греками братьями Иоанникием и Софронием Лихудами. Академия ставила своей целью обучение «от грамматики, пиитики, риторики, диалектики, философии… до богословия» людей «всякого чина, сана и возраста». Обучение было рассчитано для подготовки высшего духовенства и чиновников государственной службы.

Что касается научного знания, то развивалась преимущественно его практическая сторона и почти не затрагивалась его теоретическая основа. Например, математические знания связывались с практикой описания земель, торговым и военным делом. Так, «Устав ратных, пушечных и других дел, касающихся до воинской науки» (1621) давал практические сведения по геометрии, механике, физике, химии.

Медицинские знания основывались на народных традициях лечения, а также на опыте переводимых иностранных лечебников и «травников». В Аптекарском приказе были сосредоточены специалисты, умевшие изготавливать лекарства; здесь же производилось обучение фармацевтов и врачей. В 1654 г. в приказе обучались 30 стрельцов, отправленных затем в полки «для лечбы» ратных людей.

Накапливаются и развиваются знания об окружающей природе и мире: астрономические и географические. В середине XVII в. в Россию проникают сочинения, знакомившие с гелиоцентрической системой Коперника.

Еще в первой половине века составляются географические карты. Например, в 1627 г. в Разрядном приказе изготавливается «Книга Большому чертежу», в Новгороде создается «Чертеж… городам русским и шведским до Варяжского моря».

Расширению географических представлений способствовали материалы экспедиций по освоению Сибири (Стадухина, Пояркова, Дежнева, Хабарова, Атласова). После 1683 г. возникло «Описание новые земли, сиречь Сибирского царства». Оно и предыдущие описания и чертежи подготовили труд С.У.Ремизова «Чертежная книга Сибири».

 

Литература и фольклор

Литература первой половины XVII в. в центре своего внимания имела события Смутного времени. В основном это были публицистические произведений. Так, в конце 1610 — начале 1311 гг. в Москве стала распространяться «Новая повесть о преславном Российском царстве и великом государстве Московском». Она была проникнута страстным патриотическим призывом к борьбе с иноземцами, осуждала пособников интервентов. Анонимный автор обращается ко «всяких чинов людям» подняться с оружием на врага. Глубоко скорбит о судьбе, постигшей Отечество, автор другого произведения: «Плача о пленении и о конечном разорении превысокого и пресветлейшего Московского государства в пользу и наказание слушающим» (1612). Неизвестные литераторы того времени обращались и к изображению героев смуты — положительных и отрицательных. Одному из предводителей сопротивления М.В.Скопину-Шуйскому посвящено «Писание о преставлении и погребении князя Михаила Васильевича, рекомого Скопина», а Лжедмитрию I — «Сказание… о Гришке Отрепьеве и о похождении его».

Первыми попытками объяснить причины и события Смутного времени стали «Временник» дьяка Ивана Тимофеева и «Сказание» келаря Тронце-Сергиева монастыря Авраамия Палицына, а также так называемое «Иное сказание» и сочинения князя И.А.Хворостинина и князя П.М.Катыревя-Ростовского. Около 1630 г. создастся «Новый летописец», в котором излагались события от смерти Ивана Грозного до возвращения из пленя патриарха Филарета.

«Новый летописец» был одной кз последних русских летописей, в которых на разнообразные сюжеты обязательно накладывалась временная сетка. Так называемые Сибирские летописи («Есиповская летопись» и другие) представляют собой уже литературно-повествовательные произведения.

Общественно-политическая жизнь России XVII в. отразилась и в произведениях, написанных во второй половине века. Защита самодержавия звучит со страниц трактата Юрия Крижанича «Политика» и сочинений Симеона Полоцкого. Выдающимся памятником русской литературы стало «Житие протопопа Аввакума, им самим написанное». «Житие» — остросюжетное произведение, в котором автор на примере полной страданий и драматических коллизий собственной жизни повествует о преданности идеалам древней русской жизни и неприятии «латинской» новизны. Его рассказ написан простым языком, повествование ведется динамично и эмоционально.

Своеобразным литературным памятником является сочинение бежавшего в Швецию в 1664 г. подьячего Посольского приказа Григория Котошихина, в котором деловым языком дается подробное (но не всегда объективное) описание русского государстоеппого аппарата.

Новым литературным жанром явилась бытовая реалистическая повесть. В бытовых повестях происходит отход от средневековых представлений о «предопределенной» свыше человеческой судьбе. В них жизнь героя зависит во многом от его личных качеств, таких, например, как ловкость и деловитость. Таким образом, наблюдается поворот к освещению личной жизни людей, более того, возрастает интерес к внутреннему миру человека. Вместе с тем, в центре повествований уже не исторические литературные персонажи, а вымышленные, отсюда — создание чисто литературных образов.

Бытовая повесть XVII в. обращается к судьбам людей разных социальных сред, прежде всего купечества и дворянства. Наиболее значительными произведениями являются «Повесть о Фроле Скобееве», «Повесть о Савве Грудцыне», «Повесть о Горе-Злочастии», «Повесть об Улиании Осорьиной».

Другим новым жанром литературы XVII в. стали сатирические повести. Большинство из них — «Сказание о куре и лисице», «Калязинская челобитная», «Повесть о Карпе Сутулове», «Повесть о бражнике» — своим острием нацелены на быт и нравы церковников. Едко высмеиваются лицемерие и стяжательство духовенства, пьянство и распутство монахов. Объектом сатиры становится и неправый суд с его продажными судьями и беспринципными решениями. Из произведений этого жанра выделяются «Повесть о Шемякином суде» и «Повесть о Ерше Ершовиче».

С именем белорусского просветителя Симеона (Самуила) Полоцкого, приглашенного в 1661 г. в Москву для обучения царских детей, связано возникновение силлабического стихосложения. В 1678–1679 гг. появляются два сборника его стихотворений: «Вертоград многоцветный» и «Рифмологион». В творчестве С.Полоцкого воплотился так называемый «стиль барокко»: стихи его хотя тяжеловесны, но помпезны и нарядны, в них звучат панегирические тона, идеализировавшие самодержавное правление. Продолжили это поэтическое направление в конце века Сильвестр Медведев и Карион Истомин.

Среди популярных переводных повестей необходимо отметить «Повесть о Бове королевиче» и «Повесть о Еруслане Лазаревиче». Обе они испытали сильнейшее влияние русского фольклора, в связи с чем приобрели сказочный характер.

В широких массах по-прежнему бытовали произведения устного народного творчества. Одним из любимых героев становится Степан Разин, вокруг имени которого складываются легенды, песни, сказания. Интересно, что в переработанных древних былинах народный вождь оказывался в одном кругу былинных героев вместе с Ильей Муромцем, а в некоторых вариантах последний становился есаулом на корабле Разина.

 

Строительство и архитектура

В зодчестве на протяжении XVII в. произошли большие изменения. Хотя основным строительным материалом осталлось дерево, но по сравнению с предыдущим временем значительно большее развитие получило каменное (кирпичное) строительство. Широко стали применяться новые виды строительных материалов: многоцветные изразцы, фигурный кирпич, белокаменные детали. Многие постройки возводились мастерами Приказа каменных дел (образован в конце XVI в.).

К выдаюшимся произведениям деревянного зодчества относится царский дворец в подмосковном селе Коломенское, построенный в 1667–1678 гг. Это был целый городок с башенками, чешуйчатыми крышами, гульбищами, крылечками с витыми «колоннами». Различные постройки — хоромы, выполненные в индивидуальной манере, не похожие друг на друга, связывались между собой переходами и насчитывали 270 комнат и 3000 окон. Современники называли его «восьмым чудом света».

В деревянном церковном зодчестве преобладали шатровые здания. Строили также ярусные церкви. В целом деревянное зодчество испытывало обратное влияние каменной архитектуры.

Несмотря на попытку патриарха Никона запретить строительство каменных шатровых храмов, этот тип стал преобладающим в церковной архитектуре. В Москве возводятся церковь Рождества в Путинках, церковь Троицы в Никитниках, в Алексеевском монастыре в Угличе — «дивная» Успенская церковь, имеющая три шатра, в Троице-Сергиевом монастыре — церковь Зосимы и Савватия, а также храмы в Вязьме, в селе Остров (под Москвой), в Муроме и Устюге. Все они отличались, как правило, богатым архитектурным убранством и орнаментикой, придающим зданиям нарядность.

Вместе с тем, под влиянием Никона в середине — второй половине XVII в. осуществляется строительство ряда монументальных построек, выполненных в традиционном стиле предыдущих периодов и имеющих цель показать силу церкви. Таков величественный Воскресенский собор московского Ново-Иерусалимского монастыря, для постройки которого были использованы модель храма над «гробом господнем» в Иерусалиме — главной христианской святыни. Еще ранее возводятся здания Валдайского Иверского монастыря. В 70-80-х годах строится ансамбль построек ростовского митрополичьего двора — Ростовский кремль. Жилой комплекс здесь сочетался с храмовым. Все постройки окружали массивные стены с башнями.

Заказчиками церквей выступали не только «власть предержащие», но и прихожане — жители посадов и сел. Поэтому говорят даже о посадском направлении в зодчестве. Характерным здесь является культовое строительство в Ярославле, одном из крупных ремесленноторгопых центров. Примеры этого: храмы Ильи Пророка, Иоанна Златоуста, Николы «Мокрого», грандиозная церковь Иоанна Предтечи в Толчкове. Примечательны церковные постройки и в других городах: Костроме, Романове-Борисоглебске.

В конце XVII в. в храмовой архитектуре возникает новый стиль — нарышкинское (московское) барокко. Самым значительным памятником его является московская церковь Покрова в Филях, отличающаяся изяществом, безукоризненными пропорциями, применением во внешней отделке таких декоративных украшений, как колонны, капители, раковины, а также своим «двуцветием»; использованием только красного и белого цветов.

Наряду с церковными в XVII в. строятся значительные гражданские сооружения. Существенной перестройке подвергается Московский Кремль. Надстраиваются Кремлевские башни, Спасская возводится (в ее теперешнем виде), создавая парадный въезд в Кремль. На всех башнях появляются шатровые навершия вместо прежних четырехскатных крыш. Все это придает Московскому Кремлю новый вид: оборонно-крепостной его облик уступает место торжественному ансамблю.

Впрочем, изменениям подвергается и внутреннее пространство Кремля. Выдающимся светским сооружением является Теремной дворец (1635–1636). Он представлял собой трехэтажное на высоких подклетях здание, заканчивающееся высоким «теремком». Здание было богато украшено: золотая кровля, два пояса изразцовых карнизов, каменная резьба. Декоративным убранством отличается золотое крыльцо. На формы отделки непосредственно оказало влияние деревянное зодчество. В ином стиле возводятся там же Патриаршие палаты с Крестовым залом, здание Земского приказа. Примером поисков нового оформления зданий общественного назначения стала построенная Михаилом Чоглоковым Сухарева башня. Над массивным первым ярусом (подклетом) располагались два яруса подклетного строения, увенчанного башней с государственным гербом наверху. Ко второму ярусу шла широкая парадная лестница.

В XVII в. получает дальнейшее развитие торговопромышленное строительство. Так, гостиные дворы сооружаются в Китай-городе в Москве и в Архангельске. Архангельский гостиный двор, вытянувшийся вдоль Северной Двины на 400 м, окружали высокие каменные стены с боевыми башнями. Внутри его размещалось более двухсот торговых помещений.

 

Живопись

В живописи в большей степени сохранились установившиеся традиции письма. Церковный собор 1667 г. строго регламентировал темы и образы, того же требовала придерживаться грамота царя Алексея Михайловича. Рьяно осуждал всякие отклонения от канонов в изображении святых идеолог старообрядцев Аввакум.

Деятельностью живописцев руководила Оружейная палата Кремля, ставшая в XVII в. художественным центром страны, куда привлекались лучшие мастера. В течение 30 лет живописное дело возглавлял Симон Ушаков (1626–1686). Характерной чертой его творчества был пристальный интерес к изображению человеческого лица. Под его рукой аскетические лица приобретали живые черты. Такова икона «Спас нерукотворный». Широко известно другое его произведение — «Насаждение древа государства Всероссийского». На фоне Успенского собора помещены фигуры Ивана Калиты и митрополита Петра, поливающих большое древо, на ветвях которого укреплены медальоны с портретами князей и царей. С левой стороны на картине стоит Алексей Михайлович, с правой — его супруга с детьми. Все изображения портретны. Кисти Ушакова принадлежит также икона «Троица», на которой появляются реалистические детали. Симон Ушаков оказал большое влияние на развитие русской живописи.

Замечательным явлением в русском искусстве XVII в. стала школа ярославских мастеров. Традиционные церковно-библейские сюжеты на их фресках начинают изображаться в образах привычной русской жизни. Чудеса святых отходят на второй план перед обыденными явлениями. Особенно характерна композиция «Жатва» в церкви Ильи Пророка, а также фресковые изображения в церкви Иоанна Предтечи. Ярославские живописцы являлись также одними из «пионеров» в разработке пейзажа.

Другим примером светского жанра, отразившим интерес к человеческой личности, стало распространение «парсунного» письма — портретных изображений. Если в первой половине века «парсуны» выполнялись еще в сугубо иконописной традиции (изображения Ивана IV, М.Скопина-Шуйского), то во второй они стали принимать более реалистический характер («парсуны» царей Алексея Михайловича, Федора Алексеевича, стольника Г.П.Годунова).

 

Театр

Большой популярностью в народе, как и прежде, пользовались представления скоморохов — бродячих артистов. Скоромошьи «игрища» продолжали во многом еще языческие традиции, хотя в них часто звучало социальное обличение. Против них власти боролись. В 1648 г. царская грамота запретила эти «позорища» (зрелища), «хари» (маски) и «бесовские гудебные сосуды» предписывалось ломать и жечь. За ослушание ведено было бить батогами. Однако по-прежнему находились люди, которые «приказывают медведчикам и скоморохам на улицах, торжищах и распутиях сатанинские игры творить, в бубны реветь, в ладоши бить и плясать».

Новым явлением стало возникновение первого придворного театра в 1672 г. Первоначально труппа театра набиралась из жителей Немецкой слободы, в последующее время появляются русские актеры — из мещан и подьячих. Все роли исполняли мужчины. Разыгрывались в основном пьесы на легендарно-исторические («Артаксерксово действо») и библейские («Юдифь») сюжеты. Появляются и светские «комедии»: «Комедия о Тамерлане и Баязете», «Комедия о Бахусе с Венусом». Ставились также балетные спектакли. После смерти Алексея Михайловича театр прекратил свое существование.