Тина внимательно изучала флаконы с пеной для ванн. Фиалка, ландыш, хвоя. Приятные, легкие запахи, но в этот раз ей хотелось чего-то особенного, насыщенного и густого. Она отвинтила крышку очередной бутылочки причудливой формы и сразу поняла, что нашла то, что искала. Она вылила маслянистую тягучую жидкость в горячую воду, ванная заблагоухала розмарином. Тина глубоко вздохнула, наслаждаясь ароматом, и медленно скользнула в роскошную ванну. Божественно. Она потеряла счет времени, погрузившись в воду и отгородившись от звуков внешнего мира. Вода убаюкивала ее, помогала забыть о тревогах сегодняшнего дня. Золотистые волосы Тины лежали на воде как лепестки диковинного цветка. Она почти с головой ушла под воду и впитывала всей кожей целительную влагу. Неожиданно в ее сознание ворвался какой-то приглушенный звук. Она попыталась отмахнуться от него и снова погрузиться в блаженное состояние покоя, но шум усиливался. Тина вынырнула и прислушалась. В дверь настойчиво стучали. Она лихорадочно вытерла лицо и состроила недовольную гримаску.
- Ты в порядке, Кристина? Если ты сию секунду мне не ответишь, я буду вынужден взломать дверь, - раздался встревоженный голос Альдо.
И ведь он так и сделает, Кристина ни капли не сомневалась в этом. От Альдо можно было ожидать всего.
Эта ситуация была чревата всевозможными опасностями... Без сомнения, только испугом и можно было объяснить тот факт, что пульс Тины участился.
Она подула на воздушную пену, собравшуюся на ее руке, и внимательно проследила за легкими пузырьками, взлетевшими над ее головой. - Дверь закрыта! - крикнула она в надежде, что Альдо успокоится и уйдет. Неужели ему понадобилось срочно поговорить с ней? Разве он не может оставить ее в покое хотя бы сейчас?
Но если она так мечтает о покое, то почему не может отделаться от видения его мускулистого бронзового тела рядом с ней в этой великолепной ванне? Почему она, с неудовольствием откликаясь на голос Альдо, видела воду, струящуюся по его сильным плечам? Она не желала отвечать на эти вопросы. Это было слишком опасно. - Запертая дверь не препятствие для мужчины, - поведал он ей гораздо более спокойным тоном. - Значит, ты в сознании, раз отвечаешь мне... Тина с интересом наблюдала за особенно большим пузырьком, долетевшим до зеркала. Он наткнулся на резную оправу и лопнул, маленькие цветные капельки дождем пролились на девушку. Вот и моя жизнь готова лопнуть как мыльный пузырь, со вздохом подумала она.
- Что ты от меня хочешь? - сердито выкрикнула она. - Я не имею права немного отдохнуть?
- Ты хочешь есть? Я заказываю ужин. Желудок Тины голодно заурчал.
- Нет.
- Ты же ничего не ела на вечеринке.
- И чья это вина?
- Тебе обязательно надо поесть, - настаивал Альдо, не обращая внимания на ее провокационный тон.
- Ты собираешься кормить меня насильно? - ехидно поинтересовалась она. Господи, мы ведем себя как дети. Одному из нас пора повзрослеть.
- Знаешь, Альдо, - произнесла она неуверенно. - Я бы съела бутерброд... Альдо? - позвала она, но он не ответил. Очевидно, долго топтаться под дверью не входило в его планы.
Тина снова погрузилась в душистую воду, но вернуться к расслабленному состоянию уже не получалось. Своим неожиданным вторжением Альдо нарушил ее покой. Поэтому она принялась за дело - тщательно вымыла волосы и вытерла насухо кожу. Кажется, ей удалось отмыть себя от запаха гари, пропитавшего ее до самых кончиков волос. Потянувшись за полотенцем, она кинула взгляд в зеркало. В этой ванной комнате тяжело было не обратить на себя внимания, так как единственной не отражающей поверхностью был потолок. Тина вгляделась в себя. Она видела высокую девушку с длинными стройными ногами, плоским животом и красивой округлой грудью. Напряженные коричневые соски выделялись на коже оттенка светлого меда. Повинуясь внезапному побуждению, она наклонилась к зеркалу и протерла запотевшее стекло, затем встала на цепочки и склонила голову, наблюдая за движениями девушки в зеркале. Повернулась, не отводя от себя глаз. Она критически рассматривала собственное тело с различных сторон. Что сказал бы о ней посторонний человек? Заметил бы, что бедра у нее чуть широковаты, а правая грудь чуть-чуть полнее левой?
Она медленно провела пальцами по животу. Потом всмотрелась в свои глаза: зрачки расширенные, темные; пушистые ресницы трепещут...
- Господи, - ахнула она, проведя рукой по губам, которые казались полнее и краснее, чем обычно. - Как будто меня только что поцеловали. Зачем я пытаюсь обмануть себя? Я не просто смотрю на себя со стороны. Я размышляю, что сказал бы Альдо, увидев меня в таком виде. Что он почувствовал бы? И, главное, что бы он сделал?
От таких мыслей сладко заныло внизу живота. Неужели ее возбуждают даже мысли о нем? Такова была невероятная привлекательность этого человека, что даже она, отличавшаяся исключительным целомудрием, начала мечтать о его поцелуях и ласках. Питер никогда не вызывал в ней подобных чувств.
Дрожа, Тина открыла кран с холодной водой и умылась, чтобы остудить свое разгоряченное лицо. Если бы она могла таким же образом охладить свои мысли!
Я собираюсь замуж за одного мужчину и мечтаю о другом...
- Что ты можешь сказать в свое оправдание? - с укором обратилась она к своему отражению.
Может быть, пришло время признать, что ее симпатии к Питеру недостаточно для того, чтобы выходить за него замуж? Тина отрицательно покачала головой. Дружба и уважение всегда прочнее влечения. И тут ее мысли снова вернулись к Алъдо.
- Я не разрешу ему! - громко сказала она. Только идиот позволит испортить свою жизнь из-за минутной слабости. Завтра Алъдо исчезнет из ее жизни, она во всем признается Питеру, назначит день свадьбы и будет всю жизнь счастлива с человеком, которому она доверяла...
***
Тина вытерла волосы, накинула халат и вышла из ванной. Она прошла по своей спальне в общую комнату и обнаружила, что дверь в его роскошную спальню открыта. Она на цыпочках прокралась мимо, хотя и не была уверена, там ли Альдо - никаких признаков жизни слышно не было. Ей захотелось закрыть дверь в его комнату - так она чувствовала бы себя безопаснее.
Между нами надо возвести надежную преграду. Он ведь может догадаться, о чем я думаю, зазвенело у нее в голове.
Кристина не знала, как ей себя с ним вести. Было глупо и дальше притворяться, что. он ей противен, - этот стиль поведения не срабатывал с самого начала, и на пожар тоже не спишешь ее излишнюю агрессивность. Правда была в том, что каждый раз, когда она смотрела на него, ее пожирал безрассудный голод. С ударением на безрассудный. С влечением ты без проблем справишься, сказала она себе без особой убежденности.
Если бы, думала она, ухватившись за дверную ручку, Альдо можно было где-нибудь изолировать! Не подвергать себя опасности поддаться обаянию его глаз цвета ночного бархатного неба. Тина была честна с собой - ее старомодная застенчивость таяла как снег под лучами весеннего солнышка в присутствии Альдо Гальвано. Она теряла самообладание и вела себя так, как будто ей ничего не оставалось делать, как упасть в его объятия и умолять о любви.
- Выбор есть всегда, - громко сказала она себе. - Всегда...
Она нахмурилась и хотела закрыть дверь, но Альдо, стоявший на пороге спальни, помешал ей сделать это. Тина отпрянула назад. У нее не получилось физически изолировать его, могла ли она надеяться выкинуть его из головы? Затея казалась абсолютно безнадежной.
- Извини, я тебя не заметила. - Тина попыталась спасти положение. Что он о ней подумает после того, как она чуть не захлопнула дверь перед его носом!
Она поежилась и затянула покрепче пояс своего белоснежного халата. Как и полагалось в первоклассном отеле, халат был чрезвычайно уютный и пушистый. Тину несказанно радовало, что разглядеть в нем особенности ее фигуры было практически невозможно. Он надежно скрывал напряжение, накопившееся в ее теле.
Она небрежно взглянула на Альдо, по крайней мере она надеялась, что этот взгляд можно было назвать небрежным, а не раздевающим. Он тоже принял ванну и переоделся. На нем были легкие светлые джинсы и темно-голубая рубашка. Тина не могла отвести от него глаз. Он словно сошел с обложки модного журнала. Как щедро его наградила природа, с горечью подумала она. Неужели было недостаточно того, что он родился в семье миллиардера? Разве надо было одаривать его еще такой изумительной кожей, великолепным мускулистым телом, презрительно-чувственным ртом? Тина поймала себя на том, что изучает его губы. Она вздрогнула и пришла в себя.
- Ты разговаривала сама с собой? - Альдо сделал вид, что не заметил напряженного взгляда девушки. Тина, сжав губы, яростно помотала головой.
- Мне показалось, я что-то слышал. - Альдо нахмурился.
- Должно быть, я думала вслух...
- Но не говорила сама с собой. - Легкая усмешка изогнула его губы. Он постоянно указывал на противоречия в ее словах.
Ей захотелось ударить его, но такой стиль поведения вряд ли приличествовал хорошо воспитанной девушке... Хотя рядом с Альдо было так легко забыть о приличиях!
- Извини, если я побеспокоила тебя. Спокойной ночи, - произнесла она, надеясь, что он догадается о ее нежелании общаться с ним и оставит ее в покое. Она больше ничего не хотела. Но Альдо думал иначе.
- Ты, наверное, думала, что я сплю? - Исключительно невинный вопрос, но что-то в его тоне заставило Тину вздрогнуть. Где она совершила ошибку на этот раз? Он опять расставляет ей ловушки!
Альдо пристально разглядывал Тину. Он привык к тому, что даже самые красивые женщины выглядели нелепо и непривлекательно без обычного макияжа. Выразительные глаза теряли свою прелесть, розовые губы приобретали сероватый оттенок, пушистые изогнутые ресницы оказывались на поверку прямыми и редкими. Но с Кристиной дело обстояло по-другому. Он вгляделся в ее чисто вымытое личико и увидел безупречный цвет, бархатистую кожу, нежно-розовые губы... Только легкие синеватые тени залегли под невероятно огромными глазами. Она не выспалась? Мысль о том, что она могла делать вместо того, чтобы спокойно спать, испортила ему настроение.
- Да я вообще об этом не подумала, - устало ответила она, ощущая на себе его оценивающий взгляд. Она чувствовала себя раздетой и беззащитной перед ним.
- Тогда я не понимаю... - протянул Альдо и распахнул пошире дверь в свою спальню.
- Не понимаешь? - Тина посмотрела в указанную сторону и чуть не заплакала от огорчения.
На стене висело огромное зеркало; в нем отражались ее передвижения с того самого момента, как она вышла из ванной! Заинтересованный наблюдатель уловил бы и ее тихие осторожные шажки, и испуганные глаза, и выражение решимости на лице.
- Ты вела себя как мышка.
Вспомнив, как она передвигалась по комнате, стараясь не привлечь его внимания, Тина покраснела от унижения.
- Я самонадеянно решил, что ты не хотела разбудить меня, и был благодарен тебе за это. Но, судя по твоему изумлению, когда ты чуть не зашибла меня дверью, я понял, что ошибался, - безжалостно продолжал Альдо.
Тина прикусила губу. Негодяй явно наслаждался ее смущением.
- Я же сказала, что ты меня даже не услышишь, - напомнила она.
- Ах да. Ты так внимательна, - пробормотал он неискренне. - Я оценил твою заботу, особенно когда ты в ванной не разговаривала со мной. Я подумал, что ты потеряла сознание! Мне бы пришлось снова спасать тебя.
- Я никогда не падаю в обмороки. - Тине даже в голову не приходило, что ее молчание можно истолковать подобным образом. Никогда не подозревала наличие такого качества, как заботливость, в характере Альдо Гальвано, подумала она.
- Спасибо за информацию. - Альдо шутливо поклонился. - В следующий раз я буду иметь это в виду. Но откуда мне было это знать? После всех сегодняшних неурядиц я мог ожидать от тебя чего угодно.
Тина встряхнула головой, мокрые волосы рассыпались по плечам, на губах играла воинственная улыбка. С какой стати он волновался о ней? Разве он не желает спасти от нее своего драгоценного приятеля?
- Кем ты себя считаешь? - высокомерно спросила она. - Я взрослый человек и не нуждаюсь в няньке.
- Я твой муж, - ответил Альдо решительно. - И имею право заботиться о своей жене. - Легкая усмешка на его губах говорила том, что его слова не следовало принимать всерьез.
Тина остолбенела. Это зашло слишком далеко. О каких правах могла идти речь, если они оба прекрасно знали, что их брак фиктивен?
- Это, наверное, последствия пожара на тебе сказываются. - Тина пожала плечами. Она устала препираться с ним. Агрессивность была ей совсем несвойственна. Наоборот, она поражала всех своих знакомых мягкостью и уступчивостью характера. Послушала бы сейчас Элли, как невежлива я с этим великолепным образчиком мужской породы, подумала Тина, но должна же я как-то поставить его на место!
Альдо недовольно хмыкнул.
- Мне и в голову не пришло, что ты можешь запереться, - холодно заметил он. - Пожар тут совершенно ни при чем. Я уже забыл о нем.
Хладнокровный герой. Выходит из огня, стряхивает с себя труху и пепел, закуривает сигару и уже готов к новым приключениям?
- Ты хочешь сказать, что если бы я не закрыла дверь, ты бы вошел? - спросила она, представив себе, как Альдо мог ворваться в ванную комнату. Воображение снова разыгралось.
- Если бы ты плохо себя чувствовала или нуждалась в помощи, тогда да, но если ты намекаешь на то, что я получаю удовольствие, без приглашения заходя в чужие ванные комнаты, то ты глубоко заблуждаешься, - отрезал он. Хотя выражение его лица почти не изменилось, Тина почувствовала, что он весь кипит от злости. - Я вхожу только по приглашению. - Он выразительно посмотрел на девушку.
- Мне даже представить это противно! - воскликнула она. Она содрогнулась от внезапного приступа ревности. Вряд ли он когда-либо испытывал недостаток в подобных приглашениях!
- А я и не подозревал, что ты такая ханжа. Хотя мне следовало бы предположить это, когда я узнал, что ты с Питером о сексе не разговариваешь. - Он истолковал ее реакцию как отвращение. Тем лучше!
- Я не ханжа! - жарко выкрикнула Тина. Сознавая, что слишком эмоционально отреагировала на его слова, она понизила голос. - По моему мнению, то, что происходит между мужчиной и женщиной, когда они остаются наедине, не предмет для вульгарных шуток!
- Слава Богу, ты поняла, что это шутка. Может быть, если ты поешь, то снова будешь здраво мыслить? - иронично осведомился он.
Изумительно. Раз он хочет, чтобы она высказалась откровенно, она не будет больше стесняться и назовет вещи своими именами. Пусть не рассчитывает, что сможет легко смутить ее!
- К твоему сведению, мы не говорим о сексе, мы им занимаемся! - заявила Тина и победно взглянула на своего собеседника.
Альдо некоторое время выглядел озадаченным, затем широко улыбнулся и произнес:
- Спасибо, что поделилась со мной. - Его лицо было абсолютно серьезным, но в тоне сквозила легкая насмешка.
Кристина ни разу в жизни не чувствовала себя такой униженной. Как она могла допустить, чтобы ее вовлекли в подобный бессмысленный разговор?
- Что смешного в моих словах? Я не имею права заниматься сексом? - Она постаралась вернуть утраченные позиции. Этот вопрос надо выяснить до конца. Он не должен подозревать, что ее смущает эта тема.
- Когда ты говоришь о сексе, ты напоминаешь мне юношу, который еще не расстался с девственностью.
- Я не юноша!
- И не девст...
- Я ужасно голодна, - прервала его Тина, Ее отчаянное желание сменить тему разговора было настолько очевидным, что Альдо усмехнулся. Но улыбка быстро сошла с его лица, когда на ум пришла невероятная мысль. А вдруг? Нет, невозможно. Удивительно, какие безумные вещи иногда приходят в голову мужчины, когда он хочет есть и спать.
А может быть, дело не в голоде и усталости? Альдо был честен сам с собой. Вероятно, его неспособность соображать объяснялась совсем другими причинами. Причинами, о которых он вспоминал каждый раз, когда глядел на невесту своего приятеля... на свою собственную жену.
Альдо нахмурился. На работе ему хватало проблем и неприятностей; он взял за правило не усложнять свою личную жизнь. Но сейчас ему было ясно: чтобы восстановить статус-кво, ему необходимо удалить из своей жизни некую Кристину Бенджамин как можно скорее. Разве не в этом состояла его задача? Избавиться от нее, выкинуть из головы воспоминание о наивно распахнутых фиалковых глазах и доверчивой улыбке, - К счастью, я заказал достаточно для нас двоих. Я был уверен, что ты передумаешь. Еды хватит. - Он широким жестом указал на стол, который стоял в центре гостиной. Тина увидела всевозможные соблазнительные закуски. В животе заурчало, и девушка поняла, насколько она проголодалась. Но признавать свою неправоту ужасно не хотелось.
- Я... я, наверное, не буду... - пробормотала Тина. Желудок ответил недовольным урчанием на ее попытку сохранить лицо.
- Ты просто не хочешь сознаться, что бываешь иногда не права? - невинно осведомился Альдо.
- Перестань, - резко ответила Тина.
Альдо внимательно посмотрел на нее. Несмотря на то, что она старалась грубо разговаривать и при каждом удобном случае дразнила его, она выглядела чрезвычайно хрупкой и ранимой. Сочетание таких противоположностей затрагивало тайные струны его души. Он и не думал о том, что в его сердце найдется нежность к этой расчетливой девице, но, глядя в ее глаза, он чувствовал непреодолимое желание пожалеть ее как обиженного ребенка.
- Давай объявим перемирие, - великодушно предложил он. - И перекусим.
***
Его ласковый голос сумел сделать то, чего не смогли добиться многочисленные язвительные замечания, - пробить ее оборону. К своему стыду, она осознавала, что если он продолжит беседовать с ней в таком же духе, то сломить её сопротивление будет очень просто.
- А с чем бутерброды? - спросила она. У Тины больше не было сил ругаться с ним. Более того, он может подумать, что ей страшно находиться с ним в одной комнате, что было совершенно неверно!
У Альдо хватило здравого смысла не кичиться своей победой.
- Копченый лосось и сыр, говядина с огурцом и редиской, масло и абрикосовый джем. Еще есть салаты.
- Как я проголодалась! - Тина больше не могла притворяться. Желудок заурчал на этот раз так громко, что она покраснела и бросила на Альдо вызывающий взгляд. - К тому же я ненавижу, когда хорошая еда пропадает зря.
- Несомненно, - заметил он серьезно. - Ты будешь до конца отстаивать свои принципы. По крайней мере первые пять минут.
- Вот и конец перемирию. Я знала, что ты долго не выдержишь, - заявила она.
- Мы еще не начали есть, перемирие пока не действует.
- Значит, мы играем только по твоим правилам?
- Ладно, сдаюсь. - Он шутливо поднял руки, признавая ее победу.
- Я хочу есть, - сказала Тина, глядя ему в глаза и призывая перестать дурачиться.
Альдо отступил в сторону, чтобы она смогла подойти к столу.
- Я тоже, - пробормотал он. Он подвел ее к бежевой софе, на которой лежали мягкие круглые подушки. - Тебе надо держать ногу на возвышении, - заметил он, складывая маленькую гору из подушек на конце диванчика.
- Откуда ты узнал? - Глаза Тины округлились от удивления.
- Я спросил у врача. - Альдо просунул руку под ее колени.
- И он тебе сказал? - Тина была возмущена до глубины души. В это время Альдо продолжал устраивать ее ноги на подушке. Каждое его прикосновение эхом отзывалось во всем ее теле, сбивая с мысли.
- Ты моя жена, - невозмутимо сказал он.
- Ты прекратишь когда-нибудь это говорить? - Похоже, всем своим возмутительным поступкам он давал одно и то же объяснение.
- Не вижу в этом смысла. Все равно ничего не изменится, называю я так тебя или нет. Почему врачу было не сказать мне о тебе, раз я спросил? Где твой бинт?
- В кармане.
- Он должен быть на ноге.
- Я не смогла сама забинтовать лодыжку, но я пыталась.
- Дай я попробую. - Альдо протянул руку. Тина отдернула ноги, словно к ним прикоснулись раскаленным железом, и спрятала их под халат.
- Мое прикосновение оскорбляет тебя?
- Н-нет, -. ответила она. Не могла же она сказать, какие на самом деле ощущения вызывало его прикосновение. - Не надо никакой перевязки, моя лодыжка великолепно чувствует себя после ванны. - Она всеми силами старалась уговорить его не дотрагиваться до нее.
- Я же видел, как ты хромала.
Тина бессильно закрыла глаза.
- Хорошо. Делай, что хочешь, - проговорила она, выпрямляя ноги. Она понимала, что смешна в своем сопротивлении.
Вряд ли ей стоило рассказывать ему о том, что, когда он прикасался к ней хотя бы на секунду, ее бросало то в жар от возбуждения, то в холод от страха. А если она потеряет контроль над собой? Господи, кого она обманывает? Один его взгляд заставлял ее нести всякую чушь, противоречить ему во всем. Во что превратит ее его прикосновение? Было страшно даже подумать об этом.
Альдо внимательно смотрел на ее тонкую лодыжку, не делая ни малейшей попытки дотронуться до нее. Он оставался недвижим так долго, что Тина больше не могла выносить тишину.
- Ты будешь делать что-нибудь или нет? - сердито спросила она и взмолилась про себя: лучше не надо, иначе твои пальцы сведут меня с ума.
Альдо закатал рукава, обнажая прекрасные мускулистые руки. Тине захотелось дотронуться до проступивших вен, ощутить гладкость его кожи.
- Делай что-нибудь, ради Бога, - почти выкрикнула она. Почему он не удивляется ее неистовости?
Альдо взял ее лодыжку в свои руки. Тина удивилась тому, насколько холодны его ладони. Он внимательно изучал огромный кровоподтек на нежной коже.
- Сильный вывих. Синяк будет увеличиваться, - медленно произнес он.
Альдо нахмурился, изучая место повреждения и дотрагиваясь до него чуткими пальцами.
- Должно быть, очень больно? - Он поднял на нее внимательные глаза.
Он был прав, но не по этой причине Тина отвернулась, чтобы не встретиться с ним взглядом. Когда она смотрела на него, она воображала, как эти умелые пальцы касаются не только ее лодыжки... Это была опасная фантазия, и сердце девушки учащенно забилось.
- К тому же уродливо. - Она решила выместить отвращение к себе на лодыжке. Тина сравнила больную ногу со здоровой - та была по крайней мере раза в три меньше!
- Я уверен, что даже если твои лодыжки будут шириной с дерево, Питер все равно будет любить тебя, - заметил Альдо и усмехнулся;
Тина оскорбилась. Он мог бы и не высказывать своего пренебрежительного отношения. Разумеется, с точки зрения самого Альдо, она никогда не будет достаточно хороша для его расчудесного друга.
- А я в этом не так уверена, - пробормотала она себе под нос, думая о том, насколько Питер любил все красивое и совершенное.
Часто, когда он называл ее самым дорогим из всего, чем он владеет, Тине становилось не по себе. Ему нравилось, чтобы его вещи находились в безупречном состоянии. Если что-то не соответствовало его стандартам, он без колебаний избавлялся от этого. Он смеялся над невестой, когда, уронив дорогую вазу, она не хотела расставаться с осколками.
- Помнишь, ты купил мне ее, когда мы поехали на антикварную ярмарку, - переживала она. - Я хочу хотя бы что-то на память оставить.
- Она теперь ничего не стоит, - утешал ее Питер, - я куплю тебе другую. - И он очень удивился, когда она сказала ему, что это будет уже не то.
- Естественно, потому что она будет целой, - сухо заметил Питер. - Зачем захламлять квартиру?
А когда его жена постареет, он так же подыщет ей замену в лице более молодой и привлекательной девушки?
- Ты слишком заботишься о своей внешности и совсем не думаешь о себе самой, - услышала она голос Альдо. К своему удивлению, она обнаружила, что он безумно разозлился. - Если человек не замечает в тебе ничего, кроме красивого личика и изящной фигурки, то это его проблема, тебе не кажется? - произнес он ледяным тоном. - Если тебя искренне любят, то твои физические данные не имеют большого значения.
Тина поежилась и опустила глаза. Он был совершенно прав. Но она не могла отделаться от неприятного ощущения, что Питер не был бы в восторге, увидев, что его невеста временно хромает.
- Я... Аи! - вскрикнула она, так как его пальцы слишком сильно сжали больную лодыжку. Альдо немедленно ослабил хватку.
- Извини.
- Ничего страшного, - солгала она, так как нога болела безумно. Он недоверчиво посмотрел на девушку. Прижав ее лодыжку к колену, он методично бинтовал ее.
- Мне бы следовало попросить тебя сообщить мне, если вдруг станет больно. - Он кинул пытливый взгляд на ее измученное личико. - Но ты ведь все равно не скажешь, не так ли?
Тина упорно молчала. Она была готова терпеть любую боль. Ничто не могло сравниться с острым удовольствием, которое она испытывала, ощущая прикосновения его проворных рук.
- Спасибо, - тихо сказала она, когда лодыжка была надежно забинтована.
Альдо перестал разглаживать невидимые морщинки на перевязи и поднял голову. Тина заметила, что он раскраснелся.
- Не за что. Сиди, я сейчас принесу еду.
- Я думала поесть в своей комнате... Уголки его рта опустились.
- Убегаешь?
- Я не могу бежать.
- И правда. Останься, я не люблю есть один. Ни за что!
- Ладно, - услышала она свой голос. - Хотя есть уже поздно.
- Я ем, когда голоден, - просто ответил он. Да, вполне в характере Альдо придерживаться
подобной философии, подумалось ей. - Люди напридумывали слишком много сложностей по поводу приема пищи. Как тебе это? - Он передал ей тарелку, наполненную всяческой снедью.
- Изумительно, - с энтузиазмом ответила Кристина.
- Мы можем притвориться, что у нас с тобой тайная ночная пирушка, как в школе, - предложил он.
- Я в своей школе на ночь не оставалась. - Тина легко представила себе элитное учебное заведение, где получал образование Альдо. Ее школе была попроще. Как и вся ее жизнь. Они с Альдо жили на разных планетах.
- Ты хорошо училась? - поинтересовался он. - Не очень. Зато у меня было много друзей, ответила Тина, подозревая, что за его неожиданным интересом крылось что-то недоброе. - Мы с Амандой всегда где-нибудь веселились. - Почему ей было так легко упоминать имя сестры в разговоре с Альдо?
- Ты старше или младше ее?
- Младше.
- Тебе, должно быть, было очень тяжело потерять ее, - задумчиво проговорил он. Тина не ответила. Она не была готова обсуждать подобные вопросы. - Какой она была?
- Славной. Веселой. Заботливой. Ее все любили. - Она покосилась на Альдо. - Я - ее полная противоположность!
- Ты более разумна? - Альдо продолжал исследование.
- Аманда была особенной, - тихо сказала Тина, не ответив на его вопрос. - Я бы хотела, чтобы мои дети были похожи на нее...
- Ты планируешь вскоре иметь детей?
- Питер считает, что нам не следует торопиться с этим, - вздохнула Тина.
- А ты? - Альдо подозревал, что она не догадывается о том, насколько печально прозвучали ее слова.
- Не стоит заводить ребенка, чтобы заполнить пустоту в жизни. .
Альдо показалось, что она неоднократно повторяла эту фразу раньше. Убеждала саму себя?
- Знаешь, люди говорят, что, когда выходишь замуж за любимого человека, в твоей жизни не остается пустоты, - произнес он.
- Конечно, но, когда любишь кого-нибудь, вполне естественно хотеть от него ребенка, - машинально ответила она и тут же осеклась. - Я выхожу замуж за любимого человека! - Негодяй.
Он никогда не упускал возможности подковырнуть ее. Интересно, подумала Тина, как это я дала вовлечь себя в беседу о детях с таким человеком, как Альдо Гальвано?
- Разве я сомневался? Я говорил в общем... - Мне так не показалось, - сухо заметила Тина. - Кстати, всегда хотела спросить, твой отец сам выбрал тебе достойную невесту? - Наступила ее очередь задавать неприятные вопросы.
- Нет. - Альдо покачал головой. - Мой отец всегда говорил, что не будет вмешиваться в мои матримониальные затеи, чтобы не давать мне повода обвинять его впоследствии. Хотя его собственный брак с моей матерью, устроенный их родителями, оказался вполне удачным.
Тина осознала, что последние несколько минут они мирно беседуют, не оскорбляя друг друга. Милая, уютная болтовня. Уютная? Как можно чувствовать себя так с человеком, который мешает тебе выйти замуж?
- Послушай, - сказала она с натянутой улыбкой. - Ты не обязан говорить со мной о своей семье.
- Почему? Тебе скучно?
- Нет, но уже слишком поздно для откровений. - Она нарочито зевнула.
- Но ведь люди именно этим ночью и занимаются, - мягко сказал он. -. Когда задернуты шторы, и остальной мир не существует. Они рассказывают друг другу о таком, о чем боятся даже подумать при дневном свете. Такова сила ночи. - Его взгляд охватил ее напряженное тело, потом вернулся к ее дрожащим губам и сфокусировался на них. - Хотя, конечно, обычно в это время люди уже в постели и не тратят много времени на разговоры.
Тина закашлялась и укуталась в халат. Ей с трудом удавалось выдерживать взгляд его темных, подернутых дымкой желания глаз. В тот момент она была счастлива, что пушистая ткань надежно скрывает реакцию ее напрягшейся груди.
- Но мы-то не в постели, - выдохнула она. - То есть я... не хочу... - Она на секунду закрыла глаза. Если она не будет смотреть на него, то сможет вымолвить что-нибудь менее бессвязное! - К тому же мне и разговаривать-то надоело, - пробормотала она, налегая на еду, хотя аппетит куда-то пропал.
Альдо ел совсем немного, но постоянно смотрел на нее. Тина прилагала усилия, чтобы не обращать на это внимания, - он не должен догадаться о том, в каком напряжении он ее держит, хотя Тина подозревала, что он об этом прекрасно знает. Несомненно, он миллион раз видел подобные симптомы - в таких мужчин, как он, женщины влюбляются сплошь и рядом.
- Очень вкусно, спасибо. - Она почувствовала, что не может больше проглотить ни кусочка. Кстати, раз уж она начала его благодарить... - Спасибо, что приютил меня, что не дал погибнуть в огне...
Альдо внимательно слушал ее.
- Тебе пора спать, - неожиданно произнес он.
Тина кивнула головой, смутно подозревая, что он хотел сказать что-то другое.
- Я знаю. - Она встала и принялась разглаживать невидимые складки на своем белоснежном халате.
- Спокойной ночи?
Тина была оскорблена вопросом, прозвучавшим в его голосе. Она опустила глаза, созерцая причудливый рисунок ковра. Почему она позорно молчит, не в силах вымолвить ни слова? Почему бы прямо не умолять его о том, чтобы он остался с ней?
- Спокойной ночи, Кристина. - Когда он произносил это, ни его лицо, ни его интонация не выдавали никаких эмоций, но Тина была уверена, что он смотрит на нее с презрением.
Она повернулась и заковыляла к своей спальне, боясь выставить себя еще большей дурочкой, чем раньше.