Вилл так ни разу и не оторвал взгляд от острова. Кларе больно видеть страх на его лице — страх перед собой, перед тем, что разузнает на острове Джекоб, а прежде всего — страх, что брат вообще не вернется и он так и останется один в своей каменной коже. О Кларе он вообще забыл. Но она все равно подошла. Когда любишь — никакой камень от тебя любимого не спрячет, а ему сейчас так одиноко.

— Джекоб скоро вернется, Вилл. Вот увидишь.

Он даже головы не повернул.

— У Джекоба никогда нельзя знать, когда он вернется, — проронил он. — Поверь, я знаю, о чем говорю.

Они были с ней оба: чужак из пещеры, чья холодность все еще ядом разъедает ей сердце, и тот, другой, что стоял в больничном коридоре у палаты своей матери и всякий раз улыбался Кларе, когда она проходила мимо. Вилл. Тот, кого ей сейчас так не хватает.

— Он вернется, — убежденно повторила она. — Я знаю. И найдет выход. Он любит тебя. Хоть и не очень умеет это показывать.

Но Вилл только головой покачал.

— Ты его не знаешь, — бросил он, поворачиваясь к озеру спиной, словно не желая больше видеть в воде свое отражение. — Джекоб всю жизнь не может понять, что бывают вещи, которые кончаются плохо. Что всему на свете, людям и вещам, когда-то приходит конец, и совсем не обязательно хороший. И не из всякого положения находится выход.

Теперь он снова от нее отвернулся — наверно, вспомнил о своем нефритовом лице. Но Клара-то ничего этого не видит. Для нее это все то же его лицо. Его губы, которые она так часто целовала. И даже глаза все еще те же, пусть и золотые. Но, едва она протянула к нему руку, его передернуло — как и тогда, в пещере, и ночь снова пролегла между ними черной рекой.

Вилл достал из-под плаща пистолет, который дал ему Джекоб.

— На вот, возьми, — сказал он. — Возможно, он тебе понадобится, если Джекоб не вернется, а я наутро даже имя твое не вспомню. И если я стану каменным истуканом и тебе придется меня убить, просто скажи себе: «Он сделал с Виллом то же самое».

Она испуганно отпрянула, но он удержал ее и почти насильно вложил пистолет ей в ладонь. Потом провел рукой по волосам, стараясь не касаться кожи.

— Мне так жаль, — прошептал он.

И, уже не глядя на нее, шагнул в сторону и скрылся между ивами. А Клара осталась стоять, оторопело глядя на тяжелый пистолет у себя в руке. Потом подошла к воде и бросила пистолет в черный омут.