После поражения в Тель-Авиве очередное заседание Российской футбольной ассоциации было сравнимо для Пшеничного с восхождением на Голгофу. Тот самый холм в окрестностях Иерусалима, на котором президент РФА уже дважды побывал, и где по библейскому сюжету был распят Иисус Христос.

В повестке заседания значилось:

1. Отчет главного тренера сборной о матче с Израилем.

2. Дискуссия по телетрансляциям матчей Высшей лиги чемпионата страны.

3. Утверждение двух кандидатур судей от России с рекомендацией их ФИФА по судейству Чемпионата мира.

Уже в вестибюле ВФА, где группками кучковались чиновники и тренеры, Пшеничный всей кожей ощутил тревожно-напряженную атмосферу. Поздоровавшись кое с кем за руку, другим просто кивнув, Серафим Викторович направился в свой кабинет. И тут, едва он показался на пороге приемной, секретарша Лидочка огорошила его сообщением, что на заседании будут присутствовать представители администрации Президента и Олимпийского комитета России.

Уже в самом начале форума случилась накладка — представитель Президента запаздывал и, по настойчивым просьбам журналистов, присутствующим решили продемонстрировать тридцатиминутный видеоотчет о матче в Тель-Авиве.

Четыре гола в ворота сборной, продемонстрированные по монитору на большом экране во всех подробностях, с замедленными кадрами и повторами с разных точек стадиона, буквально наэлектризовали переполненный зал. И когда руководство ВФА, Пшеничный, Родин и прибывший, наконец, представитель Президента заняли места в президиуме, немало времени ушло на то, чтобы стих шум, спало всеобщее возбуждение, подогреваемое присутствием прессы и телевидения.

— А их-то зачем? — вполголоса спросил у своего зама Пшеничный. — Ведь говорил, чтобы без всяких СМИ и журналюг, по закрытому варианту.

— Увы, Серафим Викторович, — зашептал зам, — не наша вина. Сверху из Госкомспорта подсуетились. Они еще накануне всех и оповестили.

Несмотря на жару, затянутый в строгий темный костюм, Родин начал выступление с перечисления состава сборной, включая запасных. Ссылаясь на только что показанный фильм, он коротко охарактеризовал игру каждого футболиста, обойдя критикой лишь двух: вратаря Черкасова и полузащитника Меньшикова, легионера из Испании.

И тут всех словно прорвало. Первым подал реплику острый на язык, не выбирающий дипломатических выражений старший тренер казанского «Торпедо» Осипов.

— Сегодня сорок дней с момента того матча, и у нас, похоже, по этому поводу поминки. В Тель-Авиве я бы выделил врача сборной и массажиста. Они быстрее всех бегали.

Его перебил по-южному горячий Симхаев из Дагестана:

— А взгляните на тех, кто больше всех забил в чемпионате? Лидирует-то наш Заза, но в сборную его не берут.

Пшеничный встал и, помолчав с минуту, попытался взять бразды правления в свои руки:

— Давайте, коллеги, высказываться корректно, будем уважать друг друга. Хотите выступить, пожалуйста, и не с места, а выходя к трибуне.

Удобным моментом воспользовался прибывший с опозданием представитель Президента, попытавшийся остудить всеобщий ажиотаж. Начав с общих фраз о чести страны и патриотизме игроков сборной СССР в прошлом, он завершил свое выступление неплохим анекдотом.

«Заходит тренер одной европейской страны к своему приятелю — тренеру сборной Франции.

— Марсель, твои все, что можно выигрывают. Расскажи, в чем секрет?

— Да, ничего особенного. Просто я на тренировке ставлю на другую половину поля одиннадцать девушек. И заставляю команду играть целый матч против них. Ребята обретают уверенность и обыгрывают всех подряд. Через месяц снова встречаются. Тренер сборной Франции спрашивает:

— Ну, как дела?

— Да не очень…

— Ты сделал, как я говорил?

— Сделал, девушек сам подбирал. Даже им заплатил.

— Ну и…что?

— Что-что…Девушки и выиграли».

— Это я к тому, — закончил президентский посланник, — что сборная в нынешнем отборочном цикле получила из федерального бюджета все деньги по контракту. Но, похоже, лучше было бы заплатить тем девушкам или израильтянам, — закончил он под всеобщий смех зала.

Признав выступление России в матче с Израилем неудовлетворительным, перешли ко второму вопросу — о телетрансляциях матчей чемпионата России. Пшеничному с Родиным досталось и тут. Большинство тренеров заявило, что два главных лица русского футбола, прикрываясь флагом «Арбата», прямо нарушают права других команд и всех болельщиков страны, выбрав себе в партнеры не центральные телеканалы, а денежную, выгодную только для них телекомпанию «НТВ-плюс».

— Пока решение проблем, связанных с показом футбола, стоит на месте, — констатировал авторитетный тренер «Невы». — Четырехлетний любовный роман «Арбата» с «НТВ-плюс» может затянуться на годы. Речь идет о нескольких миллионах долларов, столь необходимых каждому клубу высшей лиги, а не тридцати миллионов долларов в год, получаемых испанской «Барселоной». Поэтому совсем непонятна и позиция ВФА, воспылавшей страстью к этой компании. Похоже, что теле — Ватерлоо может разрешиться только после вмешательства первых лиц государства — Президента или Госдумы.

Последняя тема повестки по кандидатурам двух судей на Чемпионат мира, в отличие от предыдущих, прошла относительно спокойно. Заранее продуманный Пшеничным сценарий тайного голосования, с участием только членов ВФА, без тренеров команд Высшей лиги был исполнен безотказно.

В заявку для ФИФА попали Владимир Лидский из Ростова и москвич Олег Мусаилов. Тренер «Невы» пытался было протестовать, напомнив о трагической для его команды «ошибке» Лидского в матче с «Арбатом», впрочем, безуспешно. Пшеничный встал, дав понять, что повестка дня исчерпана.

— Остались лишь вопросы прессы, — пояснил он. — Мы и так подзадержались, постарайтесь уложиться в полчаса, — обратился он к журналистам.

Уже первым острым, как отточенная пика, вопросом представитель «Комсомольской правды» задал предельно горячий тон пресс-конференции.

— Серафим Викторович, я всегда с любопытством наблюдаю за вашими интервью по телевидению, поражаюсь спокойствию президента ВФА после каждого провала сборной. Это что — сила привычки или давняя традиция? И потом, практически каждый сезон ведущие российские клубы и сборную уничтожают на международном уровне. И никакой реакции. В вашем лице мы видим чиновника международного футбола, разве что успешно жонглирующего бумажками с названиями команд при жеребьевке.

— Я не понимаю, что лично вы понимаете под словом «провал», — дипломатично начал Пшеничный. — Вот будь мы чемпионами мира и проиграли бы Израилю, так это действительно провал. А так, это просто отражает уровень нашего футбола, свидетельствующий о том, что тренерам и игрокам есть над чем работать. Теперь об унижениях. Уже давно известны такие истины, что мяч круглый и судьи бывают разными. После игры России со сборной Болгарии я отвез кассету с видеозаписью матча в ФИФА, где меня вскоре заверили, что чешский судья Крондл будет вычеркнут из списка кандидатов на Чемпионата мира. И тут мы достигли своей цели. Пока больше ничего другого сделать не можем. Что касается бумажек… Я все-таки не обычный чиновник, а старожил ФИФА, и опыта в этом вопросе мне не занимать. Должен прямо сказать, — закончил Пшеничный, — далеко не первому встречному доверяют столь ответственную процедуру. В ней тоже, если хотите, престиж страны.

Эстафету «Комсомолки» подхватил спортивный обозреватель «Известий», невысокого роста, коренастый и напористый Андрей Максимов.

— Может быть, дело в вас, Серафим Викторович, и, наверное, пора бы в отставку? Ведь если армия терпит поражение, за все отвечает командующий.

— Отвечу, как в том анекдоте, не дождетесь. Я уже, считайте, как двадцать три года возглавляю советский и российский футбол. И все это время многие хотят, чтобы я сдал этот пост. В последний раз меня избрали на пять лет, я отработаю свой, возможно, и будущий срок. Так что нетерпеливым придется подождать. Что касается сборной команды… Сборная Советского Союза комплектовалась из сильнейших футболистов пятнадцати Союзных республик, в которых играли выдающиеся спортсмены не только России, но Грузии, Украины, Армении, Белоруссии. Другое дело — сегодняшние игроки, особенно те, кто уехал за рубеж. Для многих из них утеряны такие понятия, как патриотизм, долг, чувство Родины, ответственность перед народом. А меня недавно наградили очередным, уже четвертым по счету орденом. Ордена даром и по блату не дают.

Пшеничный торжествующе поднял правую руку вверх, словно указывая, что именно оттуда, с небес, он получает свои награды. Однако этот триумфальный жест не остановил совсем еще юную журналистку «Новой газеты» Аллу Черных, задавшую президенту не менее острые вопросы:

— Вот вы, Серафим Викторович, на днях заявили, что за последние несколько лет государство не выделило ВФА ни рубля. Неужели такое возможно? И еще. Известно, что в российском футболе дела обстоят куда грязнее, чем за рубежом. Полгода назад мы переслали вам письмо из редакции, пришедшее к нам из Волгограда. В нем назывались конкретные факты, фамилии коррупционеров и взяточников. С тех пор о нем — ни слуху, ни духу.

Пока Пшеничный, перебирая бумаги, раздумывал, как бы ему дипломатичнее ответить, его опередил представитель Президента.

— Относительно денег могу со всей ответственностью утверждать — это неправда. Вот документ наших финансистов по ВФА. Только за десять месяцев этого года на нужды российского футбола перечислено около восьмидесяти миллионов рублей. Часть этих средств пошла на содержание юношеских команд, часть передана Ассоциации на поддержку команд мастеров. Сюда надо бы приплюсовать двести тысяч долларов на зарубежные командировки, которые уже полностью израсходованы.

После этой, казалось бы сухой официальной справки, обстановка в зале накалилась до предела. Тем более, что мало кого удовлетворил ответ Пшеничного на второй вопрос дотошной Аллочки.

— Такое письмо мы, действительно, получили, — слегка покраснев, начал он. — Вскоре переслали его в отдел по борьбе с экономическими преступлениями с просьбой разобраться. Ответ пока, так и не пришел. Тут, наверное, есть и моя вина, но в суете за чисто футбольными заботами я, признаться, как-то забыл об этой корреспонденции.

Мало кто знал, что вскоре после письма в Москве появились два депутата местной думы и один из чиновников Спорткомитета. С неделю они обхаживали Пшеничного. Рестораны чередовались с саунами и выездами на природу, дело к взаимному удовлетворению так и замяли.

Поскольку весь журналистский запал был израсходован на президенте ВФА, вопросы к Родину уже не отличались такой жесткостью и остротой. Кое-кто поинтересовался составом, попеняли главному тренеру за ориентировку на легионеров и возрастных игроков. Понятное дело, попытались вникнуть в детали расследования убийства Ницковой. До всех дошли слухи о ее коммерческой деятельности, отмывании нефтяных денег.

— Вопросы не ко мне, — умело парировал Вячеслав Иванович то, что касалось Ницковой. — У меня футбольных дел — воз и маленькая тележка. Могу сказать одно, если бы убийство было связано с ее коммерческой деятельностью в клубе, затаскали бы и меня, как президента «Арбата», и моих сотрудников. Пока же следствие относится к нам вполне лояльно, я бы даже сказал, с пониманием…

После пресс-конференции большинство футбольных лидеров дружно решили узкими компаниями обмыть очередной «бенефис» ВФА в ближайших ресторанах. А посему утешением для старшего тренера из Санкт-Петербурга мог стать разве что анекдот, рассказанный Седову уже за ужином в «Пекине» его приятелем, коллегой из Саратова.

«Вопрос армянскому радио от Владимира Лидского:

— Должен ли арбитр платить налоги со взяток?

Армянское радио, подумав, отвечает:

— Обязательно должен, если он, как и вы, Володя, честный, порядочный судья…»

Выслушав анекдот, обычно корректный тренер «Невы» залпом выпил рюмку водки и гневно произнес:

— Это радио знает, что говорит. Все понимают, что нас обыграл не «Арбат». Нас сплавил и кинул вниз этот подонок Лидский.