Ларионов как в воду глядел. Рабочий день на заводе «Стройдеталь» шел к концу, когда в конструкторское бюро к Мурашкинцеву зашел Боченков. Приглаживая мокрые после душа светлые волосы, он предложил:

— Стас, есть разговор. Может, махнем по кружечке пива после трудовых будней?

— Можно, — согласился Мурашкинцев. — Только где в такое время пива достать? Дефицит.

— Не скажи. Есть одна стекляшка на отшибе. Всего-то пять минут ходу.

Они договорились встретиться у заводской проходной. Боченков не знал, что Мурашкинцев уже получил из отдела кадров выписку из трудовых книжек будущих кандидатов на поездку за рубеж. В справке на имя Боченкова значилось, что до переезда в Москву Игорь Брониславович жил в Ильичевске.

Выйдя с территории завода, Мурашкинцев увидел Боченкова, покупавшего «Вечёрку» в газетном киоске.

Они пошли вдоль заводской ограды в противоположную от метро сторону. Боченков свернул в тихий зеленый переулок. Он провел Станислава небольшим уютным двором, каких теперь мало осталось в Москве. Едва выйдя из него, Мурашкинцев увидел голубой киоск, у которого толпились мужчины с кружками в руках.

Очередь оказалась небольшой, для июльского вечера это казалось почти чудом. Боченков торжествующе взглянул на Станислава:

— Где еще такое можно увидеть?! Пиво здесь всегда свежее.

Взяли по две кружки пива, в меру холодного с невысокой красивой пеной, отошли в сторону. Вначале разговор зашел о футболе. Оказалось, что оба они болеют за одну и ту же команду. Обсудили плюсы и минусы «Спартака», его шансы на чемпионство, наконец, Боченков перешел к делу.

— Да, Станислав, — душевно начал он, доставая из портфеля, аппетитные сухие рыбки и протягивая одну Мурашкинцеву, — вот для чего я тебя сюда затащил…

Из последующего разговора Станислав узнал, что ранее, когда еще Боченков жил в Ильичевске, у него была там любимая девушка, Алла. Они даже думали пожениться. Но так сложилось, что после службы в армии Игорь остался в Москве. Сейчас у него своя семья, сын. Однако с Аллой переписывается регулярно, и время от времени бывает в Ильичевске. Две недели назад его скрутил радикулит. Но через пять дней после приступа боли как рукой сняло. А тут у Аллы как раз день рождения. Вот он и махнул в Ильичевск.

— Сам понимаешь, Стас, дело мужское, — доверительно закончил Боченков. — Не дай бог, жена узнает, на заводе лишний шум будет. Все-таки больничный есть больничный. А у меня ведь там и родители живут.

Мурашкинцев пообещал хранить тайну. Однако заметил, что, если бы Игорь был у него раньше в оперативном отряде, на разъезды времени бы не оставалось, да и не тянуло бы налево.

— Ну, не скажи, Стас, — фатовато рассмеялся Игорь. — Одесситки есть одесситки. Поедешь еще в Ильичевск шепни, у Аллы подруги одна лучше другой. Не пожалеешь.

Допив пиво, они дошли до метро и по-дружески расстались.

На следующее утро Ларионов показал Мурашкинцеву три фотографии, изготовленные с помощью фоторобота. Одну из них (ту, которая соответствовала внешности «шефа») Станислав рассматривал особо внимательно, наконец, произнес:

— Возможно, я ошибаюсь, но мне кажется, этого человека я где-то видел. Вот где — не припомню. Что касается Боченкова, в Ильичевске он действительно был, но для вас, Юрий Трофимович, его поездка вряд ли представляет интерес.

Он передал Ларионову содержание вчерашнего разговора с Боченковым. Подполковник тут же послал Стефановича за Казаряном. В обеденный перерыв, наблюдая из окна пустого заводского клуба за людьми, идущими в столовую, Артур Христофорович уверенно исключил инженера из числа своих недавних «знакомых».