Приближался новый, 1981 год. Вдали от родных и Родины. Яркое тропическое солнце, лазурное море вокруг и слепяще белый песок недалекого берега острова Сокотра, напрочь отметали мысли о новогоднем (в привычном для нас понимании) празднике с его веселой елкой, сугробами и морозом. Однако, шампанское и коньяк, припрятанные в аптечном сейфе, привычно дожидались своего часа. В кубрике рядом с медотсеком военный дирижер Михайлов истязал личный состав оркестра: готовилась новогодняя праздничная программа. Гром барабана и вопли духовых инструментов истязали нервы обитателей камбузной палубы. К вечеру 31 декабря – главный боцман старший мичман Драгун – извлек из недр рефкамеры и установил на юте елку, привезенную из Союза. Украшенная гирляндами из цветной бумаги, она весело захлопала ветками, обдуваемая знойным тропическим ветром. Дежурная смена под руководством того же боцмана вынесла из кубриков и установила на юте столы и баночки. К 23.30 столы были празднично накрыты. Лица некоторых из членов экипажа были более красны и распарены, чем могло их раскрасить тропическое солнце. Глаза масляно блестели. Тут и там возникали излишне эмоциональные диалоги. В 00.00 командир поздравил всех своих боевых товарищей с Новым годом, пожелал крепкого здоровья и удач в БП и ПП. После чего начался праздничный концерт, в котором, кроме оркестра, приняли участие все желающие. В перерывах между номерами офицеры группками и поодиночке покидали праздничную арену для того, чтобы поздравить друг друга в каютах. Но, чтобы не быть заподозренными замом в грехе возлияния, возвращались обратно на ют еще более раскрасневшиеся и возбужденные, чем достигали обратного эффекта. Несмотря на это, наказание никому не грозило, т.к. отпущение грехов гарантировалось массовостью явления их. Зам предпочел действовать по здоровому флотскому принципу: если пьянку невозможно предупредить возглавь ее и преврати в мероприятие. К четырем утра концерт был закончен. Усталые моряки отправились отдыхать в кубрики, за чем бдительно проследила дежурная смена. Празднование Нового года продолжалось в каютах. За закрытыми дверьми.

Печально, конечно, что красивые традиции Русского флота, когда офицеры все праздники встречали в торжественной и дружной кают-компании, превратились в обычную пьянку в закрытых на замок каютах. Обстановка всеобщей подозрительности, боязнь быть схваченным за руку, поднимающую бокал, разобщает офицеров, воспитывает в них неуверенность и изворотливую нечестность. Даже пьяный в стельку офицер или мичман, стоя перед начальником, будет с пеной у рта доказывать, что последнюю рюмку спиртного он выпил в прошлогоднем отпуске. Боязнь партийной ответственности превращает зрелого мужчину в нашкодившего, виляющего хвостом младенца. Стыдно. Однако, никакие меры дисциплинарного и партийного воздействия не могут искоренить живущего в русском человеке желания “помыть руки” перед обедом, снять стресс после напряженного трудового дня, или же просто отметить праздник или торжественную дату. Это прекрасно понимают все категории начальников и воспитателей из политорганов, но никто из них не скажет об этом вслух. В годовых отчетах по воинской дисциплине едва ли наберется десять “ грубых проступков, связанных с употреблением спиртных напитков” на тысячу человек личного состава, хотя в действительности их можно насчитать никак не менее тысячи. Липа на флоте цветет исключительно пышным цветом, не избавляя флот от простуды и кашля. Так надо. Для спокойствия начальства и карьеры подчиненных. Да и начальственной карьеры тоже.

XXX

Жизнь протекала с размеренностью хорошо отлаженного часового механизма. Светлые пятна в ней, вроде организованного купания и отдыха на девственно-чистых великолепных пляжах острова Сокотра, выпадали не чаще одного раза в неделю. Старший помощник В.Г. Халевин, “вздрюченный” начальником штаба эскадры, “дрючил” офицеров, отрабатывая боевую подготовку и сыплющиеся, как из рога изобилия, вводные. Политическая подготовка, Которой руководил заместитель по ПЧ, была “организована в соответствии с требованиями руководящих документов”. Проводить политические занятия – довольно сложная наука, освоить которую за двадцать пять лет службы удается не всем, несмотря на массу методической литературы, издаваемой ГПУ СА и ВМФ. Не помогает и научно-практические конференции, сборы руководителей групп политзанятий, методические занятия и семинары. Бестолков человек на ниве политпросвещения рабочих и крестьян, одетых в матросские робы! Тематика занятий определяется специальной инструкцией-брошюрой, присылаемой из Москвы. Несмотря на то, что в ее разработке принимает участие ВПА, ГПУ и ряд докторов наук, в числе наиболее глубоких тем из года в год рекомендуются три: 1. Дружба и войсковое товарищество. 2. В.И.Ленин, ЦК КПСС об агрессивной сущности империализма. 3. Забота КПСС и Советского правительства о ВС СССР. В течение года руководители групп ПЗ осваивают все темы в совершенстве, пишут по ним рефераты и план-конспекты. Свои знания несут в массы, которые активно сопротивляются усвоению предлагаемого материала. В неравной борьбе руководителя с массами побеждает руководитель, т.к. к итоговому ПЗ все слушатели группы имеют конспекты по всем изученным темам. Наличие конспекта не гарантирует наличие знаний. Однако, это и не обязательно. Методика оценки политической подготовки учитывает пробелы в знаниях и пролетарское происхождение матроса, гарантируя ему положительную оценку за период обучения и за год.

На крейсере “А. Суворов” ниву политподготовки пахал пропагандист Животов. Регулярно по четвергам он собирал офицеров в ККОС на “инструктаж руководителей групп ПЗ”. Сделав серьезное лицо, он многозначительно изрекал:

– Товарищи. Тема следующего политзанятия такая-то. Ну, что мне вас инструктировать? Сами, бля, умные. Тема изложена в КВС №... стр... Конспекты темы предъявите заму. Все. Разойдись, бля.

Разойдясь, офицеры брали указанный пропагандистом номер журнала КВС, вызывали к себе в каюту матроса с приличным почерком и, указав страницы, отправляли его готовить никому не нужный план-конспект. К субботе нужные статьи из КВС были всегда готовы, что и утверждал большой зам. За качественный инструктаж и большую проделанную работу по подготовке ПЗ на корабле пропагандист получает очередную благодарность.

Повторяемый из года в год, из месяца в месяц, из недели в неделю ритуал подготовки к занятиям и однообразие рекомендуемых тем, вызывает у лейтенантов легкое раздражение, а у старших лейтенантов, не говоря уже о старших офицерах, – тошноту. А посему, защищая свою нервную систему от стрессового воздействия описанных приемов педагогики, каждый вырабатывает свою систему преподавания.

Я, как мы помним, был уже старшим лейтенантом. Следовательно, имел свой опыт и свою систему. Приказом командира корабля мне было вменено в обязанность насыщать политическими знаниями рядовой состав служб и команд: боцкоманды, клубной команды и медслужбы, оркестра и типографии. Сложная группа. Ведь указанные подразделения комплектуются из наиболее подготовленных и развитых матросов, способных прочитать и усвоить материал, изложенный в КВС. К ним на занятие не придешь с голым конспектом, хотя этого было бы вполне достаточно... В соответствии с программой подготовки. Отлично зная уровень политической зрелости своих подопечных, я на весь период похода заключил с коллективом группы договор, смысл которого сводился к ... лишь бы конспекты были, а занятия сами по себе не самоцель.

Собрав по команде слушателей на занятие в библиотеке (место, определенное для данной группы приказом командира), я обычно проверял наличие конспектов по предыдущей теме, объявлял тему очередную, интересовался здоровьем, рассказывал анекдот и закруглял занятие фразой:

– Если зам будет обходить корабль и посетит при этом библиотеку, – мы занимались на баке. Если не посетит – занимались здесь. Вопросы? Нет. По шхерам!

Довольные своим педагогом, слушатели мгновенно испарялись. Я же, закрывшись в каюте, полдня занимался своими служебными бумагами. Без помех.

Однако, два раза в год, несмотря ни на какие системы и методики, обучаемые должны предъявить свои знания “проверяющим” из политических отделов на так называемых итоговых политических занятиях, за период обучения. Важнейший и отвественннейший момент в службе офицера.

Я решал проблему следующим образом...

За неделю до ИПЗ назначалась репетиция спектакля, распределялись роли. Личный состав клубной команды, владеющий кистью и чертежным пером, обязан был готовить декорации, именуемые на флоте наглядной агитацией, работники типографии готовили и заранее набирали статью в корабельную газету о выдающихся успехах и “глубоких знаниях слушателей”. Музыканты репетировали гимн. Все мыслимые и немыслимые вопросы, могущие возникнуть на занятии, распределялись между конкретными людьми, что самым тщательным образом фиксировалось руководителем. Ответы на “могущие возникнуть” вопросы репетировались здесь же. Проверялось наличие конспектов, лекций и первоисточников.

Все. Группа к итоговым политзанятиям готова. О чем и следовал доклад большому заму.

В назначенный день премьера спектакля, как всегда, имела потрясающий успех. Приказом командира группа объявлена отличной. Руководитель группы, старший лейтенант медицинской службы Иванов, объявлен отличником БП и ПП. Финиш. До следующей проверки.