Когда солнце уже склонилось к закату, прилетел Квин. Вместе с Бруком они слетали к месту посадки Эолиного гравилета и к ее великой радости вернулись на двух машинах. Включенное на полную мощность защитное силовое поле спасло этот разумный аппарат, постоянно отбрасывая от него все падающие с неба камни. На корпусе даже ни единой царапины не было. Ни камни, ни поверженные стихией деревья не смогли конснуться его корпуса.

– Представляешь, вокруг целые кучи камней, стволов и веток деревьев, а ему хоть бы что! – с чрезвычайным воодушевлением сообщил ей Брук. – В радиусе пяти метров – ни одного камешка. Разве что какой еще до извержения там лежал.

Извержение вулкана к тому времени уже перешло в более спокойную стадию. Земля содрагалась уже не так часто. Хотя под ногами все еще чувствовалось какое-то непонятное гудение. Земля иногда все еще сильно вздрагивала. Но это уже не было так страшно, как прошлой ночью. Это были только отголоски землетрясения, его эхо, а не оно само. С такой мелкой дрожью земли можно было смириться. Ведь что-то сделать для исправления ситуации нельзя.

Кар только теперь решился подойти к пришельцам и заговорить с ними. Все время, от самого начала землетрясения и извержения вулкана, его беспокоили мысли о том, не сами ли пришельцы своими действиями или своим волшебством причинили такие разрушения в местах обитания его Племени. Но за целый день внимательного наблюдения за ними он не заметил ничего необычного в их поведении. Потому и сомнения его немного поутихли. Но даже то, что осталось, следовало выяснить. Ведь он – вождь. Кому же, как не ему, заниматься выяснением таких вопросов? Он ведь должен заботиться о своем Племени.

– Не смогут ли объяснить пришельцы из далекой звезды, что случилось с нашими горами и не вы ли сами вызвали этот ужас?

Вопрос был задан прямой, без всяких хитрых, дипломатических выкрутасов. Такой вопрос требовал такого же прямого и честного ответа.

Эола снова вынуждена была вспомнить, что имено она несет ответственность за все контакты с местными жителями. И за поддержание с ними добрососедских отношений тоже. А так как она всегда очень серьезно относилась к исполнению возложенных на нее обязанностей, то и теперь начала терпеливо и как можно доходчивей объяснять вождю Племени и другим охотникам плосколицых саму суть горообразования и вулканической деятельности, что в данном случае и происходит в недрах планеты.

– Для вашей Матери это такое же обычное явление, как рост деревьев и течение рек по ее поверхности. Только деревья растут каждый день и люди настолько привыкают к этому, что просто не обращают на них внимания. Растет себе лес, и пусть растет! Бежит куда-то речная вода, так она и должна куда-то бежать. Зеленеет трава на лугах, значит, так и должно быть. Ко всему этому вы давно привикли. Потому что видите это каждый день.

Окружающая нас природа практичски остается неизменной, сколько бы вы не присматривались ко всему вокруг. Разве что деревья со временем становятся выше и выше. Ведь они растут непрерывно. Так же, как кусты и травы.

Некоторые другие явления в природе случаются гораздо реже. Ведь не каждый день в ваших горах и лесах идет дождь или прилетают белые мухи? Не каждый. И новые дети в Племени не каждый день появляются. И у животных это случается не чаще, чем у вас.

Как и вы во времена белых мух, бывает, простуживаетесь и кашляете, так и ваша Мать время от времени может кашлянуть или чихнуть. Именно это и становится причиной землетрясений и извержений вулканов. Вот такое чихание и кашляние вашей Матери мы с вами пережили этой ночью. А последствия всего этого мы можем наблюдать до сих пор. И будем видеть их еще очень долго. Ведь все вокруг изменилось. И изменилось необратимо.

Но такие явления даже в жизни Матери, которая вечная, как и Небесный Отец Гора, которого вы называете Светило, случаются очень редко. Иногда меняются десятки поколений людей, пока какое-то из них станет свидетелем такого явления. Через некоторое время земля под ногами у нас перестанет дрожать. Вулкан угомонится и его огненные реки охладеют и станут каменными.

После всего этого ваше Племя еще долго-долго будет спокойно жить в этой долине. Будут смениваться поколения, будут рождаться и умирать новые дети Племени, а Мать и горы на ней будут спокойними и не будут беспокоить вас. Но пройдет еще какое-то время, и Мать снова закашляет, выбрасывая высоко в небо камни и вулканический пепел. Опять по склонам гор потекут огненные реки. А Племя снова будет убегать из своих пещер, спасаясь и от падающих с неба камней, и от испепеляющего жара вулканической лавы.

Никто из людей – ни вы, ни Горово Племя, ни даже мы, пришельцы из далекой звезды, не можем вынудить вашу Мать чихать и кашлять. Мы не можем вызвать на ее поверхность огненные реки. Как и не в силах сдержать всего этого. Мы можем только помочь вам в поисках нового жилья и создании запасов еды. Мы можем научить вас выращивать зерно и плоды, печь хлеб и делать посуду. Но мы не можем сдерживать огненные реки, как и не можем вынудить вашу Мать перестать дрожать и пугать своих детей.

Как и при первом контакте, рассказ Эолы произвел надлежащее впечатление на плосколицых. Возможно, не все и не сразу, но они снова поверили ей, поверили в добрые намерения пришельцев. А еще они поверили в то, что незнакомцы действительно смогут помочь им выжить в этом жестоком мире. Ведь одно только уничтожение Кровожадных Гаров чего стоит! Насколько легче Племени станет жить без них. Возможно, не все еще Гары погибли, но пришельцы научат их бороться с ними. Возможно не скоро, но все же прийдет время, когда охотники Племени будут себя чувствовать настоящими хозяевами в этом лесу и в этих горах.

Квину не терпелось побыстрее полететь в район извержения. Но более уравновешенная Эола не позволила ему этого делать. Активность вулкана еще не снизилась настолько, чтобы такие полеты можно было считать безопасными. И лава все еще вытекала из него. Даже мощная защита гравилета могла значительно ослабеть от жара этого подземного пламени. Нужно было несколько дней обождать. Как не терпелось Квину взять в руки самую молодую породу этой планеты, он вынужден был согласиться с разумными доводами Эолы. Тем болем, что Брук в этой ситуации проявил удивительную для него рассудительность и сказал, что заберет у Квина гравилет, если он не оставит мысль о немедленном посещении вулкана.

В первыю очередь необходимо было позаботиться о запасах еды для Племени плосколицих. Да и для себя самих. И сделать это надо было как можно быстрее. Пока не наступила ночь.

Попросив Кара позаботиться о дровах для костров, пришельцы на обоих гравилетах направились на свою первую охоту на этой планете. Чтобы не блуждать в поисках временного пристанища Племени на поляне был оставлен радиомаяк.

Гор полетел с Эолой. Услышав об охоте, он аж задрожал от нетерпения. Ведь он так давно не охотился на пугливых Гну. А догонять их на гравилете было куда легче, чем бегая наперегонки с ними по необъятных лугам. На другом гравилете полетели Брук и Квин.

Землетрясение разогнало всех животных. Потому в поисках непуганных стад пришлось лететь довольно далеко. Но, пущенные на полную скорость, гравилеты преодолели огромное расстояние за считанные минуты. Перед глазами охотников открылись необозримые луга, на которых мирно паслись огромные стада антилоп. Многие из них были похожи на Гну. Но было здесь и много других. Таких Гору до сих пор видеть не приходилось.

Гравилет уверенно зашел на цель. Перепуганное стадо вмиг бросилось бежать. Не желая уничтожать всех животных, Эола несколькими ловкими маневрами разделила стадо на несколько частей и ударила в одну из них из гравитона. Гор и мигнуть не успел, как два десятка животных попадали на землю и остались на ней недвижимыми.

– А-а когда же мы начнем охотиться? – удивленно посматривая на обездвиженных травоедов, спросил он у Эолы.

Она только улыбнулась Гору и снизила гравилет, зависнув над лежащими антилопами. Потом нажала какую-то клавишу на пульте управления, и мертвые животные будто сами по себе поднялись в воздух и прилипли к капсуле гравилета.

– Наша охота уже закончилось, – ответила после этого Эола. – Теперь осталось только отнести добычу на поляну и поджарить ее.

Хотя такое случилось далеко не впервые, Гор не переставал удивляться возможностям пришельцев. Но вместе с радостью от такой удачной охоты на него неожиданно навалилась грусть. Ведь он уже столько времени находился рядом с торианцами, а так мало научился у них. Он теперь сомневался, сможет ли он даже за всю жизнь постичь хотя бы маленькую частичку знаний и умения посланцев далекой звезды.

Но в самой охоте Гор был горько разочарован. Какая же это охота, если ты сам не догоняешь Гну, не заставлешь его бежать в нужном направлении и не убиваешь его своей дубинкой?

Плосколицые еще раз смогли надлежащим образом оценить помощь пришельцев. За такое короткое время добыть столько дичи, что ею можно было накормить все Племя! Хотели бы и они научиться такому. Только вряд ли у них это получится…

К утру вулкан немного угомонился. Теперь, придерживаясь определенных предосторожностей, можно было лететь к нему.

Как же изменились окрестности вокруг огненной горы! На вершине ее образовался обширный кратер, в глубине которого и дальше пенилось огненное озеро лавы. Над горами висел удушливый дым. Из гравилета можно было выходить только в скафандрах. Это могли сделать только Брук и Квин.

Эола даже не приземлялась. Низко нависнув над местом висадки друзей, она внимательно следила за ними, готова в любой момент броситься им на выручку. Гору тоже очень хотелось выйти на склон горы. И даже заглянуть в бездну этого удивительного кратера. Но Эола была неумолима.

– Ты что, забыл, как задыхался при падении второй звезды? Ну, так вспомни! Только тогда воздух был разреженным и тебе его просто не хватало для дыхания. А здесь он отравлен. Достаточно только один раз вдохнуть его, и это будет твоим последним вдохом в жизни. Вот научишься не бояться скафандра, научишься правильно им пользоваться, тогда и пойдем на прогулку. А пока, сиди и смотри, как это делаю я. Следи за нашими друзьями, чтобы своевременно предостеречь их от возможных опасностей.

Хотя Гор и был недоволен таким поворотом событий, но не мог не согласиться с разумностью объяснений Эолы. В глубине души ему даже было приятно, что эта симпатичная самка так заботится о нем. Но в то же время его и зависть брала. Пусть она и торианка! Но ведь она – самка! Так почему она такая умная, что ему не дано даже постичь всю глубину ее разума? Неужели она всегда будет только командовать им?…

Следить за Бруком и Квином Гору было неинтересно. Копошиться с камнями, собирать их и носить к гравилету? Будто в его Долине для них камней мало! Странные они какие-то, эти пришельцы… Обычному камешку иногда радуются больше, чем самой вкусной из рыб. Над костями Большого Хара танцуют, будто нашли что-то такое, без чого и жить нельзя. Нет! В этом ему никогда их не понять.

Гору было куда интереснее смотреть на те места, где в своем безжалостном клокотании прошли огненные реки. Их живой огонь со временем остыл и начал каменеть. От этих рек, каменевших прямо на глазах, уже не тянуло тем нестерпным жаром, которого они были полны во время извержения вулкана. Но даже у Гора не возникало желания ступить на эту сомнительную поверхность, где нашли свою гибель и деревья, и травы, и вся живность, не сумевшая своевременно убраться с пути неистового живого огня. Все это вместе с ним теперь тоже становилось камнем, навеки спрятанное в его монолите.

Ужасали Гора никогда не виданные им раньше глубокие расщелины на теле Матери. Как он не пытался, но увидеть дно в этих безднах ему никак не удавалось. Огромные скалы, которые только недавно прямовесными стенами подпирали небо, теперь, полностью разрушенные, лежали огромными кучами камней, рассыпанными по телу Матери. А само небо над горами стало будто ниже и более приземленным.

Река во многих местах была загромаждена огромными каменными глыбами, которые сдерживали свободный бег речных волн, образовывая водопады и перекаты. Вода гневно пенилась возле этих преград, которые так неожиданно возникли на ее многовековом пути. Она со всех сил напирала на них, но, обессиленная, вынуждена была все время отступать, поворачивать в сторону, подчиняясь неумолимому року.

Уцелевшие вокруг вулкана деревья были настолько изувечены нестерпным жаром, так избиты камнями и усыпаны вулканическим пеплом, что в них трудно было узнать гордых когда-то великанов растительного мира. Они долгими годами и целыми столетиями украшали собой эту горную страну. А теперь они стали только грустным напоминанием о жизни, расцветавшей здесь из года в год. Плосколицые теперь сказали бы, что на их долину напали уже не белые, а черные мухи, таким хмурым и неприветливым было все вокруг от выпавшего на землю вулканического пепла.

На месте, где раньше проживало Племя плосколицых, горы были полностью сравнены с землей. К тому же, всю эту местность наполовину пересекала огромная трещина, в глубине которой до сих пор горячая вулканическая лава воевала с речной водой. Из трещины с шипением вырывался горячий пар, который своими ядовитыми объятиями лишал жизни тех, кому удалось уцелеть во время катастрофы.

Эола мысленно ужаснулась, представив себе, что могло бы случиться с ними, если бы они своевременно не оставили это опасное место. Не было бы теперь ни плосколицых, ни их самих. Все были бы погребены под завалами камней или сожжены всепожирающими вихрями лавы.

Внимательно осмотрев все вокруг, Гор был сильно поражен этой каменно-пылевой пустыней. Нет! Не такой мир нужен ему для жизни и для ежедневних путешествий. Только теперь, увидев ужасающие последствия такого наглого умертвления природы, Гор понял, что нужно ему лично. Ведь все, что у него было раньше, он принимал как должное, как такое, что было всегда и что навсегда должно оставаться полным жизни. Но теперь он понял, что для нормальной жизни ему не нужны ни падающие звезды, ни приступы кашля у Матери. А обо всем остальном он может позаботиться и сам.

Теперь он мог вполне сознательно сравнить живую и мертвую природу. Он не мог этого сделать, будучи ребенком, когда на Мать упала первая в его жизни звезда. Теперь же он делал вполне реальные сравнения и впервые в жизни твердо осознал для себя простую, но неоспоримую истину: так же, как есть, пить и дышать целебным воздухом своей Долины, ему очень нужно, чтобы вокруг него всегда росли деревья и травы, чтобы в воздухе летали веселые птички и бабочки, чтобы по лесам и лугам бегали травоеды, а в ручьях и реках плескалась рыба. Ему нужно было все разнообразие природы, к которому он так привык с детства и без которого он теперь не мог бы себе представить своей дальнейшей жизни на теле Матери. Разве что от присутствия грозных охотников в его мире Гор мог бы отказаться, не задумываясь. Но с ними ведь можно и покончить. В этом он тоже имел возможность убедиться.

А Квин с Бруком, тем временем, осматривали свежие разломы земной коры возле подножья вулкана. Исследовал и отбирал нужные ему образцы пород, в основном, Квин. Брук только помогал ему и складывал отобранное в сумки, которые одну за одною относил в гравилет. Этих сумок уже набралось довольно много. Но неугомонный Квин продолжал отбивать все новые и новые образцы, удивляясь такому разнообразию минералов и руд, которые попадались ему буквально на каждом шагу.

– Сколько можно носить эти камни? – в конце концов не стерпел Брук. – Ведь они почти все одинаковые!

– Чудак ты, Брук! – с блеском восхищения в глазах возразил ему Квин. – Ты перенес в гравилет образцы более двадцати различных руд и минералов. Даже того, что мы сможем добыть из этих образцов, хватит, чтобы полностью окупить нашу экспедицию. А если все эти горы настолько же богаты полезными ископаемыми, как эта, то через некоторое время здесь обязательно будет наша постоянная база. Здесь мы будем добывать эти богатства и перерабатывать их. Ведь это настоящий Клондайк, Брук! Эльдорадо!!! Даже в Горовой Долине нет и десятой части того, что я нашел здесь за какой-то час! Эти горы смогут обеспечить потребности Торы на много столетий. А ты ленишься перенести несколько сумок.

Брук был слегка обескуражен такой цветастой речью обычно немногословного Квина, и решил больше не высказывать ему своих претензий. Ведь вполне возможно, что Квин прав в своих предположениях. Скорее всего, он точно прав. Потому что в своем деле он был одним из лучших. Других в космос просто не направляли.

Но как он не присматривался к отбыраемым образцам, особенной разницы между камнями, подаваемыми ему Квином, так и не находил. Но все же он успокоился. Ведь хорошо знал, что Квин глупостями заниматься не будет. Если сказал, что это настоящий Клондайк, то так оно и есть. Что же, прийдется прислужить геологической науке в качестве вьючного мула. Не впервой. Только бы польза от этого для всех была. Если это так нужно, то он готов целыми днями таскать эти камни.

Но так прибедняясь и нарекая на свою судьбу, Брук не забывал и о своей видеокамере. Он все время снимал то бушующее озеро лавы в кратере вулкана, то застывшие ее реки, то свежие разломы в теле планеты, ужасающие своей невообразимой глубиной. Фактически он снимал только следы разгрома, нанесенного разбушевавшейся стихией. Но и эти кадры, а он был твердо уверен в том, тоже смогут прислужить науке, ревнивым слугой которой он себя считал всегда. А науке Брук всегда и во всем старался быть полезным.

После осмотра околиц вулкана Квин попросил Брука полететь к ближайшей горе. Там все началось сначала. Квин снова отбивал образцы пород своим геологическим молотком, внимательно рассматривал их и время от времени передавал Бруку для перенесения в гравилет. Брук добросовестно выполнял свои обязанности, радуясь тому, что далеко не каждый камушек Квин приказывал ложить в сумку. Но теперь он радовался и тому, что довольно много образцов Квин приказывал уносить в гравилет. А это значило только одно! Что их счастливые находки продолжаются и что все они могут принести огромную пользу цивилизации Торы.

Так было обследовано несколько ближайших гор. А после перелета к еще одной, более отдаленной от вулкана горе, Брук сообщил Эоле о возможности выйти из гравилета без скафандра. Оба исследователя тоже с удовольствием сбросили с себя эту неудобную одежду и облегченно вздохнули полной грудью, радуясь возможному отдыху.

С какой радостью Гор выпрыгнул из капсулы гравилета! Разминая онемевшие ноги, он бросился подпрыгивать и бегать вокруг аппарата, радуясь возможности снова оказаться на земле и непосредственно учавствовать в исследованиях Квина. Теперь он будет носить эти сумки, а Брук пусть снимает свои фильмы. Может и его, Гора, снимет, а потом покажет в своих движущихся картинках. Интересно будет посмотреть на себя со стороны!

Эола в первую очередь приготовила для всех обед и прямо заставила одного оторваться от ближайшей скалы, а другого от камеры. Одного только Гора долго упрашивать не пришлось. Будучи не таким образованным и увлеченным новизной, как другие, он всегда в первую очередь заботился о своих насущных потребности. А утоление голода было одной из первых таких потребностей.

После обеда все снова было подчинено нуждам геологии. Перелетая от горы к горе, Квин настойчиво продолжал ковыряться в скалах, отбивая все новые и новые образцы пород. Гор добросовестно относил все эти камни в гравилет. С той только разницей, что сумки он теперь заносил уже в гравилет Эолы. В другом для них уже просто не было места.