Гор думал, что после такого опасного приключения пришельцы больше не захотят путешествовать по телу Матери. Разве что будут осматривать его с заоблачной высоты, не решаясь ступить ни в тень лесов, ни на необозримые просторы лугов, ни в сыпучие пески пустынь. На следующее утро он даже к гравилету не подступал. С хмурым видом бродил вокруг звезды, не зная, куда деться и чем заняться, чтобы не было так скучно. В руках у него явно чего-то не хватало. Но он еще долго никак не мог сообразить, чего же именно не хватало. Оказалось, что не хватало его дубинки. Дубинки, к которой он так привык за годы жизни в Долине и которая когда-то ему была так необходима при охоте на Гну.
Все вокруг Гора было таким родным и знакомым. Вот уже много лет здесь ничего не менялось. Он был в своей Долине, в своем мире, но с ним что-то было не так. Впервые в жизни он не находил себе места. Места, где бы его пещерная душа могла успокоиться и где бы он чувствовал себя уверенно и непринужденно.
Ни Брук, ни Эола из звезды не выходили. А сам Гор не решался разыскивать их там. Как и прежде, он продолжал ночевать в своей пещере. Никакие уговоры Эолы не могли его убедить в необходимости менять свои привычки и оставаться спать в звездолете. Он теперь без боязни мог заходить в выделенную ему каюту. Замкнутый простор уже не шокировал его. Ведь на стене всегда успокаивающе поблескивала красная звездочка, которая в любой момент могла выпустить его из этой тесной пещеры. Но зачем ему это?
Гор никак не мог привыкнуть укрываться одеялом. Чтобы не обижать Эолу, он постелил его в своей пещере и теперь спал на нем. Одеяло пахла Эолой, и это ему было очень приятно. Никак не решался он и натаскивать на себя предложенную ему одежду. Ему все время казалось, что в этой тесной новой шкуре он будет чувствовать себя слишком скованным. Он почему-то был уверен в том, что она всегда для него будет слишком тесной и сделает его существование в Долине просто нетерпимым. Ведь иногда ему даже его набедренная повязка казалась совершенно лишней и совсем не нужной.
Он хорошо понимал, что ни одно из предложений Эолы еще не повредило ему. Но одолеть вековые инстинкты детей Племени никак не мог. Достаточно и того, что с небесным огнем как-то управился. Но и на то, скорее всего, была воля Небесного Отца. Без него, Гор был твердо уверен в том, ничего не могло случиться ни в Большой Долине, ни за ее пределами. К его путешествиям на гравилете Отец тоже отнесся довольно доброжелательно, чему Гор был несказанно рад. Хватит и того. На большее он даже не рассчитывает. Да и не хочется ему ничего большего. Вот только полететь бы сейчас куда-нибудь и увидеть еще что-то интересное…
Но полетать в этот день им так и не удалось. Чистая с утра, небесная дорога Отца неожиданно начала заволакиваться тучами, которые низко плыли над землей, готовые в любую минуту пролиться на землю обильным дождем. Зная, что это надолго, Гор недовольно проворчал что-то и, готовый в любой момент вернуться, медленно поплелся к своей пещере.
Там его и нашла Эола. Дождевые капли скатывались с ее лица и одежды. Она была как-то особенно соблазнительной в сиянии своих мокрых волос. И такой беззащитной. Будто не она была могущественным пришельцем из далекой звезды.
Почти целый день просидела она тогда с Гором, рассказывая ему о своей родной планете и о жизни на ней.
Гору было приятно слушать ее. Голос девушки, который шел у нее будто не из горла, а откуда-то из глубины груди, от самого сердца, просто завораживал его. Для него он был таким чарующим, таким неповторимым… Казалось, что Гор не просто слышит Эолу. Он будто видел перед собой и удивительные города на неизвестной ему Торе, и различные машины, мчащиеся по ее дорогам, рекам, морям и летающие в воздухе, и таинственные звезды-звездолеты, бороздящие звездные дороги…
Больше всего его удивило то, что весь звездный мир на Торе называют одним странным словом Космос. Что космос этот не имеет ни начала, ни конца. Но понять значение слова «бесконечность» Гор так и не смог. Как Эола не пыталась ему обьяснить, это было выше его понимания.
– Все имеет свое начало и свой конец.
– Так уж и все? – лукаво улыбнулась ему Эола. – А мы вот сейчас проверим.
С этими словами Эола вытащила из кармана свою записную книжку и вырвала из нее одну страничку. От нее она оторвала тоненькую полоску бумаги, свернула ее каким-то немысленным образом и слегка подклеила слюной. Получилось что-то наподобие кольца. Но кольцо это было не совсем обычным. Его внутренняя сторона как-то незаметно переходила во внешнюю. И наоборот.
– Ну вот! Что-то похожее получилось. Попробуй-ка найти здесь начало. Можешь попытаться и конец отыскать…
Гор удивленно посмотрел на бумажную фигурку. Края бумажки он, конечно же, видел. Но что с того? Какой из этих краев можно считать началом, а который концом? Ведь в любом случае может возникнуть вопрос: а почему именно этот край – начало, почему этот, а не другой?
Он начал водить по поверхности пальцем. Но его палец странным образом то по внешней поверхности кольца двигался, то вдруг неожиданно попадал на внутреннюю. А потом снова – на внешнюю. И во второй раз так. И в третий. Это сбивало с толку и не давало возможности сосредоточить свою мысль. Мало того, что сама эта мысль – примитивная. Ведь других-то у Гора и не бывает. Так еще и кольцо это какое-то вывернутое…
– Нет, Эола! Какая же это бесконечность, если я ее в своем кулаке зажать могу?
– А ты молодец, Гор! Соображаешь! Но ведь ни начала, ни конца ты там найти не можешь!
– Может и так. Но это не обьясняет, что такое бесконечность.
– Ты знаешь, – доверительно прошептала ему Эола. – Даже очень умные люди до конца не могут себе представить, что же это такое – бесконечность. Умом вроде и понимаешь, а вот сердце этому пониманию противится. Но космоос действительно бесконечен. А, может, мы просто еще не узнали о его границах? Если они есть, конечно.
– А почему, если вы такие умные, о границах этого самого космоса так ничего и не узнали?
– Почему? Гор, а твоя Большая Долина действительно большая?
– Конечно, большая. Чтобы ее из конца в конец пройти, много дней надо.
– Это тебе – много дней.
– Ну, а кому же еще?
– А ты представь, что в такой поход по Большой Долине отправится обыкновенная улитка? Та, которую вы называете У.
– А зачем ей это? У никогда так далеко не ползет. Она не для походов. Она для того, чтобы мы ее ели.
– А ты представь, что ей захотелось это сделать. Как ты думаешь, за сколько дней она сможет добраться до конца Долины?
– Да она за всю жизнь туда не доберется! Даже за две или три жизни!
– Вот и мы, как те улитки, еще не так давно только до ближайших звезд долететь могли. Сейчас мы можем летать в сотни и даже в тысячи раз дальше. Но даже и там края космоса мы не увидели. Сколько не смотрели, вдали были звезды, звезды и звезды. Потому и считаем, что он бесконечный, наш космос. По крайней мере – для нас самих.
– А звезд в космосе много?
– Их гораздо больше, чем травинок в твоей Долине. Больше, чем песчинок на берегах Речки.
– Разве так много? Не может такого быть! В небе я их столько не видел. Да и зачем Небесному Отцу так много светильников? Ведь тех, которые зажигает красавица Лу и которые каждую ночь светят на нашем небе, вполне достаточно для освещения его небесной дороги.
– Ах, Гор, Гор! Твой Небесный Отец – такая же звездочка, как и миллионы других. Не обижайся, пожалуйства. Ведь наш Таурас – тоже обыкновенная звездочка, каких много. И твоя Мать тоже не единственная в мире. У вашего Небесного Отца есть аж одиннадцать детей. Когда-то было двенадцать. Ваша Мать – только одна из его дочерей.
– А куда же делась та, двенадцатая?
– Ты помнишь, как мы взрывали скалы, когда надо было закрыть проход в вашу Долину?
– Помню, конечно! Ведь это не так давно было.
– Вот примерно так и взорвалась двенадцатая планета вашей системы. Вернее, не двенадцатая. Она была шестой, если считать от Небесного Отца. Не спрашивай меня, почему она взорвалась. Об этом не знаем даже мы, жители Торы. Наши ученые видели этот взрыв. Но его причины нам неизвестны. Только один, очень маленький, осколок этой планеты врезался в тело вашей Матери. Ты ведь помнишь, когда упала первая в твоей жизни звезда?
– Очень хорошо помню.
– Так вот, это и был осколок этой планеты. Он с огромной скоростью врезался в тело Матери, и от этого произошел такой мощный взрыв.
– Осколок, или вся планета?
– Осколок, Гор! Только маленький осколок. Если бы он был побольше, или если бы этих осколков было несколько, то они могли бы разорвать вашу Мать на куски. И ее бы уже не было. К счастью, этого не случилось. Та планета разлетелась во все стороны. Даже теперь между орбитами пятой и шестой планет системи, именно там, где была она, летають десятки тысяч ее осколков. Теперь они сформировались в целый пояс астероидов. И нет никакой гарантии, что со временем некоторые из них не будут падать на другие планеты.
Слушать о взорвавшейся планете Гору почему-то было неинтересно. Потому он и решил сменить тему разговора.
– А что, у вашей Торы тоже есть браться и сестры?
– Есть, Гор. В системе нашего Таураса есть десять планет. Но разумная жизнь существует только на Торе.
– А почему жизни нет на других?
– Потому, что там или слишком жарко, или слишком холодно. Там не может существовать ничто живое. Наши люди работают на этих планетах. Но только в скафандрах.
Все эти сведения были выше понимания Гора. Он ничего не ответил на те слова Эолы. Но так же, как он не желал верить в какую-то бесконечность, точно так же он не верил в то, что его Небесный Отец не единственный в космосе. Не верилось ему и в то, что его Мать не единственная в мире.
У него был один-единственный Небесный Отец, которого он, как и все другие дети Племени, считал центром своей собственной Вселенной. И Мать у него была одна-единственная. Других он признавать не хотел. Ну, разве что у Эолы есть еще одна такая Мать, которая почему-то называется таким чудным именем Тора. Ведь должна же у Эолы бать своя Мать. Иначе откуда бы она прилетела? На Матери таких точно нет.
Гору приятно было слушать эту симпатичную самку. Его непонятно волновал ее голос, ее запах. Он в любое мгновение готов был сорваться на ноги и бежать хоть в самый дальний конец Долины, чтобы выполнить любое ее желание. Но верить во все ее рассказы он не мог. Не то, чтобы не хотел. Просто не мог. Хотя прекрасно понимал, что Эоле просто незачем было говорить ему неправду.
А дождь все шел и шел. Небесный Отец, казалось, и не думает сегодня показывать миру Матери свой ясный лик. Гору уже надоело сидеть в пещере. Если бы не Эола, то он и под дождем пошел бы куда-то. Только бы не торчать камнем на одном месте. Но не будет же он предлагать ей такую мокрую прогулку! Еще обидится! К звезде тоже ити не хотелось.
У Гора был небольшой запас сушеного мяса и плодов. Ими они и пообедали, и поужинали. И спали они той ночью на одеяле в Горовой пещере. Вернее, на одеяле спала Эола. Гор еще и укрыл ее им, так как оно была довольно широким. Сам же он прижался к завернутой в одеяло Эоле и ему всю ночь снились самые удивительные в его жизни сны…
На следующее утро, будто опомнившись, Небесный Отец безжалостно разогнал все тучи. Небо над Долиной снова стало чистым и ясным.
Гор проснулся первым. Хотя ему и не терпелось побыстрее отправиться в новое путешествие, он никак не мог осмелиться разбудить Эолу. Она так мило улыбалась во сне. А ему было так приятно смотреть на нее и думать, что здесь они только вдвоем и что никто им больше не нужен…
Он никак не мог понять, почему это так. Почему ни одна самка из Племени не нравилась ему так, как эта жительница далекой звезды? Почему только возле нее так ускоренно бьется его сердце? Почему для нее хочется сделать все на свете? Даже полететь с ней на Тору, что Эола ему предлагала неоднократно.
Гор даже намного аккуратней стал после знакомства с Эолой. Раньше в его волосах и в бороде всегда можно было увидеть и сухие стебли травы, и звездочки репейника, и другой мусор, которого всегда немало было в Долине. Но теперь все это осталось в прошлом. Теперь он всегда старался быть аккуратным и опрятным, чем выгодно стал отличаться от других детей Племени, с которыми он теперь и общался совсем мало. Его пышную бороду и длинные волосы на голове Эола аккуратно пообрезала и причесала, и теперь Гор сам следил за тем, чтобы нравиться этой удивительной незнакомке.
Эола проснулась и улыбнулась Гору.
– Ой, как хорошо мне спалось в твоей пещере! Будто дома у мамы! – она с явным удовольствием потянулась и шутя обняла Гора, поцеловав его в ухо. – Побежали к звездолету! Может, полетим куда-то!..
Услышав о возможном новом путешествии, Гор аж встрепенулся от радости. Ведь он думал, что после происшествия в лесу пришельцам уже не захочется бродить по телу Матери и сильно грустил по этому поводу. Даже все волшебство минувшей ночи мгновенно выветрилась из его головы. Но он вовсе не жалел о том. Новое путешествие – это же просто замечательно! Даже не позавтракав, он готов был бежать к гравилету и лететь, лететь, лететь на этой чудесной машине как можно дальше. Только бы увидеть что-то новое и интересное.
Ну, что вы хотите от дикаря? Дикаря, которому очень хотелось хотя бы чуточку приблизиться к представителям более развитой цивилизации. Ведь по сути своей он все еще оставался таким, каким он был всегда.
Нельзя, только родившись, сразу же стать взрослым. Нет никакой возможности водночасье перемахнуть через целые эпохи, узнав о том, что на свете существуют люди, которые намного умнее тебя. И ни плазмач здесь не поможет, ни гравилет. Все достижения человечества за тысячелетия его цивилизации должны быть заложены в генах. Только тогда какой-то отдельный индивидуум может претендовать на принадлежность к этой цивилизации.
А в Горовых генах в самом примитивном виде была заложена информация только о путях его родного Племени по телу Матери. И не более того. Но и здесь, в основном, преобладали вродженные инстинкты, а не осознанная необходимость того или иного поведения в каждой конкретной ситуации. Одно только природное любопытство Гора и выработанная им на протяжение ряда лет настойчивость в достижении поставленной цели выработали в нем такие черты характера, какими умело пользовалась Эола, пытаясь поднять его как можно выше из мрака варварства. Во многих случаях ее эксперименты были удачными. Но иногда она ни на йоту не могла сдвинуться с места. И ни одна теория тогда не подходила для объяснения неадекватной реакции Гора на то или иное предложение.
Эола пыталась всяческими способами развить умственные способности этого симпатичного ей дикаря. Многого ей удалось достичь в выполнении этого сверхсложного задания. Но на некоторые ее предложения Гор не реагировал вовсе или отвечал ей просто и коротко: «Не хочу!»
Но изучив Гора достаточно хорошо, Эола сделала для себя очень важный вывод. Поощряя отдельные его стремления и пожелания, она постепенно может расширять спектр своего влияния на него. Для этого надо все время заинтересовывать его чем-то новым и, в первую очередь, таким, что могло быть полезным для самого Гора. Ведь взял же он в руки плазмач, когда они попали в экстремальную ситуацию! Взял! Значит, сделает и еще что-то, если его не принуждать к тому, а медленно и ненавязчиво подводить к пониманию необходимости того или иного действия.
Так она и решила поступать в дальнейшем. А если ему так нравятся полеты на гравилете, то почему бы и не помочь ему? Пусть летает! От того только польза будет. К тому же, ей и самой было приятно постоянко быть рядом с Гором, в чем она с каждым разом убеждалась все больше и больше.