1.1. Что скрывается за названием «Косово»?

Традиция называть автономный край Сербии Косово и Метохия (КиМ), или Космет, просто «Косово» пошла от албанских сепаратистов, использующих это название применительно ко всей территории КиМ для исключения даже намека на православное и сербское прошлое этой территории. На самом деле Косово — это лишь восточная часть автономного края, западная часть которого называется Метохия.

Следует помнить, что до 1945 г. Косово и Метохии как единой политической единицы не существовало. В то время как Косово и отдельно Метохия впервые упоминались в источниках XII в. как территории, населенные сербами под властью Византии. Название Космет было впервые предложено югославскими коммунистами в 1938 г. Идею эту поддержал Коминтерн, так как рассматривал сильное сербское национальное государство или «великосербский шовинизм» как наибольшее зло в сравнении с усилением позиций косовских албанцев.

Само название «Косово», которому сегодня придается особое значение исторического и этнического целого, выделяющегося из всего сербского этнического пространства, связано прежде всего со старым географическим названием «Косово поле» — окруженной со всех сторон горами равниной около рек Ситница и Лаб. Только в конце XIX в. это название начинает расширяться в результате появления турецкой административной области Косовский вилайет. Метохия — это область на юге Сербии, где в XIV в. большинство земель принадлежало православной церкви. Название этих областей произошли от сербских слов «кос» — «дрозд» и «метох» — «церковное имение». Территории Косова и Метохии, или как предпочитают сами сербы называть их сегодня — Космет — это колыбель сербской национальной культуры, место нахождения основных православных святынь страны. До конца 90-х годов XX в. на территории края насчитывалось около 1800 храмов и монастырей, 200 из которых либо древнее XIV в., либо относятся ко времени установления сербской патриархии (1346). Здесь самая большая концентрация культурно-исторических памятников в Европе.

Первые турецкие переписи 1455 и 1485 гг., опубликованные в Сараево и Тиране, упоминают населенные пункты со староалбанскими названиями только на периферии Метохии, т. е. почти вся топонимика на этой территории — сербского, славянского происхождения. Из 280 сел в Метохии и Алтины (охватывает часть нынешней Албании) только 30 населенных пунктов имеют название староалбанского происхождения. Многие источники показывают, что первые десятилетия турецкой власти в этой части Сербии в огромном большинстве жили православные сербы, и такое состояние продлилось до конца XVII в.

Интересны также следующие факты, на которые обратили мое внимание сербские историки. Примерно 30 % современных албанцев, проживающих в КиМ, — так называемые «арнауты», исламизированные сербы, которые не только приняли ислам, но в культурном смысле албанизировались. Дреница, албанизация которой была закончена в 60-е годы XIX в., самый яркий тому пример. Мало кто знает, что настоящая фамилия Тачи — Читакович. До середины XIX в. в Дренице были распространены сербские фамилии Читаку, Читакович. Чтобы скрыть свое сербское происхождение во второй половине XIX в., предки нынешнего премьера Косова взяли фамилию Тачи, распространенную в Северной Албании.

И еще одно важное замечание. Албанцы называют этот край «Косова», т. е. используют не средний род, что характерно именно для славянской традиции, а женский. Так что если кто-то хочет подчеркнуть свое несогласие с возникновением «независимого» Косова и солидаризироваться в непризнании этого акта с сербами, то следует называть эту территорию Космет.

 

1.2. Раннее Средневековье и эпоха империй

Территория современного Космета, населенная фракийско-иллирийскими племенами дарданов и фракийским племенем трибалов, в IV в. до н. э. входила в Иллирийское царство и граничила с Фракией. В 160-х годах до н. э. Иллирия была завоевана римлянами и стала провинцией Римской империи. Регион КиМ стал частью Мезии, затем во времена Диоклетиана (после 284 г.) верхняя Мезия была разделена на небольшие провинции. Римская провинция Дардания включала восточные части современного Космета, т. е. собственно Косово, западные части располагались на территории провинции Превалитания.

В 850-х годах территория Балкан стала частью Византийской империи. К этому времени большая часть Балканского полуострова была колонизирована славянами, которые активно заселяли эти территории с VI в., частично ассимилируя, частично вытесняя местное романизированное население — на побережье и в горы. Хотя территории, на которых расселились славяне, оставались под номинальным сюзеренитетом Византии, фактически власть принадлежала местным славянским племенным вождям, которые на территории современной Сербии, включая Космет, образовали несколько протогосударственных племенных образований — жупаний, которые постепенно объединялись в небольшие княжества. В результате на территориях проживания сербов образовалось несколько центров формирования государственности, один из которых находился на землях, лежащих непосредственно к северу от современного Космета, — в Рашке. Становление сербской государственности сопровождалось христианизацией территории проживания древних сербов и ассимилированных ими народов. Начавшись в период правления Ираклия, крещение населения Рашки и Космета было в целом завершено к середине IX в.

Кстати, политическое понятие «Арбэрия», или Арбанон, встречается в сочинениях византийских авторов с XI в., что указывает на внутреннее объединение, на существование некой албанской этнической общности. Первоначально понятие «Арбэрия» распространялось на область от р. Дрин (сербское название — Дрим) до г. Дурреса (славянское название — Драч). В дальнейшем рамки применения этого понятия расширились, охватив и другие территории с албаноязычным населением. Источники относят название Arbёr к концу XI в. — к округе г. Влёры (античное название — Валона, славянское — Влора; далее в тексте будет использоваться славяское название) на юге, а в XII в. — к довольно обширной области Пульти на севере от р. Вальбона до Шкодринского озера (кстати, первоначальное, сербское название города Шкодер — Скадар, поэтому сербы называют это озеро Скадарским).

Важен еще один момент: арбэреши (или албанцы) в раннем Средневековье были включены в византийскую культуру. Именно через Византию они приобщились к христианству. В процессе становления албанского этноса общность христианского культа, безусловно, служила объединяющим фактором. Правда, точная дата христианизации арбэрешей не известна. Однако на основании анализа албанской лексики ученые полагают, что албанцы приняли христианство раньше болгар и венгров, получивших крещение в конце IX в. В литературе встречается даже предположение, что на землях будущей Албании проповедовал апостол Павел, а значит, идеи христианства проникли на эти земли раньше, чем император Константин по Миланскому эдикту 313 г. признал христианство официальной религией Римской империи.

В период с 850 по 1014 г. Космет входил в состав Первого болгарского царства. Известно, что во второй половине IX в. началась интенсивная экспансия болгар в направлении сербских земель. В результате Косово и Метохия стали ареной борьбы между болгарскими царями, Византией и довольно слабым сербским княжеством Рашка. В начале X в. территория современного Космета была включена в состав Болгарской державы Симеона. Попытка восстановления самостоятельности Рашки при Чаславе завершилась неудачно: к концу X в. Косово и частично Метохия вновь оказались под властью болгар, признав сюзеренитет царя Самуила.

С 1014 по 1180 г. в ходе завоевательных походов византийского императора Василия II Косово и Рашка вновь оказались под контролем Византии. Это привело к перемещению ядра формирования сербской государственности в приморские области — в Дуклю (ядро исторической Черногории), где в середине XI в. образовалось сильное сербское княжество (с 1077 г. — королевство), которое при Константине Бодине подчинило Рашку и Северное Косово.

После смерти Бодана, по всей видимости, в первой половине ХП в. Дуклянское государство распалось. Космет вновь стал ареной противостояния между восстановленным княжеством Рашка и Византией. Перелом в этой борьбе произошел с вступлением на престол Рашки князя Стефана Немани, основателя династии Неманичей. В конце 1160-х годов он подчинил северную часть, а к концу 1180-х — завоевал все Косово, Метохию и Вардарскую Македонию. Хотя в 1190 г. Стефан Неманя потерпел поражение от византийцев в Моравской битве, большая часть Косово и Метохии была признана владением независимого Сербского государства. Окончательное включение территории современного Космета в состав Сербии произошло в 1208 г. со взятием Призрена и Липляна.

В 1217 г. князь Стефан Первовенчанный был коронован королем Сербии, а два года спустя, в 1219 г. была учреждена автокефальная Сербская православная церковь. На территории Метохии сформировались три православных епископства с центрами в Хвосно, Призрене и Липляне. В конце XIII в. резиденция архиепископа сербского была перенесена в г. Печ. Таким образом, Косово и Метохия стали религиозным, культурным и политическим центром Сербии. Здесь было основано множество монастырей и церквей, в частности Собор Богоматери в Призрене (1307), монастырь в Высоких Дечанах (1327), монастырь Грачаница недалеко Приштины (1335). Обширные земельные владения, особенно в западной части Косова и в Метохии, были переданы церкви.

Приштина, Призрен и замок в Неродимье использовались сербскими королями в качестве своих резиденций. Экономический и культурный расцвет Косово и всей Сербии пришелся на время правления Стефана Душана (1331–1355), когда в состав сербского государства вошли Македония, Северная Греция и Албания. В 1346 г. Стефан Душан был коронован «царем сербов, болгаров и греков», а Печский архиепископ получил статус патриарха. В этот период подавляющее большинство населения Космета были славяне, главным образом — сербы. Об этом свидетельствуют монастырские грамоты, сохранившиеся с того времени, в которых упоминаются практически исключительно славянские имена. Кроме сербов, очевидно, в крае проживало некоторое количество албанцев, влахов, а греки, болгары и немцы селились преимущественно в городах.

Смерть Стефана Душана привела к быстрому распаду Сербского государства, а территория Космета в конце 1360-х годов была разделена между владениями Николы Алтомановича, князя Лазаря и короля Вукашина. Постоянные войны, которые вели между собой местные правители, существенно ослабили сербские территории, что в условиях нарастающей угрозы со стороны Османской империи закономерно привело к турецкому господству в этой части Балкан. Уже в 1371 г. Македония и южная часть Космета попали в зависимость от турок.

Попытку объединения сербских земель предпринял князь Лазарь при поддержке Печского патриархата. Историческая битва между сербами и турками, переломная в сербской истории, произошла на Косово поле в День святого Вита 15 июня 1389 г. Войскам турецкого султана Мурата I и его вассалам противостояли сербские войска князя Лазара, Вука Бранковича и отряд боснийского короля Твртко I, который в 1377 г. был коронован «двойной короной» как потомок сербской династии Неманичей.

В той битве погибли и князь Лазарь, и султан Мурат. Победа далась туркам нелегко, и хотя сербским правителям пришлось признать вассальную зависимость от новой империи, «Видов-дан» и «Косово поле» стали для сербов символами героического подвига, сопротивления турецкому завоеванию, после которого последовало несколько веков постоянной неравной борьбы с Османской империей, веков порабощения и непокидающей надежды на освобождение и возрождение. Сказания о мужестве, проявленном сербскими воинами в битве с более организованной политией, легли в основу одной из главных идеологем — «отмщения Косова», — на протяжении веков цементирующих сербское общество. Именно поэтому этот топоним и эта область занимают особое место в сербском коллективном сознании, в сербской народной поэзии, литературе, искусстве и в повседневности.

Нашествие турок на Балканы в конце XIV — начале XV в. привело к росту эмиграции славянского населения на запад и север за реки Дунай и Саву, которая продолжалась вплоть до XIX столетия. Параллельно с этим процессом шла массовая исламизация албанцев. Ее важнейшими следствиями, на многие века определившим сложность косовского вопроса, стали глубокая интеграция и идентификация албанцев с турецким царством. «Албанцы стали одной из главных опор Оттоманской империи на Балканах… Оттоманская политика заключалась в том, чтобы окончательно противопоставить албанцев сербам, которые остались относительно сдержанны к исламизации. За свою лояльность албанцы поощрялись — перед ними открывалась возможность переселения в плодородные края на земли разбитого сербского государства — в Косово и Метохию, которые до этого времени были населены преимущественно сербами». Сокращение православного населения в районах прежнего его проживания стало важным следствием турецких завоеваний. Турецкие правители заселяли опустошенные юго-западные районы Сербии мусульманским населением, преимущественно турками и албанцами из горных областей Албании. Туркам удалось закрепить многочисленное мусульманское население в важных со стратегической точки зрения районах Вардарской Македонии, Косова, Метохии, Санджака и Боснии.

В середине XV в. началось новое наступление турок. В 1448 г. во втором сражении на Косово поле была разбита венгерская армия Яноша Хуньяди. В 1454 г. турецкие войска захватили Приштину, Призрен и Ново-Брдо. Наконец, в 1459 г. пало Смедерево — столица сербского государства. Территория Сербии была окончательно завоевана Османской империей.

В ходе турецкого завоевания целые районы опустели, рост городов прекратился. К экономической стагнации добавился фактор национального гнета: местная аристократия была вытеснена мусульманами, частично из принявших ислам славян (их стали называть «потурчернцами»). Исламизация имела, как уже отмечалось, политико-экономические основания: христианам было запрещено носить оружие, поступать на государственную службу. Все это, естественно, способствовало оттоку сербского населения из равнинных районов в горы или за пределы Османской империи, прежде всего, на венгерские земли к северу от Дуная. На освобождавшиеся земли переселялись скотоводы-влахи и албанцы, которые пользовались определенными привилегиями (освобождение от хараджа, собственный «влашский закон», поставки скота для государственных нужд). Расселение в равнинных областях Косова и Южной Сербии влахов, общественный уклад которых оставался патриархальным, способствовало консервации отсталых форм хозяйствования и общественной организации.

Фактически единственным центром сербской культуры и национального единения в XV–XVI вв. оставалась православная церковь во главе с Печским патриархатом. После нескольких десятилетий подчинения сербской церкви Охридскому архиепископу, в начале XVI в. самостоятельность Печского патриархата в 1537 г. была восстановлена, а патриарх получил права, равные Константинопольскому. Церковь сохранила большую часть своих земель и имущества, что позволило ей существенно укрепить свое политическое и общественное значение как ядра национального единения сербского народа в Османской империи.

Ситуация серьезно ухудшилась после 1690 г., когда в битве при Качанике турки разбили войска австрийцев, поддержанные восстанием сербов. После этого поражения по призыву печского патриарха Арсения III в 1690 г. начались массовый исход православного населения с территорий Косова, Южной и Центральной Сербии и его переселение за Дунай, на территорию Австрийской монархии. Этот исход вошел в историю как Великое переселение сербов. Его результатом стали как расширение территорий проживания сербов на севере (Банат, Срем, Бачка и Каранья были заселены сербами, которые пришли на место покинувших эти земли в XVI в. венгров), так и опустошение южносербских территорий. Только из Космета по призыву Арсения III эмигрировало около 37 тыс. семей. Исход сербского населения продолжился и в первой половине XVIII в., особенно после поражения австрийцев в австро-турецкой войне 1735–1737 гг.

На освободившуюся после ухода сербов территорию с конца XVII в. началось постепенное переселение албанцев, которые значительно эффективнее интегрировались в социально-политическую систему Османской империи. К XVIII в. около половины албанцев приняли ислам, горцы активно привлекались на военную службу в турецкой армии, в том числе в корпусе янычаров. Албанцы также были представлены в высших органах власти империи и даже нередко занимали пост великого визиря.

Продолжавшийся на протяжении веков процесс изменения этнического состава населения Косова привел к возникновению сербо-албанского противостояния. Серьезно осложнило этот процесс ослабление позиций православной церкви на территории Османской империи, которая уже в XVIII в. перестала быть центром национального единения и освободительного движения сербов. В 1766 г. Печский патриархат был упразднен. К середине XVIII в. прекратилась и экспансия Габсбургов на Балканы. Все это в комплексе способствовало упадку сербского национального движения и его перемещению в Северную Сербию, в Белградский пашалык, который с начала XIX в. становится центром национального возрождения и освобождения Сербии. Тем не менее в Космете, несмотря на продолжающийся рост доли албанского населения, особенно в западной части области, еще в середине XIX в. путешественники отмечали преимущественно славянский характер населения Метохии, причем особенно заметным было сербское доминирование в городах.

Кардинальные изменения в развитии косовского вопроса происходят со второй половины XX в., когда, с одной стороны, формируется албанское национальное движение, с другой — меняется политическая и цивилизационная роль, которую в течение веков играла на Балканах Турция.

 

1.3. Призренская лига и создание албанского государства

Некоторые исследователи объясняют стремление косовских албанцев создать собственное государство на территории КиМ несправедливостью решений Берлинского конгресса 1878 г., в результате которых к Сербии. Черногории и Греции были присоединены «территории, являющиеся этнически албанскими». Своеобразным ответом на решения Берлинского конгресса стало создание 10 июня 1878 г. в г. Призрен (Метохия) Призренской лиги албанцев.

Эта политическая организация типа паннациональной ассамблеи с представителями от всех территорий, населенных албанцами, стала первой институциональной формой албанского национализма. Если на начальной стадии Восточного кризиса (1876–1877) албанцы активно поддерживали восстания в Герцеговине и Болгарии и отказывались служить в османской армии, то после подписания в 1878 г. Сан-Стефанского мирного договора, не учитывавшего устремления албанцев, произошел коренной перелом в национальном движении. В результате, как пишет Паскаль Миле, бывший министр иностранных дел Албании, вопрос об антиосманском восстании потерял свою актуальность и в политической программе-минимум Лиги появилась цель по защите всех исторически населенных албанцами территорий, которые по решению конгресса были включены в пределы соседних стран. Программа-максимум провозглашала объединение всех территорий в автономное государство под властью Османской империи.

Приведу лишь небольшие и самые показательные отрывки из программы Призренской лиги. «Цель нашей Лиги — не принимать и остаться на расстоянии от любой власти, кроме Порты, и бороться с оружием в руках за защиту всей территории. Наша главная цель сохранение царских прав неприкосновенного его величества султана, нашего господина. Поэтому все те, кто этому противится и мешают миру, те, кто стремится ослабить авторитет власти, те, кто этому помогает, будут рассматриваться как враги нации и родины…

Мы будем защищать наши жизни, богатство и честь на основе высокого религиозного закона Шариата… Если Сербия мирным способом не уйдет с бесправно занятых территорий, то мы пошлем против нее башибузуков (хакинджилеров), и будем стараться до конца занять те территории, и в том же ключе будем действовать против Черногории…

На основе данного слова, мы, представители непобедимых героев Северной Албании, Эпира и Боснии, тех героев, которые с рождения не знают другой игры, кроме оружия, и которые готовы отдать свою кровь за Царство, за нацию и за родину… (курсив везде мой. — Е.П.)».

Лига развила бурную деятельность, ее отделения были созданы по всей Албании, в Косове и в Западной Македонии, а в ряде регионов ее ячейки даже установили контроль над местной администрацией. После отказа правительства Османской империи обсуждать вопрос о создании автономного албанского вилайета в 1880 г. руководство Лиги заявило о разрыве связей с Портой, а ее вооруженные силы заняли основные центры Косова и Западной Македонии. На этих территориях была сформирована местная албанская администрация, подчиненная временному правительству Лиги. Причем если собственно в Албании комитеты Лиги были заняты внутренними конфликтами, то Космет стал ядром национального сопротивления, в которое были вовлечены широкие слои албанского населения края. Однако радикальное временное правительство в Призрене не получило поддержки более умеренных комитетов Северной и Южной Албании. Поэтому, когда в 1881 г. в Космет вступила турецкая армия, движение было быстро подавлено. Призрен после некоторого сопротивления был захвачен турками, затем власть империи была восстановлена и в других областях Косова и Метохии. Призренская лига прекратила существование, и албанский национализм временно сдал свои позиции.

В конце XIX в. в Косове и Метохии усилилось албанское просветительское движение, была создана целая сеть школ и культурно-просветительских обществ. В национальном движении наметился раскол на сторонников автономии и независимости албанских земель. В 1896–1897 гг. в результате усиления панславянской агитации в Космете и Македонии, а также в связи с возникновением претензий иностранных держав (в частности, Австро-Венгрии) на установление протектората над Албанией начался новый подъем национального движения. Центром движения вновь стали территории Метохии.

В 1897 г. сложился союз косовских городов (Призрен, Печ, Приштина) в поддержку самоуправления Албании, а в 1899 г. в Печи (в сербском языке Печ — слово женского рода; на албанском — Пея) была учреждена Албанская лига, целью которой стала организация борьбы за объединение и автономию албанских земель. Эта наследница Призренской лиги также была военно-политическим образованием, состоящим из военных формирований и местных комитетов. Однако в 1900 г. турецкие войска вновь успешно подавили выступления албанцев и в Космете, и в Албании.

Несмотря на явное поражение, Призренская и Албанская лиги не только дали сильный толчок дальнейшему росту албанского национализма, но и стали символом великоалбанских настроений. В последующие годы были основаны новые общества и организации, ставящие цель подготовить албанцев к «решающей битве» за независимость. Албанские интеллектуалы того периода разработали фрагментарные национальные концепции и программы, но не смогли предложить целостную идеологическую платформу. Более-менее четкое выражение албанской национальной идеи конца XIX в. можно найти в книге Сами Фрашери «Албания — какой она была, какая она есть и какой она будет». Однако вплоть до Балканских войн (1912–1913) лидеры албанского национализма не были готовы видеть Албанию независимым государством, отделенным от Османской империи.

Новый виток в развитии албанского национализма связан с первой Балканской войной. В октябре 1912 г. Болгария, Греция, Сербия и Черногория объявили войну Османской империи, пытаясь вернуть свои исторические территории, которые к тому моменту были населены этническими албанцами. В этих обстоятельствах Национальное собрание во Влоре с представителями от всех территорий, населенных албанцами, провозгласило Албанию свободным и независимым государством. 17 декабря 1912 г., «в первый день заседаний Лондонской конференции послов было принято решение о создании автономной Албании под контролем шести европейских держав и с учетом особых интересов Австро-Венгрии и Италии», а во второй половине 1913 г. была окончательно признана независимость албанского государства в современных границах.

По мнению албанской стороны, присоединение по решению великих держав земель Космета и Западной Македонии, где албанское население составляло к тому моменту большинство, к Сербии и сохранение провинции Камерия в составе Греции является корнем современного албанского и косовского вопросов. Согласно другим источникам, проживающие в то время на территории «этнических албанских земель» албанцы составляли лишь 30 % от общей численности совокупного населения территорий.

 

1.4. Косово и Метохия в эпоху мировых войн

Сразу же после Лондонской конференции албанцы Косова и Метохии выступили против включения этих территорий в состав Сербии. Начало Первой мировой войны временно увело в тень исторический конфликт между албанцами и сербами. Однако к концу войны албанский, а значит, и косовский, вопрос вновь обостряется. Существование независимого албанского государства было опять поставлено под сомнение. В течение 1918–1920 гг. европейскими канцеляриями были разработаны новые проекты разделения Албании между ее соседями с целью восстановления общеевропейского баланса сил. Показательно, что проекты по разделу не состоялись, и Албания стала членом Лиги наций в декабре 1920 г. благодаря президенту США Вудро Вильсону, который в марте 1920 г. отклонил франко-британский план раздела Албании.

Стремясь сохранить суверенитет и территориальную целостность Албании, албанские националистические круги не забыли другую важную задачу — объединение всех территорий, населенных албанцами, оставшимися за пределами ее границ. Первое временное правительство Албании после Первой мировой войны декларировало в своей программе и заявлениях албанской делегации на Парижской мирной конференции (1919), что ставит своей задачей найти естественные границы Албании. Такая позиция отвечала обнародованной 8 января 1918 г. в Вашингтоне внешнеполитической доктрине Вильсона, известной как «14 пунктов».

«Малым нациям» были посвящены три пункта из четырнадцати. По мнению В. Вильсона, народы Австро-Венгрии «должны получить широчайшую возможность автономного развития» (п. 10); «…взаимоотношения различных балканских государств должны быть определены дружественным путем в соответствии с исторически установленными принципами принадлежности и национальности. Должны быть установлены международные гарантии политической и экономической независимости и территориальной целостности различных балканских государств» (п. 11). И наконец, самое важное: «…турецкие части Оттоманской империи, в современном ее составе, должны получить обеспеченный и прочный суверенитет, но другие национальности, ныне находящиеся под властью турок, должны получить недвусмысленную гарантию существования и абсолютно нерушимые условия автономного развития (курсив везде мой. — Е.П.)» (п. 12).

Ободренные позицией США руководители националистического движения создали в 1918 г. Комитет национальной обороны Косова, основной целью которого провозглашалось освобождение Косова и его объединение с Албанией. Комитет предпринял интенсивные действия на международном уровне в период мирной конференции в Париже и позднее. Он стал также вдохновителем вооруженного движения албанцев Косова против сербов за объединение с Албанией, которое продолжалось несколько лет и активно поддерживалось, в том числе вооружениями, со стороны Тираны. Кроме того, следует помнить, что при отступлении сербских войск через Албанию и территорию современного Космета в 1915–1916 гг. албанские бандоформирования убили много сербов.

Руководство Королевства Югославии (до 1929 г. Королевство СХС) пыталось решить вопрос албанцев различными способами, причем не всегда мягкими. Справедливости ради надо отметить, что королевское правительство проводило политику ассимиляции и принуждения к эмиграции албанцев (преимущественно в Турцию). Школы с преподаванием на албанском языке были закрыты, албанские земли передавались сербским колонистам. В то же время правительство СХС два раза получало предложения выселить всех албанцев из Королевства либо в Турцию, либо в Албанию. В обмен на это хорваты и словенцы из Италии должны были быть переселены в Югославию. Однако король Александар отказался от подобного размена. В результате в течение всего периода существования Первой Югославии власти вынуждены были постоянно бороться с косоварскими мятежниками и националистическими организациями, которые пользовались поддержкой Албании. Не случайно истоки современного кризиса в Косове многие историки видят в событиях начала и середины XX в.

В межвоенный период сепаратистские устремления косовских албанцев поддерживались фашистскими силами в Европе, прежде всего в Италии и Германии. Так, в Риме в 1939 г. было основано бюро по организации албанского движения в Югославии, а уже в январе 1940 г. лидер Албанской фашистской партии в Скадаре Коль Биба заявил, что в скором времени будут аннексированы некоторые части Югославии и Греции.

С нападения на Югославию стран Оси 6 апреля 1941 г. началось расчленение югославского государства. В августе 1941 г. в соответствии с королевским декретом, подписанным итальянским регентом в Тиране Франческо Джакомони, албанские территории в итальянской оккупационной зоне в Черногории, Македонии и наибольшей части Космета были переданы оккупированной Албании, сформировав, таким образом, Великую Албанию (ВА). Другая часть Косова, включая Митровицу и Подуево, осталась под немецкой оккупацией, в то время как небольшая его часть была отдана Болгарии. После выхода Болгарии из состава гитлеровской коалиции в сентябре 1944 г. границы ВА были расширены до Скопье и оттуда вдоль линии Куманово — Прешево — Буяновац. Именно тогда впервые был официально употреблен термин «Великая Албания». Особого внимания заслуживает тот факт, что «многие албанцы считали объединение при фашистском режиме меньшим злом по сравнению с владычеством сербов».

Как свидетельствуют многочисленные документы, во время Второй мировой войны на территории Косова, Метохии и Македонии открывались школы на албанском языке, создавалась албанская администрация и возрождалась старая символика, все делопроизводство также осуществлялось только на албанском, населению раздавалась земля.

Албанцы не участвовали в антифашистской борьбе, поскольку рассчитывали использовать оккупацию края для его отделения от Сербии. В конце 1942 г. была создана националистическая антикоммунистическая организация «Бали Комбетар» («Народный фронт»), ставившая задачу борьбы за единую этническую Великую Албанию, объединяющую территории Греции, Македонии, Сербии и Черногории, населенные албанцами. Албанцы-экстремисты, работая на эту идею, активно осуществляли выселение с территории края неалбанского населения. Мустафа Кроя, премьер-министр албанского марионеточного правительства, в июне 1942 г. открыто заявил, что «необходимо приложить усилия к тому, чтобы всех сербов-старожилов из Косова выгнать… сослать в концентрационные лагеря в Албанию. А сербов-переселенцев надо убить (курсив мой. — Е.П.)». По данным американских спецслужб, с апреля 1941 г. по август 1942 г. албанцы убили около 10 тыс. сербов. Уже позже лидер коммунистической Албании Энвер Ходжа объяснял, что на территории Космета не велась народно-освободительной борьбы, поскольку албанцы не были уверены в том, что, «сражаясь наряду с народами Югославии против фашизма, они этим завоевывают себе право на самоопределение для соединения с Албанией».

Когда 8 сентября 1943 г. было объявлено о капитуляции Италии, Бали Комбетар (БК) осталась союзником Германии в борьбе против антифашистской коалиции с единственной целью — сохранить Великую Албанию. Не случайно именно в сентябре 1943 г. в присутствии представителей албанцев из Космета, Черногории, западной части Македонии и Новопазарского санджака под патронатом фашистской Германии была возрождена Вторая Призренская лига. В своем воззвании Лига ставила задачу объединения всех балканских территорий с большинством албанского населения. Устав Лиги предполагал формирование комитетов во всех округах, вооруженных отрядов (косовский полк), а также молодежного Комитета обороны Косова. Надо сказать, что Бали Комбетар очень хорошо организовала свою работу: Центральный комитет БК находился в Тиране, в округах, крупных городах, селах работали комитеты и подкомитеты в зависимости от численности населения. Была также налажена подготовка военизированных молодежных групп. Кроме того, не следует забывать о том, что во время Второй мировой войны итальянцы активно переселяли в Космет преимущественно молодых албанцев из Албании с целью изменения этнического состава этих территорий. Все они и их многочисленные потомки остались здесь после войны.

В конце 1944 — начале 1945 г. в Косове и Метохии БК развернула широкомасштабную партизанскую войну, которую удалось подавить силами пяти армейских дивизий Народно-освободительной армии Югославии (!). «По всему краю действовали албанские контрреволюционные комитеты, которые ширили дух неповиновения, проводили пропаганду "Великой Албании", организовывали сопротивление народной власти, призывали не вступать в армию Тито». Албанские отряды сопротивления или балисты насчитывали, по разным данным, от 10 до 20 тыс. человек. Центр сопротивления находился в Дренице. Кстати, в 1998 г. центром активного сопротивления режиму также стала Дреница; здесь ныне действующим премьер-министром Косова Хашимом Тачи была создана самая мощная мафиозная структура — «Дреницкая группа». Это дает многим сербам основание называть БК «дедушкой» Освободительной армии Косова. Как сообщают югославские источники, в ходе боевых действий в 1944–1945 гг. были убиты около 3 тыс. албанцев. Сопротивление пошло на спад лишь после уничтожения в 1945 г. лидеров балистов Шабана Полужа и Мехмеда Градица. Тогда восстание удалось подавить, хотя часть балистов перебралась в Грецию, часть осталась в горах и продолжила сопротивление новой власти. В начале февраля 1945 г. в Косове было введено военное управление, заменяющее гражданскую власть в крае. На должности политического комиссара, командующего, коменданта, а также глав партийных комитетов были назначены сербы.

Не менее известна своей жестокостью 21-я горная Ваффен-дивизия СС «Скандеберг», сформированная 1 мая 1944 г. Почти 11 тыс. солдат были набраны из Косова, Метохии и самой Албании: в основном, это были мусульмане-сунниты. Офицерский корпус — около 500 человек — полностью состоял из немцев. Первой же акцией дивизии стала депортация 300 евреев Приштины для уничтожения в Берген-Бельзен.

Историк Говард Уильямсон в своей книге «СС — инструмент террора» (1994) отмечает: «Мусульмане этой дивизии были заинтересованы лишь в сведении счетов со своими старыми врагами — сербами, результатом чего явились многочисленные зверства». Албанские эсэсовцы вырезали более 40 тыс. сербов Косова, Метохии и Македонии, включая сотни православных священников (!). Бедри Педжани, мусульманский лидер Албанского национального комитета, открыто призвал убивать православных сербов во имя создания Великой Албании — исламского государства от Боснии до Греции.

Правда, уже в январе 1945 г. в связи с массовым дезертирством албанцев дивизия была расформирована, а оставшиеся албанцы были включены в состав Седьмой добровольческой горной дивизии СС «Принц Ойген», которая в мае 1945 г. полностью капитулировала. Эмблемой дивизии был традиционный албанский черный двуглавый орел на красном фоне. Через 50 лет он вновь стал символом косовских албанских экстремистов, «когда объединенная Европа решила в точности повторить гитлеровский ход — ставку на албанских и боснийских мусульман в борьбе против сербов».

В июле 1945 г. после отмены военного положения албанцы, проживавшие в тот момент в Косове и лояльные новой власти, собрали Скупщину и выразили желание «всего населения области присоединиться к федеративной Сербии как ее составная часть». До этого озвученная на первом заседании Областного народного комитета Косовско-Метохийской области инициатива о вхождении края в состав Сербии в апреле 1945 г. была поддержана Великой антифашистской Скупщиной Сербии. Тем не менее в течение 1946 г. на территории Косова и Метохии продолжали действовать до 55 албанских партизанских групп (!). Жесткие действия властей способствовали наведению порядка в крае, и уже в начале 1947 г. количество партизан не превышало 395 человек. В результате в албанском сепаратистском движении наступил период затишья. Однако эти кровавые события не только оставили неизгладимый след в сербской истории, но во многом определили современный этап косовского кризиса.

 

1.5. Косовский вопрос в социалистической Югославии

За время войны территорию Косова и Метохии, по разным данным, покинули от 100 тыс. до 200 тыс. сербов, а населили около 70-100 тыс. албанцев из Албании, которые так и остались в этих краях, используя благоприятную политическую обстановку в Югославии в 1944–1948 гг. В результате именно эти переселенцы составили основу многочисленных манифестаций, проходивших в 1945 г. и выражавших нежелание косовских албанцев находиться в составе Сербии. Тито пытался успокоить ситуацию, с одной стороны, заявлением о предполагаемом вхождении Косова и Метохии в состав Албании, а с другой — освобождением албанцев от ответственности за преступления против сербского населения, совершенные во время войны.

Весной 1945 г. И. Броз Тито так обращался к косовским албанцам: «Мы знаем, что вы пошли в немецкую армию, что вы боролись против нас, но это не значит, что мы призываем вас к ответственности. Мы знаем, что вы были обмануты, что не все из вас убийцы и преступники, что 90 % из вас заблуждались и что сейчас настало наше время вам помочь, объяснить, чего мы хотим. Мы не хотим, чтобы шиптары (албанцы. — Е.П.) в Косове были людьми второго или третьего сорта. Мы хотим, чтобы у вас были свои права, равноправие, был свой язык, свои учителя, чтобы вы ощущали себя в своей стране».

Эти слова были подкреплены решениями, которые не только не улучшили, а во многом ухудшили ситуацию в крае, обострив ее. 6 марта 1945 г. было принято постановление «О временном запрещении возвращения колонистов в места их прежнего проживания», т. е. в Македонию, Косово, Метохию, Срем и Воеводину. Площадь земель невернувшихся сербов и черногорцев составляла, по некоторым сведениям, около 25 тыс. га, все это было отдано албанцам. Кроме того, после 1948 г. в край были переселены тысячи «беженцев» из Албании. Как отмечалось на заседании Скупщины Народной Республики Сербии в октябре 1948 г., «в Косове и Метохии исправлена несправедливость, нанесенная еще до войны шиптарам, когда у них отнимали земли». Возникает вопрос: чем было это решение — ошибкой или изменой, злым умыслом? Ведь сама югославская власть сделала все возможное, чтобы максимально сократить численность сербского населения в крае!

Необходимо знать, что сразу после войны албанцы составляли большинство в Косове и Метохии. По переписи 1948 г. их численность равнялась 498 242, или 68,45 %, сербов — 171 911, или 23,62 %, черногорцев — 28 050, или 3,85 %. Такой численный перевес албанцев возник вследствие ряда причин. Во-первых, это убийства и изгнание сербов. Во-вторых, это переселение на освобожденные территории албанцев из Албании. Так, до сих пор «точное число сербских беженцев установить тяжело, но по некоторым данным, с мая по апрель 1944 г. из итальянской оккупационной зоны выселено свыше 40 тыс. человек, а в 1944 г. от немецких военных властей в Приштине, в основном в 1944 г., просило разрешение на переселение 30 тыс. человек. Общее же число сербских беженцев с территории Косова и Метохии за период оккупации, по мнению ряда исследователей, составило около 100 тыс. человек. Количество сербов, убитых в Косове и Метохии во время оккупации, точно не установлено, но число погибших достигает, по-видимому, нескольких десятков тысяч. По некоторым данным, только с апреля 1941 по август 1942 г. албанцами были убиты около 10 тыс. сербов». В то же время в Косове и Метохии за период войны расселились от 80 до 100 тыс. албанцев. В Македонии за послевоенные годы численность албанского населения также значительно увеличилась. В 1953 г. оно составляло 12,4 % от всего населения республики, а в 1991 г. — 21 %. Особенно большой рост албанского населения происходил в общинах Куманово, Скопье и Тетово.

Что же касается вопроса об объединении Космета и других территорий с этническим албанским населением в границах Большой Албании, то он активно обсуждался на всех уровнях еще в период Второй мировой войны. Тем не менее никакого решения государствами антигитлеровской коалиции на Ялтинской конференции и позднее принято не было. В то же время югославское руководство обсуждало вопрос объединения не только КиМ и Албании, но Югославии и Албании.

Известный политик, ученый и писатель, близкий соратник Тито Милован Джилас писал в своих воспоминаниях, что правительства этих стран в конце войны «в принципе стояли на точке зрения, что Албания должна объединиться с Югославией, что разрешило бы и вопрос албанского национального меньшинства в Югославии». Это «принесло бы не только непосредственные выгоды и Югославии, и Албании, но одновременно покончило бы с традиционной нетерпимостью и конфликтами между сербами и албанцами. И — что… особенно важно — это дало бы возможность присоединить значительное и компактное албанское меньшинство к Албании как отдельной республике в югославско-албанской федерации». Э. Ходжа подтверждал такое желание, дословно повторив слова Тито в письме в ЦК ВКП(б): «Косово принадлежит Албании и должно быть присоединено к Албании. Мы желаем этого от всей души, но в настоящий момент не можем этого допустить, потому что реакция великосербов еще очень сильна (курсив мой. — Е.П.)».

Планам этим в силу целого ряда причин не суждено было сбыться, и косовский вопрос на долгие годы оставался внутренним вопросом Сербии и Югославии. Особый статус территориальной политической единицы Космет получил после образования Федеративной Народной Республики Югославия (ФНРЮ) в 1945 г. Причем каждое последующее десятилетие повышало статус этой единицы и приносило существенное расширение автономии — от автономной области в составе Сербии в 1945 г. до автономного края с широчайшими полномочиями, практически равноправного с республиками субъекта Федерации по конституции 1974 г. Фактически на протяжении всего существования социалистической Югославии создавались условия как для максимальной концентрации албанцев в крае, так и для его выделения в самостоятельную политическую единицу.

Политическая жизнь в Косове и Метохии в послевоенные годы проходила под знаком широкого вовлечения албанцев в общественную жизнь. До 1948 г. Народный фронт в области объединил 227 358 албанцев в более чем 57 тыс. организаций. Хуже дело обстояло с членством в КПЮ. Членами партии были лишь 0,35 % всего населения. Из них албанцы составляли 32 %, а сербы и черногорцы — 64 %. Несмотря на это, югославское правительство проводило политику максимального привлечения албанского населения к общественной жизни края: албанцам предлагались высокие посты в административной и политической иерархии. В местных народных комитетах в 1948 г. работали 64 % албанцев, а в районных — 60 %, хотя грамотными к концу войны были всего 10 % населения края. В руководстве Народного фронта албанцы составляли 62 %. При этом среди албанцев — членов партии в 1949 г. 743 человека были неграмотными, 943 — полуграмотными, а 1409 — самоучками. Буквально сразу после войны в крае стали открываться школы, гимназии, читальни. Стремление максимально включить албанцев в экономическую и культурную жизнь республики и страны выразилось, в частности, в распоряжении, согласно которому каждый албанец, едва научившийся писать (!), сразу же получал работу в администрации или в партийных структурах.

В результате этих мер численность албанцев в партии значительно увеличилась. При этом, как видно из партийных документов, среди албанцев, даже членов партии, устойчиво сохранялись националистические настроения и идеи, которые на протяжении всего послевоенного периода выражались в стремлении создать на территории Космета самостоятельную республику. Это проявлялось в нелояльном отношении к югославскому государству и, соответственно, к власти (саботирование решений югославского и сербского правительств, открытая критика в адрес конкретных руководителей и т. п.); в неприязненном отношении к неалбанскому населению края. Более того, после разрыва советско-югославских отношений в 1948 г. Э. Ходжа посчитал, что настал удобный момент для начала открытой борьбы албанского населения в Югославии «за свое освобождение», и она должна быть жесткой, бескомпромиссной, не исключающей вооруженное восстание.

Фактически на протяжении всего социалистического периода процесс роста албанского национализма не прекращался, а Косово и Метохия оставались центром сепаратизма: экстремистская деятельность радикально настроенной части косовских албанцев после войны не прекращалась ни на один день. Тем не менее, несмотря на это, официально «проблемы Косово» в Югославии не существовало. В результате непродуманной (а может быть, именно продуманной) политики официального Белграда албанское сепаратистское движение крепло, меняло средства, тактику и упорно шло к своей неизменной цели — отделению края и объединению всех населенных албанцами территорий. Именно в социалистической Югославии албанский сепаратизм окончательно сформировался в завершенную институциональную и идеологически обоснованную систему.

Почти сразу после разгрома организаций БК в крае стала создаваться сеть подпольных групп, члены которых занимались пропагандистской деятельностью, особенно среди молодежи, налаживали связи в руководстве республики и страны. И уже к концу 1950-х — началу 1960-х годов нелегальное движение за объединение приняло организованную форму. В 1961 г. Адем Демачи основал Революционное движение за объединение албанцев, которое позже стало называться Национальное движение за освобождение Косова и других албанских земель. В ее составе было около 300 человек. В программе движения было записано: «Наша борьба будет долгой, и мы к ней должны подготовиться», а Устав начинался со слов: «Основная и конечная цель движения — освобождение шиптарских краев, аннексированных Югославией, и их объединение с матерью Албанией». Чтобы достичь поставленных целей, предполагалось «употребить все средства» — и политические, и пропагандистские, и вооруженную борьбу, и общенародное восстание.

Не получив должного отпора со стороны власти, в 1960-е годы сепаратисты действовали уже довольно агрессивно — устраивали провокации и диверсии, оскверняли православные церковные и культовые памятники, запугивали православное население. Например, в Епархиальном архиве в Призрене хранятся письма священников, которые сообщали об отъезде многих сербских семей из края, описывали их страдания. Дечанский игумен Макарий 3 апреля 1968 г. писал сербскому Патриарху Герману: «Шиптари опять показывают свою исконную ненависть к сербам. Мы находимся в более тяжелой ситуации, чем во время австрийской или турецкой оккупации. Тогда мы имели хоть какие-то права… Ежедневными стали насилие, кражи средь бела дня, унижения и преследования. Вероятно, Вы и от других слышите, что происходит в Косове с сербами». Однако для официального Белграда этих проблем словно не существовало, а те, кто все-таки осмеливался открыто обсуждать и осуждать антисербскую деятельность косовских, а фактически албанских властных структур, обвинялись в пособничестве «сербским националистам» и даже клеймились «врагами братства и единства» (своего рода аналог «врагов народа» в СССР).

В 1968 г. в крупных городах Космета и в македонских Тетове и Гостиваре произошли массовые выступления националистической албанской молодежи. Демонстранты требовали предоставить краю статус республики, принять новую конституцию, объединить территории с албанским населением разных республик. «Тем демонстрациям, — вспоминал профессор из Приштины Ф. Агани, — предшествовали так называемые конституционные дискуссии в СФРЮ. Я участвовал в них, настаивая на требованиях, которые с того времени уже постоянно повторялись: самоопределение, Косово — республика…». Служба государственной безопасности СФРЮ отмечала, что националистические настроения в Косове и Метохии ширятся, охватывая ряды интеллектуалов, студентов и школьников. В одном из сообщений МВД Сербии 1966 г., составленном на основании данных краевого отделения внутренних дел, подчеркивалось: «В средних школах, средних специальных заведениях, гимназиях и учительских школах молодежи легально преподают национализм… Враждебность растет. И таких акций в последнее время становится все больше… — организация бойкота, нападения на лиц черногорской и сербской национальности, угрозы и принуждения к отъезду с этой территории, открытые враждебные выступления в общественных местах…».

Подогревали ситуацию и члены партии. Так, в буквальном смысле полуграмотные коммунисты Космета требовали равноправия языков народов и народностей в Федерации, переименования Устава края в Конституцию, определения СФРЮ как содружества равноправных народов и народностей, создания в крае Конституционного суда. Центральная власть тогда не выдержала этого натиска и уступила. В результате в конце 1960-х годов в крае было разрешено использование албанских национальных символов (фактически национальных символов Албании), созданы условия для научного и культурного сотрудничества с Албанией. Эти достижения лишь придали силы националистам, под давлением которых из края продолжали уезжать сербы и черногорцы. Неалбанские национальности были неравноправны в судах, при приеме на работу, при увольнении с работы и т. п. В результате в период с 1961 до 1980 г. из Косова и Метохии уехали 92 197 сербов и 20 424 черногорца.

Не стало спокойнее в крае и в 1970-е годы, хотя Конституция 1974 г. значительно расширяла права автономии в Федерации, а многие албанцы считают этот период наиболее благоприятным для развития края. Так, уже цитировавшийся Ф. Агани полагает, что время до 1981 г. было, возможно, «самым успешным периодом в нашем послевоенном развитии, но трудности и деформации оправданно или неоправданно объяснялись давлением Сербии». Академик Р. Чося также считает, что в период с 1968 до 1980 г. албанцы «более или менее свободно дышали».

В этот «самый успешный период» союзный секретарь (министр) по внутренним делам СФРЮ Ф. Херлевич сообщал, что с 1974 до начала 1981 г. органами безопасности было обнаружено более тысячи человек, занимавшихся подрывной деятельностью с позиций албанского национализма. Многие из них, по его словам, были связаны с деятельностью одной из самых активных экстремистских организаций — так называемого «Красного фронта» — «проалбанской организации, которая базируется на территории западных стран, а направляется Албанской партией труда».

Если до 1982 г. на территории Косова действовали четыре крупные нелегальные организации («Движение национальное освобождение Косова» (с 1981 г.), «Марксисты-ленинисты Косова» (с 1976 г.), «Красный народный фронт» (с 1978 г.) и «Марксистско-ленинская партия албанцев в Югославии» (с 1978 г.)), одни из которых выступали за присоединение к Албании, другие — за предоставление Косову статуса республики, то 7 февраля 1982 г. эти организации объединись в «Движение за албанскую социалистическую республику в Югославии». Центральный комитет в составе семи человек находился за границей. В руководство входили как старые эмигранты-диссиденты, так и молодежь из Косова, которая организовывала демонстрации, но затем бежала из страны. Движение выступало за объединение всех югославских земель, населенных албанцами, — Косова, Западной Македонии, части Санджака, части Черногории. Кстати, нелегальные организации с 1978 г. действовали и в Македонии. Среди наиболее известных — такие, как «Национальная партия труда», «Куштрим и лирис», «Дер п’р доре». В 1985 г. в Македонии была создана еще одна структура — «Организационный комитет марксистов-ленинистов в Косове».

Самым дееспособным долгое время оставалось «Движение за албанскую социалистическую республику в Югославии». Эта организация выпускала свою газету, которая нелегально распространялась в Югославии, формировала краевые, окружные и местные комитеты, а также комитеты в Югославской народной армии (!). В Югославской милиции с 1984 г. был открыт канал распространения Устава организации, который был размножен в типографии Сараевского банка. Осенью 1985 г. прошла серия арестов, и 127 членов организации по всей Югославии были приговорены к различным срокам наказания — от 4,5 до 7 лет. Десятеро из арестованных были офицерами ЮНА. Они отбывали наказание вплоть до 1 декабря 1988 г., когда «за хорошее поведение» были отпущены на свободу. Вдумайтесь только в эти цифры! В период с 1981 по 1988 г. в рядах Югославской народной армии было обнаружено 225 нелегальных групп, в которые входили 1600 военных албанской национальности. В этот же период на территории Космета было отмечено около 100 случаев нападения на военные объекты и порчи военного имущества. В Македонии в 1970-1980-е годы действовало 18 нелегальных албанских групп численностью 120 человек.

Один из организаторов акций протеста в 1981 г. Хидает Хисени вспоминал, что в 1970-е годы он «включился в общее студенческое движение», которое занималось в основном пропагандой, распространением запрещенной литературы, написанием листовок. «Это был вид постоянного движения албанцев за национальное освобождение и равноправие с другими народами в той Югославии… Я поддерживал тогда связи с группами, которые действовали в рамках "Движения за национальное освобождение албанцев"». Кстати, насчет листовок. Вот лишь один пример подобных материалов, которые активно распространялись нелегальными организациями среди жителей Косова, Метохии и Македонии.

«Поднимайтесь, братья и сестры албанцы! Смелее, будьте как один, беспощадны, пробуждайтесь, не спите, сегодня время героической революционности албанского патриотизма. Национал-фашисты, македоно-сербы не подарят нам свободы и объединения. Поэтому вставайте! Отдайте все свои силы, не щадя жизни, крови и богатства. Хватит нам кровавого рабства, пути за титоистскими чужими поработителями. Поднимайтесь, пробуждайтесь, братья и сестры албанцы!

Да здравствует Энвер Ходжа, Рабочая партия и Народная Социалистическая Республика Албания! Пусть сгинет буржуазный титоистский режим! Да здравствует воссоединившийся албанский народ. Республика от Струги до Скопья, Ульцинь и НСР Албания — вместе. Общими усилиями мы победим!

Прочитай, распространи, врагам не давай, потому что это предательство».

Чем были недовольны албанцы, понять довольно сложно. «Кровавое рабство» на практике означало уровень жизни в несколько раз выше, чем в соседней Албании, про свободу миграции, поездки в соседние европейские страны я вообще уже не говорю. Представители косовских албанцев присутствовали во всех структурах власти. Албанцы занимали должности председателя (Синан Хасани в 1986 г.) и зампредседателя Президиума СФРЮ (Фадиль Ходжа в 1979 г. и Синан Хасани в 1985 г.); заместителя председателя Скупщины СФРЮ (1978), председателя Союзного веча Скушцины СФРЮ (1983), председателя Президиума ЦК СКЮ (1984), председателя Президиума Союза социалистической молодежи (1986), председателя Веча республик и краев Скупщины СФРЮ (1988). В 15 странах албанцы представляли СФРЮ в качестве послов, трое были заместителями министра иностранных дел, трое генеральными консулами. Были представлены албанцы и в армии четверо имели чин генерала, один был заместителем министра обороны, двое — командующими территориальной обороны Косова. Они были представлены также в республиканских структурах Македонии и Черногории. Более того, социально и экономически КиМ постоянно развивались, будучи датированными, причем в приличных суммах, из федерального бюджета.

Тем не менее в марте 1981 г. в крае вспыхнуло широкомасштабное восстание, начался этап открытой борьбы за самостоятельность. Кстати, в этом же году активизировалась финансируемая Западом оппозиция («Солидарность») в Польше. Совпадение по времени вряд ли случайно — Запад перешел к активной фазе демонтажа социалистической системы: где посредством националистических, где — антикоммунистических структур.

Восстание в Космете началось как протест студентов против трудностей жизни, но очень быстро социальный бунт перерос в постоянную политическую акцию, которая длилась десять лет (sic!), усилив напряженность внутри Сербии и обострив межреспубликанские отношения. Буквально через несколько дней после начала восстания демонстранты несли транспаранты с политическими требованиями: «Косово — республика», «Мы албанцы, а не югославы», «Косово — косоварам».

Цитируемый уже не раз Ф. Агани вспоминал о том, что выступлениям предшествовала подготовка множества нелегальных групп. Потом появились и другие организации, которые хотели использовать атмосферу «провала власти», которая сложилась после смерти бессменного лидера социалистической Югославии — Иосипа Броз Тито (1980). Как объясняют сами албанцы, демонстрации стали следствием неуверенности в завтрашнем дне, неопределенности. Косовские албанцы якобы боясь потерять высокий статус автономии, решили заявить о себе как о силе, которая готова отстаивать свои цели. Один из участников тех событий писал: «Демонстрации в какой-то степени были реакцией на тенденции усиления сербского национализма и объявленной деструктивной политики по отношению к албанцам… Мы попытались защищаться созданием Республики Косово, так как считали, что это единственная гарантия того, что мы будем независимыми как Македония, как Черногория».

Постепенно митинги стали носить антигосударственный характер — все чаще звучали требования об объединении с Албанией, с флагштоков сбрасывались югославские флаги. Сепаратистов активно поддерживала Албания, радио- и телепередачи которой принимались почти на всей территории КиМ. Бывший в то время послом в Албании Б. Коматина писал в июне 1981 г. в МИД СФРЮ: «Очевидно, что сегодня албанцы выступают с хорошо разработанным планом политико-пропагандистской борьбы против Югославии. У нас есть сведения, что в этих целях создана, вероятнее всего при ЦК АПТ (Албанская партия труда. — Е.П.), группа известных "специалистов", которая… должна выдвинуть аргументы в поддержку своих тезисов, имея в виду как потребности поддержки ирредентизма в Косове, так и для собственной и международной общественности. Повторяем, албанцы будут продолжать формировать историко-политическую аргументацию не только для "права" Косова стать республикой, но и фактически для осуществления собственных территориальных претензий к Югославии». Эти слова оказались провидческими. Однако осознание этого придет много лет спустя.

Тогда же VIII съезд АПТ, состоявшийся 1–8 ноября 1981 г. в Тиране, оказал поддержку сепаратистскому движению в крае и осудил югославскую политику в отношении албанского населения Косова. 2 апреля 1981 г. югославское руководство ввело чрезвычайное положение в крае и усилило армейскими подразделениями Объединенные силы милиции. При столкновениях с милицией в городах погибли девять албанских демонстрантов, пять милиционеров, а среди раненых были 200 албанцев и 133 милиционера.

Демонстрации в крае сопровождались саботажем на отдельных предприятиях. Националисты использовали любые методы, вплоть до угроз физического истребления сербов и черногорцев. Албанцы оскверняли памятники культуры, православные церкви и кладбища, поджигали дома, убивали людей, насильственно занимали землю сербов, ограничивали их свободу передвижения. Следствием событий 1981 г. стал очередной массовый отъезд сербских семей из края. Только в этот год из 1451 населенного пункта в 635 не осталось ни одного серба. На протяжении десяти лет после этого восстания на территории края фактически царил албанский террор, остановить который было трудно, практически невозможно. Осенью 1988 г. уже семь из 23 общин края были этнически чистыми. Постоянный процесс выселения из автономного края жителей сербской и черногорской национальностей стал важнейшим индикатором кризиса. Кто мешал официальному Белграду тогда навести порядок? Почему в 1980-е годы не были пресечены жестокие преступления против сербского населения? Заговор? Предательство? Ошибка? Непонимание?

Непонимания происходящего не было точно. Я склоняюсь к тому, что имели место заговор и предательство. В сентябре 1986 г. Сербская академия наук и искусств обнародовала меморандум, в котором не только была дана беспощадная оценка происходящему в крае, но и с невероятной точностью спрогнозировано развитие ситуации. Приведу лишь некоторые выдержки из этого документа — курсив везде мой.

«Сербскому народу весной 1981 г. объявлена на саман деле специфическая, но открытая и тотальная война, подготовленная в разные периоды административными изменениями. Проводимая с умелым применением различных методов и тактик, с разделением ролей, при активной, а не только пассивной и не очень скрываемой поддержке отдельных политических центров в стране — более губительная, чем та, которая приходит от соседей, — эта открытая война, которой мы все еще не глядим прямо в глаза и которую не называем ее настоящим именем, раскручивается уже почти пять лет. Однако она длится намного дольше, чем вся освободительная война в нашей стране, от 6 апреля 1941 г. до 9 мая 1945 г. Мятеж балистов в Косове и Метохии перед самым концом войны был в 1944–1945 гг. подавлен вооруженным путем, но, похоже, не побежден политически. В его сегодняшнем облике, наряженный в новое содержание, он развивается более успешно и приближается к победному исходу. Правильного обращения с неофашистской агрессией не было; до сих пор применяемые меры только удалили эту агрессию с улиц, но, в сущности, только усилили ее расистские мотивы, несменяемые цели, которых надо достичь любой ценой и любыми средствами…

Насилие, которое веками прореживало сербское население КиМ, сейчас, в наше время, получает свое неумолимое завершение. Выселение сербов из Косова и Метохии в СФРЮ по своему объему и характеру превосходит все предыдущие этапы этого великого исхода сербского народа. Иован Цвиич в свое время оценивал, что во всех переселениях, начиная с того великого под руководством Арсения Чарноевича в 1690 г. и заканчивая первыми годами нашего века, было изгнано более 500 тыс. сербов. Из этого количества в период между 1876 и 1912 гг. — около 150 тыс. сербов были вынуждены оставить свои очаги из-за сурового террора местных и привилегированных албанских башибузуков. Во время последней войны изгнано более 60 тыс. сербских колонистов и старожилов, но после войны эта волна выселения пережила настоящий прилив: за последние двадцать лет Косово и Метохию оставили около 200 тыс. сербов. Остаток остатка сербского народа не только постоянным и неизменным темпом покидает свою землю, гонимый, по всем сведениям, насилием и физическим, моральным и психологическим террором, но и готовится к своему окончательному исходу. Меньше чем за десять следующих лет, если положение дел существенно не изменится, то сербов в Косове больше не будет, а "этнически чистое" Косово, эта недвусмысленно высказанная цель великоалбанских расистов, закрепленная еще в программах и акциях Призренской лиги 1878–1881 гг., будет полностью претворена в жизнь.

Сегодняшняя судьба Косова — больше не "сложный" вопрос… Судьба Косова остается жизненным вопросом для всего сербского народа. Если он не будет решен справедливым окончанием упомянутой войны, если не будет установлена действительная безопасность и недвусмысленное равноправие для всех народов, которые живут в КиМ, если не будут созданы объективные и долгосрочные условия для возвращения выселенного народа, то эта проблема Республики Сербии и Югославии станет и европейским вопросом с самыми тяжелыми, непредсказуемыми последствиями».

Знало ли об этом руководство Сербии? Безусловно. Оно не просто знало, но и серьезно опасалось «контрреволюционного подполья», его деятельности на ниве албанизации края и усиливало там деятельность МВД и службы безопасности. Однако со стороны руководства СФРЮ и других республик действия Сербии часто расценивались как унитаристские и подвергались резкой критике. Фактически косовским вопросом пытались сдерживать «великосербские амбиции». В 1980-е годы стали активно обсуждаться и осуждаться «времена Ранковича» (очень похоже на нашу перестроечную истерию по поводу советской истории).

Александр Ранкович (во время подпольной и партизанской борьбы известный как Лека Марко) с 1946 по 1966 г. был министром внутренних дел Югославии, а также курировал Службу госбезопасности Югославии. По долгу своей деятельности боролся (в том числе и с помощью репрессий) с различными течениями коллаборационистов (словенские домобранцы, усташи, балисты), партизанским движением сербских националистов (четники), а также с косовскими и — шире — албанскими сепаратистами.

В 1980-е годы критики режима стали вспоминать его методы, приведшие, кстати, к замирению края, как одну из причин открытого сепаратизма и насилия, вспыхнувших после смерти Тито. Диссиденствующие интеллектуалы из Словении, Хорватии, Косова связывали конфликтную ситуацию в крае 1980-х годов непосредственно с тем, что они называли «дискриминацией албанцев в экономической, общественной и национальной областях в период 1950-1960-х годов», когда, по их мнению, попирались конституционные права албанского населения, искажалась история албанского народа, не приветствовалось официальное употребление албанского языка, а служба государственной безопасности практиковала в отношении отдельных лиц физические расправы. «Времена Ранковича», прежде всего в либеральных СМИ и среди оппозиционно настроенных югославскому режиму кругов, подавались как символ «государственного террора» и унитарно-централистских устремлений сербов. Как было показано выше, на самом деле все было совсем иначе.

Несмотря на жуткую ситуацию национального унижения и элементарной небезопасности, в которой оказались сербы в Космете, Сербия не получила ни от других республик СФРЮ, ни от мирового сообщества осуждения главных причин албанских выступлений, а именно сепаратистской идеологии и исламского экстремизма. Более того, любая инициатива Белграда по разрешению ситуации в КиМ воспринималась и внутри страны, и за ее пределами как проявление сербского национализма. Сербию обвиняли в «унитаризме», «бюрократическом стремлении к централизму», в «великосербском национализме», который якобы прикрывался лозунгом «Сербия и сербы находятся под угрозой». Фактически именно тогда началась работа по формированию негативного образа сербов в противовес образу «несчастных» и «гонимых» косовских албанцев.

В действительности же проявления крайнего национализма в крае прочно опирались на нерешенные экономические проблемы и сложную социально-экономическую ситуацию. Кроме того, такой всплеск национализма был следствием допущенных ранее ошибок, которые привели к существенному дисбалансу сербов и албанцев в крае, к воспитанию албанской части края в духе албанизма и албанского шовинизма, в отсутствии коммуникации между общинами и т. п.

Что же касается социально-экономических причин кризиса, то на общем экономическом положении края сказывались трудности экономического развития страны в целом, которые стали наиболее ощутимыми с начала 1980-х годов. Несмотря на выделение значительных средств на развитие автономного края из бюджетов федерации и собственно Сербии, он оставался самым отсталым регионом социалистической Югославии на протяжении всего послевоенного периода (1946–1991 гг.). Кардинально ситуация не изменилась и после создания в 1965 г. специального Фонда Федерации по кредитованию ускоренного развития слаборазвитых республик и автономных краев. Хотя определенные результаты это финансирование все же дало.

В то же время в период с 1965 по 1985 г. темпы экономического роста в крае были самыми высокими в стране и составляли 6,7 %. Если общественный продукт Югославии вырос за 30 лет в 5,5 раз, то в КиМ — в 5,2 раза. Промышленное производство увеличилось в СФРЮ на 6 %, а в КиМ — на 7 %. Однако в пересчете на душу населения экономические показатели Космета значительно уступали другим регионам. В 1980 г. уровень общественного продукта на душу населения в КиМ был на 72 % ниже общеюгославского. Уровень безработицы в крае, где более 800 тыс. человек не могли найти работу, на 30 % превышал средний показатель по стране. Это при том, что только в 1980-е годы помощь, выделяемая КиМ, составляла 1,5 млн долл. ежедневно (sic!), не говоря уже о затраченных средствах за все годы существования автономии. Однако, несмотря на постоянные финансовые вливания, поднять уровень развития края до среднефедерального, снять социально-экономическую напряженность так и не удалось. Объясняется это несколькими причинами.

Во-первых, это опережающий естественный прирост населения. По темпам демографического роста Косово занимало и занимает первое место не только в Югославии, но и в Европе, т. е. все вложения средств поглощались приростом населения. По данным последней общеюгославской переписи 1981 г., в Космете проживали 1 584 558 человек, из которых 77,4 % населения края составляли албанцы (1 226 736); по данным на 2012 г. — 1 836 529, из них 92 % — албанцы и 8 % — остальные (православные и принявшие ислам сербы, цыгане, турки). При этом край был центром миграционных потоков в социалистической Югославии: косовские албанцы уезжали в Европу, на их место приезжали новые мигранты из еще более бедной Албании. Сложившуюся в социалистический период ситуацию совершенно неверно трактует известный исследователь косовского вопроса Тим Джуда, утверждая, что «албанцев скорее занимает проблема собственного благосостояния, нежели территориальный вопрос». Если бы албанцев занимала «проблема собственного благополучия», то прежде всего они бы сокращали, ограничивали рождаемость. На самом деле албанцы использовали высокую рождамость как демографическое оружие, способное вызвать не только социально-экономический кризис, но в конце концов изменить политическую карту. Что же касается мигрантов, то, уехав из страны, будь то Югославия или Албания, они регулярно платили процент от своего заработка на национальную борьбу, т. е. решение как раз территориального вопроса — отделения КиМ от Сербии и создания Великой Албании.

Во-вторых, это нецелевое и непродуманное распределение выделяемых средств. Эффективность капиталовложений в крае была ниже в 2 раза, чем в целом по стране. Планы экономического развития выполнялись крайне редко, поддерживались нерентабельные предприятия, несмотря на то, что сумма их убытков росла в геометрической прогрессии. Отсутствовала стратегия включения экономики края не только в федеральную экономику, но и в республиканскую. Внутренний товарооборот с каждым годом увеличивался и к середине 80-х годов достигал 63 %. Кроме того, деньги из Фонда Федерации зачастую тратились на покупку земли у вытесняемых из края сербов.

В-третьих, это процессы «албанизации Косова», т. е. специфическая система образования и воспитания. Занятия в школах и университете велись преимущественно на албанском языке, по албанским учебникам и приглашенными учителями и профессорами из Тираны. Государственные программы игнорировались, однако финансирование среднего и высшего образования велось за счет федерального бюджета. Например, к концу 1990-х годов КиМ по количеству студентов превосходило даже республики СФРЮ: на 1 тыс. населения край имел на 14 % больше студентов, чем в среднем по стране. Причем 80 % студентов были албанцами. Приштинский университет, открытый в 1970 г., готовил «албанологов» в таком количестве, которое не требовалось стране.

В-четвертых, это менталитет албанцев, их специфическое социальное иждивенчество, стремление к постоянной миграции и поиску лучшего места, а также криминализация политической и экономической сфер на занимаемом пространстве.

Руководство Сербии пыталось использовать разные методы урегулирования ситуации в крае в 1980-е годы. Периоды введения военного положения сменялись периодами разработки новых программ решения «проблемы Косова», которые включали в себя или экономические меры, такие как преодоление замкнутости края, изменение его экономической структуры, укрепление материальной основы самоуправления, или политические — попытки формирования единства на классовых, а не на национальных основах.

Например, в соответствии с общеюгославской программой по Косову и Метохии, принятой в декабре 1987 г., было решено продолжить работу по созданию условий для опережающих темпов экономического развития края, а также принять соответствующие меры по развитию культуры и образования. В Скупщине СФРЮ был образован постоянный орган для наблюдения за осуществлением этой программы. Неоднократно рассматривались вопросы преодоления замкнутости края, изменения структуры его экономики, укрепления материальной основы самоуправления, создания современной инфраструктуры, усиления социальных гарантий для населения со стороны государства, осуществления гарантий конституционной законности для всех жителей автономного края. В том же 1987 г. была принята программа по предотвращению выселения сербов и черногорцев из края.

Однако ни одна из предпринятых мер не дала ожидаемых результатов. В конце 1980-х годов ситуация в крае резко обострилась. Когда же руководство Союза коммунистов Сербии сменило руководителей краевого комитета СК Косова, среди которых был будущий оппозиционер Азем Власи, в Приштине и других городах прошли демонстрации протеста. В феврале 1989 г. началась забастовка шахтеров, выступавших против исключения А. Власи из ЦК СКЮ. События в крае вызвали огромный резонанс в стране. В Любляне поддержали требования шахтеров, в Сербии — осудили, потребовав от правительства серьезных мер. 3 марта 1989 г. Президиум СФРЮ ввел в крае комендантский час.

Пути поиска выхода из ситуации убедили руководство Сербии в том, что только централизация власти и упразднение ряда полномочий краевой администрации смогут нормализовать ситуацию. Серьезной критике подверглись равноправные отношения между республикой и краями. Доминирующей становилась точка зрения, согласно которой Конституция 1974 г. ослабила Сербию, лишила ее права на собственное государство. В результате в Сербии развернулась кампания за правовое территориальное и административное единство республики, за сокращение прав автономных краев. Скупщина Сербии в марте 1989 г. приняла поправки к Конституции Сербии, а 28 сентября 1990 г. — новую Конституцию Сербии, которая была встречена в штыки в КиМ, поскольку серьезно снижала уровень автономии края. В ответ на эти изменения «большое число государственных служащих из числа албанцев в Косове подали в отставку». В то же время «другие были уволены и заменены лицами из других частей Сербии».

Изменения в статусе Космета вызвали в крае широкие демонстрации и стычки с полицией. «В январе 1990 г. в демонстрациях уже участвовали около 40 тыс. албанцев. С этого времени выступления албанцев стали приобретать массовый характер. Введенные в край военные подразделения и полиция силой пытались удержать порядок в ряде городов. Были жертвы как со стороны демонстрантов, так со стороны полиции. Реакция в стране на эти события была разной. Если в Белграде тысячи студентов скандировали: "Не отдадим Косова", то Словения была возмущена поведением Белграда и отозвала из Косова своих полицейских, которых встретили в республике как героев. В Сараеве и Загребе было заявлено, что в Косове нарушаются права человека». Нагнетание напряженности и конфликтности было очевидно для всех.

 

1.6. Распад Югославии и двоевластие в Космете

В начале 1990-х годов распад Федерации стал очевидным: республики Хорватия и Словения встали на путь отделения, подкрепляя свои шаги «юридическими актами» — решениями республиканских парламентов, принятием деклараций, волеизъявлением граждан на референдумах. По их стопам пошел автономный край Сербии — Косово и Метохия.

2 июля 1990 г., в тот же день, когда в Любляне была принята «Декларация о полном суверенитете государства Республики Словении», албанские делегаты Скупщины КиМ проголосовали за «Конституционную декларацию», которая провозглашала край республикой. В ответ парламент Сербии распустил краевую скупщину, обосновывая это решение царящими в Космете беззаконием и нарушением порядка. Тогда 7 сентября делегаты распущенной скупщины в обстановке полной секретности приняли новую конституцию края, провозгласившую Косово и Метохию республикой, граждане которой должны будут впредь сами решать свою судьбу. Этот акт был расценен Белградом как антиконституционный и подрывающий территориальную целостность Сербии. В условиях распада всей Федерации вряд ли какие-либо меры смогли бы смягчить этот конфликт. Он уже перерос не только республиканские, но югославские границы, став фактором мировой политики, — косовский кризис можно было использовать как инструмент давления на Сербию. Нужно было лишь дождаться часа «X», когда вмешательство принесет максимальные дивиденды.

С момента внесения поправок в Конституцию Сербии — март 1989 г. — албанцы утверждали, что автономия края уничтожена. В крае развернулась кампания гражданского неповиновения и началась массовая бессрочная забастовка, были созданы «параллельные структуры власти» — подпольные парламент и правительство. Албанские учителя отказались следовать новой школьной программе и выразили желание учить детей по албанским программам соседней Албании на албанском языке. В ответ власти отказались финансировать албаноязычное обучение. Тогда албанские дети перестали ходить в государственные школы, а занятия стали проводиться в других местах — в гаражах, на квартирах, в частных домах. Фактически школы и Приштинский университет продолжили работу в условиях подполья. По некоторым данным, нелегальная система образования охватывала 400 тыс. детей (480 школ) и 15 тыс. студентов, которые обучались на 13 факультетах университета и в семи высших школах.

В результате весь край разделился на два параллельных общества — албанское и сербское. Каждое имело свою власть, свою экономику, свои просвещение и культуру. В экономике, несомненно, доминировали албанцы, которые создавали частные фирмы и владели значительным капиталом. В политических структурах преобладали сербы, поскольку албанцы бойкотировали выборы и отказывались от любых административных должностей. Осенью 1990 г. по приказу бывшего начальника краевого управления внутренних дел Юсуфа Каракуши 3 тыс. албанцев уволились со службы из органов внутренних дел края и создали нелегальную полицию Косова. В 1994 г. было сформировано подпольное Министерство внутренних дел так называемой «Республики Косово» с семью отделениями и с центром в Приштине.

В 1990 г., когда в Югославии начала формироваться многопартийная система, в крае возникли албанские политические партии, выступавшие с программами поддержки равноправного положения албанцев в республике: Демократическая лига Косова, Партия демократической акции, Демократическая мусульманская партия реформ. Позже появились Албанская демохристианская партия, Крестьянская партия Косова, Парламентская партия Косова, Социал-демократическая партия Косова.

Демократическая лига Косова (ДЛК), созданная в 1989 г., стала самой большой политической партией края, а авторитет ее лидера, писателя и диссидента Ибрагима Руговы, был неоспоримым. Он звал своих сограждан на организацию мирного отпора «сербской оккупации», опасаясь последствий серьезных столкновений. Позже, в 1994 г., ДЛК станет ведущей партией, «лидером национального движения за независимость Косова».

Первые многопартийные выборы в 1990 г. на территории Космета албанское население края бойкотировало. На участки пришли всего 18,61 % избирателей (в первом туре), преимущественно сербы. Практически все голоса были отданы Социалистической партии Сербии, получившей 30 из 34 мест в легальном парламенте края. С этого времени большинство албанцев бойкотировали все выборы в государственные институты Республики Сербии и СРЮ, исключив тем самым албанское меньшинство из процесса ведения государственных дел.

В сентябре 1991 г. косовские албанцы провели референдум о независимости края, единодушно высказавшись за создание независимой республики, а в мае 1992 г. — выборы президента и парламента. Сербы в этих процедурах участия не принимали. Хотя руководство Сербии объявило эти выборы незаконными, оно не слишком мешало их проведению. Албанцы отдали свои голоса И. Ругове (больше 95 %) как президенту «Республики Косово» и его партии — ДЛК (78 %). Кстати, для того чтобы выразить свою поддержку албанцам, на выборы приехали делегации ряда стран и международных организаций.

Изучая историю косовского вопроса, следует помнить, что суть косовской проблемы состоит не только в столкновении интересов большинства албанского населения края, которые выражались в стремлении отделиться от Югославии, создать свое национальное государство на Балканах, объединившись с Албанией, и интересов Сербии и Югославии, отстаивавших целостность своей территории. Определяющую роль в развитии косовского конфликта сыграла третья сторона — мировые теневые структуры, в значительной степени направлявшие действия руководителей стран Запада, спецслужбы, транснациональные компании. Причем албанцы при поддержке внешних интересантов использовали не просто жесткие, но жесточайшие методы давления на руководство Сербии и СРЮ посредством физического уничтожения сербского населения края. Подробно об этом будет сказано во второй и третьей главах.

Из-за развала страны, последовавших событий в Хорватии, Боснии и Герцеговине, санкций, введенных ООН против Сербии и Черногории в мае 1992 г., решение косовской проблемы отодвинулось. Однако деятельность нелегальных органов края не прекращалась ни на один день, как, впрочем, и террористические акты, нападения на представителей ЮНА и позже Армии Югославии (АЮ), убийства мирных граждан, поджоги сербских домов и культовых сооружений.

Руководство Сербии удерживало ситуацию под контролем только силой находившихся там полицейских, будучи убежденным, что косовский вопрос можно решить конституционными изменениями и усилением полицейского присутствия в крае. Как сообщали албанцы, полиция постоянно водила их на так называемые «информационные разговоры», осуществляла обыск в албанских селах, арестовывала мужчин и подвергала их допросам, а иногда избивала, держала под контролем все дороги, регулировала общественную жизнь, средства массовой информации. При этом правительственная пропаганда упорно повторяла, что косовской проблемы не существует, что албанский сепаратизм побежден, что все, кому не нравятся порядки в Косове, могут покинуть край. Одним из немногих, кто попытался изменить ситуацию, был известный писатель Добрица Чосич, бывший в 1992–1993 г. президентом Югославии. Выдвигая идею раздела Косова, он пригласил руководителей албанского сепаратистского движения на переговоры. Однако албанцы идею переговоров отвергли.

Один из албанских оппозиционеров Шкельзен Маличи отмечал в 1994 г… что албанцы старались не отвечать на полицейские репрессии, и потому «албанское движение уже четыре года практически топчется на месте». Однако пауза была потрачена на политическую консолидацию, на усиление позиций Демократической лиги Косова и ее лидера. Это было «время Руговы». Действительно, «терпеливый и хитрый», как его характеризовал Ш. Маличи, Ругова много сделал для того, чтобы привлечь внимание Запада к проблемам Косова. Он просил разместить в крае военные силы ООН и НАТО, а позже стремился убедить Запад в необходимости «гражданского протектората». Во время поездки в США в 1993 г. он получил заверения Вашингтона, что снятие санкций с Югославии будет обусловлено решением проблем края.

Территории Македонии и Черногории, населенные албанцами, никогда не исключались из планов косовских албанцев. Когда в 1994 г. шли переговоры по Боснии и Герцеговине, И. Ругова ожидал, что сербы из Боснии вступят в конфедеративные отношения с Сербией, что значительно облегчило бы албанцам КиМ задачу вступления в конфедеративные отношения с Албанией. Он мечтал о том, что Косово станет независимой республикой, открытой для Сербии и Албании, а албанцы в Черногории получат автономию. Для албанцев Македонии он готовил «статус государствообразующего народа». Это дало бы албанцам в Македонии право требовать предоставления статуса автономии, а возможно, и республики. Осенью 1994 г. в выступлениях Руговы часто звучали идеи объединения Косова с Албанией.

С момента распада Югославии косовский вопрос превратился в вопрос мирового значения. До 1990-х годов борьба вокруг него носила преимущественно закрытый характер. Этап интернационализации проблемы края начался в середине 1990-х годов, когда в Дейтоне (ноябрь 1995 г.) снятие санкций с Югославии было тесно увязано с решением «вопроса Косова» и сотрудничеством с Гаагским трибуналом. Фактически с 1995 г. албанский сепаратизм вступает в решающую фазу, которая завершится провозглашением «независимости» края 17 февраля 2008 г. Однако это не означает окончательного решения косовского вопроса.

Итак, весной 1996 г. напряженность в крае резко обострилась. Убийство сербом албанского юноши вызвало ответные акции албанцев — нападения на полицейских, расстрел посетителей кафе, убийство патрульных. Власти провели массовые аресты. Международная общественность в очередной раз обвинила сербские власти в нарушении прав человека, в физическом насилии и даже пытках арестованных. Комиссия по правам человека Экономического и социального Совета ООН подготовила проект резолюции «Положение в области прав человека в Косове», в котором отмечалось, что к албанцам в Югославии применяются пытки, апартеид, убийства, этническая чистка и геноцид. Однако, как отметил Б. Бутрос-Гали в своей записке от 12 ноября 1996 г., специальный докладчик Комиссии по правам человека Элизабет Рэн, побывавшая в автономный край, «не смогла подтвердить эту информацию».

Тем не менее вирус дезинформации был запущен, процесс по демонизации сербов вступил в завершающую стадию. В 1997 г. к решению «проблемы Косова» активно подключилось мировое сообщество в лице ООН, ОБСЕ, Контактной группы, руководства отдельных стран. Заявку на свое участие в урегулировании в Космете сделала и НАТО. Североатлантический блок уже в августе 1997 г. предупредил югославского президента о возможности вооруженного вмешательства в конфликт с целью предотвращения дальнейшего кровопролития. Кстати, весьма показателен еще один факт. Буквально сразу после выборов 1992 г. 42-й президент США Билл Клинтон в одном из выступлений, затронув тему Балкан, заявил, что в случае сербско-албанского конфликта США будут на стороне албанцев и обязательно им помогут. В 1999 г. Клинтон сдержал свое слово, но знал об интервенции уже в 1992 г.! Как верно заметил молодой, но уже известный французский писатель Максим Шаттам, «история не рождается сама по себе, она пишется, она создается». Кто ее настоящие создатели и творцы? В настоящей книге мы постараемся ответить на этот вопрос.

В январе 1998 г. Парламентская ассамблея Совета Европы приняла резолюцию о положении в СРЮ, особо остановившись на событиях в Космете. Этому же вопросу было посвящено заседание парламента ОБСЕ, а Совет министров ЕС принял специальную декларацию по косовской проблеме. В это же время в Приштине и в Белграде с визитом находился спецпредставитель США на Балканах Роберт Гелбард. Он привез Слободану Милошевичу предложения о ряде уступок со стороны США в обмен на уступки в отношении албанцев Косова. Среди них: организация чартерных рейсов югославских самолетов в США, открытие консульства СРЮ в США, увеличение уровня югославского представительства в ООН, возможность участия в Пакте стабильности для Юго-Восточной Европы. В Москве 25 февраля состоялось заседание Контактной группы на уровне политических директоров, которые занимались проблемами Косова. В марте Белград посетили министры иностранных дел Франции и Германии, предложившие свой проект урегулирования проблемы.

Все международные организации и посредники осуждали насилие, выступали за диалог между сербами и албанцами при посредничестве третьей стороны, за присутствие представителей мирового сообщества в Космете, за расширение автономии края. Однако нигде больше, ни на постъюгославском, ни на постсоветском пространстве, Запад столь открыто не поддерживал ни одно из самопровозглашенных государственных образований. Напомню, что весной 1998 г. Югославии было предложено заключить трехгодичное соглашение, по которому НАТО получала бы возможность ввести в Космет 30 тыс. военнослужащих для обеспечения мира и демократических выборов (!). Это предложение было расценено сербскими властями как вмешательство во внутренние дела государства. Но уже в октябре 1998 г. Милошевич после многодневных изнуряющих переговоров под угрозой агрессии (по некоторым сведениям, решение о бомбардировках Союзной Республики Югославии было принято летом 1998 г.) был вынужден заключить соглашение с американским представителем Ричардом Холбруком, по которому небо над Косовым и Метохией предоставлялось для патрулирования натовским самолетам-разведчикам, а в сам край вводилось 2 тыс. наблюдателей ОБСЕ. Кроме того, из края выводился сербский спецназ. Впрочем, это решение не удовлетворило страны НАТО и, прежде всего, США.

Переговоры в Рамбуйе в феврале 1999 г., имеющие своей целью заставить Сербию согласиться с условиями Контактной группы по бывшей Югославии, а именно на отделение Космета, закончились безрезультатно. В тот момент и не могло быть по-другому. Дело в том, что от Белграда Запад требовал, во-первых, размещения подразделений НАТО не только в Космете, но на всей территории СРЮ. Во-вторых, ареста всех подсудимых МТБЮ. В-третьих, проведения через три года после введения натовских войск референдума о независимости КиМ. Сам Клинтон по этому поводу сказал: «Если бы я был на месте Милошевича, то не принял бы такие требования». Иными словами, Запад изначально выдвигал условия, неприемлемые для Белграда. Здесь уместно провести исторические параллели. Таким же изначально неприемлемым был состоящий из десяти пунктов ультиматум Австро-Венгрии, врученный сербскому правительству 23 июля 1914 г. Как известно, тогда Сербия приняла все условия ультиматума, за исключением шестого пункта — об участии австрийцев в расследовании убийства в Сараево принца Франца-Фердинанда, поскольку оно нарушало суверенитет страны. Однако этого было достаточно для усиления ультиматума и в конце концов объявления войны. Так и в 1999 г. переговоры в Рамбуйе стали формально отвлекающим маневром, но фактически предтечей войны, casus belli. Используя формулировку о нарушении прав человека, в отход ООН Совет НАТО выдвинул Милошевичу ультиматум: либо отделение Косова, либо нанесение удара с воздуха с целью защиты прав албанского меньшинства.

Сербия не согласилась с отделением края и, как известно, 24 марта 1999 г. натовские войска начали необъявленную войну против Союзной Республики Югославии. Бомбардировки, которым были подвергнуты города и села Сербии, Черногории и самого автономного края, привели к серьезной гуманитарной катастрофе. Подробно о разрушительных экономических, геополитических и геостратегических последствиях военной интервенции НАТО, а также о тех силах, которые работали над созданием «независимого» Косова, и о том, что из этого получилось, в следующих главах.

 

В 1997 г. один из ведущих косовских оппозиционеров Азем Власи зафиксировал, что период моделирования концепции будущего политического статуса Косова, период «концентрации политических сил», разработки политической инфраструктуры, интернационализации проблем края, полного единения албанцев на общей политической платформе завершился. «Косовский кризис выходит на новый виток, вступает в период большего обострения. Назревает серьезный поворот, перестройка политических сил для встречи с будущими событиями, чье дыхание уже ощущается». Этот «переворот» ознаменовался выходом на открытую политическую сцену нового игрока на пространстве Балкан, до того момента подпольной террористической организации — Освободительной армии Косова (ОАК).

Развитие косовского кризиса по сецессионному сценарию и возникновение в Европе второго албанского, но самое главное, мафиозного государства непосредственным образом связано с ОАК и с теми внешними силами, которые поддерживали и направляли ее разрушительную деятельность. Поэтому особого внимания заслуживают генезис и эволюция этой структуры.

 

2.1. История возникновения, финансирование, тактика

Историю возникновения ОАК следует вести с середины 1970-х годов, когда в автономном крае Сербии — Косове и Метохия — сформировались нелегальные «революционные марксистские группы», боровшиеся как против «титоистского режима», так и за республиканский статус Косова. Активными участниками тех радикальных групп были широко известные сегодня личности — Хашим Тачи, Рамуш и Люан Харадинай, Джавит Халити, Джафер Шатри, Захир Паязити, Адем Яшари и др.

Активизация борьбы Службы безопасности Сербии против подобных структур особенно после событий 1981 г. вынудила многих оппозиционеров бежать из страны. Так, Д. Шатри эмигрировал в Швейцарию, где организовал Движение за албанскую республику в Югославии. Другой «революционер», Д. Халити, считая себя «либералом» и «антиэнверистом», был тесно связан с правительством Албании и лидерами албанского сталинизма. Халити и его организация «Народное движение за республику Косово» (НДРК) — одни из первых стали использовать тактику террора: организовывали нападения на сотрудников ЮНА, полицию и сербское население в Косово. Ряд экспертов полагают, что Рамиз Алия — последний коммунистический лидер (1985–1991 гг.) и первый президент посткоммунистической Албании (1991–1992 гг.) лично дал разрешение Д. Халити организовать обучение его вооруженных формирований на территории Албании.

Кроме Албании, косовских боевиков пестовали многие западные страны. Некоторые авторы считают, что ОАК стала продуктом «Народного движения Косова» (НДК), созданного косовскими албанцами в 1982 г. в немецком городе Ульм в ответ на подавление прокатившихся по краю протестов в марте-апреле 1981 г. Относительно идеологии и методов борьбы в НДК существовали разногласия. Так, близкие по идеологии к энверистам члены организации отрицали вооруженную борьбу как средство достижения целей. Другие, возглавляемые обосновавшимся в Лондоне Плеуратом Сейдиу, поддержали курс на вооруженную борьбу против сербской армии и полиции, а также против коллаборационистов из числа албанцев и активно готовились к ведению партизанской борьбы.

В результате возобладало радикальное крыло и в течение 1993–1994 гг. НДК было переименовано в Ushtria Qimtare a Kosoves, что в русском переводе означает Освободительная армия Косова. Это подтверждает также один из активных деятелей этой организации — Рамуш Харадинай. С того момента группа, состоящая из пяти-семи членов ОАК, регулярно встречалась в Косове с целью разработки тактики борьбы и привлечения остальных групп. Правда, доподлинно неизвестно, был ли одним из этих людей ныне действующий премьер-министр Косова Хашим Тачи. По сербским данным, основателем и вождем ОАК до своей смерти в 1998 г. был Адем Яшари, который в начале 90-х годов создал террористическую группу Яшари. После его смерти и до формального роспуска в 1999 г. ОАК возглавлял X. Тачи.

Немецкие исследователи А. Хейнеманн-Грюдер и В.Х. Паэс обращают особое внимание на роль, которую в становлении незаконных вооруженных формирований в Косове сыграл «пацифист» Ибрагим Ругова. Именно он, будучи инициатором создания теневого правительства и первым теневым президентом Косова, в период с 1990 по 1993 г. активно работал над созданием вооруженных отрядов территориальной обороны (ТО) края как силы, необходимой для борьбы с сербской армией. Если ОАК создавалась, в основном, за пределами Косова, то Ругова пытался создать армию в самом крае.

По его замыслу численность вооруженных сил Косова или ФАРК (Forçat е Armatosura të Republikës së Kosovës) должна была достигать 40 000 резервистов(!). Однако этим замыслам не суждено было сбыться. В этой организации служили преимущественно офицеры-албанцы, дезертировавшие из югославской народной армии, а рядовых было мало. Помимо сложностей с мобилизацией комбатантов ФАРК столкнулась с огромными трудностями в приобретении оружия. В 1993 г. формирование территориальной обороны вообще было приостановлено — сербские власти арестовали почти всех членов генерального штаба ФАРК. Остальные сотрудники ФАРК уехали в Албанию, где они продолжили военную подготовку. Однако после отставки в 1997 г. президента Албании Сали Бериши боевики ФАРК оказались в затруднительном положении. Кроме того, осенью 1998 г. несколько членов этой организации были арестованы за участие в попытке государственного переворота. Буяр Букоши, как один из руководителей ФАРК, неоднократно отрицал свою причастность к попытке переворота. Тем не менее, отношения ФАРК с социалистическими правительством Фатоса Нано оказались гораздо более напряженными, чем у ОАК. Окончательно ослабило организацию убийство лидера ФАРК полковника Ахмеда Красничи, которое произошло в Тиране 21 сентября 1998 года. Учитывая борьбу за лидерство в крае, которая велась между руководством ФАРК и ОАК, это убийство было в интересах Освободительной армии. Однако прямых доказательств этому нет.

Несмотря на явное ослабление ФАРК, правительство Букоши в конце марта — начале апреля 1998 г. приняло решение вступить в военные действия на территории КиМ. В конце июня 1998 г. три бригады ФАРК, общей численностью 300 боевиков, перешли границу края. Около 3000 бойцов присоединились к ним уже в Космете. Попытка установить контроль над всеми вооруженными формированиями края у ФАРК провалилась: боевики ОАК арестовали и разоружили солдат конкурентной группировки.

В ноябре 1998 г. с территории Албании в КиМ проникла еще одна бригада ФАРК, которая некоторое время выступала согласованно с руководством ОАК. а впоследствии полностью интегрировалась в Освободительную армию. Это, однако, не сняло всех противоречий между руководством военных формирований: группы Букоши периодически подвергались арестам и избиениям со стороны ОАК. Столь жесткое противостояние между ФАКР и ОАК имеет не только политические и экономические причины (борьба за власть и ресурсы, прежде всего финансовые потоки), но и тактические. Если правительство Руговы Букоши сделало выбор в пользу «правильного» вооруженного сопротивления, которое распространялось только на военных, то командиры ОАК выбрали тактику террора, запугивания мирного населения и создания невыносимых условий жизни для неалбанского населения. Фактически ОАК применяла методы этнического терроризма или геноцида.

Эти методы преследовали одну главную цель — не просто отделение Косова от Сербии или создание Великой Албании, но создание этнически чистого албанского пространства. И Косово в этом случае лишь начало албанизации юга Европы. Однако, несмотря на все зверства, творимые ОАК, без помощи внешних интересантов она не смогла бы добиться своих устремлений по созданию этнически чистого Косова. Окончательная победа ОАК пришла вместе с силами КФОР, благодаря которым власть в крае целиком перешла в руки Хашима Тачи и криминальных структур.

Однако вернемся к истории деятельности ОАК. В конце 1997 — начале 1998 г. на территории Албании были сформированы и прошли обучение несколько бригад ОАК. В июне 1998 г. первые три из них приняли присягу. Тогда же началась регулярная переброска бандформирований в Косово и Метохию. В документах Международной кризисной группы (МКГ) зафиксировано, что «открыто действовать ОАК начала 28 ноября 1997 г. (дата, отмечаемая албанцами как День Флага). На похоронах убитого сербами этнического албанца двое повстанцев сняли свои маски и объявили, что они сражаются за независимость Косова, вызвав эйфорию среди рядовых албанцев в Приштине». Однако еще в начале 1997 г. в албаноязычные СМИ поступило несколько факсов, в которых организация «Освободительная армия Косова» брала на себя ответственность за нападения, совершенные на мирных сербов и представителей власти. Обратим внимание, что по сути речь идет о начале открытой партизанской войны.

Выход ОАК на политическую сцену в 1997–1998 годы во многом связан с внешними факторами. Во-первых, к этому моменту была решена участь сербских анклавов в Хорватии и Боснии-Герцеговине, но осталось немалое количество хорошо обученных боевиков, сражавшихся на стороне хорватов и боснийских мусульман. Во-вторых, Сербия и СРЮ, измотанные и санкциями, которые длились 1584 дня с июля 1991 по октябрь 1996 г., и огромными потоками беженцев, тем не менее не собирались превращаться в марионеток Запада и проводить неолиберальные реформы по рекомендациям МВФ. Фактически эта страна оставалась единственным не съеденным акулами капитализма балканским куском.

В-третьих, весной 1997 г. произошла «анархизация Албании, во время которой были разграблены военные склады, что превратилось для ОАК в несомненный источник получения оружия», практически в неограниченном размере. Например, Т. Джуда отмечает, что в результате грабежей военных складов только автоматов Калашникова оказалось на рынке более 1 млн штук, не говоря уже о фанатах, минометах и противотанковых боеприпасах (РПГ-7 и РПГ-8). Цена на оружие упала до неимоверных пределов — 16 долл. стоил новый Калашников!

Доставка оружия на территорию Косова осуществлялась разными способами. Незначительные партии ввозились на мулах и ослах через горы на границе с Албанией. Куда более серьезные поставки осуществлялись посредством так называемых гуманитарных конвоев. Однако для беспрепятственного их движения КиМ нужно было объявить зоной гуманитарной катастрофы и ослабить или убрать вообще югославскую армию из края. Сделать это удалось после ответных действий югославской армии и сербской полиции на террористические вылазки ОАК. Полагаю, что активизация косовского кризиса связана еще с одним внешним фактором — прямым интересом легальных и нелегальных торговцев оружием. В начале декабря 1997 г. косовская тема «неожиданно» возникла на заседании Совета по выполнению Дейтонских соглашений по Боснии и Герцеговине. До этого, в августе 1997 г. руководство НАТО предупредило президента Югославии о возможности вооруженного вмешательства в конфликт с целью защиты прав граждан Косова. Активный интерес к косовскому вопросу всех международных организаций и отдельных государств закончился закономерным для мирового сообщества решением — весной 1998 г. были введены санкции против СРЮ. Одновременно были приняты решения о поставке гуманитарных грузов.

Поразительно, но именно с весны 1998 г. ОАК перешла на тяжелое вооружение. Очевидно, что без помощи международных организаций и частных структур здесь не обошлось. Например, немецкое агентство новостей DPA 12 апреля 1999 г. сообщало, что итальянская полиция обнаружила склад оружия, предназначенного для ОАК. На складе было найдено около 30 т (!) военных материалов и оборудования. Среди прочего были найдены гранатометы и боеприпасы. Все это планировалось перевозить на грузовиках с боснийской регистрацией в качестве гуманитарной помощи организации Caritas для беженцев из Косова. Еще одним каналом поступления вооружения в КиМ послужило разграбление складов ЮНА, которые имелись в достаточном количестве по всей Югославии. Серьезные поставки вооружения косовским боевикам осуществлялись с территории Хорватии и Боснии.

Однако оружие никто никогда не предоставляет бесплатно. Деньги на вооруженную борьбу собирали буквально всем миром. Одним из каналов пополнения кассы ОАК служила албанская диаспора. Например, только в Германии в начале 90-х годов проживали около 250 тыс. албанцев, из них 140 тыс. — из Косова. В Зигбурге работало демократическое объединение албанцев в Германии, которое возглавлял Ибрагим Келменди. Только его вспомогательный фонд «Отечество зовет» уже в 1998 г. переправил ОАК 7 млн марок. Разместившая в Швейцарии Демократическая лига Косова и ее филиал в Германии, возглавляемый Якупом Красничи, также активно собирал деньги. Надо отметить, что сбор средств осуществляла активно (буквально под страхом смерти) именно албанская диаспора, а не только выходцы из Косова. Албанцы, проживавшие за рубежом, отчисляли пожертвования в размере 3 % от своих доходов в фонды «Народного движения Косова». Известно, что в конце 1997 г. разразился спор между руководством ОАК и Демократической лиги об управлении средствами фондов. Победу в этом споре одержала ОАК.

Есть также данные, неподтвержденные официально, что значительное финансирование выделялось ОАК правительственными структурами Албании. Кроме того, сбор средств осуществляли структуры, самым непосредственным образом связанные с «Аль-Каидой». Среди них — «Эль-Харамейн» (организация пожертвований для мусульман), «Организация саудовской особой помощи для Косова», «Всемирный фонд помощи» (создан по инициативе бин Ладена), «Игасса», «Гуманитарный исламский фонд», «Фронт исламского спасения» и др.

По данным сербских, отечественных и многих зарубежных источников, львиная доля средств, которые шли на финансирование ОАК, поступала от торговли наркотиками и другой криминальной деятельности (вымогательство, рэкет, отмывание денег, проституция и др.) албанской мафии, пустившей глубокие корни в США, Швейцарии, Германии и Австрии. Считается, что к началу 1999 г. ОАК располагала средствами от 500 до 900 млн марок, по крайней мере половина из которых происходит от незаконного оборота наркотиков. В докладе директора ЦРУ Джорджа Тенета, кстати, по матери этнического албанца, Комитету национальной безопасности Сената США от 2 февраля 1999 г. отмечалось, что «основная часть финансирования Освободительной армии Косова поступает от криминальных связей». В документах Интерпола из года в год отмечалась устойчивая связь «между политическими/военными образованиями Косова и албанской организованной преступностью». Даже спецпредставитель Б. Клинтона на Балканах Роберт Гелбард охарактеризовал ОАК так: «Вне всякого сомнения, это террористическая организация».

Параллельно со сбором средств шло обучение боевиков. Подготовка к вооруженному сопротивлению, как уже отмечалось, началась задолго до возникновения собственно Освободительной армии. Боевым искусствам молодые косметские албанцы учились в спортивных клубах края. Сторонников вооруженной борьбы в конце 80-х — начале 90-х годов было не много — 200–300 человек. Активное обучение боевиков ОАК началось с 1996 г. сначала на севере Албании, а с 1998 г. в этот процесс включились частные фирмы, организовавшие обучение албанцев военному искусству в США, Великобритании и Германии. Не позднее 1999 г. в военной подготовке непосредственное участие стали принимать офицеры ЦРУ Этот вывод можно сделать по косвенным данным, хотя есть и масса свидетельств участников тех событий.

Например, американские военные с начала 1990-х годов активно осваивали пространства Албании. Только за 1995 г. в стране состоялось девять совместных албано-американских учений и 250 иных мероприятий — семинаров, обучающих программ, поездок албанских офицеров в Пентагон. В конце того же года в Албании началось строительство учебного центра американской морской пехоты. Военными аэродромами на территории Албании США стали пользоваться, причем бесплатно, еще с 1994 г. Фактически база для обучения боевиков ОАК была подготовлена при непосредственной материальной и технологической помощи США. Как уже отмечалось, активное обучение комбатантов началось в 1997–1998 гг. — именно тогда, когда была создана необходимая инфраструктура.

Рука профессиональных военных очевидна и в организации ОАК. Так, до 1999 г. эта террористическая группа имела лишь название «армия», а на самом деле была представлена соперничающими бандами и вооруженными гражданскими лицами, без какой-либо вертикальной иерархии управления, и не имела четкой организационной структуры. Только в феврале 1999 г., когда был создан штаб под руководством Сулеймана Селими, вырисовываются контуры командной структуры. В начале мая 1999 г. руководителем штаба стал Агим Чеку, а Хашим Тачи — «политическим» представителем ОАК. Генеральный штаб размешался в Ораховце и курировал деятельность восьми оперативных зон, между которыми была разделена вся территория Косова. Весьма показательно, что после введения миротворческих сил оперативное деление края почти не изменилось. Сохранили свои посты и большинство полевых командиров ОАК:

1. Самой крупной была оперативная зона Лаб, охватывавшая общину Падуево с 18 тыс. боевиков. Командир зоны — Рустем Мустафа — с 2000 г. региональный командир Корпуса защиты Косова (КЗК);

2. Оперативная зона Дреница охватывала общины Глоговац и Србицу, часть Косовской Митровицы, Клину, Обилич и могла выставить до 3 тыс. боевиков. Командир зоны — Сами Люштаку — с 2000 г. региональный командир КЗК;

3. Оперативная зона Шаля со штабом в Байгори могла выставить до 1 тыс. вооруженных боевиков. Командир зоны — Рахман Рама — с 2000 г. региональный командир КЗК;

4. Оперативная зона Неродимлье (1500 бойцов) контролировала территории общин Липлян, Урошевац, Качаника и Сува Река. Ее штаб размещался в селе Иезерце. Командир зоны — Шукри Буя — с 2000 г. региональный командир КЗК;

5. Оперативная зона Дрим также могла собрать под ружье 1500 боевиков и контролировала общины Ореховац, часть Сувой Реки и Клина. Штаб размещался в селе Пагаруша;

6. Оперативная зона Дукаджин (общины Дечани, Печ, Джаковица. Клина) включала около 700 террористов. Штаб располагался в селе Яабланица. Командир зоны — Рамуш Харадинай — с 2000 г. региональный командир КЗК,

7. Оперативная зона Паштрик (общины Призрен и Сува Река) — около 600 террористов. Командир зоны — Тахир Синани;

8. Оперативная зона Карадак (община Гньилане и прилегающие к ней территории). Штаб был расположен в селе Жеговце. Командир зоны — Ахмед Исуфи.

Простым сложением приведенных данных получим, что ОАК насчитывала 26 300 боевиков. Хотя, полагаю, цифры могут быть завышены. Кроме того, есть данные, что на стороне албанцев с 1998 г. сражались добровольцы из числа связанных с «Аль-Каидой». Например, сириец Абу Абед Эль-Рахман Аймани — глава базы «Муджахедин» в Боснии, алжирец Камэль Лармани — руководитель группы «Игасса» в Косове и палестинец Абу Хамза, отвечавший за переброску террористических групп из Боснии в Косово, помогли создать на территории края организацию, состоящую из исламских террористов-иностранцев — «Отряд Абу Бакара Саддика». Эта группа была создана в мае 1998 г., включала в себя 210 боевиков из Албании, Македонии, Боснии и Саудовской Аравии, многие из которых имели связи с «Аль-Каидой».

Помимо этого отряда на стороне ОАК действовали многочисленные наемники из стран Ближнего Востока, Албании, Германии, Франции, Британии, Голландии, Хорватии. В то же время некоторые боевики ОАК прошли подготовку в тренировочных лагерях различных террористических организаций на Ближнем Востоке: в Турции, Ливане, Судане, Афганистане. Важен также следующий факт. В октябре 1998 г. в Пакистане прошел съезд исламских организаций, на котором было принято решение об определении войны в Косове как Джихаде и обнародован призыв к исламскому миру помогать своим братьям.

Самый большой поток исламских наемников в КиМ шел из Боснии и Герцеговины, в которой, по разным оценкам, в период с 1992 по 1995 г. воевало от 3 до 6 тыс. «воинов джихада». По Дейтонским соглашениям 1995 г., «псам войны», как называют наемников, надлежало покинуть эту страну. Именно тогда часть боевиков перебралась в другие горячие точки — Космет, Македонию, Чечню. Около 1,5 тыс. осело в Боснии и после женитьбы натурализовалось, сформировав тем самым корпус «спящих террористов», готовых в любой момент опять взяться за оружие. По некоторым данным, «в 1998 г. в Косове воевали около 1 тыс. наемников, из которых, по американским оценкам, до 300 членов были членами «аль-Каиды». Были, кстати, среди борцов за "независимое Косово" и граждане США: в 1999 г. туда прибыла "атлантическая бригада" из 385 боевиков, преимущественно албанского происхождения».

О тесной связи боевиков ОАК с международными террористическими организациями писали многие мировые СМИ. В частности, явно не ангажированная сербами газета «The Washington Times» информировала читателей: «Некоторые члены Освободительной армии Косова, которая получала средства на ведение боевых действий от продажи героина, прошли подготовку в лагерях террористов Усамы бин Ладена… Согласно только что полученным отчетам разведки, члены ОАК, принятые под крыло администрацией Клинтона в ходе бомбардировок, имеющих целью заставить президента Югославии С. Милошевича сесть за стол переговоров, прошли подготовку в секретных лагерях в Афганистане, Боснии-Герцеговине и ряде других мест.

Кроме того, из отчетов ЦРУ следует, что в продолжающемся конфликте с Сербией ОАК принимала в свои ряды исламских террористов-моджахедов, многие из которых уже нелегально проникли в Косово, чтобы вступить в борьбу… Разведдонесения описывают в том числе сборный пункт в центре исламских террористов в албанском Тропое. В докладах говорится, что "аль-Каида" помогала ОАК, как обучая ее личный состав, так и оказывая ей финансовую поддержку».

Связь косовских албанцев с международными террористическим структурами периодически становилась известной не только специалистам, но и широкой общественности. Например, в 1999 г. в ходе процесса над членами группы «Исламский джихад» в Египте были получены подробные сведения об арабско-афганской сети, которая действовала в Албании. Большинство обвиняемых работали в исламских благотворительных организациях в Тиране и тратили до 26 % своих средств на помощь «Исламскому джихаду». Конкретно эта «помощь» выражалась в вооружении и финансировании бойцов, ведущих войну в Югославии. Джихан Хасан, жена Шавки Салама Мустафы, шефа подразделения «аль-Каиды» в Албании, заявила на судебном процессе, что ее супруг в этих целях подделывал паспорта, а необходимые знания и мастерство получил в 1994 г. в Судане. Еще одним свидетельством тесной связи ОАК с исламскими террористическими группами стали показания арестованного в Тиране в декабре 1999 г. Шейка Абдель Кадера, который признал, что был «высоким командиром "аль-Каиды" и лично завербовал в нее почти 300 добровольцев для борьбы в Косово». В декабре 2003 г. британская «Sunday Mirror» опубликовала репортаж своих журналистов о том, как они при посредничестве известного международного торговца оружием Синбада Садкутза купили за 10 тыс. фунтов 13,5 кг пластита у Ниама Бехлюли, командира одной из групп косовских боевиков, которые проходили обучение под руководством инструкторов «аль-Каиды». Бехлюли за прокол сурово наказали — его убили.

Сербы — участники той войны и российские добровольцы рассказывали, что моджахеды воевали свирепо и жестоко и старались запечатлеть свои «подвиги» то ли для будущих поколений, то ли для отчетности перед вышестоящим руководством. В брошенных логовах террористов сербы находили страшные фотографии изуродованных трупов, отрезанных голов, избитых голых женщин, рядом с которыми «величественно» позировали боевики в исламской национальной одежде, опоясанные пулеметными лентами.

Албанцы, прежде всего из КиМ и Македонии, в начале 1990-х годов установили связи и с другими исламскими военными группами, особенно в Чечне, с тем, чтобы выйти на европейский рынок наркотиков и оружия. Тогда же были налажены деловые отношения с итальянской мафией, которая контролировала покупку и распространение наркотиков. Так Албания стала важной территорией на контрабандном пути от Афганистана до Европы. Детальный анализ связей боевиков ОАК с представителями исламских террористических организаций, центров и фондов — например, таких, как «Исламский балканский центр», «Исламское бюро Косова», «Гуманитарный исламский фонд», — был дан в обобщающем документе, изданном правительством Сербии в 2003 г.

В течение 1995 г. глава чеченских боевиков Шамиль Басаев и позднее главарь иорданского терроризма и один из героев антисоветской борьбы в Афганистане, Амир ибн аль-Хаттаб вместе с криминальными союзами в России вступили в контакт с ОАК. Как отмечает Константин Чугунов, «среди первых моджахедов в Косове появились чеченцы, а 8 сентября 1998 г. в "Ичкерии" был объявлен сбор добровольцев для войны в Косове». Благодаря посредничеству криминальных банд из Чечни албанская мафия и ОАК смогли установить контроль над перевозками героина на Балканах. Во второй половине 1990-х годов ОАК финансировалась в первую очередь посредством перемещения наркотиков из Афганистана. Кроме того, она играла очень важную роль в таких комбинациях, как «наркотики за оружие» и отмывание денег. Очевидно, что подобная активность была бы невозможной без поддержки, как бы сказал Олег Маркеев, «хозяев мировой игры».

Специалист по теневым структурам Даниэль Эстулин утверждает, что с 1996 г. члены Бильдербергского клуба использовали ЦРУ и Федеральную разведывательную службу Германии — БНД, чтобы завербовать, вооружить и подготовить ОАК через ряд, в основном немецких предприятий, служащих прикрытием. Эти организации использовались для переправки денег на счета в швейцарские банки, владельцы которых симпатизировали албанцам, подготовленным для запланированной ими балканской войны. Решение использовать Германию для дестабилизации ситуации в Сербии, поставок оружия и подготовки ОАК берет свои истоки в германо-сербской вражде, возникшей еще во время двух мировых войн, и имеет глубокие психоисторические корни.

Что же касается установления тесных контактов с косовскими ОПГ, то уже с середины 1990-х годов стали всплывать факты сговора полевых командиров ОАК с западными спецслужбами. Так, корреспондент агентства Reuters Срджа Трифкович, в течение двух лет работавший в КиМ, опубликовал данные о причастности немецкой разведки к деятельности ОАК. В частности, он писал: «Ганс-Иорг Гейгер, назначенный директором БНД в 1996 г., был напрямую связан с албанскими сепаратистами. Одним из первых его шагов стало создание мощной резидентуры БНД в Тиране. Агенты БНД участвовали в вербовке наемников для ОАК на территории Албании, а также среди косовских диаспор в итальянских городах Триест и Бари… В свою очередь, КСК (Командование специальных сил бундесвера) занималось обучением боевиков ОАК, поставками униформы и военного снаряжения».

Тогда же стали появляться аналогичные разоблачения, касающиеся ЦРУ. Сегодня материалов, свидетельствующих о непосредственной связи ЦРУ как с наркоторговлей, так и со структурами международного терроризма, великое множество. В декабре 2000 г. руководитель программы по борьбе с организованной преступностью Фрэнк Чиллуффо заявил на слушаниях в Судебном комитете Палаты представителей Конгресса США: «От общественного внимания в значительной мере скрыт факт, что определенная часть финансирования ОАК поступает от продажи наркотиков. Албания и Косово находятся посредине "балканского маршрута", связывающего "Золотой Полумесяц" Афганистана и Пакистана с наркорынками Европы. Этот маршрут приносит около 40 млрд. долл. в год и составляет 80 % проникающего в Европу героина». Но он «забыл» упомянуть главных покровителей этой деятельности.

Этот пробел восполнил Мишель Чоссудовски — признанный эксперт по тайным пружинам балканских войн, который со всеми основаниями утверждает, что «ЦРУ — главный спонсор наркоторговли», причем не только в Космете. В частности, он пишет: «Наркокартель "Золотой Полумесяц" использовался в целях финансирования и снабжения Боснийской мусульманской армии (уже в начале 1990-х), а также Освободительной армии Косова, а во время террористической атаки 11 сентября спонсируемые ЦРУ наемники моджахеды вели боевые действия в рядах террористических формирований ОАК и ОНА (Македония)».

Роли ЦРУ на Балканах и стоящих за ним интересантов следует уделить чуть больше внимания. Так, в течение 1990-х годов в ходе войны в Югославии ЦРУ использовало пакистанские спецслужбы в качестве посредника для снабжения оружием и наемниками моджахедов Боснийской мусульманской армии. По информации базирующейся в Лондоне Международной медиакорпорации — «International Media Corporation» (IMC) — Соединенные Штаты в 1994 г. принимали активное участие в вооружении и обучении мусульманских боевиков в Боснии Герцеговине в нарушение резолюций ООН. Американские организации-посредники поставляли оружие с клеймом «Сделано в Китае (КНР)», в Северной Корее (КНДР) и Иране.

Источники указывают также, что «с согласия американского правительства Иран поставил боснийским вооруженным группировкам значительное количество ракетных пусковых установок многократного залпа и большое количество боеприпасов. В том числе 107 мм и 122 мм ракеты производства КНР, а также ракетные пусковые установки VBR-230, произведенные в Иране». Сообщается также, что 400 членов Корпуса стражей исламской революции (КСИР) прибыли в Боснию в качестве сил сопровождения дополнительных поставок оружия и боеприпасов. Эксперты IMC высказывали предположение, что ЦРУ было полностью информировано об операции и что, по мнению ЦРУ, некоторые из 40 °Cтражей исламской революции командированы для проведения террористических операций в Западной Европе.

Благодаря внутриполитической борьбе в американском истеблишменте появились материалы, раскрывающие участие администрации Б. Клинтона в формировании так называемых «исламских бригад». Документы полностью опубликованы по инициативе Республиканской партии (РП) США. Изданный в 1997 г. пространный доклад на эту тему подготовлен сенатским комитетом РП и в основном подтверждает процитированные выше сообщения IMC. Составители доклада обвиняют администрацию Клинтона «в превращении Боснии в воинственную исламскую базу», где проводится вербовка тысяч моджахедов посредством охватившей мусульманский мир «боевой исламской сети». Но, пожалуй, самым страшным обвинением в адрес администрации Клинтона, по мнению составителей доклада, является сокрытие причастности к поставкам оружия из Ирана мусульманскому правительству в Сараево. «Эта политика была лично одобрена Клинтоном в апреле 1994 г. по настоянию директора ЦРУ, а в дальнейшем главы Совета национальной безопасности Энтони Лэйка и американского посла в Хорватии Питера Галбрэйта.

Наряду с оружием, боевики из Корпуса стражей исламской революции и оперативники иранских спецслужб BEBAK (VEVAK) массово проникали в Боснию вместе с тысячами моджахедов со всех концов мусульманского мира, в частности из Брунея, Малайзии, Пакистана, Саудовской Аравии Судана и Турции. Причастность администрации Клинтона к поставкам оружия «исламской сети» включает приемку иранских ракет американскими правительственными служащими через фиктивную гуманитарную организацию — «Агентство помощи странам Третьего мира» со штаб-квартирой в Судане — для дальнейшей его переправки в Боснию. Полагают, что Агентство было связано с такими главарями исламской террористической сети, как шейх Умар Абделъ Рахман (обвиняемый в качестве руководителя террористической атаки 1993 г. на Всемирный торговый центр) и Усама бин Ладен».

«Боснийская модель», описанная в докладе РП, нашла применение в Космете при непосредственном участии НАТО и Госдепа. Как полагает М. Чоссудовски, ссылаясь на британские источники, «моджахеды из стран Ближнего Востока и Центральной Азии были завербованы в ряды ОАК в период 1998–1999 гг. и, в основном, использовались в качестве подкрепления в ходе боевых операций НАТО. Британские военные источники указывают, что в 1998 г. задача по вооружению и обучению ОАК была возложена на Управление военной разведки США (DIA) и британскую секретную разведслужбу Ми-6 (MI6) при взаимодействии с «бывшими и действующими офицерами 22-го полка парашютно-десантных войск особого назначения (22 SAS) и трех британских и американских частных компаний, предоставляющих охранные услуги». Тогда же были составлены списки необходимого для ОАК оружия и экипировки. А накануне начала бомбардировок в марте 1999 г. действующие офицеры «22 SAS», главным образом из Эскадрильи-«В», были переброшены в Космет. В то время как базирующиеся в Северной Албании англичане обучали боевиков ОАК тонкостям военного искусства, оплаченные «Исламским джихадом» военные инструкторы из Турции и Афганистана помогали им овладеть тактикой диверсионной партизанской войны.

Однако, по всей видимости, серьезно за обучение боевиков ОАК Запад взялся не раньше 1997 г. До этого косовские боевики действовали по собственной инициативе и поэтому не столь эффективно и в ограниченном масштабе. Первая апробация боевых навыков на «человеческом материале» произошла в мае 1993 г. в Глоговаце, когда было совершено нападение косовских албанцев, в группе которых был Хашим Тачи, на машину сербских полицейских. В этом инциденте трое полицейских были убиты и пятеро ранены. С того момента организованных нападений не происходило вплоть до 22 апреля 1996 г., когда почти одновременно были проведены четыре атаки в различных районах — в Штымле, Печи и Косовской-Митровице. В результате чего два офицера полиции были убиты и еще трое ранены.

17 января 1997 г. в результате взрыва заложенной в автомобиль бомбы был серьезно ранен ректор Приштинского университета серб Радивое Папович. Сербская полиция арестовала 60 этнических албанцев, после чего акции временно прекратились, но в конце лета того же года они возобновились вновь. Самая впечатляющая серия нападений, принесшая ОАК настоящую известность, была проведена в ночь с 10 на 11 сентября 1997 г. Десять скоординированных операций в радиусе 150 км представляли собой нападения на полицейские казармы и автомобили. Эти акции доказали существование достаточно организованной силы, обладающей ресурсами для планирования и осуществления терактов в условиях почти несуществующей и с трудом функционирующей телефонной системы и масштабного присутствия сербской полиции и пропускных пунктов на основных дорогах.

Непосредственное начало войны Международная кризисная группа относит к февралю 1998 г., т. е. уже после того, как Запад начал работать с оаковцами. Объясняя свои цели, лидеры ОАК писали: «Освободительная армия Косова взялась за оружие для того, чтобы защитить свое население от систематических притеснений со стороны фашистского режима Милошевича, и для того, чтобы достичь той цели, которая была подтверждена населением в ходе референдума в 1991 г.», т. е. к провозглашению независимости.

Боевики ОАК спровоцировали взрыв на магистрали Печ-Дечани-Джаковица и начали наступление в ряде пограничных с Албанией районов. С апреля 1998 г. отмечен рост нападений на полицейских и полицейские участки. В результате сербская полиция вынуждена была отступить из атакуемых областей, которые полностью попали под контроль ОАК. В «освобожденных районах» произошел полный развал государственной власти. Государственные институты (полицейские участки, почта, службы регистрации и т. д.) прекратили свою работу. Согласно Адему Демачи, тогда официальному политическому представителю ОАК, «под ружьем» находилось 30 тыс. бойцов. Согласно сербским источникам, к 1998 г. ОАК достигает численности в 20 тыс. человек. Причем около 5 тыс. боевиков ОАК уже прошли боевое крещение в войнах в Хорватии и Боснии, где они сражались против сербов на стороне хорватов и мусульман.

Весной 1998 г. мировые СМИ писали о Косове уже как о зоне военных действий. По состоянию на начало июня 1998 г. ОАК контролировала район площадью 3000 кв. км, включая порядка 250 деревень с общей численностью населения 700–800 тыс. человек, большинство из которых находятся в районе Дреницы — это именно то место, которые было центром сопротивления балистов во время Второй мировой войны. К середине июля 1998 г. ОАК заявляла, что контролирует уже около 40 % территории края. На приграничной с Албанией территории доходило до постоянных столкновений югославской армии, которая охраняла границу, с вооруженными группами, которые пытались пронести оружие из Албании в Косово. В отдельных случаях группы до 1 тыс. человек (sic!) пытались пробиться через границу в Косово. Во время тех столкновений югославская армия изымала тонны оружия и боеприпасов. При этом ОАК постоянно пыталась «освобожденные районы» расширить до границы с Албанией, чтобы обеспечить беспрепятственную доставку оружия. В тех столкновениях подразделения ОАК часто отступали в населенные места и оттуда, из засад, частично с помощью гражданского населения, продолжала боевые действия.

В августе 1998 г. у ОАК появился политический вождь — Адем Демачи, который определил программу действий так: «Свобода для косовских албанцев может быть завоевана только кровью». И оаковцы старались — активно лили сербскую кровь.

Только с 1 января по 30 августа 1998 г. боевиками ОАК было проведено 1126 террористических нападений, из которых 616 пришлось на полицейские подразделения, а 510 — на гражданских лиц. В ходе этих акций были убиты: 74 полицейских, 81 гражданский житель (30 сербов и черногорцев, 47 лояльных югославским властям албанцев, три цыгана); 282 полицейских и 95 гражданских лиц были ранены. За этот же период были похищены 208 гражданских жителей: 157 сербов и черногорцев, 42 албанца, 6 цыган, 1 македонец, 1 мусульманин, 1 болгарин. Из них — 29 женщины, 9 — дети. Из числа похищенных 39 были выпущены, 7 бежали самостоятельно, 16 были убиты, участь 146 из них неизвестна. Албанские террористы похитили 10 полицейских, их судьба — неизвестна, скорее всего, они тоже убиты. В это число не включены жертвы этнических чисток — массовых убийств. В ходе расследований совершенных террористами преступлений установлено, что убийства совершались с садистской жестокостью, перед смертью жертвы подвергались изощренным пыткам.

Даже доклады главного защитника ОАК — Госдепартамента США — выявляли ужасную картину происходящего в КиМ. В частности, в декабре 1998 г. в одном из них отмечалось: «ОАК запугивает и похищает каждого, кто обращается в полицию. Представители ОАК угрожают убивать крестьян или сжигать их имущество, если они откажутся вступать в ОАК». Тем не менее эти оценки не помещали Вашингтону использовать ОАК в реализации своих интересов, превратить ОАК в свое орудие (а точнее, оргоружие) на Балканах.

Несмотря на такое развернутое и поддерживаемое внешними интересантами партизанское движение, к октябрю 1998 г. силами югославской армии и полиции Косова было почти полностью освобождено от вооруженных формирований. Часть боевиков была уничтожена, часть арестована, оставшиеся ушли в Албанию. Фактически это означало победу югославской армии над террористами. Но это не входило в планы тех, кто стоял за ОАК. В мировых СМИ началась истерия по поводу «массовых убийств мирных жителей». Это потом, несколько лет спустя, были обнародованы данные о том, что «мирные жители» в подавляющем большинстве были членами ОАК. А осенью 1998 г., не имея санкции СБ ООН, страны — члены НАТО начали подготовку к возможной акции против СРЮ, а именно к агрессии.

13 октября Совет НАТО отдал приказ об ускоренной подготовке к военной операции и выдвинул Белграду ультиматум. Угроза бомбардировок подействовала, и 13 октября 1998 г. С. Милошевич подписал договор со специальным посланником США Ричардом Холбруком о принятии всех требований международного сообщества и обязательствах Югославии «завершить переговоры по вопросу о рамках политического урегулирования к 2 ноября 1998 г.».

16 октября 1998 г. министр иностранных дел СРЮ и действующий Председатель ОБСЕ в Европе подписали в Белграде соглашение, предусматривающее создание контрольной миссии ОБСЕ в Косове и включающее обязательство Югославии соблюдать положения Резолюций № 1160 и 1199. В тот же день начальником Генерального штаба СРЮ и Верховным главнокомандующим союзными силами НАТО в Европе было подписано соглашение об учреждении миссии по воздушному контролю над территорией Косова, дополняющей Контрольную миссию ОБСЕ. Договор предполагал отвод части сербских сил из края, размещение там 2 тыс. наблюдателей ОБСЕ, дислокацию «сил интервенции в соседних странах в случае возникновения проблем». Эти соглашения были закреплены Резолюцией № 1203. Показательно, что европейскую Миссию наблюдателей ОБСЕ возглавил американец — посол Уильям Уокер.

Как показали дальнейшие события, не урегулирование конфликта было главной целью внешних игроков и их главного агента — ОАК. Уступки Югославии НАТО использовало для подготовки к военной операции. Альянс получил возможность контролировать воздушное пространство над КиМ и частью территории СРЮ. Кроме того, был введен ряд ограничений в отношении систем ПВО Югославии, а НАТО смогла координировать свою деятельность с операциями по наземному наблюдению Контрольной группы ОБСЕ. В условиях отсутствия югославских военных в крае возросла террористическая активность ОАК. С октября 1998 г. по январь 1999 г. албанскими сепаратистами было совершено 599 террористических нападений и провокаций, 186 из которых было направлено против гражданских лиц, а 413 — против сотрудников МВД края. В ходе этих нападений 53 человека были убиты, 112 — получили ранения, а 43 человека — похищены. Однако это не стало поводом к осуждению со стороны мирового сообщества деятельности ОАК. Наоборот, в мировых СМИ активно раскручивался маховик ненависти к сербам, которые на готовящихся переговорах должны были стать главными виновниками конфликта в Косове и Метохии.

Одним из вопиющих примеров лжи, которая была призвана сформировать у широкой общественности представление о неоправданной жестокости сербов и создать образ невинно страдающих косметских албанцев и тем самым оправдать якобы гуманитарными целями военную агрессию НАТО против Югославии, стал так называемый инцидент в Рачаке — «убийство сербскими военными мирных жителей албанской национальности». На самом деле это была антисербская провокация, организованная албанскими террористами 15 января 1999 г. в селе Рачак при непосредственной поддержке Запада. «Между тем практически немедленно прибывшая на место события группа белорусских экспертов уже тогда утверждала, что тела убитых были перевезены из другого места, на пальцах многих из них обнаружены следы пороха, а на одежде нет пулевых отверстий». Тогда, в 1999 г., эти данные тщательно скрывались. Вся западная пресса, поднявшая шумиху вокруг «массового убийства», не писала об этой экспертизе. Ее целью было подготовить мировое сообщество к неизбежности силового решения косовского вопроса.

И все-таки «нет ничего тайного, что не сделалось бы явным; и ничего не бывает потаенного, что не вышло бы наружу». Через год после начала бомбардировок в Берлине были опубликованы данные финских патологоанатомов, занимавшихся повторной экспертизой тел из Рачака. Версия об убийстве 45 (как сообщала в 1999 г. западная пресса) разбилась о доказательства экспертов, которых уж никак нельзя обвинить в предвзятости. Как говорится в докладе, «в 39 случаях из 40 невозможно говорить о расстреле безоружных людей». Бездоказательны также утверждения, что албанцы были застрелены в упор. Тем более, свидетельствуют эксперты, нельзя говорить о том, что убитые подвергались пыткам. Но самый главный вывод патологоанатомов — убийства в Рачаке не было.

Данные финских экспертов подтвердил и директор Института судебной медицины Гамбурга Клаус Пюшель. По его словам, «экспертиза не показала никаких свидетельств того, что убитые были мирными жителями, и тем более того, что они были убиты сербскими военными. Есть вероятность, и эту версию поддерживают многие эксперты, что речь идет о спланированной акции албанских экстремистов, которые перевезли в поселок трупы убитых в боях террористов». То, что это была провокация, растиражированная в мировых СМИ, доказал и тот факт, что впоследствии МТБЮ исключил из обвинительного списка, предъявленного сербским генералам, пункт «резня гражданских лиц в Рачаке».

Однако все это произошло уже после военной интервенции, а в 1999 г. все шло по сценарию «хозяев истории» (Б. Дизраэли). «Переговоры», проходившие с 6 по 23 февраля 1999 г. в Рамбуйе, а затем с 15 по 18 марта 1999 г. в Париже, закончились, как и задумывалось их организаторами, подписанием текста соглашения, означающего фактически полный контроль над краем сил НАТО, лишь албанской стороной. Белград отказался подписывать документ, означающий фактический переход края под управление НАТО. Важная деталь. В перерыве между переговорами — 9 марта по поручению Мадлен Олбрайт со своей последней предвоенной миротворческой миссией в Белград прибыл американский спецпосланник Ричард Холбрук. «Ему было поручено попробовать договориться с Милошевичем о размещении 30-тысячного контингента натовских миротворцев в Косове для контроля за выполнением соглашения, которое еще предстояло подписать в ходе второго раунда переговоров в Париже 15 марта. Несмотря на все уверения Холбрука, что США разоружит ОАК и отговорит албанцев от референдума взамен на присутствие сил НАТО в крае, президент Сербии отказал. Последовала немедленная реакция албанцев, которые заявили, что в ходе второго раунда пойдут на подписание всего пакета Рамбуйе, и потребовали от Вашингтона усилить давление на Белград».

Давление это не заставило себя ждать. 15 марта, когда был начат второй раунд переговоров, Б. Клинтон выступил с речью, заявив, что если Белград не подпишет мирных соглашений, то НАТО не останется ничего другого, как атаковать Югославию. Переговоры проходили под сильнейшим давлением НАТО на сербскую делегацию, которая продолжала настаивать на том, что, принимая политическую составляющую мирного плана, не согласится на военную, навязанную Западом Югославии в последней фазе переговорного процесса.

Тем временем «албанцы сделали сенсационное заявление о готовности принять текст такого соглашения по Косову, которое не означало бы автоматического или с течением времени отделения этой территории от Сербии и Югославии, фактически сняв тем самым требование о референдуме. Косовская делегация также обязывалась разоружить ОАК. Она выразила поддержку требований НАТО о введении в Косово сил альянса, которые, по их мнению, способствовали бы безопасному возвращению беженцев и соблюдению подписываемых договоренностей. Другими словами, албанцы развязали Западу руки и открыли ему дорогу на Белград».

Хашим Тачи, возглавлявший делегацию косовский албанцев, не просто мило любезничал с Мадлен Олбрайт. Он выполнил все ее указания так, будто служил в качестве ее подчиненного в Госдепе США. 18 марта албанская делегация в одностороннем порядке в присутствии международной тройки посредников подписала весь документ. Через час сербская делегация подписала только политическую часть соглашения о самоуправлении КиМ. Однако этого, по мнению западных посредников, было недостаточно, и 19 марта переговоры были прерваны в силу того, как сообщалось, что обе стороны ясно определились и сделали свой выбор.

То, что ОАК сыграла роль «наживки», — не вызывает никаких сомнений. Очевидно, что активизация военных действий ОАК преследовала цель обеспечить ей лидирующие позиции в Рамбуйе. Именно «по просьбе США косовских албанцев на переговорах 6-23 февраля и 15–18 марта 1999 г. в Рамбуйе возглавлял X. Тачи, а не умеренный и вменяемый И. Ругова», который готов был договариваться с официальным Белградом. Сербская делегация категорически отказалась сесть за стол переговоров с террористом, заочно приговоренным еще в 1997 г. судом Приштины к десяти годам тюрьмы за убийства мирных жителей и нападения на полицейских, что, собственно, и нужно главным игрокам, принявшим решение об уничтожении Югославии и сознательно подставившим на переговоры международного преступника. М. Олбрайт через министра иностранных дел Албании Паскаля Миле убеждала лидеров ОАК в том, что, выполняя все указания США и подведя сербов под бомбардировки, они получат «присутствие НАТО в крае, прямую финансовую и профессиональную помощь в перевооружении и переформатировании ОАК». Что, надо сказать, и было сделано. Цель плана Госдепа США под руководством Олбрайт заключалась в том, чтобы ввести террористическую организацию, связанную с албанскими и итальянскими криминальными синдикатами, в сферу гражданской политики. По сути, речь идет о политизации криминала в интересах США. Причем этот процесс мы наблюдаем в самых разных точках — в Афганистане, Ираке, Ливии, Сирии.

Очевидно, что США и НАТО не из альтруистических соображений поддерживали и поддерживают ОАК. 13 мая 1999 г. фонд «Наследие» в своем докладе признал, что «ОАК представляет собой криминальную организацию, но при этом призвал администрацию Клинтона оказывать ей поддержку (sic! — Е.П.). В докладе аналитики задаются вопросом: «Следует ли США задействовать военный потенциал ОАК против жестокого режима Милошевича, несмотря на нестандартные идеологические корни ОАК и ее явные связи с организованной преступностью?». И отвечают на него: «ОАК не представляет все группы населения и известна совершением некоторых… злодеяний; но это самая значимая сила, сопротивляющаяся югославской агрессии в Косово. Более того, на фоне систематической кампании террора, развязанной в Косово югославскими военными, полувоенными и полицейскими силами, масштаб и размах этих преступлений уже не кажется таким большим. Дистанцируясь от ОАК сейчас, США рискуют лишиться выгод сотрудничества с силой сопротивления, которая способна нарастить давление на Милошевича с целью достижения урегулирования (курсив везде мой. — Е.П.)».

Непосредственно после окончания переговоров американская администрация усилила нажим на руководство ОБСЕ, предлагая Миссии ОБСЕ по проверке в Косове эвакуироваться из края по соображениям безопасности. У. Уокер ежедневно консультировался с Вашингтоном по каналу спецсвязи, который для него был установлен американским посольством в штаб-квартире Миссии в Приштине. В результате давления на председателя ОБСЕ, министра иностранных дел Норвегии Кнута Воллебека Миссия из КиМ была выведена. Подготовка к войне велась полным ходом.

Нужен был последний повод — casus belli. И он был найден. НАТО обратилась к Югославии «с просьбой о размещении войск НАТО для осуществления политического соглашения о самоуправлении в Косове и Метохии». Скупщина Республики Сербии на своем заседании, состоявшемся 23 марта 1999 г., приняла постановление, в котором коротко и лаконично было сказано, что Сербия «не соглашается на присутствие иностранных войск в Косове и Метохии», и объявила состояние непосредственной угрозы войны из-за опасности агрессии на СРЮ.

24 марта, нарушив суверенитет независимой Югославии, поправ нормы международного права, НАТО начала бомбардировки югославских городов и сел.

 

2.2. Интервенция НАТО и последствия «демилитаризации» ОАК

Операцию «Союзническая сила» (24 марта — 20 июня 1999 г.) официально поддержали все страны — члены НАТО. На тот момент их было 19. Непосредственное участие в военных действиях принимали 13 государств. Кампания продолжалась 78 суток (из них 57 дней — непосредственно воздушных ударов). Из 1055 самолетов, принимавших участие в боевых действиях, 700 принадлежали ВВС США. Было совершено 38 004 вылета (запланировано — 45 935). Из них 10 484 — на бомбардировку объектов (запланировано — 14 112). ОВВС НАТО было применено 23 614 авиационных боеприпасов общим весом 6303 т. 24 марта 1999 г. состоялся дебют стратегического бомбардировщика В-2. Все вместе бомбардировщики совершили около 300 боевых вылетов. Авиация НАТО нанесла 2300 воздушных ударов по 995 объектам. По территории Югославии было выпущено более 3 тыс. крылатых ракет, сброшено около 25 тыс. т (по некоторым данным — 79 тыс. т) взрывчатых веществ.

В агрессии против Югославии НАТО использовала запрещенные военные средства и виды оружия, такие как кассетные бомбы и необогащенный уран. Речь идет об особенно вредных и опасных для жизни и здоровья людей видах оружия, последствия которых гораздо хуже, бесчеловечнее и опаснее, чем у классических видов оружия. На территорию СРЮ было сброшено 152 контейнера с 35 450 кассетными бомбами.

Еще страшнее цифры жертв и разрушений. В результате бомбардировок были убиты более 2 тыс. мирных жителей; ранены более 7 тыс. человек (в большинстве случаев последствием ранения стала полная инвалидность); более 750 тыс. жителей СРЮ были вынуждены покинуть места своего жительства и искать возможности для нормальной жизни за пределами страны; уничтожено и повреждено 82 моста; разрушено и повреждено 422 здания образовательных учреждений (школы, вузы, общежития), 48 медицинских объектов (больницы, поликлиники и др.), 74 телепередатчика, реле и ретранслятора. Были уничтожены или серьезно повреждены важнейшие объекты жизнеобеспечения и инфраструктуры (электростанции, трансформаторные подстанции, линии электропередачи, нефтяные сооружения, многие фабрики, магистрали и др.). Нанесен невосполнимый ущерб историческим и архитектурным ценностям (повреждены 16 православных и католических монастырей, построенных в XII–XVIII вв., и др.).

Бомбовые удары вызвали лавину беженцев из КиМ. Если в 1998 г. во время военных столкновений между боевиками ОАК и армией Югославии территорию края покинули 170 тыс. человек, главным образом женщины и дети, то после 24 марта 1999 г., по данным Управления верховного комиссара ООН по делам беженцев, 790 тыс. этнических албанцев, 100 тыс. сербов, а также цыгане, адыги (черкесы), турки стали беженцами. Большая часть албанцев уходили в Македонию и Албанию, но часть из них нашли убежище в других частях Сербии и в Черногории.

Агрессия США и НАТО против СР Югославии вызвала перемещение внутри страны более 1 млн людей, оставивших свои дома либо потому, что их разрушили в результате бомбардировок, либо из-за опасений за жизнь — свою и своих семей. Из Косова и Метохии только в другие районы Сербии и в Черногорию бежали около 250 тыс. человек. Среди них были и беженцы из Хорватии и Боснии, которым только-только удалось наладить жизнь в этом крае. Всего в СРЮ находились на тот момент более 600 тыс. беженцев из Боснии — Герцеговины и Хорватии, которые нуждались в гуманитарной помощи. Более 2 млн людей были лишены основных источников доходов. Более того, в агрессии против Югославии НАТО использовала снаряды с графитоэлектромагнитной зарядкой. Они были сброшены на ТЭЦ «06-реновац», Костолац, Нови-Сад, Ниш, Байна-Башта, а также на сооружения электрохозяйства в Лайковаце, Реснике, Лештане и Бежанийска-Косе. В результате более 5 млн жителей остались без электричества и воды.

Любой здравомыслящий человек, знающий эти ужасающие последствия бомбардировок, никогда не сможет согласиться с утверждением, что НАТО — миротворческая организация, что все эти действия были предприняты исключительно с целью защитить албанское население Косова от режима Милошевича! Натовцы-1999 ничем не лучше гитлеровцев-1941 — тот же цинизм, та же жестокость, то же попрание международного права!

Еще в ходе операции НАТО 9 июня 1999 г. между представителями НАТО и СРЮ было подписано военно-техническое соглашение о процедурах и режиме вывода из Косова и Метохии сил безопасности СРЮ. Правительства Югославии и Сербии согласились с тем, что Международное присутствие по безопасности в Косове (КФОР) будет расположено на территории КиМ и будет содействовать безопасности всего населения края. Договор установил «воздушную зону безопасности» шириной 25 км вне границ/территории Космета. Определена была и «наземная зона безопасности» шириной 5 км вне границ/территории КиМ, заходящая внутрь «остатка территории СРЮ». Военные силы СРЮ должны были в короткий срок — 11 дней — выйти с территории края. Лишь 19 июня НАТО приостановила «воздушные операции», а 20 июня приняла решение об их прекращении.

10 июня СБ ООН принял Резолюцию № 1244 о политическом урегулировании косовского кризиса. Этот процесс должен был основываться на договоренностях министров иностранных дел «Группы 8» от 6 мая 1999 г. и на документе, предложенном Марти Ахтисаари и Виктором Черномырдиным. При этом СБ ООН подтвердил свою приверженность суверенитету и территориальной целостности СРЮ, необходимости создания реального самоуправления для КиМ. Резолюция потребовала, чтобы СРЮ немедленно прекратила насилие и репрессии в Космете и начала вывод войск по ускоренному графику, а ОАК и другие вооруженные группы косовских албанцев должны были немедленно прекратить все наступательные действия и выполнить «требования в отношении демилитаризации, устанавливаемые руководителем международного присутствия по безопасности».

Резолюция подтверждала, что позже согласованному числу югославского и сербского военного и полицейского персонала будет разрешено вернуться в Косово и Метохию для выполнения определенных функций. Однако ни один из документов не гарантировал возобновления деятельности союзных органов на территории края. Предполагалось, что в КиМ будет создана временная администрация как часть «международного гражданского присутствия, под управлением которой население Косова сможет иметь существенную автономию в рамках Союзной Республики Югославия». Временная администрация «будет обеспечивать руководство в течение переходного периода, одновременно обеспечивая и контролируя создание временных демократических органов самоуправления в целях создания условий для налаживания мирной и нормальной жизни для всех жителей Косова». Рамки переходного периода никто не определил.

После принятия Резолюции № 1244 17 июня возобновились переговоры НАТО с ОАК. Было достигнуто соглашение о том, что ОАК разоружится в течение 30 дней. Однако уже на следующий день боевики начали занимать населенные пункты по всей территории КиМ, нападали на колонны людей, брали под свой контроль дороги и мосты, арестовывали людей. Когда 20 июня последний солдат АЮ покинул Косово и Метохию, албанские боевики остались единственной вооруженной силой в крае. Согласно военной статистике, в период с 1 января 1998 г. по 19 августа 1999 г. от рук террористов погибли 522 мирных жителя и 272 полицейских, взяты в заложники 588 человек, из которых 48 — полицейские, а 540 — мирные жители. В период после 10 июня 1999 г. террористы совершили 1724 вооруженные вылазки, убили 196, ранили 209 и взяли в заложники 199 человек.

Реализация резолюции практически перечеркнула и без того ее весьма незначительные позитивные моменты. В ней говорилось о «международном присутствии» под эгидой ООН, а на деле НАТО осуществила свой заранее разработанный план наземной операции. Резолюция предполагала лишь «участие Организации Североатлантического договора» под «объединенным командованием», а генералы разбили весь край на сектора для своих войск и не оставили места для других стран — нечленов НАТО. «Ничто не напоминало миротворчество. Вместо "голубых беретов" — стальные каски, вместо легкого оружия — танки, самолеты, вертолеты, ракеты. Вместо разоружения ОАК — ее поощрение к мести, к контролю над всей территорией. Россия в резолюции не упоминалась. Места российским военным в планах НАТО не отводилось».

Вывод югославской армии из КиМ, который осуществлялся под контролем НАТО, не принес мира на территорию Космета. С молчаливого согласия альянса в край вернулась ОАК, что вызвало очередной поток сербских беженцев, численность которых уже в середине июня достигла 80 тыс. ОАК была формально распущена лишь 20 сентября 1999 г. Ее демилитаризация означала трансформацию в Косовский защитный корпус и полицию Косова. В марте 1999 г. руководством ОАК была создана и политическая структура — Партия демократического прогресса Косова, преобразованная в октябре того же года в Демократическую партию Косова (ДПК). Бывшие полевые командиры стали теперь политиками, получили государственные должности.

28 ноября 1999 г. косметовские албанцы праздновали День албанского флага. Выступая на празднике, Хашим Тачи сказал: «После войны и победы ОАК с помощью международного содружества, а прежде всего США и НАТО, мы сегодня, через 87 лет отмечаем День флага в свободном и мирном Косово». Праздник отметили с размахом: в присутствии сотен людей в Приштине был сожжен один автомобиль, в котором ехала сербская семья, профессор Драгослав Башич был убит, а его жена и еще одна пожилая женщина сильно избиты.

В течение первого года присутствия сил НАТО в крае ситуацию в Косове и Метохии характеризовали повседневный террор, преступления, массовые нарушения прав человека и этническая чистка сербов, мусульман, цыган, горанцев, турок, египтян. Фактически под прикрытием и с молчаливого согласия натовцев албанский криминал осуществлял геноцид и воплощал свою мечту — «этнически чистое Косово». Кроме того, край был превращен в центр вербовки террористов, базу организованной международной преступности, контрабанды наркотиков, оружия, работорговли и отмывания денег. Только за первый год присутствия миротворцев в Косове было совершено 5 тыс. терактов, более чем 1 тыс. человек были убиты и более 960 похищены албанцами, разрушены более 85 средневековых религиозных объектов и памятников истории и культуры, 350 тыс. неалбанского населения покинуло край; государственную границу СРЮ пересекли и прибыли в край более 250 тыс. иностранцев, преимущественно граждан Албании и Македонии. В крае продолжали действовать под контролем боевиков из ОАК так называемые «трудовые лагеря» для сербов, совершались нападения на гуманитарные конвои, а также на автобусы с детьми и больными. Причем международным силам были хорошо известны и факты наличия тюрем для похищенных сербов, как в Косове, так и на территории Албании, и иные «успехи» лучших друзей НАТО — албанских боевиков. Миссия ООН по временной администрации в крае не смогла обеспечить личную и имущественную безопасность и равноправие всех граждан, игнорировались законы Республики Сербии и СРЮ, не контролировались международные границы СРЮ с Албанией и Македонией, представителям АЮ и МВД Сербии отказывали в возвращении в КиМ. Сербов в крае оставалось все меньше. Страшная картина вырисовывается, когда анализируешь сухую статистику.

Таблица. Численность сербов в городах Косово [498]Немири на Косову и Метохиjи 2004. http://sr.wikipedia.org/wiki

Приштина 20850 900 0

Фактически после прихода миротворческих сил и «демилитаризации» ОАК отток сербского населения увеличился в разы, что можно характеризовать как геноцид — «предумышленное создание для какой-либо группы таких жизненных условий, которые рассчитаны на полное или частичное физическое уничтожение ее». Этот геноцид был бы невозможен без и вне планов Запада по «переформатированию» югославского пространства, без и вне военной, дипломатической, организационной и спецслужбистской поддержки Запада. Спрашивается: кого же должны судить в Гааге?

Белград постоянно информировал Совет Безопасности и Генерального секретаря ООН, руководство КФОР, МООНВАК и другие международные организации о продолжающемся после вывода сербских сил безопасности из КиМ терроре над неалбанским населением края. Однако никаких конкретных шагов международное сообщество по реальной защите прав сербов, черногорцев, цыган и других народов, проживающих в крае, не предпринимало. Почему? Вывод может быть один — прямая заинтересованность внешних сил, закулисы, закрепивших свое присутствие в Космете, в создании этнически чистого албанского пространства.

Всего за десять месяцев международного присутствия в КиМ правительство Югославии в обращении в СБ ООН 17 апреля 2000 г. констатировало завершение этнической чистки сербов и черногорцев в большей части Косова (!). «Сосредоточенные удары албанских террористов, а также и неразумные шаги СДК и МООНВАК к оставшимся немногочисленным сербским анклавам, прежде всего в отношении города Косовска Митровица, как крупнейшему из них, подтверждают прямую связь албанских террористов с международными силами в Косове и Метохии в процессе этнической чистки края неалбанского населения, в первую очередь сербов».

Весь текст меморандума — это крик боли и мольба о помощи, которые, увы, никто не захотел услышать. «Вполне очевидным и циничным представляется настаивание СДК и МООНВАК на установлении многоэтнических общин, и в частности зон безопасности, именно в оставшихся сербских анклавах, в то время как никто не упоминает, например, о Приштине, где до прихода СДК и МООНВАК проживали 40 тыс. сербов и черногорцев, а в настоящее время их осталось едва лишь 100 человек, о Призрене, Печи, Ораховаце, Джаковице, Глоговаце, Косовском Поморавле (область по реке Морава) и многих других городах и районах Косова и Метохии, таких как Косовское Поморавле (область по реке Морава), которые полностью очищены от сербов и черногорцев. Особенно примечательным является тот факт, что из прежних 25 тыс. сербских детей и студентов, учившихся в Приштине, в настоящее время осталось всего 35, и они ходят в школу вне Приштины (Лапле-Село)».

Далее в Меморандуме отмечалось, что «новейшие «игры» КФОР и МООНВАК вокруг Косовской Митровицы — это лишнее подтверждение проверенной на практике политики демонизации сербов для оправдания настоящих целей — завершения этнической чистки края от сербов и прикрытия того факта, что члены террористической так называемой ОАК не демилитаризованы и не разоружены. Статьи, появляющиеся во французской печати последние недели, полностью раскрывают коварную тактику Бернара Кушнера и тех, кто за ним стоит, рассчитанную на разжигание и любой ценой сохранение искусственно созданной картины о сербах как дежурных виновниках. Этим Б. Кушнер пытается прикрыть то, что он напрямую действует в интересах сепаратистского движения X. Тачи и А. Чеку, в ущерб жизненно важным интересам сербов и другого неалбанского населения Сербии и Югославии».

Под «новейшими играми» в меморандуме понималась, в частности, перегруппировка сил КФОР в районе Косовской Митровицы. Албанцы настаивали «на замене французских военнослужащих в этом районе немецкими и британскими подразделениями». Дело в том, что Косовска Митровица осталась единственным крупным населенным пунктом в крае, где сербы были решительно настроены защищаться. И тогда — в 2000 г. — «свои надежды сломить последний оплот сербов албанцы связывали с британскими и немецкими миротворцами, которые, как правило, сквозь пальцы смотрели на расправы албанцев над сербами и черногорцами в своих зонах ответственности».

Помимо активизации своей деятельности в крае в рамках Корпуса защиты Косова многие члены ОАК продолжили свою деятельность в составе террористических организаций. Самыми известными продолжателями дела ОАК были Освободительная армия Прешева, Медвеже и Буяновца (ОАПМБ) и Освободительная национальная армия (Македония).

ОАПМБ — точная копия ОАК — была создана летом 1999 г. После бомбардировок НАТО значительная часть боевиков ОАК в нейтральной зоне, созданной между КиМ и Центральной Сербией и не контролируемой в тот момент ни сербской полицией, ни армией, создали несколько баз. С этой «нейтральной» территории боевики и совершали свои вылазки. На счету ОАПМБ многочисленные убийства, направленные, в том числе, на запугивание албанского населения. Именно таким показательным актом стало убийство заместителя председателя Социалистической партии Сербии в Буяновце албанца Земаила Мустафи.

По сербским данным, эта «дочка» ОАК насчитывала до 1500 боевиков. Программой-минимум ОАПМБ было отделение территории сербской общины Прешево (албанцы упорно называют ее Прешевской долиной, хотя такого географического понятия не существует), население которой в основном состоит из албанцев, от Сербии и присоединение этих территорий к «независимому» Косову. Программа-максимум предполагала создание Великой Албании, которая включала бы и албанское население Центральной Сербии. Кровавая деятельность ОАПМБ была остановлена лишь после того, как НАТО, видимо, осознав всю критичность развивающейся в течение трех лет ситуации, разрешила 24 мая 2001 г. сербской армии вернуться в эту зону и навести порядок. 459 террористов были разоружены и 26 мая 2001 г… выпущены на свободу.

«Настаивающие на анонимности источники утверждают, что косовские бригады обороны, непосредственно связанные с финансируемым ООН Корпусом защиты Косова, уже в марте 2000 г. были полностью сформированы в Тетово, Гостиваре и Скопье. Их тренировочные базы расположены также в Дебаре и Струге, на границе с Албанией, а штабы их бригад получили право вести шифр-переписку». По данным Би-би-си, «западные специальные силы по-прежнему обучают партизан». В частности, западные спецслужбы оказали помощь КЗК при формировании «6-го оперативного района» в Южной Сербии и Македонии. В свою очередь, выходящая в Скопье газета «Дневник» также писала, что Корпус сформировал «6-й оперативный район» в Южной Сербии и Македонии.

В феврале 2001 г. произошел вооруженный конфликт в Македонии, инспирированный еще одной «дочкой» ОАК. Албанские боевики создали в Македонии, по всей видимости, еще в 1999 г., структуру под названием Ushtria Çlirimtare Kombetare — Освободительная национальная армия (ОНА). «Замирение» этого вооруженного конфликта проходило уже по отработанной в Боснии схеме, известной как Дейтонские соглашения. Македония вынуждена была подписать Рамочное соглашение, по которому фактически превратилась в очередной протекторат под управлением НАТО и США. Боевики ОНА были формально разоружены и вернулись к «мирной» жизни.

Здесь еще раз необходимо отметить новую схему установления контроля Запада над определенными территориями: десуверенизация крупных государств и создание протекторатов под видом обретения независимости определенными этническими группами. Мало того, что эта новая, созданная государственность фиктивна, так она еще в значительной степени имеет криминальный привкус.

Среди иностранных наемников, воевавших в Бывшей югославской республике Македонии (БЮРМ) в 2001 г. в рядах ОНА, были моджахеды, выходцы из Ближнего Востока и центральноазиатских республик бывшего СССР. В Корпусе освобождения в Македонии находились американские военные советники высокого ранга под прикрытием контрактов, заключенных Пентагоном с частными фирмами, а также «солдаты удачи» — наемники из Великобритании, Голландии и Германии. Некоторые из них ранее воевали в рядах ОАК и Боснийской мусульманской армии.

Американское правительство и «боевая исламская сеть» работали рука об руку, вооружая и финансируя ОНА, участвовавшую в террористических атаках на территории БЮРМ. Этот факт широко зафиксирован македонской прессой и заявлениями македонских властей. В свою очередь, ОАК и спонсируемый ООН Корпус защиты Косова являются идентичными учреждениями с одними и теми же командирами и личным составом. Командующие КЗК получают денежное довольствие из кассы ООН и воюют в ОНА и других экстремистских группировках бок о бок с моджахедами. Фактически до сих пор «боевая исламская сеть» является неотъемлемой частью тайных операций военной разведки Вашингтона в БЮРМ и Южной Сербии. Так при соучастии американского правительства финансируется международный терроризм, с которым США якобы борются.

Кровавая бойня, произошедшая с 17 по 20 марта 2004 г. в Космете, свидетельствует не только о сохранении боевого и организационного единства ОАК, но и о том, что косовские албанцы никогда не оставят идею создания этнически чистого Косова.

Тогда поводом к новому всплеску агрессии албанцев против остатков сербского населения края стала гибель двух албанских мальчиков — Эгзона Делуя и Авния Веселия, утонувших в реке Ибр. Албанские СМИ сразу же обвинили в их смерти сербов. Информацию об инциденте доставил некий Халид Берани, представившийся «председателем Комиссии по защите прав человека на территории Косова», побеседовавший с третьим, выжившим мальчиком. Именно со слов последнего и появилась версия о причастности сербов к гибели албанских подростков. А вот что сообщил по этому поводу шеф полиции УНМИК на севере Косова Бери Полин: «Нет никаких данных о причастности сербов к гибели детей. Расследование, проведенное нами, опровергает рассказ Берани и выжившего мальчика. В районе, где произошла трагедия, нет не только сербов, но и собак, похожих на тех, которыми якобы сербы якобы загнали детей в реку». Однако эти слова были произнесены только через три дня после того, как в крае было восстановлено относительное спокойствие. Халид Берани был немедленно арестован, а при обыске его офиса выяснилось, что в прошлом он — активный деятель ОАК, занимавшийся там антисербской пропагандой.

Пока представители УНМИК и КФОР «вели расследование» причин гибели детей, за три дня погромов было разгромлено и сожжено более 800 сербских домов, 36 православных церквей и монастырей, часть которых были признаны памятниками культуры XII–XIX вв., находящимися под охраной ЮНЕСКО. 31 человек был убит, 800 ранены и несколько пропали без вести, а 4 тыс. человек были вынуждены под прикрытием военных КФОР покинуть свои дома.

Весьма показательны и другие факты. Например, в недостроенном Храме Христа Спасителя, находящемся в центре Приштины, албанская администрация в 2003 г. устроила общественный туалет. В городе Гнилане албанцы разрушили церковь Святой Троицы, чтобы сделать на том месте паркинг. Никакой реакции со стороны Миссии УНМИК на эти и сотни подобных инцидентов так и не последовало. Таким образом, только за период с 1999 по 2004 г. количество разрушенных церквей и монастырей в крае достигло 149. Байрам Реджепи — первый премьер-министр Косова под международным контролем (2002–2004) — весьма четко выразил албанскую позицию. После того как под давлением иностранных дипломатов ему пришлось дать обещание восстановить все разрушенные постройки, он немедленно оговорился: «На церкви и монастыри это распространяться не будет». Фактически под международным контролем с 1999 г. начался процесс целенаправленного уничтожения всех следов не только физического сербского присутствия в крае, но и культурно-религиозного, православного. Запад без эмоций взирает на разрушение православных храмов. Интересно, такой же спокойной была бы их реакция, если бы албанцы начали громить, например, синагоги и католические соборы?

Высшие чины НАТО, всегда выступавшие на стороне косметских албанцев, после погромов, речь о которых шла выше, вынуждены были признать «этнические чистки, устроенные албанцами». По словам главы Миссии ООН Дэвида Митчела, «антисербское насилие в крае было попыткой этнической чистки», а нападения албанцев носили «жестокий и скоординированный» характер. О том, что беспорядки были хорошо спланированной акцией, заявил в интервью австрийскому радио и координатор ЕС по реализации Пакта стабильности для Юго-Восточной Европы Эрхард Бузек. По его словам, антисербские волнения в крае были спровоцированы албанскими политиками: массовые погромы, одновременно начавшиеся по всему краю, «спланированы из одного центра».

Очевидность хорошей подготовки и организованности этой акции подтверждается данными международных наблюдателей. В течение предшествующего событиям марта 2004 г. они отмечали необычную активность боснийских мусульман, скупавших в Боснии все доступное оружие — как легальное, так и нелегальное. По подсчетам экспертов, за три зимних месяца 2003–2004 гг. боснийские мусульмане приобрели почти 5 тыс. стволов легкого стрелкового оружия, больше половина которого — различные модификации автомата Калашникова. Достаточно вспомнить идею «Зеленого Коридора», который, по мнению исламских экстремистов, должен связать «албанское» Косово и мусульманские районы Сербии (Нови Пазар) и Боснии с Турцией, и сразу становится ясно, кому предназначалось закупленное бошняками оружие. Так что ни о какой фактической демилитаризации боевиков ОАК не может быть и речи. Произошел ребрендинг структуры — ОАК превратилась в КЗК и полицейские силы края, а ее командиры, сменив камуфляж на костюмы от Gucci и Armani, тают в объятиях своих кураторов — А. Меркель, Н. Саркози и X. Клинтон. Ну а теперь повнимательнее присмотримся к этим «командирам».

 

2.3. История в лицах: лидеры ОАК

Адем Яшари

Адем Яшари (28 ноября 1955 г. — 7 марта 1998 г.) — настоящая легенда войны албанцев против сербов. Считается одним из создателей, идеологов и видных полевых командиров ОАК. В Республике Косово А. Яшари — национальный герой. Он посмертно награжден орденом «Герой Косова». Его именем назван международный аэропорт Приштины, ранее именовавшийся «Слатина».

В Сербии Яшари признан террористом. 11 июля 1997 г. вместе с 14 другими бойцами ОАК он был заочно осужден югославским судом и приговорен к 20 годам лишения свободы за терроризм.

Яшари вместе со своей многочисленной семьей был ликвидирован в ходе операции югославских спецслужб 7 марта 1998 г. в районе селения Дреница. Этому предшествовали несколько неудачных операций. Так, 22 января 1998 г. группа полицейских окружила на рассвете дом Яшари, но он вместе с будущим командующим зоной Шаля Рахманом Рамой был в это время в Ачарево. В другой раз, 28 февраля полицейский патруль был обстрелян в расположенном неподалеку селении Ликошан, причем два полицейских были убиты. Ответом стала карательная операция, известная как «Битва у шести дубов», в которой участвовали около 40 бронетранспортеров и боевые вертолеты полиции. Бойцы ОАК, возглавляемые одним из командиров Оперативной зоны Дреница, погибшим позднее Расимом Кичиной, отчаянно сопротивлялись. Хотя основная часть населения деревень Ликошан и Чираз спряталась в горах, часть из них оставалась в своих домах и погибла, в основном от пулеметного огня. Всего были убиты 24 человека в возрасте от 20 до 50 лет, в том числе два старика: 70-летний Мухамед Джели и Реджеп Реджепи, которому было 63 года.

5 марта 1998 г. силы полицейского спецназа вновь окружили дом Яшари. Буквально за день до этого здесь собрались высшие руководители ОАК: Реджеп Селими — командующий оперативной зоной Дреница, впоследствии — командующий полицией ОАК и министр внутренних дел; Рахман Рама — командующий оперативной зоной Шаля; Рустем Мустафа — командующий оперативной зоной Лаб и др. Правда, к моменту, когда прибыла полиция, все они были уже далеко от дома Яшари.

Адем Яшари и его соратники приняли неравный бой, причем в доме оставалась вся семья Яшари, включая малолетних детей. В этот день погибли 59 человек, в том числе 18 женщин и 10 детей в возрасте от 5 до 16 лет, а также 9 60-70-летних стариков. 46 из погибших носили фамилию Яшари. Сербы утверждают, что полиция предлагала старикам, женщинам и детям покинуть осажденный дом, но сами террористы не дали им возможность выйти.

После этих событий мировые СМИ подняли волну истерии о жестокости сербских военных. И никто не писал о том, что именно в Преказе сербская полиция арестовала во время этой операции 30 (!) вполне живых бойцов ОАК с оружием. Тем более, никому не было интересно, сколько Яшари организовал карательных экспедиций против полицейских и сколько лично убил мирных сербов. Еще менее важно для Запада было то, что именно в Преказе и окрестных селах Дреницы дивизия СС «Скандербег» устроила в 1942 г. этническую чистку, изгнав коренное сербское население численностью до 40 тыс. человек, после чего население этих мест стало преобладающе албанским.

Захоронен Адем Яшари вместе со своей многочисленной семьей в Дреницкой долине.

Хашим Тачи

Хашим Тачи родился 24 апреля 1968 г. в селе Брочны на северо-западе Дреницы — центральной части сербского автономного края Косово и Метохия. «Сведения о его молодых годах весьма противоречивы. Так, местные жители рассказывают, что полное среднее образование Тачи так и не получил. Зато отличился в пьяных драках в кабаках. А на базаре в Косовской Митровице он грабил и продавцов, и покупателей».

Однако если верить официальной биографии, Тачи закончил не только школу, но и университет в столице края Приштине по специальностям «история» и «философия». Здесь он и начал свою политическую карьеру — во время учебы на философском факультете Приштинского университета Тачи был одним из ярких оппозиционеров-«марксистов». Вместе с другими студентами он основал новый, «чисто албанский» университет, который отверг любые программы, утверждаемые в Белграде. Ему не было еще и 20 лет, когда он вступил в ряды местных албанских националистов, а с 1992 г. Тачи полностью отказался от политической борьбы и прошел обучение в лагерях, расположенных на Севере Албании. С этого года, по данным сербских изданий, группировка Тачи, известная как «Дреницкая группа» (ДГ), занималась не только террористическими нападениями, но также контрабандой оружия и табачных изделий, кражей автомобилей и нефтепродуктов, продажей наркотиков и женщин, организацией притонов. По многочисленным данным, «Дреницкая группа» была связана с криминальными группировками в Албании, Чехии и в Бывшей югославской республике Македония. Первое серьезное нападение на сербский полицейский участок было совершено боевиками Тачи в мае 1993 г. в селении Глоговац. Тогда от взрыва погибли трое сербских полицейских.

По некоторым сведениям, после этой «боевой проверки» Тачи вводят в близкое окружение мафиозной семьи Яшари, которая занимала высокое положение в незаконной торговле оружием, наркотиками и организации проституции. По итогам этой встречи мафиозные кланы направляют Тачи на учебу в Швейцарию. По официальной версии, в 1993 г. он проходил обучение в университете Цюриха; по неофициальной — «учеба» служила прикрытием для нелегального оружейного бизнеса и сбора финансовых средств для сепаратистов. Здесь же он вступил в радикальный марксистский кружок «Народное движение Косово», из которого впоследствии выросла ОАК.

Уже тогда за свои особые качества, проявленную жесткость и изворотливость Тачи получил прозвище «Змея» (обращаю внимание, что прозвище именно не мужского, а женского рода), а в середине 1990-х годов Тачи стал одним из самых разыскиваемых в Сербии людей. Ему как руководителю бандформирования «Дреницкая группа» вменялись организация диверсий, торговли наркотиками, оружием, контрабанды нефти и сигарет, сутенерство, угон машин. Только за лето-осень 1996 г. Тачи лично участвовал в целой серии нападений на сербских полицейских. По сведениям МВД Сербии, ДГ была причастна к самым массовым и жестоким преступлениям, совершенным в Космете. Как уже отмечалось, в 1997 г. сербский суд заочно приговорил Тачи к 10 годам тюрьмы за террористическую деятельность, а в 1998 г. он был объявлен СРЮ в международный розыск с выдачей санкции на его арест.

С середины 1990-х годов личные узы связывают Тачи с албанским криминалитетом: в 1996 г. его родная сестра вышла замуж за Сейдия Баруши — «крестного отца» албанской мафии. По некоторым сведениям, именно он контролирует все наркопотоки в Европе. Однако в родном Косове Хашим Тачи по-прежнему оставался на вторых ролях. Несомненное лидерство в боевом крыле албанских сепаратистов принадлежало лучшему другу Тачи — харизматичному Адему Яшари, обладавшему в ОАК абсолютным авторитетом. Это не могло не беспокоить Тачи.

По одной из версий, именно он осенью 1998 г. указал сербской полиции местонахождение своего однополчанина, который и был убит в ходе спецоперации сербского МВД в селе Доньи Преказ. Об этом, в частности, РБК daily рассказал бывший сотрудник МВД Сербии: «О том, что в Преказе будет совещание командиров ОАК, нам стало известно от людей Тачи. Сам он туда, разумеется, не прибыл — ему было необходимо устранить конкурента в лице Яшари, и тут наши интересы совпали. Нам было без разницы, кого из них обезвредить первым, — фигура Яшари выглядела более солидно, он считался главарем террористов, что-то типа вашего Басаева. По жестокости он ему точно не уступал». Так это или нет, но в результате Тачи стал единоличным лидером боевиков. Несколько позже, уже с помощью американской администрации Тачи стал одной из ключевых фигур косовской драмы.

Одним из самых ярких и загадочных эпизодов в жизни Тачи и всей верхушки «борцов за независимость Косова» является их близкая братская связь с «аль-Каидой» и ее лидером Усамой бин Ладеном. По данным спецслужб европейских государств, бин Ладен еще в 1995 г. посетил Албанию в качестве гостя президента страны Сали Бериши. Именно тогда были сформированы базы тыловой и финансовой поддержки «аль-Каиды» и организовано создание ее ячеек в КиМ. На встрече Сали Береши с бин Ладеном помимо шефа албанской тайной полиции Башким Газидеда и других официальных лиц присутствовал и лидер ОАК Хашим Тачи.

Подробно об участии «аль-Каиды» в борьбе за независимость Косова рассказал в своей книге Джон Р. Шиндлер. По его версии, Балканы для «аль-Каиды» (в частности, Косово) сыграли такую же роль, как и Афганистан в Азии. Именно в этих регионах «аль-Каида» из изолированной боевой группы при непосредственной помощи администрации Клинтона, которая снабжала моджахедов, воюющих на Балканах, деньгами, оружием и снаряжением, переросла в глобальную мировую террористическую организацию. Прямые подтверждения связи албанских сепаратистов с бин Ладеном появились в декабре 1999 г., когда в Тиране был задержан агент «аль-Каиды» Клод Шейх Абдель Кадер за убийство албанского переводчика. В ходе судебного процесса Абдель Кадер признался, что является высокопоставленным командиром в «аль-Каиде», и что он лично завербовал более 300 моджахедов для вооруженной борьбы в Косове.

По данным The Wall Street Journal, командующим операциями на Балканах бин Ладен назначил второго человека в «аль-Каиде» — Аймана Аль-Завахири. Кроме того, израильские СМИ писали об огромном финансовом вкладе Усамы бин Ладена в создание ОАК и его влиянии на албанских полевых командиров.

Еще одна интересная деталь из жизни Тачи. Во время досмотра багажа лидера косовских албанцев, прибывшего специальным самолетом из Приштины на переговоры в Рамбуйе, были обнаружены несколько килограммов героина (!), Даже в пылу политической борьбы Тачи ни на минуту не забывал о своей основной «работе» — торговле наркотиками, позволявшей закупать оружие для албанских банд и оплачивать услуги американских и европейских лоббистов и политиков. Именно с именем Тачи связывают рост наркотрафика из Косова в Западную Европу. Действующий премьер-министр РК (с 17 февраля 2008 г.) контролирует производство и транспортировку героина в крае, а родственники по линии жены — его продажи за пределами провинции.

Ввод войск НАТО в Косово командовавший отрядами ОАК Тачи использовал для уничтожения своих политических противников. По информации, обнародованной германской разведкой БНД в 2002 г., только в июле-августе 1999 г. было убито более сотни албанских деятелей, скептически относившихся к личности будущего краевого лидера. Однако стать руководителем края сразу же после установления международного контроля УНМИК в Косове Тачи не смог. Премьером был назначен другой военный преступник — Рамуш Харадинай, входивший в соперничающий с Тачи криминальный клан. Довольно скоро Харадинай оказался на скамье подсудимых в Международном трибунале по бывшей Югославии, обвинившем тогдашнего главу кабинета министров Косова в военных преступлениях.

И снова, как в случае с А. Яшари, бывшего «однополчанина» по ОАК подставил X. Тачи. Документы, позволившие обвинить Харадиная в убийствах, грабежах и изнасилованиях, были переданы в Гаагу именно людьми Тачи. Сразу же после этого на территории Косова был убит один из братьев Харадинай, а контроль над их частью косовского наркорынка перешел к людям «Змеи». По мнению представителей полицейской Миссии ООН в Косове, «фактически можно говорить о том, что Тачи обладает иммунитетом, который обеспечили ему американцы. Функционеры его Демократической партии не раз попадались на перевозке наркотиков, однако моментальная реакция представителей США сводила на нет все наши усилия по расследованию таких дел». Здесь, как говорится, комментарии излишни. Показательно, что американские официальные лица не только политически поддерживают своего «сукина сына», но и выступают подельниками в его криминальных гешефтах.

Недолгим оказалось и премьерство преемника Харадиная, бывшего начальника штаба ОАК Агима Чеку. После победы Тачи на прошедших осенью 2007 г. выборах и формирования нового правительства он был вынужден покинуть Косово и перебраться к семье, проживающей в Хорватии. «Сейчас люди Тачи выдавливают клан Чеку не только из политики, но и из бизнеса. Я не думаю, что Чеку сможет вернуться в косовскую политику, для него это просто опасно. Теперь тут есть только один монополист — Хашим Тачи, полностью, по крайней мере сейчас, подконтрольный Вашингтону», — уверен сербский политолог Гостимир Попович.

Таким образом, главой «новой нации и нового государства» стал убийца, клятвопреступник и наркоторговец, не гнушающийся убийствами даже своих соплеменников и единомышленников. В этой ситуации весьма комично звучат заявления Тачи о намерениях его правительства «строить в свободном Косове демократическое и мультиэтническое общество». Судя по всему, у нынешнего лидера косовских албанцев есть свое понимание свободы, демократии и мультиэтничности, подразумевающее сохранение кланово-племенной политической структуры, держащейся исключительно на криминале и межэтническом насилии, направленном на выдавливание из края остающихся там неалбанцев.

По данным бывшего Генерального прокурора МТБЮ Карлы дель Понте, Тачи организовывал похищения и перевозку изъятых органов, налаживал контакты с клиниками в Европе. В частности, в своей книге «Охота. Я и военные преступники» она пишет, что «летом 1999 г. косовские албанцы переправили от 100 до 300 похищенных через границу в Северную Албанию… Похищенных сначала содержали в складах и других помещениях в городах Кукес и Тропое… самых молодых и крепких пленников хорошо кормили, никогда не били, их осматривали врачи. Потом этих людей перевозили в другие места в районе Буреля. В числе этих мест была и хижина за желтым зданием в 20 км к югу от города.

По словам журналистов, в этом желтом здании была оборудована своеобразная хирургическая клиника. Врачи извлекали внутренние органы пленных. Через аэропорт Тираны "Ринас " эти органы доставляли в зарубежные клиники и пересаживали пациентам, которые готовы были оплатить подобные операции. Один свидетель рассказал о том, как сам доставлял такую «посылку» в аэропорт. Если нужна была только одна почка, разрез зашивали, а человека содержали в хижине до тех пор, пока не требовалась вторая почка или другой жизненно важный орган. Пленные в хижине знали, что их ждет. Они в ужасе молили убить их сразу. Среди пленных были женщины из Косова, Албании, России и других славянских государств. Двое информаторов сообщили, что они помогали хоронить мертвецов вокруг желтого здания и на соседнем кладбище. Кроме того, информаторы сообщили, что эта деятельность осуществлялась с ведома и при активном участии офицеров ОАК высшего и среднего звена (курсив везде мой. — Е.П.)».

В докладе Дика Марти Парламентской ассамблее Совета Европы, обнародованном 12 декабря 2010 г., Хашим Тачи назван руководителем «криминальной группы косовских албанцев, которые занимаются контрабандой оружия, наркотиков и человеческих органов». Белградская газета «Пресс» также писала, что на торговле органами, изъятыми у живых людей, X. Тачи заработал не менее 4 млн немецких марок. Донорские органы из Албании переправлялись в Италию, а среди содержащихся в лагерях для «доноров» были не только сербы, но и гражданки России, Молдавии и Румынии. В интервью этой газете бывшая судья Окружного суда в Приштине Даница Маринкович подтвердила, что данный преступный бизнес организовал и контролировал нынешний премьер «независимого» Косова. Она также утверждала, что УНМИК отказывался сотрудничать и оказывать поддержку в расследовании случаев пропажи и похищения людей. О фактическом отказе международных структур содействовать расследованию столь тяжких преступлений писал в своем докладе и Дик Марти.

По данным на 2008 г., в списках сербского Общества пропавших без вести числилось более 2000 имен. У председателя этой организации Симо Спасича имеются фотографии 2003 г., на которых запечатлен момент передачи сербам неопознанных останков, найденных в КиМ. В интервью «Первому каналу» С. Спасич заявил: «Эти монстры из ОАК штыком вспороли живот беременной женщине и вытащили оттуда плод. Вот это зародыш младенца. Тогда было много таких случаев. Я держал это в руках, чтобы показать, что эти выродки наделали. Это невероятно тяжело даже вспоминать». И со слезами на глазах добавил: «Если есть Бог и Правда, то дель Понте больше не должна видеть ни солнца, ни месяца. Для нас она соучастник. Если они это знали все эти годы, то почему скрывали от мира и от нас? Я надеюсь, что международное сообщество наконец поймет, что сербы погибали в божьей правде, а в это время любимцы света, такие как Хашим Тачи и остальные, гуляли на свободе как президенты и премьеры и, глумясь, получили еще одно албанское государство».

С подачи ПАСЕ было начато расследование случаев торговли человеческими органами. Выяснилось, что подобная торговля органами в КиМ велась не только сразу после ввода сил КФОР на территорию края, о чем писала Карла дель Понте, но и в 2008 г. Под прикрытием косовских властей в Приштине работала клиника «Медикус», куда обманом заманивали доноров из разных стран. Органы у них изымали, а вот деньги платить «забывали». Пострадали от албанских трансплантологов и граждане России. Кто в этот момент руководил правительством края? Тачи. И очень сомнительно, что о существовании этого учреждения он ничего не знал.

Агим Чеку

Агим Чеку (род. 29 октября 1960 г.) — еще одна колоритная личность — полевой командир ОАК, бывший офицер-артиллерист Югославской народной армии и премьер-министр Косова с 2006 по 2008 г.

В 1991 г. Чеку, дослужившись до капитана, дезертировал из ЮНА и вступил в ряды сепаратистов Хорватской национальной гвардии (ХНГ), боровшихся за отделение Хорватии от СФРЮ. В составе ХНГ участвовал в организации и проведении этнических чисток в Хорватии. В 1993 г. командовал операцией «Выжженная земля» или «Медачский котел», когда бойцы ХНГ напали на Медак, Читлук и Почитель и вырезали в этих районах всех сербов. Эта операция стала одним из самых жестоких инцидентов всей ужасной гражданской войны в Хорватии.

Как свидетельствует бывший канадский миротворец Скот Тейлор, «под командованием Агима Чеку хорватские силы захватили и зачистили четыре сербских села в Сербской Крайне. В ночь зачистки сел были изнасилованы две девушки, а после их тела были сожжены». По словам С. Тейлора, тогда «было уничтожено все сербское — люди и животные». После того, как сербские войска оставили Краину, отступив в Боснию, канадские наблюдатели в Книне сообщили, что «сербский город больше не военная мишень». Тем не менее люди под командованием Чеку зверски убили сербских беженцев, пытавшихся укрыться в Книне. Только в одной этой акции были вырезаны около 500 человек. Хотя канадцы сообщили об этом в ООН с требованием привлечения Чеку к уголовной ответственности, он не понес никакого наказания. Вместо этого американские инструкторы проводили с ним и его людьми инструктаж по артподготовке, а в 1995 г. он принял непосредственное участие в операции «Буря» по уничтожению Республики Сербская Краина.

В 1998 г. Чеку присоединился к ОАК и уже через два месяца стал полковником, позже — после устранения Я. Красничи — возглавил штаб армии. По свидетельствам беженцев, под его командованием ОАК проявила невиданную жестокость в отношении косовских сербов — Чеку старался доказать на деле свою приверженность этническим чисткам в целях «суверенизации» КиМ. В общей сложности на его счету личное участие в убийстве 669 сербов, но почему-то Гаагский трибунал совершенно не интересует эта персона. Тем не менее к наиболее серьезным операциям Чеку относятся:

— «разгром гарнизона сербской армии в г. Госпич. Убиты и похищены 156 человек, в том числе гражданские лица;

— операция «Медачский котел», в ходе которой были убиты 200 мирных жителей. Из них семь человек были зарезаны лично Агимом Чеку;

— разгром трех сел в ходе операции «Медачский котел»;

— разработка и проведение операции «Буря» по ликвидации Республики Сербская Краина;

— организация в 1998 г. на средства ЦРУ спецподразделения из этнических албанцев с целью проникновения из Хорватии в Космет и проведения там террористических акций. За 1998–1999 гг. спецподразделением убиты десятки представителей власти в КиМ сербской и албанской национальности. В период активной фазы конфликта в Космете спецподразделение Чеку занималось геноцидом сербов. Задокументирован факт массового уничтожения им сербов в крематории в районе села Клечка».

В 2002 г. за свои преступления он был объявлен Сербией в международный розыск, правда, до этого в 1999 г. по предложению НАТО Чеку возглавил созданный на базе ОАК Корпус защиты Косова.

Чеку дважды арестовывали по обвинению в геноциде сербского населения (в 2002 г. в Любляне и в 2004 г. в Будапеште), но оба раза он оказывался на свободе благодаря помощи тогдашнего руководителя гражданской Миссии ООН в Косове Харри Холкери. В марте 2006 г. Чеку был назначен администрацией ООН в Косове премьер-министром края после отставки прежнего премьера Байрама Косуми.

Оказавшись на этом посту, Чеку провозгласил своей целью отделение Космета от Сербии.

30 ноября 2006 г. Чеку с официальным визитом посетил Россию, где встретился с депутатами Государственной думы и замминистра иностранных дел РФ В. Титовым (!). Во время беседы он заявил, что албанцы готовы предоставить сербскому меньшинству широкую автономию.

23 июня 2009 г. А. Чеку был очередной раз арестован, теперь на одном из пограничных пропускных пунктов в Болгарии по международному ордеру, выданному Сербией еще в 2002 г. Показательно, что в Болгарию экс-премьер албанской администрации Косова приехал по приглашению председателя Комиссии по внешней политике Народного собрания (парламента) Болгарии Соломона Паси, с которым намеревался обсудить вопросы интеграции РК в НАТО. Накануне Сербия направила Болгарии официальный запрос об экстрадиции Чеку, но безуспешно. Как сообщает агентство Франс Пресс со ссылкой на собственного фотокорреспондента, присутствовавшего на заседании суда, болгарские власти освободили Чеку, хотя факт причастности его к убийству порядка тысячи сербов ни у кого не вызывает сомнения. Надо сказать, что во всех случаях ареста та или иная страна отказывалась экстрадировать Чеку в Сербию, так как это якобы противоречило местному законодательству. В итоге убийцу лишь высылали из страны, где он был арестован.

Бывший министр юстиции Сербии Владан Батич совершенно справедливо охарактеризовал Чеку как человека, «руки которого по локоть в сербской крови». Однако словно издеваясь над сербами и над понятиями морали, 23 февраля 2011 г. Чеку был назначен министром Сил безопасности РК. Интересная деталь: жена Чеку наполовину сербка, наполовину хорватка. В браке у них трое детей.

Чеку оказался довольно успешным бизнесменом: он владеет сетью магазинов, приштинской кампанией «Слога», кроме того, по всей видимости, в свободное от работы время контролирует публичные и игорные дома, контрабанду оружия, наркотиков и акцизных товаров через коридоры в районе г. Печ.

Рамуш Харадинай

Рамуш Харадинай родился 3 июля 1968 г. косовском селе Глоджане в окрестностях города Дечани. В 1989 г. эмигрировал в Швейцарию — известный опорный пункт албанской политической эмиграции, где работал вышибалой в ночных клубах. Этот период биографии Хардиная недостаточно освещен, и наряду с данными о том, что Рамуш пытался вступить в Иностранный легион, известно, что в Приштину он вернулся уже в следующем — 1990 г., чтобы принять участие в акциях протеста против новой конституции Сербии. Был арестован, но бежал из тюрьмы и снова вернулся в Швейцарию, где вступил в «Народное движение Косова».

Согласно доступной информации, в 1996 г. в Албании Харадинай прошел обучение диверсионно-террористической деятельности под руководством офицеров албанской армии и затем участвовал в создании баз в Кукеше и Тропое на севере Албании. С этих баз он организовал контрабанду оружия в КиМ, а затем, в 1997 или 1998 гг. (данные различаются), вместе со своим братом Люаном сформировал штаб ОАК по Метохии и специальный отряд «Черные орлы». С 1998 г. командовал боевиками в районе косовских городов Джаковица и Дечани. В начале 1998 г. в Глоджанах Харадинай сформировал диверсионно-террористическую группу, которая проводила акции устрашения сербов и албанцев, лояльных властям. В сотрудничестве с Екремом Луком он создал также преступную организацию, контролирующую контрабанду наркотиков, сигарет, нефти и нефтепродуктов, машин и другую противоправную деятельность.

За жестокость в борьбе против сербов Харадинай — по прозвищу «Смайиль» — быстро добился среди албанцев статуса героя и стал командующим оперативной зоны в Метохии, называемой албанцами «Дукаджини». Считается, что под его руководством за два года были убиты более 300 человек, а похищены более 400. В боях на территории края Харадинай потерял, по одним данным, отца и одного из братьев, а по другим данным — обоих братьев. Западные агентства сообщают, что Харадинай был одним из основных помощников НАТО во время бомбардировок в Космете и одним из полевых командиров, получивших спутниковые телефоны для корректировки авиаударов.

В зоне, за которую отвечал Харадинай, велись наиболее кровопролитные бои с сербскими силами безопасности, а он сам заработал репутацию жестокого и безжалостного лидера. Его отряды ответственны за мучения и убийства десятков гражданских жителей, сербов, чьи тела были найдены в Радоничком озере и в колодцах общины Дечани. Сам Харадинай в автобиографической книге «Исповедь о войне и свободе» написал: «Первую партию оружия для Косова я приобрел в 1991 г. в Албании: ручные гранаты, пистолеты… Многие военные тренировки мы проводили в Албании… предвиделась переброска в Косово 50 000 бойцов, из которых большая часть должна была прийти с территории Албании». И далее: «Мы постоянно нападали на сербские силы. В любом месте. Днем и ночью. Не скрываясь. Каждый день мы убивали сербских полицейских…». Нельзя не процитировать и его восхищение бомбардировками НАТО: «Один из самых счастливых и памятных моментов в моей жизни связан с началом воздушных нападений НАТО (24 марта 1999 г. — Е.П.). Все мы с восхищением смотрели на первые самолеты и ракеты. Эти мгновения незабываемы».

«Солдат косовской независимости», как себя называет Харадинай, очень откровенно пишет и по поводу поддержки деятельности ОАК: «Вследствие тяжелой ситуации, в которой мы оказались, нам нужна была передышка (осень 1998 г., когда сербские войска фактически очистили край от боевиков. — Е.П.). Соглашение Милошевич — Холбрук, на основе которого в Косово посылалось бы 2000 невооруженных уполномоченных ОБСЕ, было спасением для ОАК. Это соглашение имело огромное значение, оно помогло нам восстановить армию… Разумеется, особые симпатии мы питаем к США ввиду их роли в решении косовского вопроса (курсив мой. — Е.П.)». Это признание дорогого стоит: один преступник дает показания на других, фиксируя их роль в событиях вокруг КиМ, ведь ясно, что без американской поддержки официальные югославские власти разгромили бы албанские бандформирования, что, собственно, и было сделано к октябрю 1998 г. В значительной степени именно это вызвало необходимость внешнего вмешательства.

В 2000 г. Харадинай получил ранения во время столкновения с российскими силами КФОР. Через несколько месяцев он был ранен в перестрелке недалеко от своего села. Это был очень показательный случай не столько с точки зрения судьбы самого Харадиная, сколько с точки зрения роли международных сил. В июле 2000 г. группа из нескольких десятков вооруженных людей под командованием Рамуша Харадиная напала на дом семьи Мусай. Причина нападения крылась в бандитских разборках на почве торговли наркотиками. Прибывшая на место стрельбы полиция УНМИК очень трепетно отнеслась к раненому Харадинаю: итальянский военный вертолет перевез его на одну из американских военных баз, откуда он был эвакуирован на американскую базу в немецком городе Рамштайн. В рапорте Объединенного разведывательного центра от 7 июля имеется следующая запись: «Двое граждан США, позднее идентифицированные как Джеймс Байбер и Джильям Пенсел. случайно оказавшиеся на месте преступления, провели процедуру "медицинской эвакуации" (в терминологии НАТО — medevac). После прибытия на место бригады КФОР было установлено, что оба гражданина США являются агентами ЦРУ, причем они представили различные версии своего появления на месте преступления. Представители УНМИК пытались проследовать за раненым в Camp Bondsteel (база армии США) для его допроса, однако медицинский персонал сначала заявил, что Харадинай скончался, а потом, что ему делают очень сложную операцию. Затем следователи получили инструкции не применять в отношении Харадиная мер принуждения, поскольку последствия его задержания легко предсказуемы». В 2002 г. международные судьи осудили брата Харадиная Даута на пять лет заключения за похищения и жестокое убийство четверых боевиков ФАРК, вооруженных подразделений близких Ибрагиму Ругове.

За все эти деяния, совершенные против сербов, после агрессии НАТО Харадинай, как оправдавший возложенные на него надевды, был назначен командиром Косовского защитного корпуса, а в 2000 г. создал «Альянс за будущее Косова», который в 2004 г. привел Рамуша на должность премьер-министра. И это при том, что, по данным немецкой разведывательной службы, Харадинай — самая сомнительная личность в КиМ. «Сеть, раскинутая в регионе Дечан, базируется на семейных кланах, сконцентрированных вокруг Рамуша Харадиная, и занимается широким спектром деятельности — криминальной, политической, связанной с оружием. Она напрямую влияет на внутреннюю ситуацию в Косове. Группа в сотню человек, которой руководит Харадинай, занимается торговлей наркотиками, оружием и контрабандой всеми товарами. Вместе с тем эта группа контролирует местные органы власти». КФОР в свое время оценивала ее «как самую мощную криминальную организацию в регионе». Подобные организационные способности, как показывает практика, прежде всего учитываются при назначении на руководящие должности в «независимом» Косове.

Тем временем, белградские власти выдвинули против Рамуша Харадиная обвинение по 108 пунктам за терроризм, убийства гражданских лиц и пр. Гаагский трибунал выдвинул обвинение против него лишь 4 марта 2005 г. После чего Харадинай подал в отставку с поста премьера и 9 марта добровольно сдался Трибуналу. Тогдашний шеф УНМИК Серен Йессен-Петерсен заявил по этому поводу, что он уважает решение Харадиная, но сожалеет, что больше не сможет сотрудничать с «близким другом и партнером» (sic!). Прощаясь же с улетавшим в Гаагу Хардинаем, глава Миссии ООН в Косове публично обратился к нему со словами: «Мой друг! Я желаю тебе скорейшего возвращения!».

Обвинения против Харадиная состояли из 37 пунктов, среди которых значатся преступления против человечности и нарушение правил ведения войны. В документах фигурируют пытки и убийства сербов, цыган, а также «нелояльных» к ОАК албанцев в рамках «освобождения территорий свободного Косова» (район Метохия). Упоминаются также изнасилования и уничтожение имущества, но это, что называется, «по мелочи». Правоохранительные органы Сербии считают, что Харадинай принимал участие в убийстве 67 человек (как полицейских, так и гражданских лиц) и лично приказал ликвидировать более 260. Например, только по одному случаю бывший начальник Военной разведки в КиМ (1993–1999 гг.) Момир Стоянович свидетельствует, что на Радоничком озере около Джаковицы, в районе, находившемся под командованием Харадиная, были обнаружены около 40 трупов сербов, албанцев и других неалбанцев, которые не хотели служить в составе террористической ОАК.

Кроме того, Р. Харадинай и Идриз Балай считаются главными организаторами межэтнических столкновений в Космете в 1998–1999 годах, в ходе которых сербов убивали, жгли их дома, уничтожались православные храмы. Позднее в месте, которое Балай выбрал для казней, было найдено несколько десятков тел со следами пыток. Председательствующий по этому делу судья Альфонс Ори сразу же заявил, что многие свидетели, присутствовавшие на процессе, боялись выступать и, судя по всему, из-за поступавших в их адрес угроз. «У судебной палаты создалось стойкое впечатление, что процесс проходил в атмосфере, при которой свидетели не чувствовали себя в безопасности».

По утверждению российского информационного агентства «Регнум», из 98 свидетелей девять были убиты или умерли при невыясненных обстоятельствах, часть отказались от показаний, остальные в суд не явились. Так, Куйтим Бериша сбит автомобилем в Черногории, Илир Сельмай убит в спровоцированной драке. Свидетели утверждают, что он якобы с голыми руками напал на шестерых громил, которые зарезали его на глазах у остальных посетителей кафе. Беким Мустафа и Ауни Элезай были расстреляны из огнестрельного оружия. Сабахета Тава и Исук Хакляй, сотрудники косовской полиции, согласившиеся свидетельствовать против Харадиная, были убиты, а автомобиль с их телами был сожжен. Из девяти убитых свидетелей трое были «специальными свидетелями» МТБЮ, которым трибунал обещал свою защиту. Все трое — Джейдин Муста, Садрик Муричи и Весел Муричи — были убиты в профессионально организованных заказных убийствах. Последний — Рамир Муричи — был ранен и после этого отказался свидетельствовать. Всего после 1999 г. в КиМ погибли около 40 албанских свидетелей преступлений, которые совершила ОАК.

Однако, несмотря на все имеющиеся данные и явное запугивание свидетелей. 3 апреля 2008 г. Рамуш Харадинай был оправдан. Правда, под давлением общественности и в связи с появлением новых данных 2 мая 2008 г. главный прокурор МТБЮ Серж Браммерц обжаловал оправдательный приговор, вынесенный по делу Харадиная. 21 июля 2010 г. оправдательный приговор был отменен. Председательствующий судья Патрик Робинсон мотивировал отмену приговора тем, что он мог быть несправедливым, так как, возможно, имело место запугивание свидетелей.

Как можно было оправдать человека, против которого свидетельствуют его же жертвы? Как уже отмечалось, среди жертв Харадиная были не только сербы, но и албанцы. Поражает свидетельство албанки Л. К. (в 2008 г. ей было 42 года), которое до сих пор находится в Специальном трибунале Сербии по расследованию военных преступлений, хотя эти материалы были доставлены и в Гаагу. «Свидетель в мае 1998 г. вместе с группой албанок и цыганок была похищена и насильственно вывезена в полевой лагерь сепаратистов на горе Юник на границе с Албанией. Сразу же у входа в лагерь они увидели душераздирающее зрелище: два исколотых ножами сербских полицейских были привязаны к дереву. Полицейские, как узнала позднее Л. К., были захвачены в районе села Раставица.

Привезенные женщины видели, что у полицейских были отрезаны части тела и выколоты глаза, в кровоточащие раны была насыпана соль. Полицейские все еще были живы и от нестерпимых мучений громко стонали. По словам Л.К., Рамуш Харадинай тогда подошел к полицейским с рацией, настроенным на полицейскую волну. Он вынул нож и не спеша зарезал полицейских, так чтобы сербские полицейские услышали, как умирают их коллеги. Сохранилась и звукозапись этого варварского акта, сделанная полицейскими, находившимися у радиостанции на сербском блокпосте. По словам Л.K., после того как он зарезал полицейских, Харадинай вернулся к похищенным женщинам. Он связал руки свидетельствующей Л.K. и изнасиловал ее. Шрамы на руках женщины были видны в момент записи протокола свидетельства. В момент насилия Харадинай наносил женщине порезы ножом, которым до того зарезал полицейских. Позднее Харадинай совершил акт насилия и по отношению к другим женщинам из группы, привезенной в лагерь. Когда Л.K. повели вместе с остальными женщинами на расстрел, она смогла убежать и таким образом спаслась».

Есть и другие показания, касающиеся актов мести, которые Харадинай устраивал в отношении албанцев за сотрудничество с сербами. В 1999 г. Харадинай ворвался в дом свидетеля, имя которого также засекречено, с четырьмя охранниками и зарезал его пятилетнего сына, а также супругу».

При наличии таких свидетельств Харадинай оставался «особым» обвиняемым, покровительствовали которому самые влиятельные силы. По словам дель Понте, в Гаагу Харадиная везли на немецком самолете. «Во время остановки в Германии его встречал почетный караул в белых касках и перчатках». Вот такие люди в фаворе у Запада!

Удивительно теплые и добрые отношения сложились у Харадиная с руководством Миссий ООН и НАТО в крае. Например, «генерал Клаус Райнхардт, который с октября 1999 г. до весны 2000 г. командовал миротворческими силами НАТО, заявлял, что Харадинай — это «человек, которому я безоговорочно доверял и советам которого активно следовал», что это «выдающийся политик, сыгравший важнейшую роль в примирении различных этнических групп в Косове». Со своей стороны, уже упоминаемый Иессен-Петерсен написал, что Харадинай — человек, обладающий «динамичными лидерскими качествами, исключительной работоспособностью и прозорливостью». Решение добровольно сдаться трибуналу, по мнению руководителя Миссии ООН, доказывало, что Харадинай продемонстрировал «достоинство и зрелость».

Оправдание Харадиная связывают и с исключительной, мощной юридической защитой «национального героя Косова». Дело в том, что его интересы в суде представляла супруга одного из инициаторов бомбардировок Югославии, тогдашнего британского премьера Тони Блэра — Шери Блэр. В этой ситуации ожидать от МТБЮ какой-либо объективности было бы по меньшей мере наивно. Но дело не только в этом, а еще и в финансовой стороне вопроса: только официальный счет, выставленный Харадинаю со стороны Шери Блэр, составил 7 млн евро (!). То есть семья Блэр неплохо заработала на защите военного преступника и террориста. Впрочем, а кем является сам Блэр, на совести которого как инициатора натовской агрессии сотни человеческих жизней?

Как рассказал РБК daily сотрудник МВД Сербии, «данная защита — самая дорогая в истории трибунала по бывшей Югославии». Причем если говорить только об официальных цифрах. «Однако, по агентурным данным, албанцы потратили на освобождение Харадиная 50 млн евро — эти деньги через его адвокатов шли на лоббирование оправдательного приговора в политические круги Британии, США и Евросоюза. Обратите внимание — никто из американцев или европейцев никак не прокомментировал решение Гаагского суда, как будто его и не было». Важно в этом вопросе еще и то, каким образом были получены эти деньги.

Очевидно, что обеспечить столь солидную сумму легальным путем в беднейшем крае невозможно. Учитывая теснейшую связь семьи Харадиная с международной наркомафией и иными криминальными структурами, занимающимися торговлей оружием, людьми и человеческими органами, источники и природа происхождения миллионов евро, выплаченных конторе Блэр, сомнений не вызывает. Кстати, по странным причинам именно албанцы, связанные с организованной преступностью, чаще всего получают оправдательные приговоры от судей МТБЮ. Аристотель оказался прав: «Величайшие преступления совершаются из-за стремления к избытку, а не к предметам первой необходимости».

В августе 2011 г. в МТБЮ начался повторный судебный процесс над Харадинаем по шести из 37 пунктов предъявленного ранее обвинения. Это первый случай в практике МТБЮ, когда частично отменяется приговор и дело вновь рассматривается в рамках не апелляционного, а основного процесса. Во время процесса были заслушаны выступления 12 свидетелей, показания еще 44 человек были представлены в письменном виде. В ходе этого процесса было доказано, что Харадинай был участником коллективного преступления, целью которого было, как отметил прокурор Пол Роджерс, «жестокое уничтожение всех противников ОАК, которые представлялись как коллаборационисты и шпионы». Харадинаю вменялись преступления против человечности, нарушение законов и обычаев ведения войны. Конкретные обвинения касались убийств и пыток сербов, албанцев и цыган, совершенные в лагере ОАК в Ябланице, муниципалитет Джаковица. Обвинение просило 20 лет тюрьмы. Однако удивительная вещь 110 мая 2012 г. МТБЮ принял решение… о временном освобождении Харадиная до вынесения приговора, и его отпустили в Приштину повидаться с семьей и подождать там начала судебного заседания (!). Наблюдала за исполнением условий, связанных с временным освобождением Харадиная, Миссия ЕС в области верховенства закона и правопорядка в Косове (EULEX).

Слушания продолжались три дня — с 25 по 27 июня 2012 г. Как сообщила пресс-секретарь трибунала Нерма Елачич, приговор может быть объявлен в ноябре этого года. Ну зачем же «выдающемуся политику, сыгравшему важнейшую рать в примирении различных этнических групп в Косове», ждать этого приговора в тюрьме?! Его высокие покровители — им ведь закон не писан — позаботились, чтобы все это время он провел в кругу семьи. Как сообщили косовские СМИ, Рамуш Харадинай, обвиняемый Гаагским трибуналом в военных преступлениях в Косове и Метохии, 17 июня 2012 г. вернулся в РК после его освобождения из следственного изолятора МТБЮ до объявления приговора. В Приштине возвращение Харадиная официально не подтвердили, но я не сомневаюсь, что это именно так. Что же касается приговора, то думаю, что его и на этот раз оправдают.

 

2.4. Неутешительные выводы

Вывод из всего сказанного может быть только один: Освободительная армия Косова — это албанская террористическая организация, во многом созданная и поддерживаемая в период с 1998 по 1999 г. теневыми и разведывательными структурами Запада, которая посредством ведения широкомасштабной партизанской войны против военных и полицейских сил, а также мирных жителей боролась за отделение Косова и Метохии от Сербии. Руками, а скорее стволами и ножами ОАК параллельно решались две задачи. Первая — создание этнически чистого Косова как геополитического, геостратегического и криминального плацдарма «хозяев большой игры». Вторая — это закладка посредством начала реализации идеи Великой Албании «мины» замедленного действия под Европу в целом.

С самого начала агрессии против Югославии 24 марта 1999 г. руководство стран НАТО находилось в тесном контакте с боевиками ОАК. До этого, еще в 1990-е годы контакты осуществлялись через албанскую армию и по неофициальным каналам (шпионские сети ЦРУ, МИ-6 и других спецслужб). Так, по британской линии были осуществлены обучение, оснащение и заброска боевиков ОАК из Албании, которые занимались наводкой при помощи современных коммуникационных технологий бомбардировщиков НАТО на наземные цели.

К основным методам боевых операций ОАК относятся вооруженные нападения на воинские формирования и полицейские подразделения Югославии, а также на гражданское славянское, другое неалбанское население и лояльных к Югославской власти албанцев; похищения военнослужащих и гражданских лиц, этнические чистки. Помимо террористических действий ОАК совершала многочисленные преступления криминального характера: грабежи, кражи, насилие, уничтожение имущества. По совокупности методов войны, которую ОАК вела против мирных сербских жителей Косова и Метохии, ее можно охарактеризовать как геноцид. Однако это было бы невозможно без прямой и косвенной поддержки Запада, и в том числе НАТО, которые преследовали свои цели. Среди них вслед за автором прекрасной книги «Армия "Нового мирового порядка"» Владимиром Штолем выделю следующие:

«Во-первых, имел место сугубо натовский внутриблоковый геополитический интерес, а именно: связать между собой фланги НАТО — западный (европейский) и восточный — Турцию. Иначе говоря, стремление Турции в Европу, пик которого пришелся как раз на 1990-е годы, было использовано для поощрения косовского сепаратизма. Сам факт этой поддержки, как теперь очевидно, оказал обратное воздействие и на саму Турцию, спровоцировав в стране рост исламистских настроений, материализовавшихся к настоящему времени, из-за фактического отказа Европейского союза от ее приема в свои ряды, в "реставрационную" политику по отношению к османскому историческому наследию.

Во-вторых, деятельность албанских сепаратистов из ОАК способствовала укреплению роли Косова как перевалочной базы наркотиков по маршруту из Афганистана в Западную Европу. Ввиду активного участия в афганских процессах США и их союзников по НАТО можно предположить, что Косово и Афганистан — звенья одной цепи. И в данном случае неважно, какими идеологическими условностями эта политика обставляется: происламистскими или "антитеррористическими". На деле и тот и другой тренды обеспечивают развитие ситуации в заданном, управляемом и необходимом заказчикам этой "игры" направлении.

В-третьих, было бы поверхностно и неразумно сбрасывать со счетов частные интересы крупных фигур мировой закулисной политики, которые имели определенный интерес к соответствующим объектам народно-хозяйственной инфраструктуры Сербии. В частности, речь идет о Дж. Соросе, который еще до агрессии НАТО против Югославии проявил интерес к расположенному в автономном крае горнорудному комплексу Трепча.

Во многом именно поэтому контролируемая Соросом международная правозащитная организация "Human Rights Watch" ("Наблюдение за правами человека") закрыла глаза на действия ОАК при том, что обнародованные на Западе "бесчеловечные планы сербов в отношении албанского большинства края" (так называемый план "Подкова"), по сведениям специалистов, были сфабрикованы германскими спецслужбами.

Общую картину подрывных действий США и НАТО против Сербии в косовском вопросе дополняет упоминание о взаимодействии в Косово НАТО с ООН. миссию которой возглавляла такая противоречивая и непотопляемая фигура, как нынешний глава МИД Франции Б. Кушнер.

Таким образом, ОАК, как и упомянутая концепция "Великой Албании", изначально поддерживались Западом в рамках общего плана по дезинтеграции Югославии, американское авторство которого в октябре 1995 г. признал тогдашний президент США Б. Клинтон».

Однако вернемся к боевикам Освободительной армии Косова. Вооруженные группы ОАК состояли из профессиональных бойцов, многие из которых служили в югославской армии, в том числе офицерами, часть из них получила боевой опыт в Боснии. Группы избегали крупных боев с армией или полицией и следовали тактике террора — «ударь и убеги». Но даже при крупных столкновениях террористы довольно успешно сражались с югославской армией, так как прекрасно знали ее тактику ведения боя. Для «раскрутки» изначально относительно малочисленной ОАК были использованы деньги от разных видов криминальной деятельности и мощная международная поддержка.

Современное Косово — это не только мафиозное и террористическое псевдо-государство, это страна варлордов. Термин «варлорд» (warlord) в буквальном переводе означает «лорд войны» или иначе полевой командир, неформальный военный лидер, бросивший вызов государству в части его исключительных прав — прав на легитимное применение насилия. «Это лидер, обладающий способностью создавать субнациональные военные группы, которые сопротивляются восстановлению центральной власти и участвуют в преступлениях и незаконной деятельности. Диапазон варлордизма как социально-политического явления довольно широк — от крупномасштабного гангстеризма (Албания) до квазиповстанческого движения (Чечня, Кашмир)». Варлордизм процветает в странах, где центральная власть не способна контролировать политическое и экономическое пространство, организовать должным образом и регулировать политическое социальное пространство среду на своих территориях. Варлорды усиливают свои позиции путем уклонения от уплаты налогов, взимания незаконных поборов, торговли оружием, бартерных сделок, подпольного производства, наркобизнеса, грабежа и рэкета. Варлорд — почти непременный спутник квазигосударств, образовавшихся в большом количестве после распада колониальной системы.

Однако в конце XX в. поднялась новая волна «варлордизации». Ее принципиальным отличием стала тенденция образования наемных вооруженных формирований и частных армий, действующих вне пределов досягаемости национальной и даже международной юрисдикции. Более того, зачастую жизнеспособность варлордистских образований непосредственно связана с интересами и покровительством наднациональных структур.

В историографии распространенным является взгляд на варлордов с позиций «экономики войны» (economy of war) — непременной спутницы несостоявшихся государств, в которых предоставление военизированных услуг зарубежным спонсорам заменил нормальную экономку гражданских лиц. Этот подход предполагает изучение внешней (финансовой, материальной, информационной) поддержки, которую оказывают внешние интересанты своим клиентам-варлордам внутри страны или региона, в дестабилизации которых они заинтересованы. Аналитики, военные наблюдатели отмечают также распространение «новых войн», вызванных ослаблением государственной власти, развалом профессиональных армий, потерей государственной монополии на насилие. Однако за скобками, как правило, остается вопрос: почему, несмотря на целый шлейф преступлений, тянущийся за бывшими полевыми командирами, ведущие страны мира поддерживают их на новом, политическом поприще в виде глав государств или премьер-министров? Конечно, в этом кроются причины политического характера.

Однако было бы очень большим упрощением представлять варлордов как исключительно политический феномен. История и культура того или иного народа дает немало материала для понимания варлордизма. Нельзя, к примеру, не видеть разницу между гангстером в Южной Америке и региональным албанским лидером. Очевидно, что самые яркие примеры варлордизма мы находим в Афганистане. Живучесть, харизма и популярность афганских варлордов кроется в выполняемой ими важной функции общинной самообороны в условиях, когда государство, по различным причинам, но чаще из-за своей слабости, неспособно обеспечить собственную безопасность и неприкосновенность своих субъектов.

Достаточно вспомнить афганских «командиров», творивших суд и разрешавших споры общин в 1980-х годы, когда государство, в том числе его правоохранительные и силовые органы, было разрушено или бездействовало. «Командиры» для многих тогда казались единственными эффективными лидерами. Авторитет «народного дружинника» и живучесть локальных традиций самообороны имеют здесь глубокие исторические корни. Не следует забывать, однако, что защитные функции варлордов прекращаются за пределами «своих» территорий и интересов. Частные армии строятся по статусному, почти кровному принципу клана, семьи, региона. Потому современные армии национального или контрактного типа долгие годы не могут с ними справиться. «Современные национальные армии состоят из граждан, отстаивающих государственные интересы, в то время как частные состоят из "братишек", устанавливающих "тиранию кузенов" (Э. Геллнер). Армии "кузенов" сплочены не только стремлением защитить свои общины и авторитетом вожака, но и возможностью пограбить. Современные армии могут нанести "братишкам" военное поражение, но общие, основанные на кровном родстве лояльности при этом не пострадают, оставляя надежду будущим политическим предпринимателям мобилизовать их в случае необходимости».

Чем объясняется природа современного варлордизма? Почему некогда объявленные в международный розыск террористы, криминальные авторитеты и руководители мафиозных структур, причастные к громким, в ряде случаев, унесшим сотни, а то и тысячи жизней, становятся политиками, принимаемыми в самых лучших домах Вашингтона, Парижа и Лондона? Ответ на этот вопрос можно найти в логике развития косовского вопроса и появлении «поднадзорного государства» Косова.

Республика Косово — особый случай варлордизма. Его характер во многом определил внешний фактор. С международной точки зрения косовский варлордизм совпал с бумом наркобизнеса. Конец холодной войны означал помимо политических изменений ослабление контроля за перевозками на пост-югославском пространстве, ранее контролируемом сильными государственными системами, наркотических веществ и иной криминальной продукции. Кто-то посчитает уместным провести аналогии с Китаем, Бирмой, Сомали и Южной Азией, но там варлордизм и наркобизнес явились причиной и следствием ослабления центральной власти.

В Космете же ситуация была принципиально иной. Здесь нужно было убрать центральную власть, власть Сербии из края, чтобы превратить его в зону, полностью контролируемую спецслужбами и международным криминалом. Осуществить это было возможно: 1) при наличии мощной и невероятно жестокой террористической единицы; эту роль с удовольствием выполнила ОАК; 2) при внешнем международном давлении и прямой интервенции. После устранения власти Сербии с 1999 г. под международным управлением край КиМ превратился в настоящий рай для наркоперевозчиков и иных мафиозных структур. Контролировать весь этот процесс и было поручено варлордам — убийцам и насильникам. Однако и этого было мало. «Хозяева игры» хотели полностью, формально-юридически оторвать Космет от Сербии.

Именно поэтому, несмотря на то, что ни один из восьми стандартов демократического общества, введения которых ООН, согласно провозглашенному принципу «стандарты прежде статуса», требовало и даже гарантировало в КиМ, не был выполнен, Запад перешел к новой тактике: «стандарты и статус одновременно». В результате 26 марта 2007 г. известный своей «миротворческой» деятельностью Спецпосланник Генсека ООН Марти Ахтисаари представил СБ ООН «Всеобъемлющее предложение по урегулированию статуса Косово», шире известное как «План Ахтисаари».

Согласно этому документу, государственность и статус Косова должны представлять собой «независимость под надзором международного сообщества», так как «реинтеграция Косово в состав Сербии не является жизнеспособным вариантом». После долгих согласований с Вашингтоном и Брюсселем 17 февраля 2008 г. парламент края в одностороннем порядке объявил о независимости и провозгласил формирование Республики Косово (РК). Конституция РК, соответствующая основным положениям «Плана Ахтисаари», была утверждена парламентом этого новообразования 15 июня 2008 г.

Сербия, несмотря на серьезное давление со стороны США и государств — членов ЕС, пока не признает суверенитет этой территории. Вопрос признания Косова фактически стал показателем лояльности признающей стороны к гегемонистской политике США и ЕС. На начало июня 2012 г. РК признали 91 государство (о том, как покупается это признание, будет сказано в следующей главе). Руководство России неоднократно заявляло, что в этом вопросе будет солидаризироваться только с Белградом.

Согласно Конституции Сербии, парламент края не обладает необходимыми для отделения полномочиями, поэтому объявление независимости нелегитимно, и эта территория по-прежнему входит в состав Сербии как автономный край Косово и Метохия. Кроме того, 28 июня 2008 г. в северной части края, где компактно проживают сербы, была сформирована Сербская Скупщина Косова и Метохии. Новый парламент, признанный Сербией и Россией, представляет собой параллельный институт власти. Северное Косово или Ибарски Колашин занимает полностью три северных муниципалитета края: Лепосавич, Звечан и Зубин Поток, а также небольшую часть самого конфликтного муниципалитета Косовска Митровица и охватывает 11,1 % всей территории края. В отличие от других многочисленных сербских анклавов. Северное Косово имеет общую границу с Сербией, что вызывает закономерные требования не только автономии этой территории, но и присоединения к Сербии.

Ситуация вокруг Космета осложняется тем, что принципы государственности РК, зафиксированные в Конституции, имеют лишь формальный характер, так как приоритет закреплен за международными документами и институтами над законами государства. Таким образом, РК является ярким примером квазигосударства. Например, ст. 143 Конституции гласит, что «все власти Республики Косово должны соблюдать все положения "Всеобъемлющего предложения об урегулировании", датированного 26 марта 2007»; что «положения "Всеобъемлющего предложения…" имеют приоритет по отношению ко всем другим законам Косова»; что «конституция, законы и другие юридические акты республики Косова должны интерпретироваться в соответствии с "Всеобъемлющим предложением…", а в случае несогласованности положений конституции, законов или других юридических актов Республики Косова и условий упомянутого Предложения, то преобладает последнее».

Кроме того, в РК действует институт Международного гражданского представителя (МГП), некий аналог Высокого представителя в БиГ, который является высшей директивной инстанцией в вопросах государственного управления и имеет широкие коррективные полномочия. МГП назначается Международной руководящей группой и по совместительству занимает должность Специального представителя ЕС. В настоящий момент им является нидерландский дипломат Питер Фейт. К его полномочиям относятся: право аннулировать решения или законы, принятые властями Косова; наказывать и отстранять государственных должностных лиц, чьи действия он сочтет не соответствующими Плану урегулирования. Мандат МГП будет действовать до тех пор, пока Международная руководящая группа не определит, что РК выполнила положения Плана урегулирования. В Конституции Косова по поводу МГП сказано, в частности, следующее: «Ни у какой республиканской власти Косово нет юрисдикции, чтобы рассмотреть, уменьшить или иначе ограничить мандат, полномочия и обязательства МГП» (ст. 147).

Деятельность МГП дополняется институтами ЕС, которые могут осуществлять надзорные, наставнические и рекомендательные функции в отношении всех областей, связанных с правопорядком в РК; имеют право независимо расследовать и преследовать в уголовном порядке лиц, подозреваемых в совершении преступлений, чреватых подрывом общественных устоев, таких, как преступления, совершенные организованными преступными группами, межэтнические преступления, финансовые преступления и военные преступления. Кроме того, европейские институты обладают ограниченными исполнительными полномочиями в целях обеспечения эффективности и действенности функционирования косовских учреждений сектора правопорядка, например в областях пограничного контроля и борьбы с массовыми и уличными беспорядками.

Однако самым ярким фактором, свидетельствующим о квазигосударственности РК, является международное военное присутствие, возглавляемое США и НАТО. Альянс продолжает выполнение функции, которую до провозглашения независимости Косова выполняли Силы для Косово (СДК), по обеспечению, совместно с МГП и в рамках поддержки косовских институтов, спокойной и безопасной обстановки на всей территории РК до тех пор, пока косовские институты не будут способны взять на себя всю полноту ответственности за безопасность. Пока этого не произойдет, все вопросы безопасности решает НАТО, для чего необходимо постоянное военное присутствие. Кроме того, в стране размещены две крупные военные базы США — Camp Bondsteel (Урошевац) и Camp Film City (Приштина).

Серьезное осложнение ситуации вокруг Косова произошло в июле 2011 г., когда власти Приштины попытались взять под контроль два пограничных пропускных пункта Яринье и Брняк на границе с Сербией. Это вызвало возмущение сербского меньшинства. В результате кровопролитных столкновений потребовалось вмешательство сил КФОР. В настоящий момент силы КФОР пытаются навести порядок, используя слезоточивый газ и резиновые пули против протестующих сербов. Кроме того, косовские сербы предприняли не имеющие аналогов в международной практике дипломатические шаги. По разным оценкам, от 20 до 50 тыс. заявлений с просьбой о предоставлении российского гражданства были поданы в посольство РФ в Белграде. Однако, несмотря на столь активное сопротивление по установлению полного контроля со стороны Приштины над всей территорией Косова и Метохии, власти Белграда призывают косовских сербов решать вопросы мирным путем и не оказывают им решительной поддержки. Правительство Сербии с весны 2011 г. под сильным давлением Евросоюза постепенно признает атрибуты государственности РК. ЕС настаивает на фактическом признании независимости сербского края, рассматривая этот шаг как обязательный для продолжения диалога о членстве в организации.

Показательно, что изменить отношение к новому албанскому государству ни Европу, ни Америку не заставил даже сенсационный доклад швейцарского депутата ПАСЕ Дика Марти, сделанный в декабре 2010 г. В докладе, в частности, были приведены свидетельства о причастности премьер-министр Косова Хашим Тачи к группировке, торговавшей органами, наркотиками и оружием, что ставит под сомнение политическую легитимность главы кабинета министров РК. Подробнее об этом и о других криминальных «достижениях» косовских албанцах в следующей главе.

 

3.1. Албанская мафия в мировой системе наркоторговли

В 1997 г. в докладе Генерального секретариата Интерпола перед всеми странами — участниками этой международной организации была поставлена задача — уделять особое внимание быстро развивающимся мафиозным кланам косовских албанцев. В документе подчеркивалось, что «преступные группировки этнических албанцев уже сумели взять под свой контроль от 60 до 80 % поставок героина в Швейцарию, Австрию, Германию, Венгрию, Чехию, а также в Швецию и Норвегию. Таких "впечатляющих успехов" албанские гангстеры достигли, установив контроль над так называемым "балканским маршрутом", проходящим через Балканский полуостров в Западную Европу из Пакистана, Афганистана, Ирана, Турции, откуда переправлялся сначала опий, а потом и героин». Кроме того, косовскими албанцами выращиваются значительные объемы конопли. Есть также сведения о наличии в Косове разветвленной сети лабораторий по производству героина, а в последние годы здесь активно ведутся работы «по генной модификации южноамериканской коки, используемой для производства кокаина, с целью массового выращивания этого растения в Европе и превращения территории края Косово в "европейскую Колумбию"».

Но это все же слишком отдаленные перспективы. Поэтому, в буквальном смысле не жалея живота своего, албанская мафия трудится на ниве транспортировки традиционных наркотиков. Необходимо отметить, что после установления международного присутствия в Космете в июне 1999 г. после натовских бомбардировок Югославии пропускная способность «балканского маршрута» резко возросла. «Балканский маршрут» считается главным каналом транспортировки опиатов и пропускает до 80 % наркотиков, предназначенных для продажи в Европе. Опиум, выращенный в Афганистане и Пакистане (центр так называемого «Золотого Полумесяца»), перерабатывают в Турции. Затем через Грецию, Болгарию, Албанию, «новые демократии», возникшие на Балканах после развала Югославии, а также Австрию, Румынию, Чехию и Венгрию наркотики переправляют в другие регионы Европы. Далее «балканский маршрут» ведет в Великобританию через французский порт Кале, где албанская мафия имеет прочные позиции. Интересная деталь: в портах канала Ла-Манш албанцы нанимают посредников, которые перебивают запах наркотика, загружая на свой транспорт мясо, корм для животных и свежие цветы, чтобы ввести в заблуждение служебных собак, определяющих наркотики по запаху.

Учитывая рост производства наркотиков в Афганистане, на долю которого после установления там американского присутствия приходится до 90 % всего героина в мире (кстати, по данным ООН, доходы от продажи опиума в Афганистане только в 2011 г. выросли на 133 %), а также тесные связи косовских албанцев с талибами и «аль-Каидой», торговля наркотиками является основной статьей дохода «независимого» Косова и албанской мафии в целом. Показательно и то, что премьер-министр РК Хашим Тачи уже давно плотно вписан в наркобизнес, как уже отмечалось в предыдущей главе. Причем за последние годы Тачи организовал физическое устранение бывших своих соратников по ОАК — крупных наркодельцов.

Изучая роль албанской мафии в мировом наркобизнесе, следует знать общий объем этого рынка. В докладе ООН 2011 г. даются следующие данные. «Мировой рынок (только! — Е.П.) опиатов в 2009 г. оценивался в 68 млрд долл., из которых 61 млрд долл. приходится на потребителей героина. Цены на героин существенно различаются. Хотя в Афганистане цены в 2010 г. возросли, стоимость одного грамма составляет там менее четырех долларов. В Западной и Центральной Европе потребители платят от 40 до 100 долл. за грамм, в Соединенных Штатах и в Северной Европе 1170-200 долл. за грамм, а в Австралии цена достигает 230–370 долл. США. Афганские фермеры заработали в 2010 г. около 440 млн долл. США, тогда как самую большую прибыль получили организованные преступные группировки в основных странах потребления».

Как говорится, есть за что бороться. И албанская мафия не просто борется — сражается насмерть, уничтожая любого, кто становится на ее пути к наркоденьгам.

И надо сказать, что в этом многомиллионном серийном убийстве — торговлю наркотиками нельзя воспринимать иначе, как массовое серийное убийство — AM занимает «достойное» место. «Ежемесячно через руки албанских наркодилеров проходят от четырех до шести тонн героина, произведенного из афганского сырья, а годовой доход преступных группировок от торговли смертельным зельем составляет два млрд долларов. Согласно данным ООН, лишь в Европу, которая является одним из главных реципиентов афганских опиатов, поставляется около 150 т героина ежегодно, из них 35–40 т предназначены для России. Албанская мафия контролирует в этом потоке 75 % поставок героина в Западную Европу и около 50 % поставок в США».

Среди албанских организованных преступных групп (ОПГ), контролирующих наркотрафик, самым мощным считается албанский героиновый наркокартель Камилла. Он входит в пятерку крупнейших сообществ такого рода в мире и имеет более 500 млн евро годового дохода. За поставки героина в Европу отвечают около 30 албанских наркокланов, каждый из которых контролирует «свой» участок наркотрафика. В рамках «балканского маршрута» действуют пять основных каналов доставки наркотиков:

1. Албанский идет через Албанию, Македонию, Косово и Метохию, Центральную Боснию и далее в Европу. Название этого канала транспортировки связано с тем, что он проходит преимущественно по территориям компактного проживания албанцев.

2. Зеленый («Зетра») начинается в Турции, проходит через населенную мусульманами Южную Болгарию, захватывает Македонию, использует как перевалочную базу Прешево в Южной Сербии и заканчивается в Боснии. Направление «Зетра» (Турция — Босния), будучи одним из главных направлений криминального транзита, исторически является также магистральным путем проникновения ислама в Европу.

3. Маршрут «Д», или путь через Дубровник. Проходит через пограничный переход «Дебели брег».

4. Маршрут «Р», или путь через Риеку используется только при наличии надежных логистических центров в Хорватии и для прямых поставок наркотиков и оружия. Надо сказать, что албанские каналы криминальных связей, проходящие через Хорватию, а также Словению, существуют уже несколько десятилетий.

5. Северный маршрут обеспечивает поставку наркотиков с территории Балкан через Чехию в Скандинавские страны.

Использование того или иного направления во многом зависит от времени года: зимой некоторые маршруты практически непригодны. Проблема раскрытия каналов транспортировки осложняется как высокими покровителями этого «бизнеса», так и широтой земляческих, коммерческих, родственных связей, сплачивающих албанскую диаспору в Европе. Об этом более детально — чуть ниже.

Однако, несмотря на сплоченность и особую закрытость албанской мафии, а также роль высоких интересантов, в результате скоординированной деятельности Интерпола и серии спецопераций в целом ряде европейских стран в конце 1990-х годов были раскрыты крупные преступные организации из числа этнических албанцев, в том числе и из Космета. К наиболее успешным акциям относится арест одного из самых влиятельных криминальных авторитетов албанской мафии, уроженца КиМ — «Принца» Доброши (1965 г.р.), задержанного 23 февраля 1999 г. в Праге. Еще в 1994 г. норвежский суд приговорил Доброши к 14 годам тюрьмы за совершение тяжких преступлений. Однако в январе 1997 г., подкупив охранника, ему удалось сбежать из тюрьмы. После побега «Принц» некоторое время скрывался на Балканах, где в одной из хорватских клиник ему была сделана пластическая операция.

Всего по делу Доброши тогда удалось задержать и взять под стражу более 40 преступников: аресты проводились одновременно в различных странах Западной Европы. Согласно имеющейся информации, клан Доброши отвечал за поставки героина на северном участке «балканского маршрута». «Принц» контролировал 90 % трафика героина в Швецию и Норвегию. По данным чешской полиции, часть средств, вырученных от продажи наркотиков, шла на закупку оружия, в том числе и переносных зенитных ракетных комплексов, которые предназначались для «борьбы за независимость» Косова. После задержания Доброши отправили в Норвегию, где он должен был отсидеть прежний срок — 14 лет и получить новый. Однако кто-то был очень заинтересован в иной судьбе «Принца».

28 сентября 2006 г. спецслужбы Норвегии раскрыли крупномасштабный террористический заговор: группа террористов-смертников в составе четырех человек готовила взрывы посольств США и Израиля в Осло. «Главным фигурантом этого резонансного дела стал лидер пакистанского крыла "аль-Каиды" Афран Кадер Бхатти, занимавшийся распространением радикального ислама и созданием террористических ячеек на территории скандинавских государств. В ходе расследования выяснилось, что прибытие шахидов в Норвегию, их легализацию и изготовление взрывных устройств организовал… косовский наркобарон "Принц". Причем Доброши занимался этим во время отбывания очередного срока за торговлю наркотиками в норвежской тюрьме, откуда его отправили отбывать наказание в… Приштину (! — Е.П.). Там-то в августе 2006 г. и состоялась его встреча с Бхатти, на которой обсуждались последние технические детали предстоящих терактов».

Вряд ли норвежские стражи порядка отпустили Доброши на родину за «хорошее поведение». Тем более не верится в то, что они могли это сделать по собственному усмотрению, прекрасно понимая, что Косово — это «зона неправа» (Э. Валадюр). По всей видимости, высоким покровителям албанских мафиози Доброши нужен был именно в Приштине, которая к тому моменту вот уже шесть лет находилась под непосредственным надзором британских военных, которые отвечали за эту часть края согласно Резолюции СБ ООН.

Однако вернемся в 1999 год. Тогда сотрудники специализированного отдела итальянской полиции арестовали в Милане еще одного косовского албанца — Агима Гаши — по обвинению в организации преступного сообщества. Гаши и его земляки, осевшие в Италии, в течение ряда лет переправляли на свою новую родину героин из Турции. Наркопоставки оценивались в сотни миллионов долларов. Кроме самого Гаши, карабинеры арестовали еще 124 человека. Большинство из них — этнические албанцы. Правда, среди арестованных были турки, итальянцы, немцы, испанцы и тунисцы — настоящая интернациональная банда. В сферу влияния группы Гаши входили не только рынки сбыта в Италии и некоторых других европейских странах, но и крупные порты в Албании, а также обширные маковые поля в Турции.

Гаши — член известной на Балканах албанской «семьи», специализировавшейся на поставках героина по «балканскому маршруту», рэкете и насильственном вовлечении в проституцию. Агим Гаши приехал в Италию в 1992 г., женился на итальянке и на вполне законных основаниях поселился в пригороде Милана. Традиционно Милан и его окрестности считаются вотчиной Ндрангеты — калабрийской мафии, но это не помешало деятельному Гаши создать мощную бригаду албанцев, ядро которой составляли выходцы из КиМ. «Миланские полицейские называют три основные черты, характерные для албанских преступных группировок: сплоченность, решимость в достижении поставленных целей и безоглядная жестокость. В отличие от других иммигрантов албанцы вовсе не старались следовать местным правилам. Вначале они потеснили курдских и турецких наркодилеров, которые до недавнего времени играли главную роль в организации поставок героина в Италию через Балканы, а лишь затем схлестнулись и с местными мафиози. Члены клана Гаши, отлаживая свой бизнес, совершили немыслимый по итальянским меркам поступок — открыли стрельбу во время переговоров с сыном известного "крестного отца" Ндрангеты».

Однако постепенно между мафиозными кланами была достигнута договоренность — они стали партнерами. «Деловые» интересы клана Гаши не ограничивались только Италией. Ему удалось открыть салон красоты в Лондоне, который послужил «крышей» для основного бизнеса, — как известно, в Великобритании самые высокие в Европе цены на героин. Надо сказать, что часть доходов от наркоторговли Гаши всегда вкладывал в легальный бизнес: первые салоны красоты и агентства по продаже недвижимости были открыты еще в Милане. Позже они использовались в схемах по «отмыванию» наркоденег. Кроме того, подобные заведения функционировали в Венгрии, Германии и Норвегии.

В Италию оптовые партии героина клан Гаши в основном переправлял из Турции. Была даже создана транспортная компания, которой руководили два брата, тоже косметские албанцы, Адем и Авни Игришта. Официально их фирма специализировалась на импорте в Италию орехов и хлопчатобумажных маек из Турции, в контейнерах с которыми были искусно спрятаны пакеты с героином. Использовались и другие схемы. Например, оптовая партия героина доставлялась в Софию или Будапешт. Затем наркотик укладывали в небольшие пакеты так, чтобы было удобно спрятать в легковой машине, и передавали курьерам. В качестве курьеров группа Гаши старалась использовать состоятельных немцев, владельцев дорогих машин — мерседесов и БМВ. На комиссионные не скупились. Только в Италию таким способом подчиненные Гаши поставляли 10–15 кг героина ежедневно. В год только такая транспортировка достигала от 3 до 5 т наркотических веществ, не говоря уже о других способах наркотрафика.

Розничной продажей наркотика на улицах Милана и других городов занимались мигранты как из КиМ, так и из Северной Африки. Наркокурьерами, работающими с мелкими партиями-порциями, обычно служат дети младше 14 лет, которые не подлежат уголовному преследованию. Бригадиры обеспечивали бесперебойность и «крышу» процесса, а «уважаемые» люди, авторитеты возглавляли этот процесс. Как отмечал бывший начальник Отдела по борьбе с наркотиками Белградского управления полиции Марко Ницович, «проникнуть в албанские криминальные группы практически невозможно, поскольку героином занимаются только члены семейного клана. А без "внедренного" в каналы "своего человека" ничего нельзя сделать. Поэтому албанцы сегодня — самая большая проблема полиции западных стран».

Несмотря на семейственность, среди албанских ОПГ случаются серьезные разборки. Например, известный в Албании гангстер Наим Зибери, контролировавший наркоторговлю в Тиране, попытался обложить данью Гаши. В результате труп Зибери был найден весь изрешеченный пулями. Следствие доказало, что стреляли сразу из нескольких автоматов.

С момента возникновения криминальных албанских структур в Европе всегда существовала устойчивая связь этих кланов с малой родиной. В период активизации сецессионной деятельности в Косове и Метохии основные потоки средств уходили на обеспечение деятельности ОАК. После получения «независимости» эта связь не прервана. Огромные деньги тратятся на получение признания со стороны целого ряда государств, а также идут на подкуп еврочиновников и депутатов Европарламента, которые выделяют миллиарды евро на поддержание нищей экономики «независимого» Косова. Кроме того, серьезная работа ведется по подрывной деятельности в Черногории, Македонии и сербском Санджаке. И наконец, наркоторговля, как и другие виды криминальной деятельности, является основным источником дохода руководства РК.

Что же касается войны в крае, то именно в конце 1990-х годов сотрудники Европола отмечали резко возросшую активность преступных сообществ косметских албанцев, специализирующихся на контрабанде и распространении наркотиков. Анализируя бурную деятельность албанских преступных групп, специалисты по борьбе с наркобизнесом указывали на причастность к хорошо оглаженной сети контрабандного распространения героина руководства ОАК. Например, в конце марта 1999 г. один из руководителей полиции Швеции, курирующий борьбу с наркобизнесом, в интервью лондонской «The Times» заявил, что его служба располагает информацией, дающей основания утверждать, что между наркодолларами и ОАК существует непосредственная связь. Однако ОАК — это относительно публичное звено криминального бизнеса. Как отмечает исследователь тайных пружин мировой политики Даниэль Эстулин, за созданием ОАК и — шире — за наркоторговлей стоит Бильдербергский клуб. По его версии, в 1996 г. на заседании клуба в Кинг-Сити было принято решение о поддержке тогда еще разрозненных группировок косметских албанцев с целью создания структуры, способной контролировать трафик героина с Ближнего Востока в Европу и США.

Еще в 1994 г. «The Christian Science Monitor» писала, что «нарушенный югославским конфликтом наркотрафик через Балканы восстанавливается благодаря албанским наркобаронам, которые налаживают новую сеть контрабанды в Западную Европу, не проходящую через регионы полуострова, страдающие от войны. Например, в 1990 г. венгерской полицией было задержано только 6 кг сильнодействующих наркотиков, а к августу 1994 г. ежегодная цифра достигала уже 600 кг». В свою очередь «Jane's Intelligence Review» (британский журнал, занимающийся расследованиями) в статье «Балканский Медельин» от 1 февраля 1995 г. писал: «Традиционно маршруты перевозки героина в Западную Европу через Югославию, Турцию, Кавказ и более восточные регионы все сильнее смещаются в сторону Италии, пролегая через Черное море, Албанию, Болгарию и Македонию. Это изменение укрепило албанскую мафию, которая, как сейчас считается, контролирует 70 % нелегального рынка героина в Германии и Швейцарии. Она действует в союзе с могущественной сицилийской мафией и опирается на многочисленную диаспору в западных странах: только в Швейцарии проживает более ста тысяч албанских резидентов (на 2011 г. албанская диаспора в Швейцарии достигает 300 тыс. человек. — Е.П.). Кроме того, эта диаспора служит отличным прикрытием албанским криминальным элементам, она также является важным источником дохода для мафиози.

Если ничего не предпринимать, то могущественный албанский наркотерроризм может создать синдром Колумбии на юге Балкан либо привести к росту могущества албанской мафии, что даст ей возможность контролировать одно или несколько государств в регионе. Практически речь может идти об Албании и Македонии либо о двух странах сразу. Уже сейчас прибыль в иностранной валюте от наркотерроризма поступает правительствам и местным политическим партиям. В Албании правящая Демократическая партия под руководством президента Сали Бериши (был президентом Албании с 1992 по 1997 г. — Е.П.) подозревается в том, что закрывает глаза на наркотрафик и даже напрямую пользуется им в таких политико-экономических целях, как, например, финансирование политических партий и других сепаратистских групп Косово и Македонии».

Занимаясь проблемами наркоторговли, необходимо помнить, что этот «бизнес», приносящий миллиарды долларов его организаторам, «является неотъемлемой и очень важной частью мировой банковской и финансовой систем, поскольку обеспечивает экономику ликвидными наличными деньгами, необходимыми для совершения огромных ежемесячных выплат по производным ценным бумагам и вливаний в инвестиционные "мыльные пузыри" в США и Великобритании». В 2000 г. журнал «Le Monde Diplomatique» оценил ежегодную сумму прибыли от наркоторговли приблизительно в 420 млрд евро.

Важнейшим фактором процветания наркоторговли является прямой интерес крупных компаний. «Корпорации могут зарабатывать огромные деньги, принимая их от торговцев и производителей наркотиков в качестве вкладов под очень низкие проценты и получая (после "отмывания") астрономические прибыли. Когда крупная компания получает наличными в качестве ссуды со ставкой пять процентов 100 млрд нелегальных долл., которые не могут быть использованы, деньги становятся легальными и ликвидными. Наркобизнес процветает потому, что вырученные деньги являются залогом инвестиций крупнейших компаний мира. Наркоторговцы являются кредиторами политиков. Они держат на крючке тех гринго с Уолл-стрит, чьи дети порой умирают от этих наркотиков. Преуспевающие дельцы не могут допустить уничтожения наркобаронов. Конгресс не может допустить уничтожения наркобаронов. Президенты и те, кто финансирует их избирательные кампании, не могут допустить уничтожения наркобаронов. Почему?

Потому, что наша (мировая. — Е.П.) иерархическая экономика, контролируемая одним процентом общества, не может допустить конкуренции (неважно, политической или экономической) в использовании денег, вырученных от торговли наркотиками. И с каждым увеличением продаж на миллион долларов или увеличением доходов после приобретения очередного контрольного пакета акций рыночная стоимость активов этого одного процента общества увеличивается в двадцать, а то и в тридцать раз».

Французский журналист Кристиан де Бри утверждает, что «свободное перемещение этих денежных средств из одного конца света в другой, глобализация и отказ от территориального суверенитета стимулировали резкий рост подпольного финансового рынка. Эта сбалансированная система тесно связана с распространением современного капитализма и базируется на интересах трех групп: правительств, транснациональных корпораций и мафии. Бизнес есть бизнес, и экономические преступления — это прежде всего рынок, процветающий и четко структурированный, а потому управляемый по тем же законам спроса и предложения.

Чрезвычайная сложность крупного бизнеса и невмешательство со стороны политиков — это единственный способ, которым может воспользоваться организованная преступность для "отмывания" денег. Транснациональным корпорациям требуются поддержка правительства и нейтралитет со стороны регулирующих органов, чтобы укреплять свои позиции, увеличивать прибыли, противостоять конкурентам, совершать "сделки века" и финансировать противозаконные операции. Политики оказываются напрямую вовлеченными в этот бизнес, так как их влиятельность зависит от поддержки извне и от финансирования, которое позволяет им оставаться у власти. Такое столкновение интересов — это важная часть современной экономики, смазка, которая позволяет вращаться колесам капитализма». Наркотики в этой сложной цепочке интересов играют одну из главных ролей наряду с торговлей оружием, людьми и человеческими органами, но этому посвящены отдельные части книги.

Торговля наркотиками в мировом масштабе невозможна без поддержки банков, спецслужб, разведывательных структур, как государственных, так и частных крупных корпораций. Фактически наркоторговля — это самое крупное предприятие в мире, которым управляют самые влиятельные особы — члены королевских семей, олигархи и чиновники. Это убедительно показывает в своих книгах Джон Коулман, бывший агент британской службы МИ-6. Что же касается связи албанской мафии и наркоторговли — она несомненна. Об этом писали начиная с 1994 г. все серьезные европейские и американские издания. В официальных докладах, которые зачитывались на слушаниях в Сенате США, озвучивались основные тезисы, свидетельствующие о прямой связи, существовавшей «между торговлей оружием и продажей наркотиков для албанских сил, выступающих против сербов в Косово». Причем подчеркивалось, что именно торговля наркотиками являлась «ключевым фактором, который позволил Освободительной армии Косова выступить инициатором конфликта».

Необходимо отметить, что акулы капитализма не впервые сделали ставку на мафиозные и террористические организации. Например, в 1944 г. западные страны, и прежде всего США, благожелательно отнеслись к сицилийской мафии, представив ее как «антифашистскую структуру», сыграв в определенной степени на том факте, что Муссолини активно и решительно боролся с ней. Спустя несколько десятков лет активно поддерживали «контрас» в Никарагуа, хотя Госдепартаменту США было хорошо известно о вовлеченности этой группировки в крупномасштабную торговлю кокаином. Я уже не говорю о ситуации в Колумбии, где «крупнейшими наркоторговцами выступают как раз те группировки боевиков, которые одновременно являются партнерами наших (американских. — Е.П.) союзников, т. е. колумбийской армии. Вдобавок ко всему сами по себе эти группировки суть прямые наследники еще одного "шедевра" деятельности ЦРУ: террористов, выпестованных управлением по борьбе с "левыми"».

Итак, активное использование методики «работы» с мафиозными структурами разведывательные и военные службы США практикуют с конца Второй мировой войны. Почти хрестоматийным примером теневой политики американского истеблишмента, основанной на поддержке мафиозных главарей, служит сотрудничество ЦРУ с Вито Дженовезе — одним из донов американской мафии для достижения собственных целей в Италии. После того, как «Дон Вито» «сделал свое дело», он оказался в тюрьме за организацию торговли наркотиками, где и скончался от инфаркта миокарда в 1969 г. По аналогичной схеме использовались и устранялись современные наркосоюзники США и НАТО — Усама бин Ладен, Ахмад Вали Карзай и др. Не исключено, что подобная участь ожидает и наркодилеров типа Хашима Тачи или Рамуша Харадиная, но пока их час не пришел.

Исключительная роль наркоторговли в мировой политике, начиная с эпохи опиумных войн XIX в., обусловлена тем, что она позволяет решить сразу несколько задач. Во-первых, дестабилизировать страны и даже целые регионы — «Золотой треугольник» (Бирма (Мьянма), Лаос, Таиланд), «Золотой полумесяц» (Афганистан, Иран, Пакистан). Во-вторых, контролировать политическую верхушку включенных в наркобизнес стран. В-третьих, легко управлять населением, сажая его на иглу. В-четвертых, оправдывать свое военное и политическое присутствие борьбой с наркотрафиком и терроризмом как его следствием. Наконец, не самое последнее — хорошо на этом зарабатывать.

Так что не должно быть никаких иллюзий относительно того, что руководители западных стран и крупных корпораций не знали о деятельности албанской мафии. Более того, они активно ее поддерживали. Ну а задержание тех или иных авторитетов — это лишь часть «Большой игры».

Поэтому все факты раскрытых преступлений стоит рассматривать лишь как вершину огромного айсберга организованной преступности, тесно связанной с мировым истеблишментом. Например, в холе расследования по делу А. Гаши полиция Италии получила данные о том, что «албанская мафия и ее эмигрантское лобби с 1991 по 1999 г. вложили около 1,5 млрд марок ФРГ в сепаратистское движение Косова. В основном это были деньги, отмытые от продажи наркотиков. Лидеры мафиозных структур проникли во все государственные и политические структуры Косова. Одновременно ОАК вместе с лидерами мафиозных кланов распределили сферы деятельности по производству и транспортировке наркотиков». Однако настоящий рай для мафии наступил после налетов НАТО на Югославию. Мафиозные банды косовских албанцев в 1999–2000 гг., по оценкам Интерпола и Европола, вырулили от разграбления Косова более 15 млрд марок ФРГ.

В докладе Европола 2006 г. отмечалось, что мафиозные структуры албанцев по своей маневренности, агрессивности и жестокости стали занимать ведущие позиции в различных сферах криминального бизнеса. Во многих местах албанцы выжили своих конкурентов. В Турине, по сведениям из итальянских официальных источников, албанцы вытеснили все прочие иностранные криминальные группировки: от нигерийцев до марокканцев, действовавших в этом районе. Дело дошло до того, что в конце 2007 г., по сообщению итальянской полиции и заявлению сенатора Иммидио Нови, три крупнейших мафиозных клана Италии — Коза-Ностра, Ндрангета и Коморра — провели переговоры о создании единого картеля по противостоянию мафии косметских албанцев. Не менее острая ситуация сложилась и в Германии, где «беженцы» из их числа завезли невиданное до того количества автоматов Калашникова, а также стали активно изготавливать поддельные банковские купюры. Еще одним видом деятельности AM, который серьезно беспокоит европейцев, является подделка документов. Причем самые лучшие «липовые» документы делают именно албанцы. В последние несколько лет это дело было так масштабно налажено, что цена за «левый» паспорт упала с 6 до 1,5 тыс. долл. (!). Так что поток нелегальных мигрантов в ближайшей перспективе Европе обеспечен.

Мафия косовских албанцев не пожалела даже своего основного спонсора — США. С начала 2001 г. в Нью-Йорке активно «работает» мафиозная сеть этнических албанцев под названием «Корпорация» или «Организация Рудай». Эта структура захватила влияние над подпольным игорным бизнесом практически в половине всего Нью-Йорка. Когда ФБР в 2004 г. провело операцию по ликвидации этой преступной структуры, то оказалось, что только с покерных игровых автоматов мафия косметских албанцев ежегодно получала в Нью-Йорке прибыль в несколько миллионов долларов. Кроме того, здесь была открыта сеть подпольных игорных заведений, где играли в кости. Каждое из таких заведений приносило в неделю доход до 100 тыс. долл. Члены этой же преступной структуры занимались вымогательством, выбиванием долгов и ростовщичеством. В ходе операции были арестованы более 20 членов «Корпорации».

Не менее известны в США «Организация Красничи» — по имени братьев Бруно и Самира Красничи, — которая базировалась в Квинсе и на Статен-Айленде и занималась торговлей марихуаной в Нью-Йорке, Коннектикуте и Мичигане, и ультранационалистическая организация под названием «Призренская лига», членами которой являются албанские экстремисты из Космета, Македонии и Черногории. Такая активность организованной преступности косовских албанцев вызвала некоторую панику в политических и аналитических кругах Америки. В прессе появилась серия материалов о «криминальном государстве», в котором процветают контрабанда наркотиков, оружия, отмывание денег и торговля «живым товаром». Например, объем поставок лишь одной пресеченной в Нью-Йорке албанской группировки был оценен в 125 млн долл.

Арест в октябре 2004 г. 22 членов банды Алекса Рудая по обвинению в убийствах, покушениях, рэкете, ростовщичестве и организации сети подпольных игорных домов был самым громким из последних процессов против организованной албанской преступной группировки и буквально всколыхнул Нью-Йорк. Сила албанской мафии проявилась, в частности, в том, что группа Рудая называла себя «шестым кланом» и позволила себе обидеть такие известные нью-йоркские мафиозные кланы, как Гамбино, Лукезе и Коломбо. Рудай не успел перейти дорогу лишь семействам Дженовезе и Боннано — он получил 27 лет тюрьмы.

Несмотря на столь громкий процесс, спустя всего два года в докладе ФБР было отмечено, что албанская мафия в США медленно, но верно начинает отвоевывать контроль над криминальным бизнесом, вытесняя итальянскую, греческую и азиатские мафии. Например, бывший советник ФБР по вопросам оргпреступности и терроризма Пол Уильямс сообщает, что «криминальные албанские группировки берут под контроль аэропорты и морские порты США». По официальной статистике, в 2011 г. в США проживает более 500 тыс. албанцев — это мигранты из Косова, Македонии, Черногории и собственно Албании.

В США албанские головорезы впервые громко заявили о себе 20 января 1986 г. В этот день в Нью-Йорке на Южной Парк-авеню произошла кровавая разборка наркодельцов, во время которой главарь албанской банды Джой Лика всадил в своего конкурента, некоего Дью Сальяни, 19 пуль из двух автоматических пистолетов. Подобного жестокого убийства в Нью-Йорке не случалось с эпохи знаменитых гангстерских войн 20-х годов XX в. Через несколько месяцев эта же косовская банда совершила беспрецедентное по дерзости преступление в городе Шелби (штат Мичиган). Албанцы бросили бомбу в здание местного отделения полиции. В результате взрыва пострадали трое полицейских, один из которых скончался от полученных ранений. Несмотря на широкий общественный резонанс, эту группировку удалось обезвредить только в 1991 г. Джой Лика и пятеро его подельников были взяты с поличным при попытке контрабандного ввоза в США около 45 кг героина на общую сумму 125 млн долл.

Проблемой албанской мафии правоохранительные органы США занимаются более 20 лет. Однако за это время она лишь окрепла и разрослась. Поддержка ОАК и органически сплетенных с ней мафиозных кланов косовских албанцев со стороны США и НАТО способствовала тому, что преступные структуры этнических албанцев стали одной из самых грозных мафиозных структур не только в Европе, но уже и в Америке. 27 ноября 2011 г. помощник директора Управления ФБР по борьбе с организованной преступностью и наркотиками Крис Свеккер в специальном интервью телеканалу Си-эн-эн вынужден был признать: «Преступные группировки косовских албанцев, действующие преимущественно в Нью-Йорке и других мегаполисах Восточного побережья США, представляют собой самый серьезный вызов федеральным агентам из-за особой опасности и жестокости совершаемых этими бандами преступлений».

Наконец, особым унижением Америки выглядит случай, произошедший с Дж. Бушем-мл. в июне 2007 г. во время его визита в Албанию. Президент США в 30 км от Тираны встречался с крестьянами деревеньки Фуше Круйя. Деревенька живет на американские деньги, и крестьяне восторженно жали окруженному телохранителями Бушу руку, на которой часы сначала были, а потом исчезли. Позже Белый дом выпустил утешительное сообщение, что часы были дешевыми — «Timex» за 50 долл. Но суть ведь не в стоимости, а в факте кражи.

 

3.2. Сексуальное рабство — вторая статья дохода албанской мафии

Помимо наркотиков еще одним прибыльным «видом деятельности» албанских ОПТ в последние годы стала торговля людьми, и прежде всего женщинами. Причем речь идет не только о традиционной для мафиозных структур сфере сутенерства, хотя в этой сфере албанцы уже давно вышли в лидеры. Так, по данным Скотленд-Ярда, еще 10 лет назад проституция в Англии на 75 % находилась под контролем албанских «бригад». Балканские «гости» не только получают крупные прибыли от «подотчетных» им заведений секс-индустрии, но, так же как и в Италии, где дислоцируется самая мощная албанская группировка, поставляют в публичные дома девушек и женщин из Восточной Европы, как правило, из Румынии, Молдовы, Болгарии, Украины и даже России.

Очевидно, что большинство кандидаток, соглашаясь на работу в барах или массажных кабинетах, прекрасно осознают, чем они будут заниматься на самом деле или же в нерабочее время. Но, конечно, не подозревают, что в погоне за деньгами и мифической свободой обрекают себя на настоящее сексуальное рабство. Многие офисы по вербовке девушек «на работу» контролируются албанскими преступными группами. На самом деле свобода для такой «официантки» или «массажистки» оканчивается с момента передачи паспорта новому хозяину.

Но албанцы — «креативные» преступники. В последние годы албанские группировки активно занимаются индустрией садомазохистского секса с беременными женщинами. Преступники заставляют своих подопечных беременеть и отправляться на потеху к всевозможным садистам, в распоряжение которых за отдельную плату предоставляется целый арсенал пыток.

Этот «бизнес» до последнего времени особенно процветал в Британии, куда были ввезены сотни женщин из КиМ и Албании. Сейчас вроде бы лондонская полиция накрыла «штаб-квартиру» хозяев беременных проституток. «Штаб» размещался в самом центре Лондона — в районе Сохо. Причем во время полицейской акции удалось освободить не только более 30 взрослых беременных проституток, но и дюжину девочек-подростков. Тогда же было изъято огромное количество порнографии и даже «бизнес-план» преступников, в соответствии с которым предполагалось освоить новую «деятельность»: торговлю по всей Европе беременными тинейджерами. Полицейские изъяли также документальные свидетельства участия самих преступников в педофилии — фотографии одного из главарей ОПТ Энвера «Гусеницы» с несовершеннолетними наложницами.

Кроме того, проституток албанские преступные группы использовали и собственно для деторождения. Продажа новорожденных детей, «сделанных проститутками», стала новым и выгодным бизнесом этой мафии. Сбыт такого «товара» дельцы, отменно чувствующие конъюнктуру, наладили уже не в Англии, а в Италии и Германии, где существует самый значительный в Европе спрос на усыновление детей. Если несколько лет назад албанские отморозки платили итальянским проституткам, соглашавшимся родить ребенка «на продажу», по 35 тыс. долл., то сейчас они создали собственные родильные дома. Под угрозой применения серной кислоты жертвы из Албании, стран экс-Югославии, Украины и России принуждаются к деторождению. Тех, кто все же не соглашается, не убивают, а уродуют их лица и половые органы серной кислотой — в назидание следующей партии женщин-рабынь, чтобы те были посговорчивее.

Необходимо особо подчеркнуть, что активное освоение албанскими группами такого криминального бизнеса, как торговля людьми и организованная проституция, начинается с момента международного присутствия в крае с июня 1999 г. Причем первые и наиболее успешные «эксперименты» они опробовали на контингенте натовских миротворцев, для которых была организована «индустрия досуга» в виде поставок сексуальных рабынь, в основном сербского происхождения. В тот период КиМ и приграничные сербские земли захлестнула волна похищений молодых женщин, которых принуждали заниматься проституцией в тех местах, где находились «миротворцы» КФОР. Проблема торговли людьми и насильственного вовлечения в проституцию приобрела в крае такую остроту, что спустя год после окончания вооруженного конфликта в крае руководство Международной полиции ООН создало специализированный отдел для борьбы с этим видом преступлений.

В сентябре 2000 г. комиссар Международной полиции подписал приказ об учреждении нового отдела по расследованию случаев торговли людьми и проституции — TPIU (Trafficking and Prostitution Investigation Unit). Руководство этого отдела размещалось в Главном штабе международной полиции в Приштине. Кроме того, отделения TPIU действуют во всех пяти регионах Косова — зонах размещения контингентов КФОР. В главную задачу отдела входило выявление и привлечение к уголовной ответственности владельцев подпольных борделей (фактически работорговцев) и членов групп, занимающихся поставкой в Космет сексуальных рабынь. Однако, несмотря на это, добиться осуждения виновных было практически невозможно: миротворцы ООН и НАТО обладали иммунитетом в Косове, из-за чего даже уволенные в связи с этими преступлениями офицеры избежали уголовного преследования у себя на родине.

Из показаний, которые дают задержанные в КиМ женщины, складывается следующая картина. Молодая девушка из восточно-европейской страны (чаще всего это Молдавия или Румыния), отчаявшись найти нормальную работу у себя дома, решает попытать счастья за границей через «фирму», которая занимается «набором персонала» для работы в благополучных западных странах. Чаще всего в рекламе фигурируют Греция, Италия или Франция. Условия работы заманчивы — оплата в валюте, комфортабельное жилье, достойный работодатель. Как правило, требуются няни в богатые семьи, официантки, горничные, прочая обслуга. Главное, что от потенциальных кандидаток на трудоустройство не требуют каких-либо профессиональных навыков, владения иностранным языком и рекомендаций. Не нужно ничего, кроме ограничения по возрасту (например, не старше 23 или 25 лет). Еще указывается, что весьма желательны «привлекательные внешние данные».

По данным TPIU за 2004 г., большинство женщин, «работающих» в секс-индустрии под крылом косовской мафии, составляют уроженки Молдавии. Кроме них в плен к косовским сутенерам попадают жительницы Румынии, Украины, Белоруссии, Болгарии, в меньшей степени — России и некоторых других стран. В одном из своих отчетов организация приводит такие цифры: 52 % проституток, выявленных в Косово, — гражданки Молдавии, 23 — румынки, 13 — жительницы Украины, 5 — болгарки, 3 — гражданки Албании, 3; местные жительницы (косовские албанки) и 1 % — россиянки. Подавляющее большинство жертв косовскою «секс-бизнеса» составляют женщины от 18 до 24 лет — 58,4 %; от 25 до 30 лет 21,8; от 14 до 17 лет — 12,5; старше 30 лет — 7,3. Больше половины из них не имеют даже законченного среднего образования.

Тесно сотрудничающая с TPIU Международная неправительственная организация по миграции (International Organization for Migration, IOM) полагает, что три четверти женщин, оказавшихся в КиМ на положении невольниц, не ожидали, что за границей вместо обещанной легитимной работы им будет отведена роль проституток. По мнению же большинства полицейских, работающих в TPIU, порядка 70 % косовских невольниц либо заранее знали, либо сознательно допускали, что за границей им предстоит заниматься проституцией. Полной неожиданностью для них оказывается не род занятий, а фактическое рабство и невыносимые условия, в которых они очутились, доверившись «работодателям».

Однако все эксперты едины в главном: основная причина, по которой девушки из Восточной Европы в массовом порядке связываются с сомнительными «фирмами» и столь же сомнительными «посредниками», — крайняя неустроенность жизни в своей стране, отсутствие возможностей и перспектив. Плачевное положение большинства женщин, ставших жертвами балканских работорговцев, усугублялось еще и тем, что, начиная самостоятельную жизнь, они не могут рассчитывать на какую-либо поддержку и помощь со стороны своей семьи. Многие из них (согласно статистике IOM) росли в неполных или неблагополучных семьях, как правило, многодетных, а почти треть регулярно подвергались физическому насилию со стороны ближайших родственников.

Большинство подпольных косовских борделей контролируют бывшие члены ОАК, получая значительные отчисления. После провозглашения «независимости» работорговля в РК продолжает оставаться серьезным криминальным бизнесом. Однако косовские сутенеры — это только одно из звеньев хорошо работающего конвейера. Бороться с этим преступлением, как и с наркотрафиком, торговлей оружием и другими страшными проявлениями сущности мировой капсистемы, можно, только если за дело возьмутся полицейские и силы безопасности так называемых стран-источников — Молдавия, Украина, Румыния и др. Прежде всего, взаимодействие предусматривает оперативный обмен информацией. К примеру, когда по данным, полученным в РК, привлекается к ответственности вербовщик в Молдавии или в Болгарии. Кроме того, очень важно обеспечить охрану женщин, выступавших в суде уже после возвращения в свою страну. Ведь главная причина отказа от дачи показаний — страх, что преступники смогут расправиться со свидетельницей или с ее близкими уже на родине.

Также необходимы более тесные рабочие контакты с полицией в странах Западной Европы. Известно, что около 50 % проституток, привезенных в «независимое» Косово, затем переправляются в Албанию, а оттуда — в Италию, Англию и Францию. В той же Италии бизнес на секс-невольницах контролируют преимущественно албанские преступные группировки. По оценкам итальянской полиции, на территории страны в 2004 г. «работали» более 50 тыс. проституток из Восточной Европы, а доходы сутенеров составляют десятки миллионов долларов в год.

Все эти факты, конечно, ужасны. Однако выше рассматривались случаи, в которых речь идет о первоначально добровольном согласии женщин поехать на «работу» за границу. Видимо, косовским авторитетам этого «полулегального заработка» было недостаточно — они активно занимались и занимаются похищением людей, которые или продаются в рабство, или содержатся в качестве инкубатора органов.

Первым публичным свидетельством похищения людей для секс-индустрии в марте 2001 г. стало дело Элли Милутинович. Эту 20-летнюю студентку белградского медучилища косовские албанцы похитили в июне 2000 г. Ее сделали сексуальной рабыней, которую в течение года насиловали более 300 солдат НАТО. В марте 2001 г. Элли удалось бежать. Она обратилась в органы правопорядка. Судебный процесс проходил в Приштине. Девушку охранял целый взвод 24 часа в сутки. В результате дело закончилось наказанием четверых второстепенных бандитов. Никто из главарей албанской мафии и натовцев к уголовной ответственности привлечен не был. В этот же период сексуального «братства» между албанской мафией и натовцами было продолжено их активное коррупционное сращивание в торговле наркотиками и оружием. Об этом, в частности, заявили впоследствии в ряде интервью сами бывшие миротворцы.

В 2004 г. правозащитной организацией «Международная амнистия» (Amnesty International) был подготовлен обстоятельный доклад, в котором, в частности, утверждалось, что «военнослужащие сил ООН и НАТО в регионе используют продаваемых женщин и девочек для сексуальных утех, а некоторые военные сами вовлечены в торговлю людьми». Согласно докладу «Амнистии», в секс-рабство продают даже 11-летних девочек из Восточной Европы. Выводы правозащитной организации основывались на показаниях проданных в сексуальное рабство в КиМ девочек и женщин из Молдавии, Украины и Болгарии. По словам этих женщин, их нелегально переправили через границу, после чего они были проданы в нелегальные «торговые дома» по цене от 50 до 3500 евро. Авторы документа уверяют, что миротворцы составляют до 20 % тех, кто пользуется проданными женщинами и девочками (в ряде публикаций эта цифра достигает 80–90 %). При этом по численности военнослужащие международных сил составляют лишь 2 % от общего числа населения края.

Албанские преступники не брезгуют наживаться и на поставках незаконных иммигрантов из числа своих соотечественников, а также курдов, турок, иранцев, пакистанцев, палестинцев, сербов, македонцев, цыган. Уже который год буквально каждый день с Балкан в Италию доставляют по 50-100 «беженцев» с Востока, которые затем «расползаются» по всей Западной Европе. Из числа вновь прибывших отбирают совсем еще юных девочек, обреченных увянуть за несколько лет в подпольных домах терпимости. Албанская мафия вооружена по последнему слову техники. В их распоряжении — спутниковые средства связи, компьютеры, не говоря уже об оружии. Несколько раз итальянская полиция засекала в укромных местах и ликвидировала специальные радиомаяки, на которые ориентировались перевозчики живого товара.

Албанские группировки активно «работают» и на ниве похищения детей и взрослых с целью вымогательства. В 2008 г. прошла информация, что британским детективам удалось предотвратить похищение Виктории Бекхем, жены известного футболиста, планируемое именно албанской группировкой.

 

3.3. Торговля органами — «креативный» бизнес албанских ОПГ

Во всех международных документах «торговля человеческими органами» трактуется как незаконный оборот человеческих органов и тканей и является новой формой организованной преступности, так как активное развитие этот вид «бизнеса» приобрел в последнее 20-летие, благодаря достижениям в области медицины, биологии и других научно-технологических сфер. Научно-технический прогресс достиг невероятных вершин, в результате чего к началу 1990-х трансплантология стала обычной практикой во многих странах мира.

Кстати, самую первую операцию в мире по пересадке трупной почки осуществил в 1933 г. советский хирург из Херсонеса Юрий Вороной, но она оказалась неудачной. Началом эпохи трансплантологии считаются 1954 г., когда будущий лауреат Нобелевской премии американец Джозеф Мюррей выполнил успешную пересадку почки, и 1967 г., когда американский хирург Томас Старзл выполнил первую успешную трансплантацию печени, а Кристиан Барнард из ЮАР выполнил удачную попытку пересадки сердца человеку в Кейптауне. К середине 1970-х годов хирургами в разных странах мира было произведено в общей сложности 228 трансплантаций печени, но лишь не более чем в 20 случаях они привели к реабилитации реципиентов. Лишь «к 1990-м годам около 80 % операций оказывались успешны, а значит, можно было уверенно говорить о грандиозном успехе новой отрасли. Только в США к тому времени количество "очередников" на получение органов для пересадки приближалось к 40 тыс., и ежегодно 10 % сердечников умирали, так и не дождавшись исцеления. Острейший дефицит органов охватывал все страны и все континенты, и одной из главных задач здравоохранения стала задача обеспечения трансплантологии исходным материалом — свежими жизненно важными органами человека».

Легально удовлетворить потребности всех, нуждающихся в пересадке органов, в настоящий момент не представляется возможным. Но в мире капитала, как известно, спрос рождает предложение. Нелегальный рынок органов возник именно как реакция на спрос, причем спрос тех, у кого есть деньги, большие деньги, и кто не утруждает себя вопросами: «Откуда органы и каким способом они были изьяты?». Трафик нелегальных органов буквально повторил маршруты эпохи колониализма, по которым несколько столетий назад возили рабов, а сегодня и рабов, и органы, — с Юга на Север, из Третьего мира в мир «золотого миллиарда», от темнокожих к белым, от женщин к мужчинам, от бедных белых к белым богатым.

«Бэрри Якобс, американский "врач", основал еще в 1983 г. "международную биржу почки", и до 1990 г. организовал порядка 2 тыс. продаж в год, покупая органы в Индии. Представители Кувейта, Саудовской Аравии, ОАЭ, Бахрейна, Омана отправлялись за почками в Индию так же, как столичные граждане отправляются на Тишинский рынок в Москве. После разоблачительных телевизионных репортажей Би-би-си Индию так и называли во всем мире — "органный базар". К тому же зачем платить от 40 до 70 тыс. долл. в европейских странах, если можно было за 15–20 тыс. получать, на первый взгляд, то же самое, но в Индии?». Индия до сих пор остается единственным местом в мире, где можно легально приобрести почку от живого донора, а не от трупа практически в любое время суток, как в супермаркете.

В Южной Африке, на родине первой в мире пересадки «темнокожего» сердца (1968) в «белую» грудную клетку, шокирующие слухи и факты о злоупотреблениях в полицейских моргах и торговле людьми, особенно женщинами для нужд трансплантологии, заставили специальную правительственную комиссию в конце 1980-х годов начать расследование и принимать отчаянные меры. К 1990-м годам на рынке органного донорства появился еще один центр незаконной трансплантологии — Турция, где встречаются и доноры, и те, кто нуждается в куске чужого тела.

Особое место на рынке органного донорства занимают страны, где тела всех без исключения граждан признаются государственной собственностью, а уж заключенных — тем более. До осуждения практики торговли органами Всемирной медицинской ассоциацией в 1983 г. пациенты из многих азиатских стран отправлялись на остров Тайвань за криминальными органами в прямом и переносном смысле. После того как в Тайване было пересмотрено законодательство, активно нелегальный рынок трансплантологии стал развиваться в Китае.

Торговля человеческими органами сегодня категорически запрещена в большинстве стран мира, включая все развитые страны. Извлечение органов и тканей человека является одним из видов эксплуатации в определении термина «торговля людьми». Однако доказать незаконное извлечение органов и тканей человека чрезвычайно сложно, так как во многих государствах допускается законное использование органов живых доноров. Существует развитая социальная система обеспечения медицины «свежими органами», где можно выделить два официальных канала получения органов и тканей для пересадки: безвозмездное получение органов от родственников больного и безвозмездное изъятие органов от умерших людей. Правда, для этого, как правило, требуется предварительное специальное разрешение суда. В большинстве стран запрещается использовать донорские органы людей с психическими расстройствами, а также донорство органов заключенных — даже при наличии их согласия.

Нелегальный рынок торговли людьми и органами стал активно развиваться в 1980–1990 гг. и в настоящий момент является третьей статьей доходности международной организованной преступности. Журналисты любят цитировать по этому поводу Саверио Морабито, члена мафиозного клана Ндрангеты, который как-то сказал: «Бизнес будущего — незаконная торговля органами. Достаточно одной клиники и пары докторов, и из одного человека можно извлечь кучу органов».

«Первое упоминание об импорте человеческих органов в Западную Европу относится к 1987 г., когда правоохранительные органы Гватемалы обнаружили 30 детей, предназначенных для использования в этом бизнесе. Затем пошли сообщения из Бразилии, Аргентины, Мексики, Эквадора, Гондураса, Парагвая. Первым, кого арестовали за такую торговлю, стал в 1996 г. египтянин: бедняки продавали ему почки по 12 тыс. долл. за штуку».

Глобализация принесла с собой самые страшные в истории человечества явления: международный терроризм, торговлю людьми и «трансплантационный туризм», когда реципиент вместе с донором едет для трансплантации в такие страны, как Эстония, Румыния или Турция. Если в 1970-1980-е годы продажей собственных органов занимались выходцы из Юго-Восточной Азии, Латинской Америки, то после крушения биполярной системы, когда капитализм укрепился во всем мире, таким образом пытаются заработать и жители стран Восточной Европы, а также бывших республик Советского Союза, оставшиеся без работы и средств существования.

Самый высокий спрос существует на почки и печень. Во всем мире из 70 тыс. случаев пересадки органов в год в 50 тыс. случаев происходит замена почки. При этом, отмечают эксперты, 5-10 % таких операций являются результатом незаконной торговли органами. Что касается пересадки тканей, то наибольшим является число операций по пересадке роговицы глаза. Всего же каждый год в мире выполняется 100 тыс. трансплантаций органов и более 200 тыс. — тканей и клеток человека, а лидером по количеству проводимых трансплантаций являются США.

Особо изуверские и масштабные формы торговля человеческими органами приобретает в период различного рода вооруженных конфликтов. К великому сожалению, подобные действия происходят в различных частях мира, однако именно на территории Косова и Метохии зафиксированы самые страшные и многочисленные факты подобного «бизнеса». Лидеры косовской мафии по жестокости и цинизму превзошли всех торговцев органами. Они не стали утруждать себя «трансплантологическим туризмом» и не ограничились изъятием органов у военнопленных, а захватывали сотнями мирных жителей, преимущественно сербов, которых содержали в концентрационных лагерях, где они дожидались очередного заказа на орган. Причем совершались все эти страшные преступления на территориях, подконтрольных миротворческим силам ООН и НАТО с июня 1999 г. Документальные свидетельства этих изощренных зверств косовских албанцев были в распоряжении МТБЮ уже в 2000 г. Однако серьезное расследование началось лишь в 2008 г., а в мае 2011 г. в Приштине и в октябре 2011 г. в Албании прошли первые судебные слушания.

Серьезный импульс разоблачению косовских убийц был дан докладом Дика Марти «Бесчеловечное обращение с людьми и незаконная торговля человеческими органами в Косово», озвученным им в ПАСЕ 12 декабря 2010 г. Напомню: в документе указывается, что руководители ОАК, в том числе действующий премьер-министр РК Хашим Тачи, самым тесным образом связаны с организованной преступностью и непосредственно участвовали в торговле человеческими органами. В докладе говорится о центрах, расположенных на территории Албании, в которых содержались и в которых убивали захваченных гражданских лиц, в основном сербов, с целью изъятия органов и последующей их продажи на черном рынке.

И Тачи, и руководство Албании отрицают эти обвинения, называя доклад Марти «фальшивкой», а самого Марти — «деревянным адвокатом Сербии». Буквально сразу после обнародования этих материалов, 30 декабря 2010 г. Тачи в интервью швейцарским газетам заявил: «Доклад Марти содержит много сказок и основан на слухах. Способ, которым Марти написал свой отчет, напоминает пропаганду Геббельса. Эта брошюра имеет расистский подтекст. Марти оскорбляет весь албанский народ и пытается нашу борьбу за свободу против сербской политики угнетения представить как уголовное деяние». Сали Бериша, развивая тезисы Тачи, вообще договорился до того, что увидел в докладе «тайную руку Москвы»: «Текст Дика Марти был подготовлен в Сербии, но с благословения России». Тем не менее Албания заявила об открытости для любого расследования на своей территории и готовности помочь следствию.

В результате шума, поднятого этим докладом, в июне 2011 г. Советом Европы была создана специальная группа следователей и прокуроров по изучению заявлений о торговле органами в Косове и Метохии во главе с американцем (!) Джоном Клинтом Уильямсоном. Именно в его распоряжении оказались все собранные материалы, в том числе и рабочие журналы руководства ОАК времен войны 1998–1999 гг. В них имеются такие примечательные записи: «Захвачена пожилая сербка. Интереса не представляет». Или: «Поймали блондина. Отправить на субпродукты, плевать, кто он — серб или американец». Многое зависит от того, как комиссия распорядится этими материалами.

Уильямсон начал официальное расследование по фактам продажи органов захваченных гражданских лиц во время войны 1998–1999 гг. в Космете с Албании. В частности, по этому вопросу он встречался с премьер-министром Албании Сали Беришей и прокурором Ина Рамой, но детали этих встреч не известны. Кстати, в 2008 г. Прокуратура Сербии обвинила Албанию в уничтожении доказательств по делу о массовых похищениях сербов в КиМ в 1998–2001 гг. и насильственном удалении их внутренних органов для дальнейшей продажи в западные клиники. Есть мнение, что ныне действующий премьер Албании Сали Бериша лично отдал распоряжение спецслужбам страны уничтожить все документы о массовых похищениях сербов в Космете и о торговле удаленными у них донорскими органами, так как сам был связан с организатором торговли человеческими органами лидером ОАК, нынешним руководителем РК Хашимом Тачи. Посмотрим, чем закончится расследование Комиссии ЕС: за отсутствием многих документальных свидетельств она привлекает свидетелей из США, Канады и европейских стран. Тем не менее до сих пор неочевидно, что весь это процесс завершится наказанием действительных организаторов массовых убийств и издевательств. Например, когда министер иностранных дел Сербии (2007–2012) Вук Еремич поднял этот вопрос на заседании СБ ООН, французкий посол Жерар Аро, которого, конечно, поддержали представители Великобритании, Германии и США, заявил, что заниматься этим должна EULEX.

Цинизм так называемого цивилизованного международного сообщества заключается в том, что до доклада Д. Марти оно не интересовалось судьбой сотен жертв, о которых сербская сторона неоднократно сообщала во все инстанции. Так, в течение 1999 г. производились изъятия почек у захваченных гражданских лиц («неизвестных доноров», как это чаще всего пишется в официальных документах МТБЮ) в больничном центре в Тиране, который по мрачной иронии называется «Мать Тереза», и в университетской больнице Скопье. Во время войны эти учреждения использовались также для лечения раненых боевиков ОАК.

Для изъятий органов использовались также часть больницы в Байрам-Цури и оздоровительный центр на заводе «Кока-Кола» в Тиране, психоневрологическая больница тюрьмы № 320 в г. Бурел и частный дом, оснащенный под больницу, в окрестностях г. Тропоя, так называемый «Желтый дом». Кроме того, по данным сербской прокуратуры, людей содержали в шахте Дева, расположенной на границе Косова и Албании: один конец туннеля находится на территории края, другой — в Албании. В шахте была оборудована тюрьма. Все эти факты родственниками похищенных сербов были задокументированы и предоставлены в международные инстанции в период с 2000 по 2003 г.!

Более десяти лет назад, еще в 2000 г. прокурорская служба МТБЮ «получала сообщения о том, что в 1998 и 1999 гг. солдаты ОАК похитили сотни сербов, цыган, албанцев и людей иной этнической принадлежности. Некоторых из похищенных держали в специальных лагерях, других запирали в подвалах, где стояла вода, или в стойлах для скота. Людей избивали, насиловали, пытали, казнили. Кто-то просто бесследно исчезал». По свидетельству Карлы дель Понте, которая с 1999 по 2007 г. была Главным прокурором МТБЮ, в трибунал сообщали, что «солдаты ОАК с помощью насилия и запугиваний принуждали сербов и цыган покидать родные деревни, а тех, кто оставался, убивали. Солдаты ОАК использовали пленных в качестве живых мишеней. Сообщалось о месте казней близ озера. Нам сообщали также, что тела жертв и живых пленников отправляли в Албанию.

Наташа Кандич (сербская журналиста. — Е.П.) прислала в прокурорскую службу опубликованный доклад, в котором говорилось, что 593 человека — сербы, черногорцы, цыгане и мусульмане славянского происхождения — либо исчезли, либо были похищены в период с 12 июня 1999 г. (день, когда в Косово вошли международные миротворческие войска НАТО — КФОР) по 31 декабря 2000 г. Обстоятельства исчезновения людей были столь странными, что напрашивалось предположение, что это не просто проявления постконфликтной мести. Большинство людей пропало в тех районах, где во время натовских бомбежек не отмечалось крупномасштабных проявлений насилия со стороны сербских войск. Десятки солдат югославской армии исчезли во время бомбежек и сражений с солдатами ОАК. Более 1,5 тысяч албанцев, удерживаемых ОАК в специальных лагерях во время бомбежек, бесследно пропали. Более 300 албанцев исчезли по второй половине 1999 и в 2000 годах». В трансплантологические лагеря жертв доставляли на грузовиках, что свидетельствует о массовости экзекуций, и очевидно, что подобные перемещения не могли быть незаметны как для миротворческих контингентов, размещенных в КиМ, так и для албанских пограничников при перемещении через границу Албании. Многие из перемещенных лиц до сих пор не найдены.

25 января 2001 г. во время визита в Белград Карла дель Понте встречалась с родственниками тех, кто пропал в КиМ. Тогда председатель ассоциации по розыску пропавших, Ранко Джинович, сообщил о тех, кто исчез в Космете с 1998 по 2001 г. «Ассоциация располагала доказательствами преступной деятельности членов ОАК. В числе этих доказательств, по словам Джиновича, были свидетельские показания о похищениях мужчин, женщин и детей. Три четверти похищенных пропали уже после введения в Косово миротворцев НАТО и организации Миссии ООН. Джинович обвинил руководителей ОАК, политического лидера Хашима Тачи и военного командира Агима Чеку в похищениях и убийствах на территории Косова и Метохии. Джинович сказал, что его ассоциация располагает именами 200 похитителей, и все они являются членами ОАК». В частности, у семьей похищенных Драгана Ристича, Йовицы Пауновича и Драгана Арсича были неопровержимые доказательства жутких преступлений ОАК. Родственникам узников удалось установить контакт с Ахметом Исуфи, членом Главного штаба ОАК и с комендантом зоны ОАК, «Карадак», его двоюродным братом Ахметом Кадрию, а также с Али Райфом, старостой лагеря «Бурел». За деньги они обещали освобождение своих жертв и даже разрешили свидание. После этой встречи стало известно, что в том лагере содержалось 280 человек.

Во время встречи с дель Понте в 2001 г. родственники пропавших обратились с просьбой расследовать преступления, совершенные после введения в Космет миротворческих сил в июне 1999 г. На что главный прокурор МТБЮ ответила: «Я попытаюсь». Как известно, ей удалось только опубликовать книгу, и то спустя восемь лет после той встречи. Однако и на том спасибо; по словам экс-прокурора, самое серьезное противодействие расследованию преступлений албанцев осуществляли правительство США, руководство НАТО, чиновники Международной миссии ООН и лично Бернар Кушнер.

В начале 2003 г. эксперты ООН предоставили доклад, в котором содержались свидетельские показания о тайном содержании людей под стражей в лагерях в Северной Албании. Два года спустя итальянские журналисты Джузеппе Витторио и Джулиа Романо опубликовали документы, которые свидетельствуют о том, что в 2005 г. при финансовой поддержке ООН было «проведено расследование правонарушений по переливанию крови в Косово в центрах, связанных с незаконными поставками крови и ее производных, в некоторых частных клиниках, работающих в районе Приштины». Однако ни в 2000, ни в 2003, ни в 2005 гг. не было предпринято никаких мер для дальнейшего изучения этого вопроса. Мировая пресса впервые стала писать о незаконной торговле органами и тканями лишь после выхода книги Карлы дель Понте — в 2008 г.

В течение всех лет с момента введения «миротворцев» в КиМ и провозглашения «независимости» края непрекращающимися усилиями сербской общественности, политиков, ученых и дипломатов из разных стран удалось все-таки пробить стену лжи и коварства, возведенную албанским мафиозным государством и их западными, прежде всего натовскими, покровителями. Трогательная забота представителей определенных политических кругов Запада об албанских изуверах, препятствующая полноценному расследованию случаев «черной трансплантологии» и откровенного геноцида сербов, напоминает аналогичное отношение западной верхушки к ряду нацистских преступников, ставивших медицинские эксперименты на узниках концлагерей. Нынешняя ситуация отличается тем, что сегодня западные покровители выступают и как бизнес-партнеры албанской мафии, а точнее — как подельники.

Лишь в конце мая 2011 г. апелляционный суд Приштины принял к рассмотрению материалы, представленные европейской миссией EULEX, в отношении группы врачей и высокопоставленных правительственных чиновников, обвиняемых в торговле человеческими органами, злоупотреблении властью и создании преступной организации. Как уже отмечалось, расследование этих преступлений было начато еще в 2008 г. УНМИК по фактам незаконного изъятия внутренних органов у больных в клинике «Медикус» (Medicus) в Приштине, рекламируемой как «Немецкая клиника сердечнососудистых заболеваний».

Причем ни многочисленные свидетельства сербов, ни обращения в различные инстанции не заставили начать расследование. Дело закрутилось только после того, когда в ноябре 2008 г. в аэропорту Приштины был снят с рейса 24-летний гражданин Турции Йилман Алтун, который не смог улететь в Стамбул по причине тяжелого состояния. Оказалось, что за четыре дня до несостоявшегося полета в клинике «Медикус» у него была ампутирована почка, за что ему было обещано 20 тыс. долл. Эта почка была трансплантирована 74-летнему гражданину Израиля. С этого момента избежать официального расследования было невозможно. Позже прокуратура задокументировала еще 20 подобных фактов. Среди покупателей органов были канадец Рауль Файн, купивший почку, ампутированную у женщины, и немец из Северной Рейн — Вестфалии.

Из показаний нуждавшегося в срочной пересадке почки канадца следует, что он провел первоначальные переговоры с израильскими посредниками, которые свели его с руководством клиники «Медикус». Стоимость пересадки почки была определена в 87 тыс. евро. Файн произвел оплату на счет израильского посредника Моше Хареля и затем вылетел в Приштину с остановкой в Стамбуле, где его осмотрел еще один из главных обвиняемых — Юсуф Сонмез. После этого канадец вместе с другим «реципиентом» — гражданином Германии — был помещен в клинику, где и прошла операция по пересадке. При этом, по данным обвинения, донорами для канадца и немца выступили две женщины из стран СНГ. Согласно данным СМИ, одной из них являлась уроженка российского Дальнего Востока Анна Русаленко. По материалам следствия, именно ее почка была пересажена канадцу, однако обещанного вознаграждения в 20 тыс. евро Анна не получила и была переправлена обратно в Стамбул.

Похожая информация содержится и в показаниях другого международного свидетеля — менеджера из Нью-Йорка Джозефа Коралашвили, который в октябре 2008 г. сопровождал в РК своего отца, нуждавшегося в пересадке почки. Безопасность этого свидетеля обеспечивало непосредственно ФБР. По словам Коралашвили, во время его 6-дневного пребывания в Приштине ни один из местных докторов «не назвал своего имени», и он не имел понятия о происхождении донорской почки, пересаженной его отцу. Свидетельства Файна и Коралашвили, безусловно, позволяют судить о высокой международной координации деятельности «черных трансплантологов». По версии следствия, получателями нелегальных органов были граждане Германии, Израиля, Канады и Польши и платили в среднем по 90 тыс. евро за почку. Доноры были, в основном, из бедных стран Восточной Европы и Центральной Азии, и в лучшем случае получали до 10 тыс. евро.

Что же это за клиника, фигурирующая в материалах следствия? В соответствии с записью в косовском торговом реестре за номером 70293202 клиника «Медикус» принадлежит немецкому профессору, доктору медицины Манфреду Эрнсту Бееру, который одновременно является ординатором отделения урологии одной из клиник в Берлине — Тиргартен. Его представителем в реестре обозначен косовский врач Люфти Дервиши, который еще в 1998 г. был обвинен свидетелями в участии в похищениях ОАК сербских гражданских лиц с целью насильственной ампутации их внутренних органов. Думаю, что тогда его не привлекли к ответственности, потому что он был товарищем Тачи, в котором тогда очень нуждался Запад: на кону стоял вопрос отделения края.

Дружба Люфти Дервиши, профессора Приштинского университета в 1982 г., с X. Тачи началась в самый разгар войны. Как говорит Франческо Мандои, бывший специальный прокурор EULEX, «семья Дервиши приютила Тачи после взрыва бомбы в его доме». По словам свидетелей, Дервиши часто видели рядом с «Желтым домом», который был одним из тайных мест содержания заложников под стражей боевиков ОАК. Здесь перед трансплантацией органов проводились тесты на совместимость на сербах и албанских заключенных. «Желтый дом» — место операций по изъятию органов у жертв косовской мафии — находится недалеко от г. Бурел на севере Албании и недалеко от г. Призрен. Во время войны и сразу после нее это пространство между Косовом и Албанией находилось под контролем группы Тачи.

Лишь спустя десять лет, в ноябре 2008 г. косовская полиция арестовала в Приштине уролога Люфти Дервиши по подозрению в нелегальной трансплантации почек. Причем — и в этом ярко проявляются весь цинизм и коварство мировой системы правосудия, контролируемой Западом, — арест этот произошел не на основании данных о зверствах над сербами, а по вопросам проведения нелегальных, но добровольных трансплантаций, хотя, как сообщало 5 ноября 2008 г. белградское издание «Блиц», имя этого «врача» назвал один из свидетелей по делу о торговле органами пленных сербов из Косова и Метохии в 1998–1999 годы.

Данные сербской Прокуратуры по военным преступлениям также свидетельствуют о самых жутких «операциях», которые проводились там с 1998 г. по март 2001 г.; согласно другим сведениям, подпольный донорский центр функционировал с 1999 по 2003 г. В Бурел жертвы доставлялись из нескольких концентрационных лагерей и тюрем, располагавшихся у городов Тропоя, Кукес, Байрам Цури, Кольш. и из тюрьмы в шахте Дева. За это время убили более 500 человек. Русских среди них было не менее 50. У наших добровольцев, приехавших защищать православных братьев, албанцы вырезали органы с особым удовольствием — считалось, что уж их-то точно никто искать не будет.

Сведения, собранные сотрудниками Гаагского трибунала, доказывают, что человеком, организовавшим конвейер дешевых донорских органов для стареющей Европы, был нынешний премьер РК Хашим Тачи. По самым скромным подсчетам Карлы дель Понте, на торговле органами, изъятыми у живых людей, Тачи заработал более 2 млн евро. Наверное, именно за это Джордж Буш назвал его «демократом новой волны и одним из лучших европейских менеджеров». Впрочем, двойные стандарты — норма для западной верхушки. Достаточно вспомнить, что президент Р. Рейган называл гватемальского генерала Эфраина Риоса Монта, палача индейцев Гватемалы, прежде всего майя, «человеком большой личной целостности». Сами гватемальцы называли Монта иначе: «Великое чудовище» и «Дьявол». Но это к слову.

Представители МТБЮ побывали в г. Бурел еще в 2003 г. и даже нашли «Желтый дом» — трехэтажное строение с операционной, стены которой были забрызганы человеческой кровью. Однако тогда никакого расследования не последовало. Да и на слушаниях по пересадке органов, проведенных под эгидой ведомства Уильямсона, тоже нет никаких упоминаний о зверствах того времени. Комиссия ЕС, безусловно, делает большое дело — раскрывает каналы нелегальной трансплантологии, но это все очень далеко от того, что творили косовские албанцы с пленными и похищенными в конце 90-х — начале 2000-х годов.

Так, 4 октября 2011 г. перед судом Приштины предстали семь местных жителей, шестеро из которых являются сотрудниками косовской клиники «Медикус». По версии следствия обвиняемые обманом заманивали молдаван, казахстанцев, турок и россиян, у которых предлагали купить донорские почки для дальнейшей пересадки. За каждый донорский орган организаторы аферы обещали заплатить по 15 тыс. евро. После операции доноры обещанной суммы не получали, в то время как подсудимые продавали полученные почки за 80-100 тыс. евро. Всего, по данным «ЯеШегв», медики провели порядка 30 операций.

Всем семерым косовским албанцам, среди которых бывший высокопоставленный сотрудник Министерства здравоохранения РК Илир Рецай, предъявили обвинения в торговле людьми, создании организованного преступного сообщества проведении незаконных операций и превышении должностных полномочий. Все они свою вину не признают. Кроме граждан «независимого» Косова в деле фигурируют, как уже отмечалось, турецкий хирург Юсуф Сонмез, прозванный «Др. Франкенштейн», который проводил операции, а также гражданин Израиля Моше Харель, отвечавший за подбор доноров и реципиентов органов. Оба они находятся в международном розыске по линии Интерпола. В то же время в сентябре стамбульская прокуратура предъявила подозреваемым обвинения по косовскому делу, потребовав приговорить каждого к 171 году тюрьмы.

Каким же должно быть наказание за те зверства, которые творили косовские албанцы в период с 1999 по 2003 г.? Ответ на этот вопрос, похоже, «мировую общественность», т. е. Запад как сообщество, не волнует, так как о жертвах среди мирного неалбанского населения края и о преступниках того периода в ходе судебного разбирательства мы опять не услышали. В своих стараниях вывести из-под удара главных фигурантов дела о «черной трансплантологии» — Хашима Тачи, его подельников и непосредственных покровителей — международные кураторы расследования в лице представителей ЕС забыли, что возмездие все равно придет, как оно пришло, например, к убийцам Че Гевары.

В июне 2011 г. бывший член разведки РК Назим Блаца признался, что он был членом ее тайной группы исполнителей (экзекуторов), которая активно сотрудничала с «Дреницкой группой». По имеющимся данным, эта группа непосредственно причастна к убийству в первые шесть месяцев после войны 450 человек (!), сотрудничавших с Белградом и бывших политическими противниками Тачи. Сейчас Блаца находится под круглосуточной охраной EULEX в своем доме в 20 км южнее Приштины как свидетель и преступник, но главное, как активно сотрудничающий со следствием. «Я готов свидетельствовать до конца», — говорит Блаца. В настоящее время он дает показания против другого предполагаемого члена группы, Фахредина Гаши, поэтому ряд аналитиков надеется, что его показания могут вывести на высших лиц в руководстве РК и непосредственно связанных с Тачи. Пока Блаца — первый, кто нарушил закон молчания о людях ОАК, вовлеченных в преступления, но, будем надеяться, не последний.

Доклад Дика Марти содержит большое количество информации о случаях серьезного нарушения прав человека высшими должностными лицами самопровозглашенной Республики Косово перед началом бомбардировок Югославии авиацией НАТО в 1999 г. Кроме того, Марти утверждает, что по окончании вооруженного конфликта в Космете ОАК совершила многочисленные исключительно жестокие преступления, связанные с принудительными ампутациями органов в клинике, расположенной недалеко от Фирше-Круже на территории Албании. Марти констатирует, что преступная деятельность ОАК до сих пор не остановлена.

В документах, представленных в Совет Европы, содержатся многочисленные доказательства того, что Хашим Тачи является шефом преступной организации под названием «Группа Дреница» («Дреницкая группа») — одной из центральных структур ОАК и организованной преступности в РК и Албании. Дипломатическое признание Запада сделало невозможным законное преследование Хашима Тачи и других правительственных чиновников, гарантируя им международный иммунитет.

В своем докладе Марти утверждает, что остальные члены «Группы Дреница» — Джавит Халити, Кадри Весели, Азем Сыла и Фатмир Лимай — вместе с Тачи замешаны в организации заказных убийств, торговле людьми, принуждении к проституции, а также торговле крадеными автомобилями. Не менее значимой оказывается фигура Шаипа Муи — главного «медицинского координатора» в штабе ОАК. Кроме самых жестких обвинений в адрес Тачи, Марти утверждает, что НАТО и службы безопасности как минимум четырех государств — Германии, Италии, Британии и Греции — в течение многих лет были прекрасно информированы о преступной деятельности ОАК и самого Тачи.

Ну а раз такие высокие покровители «крышуют» Тачи и его подельников, то не вызывает никакого удивления тот факт, что, несмотря на все имеющиеся разоблачения, содержащиеся как в докладе Марти, так и в материалах, предоставленных сербскими, германскими, итальянскими, швейцарскими журналистами, политиками и общественными деятелями, 4 июля 2011 г. Высокий Представитель ЕС по внешней политике и безопасности и вице-председатель Еврокомиссии баронесса Кэтрин Эштон заявила, что она «по-настоящему счастлива принимать в Брюсселе премьера Тачи» (курсив мой. — Е.П.). Незадолго до визита Тачи в Брюссель депутат немецкого Бундестага Севим Дагделен обратилась с запросом о преступной деятельности косовского премьера в правительство Германии. Ответ не заставил себя ждать: «В соответствии с международным правом вопрос гарантий иммунитета главы правительства относится к компетенции Республики Косово». Очевидно, что совесть всех, покрывающих чудовищные преступления, такая же черная, как «черная трансплантология». И эти люди претендуют на то, чтобы управлять миром. Ясно, какого цвета будет этот мир, — черного. Ясно и то, какой он будет, — криминальный.

 

3.4. Принципы существования и внутренняя структура албанской мафии

«Мафия не может процветать, если она не контролирует крупную по масштабу и исполняющую свои "обязанности" диаспору и, особенно, если не имеет неприступного убежища». Эти слова французского журналиста Ксавье Рофера как нельзя лучше отражают принципы организации албанской мафии, ее стойкость и жизнеспособность. AM имеет не только разветвленную и довольно крупную диаспору, но и два мощных неприступных убежища — «независимое» Косово и Албанию. На сегодняшний день албанская диаспора насчитывает 5 млн человек (sic!) — как две с половиной РК или полторы Албании. Причем в зависимости от страны именно косовские албанцы составляют от 2/3 до 1/4 албанской диаспоры. По данным ЦРУ, только платежи косовской диаспоры составляют 14 % ВВП РК, или около 740 млн долл. в год, не говоря уже о доходах от криминальных видов деятельности.

Относительно «неприступности убежищ», которая находится под охраной западных разведслужб и наднациональных структур, следует сказать отдельно. Некогда сербский автономный край Косово и Метохия превращен американцами в центральный пункт управления пространством Юго-Восточной Европы, и не только. Именно здесь, возле г. Урошевац расположен «крупнейший американский город Европы» — военная база Camp Boundsteel («Бондстил»). Свое название база получила в честь стафф-сержанта Джеймса Бондстила, удостоенного высшей военной награды США — медали Почета — за участие во Вьетнамской войне.

Эту одну из крупнейших американских военных баз в Европе построила компания «Halliburton» (ее связывают с именем Дика Чейни). Меньше чем за три года Бондстил из палаточного лагеря, размещенного на 400 га, недалеко от македонской границы, превратился в автономную, оснащенную по последнему слову техники базу, где уже сосредоточено более 7 тыс. военнослужащих (общая численность размещенных в крае военных достигает 16 тыс.). Здесь базируются 55 вертолетов UH60 «Черный ястреб» и АН-64 «Апачи».

«Бондстил» имеет развитую дорожную сеть протяженностью 25 км, более 300 зданий и несколько бетонированных бомбоубежищ, окруженных 84 км колючей проволоки с 11 вышками. База располагает своим жилищным сектором, собственными водопроводом и телевидением, имеет торговые центры, круглосуточно работающие спортивные залы, площадки для футбола, баскетбола, волейбола и гольфа, церковь, библиотеку и самый современный в Юго-Восточной Европе госпиталь. В столовой — самый широкий выбор разнообразных продуктов. Американский солдат за неделю может выбрать 20 видов обеда, а общая энергетическая ценность дневного рациона рассчитана из 3 тыс. калорий. Что же касается содержания, то в среднем солдат Бондстила получает 2 тыс. евро в месяц плюс 40 % доплаты за «военную опасность в Косове», т. е. в общем около 2800 евро.

Руководитель группы международных инструкторов ОБСЕ, гражданин Киргизии, полковник милиции Александр Зеличенко, побывав в Бондстиле, писал: «Расположенный на холмах, кэмп господствует над местностью. Наряду с наземными постройками глаз угадывает и множество подземных коммуникаций. Многочисленные вертолетные площадки, спортивные городки, комфортабельные казармы с кондиционерами, кафе и рестораны… По лагерю, размером с половину двухсоттысячного Призрена, ходят рейсовые автобусы… Мама дорогая! Да они никогда не уйдут отсюда!». Словно подтверждая эту мысль, один из американских военных откровенно признался: «Мы так капитально здесь обосновались, что наверняка отсюда никогда не уйдем!».

Очевидно, что помимо прямых геополитических и стратегических факторов американцев держит там еще что-то очень важное. Как отмечают российские журналисты, самая большая тайна базы касается некоего мифического производства, якобы налаженного на ее территории. «Известно точно, что все работоспособные албанцы стремятся всеми правдами и неправдами получить работу на базе. Говорят, что существует даже некий конкурс на трудоустройство, и конкурс этот, как говорится, бешеный. Это не только и не столько заработная плата, сколько перспектива получить вид на жительство в США всего лишь через два года непрерывного стажа работы на базе.

С чего бы вдруг американцы так легко раздают право на получение гражданства? Ведь известно же, что процедура получения грин-карты может тянуться долгие годы при условии проживания на территории США. Видимо, это такая плата за молчание, а молчать, судя по всему, есть о чем. Слухи вокруг некоего секретного производства ходят разные: одни говорят, что там штампуют боеприпасы, другие намекают на якобы существующее химическое производство. Ясно одно: нет дыма без огня, и пока этот «огонь» горит, американцы отсюда не уйдут».

Месторасположение и оснащение этой военной базы, а также задачи, которые она призвана решать, рождают в экспертном сообществе уверенность, что «Бондстил» может стать столицей нового военно-криминального квазигосударсгва. которое объединит территории Македонии, Южной Сербии, Черногории, населенные албанцами, РК и собственно Албанию. Кроме того, в Косове построена еще одна база, «Camp Film City» в Приштине, также на 7000 солдат.

Однако вернемся к организационным принципам албанской мафии, которую так надежно защищает военная мощь США и НАТО. С одной стороны, AM строится, как и итальянская мафия, по принципу семьи. Как правило, это кровные родственники либо выходцы из одной деревни (местности). Основа албанской мафии — это узкий круг лиц, являющихся частью семьи, клана, рода, связанных исключительно кровнородственными связями. Однако не только родственные отношения определяют устойчивость и закрытость албанских криминальных групп. Албанская мафия — это люди, связанные жесткими, подчас неоправданно жестокими, законами кровного братства, веры, ни с чем несравнимого албанского жизненного уклада и, наконец, не похожим ни на какой другой языком. Это семьи, которые общаются только между собой, женят своих детей на основе заблаговременно достигнутой договоренности, пристально следят за каждым, без преувеличения, шагом своих многочисленных братьев и сестер и готовы в любой момент на практике применить суровые законы кровной мести, чтобы отомстить или смыть позор со своей семьи.

С другой стороны, в силу большой патриархальности и традиционности эта организация имеет жесткую клановую иерархию. Известно, что ее члены приносят присягу и клянутся соблюдать верность главе группировки. Как и у членов итальянских «семей», у албанских гангстеров существует свой обет молчания — так называемая «беса». Это клятва верности, которую приносит соратникам каждый полноправный член клана. Наказание за ее нарушение одно — смерть. Руководит кланом уважаемый всеми и требующий безусловного подчинения «крюе». Важные вопросы могут выноситься на совет группы — «байрак», но окончательное решение все равно остается за «крюе». Законы «чести», которыми руководствуются все члены албанских банд, во многом основаны на хорошо знакомом каждому албанцу «Кануне» — формальном своде правил жизни и поведения, составленном еще в XV в. самым почитаемым албанским князем — Леке III Дукаджини (1410–1481). Жесткая патриархальность и клановая иерархия дополняются особой «культурой оружия и стереотипами насилия, которые глубоко укоренены в албанской культуре и представляют собой естественную базу для проявления жестокости, которая в среде организованной преступности сравнима разве что с методами японских якудза».

Еще одной специфической чертой AM является строгое следование не религиозным верованиям, а идеологии «албанизма». «Религия албанцев — это албанизм» — именно так в своей книге «Правда об Албании и албанцах» (1879) охарактеризовал верования своего народа албанский писатель и идеолог албанского национализма Пашко Васа Шкодрани (1825–1892). Кстати, сам он исповедовал католицизм и долгое время занимал в Османской империи пост губернатора Ливана.

Позднее фраза «Религия албанцев — албанизм» стала не просто слоганом, но и буквально практикой Энвера Ходжи. Воинствующий атеизм в албанском варианте оказался наиболее кровавым и беспощадным в Европе. В 1967 г. Ходжи официально запретил все религии в республике: исторически часть албанцев придерживаются ислама, но немалая доля исповедуют католицизм (особенно на севере) и православие (особенно на юге, где существует даже автокефальная Албанская православная церковь). С этого момента и вплоть до начала 1990-х годов духовенство оказалось вне закона: в Албании вообще не было священников. Возможно, отсюда и религиозная природа албанцев, легко меняющих свои убеждения — в последнее время среди них стал распространяться католицизм — и в то же время относящихся к другим верованиям даже не индифферентно, а свысока, порой с вопиющим цинизмом. Иная ситуация была в Косове и Метохии, где подавляющее большинство албанцев с момента турецкого владычества приняли ислам. Видимо, частично этим можно объяснить чудовищную жестокость боевиков ОАК по отношению к сербам и их святыням в крае, их «войну храмам» и садистское отношение к православным памятникам сербской истории и культуры.

Тем не менее албанцы католики, православные, мусульмане или атеисты всегда остаются связанными идеями албанизма. Иначе говоря, «где бы ты ни жил, где бы ни работал, какую религию ни исповедовал, главное, что ты — албанец. А это значит, что должен идти к главной цели, записанной в священном для албанцев документе — "Программе Призренской лиги" (1878 г.) — объединить все земли с большинством албанского населения. Именно на эту цель албанцы во всем мире отчисляют определенный процент от любого заработка. Из этого фонда покупается оружие, проводится обучение боевиков, подкупаются политики». Албанизм — это не мечта, это конкретная цель. Именно поэтому «понимается не просто как объединение всех албанонаселенных районов Балкан в одну государственную единицу и придание ей гомогенного характера, но допускает ради этого насильственное уничтожения или вытеснение "инородцев"».

Данные о количестве албанских ОПТ в КиМ разнятся. Есть две основные версии. Согласно первой, изложенной в «Белой книге» правительства Сербии, в 2003 г. в Косове и Метохии насчитывалось 23 криминальных клана, среди которых выделяются кланы Ахимети, Гаши, Геци, Люштаку, Тачи, Халити, Харадиная, Шабани, Яшари. Согласно второй версии, «независимое» Косово поделено на 10–12 наркокланов или фисов, каждый из которых насчитывает от 300 до 1 тыс. членов, включая якобы разоруженных боевиков, многие из которых сегодня служат в Корпусе защиты Косова. В самой Албании насчитывается до 30 фисов. Отдельные фисы платят экс-боевикам ОАК ежемесячные взносы до 100 тыс. евро, чтобы пользоваться их «защитой».

На сегодняшний день в регионе существует два самых сильных клана — это фис Тачи в Косове и фис Бериша на севере Албании. Не меньшую опасность представляют наркоклан семейства Кула, контролирующий наркооборот из Турции, поставки оружия и нелегальных мигрантов; клан Абази — наркотики и проституция в «сотрудничестве» с итальянским криминалом; клан Брокай — его костяк составляют бывшие работники спецслужб и политики; клан Османи, контролирующий «черную биржу» — торговля оружием — в Берне и Базеле и пользующийся финансовой поддержкой самого богатого албанского «бизнесмена», родившегося в КиМ, Беджета Исы Пацолли. Именно с кланом Османи были связаны меры безопасности четвертой степени, предпринятые в 2009 г. спецслужбами во время визита сербского министра иностранных дел Вука Еремича в Швейцарию. Эти беспрецедентные меры были вызваны открытой угрозой физической расправы с Еремичем со стороны албанских криминальных структур. Главным подозреваемым назывался криминальный клан Османи во главе с «Феликсом» Чазимом.

Напомню, что швейцарская фирма Б. Пацолли «Mabetex Engineering» и ее дочерняя структура «Mercata Trading & Engineering SA» в 1990-е годы получила от команды Б. Ельцина заказ на реконструкцию Кремля, которая стоила более 65 млн долл. Пока Ельцин всячески чествовал Пацолли, тот вместе со своим напарником Букоши отмывал наркоденьги и вкладывал их в бандформирования ОАК. Сейчас в Приштине целый элитный квартал выстроен на деньги Пацолли, в которых есть и российская часть.

Фигура Пацолли интересна прежде всего как связующее звено между криминалом и большой политикой. Так, в июне 2007 г. ряд европейских СМИ со ссылкой на сотрудников германской разведслужбы БНД сообщили, что на личные счета специального посланника ООН по Косово М. Ахтисаари было перечислено около 40 млн евро. Кроме того, БНД получила данные о передаче Ахтисаари чемоданов с наличными деньгами одним из лидеров албанской мафии, а также о том, что эта же мафиозная структура поставляла для Ахтисаари проституток. ООН, естественно, постаралась замять ситуацию. Самое главное: перечисление денег по заданию мафии косовских албанцев осуществлял миллиардер Б. Пацолли. И — случайное стечение обстоятельств (ну совершенно случайное): в марте 2007 г. СБ ООН принял основную рекомендацию разработанного под руководством Ахтисаари «Всеобъемлющего предложения по урегулированию статуса Косова» — «статус Косово должен представлять собой независимость под надзором международного сообщества». По этим рекомендациям писалась и конституция «независимого» Косова. Что же касается Пацолли, то, видимо, за все заслуги перед Западом ему разрешили в 2011 г. стать президентом РК, чтобы он смог с присущей ему коммерческой хваткой «правильно» распорядиться богатствами украденного у сербов края. Правда, пробыл он на этом посту недолго — чуть больше месяца. Официально было объявлено, что выявились процедурные нарушения в ходе голосования, но думаю, на самом деле имели место клановые разборки.

Однако Пацолли, Бериша и даже Тачи — это политическая верхушка мафии, тесно связанная с ведущими мировыми игроками на Западе. Средний уровень AM представлен наркоборонами и криминальными боссами. Главный штаб албанской мафии среднего уровня за границей находится в итальянской провинции Калабрия, где города Африко, Плати и Бовалино являются криминальными центрами, в то время как Милан остается основным бизнес-центром. Например, наркотики поступают из турецких в албанские порты, а оттуда перебрасываются в косовские села, где их складируют и упаковывают для дальнейшей транспортировки в Европу и США. Сама же Европа охвачена подпольной сетью албанских контрабандистов-дистрибьюторов и дилеров наркотиков. Данные осведомленных источников говорят, что «в любую минуту албанский наркокартель располагает как минимум пятью тоннами героина». Большинство албанских бандитов — это молодые люди в возрасте от 20 до 30 лет. Вожаки, как правило, постарше и выбиваются в лидеры после нескольких лет рядовой бандитской деятельности.

Эксперты утверждают, что в самой Албании можно выделить несколько криминальных «очагов». Так, на юге на границе с Грецией функционирует мощнейший перевалочный центр по контрабанде в Европу контрабандных сигарет и девушек-подростков для богатых клиентов. В центральной части страны правят кланы, контролирующие контрабанду наркотиков и нелегальную перевозку беженцев в страны Западной Европы. На западе Албании властвуют производители детской порнографии и посредники, организующие криминальные связи между соотечественниками и этническими албанцами, проживающими в других странах. Таким образом, «АМ сочетает в себе два основных принципа строительства криминальной структуры: по географическому расположению и по роду деятельности».

Албанская мафия устанавливает все более широкие контакты с русской и китайской мафиями, предпочитая договориться на время о распределении зон влияния. Как прогнозируют эксперты Интерпола, уже через несколько лет стремительно набирающие силу албанские ОПТ смогут всерьез конкурировать с другими этническими мафиозными кланами, что неизбежно приведет к борьбе за передел сфер влияния в международном криминальном бизнесе. Известно, что албанские криминальные авторитеты активизируют сотрудничество с колумбийской наркомафией, налаживают новые схемы взаимодействия в транспортировке кокаина и героина из Южной Америки в Европу.

Что же касается банальных грабежей, то и здесь у албанских банд свой преступный почерк. Работают они по ночам, и каждая «команда» оснащена автомобилем с водителем, а обязанности остальных строго поделены. Один стоит на «радио-стреме», внимательно прослушивая волну связи полиции в диапазоне УВЧ. Второй в совершенстве владеет профессией газосварщика, но применяет ее для того, чтобы с помощью портативного кислородного аппарата при температуре 10 ООО градусов по Фаренгейту вспарывать двери сейфов, словно консервные банки. В случае, например, с банковским автоматом это занимает несколько минут.

Третьего члена албанской «команды» грабителей можно назвать «шкаф». Это громила, легко орудующий 10-килограммовой кувалдой, которой вышибают двери или оконные рамы. При «шкафе» состоит помощник с 50-метровым мотком прочного нейлонового каната — на случай, если бандитам придется уходить через крыши. Все это снаряжение, куда можно добавить пенный огнетушитель, необходимый для охлаждения разрезанного сваркой сейфа, умещается в две-три спортивные сумки, лежащие в багажнике автомобиля. Среди бандитов-албанцев есть свои разведчики, которые заранее снимают на пленку и тщательно изучают внутренние помещения объектов предстоящего грабежа. Среди них есть специалисты в области электроники, а точнее, в области электронных средств охраны, включая сложнейшие инфракрасные системы защиты.

Вообще, надо сказать, что албанская мафия оснащена по самому последнему слову техники. Объединенными усилиями правоохранительным органам удалось выяснить, что банды албанских взломщиков, как правило, состоят из кровных родственников или близких друзей. Они действуют совершенно независимо, подчиняясь своему главарю, который разрабатывает операцию и руководит ею, получая за это большую часть наживы. Всего за пять лет, причем не самых тучных, с 1991 по 1996 г., албанские банды только в США вскрыли сейфы больше чем в сотне супермаркетов, провели налеты на кассы 25 супермаркетов, ограбили больше 40 пунктов круглосуточной выдачи денег банковскими автоматами и великое множество ювелиров в центре Манхэттена

 

3.5. Неутешительные выводы

Сегодня в Европе существуют не просто разнообразные мафиозные сети, среди которых албанские ОПГ занимают почетное место, но под покровительством влиятельных международных открытых и теневых структур создано мафиозное государство — Республика Косово, выступающее, по сути, в качестве криминальной функции этих структур, их темной стороны. Существование РК обеспечено такими доходными «отраслями экономики», как торговля наркотиками, людьми и человеческими органами. На фоне этих страшных преступлений меркнут воровство и подделка пластиковых карт, торговля оружием и крадеными автомобилями.

Как верно заметил английский журналист Миша Гленни, «организованная преступность стала на Балканах таким благодарным занятием потому, что рядовые западноевропейцы тратят все больше и больше времени и денег на то, чтобы спать с проститутками, курить сигареты, не обложенные акцизом, нюхать кокаин, брать на работу нелегальных иммигрантов, которые трудятся за гроши и с которых не платят налогов, набивать животы икрой, восторгаться слоновой костью и пользоваться мебелью из тикового дерева или покупать у отчаянно нуждающейся бедноты из стран Третьего мира печень и почки.

Когда закончились войны, на которых можно было воевать, бывшие партизаны избрали другую профессию: транзит героина, сигарет, нелегальных рабочих и женщин в Западную Европу. Послевоенный режим, введенный для Косова ООН и НАТО, с его замечательной деятельной бестолковщиной, не опирался на достаточные ресурсы для борьбы с албанскими боевиками из Освободительной армии Косова, которые утвердили в Косово новый центр распространения в Евросоюзе героина из Турции».

Гленни, конечно же, прав, но это правда, так сказать, «второго уровня». Правда «первого уровня» заключается в том, что оргпреступность стала на Балканах благодарным занятием и, более того, приобрела институционализированную квазигосударственную форму не из-за страсти европейцев к дешевым проституткам и сигаретам, а, во-первых, из-за стремления к мировой власти части западной верхушки — наднациональной, государственно-политической и финансово-экономической. Балканы на пути обретения этой власти — не только геостратегически, но и психоисторически важный регион.

Во-вторых, из-за ненависти этой верхушки к сербам как славянам, некатоликам и непротестантам, как к «балканским русским». Эта ненависть, как показали события последних лет, не меньше, чем у немцев времен Третьего рейха — история, а вместе с ней и агрессия повторяется. В-третьих, из-за стремления навсегда выбить Россию с Балкан, осуществив то, что стало задачей Запада, и прежде всего англосаксов, с 1820-1830-х годов, найдя выражение в агрессии против России во время Крымской войны.

Возвращаясь к международному криминалу, еще раз подчеркну, что поддержка ОАК и тесно сплетенных с нею мафиозных кланов косовских албанцев со стороны США и НАТО способствовала тому, что преступные структуры этнических албанцев стали одной из самых грозных мафиозных структур в Европе, а значит, несущих непосредственную угрозу не только Балканам, но всему Старому Свету.

 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ. Будущее — это самое страшное что есть в настоящем?

Мафиозная государственность подобно вирусу расширяет ареал своего распространения. Можно даже утверждать, что подавляющее большинство стран мира «эпохи глобализации» поражены им в той или иной степени. Но есть действительно хрестоматийные примеры. История и факторы косовского вопроса свидетельствуют о том, что провозглашение «независимости» края по вашингтонско-брюссельскому сценарию является отнюдь не «уникальным случаем», а самым ярким прецедентом управляемого и зависимого государственного образования. Нельзя не согласиться с мнением Джона Лафлэнда о том, что «суверенитет Косово — не более чем фикция: реальной властью здесь будут обладать еэсовские чиновники на штыках натовских войск».

Важно знать, что «независимое» Косово — это не только прекрасная транзитная база для криминальных потоков, это не просто замечательное место для создания тренировочных баз террористов, но и кладовая ресурсов. По имеющимся ископаемым Косово не имеет себе равных на Балканах, а возможно, и во всей Европе.

Особенно богаты месторождения свинца, цинка, никеля, кадмия, бокситов, марганца, галлузита, селена и кварца. Исследованные в 1980-х годах месторождения свинцовых и цинковых руд края составляли 52,2 % общеюгославских ресурсов, никеля — 50 %, магнезита — 35 %, лигнитов (бурого угля) — 53 %, висмута — 100 %. На Косово приходилось 14,8 % общеюгославского производства серной кислоты, 59,9 % — серебра, 30 % — цинка, 63,1 % — рафинированного свинца. По данным Всемирного банка, стоимость минеральных ресурсов Косово и Метохии до начала финансового кризиса составляла более 19 млрд долл. Эксперты гражданской миссии ООН в РК полагают, что запасы только лигнита составляют 8,3 млрд т, сербские же специалисты считают, что они достигают 14 млрд т, что дает Косово возможность вести их эксплуатацию в течение 150–200 лет. Запасы оловянной и цинковой руд оцениваются в 42,2 млн т (это в три раза больше, чем в остальной Сербии), никеля и кобальта — в 13,3 млн т, бокситов — в 1,7 млн т, магнезита — в 5,4 млн т. Цифры впечатляют. Сразу становится очевидна ресурсная составляющая необходимости создания «поднадзорного государства».

В условиях постепенного обострения мировой конкуренции за минеральные ресурсы, которыми сербский край обладает в полной мере, версия о внешнем управлении этой территорией представляется весьма логичной. Иначе никто бы и не затевал отделение Космета от Сербии. Вариант сохранения края в юрисдикции Белграда с последующим принятием Сербии в большую Европу ведущих мировых игроков не устраивал. Куда предпочтительнее выглядит «интернационализация» сербских ресурсов.

Собственно, это именно тот вариант получения доступа к сырью, который после крушения биполярного мира стал весьма популярен у организованной в клубы, ложи, комиссии и т. п. западной верхушки. Он предполагает следующую последовательность действий: дестабилизация государства (путем свержения правящего режима, усиления сепаратистских тенденций или прямого военного вмешательства); установление внешнего управления в форме протектората в целях якобы предотвращения (а на самом деле — для поддержания) хаоса, а уж затем — приватизация ресурсной и промышленной базы и бесконтрольная эксплуатация ресурсов. Таким образом, экономический аспект позволяет сделать вывод о том, что Косово отнюдь не «уникальный случай», а лишь один из ярких прецедентов по созданию «поднадзорных государств».

Впрочем, важна не только ресурсная составляющая. Косово обладает не только ресурсами, но и промышленной базой. Например, хозяйственный комплекс «Трепча» считается самым важным промышленным объектом края. Он объединяет 14 шахт и восемь различных обогатительных фабрик, в том числе предприятия по электролизу цинка, аккумуляторный завод, заводы по производству серной кислоты, искусственных удобрений и т. д. Кстати, запасы только этого горнорудного комплекса колоссальные. Так, ресурсы олова оцениваются в 425 тыс. т, цинка — в 415 тыс., никеля — в 185 тыс., серебра — в 800 тыс. т.

Помимо этого из промышленных объектов следует назвать горнорудный энергетический и химический комбинат «Косово» в Обиличе, в распоряжении которого имеются ресурсы лигнитов, превышающие 10 млрд т, объекты для обогащения угля, газификации и выпуска азота; ТЭЦ «Косово А» мощностью 790 МВТ и «Косово Б» мощностью 680 МВТ; плавильный и очистительный заводы в Глоговаце, выпускающие ферроникель. Крупные предприятия перерабатывающей промышленности размещены в Приштине, Печи, Косовской Митровице, Призрене, Гнилане, Косовской Каменице и Урошеваце.

Однако после войны 1999 г. и разделения края на оккупационные зоны Кос мет почти ничего не производит, экспорт покрывает лишь 6 % импорта. По оценке директора Института перспективных исследований (Приштина) Шпенда Ахмети, импорт РК составляет около 1,3 млрд евро в год, а экспорт — всего лишь 90-130 млн евро. На первом месте — услуги, сервис, составляющие более 70 % экономического потенциала «республики». Из примерно 350 более или менее крупных промышленных предприятий работают единицы, хотя большинство их приватизировано. В упадке находится и основная отрасль экономики — сельское хозяйство. В Приштине по этому поводу любят шутить: «Мы производим политику — это наш главный товар».

По неофициальной статистике, 75 % населения Косово моложе 35 лет — безработные, что нельзя не рассматривать как потенциальную и реальную опасность не только государственности, но и безопасности целого региона. Экономическая ситуация в РК действительно очень сложная. Например, заработная плата в среднем составляет примерно 200 евро, но в эту статистику включены и крайне высокие доходы высших государственных служащих, и беднейших слоев населения. Молодежь уходит в теневой и криминальный секторы, которые, по самым оптимистическим оценкам, составляют 20–30 % экономики края.

Ко всем перечисленным богатствам края, доставшимся в наднациональное управление ТНК и мафиозным кланам, следует добавить имущество Сербии и сербских граждан. Общая стоимость недвижимости, по официальным сербским оценкам, составляет около 220 млрд долл., из которых 4 млрд — это частное имущество 30 тыс. сербских семей, изгнанных из края. Только за один год (с 1999 по 2000 г.), мафиозные банды косовских албанцев, по оценкам Интерпола и Европола, выручили от разграбления Косово и Метохии более 10 млрд долл. США. И все это происходило, по сути, под натовским контролем, так сказать, под натовской «крышей».

Есть еще один важный момент, который определил столь большой интерес закулисы к Космету, — военно-энергетический. Известный специалист по «теневой» политике Запада Николас Хаггер, проанализировав широкий круг источников, пришел к выводу, что косовский вопрос самым непосредственным образом связан с энергетическими проектами. По его мнению, существует план по перекачке каспийской нефти через РК к Адриатическому морю, откуда ее танкерами можно поставлять на западноевропейские рынки. Контролировать транспортные артерии, как известно, удобнее и надежнее всего через систему протекторатов, которые и были созданы США и ЕС на территории экс-Югославии начиная с 1991 г. Кроут Тэлбот, например, считает (и не он один), что США пообещали даже создать Великую Албанию, которая получила бы часть греческих, македонских и сербских территорий, населенных албанцами, так как ими удобнее и проще манипулировать, а значит, и контролировать политическое и экономическое пространство.

Зачем все-таки необходимо было огосударствлять КиМ, создавая в Европе еще одну албанскую, причем мафиозную политию? Сквозь призму энергетической политики многие события раскрываются по-особому. Например, в 2001 г. (как раз после смены режима в Сербии и выдачи Милошевича Гаагскому трибуналу) началось строительство 920-километрового трансбалканского нефтепровода, который должен был быть введен в эксплуатацию в 2005 г. Бакинская нефть должна была поступать в порт Супса на берегу Черного моря, танкерами перевозиться в болгарский порт Бургас, откуда через территорию бывшей Югославии, а именно Македонию и Сербию, точнее Косово, в адриатический порт Влора в Албании. Нефтепровод строила принадлежащая США албано-македонско-болгарская компания — AMBO. По нефтепроводу планировалось перекачивать до 750 тыс. баррелей в день. С компанией AMBO сотрудничают все нефтяные гиганты, в том числе «Texaco», «Chevron», «Exxon», «Mobil», «BP», «Атосо», «Agip» и «Total Elf».

Уже после объявления «независимости» Косово Международный консорциум в составе фирм Италии, США, Великобритании и Албании объявил о скорой доработке проекта нефтепровода Адриатика — Македония — Болгария: Влора — Скопье — Бургас. Причем эта артерия запланирована таким образом, что почти половина ее проходит по территориям, на которых проживают именно албанцы, в частности через РК. Ряд экспертов считают, что этот «проект предназначен для конкуренции с нефтепроводом Бургас — Александруполис, по которому российскую и каспийскую нефть намечено доставлять в Средиземноморье минуя Турцию. Конкуренты стремятся быстрее построить "трансалбанский" нефтепровод и, таким образом, вынудить Россию транспортировать нефть по менее выгодному ей маршруту».

В связи с этим уместно вспомнить слова министра энергетики США Билла Ричардсона, который во время бомбардировок СРЮ в 1999 г. заявил: «Речь идет об энергетической безопасности Америки… Мы говорим о стратегическом сдерживании тех, кто не разделяет наших ценностей… (курсив мой — Е.П.). Мы итожили значительные деньги в Каспий, а теперь для нас очень важно, чтобы нефтепроводы и политика шли в нужном нам направлении». Однако Балканы совершенно особый и плохо предсказуемый мир. Поэтому американцам, по-видимому, придется воспользоваться мудростью Чингисхана: «Не важно, добьюсь ли я успеха; важно, чтобы остальные потерпели неудачу».

Энергетическая составляющая косовского вопроса самым непосредственным образом связана с военно-разведывательной. Как уже отмечалось, в РК построены Две крупнейшие базы США. Задачи, которые призваны решать эти базы, тесно связаны с финансируемым американцами проектом AMBO, наркотрафиком, торговлей оружием и людьми. Кроме того, военная машина НАТО будет усилена Сипами безопасности Косово (СБК), которые, несмотря на противоречие резолюции № 1244 СБ ООН, активно формируются в «республике». Как неоднократно отмечал министр по делам Косово и Метохии (2008–2012) Горан Богданович. «КФОР вместе с НАТО участвует в формировании параллельной военизированной структуры, которая может принести одно лишь зло сербам и другим неалбанцам».

Особое беспокойство сербской стороны вплоть до обращения к Генсеку ООН вызывает формирование СБК. Дело в том, что эта структура фактически является способом легализации террористических албанских отрядов самообороны. Силы так называемой безопасности придут на смену Корпусу по защите Косово. В составе СБК, которые наделены более широкими полномочиями и располагают легким стрелковым вооружением, будут 2,5 тыс. солдат и офицеров в частях постоянной готовности и 800 резервистов. Личный же состав КЗК имел право на ношение лишь короткоствольного оружия, а его официально прокламированной задачей была борьба с последствиями стихийных бедствий и техногенных аварий. Командование новой военизированной структуры, которую эксперты считают прообразом будущей армии Косово, доверено известному генералу ОАК, объявленной ООН террористической организацией, Сулейману Селими. Вопросы относительно основной направленности этой структуры могут быть только риторические. Безусловно, СБК должны будут окончательно зачистить Косово от сербов.

Однако вернемся к энергетике. Директор AMBO Том Фергюсон недавно заявил, что трансбалканский нефтепровод — это северо-восточная часть средиземноморского энергетического коридора, создаваемого НАТО и ЕС, в состав которого входят также трасса Одесса — Броды — Гданьск и запланированный нефтепровод «Белый поток»: Грузия — Украина (пройдет по дну Черного моря). Планируется, что в обратном направлении, т. е. через албанскую Влору на Бургас в бывшие республики СССР, будет поступать североафриканская и ближневосточная нефть с целью конкуренции с российскими поставками в ближнее зарубежье.

Учитывая тот факт, что 80 % стоимости нефти состоит из расходов на ее транспортировку, можно утверждать, что глобальные конфликты и даже войны XXI в. непосредственно «завязаны» на маршруты транспортировки энергоносителей, а государства-призраки в этих конфликтах будут играть ключевую роль.

Завершая, отмечу, что благодаря «миротворческой» деятельности Запада к внутренним факторам косовского вопроса (исторические, этнорелигиозные, культурные, социально-экономические противоречия между населяющими Балканы народами) добавились внешние — интересы западной верхушки. Достижение этих интересов она видит в уничтожении или полном нивелировании самостоятельных жизнеспособных государственных организмов, которыми являлись социалистическая (1945–1991) и союзная (1992–2003) Югославия, ну и, конечно, сама Сербия. А для этого Запад не брезгует никакими средствами: использует стратегию наркосоюзов, «крышует» мафиозные кланы, создает благоприятные условия для развития международного терроризма.

Ну а теперь давайте ответим на простой вопрос: если уж мы с вами по открытым источникам знаем о "прелестях" албанской мафии, то почему те, кому положено знать об этом по роду службы — президентам, госсекретарям, главным прокурорам и всяким иным высоким представителям, которые так любят учить мир и нас, русских, демократии, морали и правам человека, выставляя себя главными их защитниками, — не предпринимают ничего, чтобы пресечь творимое на Балканах зло? Ответ очевиден. Не просто с молчаливого согласия западного истеблишмента, но по его планам и под его руководством (формально косвенным, для прямого есть спецслужбы и связанный с ними криминал) и свершается огромное количество преступлений. Албанская мафия и место ее дислокации — «поднадзорное государство» Косово — жизненно необходимо всем этим «хозяевам истории» (Б. Дизраэли), чтобы окончательно превратить население планеты в послушных манкуртов, годящихся лишь для того, чтобы производить органы, сексуальных рабов и потребителей наркотиков.

Новейшая история все более носит проектный характер. Сегодня не нужно быть сторонником теории заговора, чтобы констатировать факт моделирования политических событий в различных регионах мира в зависимости от интересов «хозяев» мировой политики. Они уверены, что уже написали нашу с вами историю, создали ее по самым страшным лекалам прошлого и настоящего. «Республика Косово» — это лишь один из проектов Запада по криминализации, дегуманизации и архаизации мировой системы. Есть и другие: в Северной Африке, Латинской Америке, Азии. Однако это совсем не означает, что сербы, русские и многие другие народы смирились и согласны с этими проектами. Вместе мы сможем стать, как провидчески написали братья Стругацкие, камешками «в жерновах ихнего прогресса» и сделать «все, чтобы на этом камешке жернова затормозили».

А потому, как говорили древние, «si vis pacem, para bellum» — «хочешь мира — готовься к войне». К войне за свою Историю, за свое Будущее. Учитывая, что современные войны происходят прежде всего в сфере сознания и когнитивных технологий, надеюсь, что эта книга поможет разобраться и понять, кто — друг, а кто — враг.