Жо – остров Груа
Еду в поезде Париж – Лорьян и читаю в статье, что у мужчины, потерявшего жену, возрастают шансы умереть в течение года. Наблюдение в равной степени распространяется на тех, кто сломал шейку бедра. Значит, вдовцу с переломом вдвое хуже, надо бы мне поостеречься.
Телефон звонит, когда почтовик уже подходит к причалу.
– Папа?
– Как приятно тебя слышать, Сириан.
– Полагаюсь на твою скромность и надеюсь, что ты ничего не скажешь Альбене.
– Ради этого ты мне и позвонил?
– Да.
Я знаю своего сына. Он взял лист бумаги и разделил вертикальной чертой пополам. Слева – да, я звоню отцу, и будет то-то, справа – нет, я отцу не звоню, и будет то-то. Левая сторона перевесила.
– Можешь на меня положиться. Ты всегда можешь на меня положиться, Сириан. Твоя мама тоже всегда могла на меня положиться.
Сын не понимает намека или просто не хочет об этом говорить.
– Моя личная жизнь, папа, тебя не касается.
– Совершенно не касается.
– Так ты не скажешь моей жене о Дэни?
– О ком?
– О директоре отеля на улице Монж.
– Где это? Кто это? Уже забыл, Сириан.
– Спасибо.
И отключается.
В Библии мой тезка Иосиф, сын Иакова, толковал сны фараона. Я же – в реальности – не способен даже в собственном сне тебя увидеть. Столичный гвалт кое-как заглушил твое отсутствие, но стоило попасть в порт, как тоска по тебе накрыла меня с головой.
Маэль, увидев меня на пороге, улыбается до ушей, Помм кидается мне на шею. Стол накрыт на троих, меня ждали к ужину, я с удовольствием ем суп, а от вина отказываюсь. Рассказываю им о городе в рождественских огнях, делаю вид, что все в порядке. А спать придется вместе со своей тоской, так, по крайней мере, нас будет двое.
Помм уходит к себе, и я решаю поговорить с Маэль откровенно.
– Если тебе захочется жить в другом месте – переехать в Локмарию или просто в другой дом перебраться, – пожалуйста, не стесняйся. Понимаешь?
– Ты хочешь, чтобы мы уехали?
– Я не хочу быть для вас обузой. Я тебе не отец и не свекор, ты мне ничего не должна.
– Ты дедушка Помм. Мои родители умерли, и у нас нет никого, кроме тебя.