1. Техническое и моральное покорение природы

Сегодня мы очень гордимся тем, что живем в великую эпоху покорения природы, забывая, что гораздо важнее, чем обуздать силы природы, справиться с необузданными силами человеческой природы. Но разве кому-то еще непонятно, что без такого укрощения сил натуры человека вся наша власть над природой безудержно идет в услужение низким страстям, делая человека рабом природы, вместо того чтобы сделать его ее хозяином? В те великие века, что прошли под сенью религии, люди прежде всего занимались тем, что овладевали человеческой природой. Этой великой задаче в эпоху техники уделяется все меньше и меньше внимания. Результат – налицо. Это особенно ясно проявляется в отношениях полов, когда люди все больше и больше стремятся возвести необузданные инстинкты в высший закон, и даже существует целая школа невропатологов, заявляющих, что духовное сопротивление диктатуре инстинктов представляет собой жуткую опасность для нервов и души. Но уже близится время, когда каждый ясно осознает, что человек, если он хочет подняться до уровня громадных задач и проблем человеческой культуры, должен показать примитивному чувственному человеку, кто хозяин в доме. Подчинение сексуальных инстинктов общему нравственному порядку и всей вытекающей из него ответственности – это, пожалуй, одно из первейших условий выполнения упомянутых задач. Решительно взявшись за решение первой задачи, то есть овладение инстинктами, мы ощутим, как укрепляется наша воля, обостряется видение всех прочих задач человеческого самовоспитания.

Разве не интересно, что в ранние века западного летоисчисления все серьезные люди были вовлечены в мощное духовное движение, направленное на то, чтобы показать человеку чувственному, что он должен во всем слушаться человека духовного?

 

2. Животные смотрят вниз, люди смотрят вверх

Тому, кто задает вопрос, какова же главенствующая точка зрения, с которой следует рассматривать отношения полов и воплощать их на практике, тому следует дать следующий ответ.

Этот вопрос не может быть решен каким-то особым образом, как будто сексуальная жизнь – некое суверенное государство, управляемое собственными законами. Нет, отношения полов нужно крепко-накрепко связывать со всеми другими интересами, со всей ответственностью человеческой личности в целом, и эти отношения должны – как и все прочее множество человеческих желаний и интересов – занять свое место в иерархии ценностей, которая все человеческие устремления ставит на службу высшему благу. Поэтому, собственно говоря, нет никакой особой «сексуальной этики», есть только применение универсального нравственного опыта ко всем конфликтам и сложностям, возникающим из половой природы человека.

Даже Гёте, которого особо современные люди так охотно цитируют как гаранта всяческой свободы, со временем пришел в своих взглядах на супружество к строгой серьезности и величайшему благоговению перед святостью формы, потому что судил о браке не с абстрактных высот, а исходя из глубокого жизненного опыта. Его новелла «Избирательное сродство», где наказывается супружеская неверность даже в мыслях, представляется прямым протестом против легкомысленности романтиков. И этот протест великого поэта с годами обострялся все больше, хотя, протестуя, Гёте пришлось самому многое признать и осудить в собственной жизни и поступках. Слова священника в «Избирательном сродстве», без сомнения, выражают его собственную точку зрения: «Кто против брака, кто словом, а то и, хуже того, делом расшатывает эту основу всякого нравственного общества, тот будет иметь дело со мною. Брак – это начало и вершина всякой культуры. Грубого он смягчает, а человеку образованному дает наилучший повод доказать мягкость своего нрава. Брак должен быть нерушим, ибо он приносит столько счастья, что какое-нибудь случайное горе даже и в счет не идет по сравнению с ним. Да о каком горе тут может быть речь? Просто человека время от времени одолевает нетерпение, и тогда ему угодно считать себя несчастным. Но пусть пройдет эта минута, и вы будете счастливы, что все осталось так, как было. Для развода не может быть вообще достаточного основания. Человек и в радостях, и в горестях стоит так высоко, что совершенно невозможно исчислить, сколько муж и жена друг другу должны. Это беспредельный долг, и отдать его можно только в вечности. Порой брак становится неудобным, не спорю, но так оно и должно быть. Разве не такими узами мы соединены с нашей совестью, от которой мы часто рады бы избавиться, потому что она причиняет нам больше неудобств, чем муж и жена друг другу?»

Житье-бытье человека, если его пустить на самотек, похоже на клубок извивающихся змей: там добро и зло, правда и ложь, верность и предательство, созидание и разрушение – все вперемешку. И задача человека в том, чтобы ориентироваться на то, что произошло в начале всех начал: когда свет был отделен от тьмы, суша от воды, так и человек должен в своем собственном мире привести в порядок все неупорядоченное – сверху и наверх. А что же это значит – сверху и наверх? Попробую объяснить это как можно проще и без высокой философии: человек в целом, конечно же, не то же самое, что клубок сплетенных змей, с которым мы сравнили его житье-бытье. Ведь ему свыше дана сила наложить на всю эту неразбериху закон и заменить противоречивый беспорядок своих желаний и стремлений иерархической лестницей, на которой все преходящее и материальное будет подчинено нашим вечным интересам. Животные смотрят вниз, человек смотрит вверх. У животных голова растет прямо из тела и служит его потребностям. Голова человека, как у знаменитой статуи Аполлона Бельведерского, идеальной не только по форме, но и по содержанию, свободно парит над плечами, и назначение ее в том, чтобы управлять телом, подчиняя его высшим целям человека. Но что представляют собой эти «высшие цели»? Человек создан для чего-то большего, чем упорядочивать функции собственного тела. Он должен сделать все для того, чтобы единение людей в любви на земле, сотрудничество самых различных талантов, обуздание всех все еще идущих снизу вожделений стало реальностью. И как раз благодаря работе по созданию такого сообщества любви, благодаря повышению интеллекта и расширению кругозора, вытекающего из такой работы, через самообладание и преодоление самого себя, необходимые при этом, человек должен стать точным подобием того высшего существа, которое за всеми чудесами этого непостижимого мира правит им, наводя в нем порядок.

Кто увидит эту цель, кто обнаружит в самом себе призвание способствовать ее осуществлению, тот тем самым, все более обретая зрелость, пойдет навстречу Создателю. Ну, разве можно всерьез поверить, что половой инстинкт или пищевой инстинкт, или примитивное стадное чувство с его элементарными проявлениями имеют право на то, чтобы стать законодателями нашей жизни? Ведь очевидно, что все эти естественные функции нужно заставить служить сверхъестественной цели, которая воспитает их под своим крылом! Вот тогда и наступил бы триумф духа над материей.

 

3. Врачи для животных и врачи для людей

Один современный немецкий естествоиспытатель был очень огорчен и возмущен тем, что многие люди в наше время ссылаются на естественные науки, когда, ничуть не робея и не стыдясь, поддаются зову природных инстинктов, утверждая, что нет никакой свободы духа и никакого высшего закона, который помешал бы нам следовать велению наших инстинктов. Ученый заявлял, что голос совести – это голос нашей высшей природы, способный намного больше поведать о нашем благе и здоровье, чем просто наука о внешней природе, ничего не смыслящей в духовных условиях человеческого бытия. Чтобы на примере из мира природы точно обозначить, что он имел в виду, ученый приводил своим читателям в пример такую притчу. Мощный поток несет, казалось бы, совершенно беззащитную маленькую лодку вниз по течению. Но вот лодочник поднимает парус, чтобы поймать ветер, и теперь он уже может, используя силу ветра, медленно, но верно лавируя, продвигаться вверх по реке, преодолевая мощь потока, казавшуюся поначалу всемогущей.

Именно таково положение человека, осаждаемого природными инстинктами, но в то же время несущего в себе высший закон и сверхъестественный инстинкт, который один соответствует предназначению, запечатленному Создателем на человеческой совести, и который дает ему силу противостоять телесной природе везде, где та вступает в противоречие с законом духа.

Сказанное выше справедливо также для закона природы и закона духа в отношениях полов. Сейчас есть врачи, черпающие свои знания с самой поверхности естественных наук и чувствующие себя вправе, и считающие своим долгом рекомендовать молодым людям в своих отношениях с противоположным полом лишь слепо следовать физическим инстинктам. О таких врачах французский философ Огюст Комт говорил, что им следовало бы открыто называть себя ветеринарами – врачами для животных.

 

4. Неверно понятая добродетель

Когда я говорил с молодыми людьми о двуединстве, дуализме полов и о законе, управляющем этим двуединством, они часто задавали мне вопрос: «Но что же нам делать?» Мой ответ: «Прежде всего не думайте, что я хочу решить сложные конфликты просто с помощью морали и осуждаю тех, кто потерпел поражение. Иногда проигравшие оказываются более искренними и человечными (потому что в них больше жизни и страсти), если, конечно, они не собираются превратить свое поражение в победу и создать новую сексуальную этику».

Некоторым людям, полагающим, что каждую проблему можно решить каким-то одним способом, недостает ощущения того, что в жизни есть трагические аспекты. Не всем дано решить проблему двуединства полов таким образом, чтобы прийти к согласию с самим собой и с общественным порядком. Раньше всех обретут покой те, кто по милости Божьей просто не испытывает больших искушений – ни внутри себя, ни извне. Тот, кого мучают искушения, должен знать, что несет в себе тяжелый груз жизненной реальности, который охраняет его от многих заблуждений, причина которых – плоский интеллектуализм, исходящий из книжных знаний, а не из знания жизни. Тут все дело в том, как человек разбирается с этой реальностью – только с позиций животной физиологии или на уровне духа и характера. К сожалению, моральное начало, восстающее против чистой физиологии, сильно скомпрометировано тем, что слово «добродетель» обозначало в Средние века всякую крепкую власть человека над самим собой, всякое незримое присутствие благородных предков в час искушения. В эпоху буржуазии «добродетель» измельчала до обычной условности, стала простой предупредительностью по отношению к соседям, прописной моралью о худом мире с тетками на скамейке!

Но почему же вы столь несвободны, выбрасываете драгоценное достояние благородной юности только потому, что оно, как стихотворение Гёте, узурпировано обывателями, которые им злоупотребляют? Правильно говорится в одной старой французской пословице: «Добродетель – это мужественность души». Некоторой части мечтательной современной молодежи как раз не хватает этой «мужественности, зрелости души». Немецкая молодежь (исключения подтверждают правила) состояла из двух частей: у одной была душа без мужественности, у другой – мужественность без души. И обе погибли – и мужественность, и душа. Но тогда что же это такое – «подлинная добродетель»? В исконном смысле это означает «sustine et abstine». То есть не бросайся собой, крепко держи себя в руках, имей мужество оставаться чистым, смотри как на нечто само собой разумеющееся, что ты ни при каких обстоятельствах не поступишь подло, сдерживай свои порывы так долго, пока настолько не овладеешь собой, чтобы в каждом твоем выборе проявлялась вся твоя подлинная сущность.

Ничто не оказывает столь разрушительного действия на характер, как бесхребетные и бесхарактерные отношения с противоположным полом. Ничто не делает душу столь расхлябанной и изнеженной, как отсутствие в любви «мужественности души» как неотъемлемого компонента. Ничто так не огрубляет женщину, подавляя ее женственность, как любовь мужчины, лишенного добродетели, то есть «мужественности души». То есть если она позволяет любить себя мужчине, не прошедшего через аскезу, не собравшего все свои чувства и желания в кулак и не укротившего свою чувственность, не прекратившего раз и навсегда жалеть себя и не приставившего «рыцаря в себе» опекуном ко всем своим любовным делам.

 

5. Современный психоанализ и наш личный образ жизни

Современный «психоанализ» в самом своем начале, то есть в трудах венского невролога и невропатолога З. Фрейда, очень старался развить учение Шопенгауэра о примате всевластной воли к жизни в сознании и подсознании человека в биологическом и физиологическом отношении, сделав из него все возможные практические и медицинские выводы. Шопенгауэр сначала обрисовал громадную движущую силу воли к жизни в органической природе, а затем показал, в какую всемогущую силу должен превратиться инстинкт продолжения рода, как только его примет в свое лоно сознательная жизнь, а страсть, фантазия и интеллигентность еще более усилят этот инстинкт. В известных новеллах «Декамерона» Боккаччо Шопенгауэр не видел ничего, кроме насмешек и глумления инстинкта продолжения рода над правами индивидуума, попранными этим инстинктом. А суть психоанализа состоит не только в том, чтобы на многочисленных примерах проиллюстрировать власть жизненных инстинктов, сконцентрированных в понятии «либидо», над человеческой личностью. Нет, он идет намного дальше, показывая, как эта воля к жизни, если ее перечеркивают или подавляют, начинает мстить, то есть искать во внутреннем мире человека возможности иного выражения, и чаще всего в какой-либо болезненной форме. Разумеется, что не только в сексуальной сфере, но и везде, где проявляется человеческая страсть или концентрируется человеческая воля, просто репрессия без более глубокой апелляции к помощи духовных и моральных сил неизбежно приводит к душевным травмам или, по крайней мере, к нервным расстройствам. Так что всем педагогам, склонным к репрессивным методам, следует серьезно отнестись к предупреждениям Фрейда. Однако нет ни одного научного доказательства того, что бескомпромиссное сдерживание инстинктов, если оно исходит из глубин совести, подтверждается и подкрепляется прозорливым интеллектом, действительно причинило бы вред физическому или психическому здоровью человека. Природа создана для того, чтобы повиноваться человеку, если человек повинуется своему разуму и если его разум повинуется Богу. Совершенно верно заметил Фома Аквинский: «Если разум отказывает в повиновении Богу, то инстинкты отказывают в повиновении разуму». Каждый серьезный молодой человек, хорошо знающий себя, в состоянии найти подтверждение вышесказанному исходя из собственного опыта.

 

6. Сексуальная этика и здоровье

Невозможно, говорят радетели «сексуальной гигиены», и нельзя требовать, чтобы молодой мужчина в своем сексуальном поведении руководствовался только высшими требованиями своей души и социальной совести. Чувственная природа человека имеет свой категорический императив, и его нельзя безнаказанно игнорировать. Так что воздержание противоестественно и вредит здоровью.

Это утверждение в последние годы было единогласно опровергнуто множеством авторитетов в области медицины и психиатрии всех стран, а впечатляющие свидетельства чудовищных и практически необратимых нарушений здоровья как следствие необузданного полового влечения окончательно лишают это заявление силы. Какие-либо точные медицинские доказательства того, что «чистая» жизнь вредила бы здоровью, просто невозможны. Да и какие научные доводы может привести врач в пользу утверждения, будто определенные душевные или нервные расстройства его пациента – следствие сексуального воздержания? Но даже если предположить, что такое воздержание приводит к определенным кризисам, то они не идут ни в какое сравнение с опасностями и вредом для физического и душевного здоровья, причина которых внебрачные половые связи. И стоит ли из-за них рисковать благодатью крепкого здоровья, дающейся в награду за серьезную самодисциплину и чистую совесть? Прав Бьёрнсон, говоря: «Думаю, что еще никто не заболевал от воздержания, скорее от того, что его фантазия была исключительно направлена на сексуальную сферу. Осуществи свою фантазию в одностороннем порядке, каким хочешь способом, и это может погубить тебя».

Сегодня мы собираемся заново осознать решающее значение истинного согласия человека со своей совестью для общего состояния здоровья, а также понять: ничто из того, что противоречит совести, то есть знанию человека о своем высшем предназначении, не может быть действительно полезным для его здоровья. В этом отношении чрезвычайно интересны исследования новейшей школы современного психоанализа. Особо хочется отметить труды таких невропатологов, как Карузо и Виктор Франкль, в которых авторы подробно рассматривают нервные и душевные расстройства, возникающие у молодых и пожилых пациентов, живущих не в ладу с совестью, что, в свою очередь, наглядно свидетельствует о том, как велики физиологическая сила и чистая совесть. Все это – многообещающее начало полного пересмотра чисто материалистического учения о здоровье, к сожалению, широко распространенного среди врачей.

Но все это следует рассматривать вне всякой зависимости от физиологических аргументов, то есть решительно выступая против утверждения, что здоровье – высшая цель жизни. Здоровье дано нам лишь для того, чтобы мы использовали его и даже рисковали им ради других, более высоких целей. Ведь ночные бдения и другие утомительные перегрузки, которые не минуют ни любящую мать, ни настоящего ученого, ни усердную сиделку – никого, кто готов к самоотверженным поступкам и деятельности, чреваты множеством тяжких последствий для здоровья. Однако никто еще не говорил, что ради хорошего пищеварения, нормального кровообращения и здорового сна нужно бросить все дела такого рода. Иными словами: даже если однажды будет установлено, что воздержание вредно для здоровья, это ни в малейшей степени не даст человеку права сделать устранение таких рисков для здоровья высшим законом своего поведения, облегчив себе жизнь, но пожертвовав при этом всеми чувствами и мыслями, собственно, и делающими жизнь по-настоящему достойной. Тогда воздержание просто причислят к «самоотверженным поступкам», но никогда его возможный вред для здоровья не отменит его высокой жизненной ценности. Или где-то на свете разрешено воровать, наносить людям вред и использовать их в своих корыстных целях, чтобы недоеданием не подорвать собственного здоровья? Тысячи мужчин и женщин живут честно и безупречно до самой могилы и предпочитают терпеть нужду, причем нужду терпят и их близкие, но ни за что не позарятся на чужое добро. А разве позволено затрагивать честь и невинность окружающих тебя людей или своими деньгами поддерживать ремесло, которое обесчещивает других, чтобы сохранить собственное здоровье? Нет, есть более высокие блага, чем здоровье, и человек никогда не даст лишить себя независимости от рабской заботы о своем физическом благе. Таким образом, все действительно печальные аргументы против чистой жизни раз и навсегда исчерпаны для того, кто вообще не видит в физиологическом благополучии главной цели своей деятельности.

К счастью для человеческой слабости, физиология как наука никогда не дойдет до того, чтобы с абсолютной уверенностью утверждать, что воздержание вредит здоровью, а внебрачные половые связи, наоборот, укрепляют его. Ведь неоценимое гигиеническое значение чистой совести, а с другой стороны, физически парализующие и расшатывающие нервы глубокие моральные депрессии – это факторы, способные разрушить все чисто физиологические установки и планы. Ведь и духовная природа человека – неотъемлемая часть нашей «природы», нашей «натуры», и тот, кто грешит против нее, будет гораздо более сурово наказан законами жизни, чем тот, кто погрешил против физической природы; потому что именно эта духовная природа человека вовсе не какая-то роскошь в «хозяйстве» нашего бытия – в ней коренится наша глубочайшая связь с человеческим сообществом, она представляет наши жизненные цели как личности, как последнее «почему?» всех наших устремлений и дел; без нее физическое существование теряет смысл и ценность. Но человек не может жить, не придавая своей жизни никакой ценности и значения: это ощущение ценности собственной жизни – так сказать, фундаментальная «инновация», придающая всему нашему жизненному процессу столь необходимую ему энергетику и гибкость!

Насколько все физиологические процессы человека зависят от того, сколь мощно, радостно и свободно протекает его духовная жизнь, становится ясным – наряду со множеством других признаков – уже из того факта, что так много мужчин, перестав заниматься напряженной умственной деятельностью и уйдя на покой, сравнительно быстро физически ломаются или, по крайней мере, их начинают одолевать всевозможные недуги, которых они раньше даже не ощущали. Они вдруг теряют великие цели, на которые была направлена их воля и которые помогали им забывать о себе, тем самым обеспечивая бесперебойную работу всех внутренних органов. Все их тело теряет ту силу инновации, которая была, так сказать, гигиеническим побочным продуктом интенсивного напряжения мысли и воли. Но то же самое неизбежно происходит и тогда, когда человек сам останавливает действие этой полезной для здоровья функции разума и воли, то есть, поступаясь своим духовно-нравственным достоинством в угоду чувственным порывам, так сказать, отказывается от своего высшего «духовного призвания» со всеми его возвышающими целями для воли и разума.

Итак, можно с уверенностью утверждать: всякая распущенность, уступки физическим состояниям и раздражителям – это угроза номер один здоровью человека. А с другой стороны, все, что повышает самообладание и энергетику мозга в пику телесным порывам, если смотреть на дело в перспективе, приносит человеку истинное здоровье, так как вся физиологическая жизнь у человека гораздо в большей степени привязана к организации мозга, чем у животного, живущего только инстинктами. Множество подтверждений этого факта дает новейшее направление медицинской науки – психотерапия, цель которой излечение или смягчение физических и психических страданий методами духовного и этического воздействия. Успехи этой лечебной методики день за днем подтверждают воистину поразительным образом, что твердый характер, сильная воля, строгое самовоспитание имеют основополагающее значение для здоровья человека. И что за глупость разрушать и высмеивать эти важнейшие факторы здоровья, эти самые мощные целебные силы? И чего ради? Ради здоровья!

На основе собственного опыта все действительно живые люди сходятся во мнении, которое кратко сформулировал Гёте: сексуальное воздержание оказывает таинственное и чрезвычайно сильное влияние на интенсивность и гибкость всех наших духовных и умственных функций. В этом же смысле высказывается и шиллеровский Дон Карлос, говоря о тех, кто растранжирил лучшую половину духа, мужскую силу в жарких объятиях. И еще задолго до христианства люди знали, что воздержание высвобождает совершенно особые таланты и силы души. Именно эту истину забывают сегодня те, кто подходит к вопросам половой жизни только с физиологической точки зрения.

 

7. Развитие личности

Защитники «свободной любви» охотно говорят о свободном развитии личности в свободном любовном союзе и о пожизненном тюремном заключении в браке, насилующем свободные проявления индивидуальности. Всем этим фантазерам рекомендую для отрезвления прочесть главу Шопенгауэра о «Метафизике половой любви», где остроумный философ настоятельно указывает на то, сколь, в сущности, безлична эротическая влюбленность и как часто порожденные именно ею мистификации и страсти насилуют свободную личность, ставя ее на службу инстинкту продолжения рода. Здесь, утверждает Шопенгауэр, проявляет себя вовсе не индивидуум, а весь человеческий род, стремящийся сохранить и приумножить свою жизнь, знающий, какими прелестями привлечь индивидуума к тому, чтобы заплатить эту дань, умеющий так затуманить его сознание, что его – и только его возбуждение – представляется ему центральным событием его личной жизни. Это величайший обман природы, заявляет философ, но большинство людей, к сожалению, понимают это только, когда все уже свершилось. В «Декамероне» Боккаччо Шопенгауэр не видел ничего, кроме насмешек и глумления инстинкта продолжения рода над правами и притязаниями отдельных индивидуумов, которые этот инстинкт просто топтал ногами.

Кто, что называется, на трезвую голову внимательно посмотрит на эротическую жизнь со всем ее ослеплением, с ее безголовой неверностью, тайными и явными проявлениями бесхарактерности, тому все напыщенные слова о «свободной любви» и «свободной» личности поневоле покажутся смехотворными. И ему придется признать создание такого самообмана величайшим достижением вышеупомянутого инстинкта продолжения рода. Шопенгауэр, конечно, преувеличивает, объявляя всю сферу любви между противоположными полами сплошной романтикой полового инстинкта. Ведь у людей сколько-нибудь утонченных чисто эротические порывы связаны с рядом высоких чувств из сферы душевной жизни, но как раз эти высокие чувства требуют верности и постоянства. В верности проявляются подлинное развитие личности, победа индивидуума над тиранией инстинкта продолжения рода. Поэтому строгие правила, порожденные этим духом постоянства, представляют собой настоящие бастионы свободы личности, защищающие ее от атак неприкрытого инстинкта сохранения вида: эти правила только кажутся путами, сковывающими индивидуума в интересах общества. На самом деле они смиряют и укрощают необузданный и капризный инстинкт продолжения рода в интересах самого индивидуума и всего того, что в жизни называют характером. В то же время эти правила и только они позволяют достойно выразить чувство истинной и глубокой любви. Ведь воздать должное ее рыцарской заботе и опеке можно только соблюдением твердых правил, а отнюдь не пустыми клятвами.

 

8. Самовоспитание

Мы уже подробно обсуждали смысл и ценность аскезы. И, прежде всего, мы говорили о том, что аскеза не означает мрачного отказа от жизни. Это, скорее, упражнение в закаливании той самой силы воли, которая одна в силах обеспечить нам королевскую власть над жизнью и над самими собой. Такая тренировка и укрепление силы воли особенно необходимы в сексуальной сфере. В первую очередь потому, что здесь соблазны особенно велики. А еще и потому, что наша позиция в этой области оказывает сильнейшее влияние на всю нашу жизнь. Нравственность не стали бы так часто отождествлять с сексуальной нравственностью, если бы победа или поражение на этом поле брани не имели столь далеко идущих последствий для всех волевых действий и беспечных поступков человека. Как раз потому, что чувственные порывы исходят не собственно от личности, а от инстинкта продолжения рода, их власть над человеком как-то придавливает его и ослабляет его волю. Человек, уступающий этим порывам, быстро теряет чувство собственного достоинства и личную инициативу во всех областях. Такие люди привыкают к тому, что их волей владеет некая чуждая сила. Если же в этой сфере человеку удается добиться самоутверждения, то это имеет символическое значение для решения всех других задач и конфликтов. Это универсальное значение укрепления воли против сексуальных порывов зачастую игнорируют те, кто, собираясь провести реформы в этой области, опрометчиво упрекают старую сексуальную этику в излишней строгости: ведь сексуальная мораль – это высшая школа для всего образа жизни человека. Поэтому действие всех ее заповедей и запретов выходит далеко за узкие рамки половых связей, представляя человеку на конкретном примере, так сказать, притчу или модель общего подхода к решению большого конфликта между человеческой природой и характером.

Большую тактическую ошибку в плане сексуального самовоспитания совершает тот, кто непосредственную борьбу за воздержанность, прямую борьбу против чувственного искушения выдвигает на первый план жизни души. Как раз в этой сфере, где отвлечение внимания имеет столь большое значение, косвенную аскезу следует предпочесть прямому воздействию. Итак, сражайся со всеми милыми твоему сердцу дурными привычками и слабостями, ставь перед собой серьезные задачи. Учись безропотно переносить лишения, закаляйся, тренируйся в молчании, в терпении, объяви войну лени, оттачивай стремление к порядку и точности, короче, используй самые удобные и многогранные возможности, чтобы обуздать тело и инстинкты, чтобы упражнять дух и разум в умении властвовать, а природу подчиняться. И всегда начинай с легкого и простого, чтобы из радости успеха черпать силы для большего.

Сексуальное успокоение окажется на удивление скорым. А если инстинкты с новой силой заявят о себе, сразу начинай делать упражнения на укрепление воли, вместо того чтобы благие намерения растрачивать на сопротивление общего характера. Начни подчинять себе что-то неприятное в какой-либо близлежащей сфере, возьмись за работу, связанную с наведением порядка, с очищением или физическими усилиями.

От умных книжек не так много пользы, как кажется. Польза от чтения будет только в том случае, если привязать к нему какой-либо практический поступок, то есть что-то сделать для преодоления себя. Если же этого не случается, дух и разум привыкают благоговейно парить над жизнью, вместо того чтобы мощно проникать в нее и овладевать ею. Такое состояние духа таит в себе особую моральную опасность современной интеллектуальной культуры. Мечты – ничто, упражнения – всё. Во все времена мудрецы указывали нам именно этот путь. В том числе и Гёте:

 

9. Женская честь

Усиливающееся разрушение всех некогда непоколебимых истин затронуло сегодня старое и доброе понятие женской чести. Женщины, в которых новомодные веяния заглушили их лучшие чувства, утверждают, что понятие женской чести, в сущности, результат мужского господства. Мужчина хочет единолично владеть женщиной как неделимой собственностью. Так почему же женщины не могут претендовать на те же свободы, которыми большинство мужчин пользуются до брака? Другие женщины, вовлеченные в скучную работу ради хлеба насущного, жаждут радости, поэзии и любви. Дух времени подвигает их к тому, чтобы бескомпромиссно насладиться всем, что предлагает жизнь, «не давая принципам испортить прекрасную юность». Ведь живем-то один раз!

Да, конечно, на этом свете мы живем только раз. Но именно поэтому так необходимо развивать в себе глубокое и доброе, вместо того чтобы прожигать жизнь в дурмане заблуждений, потакая собственным слабостям. В старом понятии женской чести скрыта тайна культурного могущества женщины. Это понятие вовсе не результат какой-то внешней тирании. Он, скорее, выражение той большей универсальности, с которой высокоразвитая женская душа воспринимает половую жизнь: в этой сфере мужчина живет одним мгновением, а женщина – с мыслью о целом море непредсказуемых последствий. И то, что мы называем женской нравственностью и женской честью, проистекает из духа материнского достоинства и материнской предусмотрительности, идет от протеста против всего, что делает природный инстинкт высшим законом, оставляя интимную жизнь на произвол ее собственных противоречивых и переменчивых импульсов.

Глубочайшее благородство любви состоит еще и в том, что мужчина должен испытывать чувство уважения к женщине, с которой он себя связывает. И это происходит вопреки всем теориям по велению глубокого и истинного инстинкта только тогда, когда женщина настаивает на соблюдении твердых правил, возвышающих союз удовольствия до уровня совместной жизни до гробовой доски.

В неиспорченной женщине ее глубочайшее чувство стыда противится превращению полового союза в самоцель. Но это происходит, только если этот союз освящен символами и закреплен институтами, торжественно связывающими его со всеми прочими правилами, интересами и обязанностями человеческой жизни. Эта видимая, облеченная в достойную форму связь представляет собой некую защитную оболочку, которой всегда будет требовать женщина с тонкой организацией. Внешняя санкция имеет здесь гораздо большее значение, чем внешняя форма: в требовании закрепить все отношения с мужчиной более твердыми гарантиями и правилами, нежели клятвы любовника, вообще выражается более глубокий взгляд на половую жизнь – целая «философия ответственности». Целомудренность, требующая таких санкций, не является чем-то неестественным, а проистекает из самых здоровых защитных инстинктов сексуальной жизни. Ведь она полностью деградирует, как только ее функции превращаются в самоцель и отделяются от общего порядка жизни.

Если бы все женщины, практически или теоретически способствующие разрушению старого понятия о женской чести, хотя бы немного задумались о сущности и причинах неистребимого презрения, с которым мужчина, как бы низко он ни стоял, рано или поздно начинает относиться к женщине, живущей с ним в союзе, не скрепленном никакими внешними формами, они перестали бы относиться к старому понятию чести как к пережитку былой зависимости от мужчины, а увидели бы в нем неизменное выражение нравственной власти и достоинства женщины. Глубже и продолжительнее всего женщина может влиять на мужчину, воздействуя на его совесть, на всю его высшую природу. Но для этого она должна стоять выше него. И он хочет, чтобы она стояла выше, потому что стремится вырасти над собой. Он никогда не простит женщине, если она сделает невозможным почитание, которым нижестоящий удостаивает вышестоящего. Поэтому женщине запрещено больше, чем мужчине – не потому, что она меньше мужчины, а потому, что больше, чем он: nobless oblige! (положение обязывает). Если совесть мужчины не склоняется перед женщиной, она становится его рабыней, даже если со стороны кажется, что держит его в руках.

Нам действительно не нужна новая этика, принижающая женщину до уровня переменчивых тенденций, царящих среди невоспитанных мужчин. Нет, нам необходимо более глубокое понимание и более последовательное признание старой этики, чтобы более высокое восприятие мира, присущее благородным женщинам, освободило мужчину от глубоко укоренившейся в нем сексуальной бесхарактерности.

 

10. Рыцарство

К сожалению, некоторые молодые мужчины думают, что наилучший способ явить миру свою неокрепшую мужественность и доказать ее – это соблазнить или даже изнасиловать какую-либо девушку, представляя, что это посвящение в мужчины и рыцари. В действительности это доказывает только то, что они слабаки. Настоящая мужественность издревле требовала от юношей более высокой пробы сил – неслыханных поединков, героизма, стойкости, а отнюдь не капитуляции перед инстинктом и удовольствием. Кто когда-то стремился обрести благородство истинного рыцаря, тот должен был дать обет, посвятить себя защите слабых и угнетенных, выражая такой образ мыслей, прежде всего, по отношению к женщине.

При всех принципиальных различиях между зрелой женщиной и зрелым мужчиной есть нечто общее – любовь ко всем беспомощным существам, любовь, идущая от переизбытка силы. Поэтому существует большое сходство между материнским чувством и рыцарством. Высшая мужественность проявляется в способности к самой нежной заботе. Поэтому мужчина может продолжить самосовершенствование души, учась у благородных женщин: у мужчин много силы, но у женщин сильнее развито сочувствие. Они знают, где необходимы жалость и помощь, как и кого пожалеть, как и кому помочь. В одном из своих произведений Достоевский приводит нас в лазарет сибирского острога, где мертвый заключенный голый лежит на полу. Никто не обращает на него внимания, кроме мух. «У него ведь тоже была мать», – говорит дежурный унтер-офицер. Почему эти слова выскользнули из его уст? Потому что мысль о материнской любви – глубинная совесть настоящего мужчины, от которой ему бывает стыдно, если где-то безжалостно забывают и унижают человека. «У нее ведь тоже была мать». Чьи уста произнесут эти слова по отношению к слабой и легкомысленной девушке, тот наверняка знает, чего требуют от него подлинное рыцарство и истинная мужественность – не просто внешнего внимания и услужливости, а помощи. Помощи там, где она наиболее необходима, помощи душе и телу, помощи – как защиты от собственной слепоты и глупости, помощи, на которую способен только действительно сильный, внутренне твердый человек.

Если ты сейчас предоставлен самому себе и можешь сколько угодно просиживать в кабаках, не забывай при виде каждой официантки, обслуживающей тебя, что она доверена твоим заботам. И действительно – она доверена тебе. Посреди множества необузданных мужиков, лапающих и щиплющих, нагло рассматривающих ее, отпускающих в ее адрес разные шуточки, лучшая часть ее души ищет мужчину-рыцаря, который поддержит и защитит ее. То есть проявит уважение к ее женскому началу, а не станет провоцировать на то, чтобы разменять свою чистоту на мелкую и крупную монету, пока от чистоты ничего не останется. Может быть, она не найдет никого, но, надеюсь, она, пока не поздно, найдет тебя и будет тайно возвышена, если ты не оскорбишь ее ни прикосновением, ни сомнительной усмешкой, а будешь обращаться с ней с высочайшим уважением. Может быть, она и посмеется над тобой, а потом пожалеет, что ты не пришел раньше, и подумает о том, сколько же нужно мужской слабости, чтобы довести девушку до того, чтобы в ответ на глубокое уважение у нее нашлась только улыбка.

Сейчас по миру бродит учение, согласно которому благородство человека состоит в том, чтобы, используя других, самому жить «на всю катушку». Но не забывай: это может каждая собака. Благородство, рыцарство, материнское чувство – неделимое триединство.

 

11. Характер

Только не думай, что истинно рыцарское отношение к противоположному полу простое дело. Этот образ мыслей, ориентированный на защиту и поддержку не зря называется «рыцарством». Нужно действительно вооружиться, надеть железные доспехи, чтобы быть рыцарем. Что делает мужчину слабым и неспособным на рыцарскую поддержку, так это чувственная тяга к женским прелестям. Эта тяга не покидает его, даже если он оказывает женщине помощь, провоцируя его на то, чтобы использовать чувство благодарности и некоторой зависимости для завоевания права на интимность. Ведь как много сил нужно потратить, чтобы иметь возможность работать не только ради куска хлеба! А между тем бесчисленное количество мужчин страдают желанием нравиться еще сильнее, чем женщины, обретая чувство полноценности только тогда, когда замечают, что производят впечатление на женщин. Болезненное желание производить такое впечатление определяет все их речи и поступки в присутствии женщин. Они постоянно рекламируют себя. Им недостает сил быть рыцарями, они слишком заняты собой и совсем не думают о том, что их поведение возбуждает и усиливает в девушках, с которыми они общаются, кокетство и легкомыслие. В таких кокетках мужского пола, кажущихся самим себе настоящими рыцарями, нет ни капли рыцарства – они самые ничтожные слабаки на свете. Они протягивают девушке руку при каждом удобном случае, но что это значит на самом деле, протянуть человеку руку, об этом эти тряпки не имеют ни малейшего понятия. В жизни часто случается так, что близость или доверие молодой женщины становятся испытанием для мужчины, и тогда выясняется, кто жалкий раб случая, а кто каждое слово и каждый жест держит в узде «серьезной воли». В такие моменты становится ясным как день, что представляет собой человек, а вся работа над собой, как и все то, чем он пренебрег, либо вознаграждает, либо наказывает его.

Что такое, собственно, характер, человек узнает лишь тогда, когда почувствует, как трудно чувственному человеку всегда оставаться рыцарем, сколько нужно жесткости по отношению к самому себе, сколько бдительности, чтобы все твои поступки и речи, даже выражение глаз подчинялись одному благому намерению – помочь женщине, вместо того чтобы использовать ее слабость. Все то, что называется «поиграть с девушкой», идет исключительно от той бесхарактерности, которая из желания интимной близости или из кокетства заставляет нас делать вещи, произносить слова и бросать взгляды, которые осуждает наша глубинная совесть, но у нас нет сил поступать иначе. Молодые мужчины, которых его величество случай одарил привлекательной внешностью, сильно рискуют. Они рискуют потерять мужественность, если своевременно не испугаются самих себя, если этот испуг не мобилизует в них все самое сильное и не укрепит их в стремлении никогда не прельщать женщину и не давать обещаний без серьезных намерений и если они не начнут постоянно задавать себе вопрос: чего я хочу, на что имею право, что приличествует закону ее и моей жизни?

 

12. Бог и баядера

Да, наверное, это под силу только бессмертным. Или материнской любви самоотверженных женщин. Чтобы мужчине удалось спасти проститутку – это, к сожалению, большая редкость. Поэтому многие молодые мужчины говорят: «Если уж они все равно заблудшие дети, почему нам не дать им заработать?»

Но кое-что они упускают из виду: кто никогда не пользовался услугами проститутки, тот, конечно, не спасет проституток, но убережет других девушек от занятия этим ремеслом, удержит кое-кого от того, чтобы возжелать проститутку или вовлекать девушек в занятия проституцией. Кто сам держит себя в узде, тот сумеет обуздать и других, кто уступает самому себе, тот и других делает распущенными. Каждый юноша, остающийся чистым, – спаситель. Где-то, когда-то он протянет многим, уже готовым пасть, свою крепкую руку, сам не зная того. Из его глаз, от его голоса и слов исходит нечто, что делает другого сильным, пробуждает и поддерживает веру в то, что в жизни есть что-то большее, нежели хватать что попало под руку и получать удовольствие.

В мире существует невидимый орден спасителей. И да будут они блаженны, оставаясь скромными и кроткими при всей своей силе!

 

13. Целомудрие

Что такое целомудрие? «Это благородство нашего вкуса в отношениях с противоположным полом», – говорит философ. Что это значит? Это значит, что сдержанный человек отнюдь не враг нормальной жизни – только он не хочет совершить подлость. Он не ищет просто чувственных наслаждений. Соитие с существом противоположного пола для него символ и воплощение внутреннего единения. Это и есть сексуальное благородство.

Тем, кто подтрунивает над твоей невинностью, поставь такую вот задачку: «Создайте мне условия, при которых ни я, ни другие не совершили бы подлости». И они во всем свете не найдут ничего лучшего, чем основанное на чувстве ответственности супружество. Они много говорят о любви, но сами совсем не знают подлинной любви. Ведь тот, кто наслаждается, не думая об ответственности, не говоря уже о благородстве вкуса, тот не знает большой любви и теряет шанс познать ее блаженство: он знает только любовь, происходящую из низших порядков творения – его высшая сила любви еще не проснулась для жизни. Ибо всякая настоящая и сильная любовь неотделима от единения всех сил любви – так же, как всякая настоящая радость неотделима от чистой совести.

 

14. Ранний брак

Некоторые молодые люди, пытаясь оправдать свою распутную жизнь, говорят: «Вот если бы можно было жениться в таком юном возрасте, как раньше, тогда все было бы хорошо, а так долго ждать не может никто, приходится довольствоваться другим».

Я думаю так: кто не умеет ждать и потому унижается до всяких нечистых вещей или бесхарактерных игр, тому вообще лучше не жениться, потому что он не настоящий мужчина, а мягкотелое существо, неспособное стать женщине опорой и воспитать своих сыновей настоящими мужчинами.

И напротив, я бы поздравил каждого, кто женится поздно, потому что у него было достаточно возможностей испытать силу воли в борьбе с самыми сильными искушениями и стать настоящим мужчиной. Что такое преждевременные браки? Это не только, когда юноша и девушка физически еще не совсем созрели для этого. Это – и в еще большей степени – когда до женитьбы мужчина не успел выдержать настоящего испытания на мужественность и не явил доказательства того, что он умеет владеть собой. В прежние времена девушки требовали от женихов героического поступка или какого-либо иного мастерского достижения в искусстве или ремесле, прежде чем становиться их женами. Теперь это, к сожалению, не принято. Но мужчина сам должен бы требовать этого от себя и радоваться, а не жаловаться на то, что судьба уготовила ему исполнение его желаний только после долгих и трудных испытаний. «Не выбрасывай героя в твоей душе», – говорит Ницше и задает тому, кто хочет брака и любви, вопрос:

«У меня есть вопрос к тебе одному, брат мой: подобно лоту опускаю я его в твою душу, дабы узнать, сколь она глубока.

Ты молод и желаешь себе ребенка и брака. Но я спрашиваю тебя: такой ли ты человек, который смеет желать ребенка?

Победоносец ли ты, одолевающий самого себя, властелин ли чувств, господин ли своих добродетелей? Вот что я спрашиваю тебя.

Или в твоем желании говорит животное и нужда? Или одиночество? Или недовольство самим собою?

Я хочу, чтобы твоя победа и твоя свобода желали ребенка. Ты должен создавать живые памятники своей победе и своему освобождению.

Ты должен созидать вне себя. Но прежде ты должен быть сам построен прямоугольно душой и телом!»

«Властелин ли я своих чувств?» Задавай себе этот вопрос каждый раз, когда тебя охватит любовное томление, и благодари Создателя за подаренное искушение, чтобы у тебя было время окрепнуть в борьбе с соблазном. Не думай, что аскеза осталась в прошлом и сейчас живет лишь в монастырях: только благодаря строгой самодисциплине развивается действительно свободная и сильная личность; потому что личность предполагает духовную власть над природными инстинктами. Личность вырастает из творческой силы человека, оформляющей «ком глины» согласно духовным идеалам.

 

15. Настоящий друг

В «Разговорах немецких беженцев» Гёте небольшое общество рассуждает на тему, что такое моральный рассказ. Все сходятся во мнении, что рассказ морален не своей тенденцией, а, скорее, лишенным тенденции изображением подлинного человека, чтобы стало ясно, что человек имеет в себе высшие силы, дабы выйти за рамки своей природы. Один из присутствующих рассказывает следующую историю: один испанский капитан корабля на два года покидает свою молодую жену; однако, считая, что человеческая природа слишком слаба, чтобы требовать от оставленной в одиночестве женщины верности, разрешает ей, если она устанет ждать, найти себе возлюбленного. Жена возмущенно протестует и клянется ему в верности. Но через несколько месяцев после расставания в ней просыпаются плотские желания, и она приглашает к себе приятного ей молодого человека. После нескольких недель знакомства она сообщает ему о разрешении мужа и просит молодого человека помочь ей скоротать долгое ожидание. Тот обещает выполнить ее просьбу, но говорит, что прежде должен исполнить некий обет, предписывающий ему строгий пост и всяческие добровольные лишения в течение нескольких месяцев. Но это время можно сократить, если кто-то разделит его послушание. Поэтому, если она тоже станет поститься, умерщвлять плоть и заниматься тяжелым трудом, то это быстрее приведет их к цели. Женщина соглашается; он приходит к ней время от времени, ободряет ее; от поста женщина худеет, а к тяжелому труду она и вовсе непривычна. Но ради него женщина упорно продолжает начатое и чувствует, как в ней растет сила преодоления. Наконец она замечает, чего же, в сущности, хотел добиться ее друг, и, растроганная, обращается к нему со словами благодарности:

«Не знаю, как мне вас благодарить! Вы, милостивый государь, добры и разумны: вы помогли мне понять, что, кроме плотского влечения, в нас есть еще нечто, могущее создать ему противовес; что мы способны отречься от любого привычного нам блага и даже противоборствовать самым пылким своим желаниям. Вы заставили меня пройти эту школу, прибегнув к обману и радужным надеждам, но ни того, ни другого больше не требуется, когда мы наконец-то познали то доброе и могучее «я», что тихо и молчаливо живет в нас, пока не обретет власти в доме или по меньшей мере не даст знать о своем присутствии нежными воспоминаниями. Прощайте!»

 

16. Переходный возраст

(

для младших братьев

)

По некоторым признакам ты замечаешь, что вошел в переходный возраст, ведущий к мужественности. Голос становится более низким, на лице пробивается первый пушок, и всем своим существом ты ощущаешь некое беспокойство, разряжающееся вовне самыми разнообразными способами, далеко не всегда располагающими других к более близкому общению с тобой. Наверное, перелетные птицы осенью испытывают нечто подобное, когда в их обычную жизнь вдруг внезапно вторгается миграционный инстинкт, заставляющий их с большим шумом и криком собираться на высоких деревьях. Некоторых мальчиков-подростков в этом возрасте тоже тянет вдаль, им хочется сесть на корабль, отплывающий в Америку, в Австралию – всё лучше, чем сидеть на одном месте и вести скучную жизнь, полную труда, простых обязанностей и ежедневного преодоления себя.

Наверняка многие в более или менее дружеском тоне говорили тебе, что ты находишься в переходном возрасте, да ты и сам прекрасно знаешь об этом и не имел бы ничего против, если бы тебе помогли немного сократить этот неприятный для окружающих период. Что ж, если кто-то хочет излечить или облегчить недомогание, тот прежде всего должен поинтересоваться его причинами. Поэтому я расскажу тебе немного о переходном возрасте и покажу, почему вся дальнейшая судьба человека и его потомков зависит от того, сумеет ли он в эти трудные годы взять под контроль свое тело и нервы или нет.

Откуда же берется, собственно говоря, все это мятежное состояние переходного возраста? В начале главы я говорил о «возмужании». Но, похоже, это не совсем так. Ведь под возмужанием и мужественностью понимают в основном истинную твердость всей сущности человека, то есть полную противоположность непоседливости и необузданной суетливости. Как же так получается, что возмужание начинается с совершенно немужского поведения? Послушай, я как раз хочу разъяснить тебе, что никогда не станет настоящим мужчиной тот, кто ждет, что мужественность свалится на него вместе с бакенбардами с неба, вместо того чтобы самому работать над ее становлением, день за днем побеждая свою врожденную мягкотелость. Самые ничтожные тряпки мужского пола бродят по свету с красивыми бородами, говорят басом. Всё это мужчины, которые в переходном возрасте, вероятно, давали себе слишком много воли, не имея понятия о том, что твердость нам никто не подарит, что обрести ее можно только в борьбе с распущенностью.

Но мы все еще не ответили на вопрос, откуда берется все то, что связано с переходным возрастом. Утверждение, будто переходный возраст непременно ведет к мужественности, не совсем верно, мы только что это поняли. Будет лучше и точнее сказать, что это переход к половой зрелости. Я думаю, всем ясно, что я имею в виду. Твое тело сейчас формирует те органы и силы в тебе самом, которые однажды позволят тебе самому произвести на свет потомство. Эти процессы физического развития, конечно, зачастую нарушают равновесие в организме, и чем больше молодой человек становится рабом своего сиюминутного физического состояния, тем больше это будет потом проявляться во всем его поведении. Как для подавления физической боли, так, чтобы другие ничего не замечали, необходима недюжинная сила воли, так и для того, чтобы быть духовно независимым от таких физических процессов, о которых идет речь, нужна немалая внутренняя сила. А она есть не у каждого.

Но в этом вопросе есть еще один аспект. Несмотря на наши высокие мысли и чувства, мы привязаны к нашему животному телу, и не только наш обмен веществ и наше пищеварение, но и процесс продолжения рода основан на тех же физиологических отправлениях и инстинктах, что и у животных. И, к сожалению, порывы тела зачастую так сильны и категоричны, что заставляют человека следовать им, хотя внутренний голос нашего лучшего «я» не велит этого делать. Ты и твои друзья наверняка часто замечали за едой и питьем, что в этих процессах животный обмен веществ, как правило, требует больше того, что следует ему по праву, причем даже если другим достается меньше или ты становишься противным самому себе. И, конечно же, и ты, и твои друзья уже знаете, как тяжко втайне страдает человек, когда в нем пробивается низкое начало, пренебрегая его духовными порывами. Но есть область, где эта борьба разгорается еще жарче, чем на поприще еды и питья. Это зона действия инстинкта продолжения рода. Здесь чувственные порывы бывают еще более бурными и дерзкими, нежели в том, что касается еды и питья. Может быть, потому, что еда поддерживает жизнь отдельного человека, а продолжение рода касается сохранения всего рода человеческого. То, что делает тебя сейчас таким беспокойным и неуравновешенным – это не что иное, как возникновение того полового инстинкта, который, как это ни печально, точно такой же, как у любого зайца или буйвола. Инстинкта, которому в его слепом желании так же безразличны все высшие потребности сердца, духа и разума, как наводнению человеческие жилища. Этот инстинкт всяческими обещаниями и фантазиями возбуждает в нас сладострастие, сводит нас с ума настолько, что мы думаем, будто в удовлетворении его заключено все наше личное счастье. Но на самом деле счастье человека инстинкту совершенно безразлично. Пусть он пропадет, разрушив свой организм, замученный угрызениями совести или став рабом собственного тела, пусть он увлечет других в пропасть – инстинкту важно лишь, чтобы мужчина соединился с женщиной. И будут ли у ребенка, который затем родится, нормальные родители, или ему придется сиротой скитаться по жизни – все это нисколько не заботит половой инстинкт: не замечая ничего вокруг, он рвется только к одному – удовлетворению своей потребности, а там будь, что будет.

Как гроза предупреждает о своем приближении порывами ветра и пыльными вихрями, так и этот инстинкт заявляет о себе внутри тебя, подбивая тебя к дерзким выходкам. Уже поэтому становится ясно, что этот инстинкт не может быть надежным вожаком человека, что он сам – бесцеремонный грубиян, которого нужно воспитывать, а никак не давать ему собой руководить. Так называемый «переходный возраст» – это как раз те годы, когда половой инстинкт лучше всего поддается воспитанию и его можно вовремя успеть принудить к послушанию, так сказать, схватив его за шиворот при первых же его проявлениях и показав ему, кто в доме хозяин. Кто сумеет сделать это именно в переходном возрасте, когда половой инстинкт сильнее всего провоцирует его на дерзкое и необузданное поведение, кто сумеет проявить сдержанность в речах и поступках, тот совершит нечто гораздо большее, нежели просто расстанется с дурной чертой поведения. Нет, он обуздает и победит мощную природную силу, с которой безуспешно борются некоторые взрослые. К такому юноше можно обратиться со словами, которые произнес царь Филипп Македонский, когда его сын-подросток, будущий Александр Великий, сумел объездить жеребца Буцефала, с которым до него не мог справиться ни один взрослый наездник: «Сын мой, поищи себе царство побольше, Македония слишком мала для тебя!»

Однако не обольщайтесь: борьба, на которую ты решился, будет нелегкой, тебе придется мобилизовать все свои силы, поставить под ружье всю свою армию духа до последнего солдата. Ведь коварный половой инстинкт уже сейчас знает, как завоевать тебя, тем самым заключив в оковы. Думаю, ты понимаешь, что я имею в виду. И вот молодые люди уже обретают всякие тайные привычки. Если уступить им хотя бы раз, возникнет психологическая потребность – как при употреблении алкоголя. И очень быстро уступчивость превратится в рабство, зависимость, разрушающую дух и тело. «Власть над мгновением – это власть над жизнью», – сказал один писатель. И нет истины более важной для твоих первых боев с этими мощными соблазнами: кому достанет мужества не подчиниться мгновенному раздражителю, кто твердо направит свой взор на эту цель, на все те сокровища силы и свободы, ожидающие его в награду за твердость, тот обретет власть над жизнью. То есть ему станет легче во всех своих поступках руководствоваться не слепыми инстинктами, а мудрым обращением к совести – он будет крепко держать руль на корабле своей судьбы.

В романе Бьёрнсона «Волосы Авессалома» описываются люди, гибнущие вовсе не потому, что дурное взяло верх в их характере, а потому, что они не властны над мгновением. В результате, ни в какой жизненной ситуации они не в состоянии сделать или выбрать то, что отвечает их истинным склонностям, идет из глубины их сердца, а всегда оказываются жертвой мгновения. Так и с «волосами Авессалома»: он разбился, упав с коня, не потому, что был плохим наездником, а потому, что, зацепившись своими длинными волосами за ветви дерева, вылетел из седла. Причина гибели была в чем-то внешнем, поверхностном. Так бывает и с теми людьми, которые не приучают себя к тому, чтобы их глубинные устремления всегда полностью властвовали над всеми внешними раздражителями. И пусть это будут самые лучшие люди, жемчужины доброты и благородства. Но и благородная душа безвластна: ими владеет позыв мгновения и руководит всей их жизнью. И весь свой жемчуг, весь свой бисер они раз за разом будут метать перед свиньями. Не бросайте жемчуга вашего пред свиньями.

 

17. Ошибки в браке

– Как называют брак, – спрашивает учительница в женской гимназии, – в котором мужчина живет с несколькими женщинами?

– Это так называемая полигамия.

– А как называют брак, в котором мужчина всю жизнь живет с одной женщиной?

– Это так называемая монотония, пардон, монотонность.

И вот многие наши современники, воспитанные в «духе варьете», все чаще рассматривают моногамию как устаревший вид отношений между мужчиной и женщиной, противоречащий правам и потребностям, согласно которым человек новой эры выстраивает свою жизнь. Все чаще и чаще такой человек поступает, как японцы в сейсмоопасных зонах своей страны, где строят только очень легкие временные деревянные дома, потому что они за одну ночь могут быть разрушены. Так и брак становится всего лишь легким «временным жилищем», зависящим от милости эротических землетрясений – кратковременные отношения, кратковременные ссуды, кратковременные обязательства заменяют все, что некогда строилось основательно и надолго. В «Фаусте» Гёте сказано: «Колеблющееся, как туман, явленье, и прочною, и твердой мыслью укрепится!» Сегодня говорят: «И прочное, и твердое явленье разрушится колеблющейся мыслью!»

Все великие цивилизации исходили из глубочайшего недоверия к предоставленному самому себе индивидууму, его произволу и поэтому защищали индивидуума многочисленными обязательствами, обычаями и благословениями от него самого, а также и человеческое общество от бешеного вихря его внезапных фантазий. Сегодня так называемое «индивидуальное счастье» стало руководящим принципом.

И вот наступает эра великих разочарований. Мужчине, трижды отрезвленному трудным и прозаическим браком, встречается привлекательная секретарша и одурманивает его иллюзией любви. «Ты сверхчувственный, чувственный жених, девица водит тебя за нос!» – «Не говорите так, милостивый государь! Эта девушка – чудесный человек, она дает мне совершенно новую жизнь. До того я жил как во сне». – «Это очень плохо, уважаемый, если Адам, которого только Бог может создать из праха и воссоздать вновь, вдруг начинает думать, что ему нужна Ева, чтобы родиться и возродиться вновь. Поверьте мне, так все и будет; самое позднее через два года вам понадобится новая Ева, и в конце концов вы станете жалким ничтожеством, без сил лежащим на жизненном пути».

Вся идея индивидуального счастья, из которой исходят такие мужчины (и женщины), уходит своими корнями в отношения далекого прошлого, когда любовное приключение входило в систему ответственности и душевных «сделок». Но там, где есть внутренний раскол, там счастье убегает без оглядки. Где, только чтобы стать «счастливым», то есть без периода глубокой трагичности в супружестве («Сначала брак сломал меня, потом я сломал брак»), другого человека просто выбрасывают из привычной обстановки. Где показывают примеры разрушительного поведения, вычеркивают целый кусок прошлой жизни со всеми ее неписаными взаимными обязательствами, пренебрегают законом верности, милостиво предначертанной самой судьбой, а по ночам обжигающей нашу совесть, даже если свет дня смягчает это жжение, там уже исчезает целостность души. А ведь это единственный источник счастья, если не брать в расчет всякого рода одурманивания мозгов. И тогда в душе не остается ничего, что помогло бы двум людям все еще любить, даже просто переносить друг друга, когда суровые будни, человеческие слабости развеют опьянение страсти.

Конечно, не все «ошибки в браке» имеют чувственную природу. Если само заключение брака было принципиальной «ошибкой», то истинная любовь, возникшая из внезапно обретенного «сродства душ», однажды может поразить того из партнеров, кто особенно тяжело переносит разочарования, и вовлечь его в тяжкие конфликты. Но мы живем на свете не только для того, чтобы постоянно искать родственные души. Кто не находит родственную душу с первого раза, у того иная звезда и иные задачи, и ему нужно отнестись к этому с пониманием, а не думать, что теперь он должен вопреки человеческим и Божеским законам любой ценой отвоевывать у судьбы свое право на любовь. Ведь новый союз «родственных душ» тоже в конце концов может оказаться ошибкой, или же партнер, уже побывавший в браке, и другой, вступающий в этот союз, полный всевозможных иллюзий, оказываются столь неравными и непереносимыми друг для друга, что второе отрезвление бывает еще ужаснее, чем первое. Наше право на верность, постоянство, ответственность, память более велико, священно и универсально, чем наше «право на любовь». В реальной жизни это право осуществляется только, если оно никогда не пытается пойти против того права, которое есть великий залог всей настоящей любви: его проклятие или благословение в конечном результате решает, быть «индивидуальному счастью» или нет.

В «Вильгельме Мейстере» Гёте описана группа мудрых мужчин и женщин, готовых дать серьезный ответ на все насущные и серьезные вопросы жизни. Только на один вопрос они не дают ответа – на вопрос, как стать счастливым? Карлейль говорил, что это место у Гёте стало последним и решающим толчком, завершившим его внутренний переворот образа мыслей. Карлейль поясняет: настоящему мужчине негоже спрашивать о том, как стать счастливым, есть нечто более высокое, чем это. Счастье приходит только к тому, кто его презирает. Кто прежде всего спрашивает, каковы его сферы ответственности, кто выстраивает порядок и некую иерархическую лестницу в самом себе. Неверное, обманчивое и однобокое представление об индивидуальном счастье и индивидуальных жизненных правах, громкое ребяческое топанье ногой нетерпеливого современного человека перед окошком железнодорожной кассы, перенеслось на миллионные коллективы людей. На товарной станции стоит огромный вагон-зверинец. Каждый зверь из своей клетки ревет, требуя своей доли счастья, так что мамы, дрожа от страха, уводят детей домой.

«Сберегший душу свою потеряет ее; а потерявший душу свою ради Меня сбережет ее».

В корне неверно – как отдельным людям, так и целым народам – противопоставлять жизнь, удачу, здоровье и счастье моральному закону. Жизнь и счастье имеют несравненно более глубокие и универсальные законы, нежели чем мы предполагаем.

Нельзя, схватив чужую кость, забиться в угол и быть счастливым. Как это ни ужасно, ни трагично, иногда бывает необходимо расстаться, и ты отвергаешь кого-то. А это не прощается Тем, Кто видит всё, и когда-нибудь ты тоже будешь отвергнут.

«Judex ergo cum sedebit, quidquid latet apparebit – nil in ultum remanebit» – «Итак, когда воссядет судия, все, что скрыто, обнаружится, ничто не останется без возмездия». Все это звучит очень несовременно и вызовет у автономного умельца жить, «героя нашего времени» лишь надменную улыбку.

Как же вы смешны, вы – трясущиеся от похоти лемуры, крепостные инстинкта продолжения рода, потому что из-за постоянного совокупления ничего не знаете о правах и законах этого самого рода! Какая деградация мужчины и женщины! Быть мужчиной – значит постоянно быть носителем некоего порядка, основателем государств, защитником, организатором. В этом и проявлялся самый сильный инстинкт продолжения рода, которому должен был подчиняться другой – узкий и маленький. Сегодня мы видим всего лишь «мужчинку»-самца, который любой ценой хочет получить свой кусок счастья. И ведь есть женщины, которые счастливы с такими мужчинами! Какая скудость!