Глава 1

Истон

- Ставлю все. - Чертенок передвинул свою кучку самодельных фишек по большому камню, который мы использовали в качестве стола, нарушая тишину между нами. Мне, на самом деле, стоило бы подумать о картах у меня в руках. Или хотя бы о душе, которую я забрал час назад, и которая теперь съежилась в углу перед нами, выжидая встречи со своей судьбой. Вместо этого, я предоставил душе изводиться собственными страхами. Я смотрел, как стены пещеры поднимаются и смыкаются, словно живое существо, и прислушивался к крикам проклятых, вопящих один и тот же скучный саундтрек веками. Мы расположились у самого входа в Ад. Демоны нетерпеливо гремели железными воротами позади нас, не позволяя об этом забыть. Огромный, излучающий жар камень, служивший нейтральной территорией для такого существа как Сирил, был ни чем иным как адским фойе.

Из горла чертенка вырвался низкий рев, и я неохотно перевел внимание на игру в покер, стуча картами по столу. Веки Сирила нервно подрагивали. Я выигрывал. Я всегда побеждал. Тем не менее, каждый день передо мной сидел маленький, бестолковый картоман, а в его холодных, желтых глазах мерцала искра надежды. И каждый день я растягивал его пытку куда дольше, чем это было необходимо. В прочем, ситуация это допускала. Мы же в Аду, в конце концов.

Я многозначительно посмотрел на кучу камней на столе.

- Уверен, что хочешь это сделать?

- Зачем ты тянешшшшь время? Боишшшся, проиграть, жнец?

Что-то темное и мутное просочилось сквозь зияющую рану на его подбородке, но Сирил не обратил на это внимание, приглаживая подобие клочка тонких волос, сохранившихся на его лысеющей голове. Боже... нормального человека стошнило бы только при виде этого ходячего кошмара, по меньшей мере, вызывающего смех. Я же просто поднял бровь и вгляделся в его противное, непроницаемое лицо. Спустя четыре тысячи лет доставки темных и проклятый отбросов в самые глубины Ада, лица, подобные Сирилу, меня больше не тревожили. Такие вещи как невинность и красота в моем деле были, черт возьми, куда более шокирующими.

- Мы играем в эту игру каждую неделю, и каждую неделю я надираю тебе задницу, - сказал я, - почему ты думаешь, что в этот раз все будет иначе?

Сирил фыркнул и вытер рот рукой. Когда он убрал ее, шипящая, черная слизь капнула на игральные карты в его руке, проедая бумагу, словно кислота. Он швырнул карты прежде, чем те стерлись до неузнаваемости, с триумфальной ухмылкой на лице.

- Две паррры, - прохрипел он.

Я перевернул свои карты.

- Фул-Хаус. Прости, Сирил. Я снова выиграл.

Опуская со стола покрытые пеплом ботинки, я сгреб маленькие гладкие камушки и положил себе в карман. Они были бесполезны мне, но его это просто сводило с ума. Так как для Демона вроде Сирила, чья кровь гудела жаждой азарта, каждая потеря была словно агония.

Он стукнул тошнотворно-зелеными кулаками по столу и завизжал:

- Нет! Ты мухлюешь!

- Никогда, - ответил я, хватая моего недавнего пленника за шиворот и поднимая его на ноги. - Просто я слишком хорош. А теперь будь хорошим чертенком и предай это папочке.

Я толкнул дрожащую душу, и тот споткнулся, наконец, выйдя из состояния шока, в котором он, казалось, пребывал с момента своей смерти.

- Погодите... это все неправда.- Он похлопал руками по груди, скользя по ранам на теле. - Я чувствую себя вполне живым. Прикоснитесь ко мне. Я все еще здесь.

Я вздернул бровь.

- Ты говоришь о своем теле? Это, дружок, особый подарок, эдакая любезность Ада. Как еще, ты думаешь, им мучить тебя целую вечность?

Сдавленные рыдания вырвались изо рта души, и Сирил бросил на него сердитый взгляд, полный отвращения, прежде чем боязливо посмотреть на ворота за спиной. Дымчатые пальцы сжали прутья, и дикий крик эхом отразился от каменных стен, которые ограждали нас. Он, как и я, прекрасно знал, что скрывалось за теми тенями и темным коридором впереди. Там находилось то, из чего сотворялись кошмары, а спустя тридцать две жатвы за последние, как минимум, двадцать четыре часа, у меня не было настроения для скучных игр, в которые хотели поиграть демоны внутри.

Мне повезло, что Сирил был так нетерпелив сегодня, мешкая у зияющей дыры в скале, которая служила проходом в Ад, надеясь, что ему удастся подкупить меня. Обычно он тащил меня в город, где, при дуновении жгучего вихря, поток жаркого воздуха мог расплавить кожу до костей. В место, где здравый смысл был лишь мерцающим светом в конце туннеля. Мерцающий свет, до которого ты надеялся всей душой когда-нибудь вновь добраться.

Не успел я пройти через ворота, как это место уже начало поглощать мой разум. Крадя мои воспоминания. Выбирая наихудшие из них и воплощая их в реальность. Как картинка двух девушек, стоящих у дальней стены пещеры, воплотившаяся в жизнь, чтобы задеть мои чувства. Тлеющие угольки сверкали в их прямых, гладких черных волосах, прожигая дыры в и без того изорванных платьях. Их шеи были в ссадинах и свежих ожогах от ударов кнутом, а воздух был наполнен металлическим запахом крови.

- Помоги нам, брат.

Голос Авы надломился, а Селина упала на колени. Ее маленькая, дрожащая рука потянулась к моей.

Я смотрел на сестер, как всегда делал, в течение семи секунд, затем отводил взгляд. Они не были реальными. Я не был уверен, где находились души моих сестер, но я знал, что их здесь не было. Они были слишком чистыми при жизни, за которую осуждают навеки в этот ад. Я мог только надеяться, что они проживали вечность за воротами, которых я не был достоин коснуться.

Я уставился на свои ботинки, мне нужно было немного времени, чтобы вновь оградить свое сердце от этого. Голос Авы нанес достаточно сильный удар, вонзая вместе с тем крошечные кусочки боли в живо бьющееся сердце, которым вас награждали врата Ада. Стиснув зубы, я сжал обжигающую косу у меня на боку, протыкая острием, которое я обычно припасаю для душ, ладонь, чтобы заменить боль внутри чем-то более контролируемым. Если бы я был таким человеком, каким меня когда-то считала мама, я бы встал посреди пещеры навстречу всем самым ужасным воспоминаниям о моей прежней жизни. Но я был другим. Я не был тем человеком, за которого она меня принимала. Никогда. Я был трусом. Я окрасил свой путь кровью, чтобы моя семья попыталась ее оттереть. Но им не удалось. Ничто не могло стереть того факта, что я их подвел, что они умерли потому, что я не смог... не защитил их.

Я подавил приступ паники и боли, бурлящий в горле, и кровь просочилась через пальцы. Каждая капля пульсировала, стекая с кожи, которую подарил мне Ад. Вот какая боль была мне нужна, вот какую боль я заслужил, и пока она растекалась по моей ладони, на смену ей, наконец, возвращался покой.

Холодный. Леденящий. Необходимый.

- Лучшие две партии из трех?

Голос чертенка вырвал меня из раздумий. Я собрался с мыслями и встал с камня, который я использовал в качестве стула, игнорируя рыдания Селины.

- Прости, Сирил,- я прокрутил косу в кобуре,- у меня работа. Сделка есть сделка.

- Но...

- Теперь, Сирил, ты хочешь, чтобы я вернулся и поиграл, да?

Он осторожно кивнул, взвешивая свои возможности: потерять небольшую компанию, которую я предлагал, или отважиться на пытку, которую грозно предвещали ему врата. Он, как и я, хорошо знал, что если дразнить тех демонов целый час, то торговаться с ними после уже не получится. Они заберут душу, а затем заставят Сирила поплатиться за то, что он вынудил их ждать. Я должен был чувствовать себя виноватым, но на это мне были нужны чувства. А это было не по моей части. Больше нет. Наконец, он протянул свой когтистый палец, чтобы поманить душу перед ним. Мужчина, которого мне пришлось практически отдирать от пола тюремной камеры, посмотрел вперед и назад на нас обоих. Он поднял руки и сделал шаг назад.

- Нет, нет, нет, нет! Я не пойду с ним.

- Думаешь, это старину Сирила здесь нужно бояться?- Я покачал головой. - Тебе правда стоило сделать лучшие выводы, пока у тебя был шанс. На этот раз, завтра, ты будешь умолять, чтобы оказаться в его компании.

- Мне жаль! - провыл он. - Я признаю, что был неправ. Дайте мне еще один шанс. Я сделаю все, что угодно!

- То, о чем ты меня просишь, несколько превышает мою зарплату. Я не Бог. К тому же... - Я посмотрел на толпу демонов, стоящих по другую сторону, пускающую слюни в ожидании возможности причинить боль, - это уже прописано. Теперь ты принадлежишь им.

Я прервал его возражения, стряхнул пепел с моего пыльника и провел рукой по пропитавшимся потом волосам. Спустя четыре века я научился терпеть многое – пламя, пытки, постоянно душащую завесу отчаяния, переполнявшую воздух Ада. Именно поэтому я был здесь лучшим жнецом. Но было кое-что, что я переносить не мог. Мольба. Это было чем-то слишком знакомым, будоражившим слишком много призраков, скрывавшихся во тьме забытых уголков моей памяти.

Я сделал резкий, обжигающий вдох и отвернулся от его напрасной попытки искупления, оттягивая одежду, прилипшую к моей коже. Карточная игра с Сирилом задержала меня слишком долго. Пришло время выбраться отсюда и избавить себя от этого пустого тела и ощущения... жизни. Я в этом не нуждался.

Я никогда не понимал тоски мертвых по тому, кем они однажды были. Тело. Кровь. Чувство жизни, бурлящее и обжигающее жилы. Я был рад этой бесчувственности. Но опять же, другие жнецы боролись бы не на жизнь, а на смерть против тех, кто пришел по их души. Я же был рад своему жнецу.

- Тебе лучше припасти мольбы для того, что ожидает тебя внутри, - сказал я, - им нравятся, когда их умоляют.

Душа вцепилась в Сирила, и коса на моем бедре прожгла кобуру, обжигая кожу под ней, предвещая новую смерть, новую душу, которая ждала своей очереди. Я закрыл глаза и стиснул зубы, заставляя себя принять эту боль. Крики проклятых ревели в моих ушах. Я никогда не признаю это перед этим маленьким уродцем, но я был благодарен ему за помощь. Кто знает, как бы я был вымотан, если бы он не помогал мне с переправами время от времени. Извилистые проходы и растянувшиеся города Ада были бесконечны. Прошло почти пять тысяч лет, а он все еще хранил в себе страхи, которые я должен был увидеть – ужасы, за которые я бы отдал все, только бы не увидеть их, включая и такого ненадежного чертенка, как Сирил.

- Ты же вернешься, да? Сыграем еще большшшше игр?

Сирил переминался с ноги на ногу, нервно поглядывая на дымчатые руки, протягивающиеся сквозь ворота, царапающие его плечо. Он был одним из них, но в этом месте преданности не существовало. Демон ты или душа, пытка была пыткой, и они испытывали ее на каждом, до кого могли дотянуться своими когтями. В Аду не было никакой защиты, никакой структуры. Лишь хаос.

- Можешь на это рассчитывать.

Я запрокинул голову и посмотрел на то, как маслянистая, кружащаяся завеса формируется надо мной, капая, словно грязь, пока я не оказался полностью окруженным тьмой. Крики разносились вокруг меня, словно циклон страха, и давление мертвецов стало почти невыносимым.

- Увидимся, Сирил. - Я оглянулся на хныкающую душу, которую чертенок держал за воротник. - Я бы пожелал удачи, да боюсь, она не принесет тебе ничего хорошего.

И в глубине одного из моих возобновленных, искусственных сердцебиений я почувствовал облегчение. Наконец, слава Богу, я снова ничего не чувствовал. 

 

Глава 2

Гвен

- Где она? - прошептала я, погружая руки в блестящие воды зеркального омута, сменяя одно изображение за другим. Это был мой портал на землю, обычно предназначавшийся для нахождения новых душ, которым нужно было помочь. Но я не искала новую душу. Я искала ту, что была знакома мне слишком хорошо.

- Ну, давай же, Эйприл...

Спустя некоторое время поисков и ничего не найдя, я провела пальцами по воде и остановилась на изображении парня, стучащего пальцами по столу рядом с кружкой нетронутого кофе. Я отвела руку от омута и оглянулась через плечо, чтобы убедиться, что дымчатая завеса, которую я возвела, и светлячки по-прежнему укрывали меня.

Такого рода интерес к человеку после выполнения работы был запрещен. Формировать с ними связь не предполагалось. Как ангелы счастья, единственное, что мы должны были делать, это наделять людей счастьем, развеивать тьму и порождать свет. Я делала это для Тайлера два года и не смогла перестать заботиться о нем.

Первый раз, когда я навестила Тайлера, он был в больнице. Чистые, точно нанесенные порезы на его запястьях кровоточили под бинтами. Тогда он много спал, но без отдыха или облегчения. В течение трех дней я обнимала его тело - он исхудал, кости выпирали - поглощая его боль и принося ему мир в ответ. Небо говорило, что он был безнадежен, что все мои усилия тратились впустую на мальчика, чьим желанием было умереть. Но она не видела его таким. Он был мальчиком, полным сломанных, кровавых черепков, который отчаянно хотел быть собранным и обновленным.

После двух лет исцеления был всего лишь один отсутствующий кусочек. Одна крошечная, но жизненно важная часть, которая завершила бы мою работу. Часть, которая вылечила бы его сердце.

Эйприл.

Он нашел ее плачущей на скамейке в парке в среду под ивой с письмом в кулаке. Пятна на ее щеках, показались ему такими, будто ее слезы были сделаны из чернил. Он не дал ей платок и не спросил, обидел ли ее кто-то, как сделали бы большинство людей. Вместо этого он сказал ей, что ее слезы красивы. Она напомнила ему о картине, которую он видел однажды, когда мать взяла его в Музей Искусств Метрополитен, когда он был в шестом классе. Ее печаль привлекла его, было что-то знакомое, что заставило его чувствовать себя не таким одиноким. И вместе они сделали то, что я пыталась сделать в течение многих месяцев. Они осветили свой собственный путь из темноты факелами, питаемыми любовью.

И сегодня все кусочки должны были снова стать единым целым. Сегодня Тайлер собирался сказать Эйприл, что он любит ее. Я должна была быть довольна и оставить их судьбе, но я не была похожа на других, кто смотрел на каждого человека, как на ни что иное, как назначение, временную задачу. Мое сердце жаждало переживаний.

Если Скай поймает меня, она будет в ярости. Если кто-то помимо Скай поймает меня, меня вышвырнут с Небес. Но это не мешало мне всматриваться в воду и искать, пока я не нашла девочку с бледной, веснушчатой кожей и земляничными завитками, отчаянно вытягивающую руку, чтобы остановить такси.

Внутри меня все заликовало при виде того, как части ее разбитой души соединились и ожили от любви. Я улыбнулась и увидела, как клочок ее пурпурного платья зацепился за желтую дверь прежде, чем она поспешила к излюбленному уголку, а картинка вновь помутнела. Я присела на корточки и уставилась в зеркальный омут. Моя зеркальная версия посмотрела на меня в ответ, выглядя немногого потерянно. Рыжие волосы парили вокруг меня, словно пламя, а мои ясные глаза, казалось, растворились в глубине.

Теперь у меня не было предлога оставаться вместе с Тайлером и Эйприл. Мне нужно было как-то отпустить их. Мне нужно было найти новое задание. Новый способ заполнить пустоту в моей душе.

Избавляясь от странного приступа дискомфорта в груди, я погрузила ладонь обратно в воду, чтобы вновь найти Тайлера. Он выглядел обеспокоенным. Даже через огромные просторы Небес и земли, разделявшие нас, я чувствовала его трепет. Его злость, грусть и смущение постепенно возводили темную стену между нами. Он боялся сделать этот значимый прыжок. Он достал свой бумажник и бросил несколько купюр на стол перед тем, как взять свой рюкзак и перекинуть его через плечо.

- Нет... Тайлер, - прошептала я. - Просто подожди. Она придет.

- Гвен! - прервала мою концентрацию Скай, моя лучшая подруга и партнер. Я быстро провела рукой по воде бездонного омута, чтобы стереть какие-либо следы, ведущие к Тайлеру и Эйприл. - Я знаю, ты где-то здесь, Гвендолин. Я чувствую тебя. Перестань прятаться от меня!

Я вздохнула и поднялась на ноги, вытирая руки о белое платье перед тем, как махнуть рукой, чтобы снять дымчатую завесу. Светлячки рассеялись в небе, словно звезды, раскрывая очень сердитую Скай по другую сторону. Она отмахнулась от светлячка и прошла мимо меня.

- Что ты ищешь? - спросила она, глядя вниз, на свое безупречное отражение.

- А что?

Она повернулась, ее ясные голубые глаза, похожие на мои, смотрели устало.

- Гвен...

- Он собирается сказать ей, что любит ее! - произнесла я. - Я должна была посмотреть. И хорошо, что я сделала это. Она опаздывает, и он может уйти, прежде чем она доберется туда. Мы должны...

- Нет! - Скай подняла руку. Свет прожигал дыры в остатках завесы, которая окружала нас, - Мы свое дело сделали. Пришло время им двигаться дальше. Пришло время тебе идти вперед, Гвен. Это неправильно.

- Стоять и смотреть, как он напрасно вредит себе – это неправильно, - сказала я. - Забрасывать шанс, который еще можно вернуть, в ту дыру, из которой я его вытянула, вот что неправильно.

- Гвен...

- Помоги мне помочь им, и я обещаю, все изменится.

Она прищурилась, выражая безразличие.

- Каким образом?

- Я прерву нашу связь, - сказала я, уже жалея о своих словах. Я никогда не врала. Не могла. Я не была для этого создана. Если я скажу Скай, что поменяюсь, мне придется это сделать, и она это знала. - Я научусь оставлять работу позади.

Она запрокинула голову к небесам цвета лаванды и простонала:

- Ладно!

Я захлопала в ладоши и обхватила ее за шею руками, чтобы крепко обнять. Затем я развернулась и активировала портал, отступая назад, когда из-под пола вырвался свет.

Скай встала позади меня, качая головой.

- Ты нас обеих втянешь в неприятности. Скажи мне, что понимаешь это.

- За что? - наивно спросила я. - За то, что делам свою работу? Мы лишь протягиваем руку помощи по понятным причинам.

Скай косо посмотрела на меня.

- Какую еще руку помощи?

- Мы не можем позволить ему уйти из кофейни. Мы должны успокоить его. – Я взяла Скай за руку для убедительности. - Вот и все. Это не займет много времени. И ты только подумай, как счастливы они будут, как только он, наконец, скажет ей о своих чувствах. И мы будем частью этого!

- Это вмешательство в судьбу.

- Это не вмешательство. Это просто небольшая корректировка.

Скай простонала и сцепила свою руку с моей.

- И на заметку, мне все равно кажется, что это плохая идея.

Я усмехнулась и шагнула в свет.

- Ты всегда думаешь, что это плохая идея.

***

- Она идет! - вскрикнула Скай. Ее лицо застыло на окошке маленькой кофейни, а свет слился с прядями ее золотистых волос. Я встала позади Тайлера, меня переполнял восторг, словно он живое существо. Тайлер запустил руку в черные кудри и снова проверил телефон. Я положила руку на его плечо, и он расслабился. Он сделал глубокий вдох, когда Эйприл проскочила в дверь, потрепанная и взволнованная.

- Прости, я опоздала! - Она подбежала к столику. - Профессор Уилсон задержал меня после занятий, и я потом два часа ловила такси. О, тебе это понравится. Я уронила телефон в унитаз этим утром – не спрашивай как – поэтому не могла позвонить.

Он рассмеялся, наблюдая за тем, как быстро она говорит.

- Теперь я точно хочу знать, как.

- Как что? - Она остановилась и смахнула прядь волос с глаз.

- Как ты уронила телефон в унитаз.

Он широко улыбнулся, и она закатила глаза, присаживаясь рядом с ним.

- И что, предоставить тебе такой компромат? Ну уж нет.

Он потянулся, чтобы взять ее стул и придвинуть так близко, чтобы их колени соприкоснулись.

- Ты накрутила волосы сегодня, - сказал он, улыбаясь.

- И?- Ее щеки покраснели, Скай хихикнула позади меня. Я толкнула ее локтем, и кинула на нее взгляд «я же говорила». Она могла отрицать это сколько угодно, но я знала, что это была любимая часть работы Скай. Играть в купидонов. Их привязанность... их любовь друг к другу, она была заразительна. Она противостояла всему, что зло так долго создавало. Они были не просто живы. И это по-своему заставляло каждую мою частицу блистать и гудеть от настоящей радости. Это было наслаждением. Удовольствием. И на мгновение это заставило меня забыть, что некоторая часть меня была пуста.

Парень, которого я вытянула из самых глубин отчаяния провел трясущимися руками по ее подбородку, поворачивая ее лицо к нему.

- Эйприл...

- Тайлер... Не нужно...

- Я люблю тебя, - прошептал он. - Я... Я влюблен в тебя.

Ее глаза заполонили слезы, и она сжала свой свитер в кулак.

- П-Почему?

- Ты спасла мне жизнь, - просто сказал он. - Ты спасаешь мне жизнь каждый день.

Радость не просто вспыхнула, а взорвала внутренний мир Эйприл, и ослепительная демонстрация цвета лучилась от них обоих прежде, чем обернуться вокруг меня теплом одеялом. Я отшатнулась, хватаясь за грудь, от силы, которая заполняла трещины теплом. Скай опустилась у стола, хлопая и улыбаясь, цвета, цепляющиеся за нее, были столь яркими, что они крутились вокруг нее лентой, будто она двигалась. Это было красиво. Это было более чем красиво. Это было то, ради чего мы существовали.

- Сработало!

- Я знаю. - Я улыбнулась, наблюдая, как Эйприл обвивает руками Тайлера за шею, плача слезами радости. - Посмотри на них. Что я тебе говорила?

- Хочешь, чтобы я сказала это. - Скай бросила на меня раздраженный взгляд. - Не так ли?

Я поднесла палец к губам, притворяясь, что обдумываю это.

- Да.

- Отлично. - Она сложила руки на груди и вздохнула. - Ты была права, а я - нет. Они стоили дополнительных усилий.

- Спасибо. - Я закрыла глаза и наслаждалась крошечным импульсом счастья, которое слегка шло из Эйприл каждый раз, когда рука Тайлера касалась ее пальцев через стол. Медленно, но верно, черные цепи одиночества ослаблялись, освобождая ее от пут.

Эйприл засмеялась над чем-то, что сказал Тайлер, и он наклонился над ее коленями, чтобы поцеловать ее, удерживая счастье меж его губ. Им овладела внезапная вспышка слепой надежды, когда его рот легко двигался вместе с ее. Смотреть на них было похоже на счастливую пытку. Это заставляло меня почувствовать себя... наполовину опустошенной. Невинные прикосновения, томные взгляды, удвоенные сердцебиения, трепещущие, словно крылья колибри. Мне не стоило думать, на что это похоже. Никогда не следовало хотеть этого. Но порой... я вздохнула, и Скай прочистила горло.

Я обернулась, чтобы предоставить ей все мое внимание. Ее руки были скрещены поверх белого платья, губы сжались в неодобрении, ясный взгляд голубых глаз выражал подозрение. Она так сильно напоминала мне отца, когда делала так. Всегда присматривающего за наивной Гвендолин, ожидающего, когда она падет. Ее взгляд рассердил меня, и я вернулась к Эйприл и Тайлеру.

- Пора уходить, - сказала она деловым тоном. - В нас нуждаются многие другие. Разве ты не чувствуешь?

В таком полном мучений мире, как этот, я, несомненно, чувствовала. Необходимость уничтожить тьму и осветить мир радостью была причиной моего существования. Ангелы никогда не жили. Мы просто были. Существа, созданные чистой любовью, руками Бога, призванные служить. Мы были созданы не для того, чтобы хотеть, желать, жаждать, мечтать. Мы были созданы, чтобы отдавать. Порой мне было интересно, допустили ли при моем создании ошибку.

- Еще совсем чуть-чуть, - попросила я.

Я чувствовала, как Скай смотрела на меня с беспокойством.

- Лишь то, что ты была права, не значит, что все поменялось. Ты обещала. Помнишь?

Я вздохнула.

- Как же я могла, с тобой-то, напоминающей об этом, каждые пять минут?

- Если ты продолжишь позволять себе быть так близко ко всему этому... ты знаешь, что может произойти.

- Я не собираюсь падать, Скай, - сказала я с невозмутимой уверенностью, в которой она, похоже, сомневалась, - но тебе никогда не было интересно, каково это?

Желать. Жаждать. Прикасаться.

Тайлер убрал отделившуюся прядь волос со щеки Эйприл, и с моих губ сорвался печальный вздох прежде, чем я смогла его остановить. Скай метнула в меня суровый взгляд.

- Нет. - Голубые глаза Скай блеснули. - Я серьезно, Гвен. Если Бальтазар узнает, сколько сил ты на это тратишь, насколько ты привязана, он...

- Он мой отец, - сказала я, зная, что ей это понятие было незнакомо. Единственным родителем, которого знали большинство ангелов, был Бог. Меня же подарили Бальтазару при создании. Однажды он был воином среди людей. Слишком яростным для простых смертных, Бог забрал у него жизнь, чтобы он был несколько другим воином. Ему никогда не посчастливилось иметь ребенка в человеческой жизни, поэтому я была создана, чтобы помочь ему облегчить пустоту внутри него. Помочь ему сохранить частичку человечности перед лицом стольких смертей. Он был первой душой, которую я одарила счастьем. Первой улыбкой, наградившей мои глаза. Первым смехом, благословившим мои уши. Большинство видели в нем только холодный стальной кулак, руководивший армией смерти, но для меня он был отцом. То, что мы были совершенно разными существами, что он когда-то состоял из плоти, а я была соткана из звезд, не имело значения. Мы были семьей. Я встретилась с озадаченным взглядом Скай:

- Он никогда не изгонит меня.

- Я люблю тебя, Гвен. - Она держала мои руки в своих. - Я просто хочу, чтобы ты была осторожна.

Я сжала ее пальцы и улыбнулась.

- Ты слишком много беспокоишься. Я никуда не денусь. Мне просто нравиться моя работа. Ты это знаешь.

Она скептически посмотрела на меня.

- Работа. Вот оно что. Тебя ничто иное не... привлекает?

- Что здесь может привлекать, Скай? - спросила я, томно поглядывая на привлекательное, умопомрачительное лицо Тайлера. - Никто не смотрел на меня подобным образом. И никогда не посмотрит.

- Тебе не стоит... - Земля завибрировала, обрывая слова Скай. Болтовня, переполнявшая кофейню, стихла. Темные завитки страха окутали комнату, словно дым. Скай обернулась ко мне с широко раскрытыми глазами, и внезапно мир вокруг нас осветился взрывом стекла и пламени. 

 

Глава 3

Истон

- Вы должно быть разыгрываете меня. - Я вытащил косу из кобуры и стал осматривать грязную сцену передо мной. Велосипед, искривленный до неузнаваемости, лежал посреди некогда оживленной улицы, теперь блокированной транспортным средством виновника аварии. Тротуар был усыпан битым стеклом и обломкам перед разнесенной стеной. И дальше были тела. Кучка искривленных людей, когда-то полных потенциала, теперь лежащих мягкими и безжизненными на раскрошенном бетоне.

И ни у одного из них не было билета в Ад. Повезло мне.

Скаут, мой новый напарник и конченный зануда, наклонился, чтобы изучить молодого человека, которого медики отчаянно пытались привести в чувства. Скаут, на самом деле, не был новичком в деле жнецов, но его лишь недавно прислали работать на моей территории. Мне потребовалось семьдесят лет, чтобы научится быть милым с парнями при смерти. Я взглянул на Скаута с его потрепанными белокурыми, кучерявыми волосами, порванными джинсами и футболкой для серфинга. Мда, с этим придется повозиться.

Выжившие неслись стремглав в панике, крича о возможном взрыве газопровода. Раненых вытаскивали из-под обломков в то время, как мертвых оставляли нетронутыми, сохраняя больше шансов для тех, у кого еще была надежда на выживание. Я невольно закатил глаза при мысли об этом слове. Выживание было только остановкой на пути к настоящей вечности. Смерти. Люди так сильно старались уцепиться за жизнь, когда согласно мировому строению, то, чем они дорожили больше всего, было всего лишь кучкой земли в море вечности. Моя крупинка продлилась только восемнадцать лет, но мне этого было достаточно. Жизнь переоценивали.

- Так напрягаться ради фигуры, чтобы прожить дольше, ха? - сказал Скаут. - Никто не должен умирать в спандексе.

Я посмотрел на обтягивающую желто-черную одежду велосипедиста.

- Он не должен был умереть, выглядя, как пчела, но так уж оно вышло. Хватит модной чуши. У нас есть работа.

Скаут встал на колени и коснулся плеча мужчины, которое было наклонено под странным углом.

- Он мой, - сказал Скаут, смахивая свои светлые кудри с глаз. - Это означает, что красотка достанется тебе, чувак.

Я перевел взгляд через дорогу туда, где на тротуаре лежала девушка перед тем, что когда-то было кафе. Если бы не ореол крови вокруг нее, я бы наивно подумал, что она просто спит. Ее лицо было маской спокойствия и умиротворенности, ее пурпурное платье было измазано кровью и пеплом. Она была невинна. Я чувствовал ее непорочность через улицу. Черт возьми. Она признана быть в Раю.

В моем затылке эхом отразился приглушенный крик. Я изучил обломки в поисках источника. А вот и он. Его наполовину завалило кирпичом и пеплом, его грудь неистово работала, когда он глубоко вдыхал воздух. Он долго не протянет. Его глаза были широко раскрыты и безумны. Его пальцы, протянутые к девушке на тротуаре, выглядели, словно сломанные ветви. Странно... даже на полпути к смерти он по-прежнему беспокоился за нее. Скаут проворчал, принимаясь за работу, и я оторвал взгляд от временно живого человека.

- Красотка? Думаешь, меня это интересует? - Я вздернул бровь. - Забери их обоих. Это ты одержим тем, чтобы залезть в штаны ангелу. Может, тебе стоит попытать удачи, пока ты там. К тому же... у меня, похоже, намечается еще один пострадавший.

Скаут встал и вытер руки о джинсы.

- Нет, я сдался. Эта миссия не выполнима. У тех девчонок, видать, пояс невинности под их белыми платьицами. У них иммунитет против моих чар.

- Ты так говоришь, будто у тебя уже была хотя бы одна из них.

Парамедик отступил, низко склонив голову, от трагически скончавшегося велосипедиста-пчелы донесся последний вздох жизни. Я проскользнул сквозь толпу наблюдателей и встал в позицию, меня охватывал гнев, пока я готовился забрать очередную душу, которая относилась к моей территории. Меня уже тошнило играть для Бальтазара мальчика на побегушках. Принимать слабину Анаи. Прежняя жнец Небес, должно быть, была мне как сестра, но это не значило, что меня должен устраивать тот факт, что она оставила свою должность, чтобы следовать за своим парнем ближайшие тысячу лет.

Души как я, единственные, кто, как считалось, прошли достаточно мук, вынося ежедневные визиты в Ад, единственные, кого преследовали грехи их прошлых жизней, не принадлежали Всевышнему. Окруженный такого рода чистотой и светом, меня считали ничем иным, как пятном.

И все же, вот он я, глядящий на душу, у которой, возможно, и мысли темной никогда не возникало за свою короткую жизнь. Она, наверное, ожидала кого-то, лучащегося светом и успокоением, кто ждал бы ее, чтобы увести домой. К огромнейшему сожалению, ей достался я.

Подавляя чувство разочарования на тело передо мной, я поднял косу, готовясь вонзить ее в массу плоти передо мной, и...

- Стой! - Остановил мою хладнокровность мягкий голос правды и гармонии. - Не делай этого! Дай ей шанс. Пожалуйста.

Я резко повернул голову, и мой взгляд встретился с глазами, такими ясными и голубыми, как Мексиканский залив. Я быстро огляделся. Она говорила со мной? Я опустил косу и изучил девушку, стоящую в двадцати шагах от меня. Каскад рыжих волос ниспадал на ее плечи, словно жидкое пламя, а идеально розовый рот дрожал до тех пор, пока она не прикусила нижнюю губу зубами, чтобы успокоиться. Легкий ветерок, которого я не мог почувствовать, приглаживал ее шелковое, белое платье к тонкому телу и заливал краской ее бледные, безупречные щеки. Она была красива. Очаровательна. И каждый ее идеальный дюйм кричал запретностью.

- Гвен! Что ты делаешь? - Какая-та девушка потянула Рыжую за руку, бросая яростный взгляд в мою сторону. На ней было идентичное платье и теперь, когда шок прошел, я заметил, что они обе были окружены одинаковым золотым свечением, словно они искупались в солнечных лучах.

Ангелы.

- Позволь им поработать над ней минуту, - попросила Рыжая. - Я знаю, ты можешь.

Чувствуя себя окончательно очарованным этими невинными глазами, я закинул клинок на бок, удивляя даже самого себя. Раньше я никогда не колебался. Никогда не думал дважды о том, что я делал. Почему она просила меня об этом? Разве она не понимала, что на судьбе этой девушки стояло клеймо? Даже сейчас, я чувствовал ее грядущую смерть. Каждый ослабевающий стук ее сердца был словно кинжал в моем черепе. Это было неизбежно. И все же... я ждал.

- У меня галлюцинации, или там стоят два невероятно горяченьких ангела? - спросил Скаут позади меня.

Душа, по которую он пришел, по-прежнему гнила в своей плоти, ожидая, когда он высвободит ее.

Я подавил раздражение на его неумение сосредоточиться на чем-то еще, кроме как на его очередной заднице, и вместо этого сконцентрировался на ослабевающем пульсе девушки передо мной. Парамедик делал массаж сердца и удерживал ее здесь. Заставлял ее жить. Я поднял взгляд на Рыжую, и меня окатила невольная волна спокойствия.

- Нет. Они точно ангелы, - сказал я. - Как думаешь, что они здесь делают?

Он пожал плечами.

- Кто знает? Может, они ангелы счастья? Эти много времени проводят на земле. Они определенно не похожи на хранителей.

- Есть идеи, почему одна из них просит меня поддерживать в этой жертве жизнь?

Медленная ухмылка скользнула по рту Скаута.

- Значит, вот почему ты ждешь. Она тебе нравится.

- Забыл, что у тебя здесь есть работа? Та, которая не включает поджигание последней ниточки моего терпения? - бросил я. - Возвращайся к работе.

Она? Нравится? Да ну к черту. Мне никто не нравился. В хорошие времена я выносил их. Это... я даже не знал, как это объяснить самому себе, но я знал, что степень моего сочувствия на сегодня была на исходе. Он рассмеялся, и этот звук зажег новый гнев в моей груди. Я презрительно улыбнулся ему и занес кинжал над головой. Пульс девушки подпрыгнул раз... два... и пропал. Я встретился взглядом с Рыжей, когда она закачала головой, глаза были полны мольбы.

- Время вышло, Ангел, - сказал я.

Я вонзил лезвие, потянул и вызволил сопротивляющуюся душу из ее тела. С криком, она подалась вперед и уткнулась в мою грудь. Когда ее глаза встретились с моими, она отшатнулась назад, на ее лицо читался страх. Я не был удивлен. Когда вы прожили такую безгрешную жизнь, как эта, я был бы последним человеком, которого вы ожидали встретить по другую сторону.

- Что ты... где ты... где я...

Она оглянулась через плечо на свое безжизненное тело и закрыла рот руками, сдерживая крик. Я вздохнул и положил лезвие в кобуру, смутно осознавая, что Рыжая и ее подружка до сих пор смотрели на нас, охваченные страхом. Если они были теми, за кого их принял Скаут, они, вероятно, не видели смерти каждый день. Я бы увел их в сторону, но, возможно, им нужно было это увидеть. Нужно было увидеть, насколько слаба и хрупка человеческая жизнь. К тому же, отвести их, значило бы и заговорить с ними. Скорее на Ад снизойдет холод, чем я по собственному желанию сделаю это.

- Не беспокойся, - сказал я девушке-человеку. - Для тебя уготовили только солнышко, да радугу.

Ее взгляд переметнулся ко мне, оценивая опасность, которую она видела.

- Ты не... Я имею в виду, ты просто...

Я сделал шаг вперед, вступая в ее личное пространство, пока сущность ее души волнами блестящих крупинок кружила вокруг нас. Страх заполонил ее глаза, и она отступила.

- Я не что?

Она взглянула, по-прежнему придерживаясь человеческих привычек, которые больше не относились к ней.

- Ты не похож на ангела. Вот и все.

Позади меня Скаут рассмеялся, освобождая порученную ему душу от тела. Я сделал шаг назад, игнорируя его.

- Поверь мне, дорогая, я не ангел.

- Это мягко сказано. - Скаут рассмеялся.

- Ты никогда не устаешь от звука собственного голоса?

Он проворчал, вытаскивая остаток души из-под ее кожи, и смахнул свои нелепые кудряшки с глаз.

- Знаешь ли, некоторые считаю мой голос опьяняющим.

- Мне кажется, ты их неправильно понял, - сказал я, смотря, как он борется с душой, которая вырывалась и вопила. - Должно быть, они сказали тошнотворный.

Ангел напротив меня скрестила руки на груди и беспокойно наблюдала за нами. Устав стоять на улице и смотреть, как Скаут строит из себя придурка, я подошел ближе, чтобы протянуть ему руку помощи.

- Успокойся, чувак, - Скаут потянулся к душе, которая выскользнула из его хватки, мечась из одной стороны улицы в другую. Из темной трубы в бордюре раздалось шипение, и через решетки просочился теневой демон. - Все не так уж плохо, как кажется.

- Не так? - Душа снова недоверчиво посмотрела на него широко распахнутыми глазами.- Я... мертв. Я мертв! Я ме...

За секунду тень выскользнула из решетки, и я ругнулся. Это уже было смешно. Мы должны были уйти к тому времени. Вместо этого мы были в двух минутах от того, чтобы попасть в компанию теневых демонов на неистовый обед. И теперь у нас было два ангела, кружащих вокруг и смотрящих на нас так, будто мы здесь показывали что-то вроде шоу. Если эти тени уловят их запах, ничто не остановит хаос, который наступит впоследствии.

Я подождал, пока душа пройдет передо мной, затем потянулся и схватил его за горло, обрывая его слова. Душа зашипела под моей хваткой, обжигая нас обоих.

- Имя, - рявкнул я.

- Трой, - выдохнул он.

Когда он начал просачиваться через мои пальцы, я поместил кончик лезвия у его горла, задирая его подбородок.

- Готов выслушать меня, Трой?

Я вскинул бровь, и он кивнул.

- Хорошо. Ты мертв. У тебя будет целая вечность поразмышлять над этим, но сейчас, тебе нужно пройти через это, так что мы введем тебя в систему. Если ты не будешь с нами сотрудничать, я обещаю, что у тебя появятся вещи, которых ты будешь бояться куда больше, чем нас. Уяснил?

Он снова кивнул, и я отпустил его.

Скаут протянул мне кулак, ожидая, что я стукну его своим, и я закатил глаза.

- Разберись с этим сам в следующий раз. Ты не можешь баловать их, когда они такие.

Скаут опустил руку и кивнул, сжав челюсти.

- Да. Я знаю. Спасибо за помощь.

- Не благодари меня, - сказал я, - просто не допусти этого снова. Нам пора. У нас тут компания.

Я указал на приближающихся теневых демонов - бездушных, вечно голодных существ, которые питались душами. И взорвавшаяся зона только что превратилась в буфет для ланча. Я обернулся в поисках моей жертвы, стоящей на коленях около парня, который по-прежнему тяжело дышал, ногтями держась за жизнь. Она провела призрачным пальцем по его щеке, и грусть запульсировала, словно бездонная, темная яма на том месте, где однажды было сердце. Они оба были чисты. Я чувствовал это. Нити Небес уже пытались утянуть их домой, облегчая мою работу. Все это казалось таким неестественным. На каждую земную территорию приходилось по одному обязательному жнецу. Один - для Ада. Один - для Межграничья. Один - для Небес. Однажды, когда Финн и Аная были рядом со мной, все работало именно так. Я посмотрел вниз на девушку, ненавидя умиротворяющую тягу Небес, убеждающую меня поддаться этой обязанности. Здесь должна была быть Аная. Она была жнецом Небес, не я. Черт, она была здесь какое-то время. Но это было до того, как она решила обменять свою карту жнеца на жизнь хранителя. Прежде чем Финн решил вырастить сердце и снова стать смертным. Теперь был только я.

- Он встретит тебя там, - сказал я, зная, что это была ближайшая к комфорту вещь, которую я должен предложить.

- Обещаешь? - Она оглянулась, в глазах стояли слезы.

Я посмотрел на парня и вздрогнул, увидев, что он моргает, умоляя без слов.

Не обещай. Ты никогда ничего не обещаешь.

Было что-то в слезах в ее глазах... это был тот тип страха, который мог возникнуть лишь стоя на краю вечности. Кто-нибудь обещал это моей маме? Моим сестрам? Утешал их, когда они стояли у пропасти смерти?

Я поймал его стеклянный, ужасающий взгляд.

- Обещаю.

Я протянул ей руку, уже жалея о своих словах, собираясь схватить ее за руку. Прежде чем я успел отреагировать, она неохотно начала обвивать свои пальцы вокруг моих. Этого простого контакта было достаточно, чтобы поселить взрыв паники и боли в моем черепе.

- Не надо. - Я отдернул руку от ее прикосновения и вместо этого схватил ее за запястье. Я знал, что был придурком, отказывая ей в малейшем ободрении, просто прижав ладонь к ее, но я не мог этого сделать. Ее блестящие, карие глаза остановились на моей грубой хватке на ее запястье, и она содрогнулась. Это не то, что сделал бы жнец Небес. Они бы прошептали обнадеживающую молитву. Подарили ободряющее прикосновение. Но я не был жнецом Небес.

Тихий вздох позади нас привлек мое внимание, и я замер, чувствуя присутствие другого существа, распространившегося по моей коже, как ток. Скаут посмотрел через мое плечо и вскинул бровь, побуждая меня обернуться.

Два ангела все еще стояли на улице напротив, смотря на нас. Высокая блондинка качала головой, ее ясные голубые глаза были полны презрения. Но не от нее я не мог отвести глаз. А от Рыжей. Ее бледные пальцы коснулись раскрытых губ, и взгляд отчаяния поселился в уголках ее глаз, когда она моргнула от боли.

- Мне жаль, - прошептала она, обращая слова к душе у меня в руке. Тогда до меня дошло. Она была из их проекта. Они, вероятно, работали над «и-жили-они-долго-и-счастливо» с этим человеком, когда газопровод разбил их тщательно построенные планы на осколки.

Скаут помахал им, и высокая блондинка закатила глаза, подхватывая Рыжую под руку. Скаут сказал:

- Знаю, я говорил, что сдался, но не думаю, что смогу удержаться. Видишь, как та блондиночка смотрит на меня? Она хочет меня.

- Не мечтай, Казанова. - Я поймал порученную ему душу за руку прежде, чем Скаут снова упустил его. Еще потерянной души нам только не хватало.

Притяжение с другой стороны стало для меня невыносимым, и я схватился за голову в напрасной попытке заглушить крики мертвых. Я оглянулся на парня, придавленного стеной. Я не мог ждать.

- Ты возьмешь моего,- сказал я Скауту. - Я больше не могу сдерживаться. Я возьму твоего вместе с этим, так что мы не влипнем в еще большие неприятности.

- Почему ты обращаешься со мной, как с некомпетентным?

Я вскинул бровь.

- Ты правда хочешь, чтобы я ответил?

Он вытянул свою косу из кобуры и отмахнулся от меня.

- В любом случае. У меня твой подопечный.

- Хорошо. - Я тяжело покачал головой и провел рукой в воздухе, сосредоточившись, чтобы открыть один портал, который был так знаком мне. Потребовалось несколько попыток, но, в конечном счете, слепящий свет закружился перед нами. Портал открылся, нас поглотил пульсирующий блеск всех цветов, и ледяной ужас поселился у меня в животе. Этот свет отражал мою сущность, и я готов был слиться с ним, словно я его часть. Я пронзил Скаута взглядом и указал за его плечо.

- Не облажайся. 

 

Глава 4

Гвен

- Как думаешь, что он делает?

Скай стояла, охваченная благоговейным страхом, уставившись на остатки пурпурного тумана, который сиял на месте, где стоял жнец Ада.

- Он жнец Ада. Он же не может просто... В смысле, он же...

Не обращая на нее внимания, я подошла к Тайлеру. Красивому, умирающему Тайлеру, держащегося за последнюю ниточку человечности. Я опустилась на колени и запустила пальцы в его темные волосы. Его глаза остекленели, а неровное дыхание с дрожью опустошало его легкие.

Это была моя вина. Если бы я не вмешалась, его бы здесь не было. Он бы ничего не сломал и не истекал кровью. Он был бы жив и здоров. О, Господи... Я должна была послушать Скай. Я должна была...

- Она мертва, - прошептал он, сфокусировав взгляд на моем лице. Моя рука застыла в его волосах, я нахмурилась. Он не мог меня видеть. Меня никто никогда не видел. Ни единое живое существо. Это было странное чувство, после двух лет невидимости, узнать, что кто-то тебя, наконец, видит. Я обернулась через плечо, видя лишь людей, внимательно изучающих обломки, не замечающих парня под тяжелой стеной, затем снова обратила внимание на Тайлера. Он сморгнул слезу, которая прорезала крошечный ручеек грусти сквозь сажу на его щеке.

- Кто мертв? - спросила я.

- Эйприл.

Ее имя было лишь дуновением дыхания, сорвавшегося с его языка, но я поняла. Я опустилась на булыжник возле него.

- Она... мертва... и я... все еще... не хочу...

- Ненадолго, - прошептала я, - скоро все закончится, и вы снова увидите друг друга в месте, намного лучше этого.

- Обещаешь? - сказа он сквозь стиснутые зубы. - Обещай... мне. Мне нужно увидеть ее снова. Мне нужно...

- Гвен! - Скай схватила меня за руку и потянула вверх, безумно переводя взгляд с Тайлера на меня, - Что ты делаешь?

Что я делала? Я даже не знала, что сказать. Я лишь знала, что должна была этому парню все. По крайней мере, я должна была ему умиротворение.

- Возможно, она хочет попробовать себя в деле Жнеца. - Жнец позади Скай смахнул с глаз светлую кудряшку и послал мне кривую улыбку. - Буду рад показать тебе приемчики, Ангелочек. Я буду куда милее моей лучшей половины. Истон и близко не такой добрый как я.

- Ей ничего подобного не нужно! - Скай оттянула меня в сторону, пока Тайлер булькал и задыхался внизу. Я посмотрела вниз и встретилась с его взглядом, полным ужаса.

- Я, на самом деле, ненавижу прерывать вечеринки, но у меня вообще-то здесь есть работа, девочки, - сказал жнец, - и я на сегодня уже достаточно взбешен, сердит и мертв. Так что, если вы не возражаете...

Я потянулась к Тайлеру, держась за контакт между нами, посылая силу и успокоение через хрупкую связь. Но этого было недостаточно. Темное облако паники и боли, окружавшее его, было слишком велико.

- Гвен? - Скай щелкнула пальцами перед моим лицом. - Ты слышишь?

- Я обещаю, - наконец, выдавила я, прерывая связь, позволяя ему встретить свой конец, - Я обещаю, ты увидишь ее снова. Обещаю, все это будет не напрасно.

Его глаза потускнели, тело ослабло, грудь застыла. Я прикусила губу, чтобы подавить тошнотворное чувство грусти, пытающееся раздавить меня. Жнец вытащил косу из своей кобуры, когда Тайлера покинула последняя частица жизни. Я отвернулась. Не могла смотреть, как его душу достают из ее дома, как произошло с душой Эйприл.

- Нам нужно идти, - сказала я Скай, - Сейчас.

Я должна была убедиться, что жнец доставил Эйприл в сохранности в ее Божественный дом. Я должна была убедиться, что сдержала свое обещание. Я мысленно вернулась к измученным темно-лиловым глазам, которые прожигали меня взглядом. Боль в них окатила меня с такой силой, что мне пришлось прижать ноги к бетону, чтобы не броситься разглаживать сердитые черты, которые портили его лицо, и подарить ему каплю радости, струящейся по моим венам. Я закрыла глаза и охладила сильную волну желания, нахлынувшую на меня. Желания помочь ему. Излечить его от боли, которая, как я чувствовала, кружилась внутри него. Я не могла об этом думать прямо сейчас. Идти на такого рода контакт, с кем-то как он, доставило бы мне одних проблем.

Скай схватила меня за руку.

- Ты просто расстроена потому, что твои Ромео и Джульетта преждевременно скончались. Тебе просто придется попытаться снова. Не переживай. В этом мире полно жалких созданий, которые озадачат нас навечно.

Я позволила ей оттащить меня в сторону, оставляя Тайлера на попечение жнеца, и ступила в слепящее сияние портала, который открылся для нас.

- Это не конец, - сказала я. - Мы должны убедиться, что они найдут друг друга.

Как только мы очутились по другую сторону, безупречный свет разогнал все признаки смерти и разрушения. Небо цвета лаванды пульсировало от доносящегося издалека пения хора, успокаивающего и тихого. Я взглянула через лужайку на величавые золотые ворота, скорее даже на темную точку перед ними. Это был он... Скай схватила меня за руку, пытаясь привлечь к себе внимание.

- Гвен...

Я отмахнулась от нее и посмотрела на шепчущихся ангелов, которые шли к воротам, чтобы увидеть, как жнец раствориться во тьме. Мне не нужна была ее очередная лекция. Любовь была результатом нашей работы. Поцелуи, сокровенный шепот, невинные прикосновения, которые всегда значили намного больше, чем сказанные слова - всего этого у меня никогда не будет. Я не должна желать этого. Я была лишь искрой, которая воспламеняла огонь. И мне никогда не узнать, каково это, гореть в пламени.

Убаюкивающее песнопение наполнило меня, оно излучало спокойствие и говорило мне, что я дома. Мы направились к входу во вратах, избегая ангелов, которые относились к одному из самых ужасающих жнецов моего отца, как к минишоу. Если бы они увидели, как он орудовал своей косой, сомневаюсь, что им по-прежнему было бы так любопытно.

Я остановилась на краю толпы, когда вновь нашла его. Его тьма привлекала, абсолютный контраст окружающему его свету. И опять же, я вросла ногами в землю, борясь с чувством в груди, которое притягивало меня к нему, затаив дыхание. Да что со мной не так? При виде него я должна была бежать в обратную сторону, но когда он поднял взгляд, его необычные фиолетовые глаза встретились с моими. Что-то внутри меня затрепетало. Пустота внутри запульсировала, подталкивая меня вперед.

- Гвен, - повторила Скай настойчивей.

Я вздохнула.

- Знаю, Скай. Знаю.

- Уверена? - Она вскинула идеально светлые брови. - Потому что у тебя опять тот самый взгляд.

Жнец отвел от меня взгляд и закончил свою работу, управляясь с душой с таким умением, какого мне не доводилось видеть. Равнодушно. Отстранено. Я покачала головой, чтобы забыть, и обернулась к Скай.

- Какой взгляд?

Она скрестила руки на груди, и ее взгляд быстро метнулся от жнеца ко мне.

- Тот, который не подобает быть на твоем лице в присутствие ему подобных.

- Не смеши меня, Скай, - сказала я. - Он... Он же...

Измученный. Печальный. Красивый.

- Запретный плод, - прервала мои мысли Скай. - Вот, кто он.

Я вновь подумала о сводящей с ума смеси злости и тревоги, кружащей вокруг него, когда они практически потеряли ту душу. Что бы с ним произошло, если бы так и случилось? Зная моего отца и его вспыльчивость, уверена, ничего хорошего. И это была бы моя вина. По мне прошел холодок при мысли о той злости, и я потерла руки, позволяя радости в венах согреть меня.

- Ты не чувствуешь себя виноватой? - спросила я. - Они чуть было не потеряли душу из-за нас. Мы противостояли смерти, ради всего святого.

Она закатила глаза.

- Пожалуйста, не неси чепухи. Влюбленный парень отвлекся на стоп-знак в юбке. В любом случае, они мешали нашей работе.

- Но я попросила его подождать, - прошептала я. - Он помедлил ради меня.

Скай взглянула на него сквозь толпу, прищурив глаза, и вздрогнула.

- Гвен, дорогая, не думаю, что такой как он будет колебаться из-за кого-то. Не беспокойся. Чувство вины тебе не идет.

Врата открылись, Скай и я присоединились к воцарившейся тишине, когда одну из созданий Бога сопроводили в ее новый дом. Каждый взгляд следил за трепещущей душой, когда она сделала робкий шаг вперед и коснулась позолоченных ворот. Переход души всегда вызывал во мне трепет. Моя работа проходила на земле, я служила людям, которые продолжали их смертное существование. Что я должна была чувствовать, ведя одну из таких душ в свой дом? Я посмотрела на жнеца, ожидая увидеть те же изумление и радость, отраженные в его глазах, но я видела лишь боль. Между вратами вспыхнул свет, и он прищурился, прикрывая глаза от ослепляющей чистоты. Ангелы разошлись по двору, их присутствие посылало сияющий блеск к облакам под нами.

- Посмотри на него. Он настолько испорчен, что даже смотреть на это не может, - послышался чей-то презрительный голос в толпе. - Ему нечего здесь делать.

- Грешник.

- Убирайся в ту яму, из которой вылез.

Темный силуэт жнеца напрягся, он опустил руки и оглянулся на толпу. Его рука крепко сжала клинок, а челюсть сдвинулась в напряжении. Гнев и боль обвивали его, словно дым: яд для такого святого места, как это. Казалось, он был готов сражаться, но вместо того, чтобы защищаться, он подошел к порталу. Меня охватило незнакомое чувство, скорее сила, чем боль, практически прожигая меня изнутри. И прежде чем я успела остановиться, оно вырвалось наружу.

- Да что с вами не так? - закричала я на ангелов, наблюдая за тем, как жнец отступает. - Вы зовете себя ангелами. Где же ваше сострадание? Где ваша доброта?

Ко мне подошел ангел с широкими плечами и белокурыми волосами длинной до подбородка, его лицо искривила ухмылка. Позолоченный щит висел за его спиной, за пушистыми белоснежными крыльями, что выдавало в нем воина.

- Милая Гвен, не будь столь наивна. Если бы ты увидела кровавый след грехов, оставленный им при жизни, ты бы знала, защищать такого как он или нет. Он - все против чего мы боремся.

Я отстранилась от ангела, каждый шаг был полон решимости, а Скай уставилась на меня широко раскрытыми глазами.

- Гвен? Что ты делаешь?

- То, на что ни у кого из вас, похоже, сердца нет.

И снова я почувствовала притяжение, но на этот раз я не пыталась себя остановить. Я повиновалась импульсу, внутренняя жажда успокоения вела меня вперед. Жнец когда-нибудь испытывал радость? Как выглядит улыбка такого как он - когда он высвободиться из цепей, сдерживающих его, и рассмеется? Я намеревалась выяснить это. Игнорируя испуганные лица ангелов, я проскользнула сквозь толпу, пока не оказалась в нескольких шагах от самой темной души, какую я когда-либо видела. Он убрал свою косу в кобуру и окинул меня скептическим взглядом.

- Я - Гвен.

Казалось, он был поражен, его взгляд пронизывал меня с головы до ног, так еще ни одно существо на меня не смотрело. Возникло чувство, будто я полностью обнажена. Чувство, будто меня разорвали на две части: одну часть, готовую убежать, а другую, готовую умолять, чтобы он смотрел на меня так каждый день.

- Ты понимаешь, что они могут увидеть, как ты разговариваешь со мной?

Он вскинул бровь, словно ожидая, что я убегу обратно в толпу и поникну от стыда.

- Я не слепа. - Я скрестила руки на груди. - Я знаю, что они смотрят.

- Ну, это во-первых. Так ли важно, что ты рискуешь получить изгнание, разговаривая со мной?

- Я просто хотела сказать... прости. За них. И за то, что отвлекла тебя раньше. Я никогда не намеревалась этого делать. Я просто никогда... я никогда не видела, как кто-то умирает. Я не была готова.

- Мне не нужны твоя жалость или твои извинения.

- Я знаю. Но ты заслуживаешь извинений. Если бы я не попросила тебя подождать, ты бы не был даже близок потерять ту душу.

Все его тело напряглось, и пугающая темнота вспыхнула в его глазах. Он шел вперед, пока жар не зашипела в воздухе между нами.

- Позволь мне кое-что прояснить, Рыжая, - сказал он. - Я ничего для тебя не делал. Я ничего не делаю ни для кого помимо того человека, который говорит мне, какую гнилую трату плоти я должен забрать.

Мой отец.

Мысль заставила сформироваться узел в моей груди. Человек, который показал мне только доброту, любовь и помощь, был тем, кто посылал этого жнеца в пламенные ямы Ада каждый день. Он осудил его на это существование. Я всегда знала место Бальтазара. Он был Верховным Кукловодом в мире смерти. Командующим каждым жнецом, решающим судьбу каждой души. Но здесь среди мира, где души были сопровождены домой, было настолько легко закрывать глаза на темную сторону, видеть только пользу личности, которая была вырезана для него в этой загробной жизни.

Возможно, просто таков был мой характер - нести свет пойманным в ловушку в темноте. Возможно, это была бесспорная вина, которая шла со знанием, что мой отец, возможно, был причиной печали этой души. Или возможно Небо было право: Я чувствовала слишком многое. Я хотела слишком многого. И теперь, когда Тайлер и Эйприл ушли, мне был нужен новый вызов. Не важно, по каким причинам я чувствовала неутолимую потребность принести радость этому жнеца. Стереть его мучения, даже если всего лишь на мгновение.

Я потянулась и коснулась его щеки, вынудив успокаивающуюся радость сосредоточиться в кончиках моих пальцев и перетечь в него. Я боролась с его обжигающей кожей и упивалась тем, как его душа жадно начала пить свет. Напряженность растаяла с его мускулистых плеч, и он вздрогнул, когда его веки задрожали и закрылись. В обмен тьма и муки потекли из него в меня, ища что-то, чтобы разрушить. Я хныкнула, когда они наполнили меня на грани боли. Острые, пламенные ощущения боролись с радостью, живущей во мне. Он так много вынес. Смерть, страдания и потери. Жизнь пульсировала в нем. Резко, очень резко он отдернулся от моего прикосновения, широко распахнув глаза от паники. Он отпрянул, будто я была сделана из яда.

- Что, черт подери, ты сделала? - Он потер челюсть на месте, где остался мерцающий отпечаток моих пальцев, словно светящееся тату. - Зачем ты прикоснулась ко мне?

- Я просто пыталась помочь. - Я сжала пальцы, пытаясь остановить дрожь. - Я забрала часть твоей боли. В тебе столько...

Он отвел руку в сторону, и я заметила густой дым, поднимающийся кругами от его косы. Он покачал головой, когда зловещие крики и тени душ заскользили под его ногами.

- Мне не нужно, чтобы ты забирала ее, - пробормотал он. - Я это заслужил.

- Но...

Он поднял руку, и его грудь тяжело приподнялась от злости.

- Держись от меня подальше.

В один миг, земля под ним провалилась, и темная дыра полностью поглотила его. 

 

Глава 5

Истон

Пик. Пик. Пик.

Я постучал своим покрытым пеплом ботинком по кафельному полу больницы, дожидаясь истекающего кровью, с прицепленными мониторами, когда он сдастся. Здесь было тихо. Слишком тихо. Даже крики мертвых стали фоном в голове, создавая место в черепе для мыслей, которых я пытался избежать. Я потер рукой лицо, где все еще ощущалось прикосновение Рыжей, будто мог стряхнуть память о ней. Я стиснул зубы, думая о спокойствии, которое оставило ее невинное прикосновение. Оно было не долгим, заняло всего несколько секунд, огонь во мне сжег спокойствие, но призрак этого преследовал меня, ведя проигранную борьбу с тьмой, которая владела мной.

И я ненавидел это.

Я не заслуживал такого покоя. И мне, безусловно, не была нужна какая-то жалость ангела-добряка. Черт! Мне было нужно уйти из этой комнаты. С этой планеты. Мне был нужен высокий жар Ада. Немного боли, чтобы успокоиться. Я обхватил пальцами косу и закрыл глаза, пытаясь вспомнить быстрый кусочек боли, который принесет покой. Его там не было. Единственное, что я видел, закрыв веки, успокаивающие, бездонные голубые глаза, горящие с намерением забрать то единственное, что удерживало меня в моей коже. Черт бы побрал помощь Сирила. На сей раз я был готов все сделать сам.

- Эй, ты, жалки ублюдок, - рыкнул я, отбрасывая стул, находящийся у кровати. - Сдавайся!

Я встал и выдернул небольшое изогнутое лезвия из кобуры на боку, наблюдая, как морщинистый человек передо мной судорожно сделал свой последний жадный вдох.

- Кто это тут у нас выпрыгивает из штанишек, - произнес голос из дверного проема. Я закрыл глаза, призывая достаточно терпения, чтобы не вонзить лезвие в футболку с надписью «Донор Оргазма» человека, прислонившегося к дверному косяку. Кэш, более известный в загробной жизни как единственная скитающаяся тень, самый новый член «немертвых» и парень, которому удалось обольстить самую необольщаемую девушку, которую я когда-либо встречал в жизни... или в загробной жизни, если на то пошло.

Анаю.

Аная, жнец Небес стала хранителем, для которого я непреднамеренно устраивал мягкое место прошлые четыреста лет. Девочка, из-за которой я действительно пытался не беситься из-за того, что она связалась с этим болваном и бросила на меня работу на ее территории.

- Где твоя подружка? - Я опустил косу и пихнул ее обратно в кобуру, хмурясь на другого придурка в комнате, цепляющегося за жизнь и тратя впустую мое время.

Кэш провальсировал в комнату, опустился на один из стульев для ожидания и закинул ноги на кровать.

- Говоришь так, будто она моя хранительница.

- Это именно то, кем она является.

Он отмахнулся от меня и закинул руки за голову.

- Я ей сказала, что у меня с Эм марафон Стивена Кинга. Этого было достаточно для пары часов свободы.

- Неприятности в раю?

- Твоими молитвами. - Он усмехнулся. - Мне позвонили на полпути «В осаде» из-за души, скачущей по больнице. Видимо бедолага забыл, что он мертв.

Я прислонился к стене и попытался блокировать растущие крики, грохочущие в моем черепе.

- Ха. Неуловимый маленький ублюдок, - сказал он. - Я решил прийти и попреследовать тебя до тех пор, пока он дождется своего хранителя.

Я просмотрел на кардиомонитор, желая, чтобы парень умер.

- Везет же мне.

- Говоря о полете под радаром, ты заметно отсутствовал в последнее время.

Медсестра вошла в комнату и остановилась, когда увидела Кэша. Он улыбнулся ей Голливудской улыбкой и убрал ноги с кровати.

- Могу я помочь вам? - спросила она, поверяя показатели пациента. - Я не знала, что у мистера Оуэна есть семья.

- Двоюродный дедушка. - Кэш быстро выпалил. - Я прилетел этим утром.

- О... - Она нахмурилась и мягко поставила стул обратно, рядом с кроватью. - Хотите, чтобы я позвала врача, чтобы вы переговорили с ним? Он... у него не много времени. Но, возможно, доктор Ланкастер сможет пролить немного света но то, сколько ему осталось.

Кэш бросил на меня взгляд и поднял брови. Крики в моем черепе достигли почти оглушительного уровня. Она могла позвать половину больницы, и это не имело бы значения. Через несколько минут этот парень будет мертв, а его дорогой племянник будет уже далеко.

- Это было бы отлично, - сказал Кэш, делая свое самое печальное лицо. - Спасибо.

Я ухмыльнулся и достал косу.

- Берешь уроки актерского мастерства в свободное время?

Медсестра вышла из комнаты, оставив дверь открытой, и Кэш встал.

- Ни в каких уроках нет необходимости. Просто моя природная удивительность просвечивает насквозь.

- Точно. - Я прищурился, готовясь покончить с этим. - Видишь, поскольку у нас практически нет времени, ты скажешь мне, зачем ты на самом деле пришел?

Вся веселость вытекла с его лица.

- Ты должен был прийти и повидаться с ней. И с Финном тоже.

- Я был занят, - сказал я, ежась при упоминании моего лучшего друга. Он заварил всю эту кашу. Влюбился в человека, рискнул всем, чтобы получить существование с ней. Если бы он не влюбился в Эмму, то Аная никогда не встретила бы Кэша. Все было бы так, как должно было быть.

- Ты избегаешь их.

- Если Аная и Финн так уж скучают по мне, черт возьми, то возможно им не нужно было уходить, свалив на меня всю их работу. - Я замахнулся лезвием на старика в постели. - Придется тебе передать им мои извинения, но мой социальный календарь немного полон в данный момент.

Кэш внимательно смотрел на меня, будто видел сквозь мой бред. Это заставило меня захотеть убежать. Я не обязан оправдываться или объясняться перед ним. Он был для меня ничем. Меньше, чем ничто.

- Слушай... - Я провел пальцами по волосам. - Им будет лучше, если я буду держаться от них подальше, верно? Они, наконец, счастливы. Им не нужно, чтобы я бродил поблизости, напоминая им о прошлой жизни, из которой они сбежали, как только получили такой шанс.

- Они сбежали не от тебя, - сказал я. - Они ни от чего не сбегали. Они просто... бежали к чему-то. К чему-то новому.

- Да, ну... чем дальше они бегут от меня, тем лучше.

- Я... - Он замолчал, нахмурился, когда осмотрелся.

- Что?

- Думаю, Ад может замерзнуть, - пробормотал он, покрутившись на месте. - Потому что у меня странное желание обнять тебя прямо сейчас. И без обид... но на самом деле я не хочу тебя обнимать.

Тепло и уют укутали меня, как одеяло. Аромат полевых цветов подавил несвежий запах смертного одра в комнате. Статика прошлась по моей коже, потрясая меня. Краем глаза я увидел красную вспышку, пронесшуюся мимо двери.

Гвен. Конечно это была Гвен.

- Черт побери, Рыжая...

Кэш глянул на дверь, потом на меня и смутился.

- Рыжая?

- Ангел, - сказал я, ожидая, когда она появится вновь, разочаровываясь, когда она этого не сделала, и ненавидя себя за это. - Сегодня я забрал один из ее проектов, и сейчас я не могу потрясти ее.

Кэш фыркнул.

- Возможно, ты должен сделать небольшой вклад в одного отталкивающего ангела.

- Я думал, что я - отталкивающий ангел, - пробормотал я, потирая место на лице, которое все еще показывало ее сущностью. Боже... просто воспоминание о ее прикосновении поставило меня в затруднительное положение. Это было не хорошо. Это было несчастьем, которое должно было произойти.

- Она, наверное, что-то, раз уж ты так разволновался. - Кэш рассмеялся. - Аная дико разозлится, что пропустила это.

- Пошел ты, - рявкнул я. - Разве тебе не нужно выслеживать душу?

- Что? И пропустить это?

Рык грохотал в моей груди, и я сжал рукоять косы. Кэш хихикнул, направился к двери и остановился, сжав пальцами дверной косяк.

- Удачи с ангелом.

Он подмигнул и выскочил из комнаты, когда монитор около меня выдал прямую линию. Волна облегчения нахлынула на меня. Наконец.

- Извини, папаша, - сказал я. - Пора идти.

Я занес косу и погрузил ее через плоть и кости. Его морщинистое тело даже не сопротивлялось. Я глянул на дверной проем, наполовину ожидая, что Гвен будет там стоить и наблюдать за мной. Ее не было.

Крики вопили у меня в голове, прессовали, рвали на куски, желали. Я поднял дрожащую руку к голове и схватился за волосы.

- Сукины дети... мне еще работать. Успокойтесь, - прошипел я вопящим голосам.

- На самом деле, это мой, - произнес скрипучий девичий голос с другой стороны комнаты. Я распахнул глаза и нашел покрытую сажей девочку с косой в руке. Ее черное меняющееся платье было покрыто пеплом, а глаз дергался, верный признак того, что ее череп раскалывался от криков.

- Не далеко ли от дома, а, Беатрис? - Я скрипнул зубами.

- На твоем месте я бы сейчас не беспокоилась о нарушении границ. - Улыбка тронула уголки ее губ. - Наверное на сей раз ты реально его разозлил.

- Что ты..?

Она кивнула на что-то позади меня, когда жесткий взрыв холодного воздуха сбил меня с ног. Призрачная ледяная рука схватила меня за позвоночник, с силой выгнув мою спину. Я поднял руку, чтобы защитить глаза от тоннеля ослепляющего света, который появился в воздухе передо мной.

Бальтазар. 

 

Глава 6

Гвен

Я лежала на животе, прижав нос к стеклянному полу в офисе отца, наблюдая, как звезды вертятся подо мной. Когда я чувствовала себя потерянной, это было местом, где я ощущала себя в безопасности. Видя, как созвездия танцуют под полом человека, который заранее планировал тысячи смертей каждый день. Возможно, со мной что-то на самом деле было не так. По факту то, что я хорошо чувствовала себя здесь, не могло быть нормальным.

Водя пальцами по стеклу, я наблюдала за звездами, которые были похожи на светлячков, маленьких, ярких и любопытных. Они носились за моими кончиками пальцев как кометы, летящие через самое черное небо. Между мерцающими частями огня я не могла не видеть лицо Истона там в темноте. Замученного, печального и сердитого. Я могла помочь ему. Я хотела помочь ему. Небо всегда говорило, что мы выбираем людей, которым мы помогаем. Но это не было похоже на выбор, когда я думала об Истоне. Пробуя его боль, его горе... зная, что я могла убрать их. Больше всего это чувствовалось как судьба.

Дверь в офис отца распахнулась, и его тяжелые шаги разносились по комнате, пока он шел ко мне. Я не оторвала взгляда. Если бы я сделала это, то он сделал бы ту причудливую телепатическую штуку. Не то, чтобы он на самом деле мог слышать мои мысли, но он все-таки что-то узнавал. Один взгляд на отца, и он мог раскрыть все мои тайны.

- Гвендолин? - Его голос казался удивленным. - Ты собираешься поздороваться со своим отцом? Или ты здесь просто ради пола?

- Честно? - Как будто что-то меньшее, чем честность были возможны для кого-то такого как я.

- Всегда.

- Главным образом из-за пола, - призналась я.

- Ты могла бы воспользоваться стулом, - сказал он, все еще выжидающе стоя надо мной. - Я бы не возражал.

- Мне больше нравится здесь, внизу, со звездами. Тут так спокойно. - Сине-серебряная звезда толкалась в стекло у меня под носом. Я улыбнулась, и она мигнула, а потом унеслась в ночь вспышкой света.

- Что тебя беспокоит, Гвендолин? - спросил он. - Почему ты не там, в мире?

Там. Он сказал это так, будто там была вселенная возможностей. Но для меня это было ни что иное как коробка. Коробка, которая защищала меня от реальности, показывая мне только половину того, что действительно имело значение. На самом деле то, что я была так огорошена смертью Тайлера, было доказательством этого. Моя работа - вылечивать горе и боль, и все же я не знала ничего из того, что вызывало их. Отец удостоверился в этом. Вот почему он выбрал Скай мне в партнеры. В друзья. Пока я стремилась к наиболее сломленным существам, она всегда находила способ удержать меня. Оттащить меня куда-нибудь в безопасное место. Вот почему она была так расстроена, когда я выбрала Тайлера. Обрела покой, помогая ему. Ему на самом деле была нужна радость, которую я должна была дать. Он зависел от этого. Тайлер не был в безопасности.

Приподнявшись на локтях, я пожала плечами, неспособная выразить мои чувства словами. Или скорее не желая выражать их словами. Я могла почувствовать, что он наблюдал за мной, его арктически требовательным пристальным взглядом. Он хотел ответ, и ему бы не понравится тот, который я могла дать.

- Я не знаю, - наконец, сказала я. Это была правда. Я не знала, что со мной не так, почему я чувствовала себя пустой, когда все остальные ангелы были целыми, почему я хотела того, чего не должна была. Почему утрата двух человек заставила меня захотеть свернуться калачиком, когда Скай уже забыла их имена. Это было то, чего отец никогда не сможет понять. Это было то, из-за чего Всевышний изгонял ангелов.

Я сложила руки и положила на них подбородок. Отец опустился на пол около меня, я продолжила смотреть на туманные звезды. Я предположила, что он никогда ни для кого не опускался на пол. Нет. Он сделал это для меня, чтобы предложить мне утешение, которое я давала ему. Я могла почувствовать беспокойство и озабоченность, катящиеся волнами с него. Я чувствовала себя виноватой, что заставила его волноваться. Ради Бога, он был главой мертвых. У него было достаточно всего на тарелке.

Его морозные пальцы коснулись моего подбородка, а потом я встретилась с его холодными, честными глазами. Глазами, которые видели миллионы смертей. Глазами, которые видели меня насквозь.

- Ты опечалена утратой людей, смерть которых ты видела сегодня? - спросил он. - Я знаю, что ты много времени вкладывала в того мальчика.

- Да, - прошептала я. - Я никогда... я просто...

- Ты прежде никогда не видела смерти, - закончил он за меня.

Я села, обхватила руками колени и кивнула. Это было ужасно. Это было ненужно. Если бы я не вмешалась, если бы я только смогла отпустить, как говорила мне Скай тысячу раз, Тайлер был бы жив. Я попыталась успокоить себя тем фактом, что Скаут помог ему найти путь обратно к Эйприл. Они оба были там, где боль и одиночество не существовали. Тайлер заслуживал этого. Он заслуживал мира.

- Это было ужасно, - сказала я.

Отец вздохнул и положил руку мне на спину.

- Я надеялся спасти тебя от этого. Я бы хотел, чтобы ты никогда этого не видела.

- Разве ты не думаешь, что странно, что я не знаю ничего о смерти, учитывая, кто ты?

Он нахмурился.

- Я не знал, что тебе было интересно.

- Нет... я имею в виду, да, - сказала я. - Я просто хочу понять это. Мне не нравится видеть только симпатичные части. Части, которые ты позволяешь мне видеть. Я хочу помогать людям, которые нуждаются во мне.

Людям как Тайлер. Как Истон.

Он сел на корточки, знакомый тяжелый взгляд, к которому я привыкла, появился в его глазах.

- Я позволил тебе видеться с человеческим мальчиком. Он не был красив. Он был одним из самых разбитых, грязных человеческих отбросов, что я когда-либо видел.

Я встала, неспособная справиться с нервным чувством, убеждая себя не отступать. Не от этого. Если я отступлю сейчас, он больше никогда не позволит мне помочь любому человеку как Тайлер.

- Да, и посмотри, что я сделала для него! - сказала я. - Он был счастлив. Он был влюблен. Я смогу снова это сделать. Сделать их новыми. Почему ты удерживаешь меня от этого?

- Потому что ты не знаешь пределов, Гвендолин! - Его голос прозвучал настолько громко, что он испугал звезды под нами. Когда отец злился, мир знал. Он дрожал и гремел от его присутствия. Я вздрогнула от его тона, он сжал челюсти, когда попытался успокоиться. - Ты думаешь, что всех можно исправить. Это не так. Некоторые должны быть сломаны вечно. И если я позволю тебе пытаться спасать каждое несчастное существо, с которым ты вступаешь в контакт, ты разрушишь себя. Ты потеряешь все, что делает тебя моей Гвен.

Его Гвен. В тот день, когда Всевышний дал меня Бальтазару, моя судьба стала предопределена. Я никогда не принадлежала себе. Как я могла, когда я была единственной его связью с миром? Он никогда не рискнет потерять меня. Если он потеряет меня, то потеряет часть себя, единственную часть, которая делала его человеком. Из-за этого я никогда не принесу покой земле, разорванной войной. Я никогда не смогу вернуть кого-нибудь с края. Больше нет. Мне повезло, что он позволил мне помочь Тайлеру. Глядя на него, было понятно, что он больше никогда не позволит этому произойти. А это означало, что он никогда не позволит мне быть рядом с кем-то как Истон. Я принадлежала ему, и впервые за мое короткое существование, я очень огорчилась.

Жужжащий звук спас меня от необходимости говорить что-то в ответ. Так было лучше. Я просто больше возмутила бы его. Он вздохнул, вес мира ощущался в этом звуке. Он поднялся и подошел к столу. Позади него появился похожий на облако стул, и Отец сел прежде, чем вытащить золотой планшет из ничего. Дыхание застряло в моем горле. Это был планшет. Планшет, в котором была записана смерть каждого живого существа на планете. Тайлер тоже был там? Или его неожиданно добавили, когда я вмешалась? Я не была уверена, что хотела получить ответ на этот вопрос, но мне это было нужно.

Отец посмотрел на меня и поднял бровь.

- Что еще?

- Он был... Тайлер был в сегодняшнем списке? - спросила я, сердце замерло на мгновение.

Он постучал золотым пером по стеклянному столу, проверяя меня, пытаясь увидеть меня насквозь.

- Он мертв. Почему ему не быть в моем списке?

- Я вмешалась, - прошептала я. - Я не хотела. Я просто делала мою работу, но я задержала его там. Его бы там не было, если бы...

Я не закончила. Я даже не знала, почему чувствовала потребность объяснить. Отец знал все это. Он владел мной. Он знал все, что я делала.

- Нет, - наконец ответил он. - Он был добавлен. Неожиданная смерть. Ты это хотела услышать?

Он был спокойнее, чем я ожидала, но опасное электричество сказало мне, чтобы я не высовывалась. Я знала, что отец никогда не навредит мне, но также я знала, что он мог подходить к делу творчески, подтверждая свою точку зрения. Вина, как червь грызла меня.

Я закусила нижнюю губу и покачала головой.

- Прости, - сказала я. - Но... он в спокойствии, верно? Он никогда больше не познает боли. Он с человеком, которого любит.

- Разве? - Отец казался удивленным, как если бы он ожидал, что душа Тайлера выбрала другой путь к вечности. Он не знал, Тайлера. Он видел только уродливые части. Вот каким был отец. Он был человеком, которого окружали смерти и разрушения. Он не умел видеть хорошее. Вот почему я была послана ему. Он постучал по планшету, и тьма поселилась на его лице, когда он прочел там текст.

- Отец?

Он поднял руку, чтобы успокоить меня, и встал со стула. Он с силой ударил рукой по звездной стеклянной стене. Изображения мертвых, умирающих и проклятых появились, и он отогнал часть из них. Он помнил, что я была в комнате? Я попятилась к двери, подальше от ужасного показа, раскрывающегося передо мной. Было так много смертей. Так много тьмы. Это были всего лишь картинки, но даже через все это пространство я могла чувствовать их боль. Она добралась до меня, соблазняя меня, пытаясь затянуть меня в нее.

Он остановился на одном изображении, которое затопило всю стену. Толчок синего тока разошелся по стенам, и напряженность легла на его широкие плечи. Я медленно стала обходить его, пытаясь рассмотреть то, от чего он так расстроился.

- Гвендолин, покинь комнату, - рыкнул он.

Я бы ушла. Я должна была уйти. Но я не могла оторваться от изображения, которое предстало у меня перед глазами. Это был сломанный, рыдающий мальчик. Орда существ тащила его через тернистый путь, разрывая его на части. Он кричал, а они гоготали на его боль, безудержно ликуя. Мой живот скрутило от незнакомого чувства, настолько сильного, что я упала на колени. Сдавленный звук вырвался из моего горла, это не было похоже на меня.

О Боже... я чувствовала это. Его боль. Его мучения. Через какой бы ад он не проходил, это заражало меня как яд. Почему я чувствую это? Такая боль, через такое расстояние, могла ощущаться только тогда, когда ты связывал себя с этой душой. Хранители испытывали подобное, но никто из нас. Я вцепилась в стол и всмотрелась в нечеткое изображение мальчика на стене.

- Гвен! - Отец быстро обошел стол и коснулся моего плеча. Я вздрогнула от его прикосновения, и он с силой махнул, чтобы очистить экран. Он убрал изображение не достаточно быстро. Немедленно боль ушла с изображением, и страх отца занял свое место, тяжелый и настойчивый. Я заморгала и отодвинулась от его руки. Подальше от правды.

- Гвен...

Я посмотрела за его плечо на стену, в тот момент мой крошечный уголок мира разрушился. Это был не просто мальчик. Это был Тайлер. И он был в Аду.

- Что это было? - ахнула я. - П-почему он был там? Это должно быть ошибкой. Скажи мне, что это ошибка, отец.

Он прислонился к своему столу, в глазах была настороженность.

- Это была ошибка.

- Как?

Гром прогрохотал наверху, и воздух стал потрескивать между нами. Он нахмурился.

- Я намереваюсь узнать.

- Мы должны спасти его, отец, - взмолилась я. - Мы не можем бросить его там. Пошли кого-нибудь. Пошли меня!

- Нет. - Его ответ был жестким и непоколебимым. Я не могла смириться с этим.

- Но он не заслуживает...

- Ты вообще понимаешь, о чем просишь? - прошипел он. - Он в Аду, Гвендолин. В Аду.

- Конечно я не знаю! - Я вскинула руки. - Ты никогда не позволял мне видеть то, что не включало в себя радугу и счастливые концы!

Его арктический пристальный взгляд сфокусировался на мне, приказывая отступить. Я этого не сделала. Я не могла. Не на сей раз.

- Ты хочешь узнать тьму, Гвендолин? - спросил он. - Ты хочешь познать смерть и боль?

- Я никогда не буду ангелом, которым должна быть, если не сделаю этого.

Он резко выдохнул и обошел стол, схватил свою планшетку и коснулся что-то на поверхности.

- Прекрасно. Я покажу тебе тьму, Гвен. Если это то, чего ты хочешь, чтобы избавить тебя от восхищения и доказать тебе, что ты не предназначена для того мира, то пусть будет так. Но одержимость человеком заканчивается сейчас. Он потерян. Это его конец. Ты понимаешь меня?

- Да. - Я наблюдала, как он яростно нажимал на планшет, закусив губу. - Что ты делаешь?

- Вызываю для тебя гида.

- Гида. Какого рода гида?

- Жнеца, - сказал он. - Ты сказала, что хочешь узнать смерть. Я предоставлю тебе такой шанс.

Надежда расцвела во мне как живое существо, пуская корни и распространяясь внутри. Истон. Это был большой удар, но он был в ответе за то, чтобы доставить Тайлера на Небеса. Конечно, он не хотел, чтобы невинный был на его совести. Как мог он? Я вышла вперед, пытаясь не казаться слишком нетерпеливой, и коснулась отца.

- Могу я попросить? 

 

Глава 7

Истон

Я вышел из циркулирующего вихря, все еще дрожа от сильной вспышки льда, который затопил мои вены. Такой гнев мог прибыть только от Бальтазара. Почему он почувствовал потребность протащить мою задницу, непреднамеренно, через вселенную, я не понимал. Почти электрическое ощущение воздуха вокруг сказало мне, что, вероятно, мне не придется долго ждать, чтобы выяснить это. Я запихнул косу обратно в кобуру и вздрогнул от шквала сердитых криков в моей голове. Они не получили то, что хотели. Я не получил то, чего хотел. Я стрельнул ледяным взглядом в Скаута, который выглядел веселым, когда я стряхнул блеск света с моего пыльника.

- Какого черта? - Я выпрямился и понял, что мы были у лестницы Большого Зала. Гладкие, стеклянные стены простирались до небес, отражая пустое серое небытие Межграничья. Это было место, куда неуместные души направлялись гнить. Было очень немного причин, по которым Бальтазар вызывал жнеца на то место, где он организовал смерть каждого человека на земле. Ни одна из тех причин не была хороша. - Мы виделись всего пару часов назад. Что произошло?

- Откуда мне знать? - Он сложил руки на груди и усмехнулся. - Я провел половину дня в Аду. По колено Бог знает в чем, благодаря тебе.

- Благодаря мне? - Я изогнул бровь. - Даже не пытайся втянуть меня в то, во что ты вляпался на сей раз.

Скаут повернулся ко мне и нахмурился.

- Я почти стал основным блюдом на барбекю вечеринке у твоих маленьких друзей демонов внизу, делая тебе одолжение, - сказал он. - Было бы хорошо, если бы ты мог оторваться от дебильной рутины на пять минут.

- Делая мне одолжение? - недоверчиво рассмеялся я. - Пожалуйста. Если бы ты не...

Слова застряли у меня в горле, а страх пополз вверх по позвоночнику, намереваясь накрыть меня удушающей правдой. Нет... нет, нет, нет. Он не стал бы. Он не мог. Я выпрямился и повернулся лицом к Скауту, который смахивал пепел с плеча.

- Нет... - Я провел рукой по волосам, схватил прядь и потянул, жалея, что не мог чувствовать боль.

- Что? - Брови Скаута сошлись на переносице, когда он наблюдал, ожидая, когда я объясню.

- Скажи мне, что ты не отправил того ребенка в Ад, - потребовал я, голос прозвучал низко и грозно, даже для моих собственных ушей.

- А куда бы я его еще забрал? Он был твоим назначением.

- Он был назначение Анаи! - Я уронил руки и смотрел, как мороз полз по мраморным ступеням, как живое существо. - Я заменял Анаю. Его нужно было направить...

Я не смог закончить. Ужас в глазах Скаута сказал все. Он отправил душу, направляющуюся на Небеса, в Ад. Отдал чистую душу в лапы голодных демонов. Боже... что тот мальчик переживал в тот момент? Сколькими различными путями они уже сломали его? Я уже знал ответ. Я знал, потому что они ломали меня теми же самыми способами.

- Я не знал, - прошептал он. - Ты сказал, что он твой. Ты определенно сказал: «возьми моего». Ты не имел права говорить, что он твой, если он был Анаи.

- Я... - Я схватился за волосы, пытаясь вспомнить. - Я так и сказал. Дерьмо...

Почему я назвал его своим? В любой другой день, я назвал бы это оговоркой. Но это было настолько больше. Он был в Аду, потому что я использовал неправильное чертово слово.

- Неужели ты не почувствовал? - спросил я. - Напряжение?

- Что-то вроде... - Скаут почесал затылок и отвел взгляд. - Я... отвлекся. К тому времени, когда я его забрал, я просто... я предположил, что он был твоим.

- Ангелы? - Я сжал зубы. - Ты не мог найти отличие, потому что был слишком занят, пялясь на задницу ангела?

Я боролся с инстинктом ударить Скаута, но вместо этого встал тверже.

- По крайней мере, теперь мы знаем, почему мы здесь.

Я повернулся к лестнице Большого Зала, выпрямившись настолько, насколько мог, и готовясь к гигантской взбучке, ради которой Бальтазар призвал нас. Кого я разыгрывал? Взбучка была бы благословением при нынешнем раскладе. Все было хуже. Намного хуже. Зеркальные стены отражали отзывающуюся эхом пустоту Межграничья, мраморные ступени потрескивали от мороза под непрекращающимся жаром моих ботинок. Стена тумана окружала нас, перекрыв любую из наблюдающих душ, которые держались по периметру. Скаут волновался около меня, нервно вращая косу на боку.

- Из-за чего ты волнуешься? - спросил он, раздражаясь. - Это моя ошибка. Я его отнес.

- Ты думаешь, что это имеет значение? - спросил я его, он прекратил вращать лезвие и убрал его в кобуру. - Между нами, мы не смогли доставить одну послушную душу к его законному месту в загробной жизни. Кроме того, он был моим назначением. Я... я... черт возьми...

Я обещал ему.

Я обещал ему, что он снова ее увидит. Я никогда не давал обещаний. Я знал лучше, и еще... я обещал ему.

- При любой подаче... мы оба в заднице, - сказал я.

Скаут провел пальцами через массу кудряшек и судорожно выдохнул.

- Это была не наша вина. Нас отвлекли ангелы.

Отвлекли? То слово даже не охватывало ту бурю, которую Рыжая сумела вызвать во мне.

- Я не отвлекался, - сказал я. - Говори за себя.

Я повернулся и стал наблюдать, как мороз полз по двери как паутина. Он был близко. Страх наполнил весь мой живот, как свинцовый шарик. Это было не хорошо. Даже когда Финн нарушил границы и законы жнецов, взаимодействуя с человеком, гнев Бальтазара не был похож на этот шторм. И судя по темным облакам судеб, кружащих вокруг моих лодыжек, я бы сказал, что сегодня у него было очень опасное настроение.

- Как ты думаешь, почему он так долго? - прошептал Скаут.

- Возможно, он пытается решить, как он хочет наказать нас. Возможности бесконечны. Он может бросить нас в Умбрию, сделать нас едой для голодной орды теневых демонов. Устроить нам специальную доставку в Ад. Только Всевышний знает, какую игру он планирует для нас. С другой стороны он мог просто обратить нас в ничто. Нет... это было бы слишком легко. Он всегда может...

- Ты заткнешься? - прошипел Скаут. - Он, вероятно, просто пытается напугать нас.

- Это работает?

Молнии зашипели в тумане вокруг нас, и Скаут вздрогнул, схватившись за лезвие. Он шумно сглотнул и кивнул.

- Да... это работает.

- Хорошо, - сказал я.

Двери распахнулись, порыв арктического воздуха превратился в пар на моей коже. Наши взгляды устремились вперед, пока я выпрямлялся, готовясь к худшему. Бальтазар начал спускаться вниз по лестнице, туман рассеивался, расчищая ему путь. Его ледяные голубые глаза сузились при виде нас, а ноздри раздулись.

- И вот я подумал, что моя последняя проблема исчезла вместе с твоим безумно влюбленным коллегой, - сказал Бальтазар. - Видимо, глупость - это заразно.

Напряженность исходила от Скаута, стоящего около меня, и я заставил себя сжать челюсти, чтобы сохранить спокойствие. Было не время для слов. Не было никаких слов, чтобы извиниться за это. Мы потеряли душу. Мы поставили под угрозу вечность чистой, непроклятой души. Мы отправили его в невообразимый ад навсегда. Демоны подземного мира упивались нашей ошибкой. Скаут мог не понять ужас такой судьбы, но я видел его. Наблюдал, как саму ткань души рвали, терзали и превращали в ни что иное, как еду для существ, которые всегда были голодны. Отправить туда душу... это пустые траты.

Мы заслуживали любого наказания, которое он подготовил. После четырехсот лет работы с Бальтазаром, я узнал, что способность держать рот на замке решала, насколько жестким будет наказание. Я только надеялся, что Скаут извлек тот же урок. Один щелчок пальцев нашего лидера, и мы могли ощутить вкус боли, которую мы оставили на земле. Я знал, потому что чувствовал это. За четыреста лет доставки проклятых я встречал каждый вид боли и всех воображаемых наказаний.

Бальтазар смотрел то на одного, то на другого, раздражение залегло между его бровями.

- Мне сообщили, что сегодня душу, направляющуюся на Небеса, туда не доставили, - сказал он. - Есть какие-либо идеи, что с ним произошло?

- Простите... - начал Скаут, но я положил руку на его плече, чтобы остановить.

- Это была моя ошибка, - сказал я. - И пока у вас только два жнеца, работающих за троих, ошибки будут продолжаться. Я не могу быть в двух местах одновременно. Я не могу жонглировать двумя загробными жизнями.

- Ты мне говоришь, как мне делать мою работу? - Его холодные глаза прикололи меня к месту, предупреждая отступить.

- Нет. Я говорю, что исправлю это, но вы должны внести изменения. Вы должны заменить Анаю.

Бальтазар спустился по лестнице и встал так, чтобы наши глаза находились на одном уровне. Его холодный пристальный взгляд опасно вспыхнул, а электричество стало потрескивать вокруг нас.

- И как точно ты планируешь это исправить?

- Я пойду и верну его.

- Это может быть трудно, - проворчал Бальтазар.

Бальтазар провел рукой по воздуху, и туман слегка разошелся на стене, свет и цвет проявились, вместе переплетаясь, пока не появилось изображение. Бальтазар отстранился, и я увидел мальчика из-под обломков в кафе. Его связали, рвали, и негде было скрыться. Демоны окружили его в темноте, кусая, щипая, прижигая. Он кричал, когда плоть шипела, и орда визжала, ликуя. Я оторвал взгляд от его мучений и вместо этого изучил его окружение. Он не был в Переулке Кошмаров. Они взяли его глубже. В город. Черт побери... это было, как попытка найти одно особое зернышко песка в пустыне.

- Нет... - Скауту, казалось, было плохо, когда стена изображений снова стала пустым серым туманом перед нами. - Нет... он...

- Глупая миссия, - указал Бальтазар. - В Аду нет никакого спасения. К настоящему времени вы должны это знать. Он потерян. Лучше бы нам потратить время на другие начинания.

Наказания.

Коса горела через ткань пыльника, но я проигнорировал зов, зная, что на этой планете не было ни одной смерти, которая могла вытащить меня отсюда. Бальтазар переводил ледяной взгляд то на меня, то на Скаута, взвешивая и оценивая.

- Ты на испытательном сроке, - наконец сказал Бальтазар. - Будешь работать в доме престарелых до следующего назначения. Возможно, там ты никуда не вляпаешься.

В доме престарелых? Нет... черт возьми, нет. Я провел половину тысячелетия, доказывая, что я был лучшим. В том месте будет только время, тишина и ожидание… и Скаут. Боже, я мог выдерживать Скаута до рассвета. Я буду в Аду.

- Вы не можете говорить это серьезно, - сказал я. - Одна ошибка за четыреста семьдесят лет, и вы запихиваете меня наблюдать, как подкладывают судна, и пищат кардио-мониторы? Я достоин большего.

- Не ты, - сказал он. - Только Скаут. У тебя будет другое задание.

- Какого рода?

Вспышка мрачного предчувствия на мгновение омрачила его пристальный взгляд, а затем ушла. Позади него девочка с огненно-красными волосами спустилась по ступеням, такая яркая на тускло-сером фоне, что каждая душа повернулась, чтобы посмотреть на нее.

Гвен.

Скаут толкнул меня локтем в ребра, и я нахмурился. Что она здесь делала? Возможно, это было моим наказанием. Вечность неловких стычек с единственным существом во Вселенной, которому удалось застать меня врасплох и сбить с ног на задницу.

- Это еще что? - спросил я. - Что она здесь делает?

- Она - твое наказание, - сказал Бальтазар, бережно приобнимая Гвен за плечи.

Погодите... бережно? С каких это пор король смерти имел какое-либо отношение к ангелам? Я прищурился на Гвен. Она отвела взгляд. Может быть, у Бальтазара была своя любовная интрижка? Мысль обеспокоила меня чертовски больше, чем следовало. Я потянулся к косе, желая быть в Аду, чтобы я мог почувствовать укус боли, которую заслуживал, разрешая себе даже на мгновение подумать о ней.

- Ей нужен спуск в Ад? - спросил я. - Потому что меня не интересует ничего больше.

Гнев Бальтазара вспыхнул еще раз, и земля загрохотала подо мной.

- Моя дочь сказала, что вы уже встречались.

- Ваша... дочь?

Шок заставил меня сделать шаг назад, когда я встретил безразличный взгляд Рыжей. Нет... единственный ангел, отец которого не был Всевышнем. Как кто-то такой невинный и красивый мог быть дочерью одного из самых холодных и неумолимых существ?

- Несмотря на мои предупреждения, Гвендолин вбила себе в голову, что она хочет увидеть другую сторону, - сказал Бальтазар. - И твое задание показать ее ей.

- Показать ей? - Горький смех слетел с моих губ. - Вы должно быть шутите. Посмотрите на нее! Она не продержится и пяти минут.

- На твоем месте я бы очень осторожно выбирал слова, Истон. - Слой мороза потрескивал на моей коже, минуя ее жар. - Она продержится столько минут в Аду, сколько пожелает. Твое существование зависит от этого.

- Я - не нянька, - сказал я. - Найдите другой способ, чтобы напугать ее до дрожи в коленках.

Гвен вздрогнула, но не отвела взгляд. Вместо этого решимость наполнила ее глаза, а ее бледные маленькие ручки сжались в кулачки. Боже... она была похожа на котенка, желающего выглядеть львом. Ничто в ней не было испорчено. Каждый ее дюйм был прекрасен, от пламенных волос до безупречной кожи и безграничных голубых глаз. Прежде чем я смог остановиться, мой взгляд упал на ее губы. Она, вероятно, даже на вкус была милой. Не то, чтобы меня это волновало. Но я мог подумать о горстке существ с юга, который были. Я оторвал взгляд от ее рта и вынудил себя сосредоточиться на Бальтазаре.

- Ты просил замену Анае в течение многих месяцев. Вот она. Твоя работа состоит в том, чтобы обучить ее. Если ты не думаешь, что сможешь справиться с задачей, я уверен, что смогу найти тебе более подходящее назначение.

Опасный свет в его глазах сказал мне точно, какое назначение он подготовит, если я откажусь. И отказаться от этого, было точно тем, что я должен был сделать, даже если бы наказание было чем-то, что преследовало бы меня в течение следующего тысячелетия. Гвен не принадлежала ни в какой степени смерти и разрушала существование жнеца.

- Почему я? - спросил я. - Почему вы не попросите, чтобы один из ваших чистоплюев Небес обучал ее? Всевышний знает, для нее было бы так безопаснее. Вы действительно готовы подвергнуть ее опасности только для того, чтобы преподать мне урок?

- Я не доверяю им ее безопасность, - сказал он, глядя на Гвен. - И очевидно она тоже.

Замешательство всколыхнуло злость, которая поселилась в моей груди, пока я пытался задушить ее. Она доверяла мне свою безопасность? Девушка сошла с ума! Я был ходячий бомбой. Я вспомнил, как она коснулась меня... тишину, которую она дала. Она захочет сделать это снова. Она не сможет удержаться. Я не мог позволить этому случиться. Я должен был заставить ее осознать, что это было ошибкой, прежде чем она полезет глубже.

- Хочешь попробовать другую сторону на вкус, Рыжая? - спросил я.

Она кивнула, и Бальтазар прикрыл рот рукой и отвернулся. Он, вероятно, рассчитывал на мой отказ. Или надеялся напугать, образумить ее и отправить обратно, просящую только о блестящем белом приюте, который она знала в жизни. Если бы это было так, он пришел бы к правильному человеку. Страх, я мог выдать. Когда я закончу с ней, она никогда не будет также смотреть на жнецов.

Я схватил дымящуюся косу и опустил глаза к темной яме криков, создающей трубу подо мной. Я вернул свое внимание к Рыжей и приподнял бровь.

- Чего ждешь, Рыжая?

Она прищурилась на меня и сжала губы в тонкую линию.

- Меня зовут Гвен.

- Тебя позовут, когда я решу, до тех пор пока ты не поймешь, что ты этому не принадлежишь.

Пламенный взгляд вспыхнул в ее ясных глазах, и я почувствовал, как мои губы дернулись, представляя ее чужеродное ощущение гнева. Смотреть, как она ежится - будет интереснее, чем я думал.

- Чувак... что ты делаешь? Она не принадлежит тому месту, - прошептал Скаут.

- Верно. И возможно настало время ей понять почему. 

 

Глава 8

Гвен

Я плелась за Истоном в полуразрушенный дом, где люди с ввалившимися глазами распластались на мебели, как тряпичные куклы. Некоторые рыдали, в то время как другие истерично хихикали, их эмоции горели безумием, колебались от ярости до страха к безнадежному смятению. Я никогда не видела место, наполненное таким стольким количеством отчаяния, стольким количеством несчастной бездушности. Я обхватила себя руками и смотрела, как Истон идет прямо к человеку, сжавшемуся на полу. Когда я переступила через него, мой желудок взбунтовался. Густое облако печали, прибывшее от него, сокрушило меня.

Я остановилась и потянулась вниз, чтобы мягко коснуться его плеча, чтобы дать ему тепла. Он только дернулся от моего прикосновения, я резко убрала пальцы, когда ощущение пустоты взметнулось к моему запястью.

- Ты тратишь впустую свое время, - сказал Истон через плечо. - Ты не можешь помочь им. Они слишком далеко зашли. Слишком онемели, чтобы что-то могло вмешаться в их желание самоуничтожиться. Прибереги это для того, кто на самом деле будет помнить это.

- Что мы здесь делаем? - спросила я. - Разве мы не можем просто перенестись в Ад?

Истон остановился и обернулся, чтобы оказаться ко мне лицом, подозрительно глянул на меня.

- Что за спешка?

- Ничего. - Ложь была ужасна на вкус, она жгла мое горло. Я должна была заставить его согласиться помочь мне найти Тайлера. Другой альтернативы не было. Если я не смогу заставить его понять, тогда все безнадежно.

Истон так посмотрел на меня, что я ощутила и тепло, и дрожь одновременно.

- Не ври мне, Рыжая. Ты не умеешь.

Я сглотнула и сжала руками ткань платья.

- Я... я... просто Тайлер внизу...

Он застонал и ударил кулаком стену. Штукатурка осыпалась под его кулаком, и я поморщилась.

- Черт побери! Я должен был догадаться!

Он указал пальцем на меня. Я отступила на несколько шагов, когда он резко направился вперед.

- Ты... - Он остановился, сжал руку в кулак и опустил ее. - Ты играла со мной, Ангел. Ты не просто играла со мной. Ты привлекла к этому Дорогого Папочку. И он будет недоволен этим.

Паника захлестнула меня, и я рванула вперед и вцепилась в его пыльник.

- Нет! Не говори ему. Ты должен мне помочь. Пожалуйста!

Истон хмуро посмотрел на меня сверху вниз, будто не знал, что и думать.

- Почему?

- Я обещала ему, - прошептала я. - Ты тоже ему пообещал. Я слышала.

Он сжал челюсти и отвел взгляд.

- Ты понимаешь, что даже если мы его найдем, он больше не будет таким, как был прежде.

- Мне все равно, - сказала я. - Мы должны ему. И тебе понадобиться моя помощь.

Он рассмеялся и поднял брови.

- О, в самом деле? Как ты себе это представляешь?

- У меня с ним связь, - сказала я, думая об интенсивной волне боли, которую я почувствовала. О боли, которая была в другом мире, и все равно добралась до меня. - Связь. Я могу помочь тебе найти его.

Истон вырвалась из моей хватки.

- Нет.

- Если ты не возьмешь меня... я пойду сама, - сказала я.

Он сжал лезвие на боку, наблюдая за мной.

- Ты блефуешь.

- Я пойду, с тобой или без. - Я задрала подбородок. - Но мы оба знаем, как отец воспримет это, если узнает, что ты оставил меня одну.

- Ты не представляешь, о чем просишь, Гвен. Ты слишком невинна. Слишком чиста. Я не смогу держать их подальше от тебя. Ты думаешь, теневые демоны, которые задерживаются на жатве, жуткие, подожди, пока не увидишь легион Адских демонов, желающих причинить тебе боль.

- Я знаю, о чем прошу.

Он рассмеялся и провел пальцами по растрепанным черным волосам.

- Нет, я так не думаю.

Он направился в дальний конец дома. Я потащилась за ним.

- Итак, эта связь... - спросил он неуверенно. - Как это работает? Как близко ты должна быть? Мили? Дюймы?

Я прикусила губу.

- Хммм... не знаю. Достаточно близко, я думаю. Я смогу свести круг поиска к зданию, если окажусь нам.

- Так, дюймы. Отлично, - пробормотал он саркастично, когда шел через дом.

- Погоди... так ты поможешь мне или нет?

- Ты хочешь попасть в Ад, разве нет? - Он глянул на меня через плечо и поднял бровь. - Ты меня шантажируешь, если конечно помнишь?

- Да. Конечно, - солгала я. Не было похоже, что я хотела тащиться через ворота Ада и подвергать себя ужасам, которые будут преследовать меня всю оставшуюся вечность. Но там был Тайлер. И я пообещала. Я не собиралась позволять чему-то столь бесполезному, как страх, стоять у меня на пути.

Он толкнул полуоткрытую дверь и остановился, чтобы осмотреть комнату.

- Ну, нам нужна душа, чтобы войти. Ты сказала, что хочешь узнать больше о смерти. Вот твой первый урок.

Ничто не могло подготовить меня к смерти. Я вынудила себя шагнуть вперед и посмотрела на Истона. Он двигался как тень ночью, когда прошел через дверь. Мой взгляд зацепился за тело, лежащее на полу все еще с иглой в руке. Страх поселился в моей груди, тяжелый и темный, ничего подобного я никогда прежде не чувствовала. Отчаяние в той комнате походило на ядовитый туман, опутывающий меня.

- Ты в порядке, Рыжая? - Хриплый голос Истона рассеял чары. Я оторвала взгляд от тела, моргая от ужаса.

- Д-да.

- Еще не поздно повернуть назад, - сказал он, ухватившись за верх дверной коробки и наклонившись, чтобы посмотреть мне в глаза. - Мы обо всем забудем. Ты можешь вернуться к поцелуям бабочек и радуге.

Тьма обвивала его как вторая кожа, татуировка-змея на его шее нетерпеливо корчилась. Это окутывало его, я не мог сказать, где заканчивалась его боль и начиналась боль в комнате. Это был его мир. Он был этим миром. И это был единственный шанс, который у меня будет, чтобы вынуть его из этого. После того, как миссия спасти Тайлера будет проведена и закончена, Отец запихнет меня обратно в мою коробку, а Истона - обратно в мир. Недосягаемый и свободный. Он заслуживал спасения. Спасения, которое я могла ему дать.

- А что насчет тебя? - спросила я. - К чему ты вернешься?

Он прищурился, отпустил дверной косяк и позволил рукам упасть по бокам.

- Я вернусь к тому, что делаю лучше всего. К этому. - Он махнул в сторону полного разрушения вокруг него. - Я вернусь к одиночеству.

Полая боль в его глазах не дала мне уйти. Однако это казалось невозможным... я должна была попробовать. Наполненная решимостью, я шагнула вперед и прошла мимо него, чтобы войти в комнату.

- Я готова, - сказала я.

Истон скептично посмотрел, но в итоге сдался и пересек темную комнату. После он вытащил косу из-за пояса, опустился на колени рядом с телом и сделал глубокий вдох. Его фиолетовые глаза вспыхнули. Он поморщился, склонил голову на бок, будто что-то слушал.

- Это наш парень, - сказал он категорично, глянув вниз на тело и только после этого на меня. - Я должен буду двигаться быстро, как только он выйдет.

Я кивнула, пытаясь казаться храбрее, чем чувствовала себя. Истон резко выпрямился и кивнул.

- Черт возьми, Рыжая... я не смогу взять тебя туда в этом.

- В чем? - Я просмотрела на свою белую одежду и нахмурилась. Я никогда не носила ничего иного, никогда не выглядела по-другому, начиная со дня моего создания. И я никогда не слышала, чтобы кто-нибудь прежде жаловался. - Как я должна выглядеть?

Он шагнул вперед и развел руками.

- Как я. Хочешь, чтобы каждый грязный демон, который встретится нам на пути, боялся тебя. Ты не можешь спуститься в Ад и выглядеть как десерт из меню.

- Как мне этого добиться? У меня нет доступа к униформе жнецов.

- Закрой глаза и представь, - сказал он. - Ты - ангел, Гвен. Твоя сила чертовски сильнее моей. Ты можешь выглядеть, как хочешь. Говоришь, что хочешь поиграть со смертью? Оденься к вечеринке.

Я вытянула руку и положила ее на грудь Истону. Он напрягся.

- Рыжая...

- Просто... позволь, - сказала я, когда мои пальцы исследовали ткань его футболки и мышцы под ней. Когда моя рука начала тонуть в пару, я посмотрела ему в глаза и приподняла бровь. - Боишься ангела?

Он сердито посмотрел на меня сверху вниз, и в одно мгновение стал материальным под моей рукой. Я проверила крепкую ткань его пыльника.

- Почему пальто? В Аду не так жарко?

- Жарко - это преуменьшение. - В его голосе прозвучала дрожь. - Хорошо иметь защиту.

- Зачем нам нужна защита? - Моя рука скользнула внутрь тяжелого пальто и обнаружила жесткий выступ на грудной клетке. Истон схватил меня за запястье, и его легкие поднялись с ненужным дыханием.

- Поскольку, когда ты попадаешь в подземный мир... ты становишься телесным.

Я посмотрел на него широко распахнутыми глазами. Я узнаю, каково это иметь тело? Как это даже возможно? Он отпустил мою руку, чтобы одернуть пыльник.

- Убери этот взгляд с лица, Рыжая, - сказал он неодобрительным тоном. - Это не классная штука. Поторопись и переоденься. Нужно двигаться.

Истон занес косу над головой. Я отвернулась, используя то, что мне нужно было переодеться, чтобы пропустить ужасающую сцену с душой, вырываемой из плоти. Я закрыла глаза, блокируя ужасный звук, и провела руками по одежде, воображая что-то угловатое, темное и опасное.

Под моими пальцами шелк растаял на теле и соткался вновь. Я представила аккуратную, гладкую ткань, которая опутывала Истона, и пожелала чего-то подобного. Защиту... я открыла глаза и смотрела, как тяжелые темные ботинки поднимались от голени к коленям. Вокруг моей груди обернулась шелковистая гладкая ткань, оставив мои руки голыми и светящимися. Я посмотрела в зеркало в полный рост на стене комнаты и ахнула. Усики темноты скользили по мне, любопытно, осторожно, пугаясь моей кожи. Я выглядела... выглядела...

- Рыжая... я не это имел в виду. - Истон встал за мной, и я видела, как он медленно впитывает мой образ. - Повернись.

Когда я повернулась, он толкнул ошеломленно выглядящую душу, которую пожал, и приблизился ко мне. Он взял прядь моих волос и позволил им проскользить сквозь пальцы.

- Я нормально выгляжу? - прошептала я, немного неуверенно. Наши взгляды прошлись по черной обтягивающей ткани, которая облегала мое тело как вторая кожа. Истон отпустил мои волосы и отошел на шаг, качая головой.

- «Нормально» - немного не то слово, которое я бы использовал. - Отведя взгляд, он запихнул косу обратно за пояс. - Собери волосы в хвост.

- Почему?

- Просто сделай это. - Он схватил душу, которая прижималась к стене, пока я забирала волосы в высокий конский хвост, кончик которого щекотал мою спину.

- Не могу поверить, что делаю это, - пробормотал он, когда лужица циркулирующих криков сформировалась у него под ногами. Он жестом пригласил меня сделать шаг вперед. Маслянистая чернота под нами закручивалась и вращалась, зловонный ветер дул мне в лицо. Я поежилась, когда Истон схватил меня за руку. Он встретил мой испуганный взгляд, и окончательность того, что мы собирались сделать, казалось, отметилась между нами.

- Рыжая...

- Д-да?

Он притянул меня к себе и обхватил за талию.

- Что бы ты ни делала, ни за что не отпускай.

Мы с Истоном встали на край... и мир подо мной провалился. 

 

Глава 9

Истон

Жар подземного мира взорвался под нами. Крик Гвен был приглушен моим плечом. Миллионы мыслей проносились у меня в голове, пока тело собиралось воедино, и кровь снова бурным потоком понеслась по моим венам. Волосы Гвен пахли просто потрясающе. Я закрыл глаза, неспособный сопротивляться, и вдохнул аромат полевых цветов. Чувствуя, как ее тонкие руки держались за мою талию. Ее ресницы щекотали мою шею. Боже... мне нужно было пространство.

- Теперь ты можешь опустить, - сказал я хриплым голосом.

Медленно, она отпустила меня, покраснела и стала еще симпатичнее. Она провела руками по аккуратным кожаным штанам, и части меня было жаль, что я не позволил ей остаться в той чертовой одежде. Этот вид устроит нам массу проблем. Гвен споткнулась, и я протянул руку, что удержать ее. В тот момент, когда она коснулась меня рукой, она ахнула, будто, наконец, поняла, что происходило.

- Ты... ты касаешься меня, - прошептала она.

Я ухмыльнулся.

- Захватывающее, не так ли?

Она покраснела и отстранилась, вставая увереннее.

- Я никогда никого раньше не касалась. Я никогда... раньше ничего не чувствовала.

Она истерично рассмеялась и снова споткнулась, выглядя свободной и счастливой, что удивило меня. Она вытянула руку и коснулась своих губ, век, волос. Этот вид опалил мой мозг. Я отвернулся. Не здесь. Никогда.

Дочь Бальтазара, помнишь, придурок? Дочь-ангел Бальтазара!

Одно касание моих пропитанных грехом рук разрушило бы ее. Я усилил хватку на душе и с трудом сглотнул. Я не был похож на Скаута. Меня не волновали эти вещи. Я не волновался о ней. У меня был план. План, который включал протащить Гвен через весь Ад, используя ее связь в качестве проводника, и, надо надеяться, напугать ее любопытство в процессе. Мы вернем эту душу, избавимся от вины из-за того, что запихнули его гнить здесь, а потом я буду свободен. Я просто должен удержать мое дерьмо и не позволить этому месту влезть в мою голову.

- О Боже...

Я резко развернулся. Гвен ударила рукой по своему сердцу, тяжело дыша.

- Что?

- Я не знаю... - Она судорожно вдохнула и уткнулась мне в грудь. Я схватил ее, чтобы удержать на ногах, и удивленно поднял бровь. - Моя грудная клетка... она сжимается и расширяется. Что происходит?

- Это называется сердце, Рыжая. - Я осмотрелся, ища рюкзак, который держал здесь на такой случай. - Привыкнешь. Из-за него все проблемы.

Как будто маленький ублюдок хотел напомнить мне, что оно все еще там, именно тогда мое собственное сердце затрепетало немного сильнее. Она рассеянно потерла грудь, и мне захотелось сделать то же самое. Потянуться и почувствовать ее ритм, увидеть, совпадает ли он с моим.

- Ты чувствуешь то же? - спросила она, глядя на мою грудь с любопытством и страхом.

- Сомневаюсь. - Я отстранился от нее и вытащил из-под большого валуна покрытый пеплом черных рюкзак. Я отряхнул его и хмуро поглядел на покрытую пятнами крови крепкую ткань. Чертовы кровавые мухи. Я расстегнул молнию и нашел два металлических контейнера с едой, запасной нож и запасную пару одежды. Я взял колоду игральных карт и ухмыльнулся.

- Прости, Сирил. Никаких игр в этот раз, - пробормотал я.

Я встряхнул ящички и обнаружил, что они полны. Гвен наблюдала за мной, хмурясь.

- А это для чего?

Я бросил на нее взгляд и решил, что безопаснее всего было бы не спускать глаз с души.

- Нравится нам это или нет, мы из плоти и крови здесь, внизу, - сказал я, закинув рюкзак на спину и закрепив его. - Чтобы добраться туда, куда нам нужно, нам понадобится провизия. Здесь не много, но нам должно хватить, по крайней мере, добраться туда.

- А как же обратно? - спросила она, ее голос прозвучал встревожено.

- Я верну нас, - ответил я. - Ты путешествуешь с лучшим, дорогая. Это раз плюнуть.

Гвен скептично на меня посмотрела.

- Почему у меня такое ощущение, что ты врешь?

Я моргнул.

- Потому что так и есть.

На расстоянии появилась орда теневых демонов, пульсируя и двигаясь как единое целое. Так как меня пугала сама мысль о Гвен, разгуливающей по Аду, мы оба были в опасности здесь, выставленные на всеобщее обозрение на теневой земле. Это место находилось близко к Умбрии, а теневые демоны могли учуять запах чистоты на расстоянии в одну милю. И если это произойдет, то они не остановятся, пока не получат ее. Я схватил душу, которую перенес и показал жестом на чудовищную насыпь камней и пепла впереди.

- Нам туда, - сказал я. - Сама идти сможешь?

- Тайлер там? - прошептала Гвен.

- Да. - Я изучил мягкую дрожь ее нижней губы, страх сделал ее глаза стеклянными и далекими. - По-прежнему чувствуешь себя храброй?

Она не должна была. Если бы она не была так чертовски наивна, то уже кричала бы и бежала бы в другую сторону, умоляя меня забрать ее обратно. Вместо этого она глупо уставилась перед собой, будто готовясь к худшему.

Ее новое тело дрожало, но она кивнула.

- Да.

Я пошел вперед, не давая себе времени передумать. Если бы я слишком много думал об этом, в конечном итоге все закончилось бы тем, что я тащил бы ее пинающуюся и вопящую обратно на Небеса, которым она принадлежала. Гвен ровно шагала рядом со мной, быстро учась, как управлять ногами, чтобы те шли туда, куда ей было нужно. Рядом со мной плелась душа, стеная и спотыкаясь.

- Ему больно, - сказала Гвен. - Я могу ему помочь.

- Ты ничего не можешь сделать, что теперь ему помочь.

Он, казалось, воспрял духом на звук голоса Гвен, наконец, выйдя из оцепенения.

- Помогите... - прохрипел он. - Ты сказала, что можешь помочь мне.

- Это не большое дело, - сказала она. - Я делаю это каждый день.

Я оглянулся через плечо на Гвен и покачал головой. Я серьезно сомневался, что Дорогой Папочка позволял ей находиться рядом с такими отморозками. Нет. Чистая Гвен? Это все мечты, оставленные недоношенным детям и монахиням.

- Даже не думай об этом, - сказал я. - Ты не захочешь влезать в него. Поверь мне.

От того факта, что она получила представление о том, что было во мне, мне стало дурно. Кто-то вроде нее никогда не должен касаться тьмы моего рода. Это могло погубить ее. Это разрушит ее. Но она была одержима принятием этой тьмы. Решимостью исправить меня. Я все еще мог видеть это в ее глазах, чувствуя это по тому, как она смотрела на меня, будто сдерживается, чтобы о кое-чем просить. Она не сможет хранить это в тайне вечно. Спасение душ - это была ее суть. Говорить Гвен не трогать печаль парня - это как говорить мне игнорировать требовательные крики мертвых в моей голове. Вот еще одна причина закончить эту бессмысленную спасательную миссию. Чем раньше между нами будут миры, тем будет лучше.

Она опустила протянутую руку и последовала за мной вверх по посыпленной пеплом дорожке к дымящему провалу горы. Жар вился вокруг нас, маня, соблазняя. Бисеринки пота катились по моему виску, я вытирал их о плечо. Я слышал борьбу Гвен с собой, ее тяжелое дыхание, но не останавливался. Если она не сможет справиться с этим, то никогда не сможет ничего сделать внутри.

Я наклонил голову и толкнул душу в пещеру передо мной. Я протянул руку назад, вслепую ища Гвен. Когда ее гладкие пальцы скользнули в мои, мне пришлось бороться с желание утащить ее подальше. Касаться ее так, чувствовалось хорошо... и в тоже время неправильно. Я вынудил себя сжать ее руку и проигнорировать странное ощущение, пульсирующее в моей груди. То, что я чувствовал, не имело значения. Все, что имело значение, это не потерять ее.

У ворот склизкие пальцы впивались в решетки, а когти скребли внутри по стенам. Никакой Авы. Никакой Селин. Хорошо. Я не думал, что смог бы справиться с воссоединением семьи прямо сейчас. Пара красных глаз всматривалась из-под темного капюшона, металлические ворота заскрипели, когда открылись.

- Входишь? - прорычал низкий голос из-под капюшона. Красные глаза следили за Гвен, в них вспыхивало желание. Где-то в темноте, демоны фыркали и щелкали зубами. Я обхватил Гвен за талию и, поглаживая ее пальцами по бедру, прижал к себе. Она может быть и не принадлежала мне, но выглядеть должно было наоборот, если у нас получится войди в ад и выйти со всеми частями. Она подхватила внезапный контакт между нами, и быстро последовала за мной, хватаясь пальцами за петли моего пояса и крепко ко мне прижимаясь.

- Иду с этим немножко поглубже, мальчики, - сказал я. - Возможно, я вам кое-что дам в следующий раз.

Я сделал шаг, чтобы пройти мимо них, когда когтистая рука вытянулась, чтобы остановить меня.

Черт...

Острие захватило край корсета Гвен и порвало ткань на дюйм, чтобы открыть небольшой участок сияющей потусторонней золотой кожи. Рык вырвался из моей груди, и он убрал руку.

- Мы могли бы выхватить ее из твоих рук, - прошипел он. - Эта кожа... слишком чистая. Можно немного ее повредить.

Я мог разглядеть это в его голодных глазах. Он не собирался позволять нам пройти. Только если я отдам ему Гвен. Она была слишком чиста. Слишком мила. Здесь внизу, ее аромат был безошибочной, непреодолимой силой. В Аду прольется огненный дождь, но у меня не было другого выбора.

Я вырвал косу из кобуры и прижал демона к стене, провел лезвием вдоль его горла, надавливая как раз достаточно для того, чтобы тонкая линия крови появилась на его чешуйчатой красной коже.

- Ты действительно хочешь сегодня со мной поспорить? - прорычал я. - Она - новичок. Это означает, что она под запретом.

Его рот растянулся в усмешку, металлические клыки поблескивали из тени его лица.

- Ты думаешь, что здесь это что-то значит? Это никогда не мешало нам с тобой, жнец. Мне кажется, она должна быть сломана. Мы так с тобой забавлялись. И посмотри теперь на себя. Большой и страшный жнец...

Позади меня демоны, скрывающиеся в темноте, стали безумствовать, истерично смеясь. Царапанье когтей медленно двинулось ближе. Он был прав. Вначале это не мешало им мучить меня. При вербовке я был просто беспомощным, недавно пожал восемнадцатилетнего парнишку. Сломанной душой, чье разочарование состояло только в том, что загробная жизнь фактически существовала. С каждой душой, которую я поставлял, меня ожидали все новые пытки. Они ломали меня, разрывали на части, насиловали меня всеми возможными способами, затем сшивали меня обратно и возвращали в мир к большим количествам душ. Мысль о том, что они коснуться Гвен, перекрыла мое зрение красным. Я проглотил гнев, жгущий мое горло. Больше я не был беспомощным мальчиком. Я мог выглядеть все также, но прошло почти пятьсот лет, чтобы я изучил, как иметь дело с этими придурками.

- Ты знаешь... ты прав. - Я усмехнулся, выпивая искру страха, отражающуюся в его глазах. - Спасибо за напоминание. Хочу отплатить тебе за теплый прием.

Я отдернул локоть и сделал один быстрый взмах лезвием, его голова упала на землю рядом со мной. Крик Гвен разнесся эхом, а демоны вокруг нас бросились в тени. Крики в моей голове вопили, будто один из кричащих истекал кровью у моих ног. Я посмотрел на отрубленную голову, в луже кипящей черной крови, образующейся вокруг моих сапог, и мерзкое чувство взболталось у меня внутри.

- Нам нужно идти, - выдохнул я. - Сейчас.

Я оставил душу там, где та была, ошеломленную и прислонившуюся к стене, когда тянул Гвен вниз по темному коридору.

- Подожди! - прокричала она. - Та душа...

- У нас нет времени тащить его за собой, - сказал я, останавливаясь настолько, чтобы запихнуть косу в кобуру и взять пылающий факел со стены, чтобы осветить наш путь. - Он был средством для достижения цели, Рыжая.

- Что если он сбежит? Ты не захочешь отвечать за него перед отцом?

Чудовищный крик отозвался эхом от стен позади нас. Я посмотрел на нее, она была напугана.

- Отсюда никто не может сбежать. 

 

Глава 10

Истон

Жар был невыносим. Стены растягивались, пар свистел через трещины в камне, который окружал нас. В любое время мог прозвучать вой печи. Когда он зазвучит, воздух воспламенится, сжигая все на пути к земле. Я должен был найти нам укрытие, прежде чем это произойдет. Гвен не сможет через это пройти.

Я вытер пот с глаз и посмотрел на ангела, плетущегося за мной. Ее некогда пылающая кожа выглядела покрасневшей, с первым намеком на ожог. Ее плечи осели под весом плоти и костей, она не привыкла к такому. Это был ее первый опыт с реальным телом и не самый приятный. Вина танцевала в моей груди, дразня меня, забивая мое горло незнакомыми эмоциями. Она, вероятно, мечтала о том, на что это будет похоже, быть живым. Все, что она могла получить здесь, было кошмарами.

- Ты и та особенная связь еще не работает?

Она покачала головой, глаза были стеклянными и ошеломленными.

- Нет. Пока нет.

- Гвен... нам нужно найти какое-нибудь укрытие, - наконец сказал я. - Ты не можешь продолжать.

- Нет, могу, - ответила она. - Если Тайлер может выносить то, что они творят с ним прямо сейчас, то и мы сможет справиться с небольшой температурой.

- С небольшой температурой? - Я рассмеялся и провел пальцами по слипшемся от пота волосам. - Ты даже не представляешь...

Я выдохнул и остановился, чтобы оглядеться. Мы шли, могло показаться, дни, но мы все еще были в ловушке в пещерах кошмаров. Очаги света манили в каменных стенах, предлагая ложную надежду на защиту. Я бывал в тех пещерах. Единственное, что ждало там, это безумие, которое становилось вечным ужасом.

Я заманил своего лучшего друга в ловушку в тех стенах. Стоял снаружи и слушал его крики и мучения в течение многих дней. Это, возможно, и было по приказу Бальтазара, но я никогда не простил себя за то, что заставил Финна пройти через это. Даже если он справился, будучи бесполезным человеком. Боже... что бы он сказал, если бы увидел меня теперь? Прогибающегося под прихотью ангела, который не знал ничего о жизни или смерти. Финн всегда мог сказать мне правду, которую я не хотел слышать.

- Можно тебя кое о чем спросить? - произнесла Гвен, когда коснулась и провела рукой по стене. Ее пальцы стали черными, и она, хмурясь, вытерла их о штаны.

- Зависит от того, что ты хочешь спросить? - сказал я.

- Как долго ты это делаешь? - спросила она. - Ну, знаешь... спускаешься в Ад.

- Столько, сколько я мертв, - сказал я, блокируя воспоминания, которые тянулись с такого рода разговорами. - Так... четыреста семьдесят лет, плюс-минус.

Ее глаза широко распахнулись, и я увидел в них ужас.

- Мой отец посылал тебя сюда на протяжении почти пятисот лет?

- Почему ты смотришь так, будто это плохо? - Я прислонился к стене, скрестив руки на груди.

- П-потому что... так и есть! - запинаясь выпалила она. - Это место ужасно! Что ты мог такого сделать, чтобы заслужить это?

Ее слова задели за живое, и я сжал зубы, взвешивая свой ответ. Она смотрела на меня, будто я был чем-то большим. Она думала, что я заслуживал мира и счастья. Она не знала меня. Но сейчас я мог рассказать ей и покончить с этим нелепым фарсом.

- Я убил семнадцать мужчин, - сказал я смертельно спокойно. Холодно. - Распорол их от грудины до подбородка и оставил гнить на улицах. И нет, Рыжая... мне не было жаль.

Она судорожно вдохнула и сделала маленький шаг назад, страх потрескивал в ее лазурных глаза как молния. Хорошо. Она должна была бояться. Она должна была потерять это предвзятое мнение, которое у нее сложилось обо мне. Я был не тем, кого стоило спасать.

- Что не так? - Я ухмыльнулся. - Все не так совершенно и прозрачно, как ты думала? Позволь мне помочь тебе. Все не так. Не давай этому месту одурачить тебя. Все здесь там, где они должны быть. Включая меня. Единственный, кто не принадлежит этому месту, это ты.

- И Тайлер, - сказала она мягко. - Тайлер не принадлежит этому месту.

Я кивнул, наблюдая, как та немногая надежда в ее глазах исчезает, ненавидя, что причиной этого был я.

- Ты права. Это так. И это единственная причина, по которой мы здесь прямо сейчас.

То, как она смотрела на меня, сказало, что это была не единственная причина, по которой она была здесь, но я решил не обращать на это внимание.

Где-то на расстоянии низкий рык начал разноситься по коридорам. Вой сирены. Порыв невообразимого жара. Крики тысячи душ, загорающихся и тающих как свечи, сделанные из плоти. Паника охватила мое сердце, и я ступил к Гвен, почти сбив ее с ног.

- Истон... - Она схватилась за мой пыльник и удержалась на ногах. - Что это?

- Печь.

Я застревал в жаре печи и прежде. Растекался лужей кожи и костей, только чтобы снова вернуться к жизни и расплавиться вновь. Но Гвен... я вспомнил удивление в ее глазах, волнение от ощущения в первый раз сердцебиения в груди. Музыкальный смех, вылившийся из ее губ, как через дамбу. Нет. Я не мог позволить ей пройти через это. Стены дрожали вокруг нас, и резкий жар стены огня осветил конец тоннеля впереди. Я искал что угодно, чтобы спрятаться... чтобы укрыть нас...

- Сюда! - Я толкнул Гвен к отверстию в каменной стене, зная, что было с другой стороны, и все равно стремясь туда. Утешительная синяя рябь света внутри окутала нас, охладив мою кожу, обещая зону безопасности, которая не существовала. Мне было все равно.

Не дай ей сгореть. Не дай ей сгореть.

Гвен споткнулась внутри, и я налег на валун, пытаясь перекрыть вход.

- Черт побери! - Я отстранился от камня, который не двигался с места и сорвал с себя пыльник. Я замотал в него Рыжую, с головой. Ее красивую нетронутую кожу. Кожу, которая расплавится тьмой и жаром этого места. Я не должен был заботиться о ней. Я не хотел заботиться о ней. Какого черта я притащил ее сюда?

Черт побери!

Пылающий бассейн воды освещал стены жутким синим светом, отрывая мое внимание от ее испуганных глаз. Нет... не воды. Вещи в воде были так же плохи. Возможно даже хуже.

Не дай ей сгореть.

- Истон... - Ее голос дрожал, а костяшки, сжимающие ткань побелели. - Что происходит?

Я сглотнул и вернулся ко входу, через который мы проникли, к лижущему через трещину огню. Гвен захныкала позади меня, когда наша кожа задымилась и начала сохнуть.

- О Боже... Истон, скажи мне!

Не дай ей сгореть.

- Ты сейчас немного промокнешь, Рыжая. Вот что сейчас произойдет.

Я развернулся и рванул к Гвен, сбивая нас обоих в слегка колеблющийся бассейн света. Прохладная вода коснулась моей кожи, но Гвен все еще чувствовалась теплой в моих руках. Я открыл глаза и наблюдал, как огонь разошелся по поверхности, я прижал ладонь ко рту Гвен, чтобы не дать ей наглотаться воды. Ее крики вибрировали под моей ладонью. Ее сердце бешено стучало против моей груди. Я не думал о кошмарах, которые могли плавать вокруг нас, ожидая, чтобы утянуть нас. Я не мог об этом думать, пока наверху горела печь.

Когда огонь, наконец, стих, я убрал руку от ее рта и толкнул ее на поверхность. Я попробовал всплыть, но ничего не получилось. Лицо Гвен было надо мной, она кричала. Ее рука погрузилась в воду и схватила меня. Я посмотрел вниз, чтобы найти кошмар, от которого я бежал больше четырехсот лет. Тот, который всегда находил меня. Пальцы, сжатые вокруг моей лодыжки, темные волосы, запутанные вокруг моих ног как морские водоросли.

Я хмыкнул и дернулся, но что-то держало меня за ботинок. Когтистые пальцы прокладывали себе путь по моей ноге. Бледное лицо появилось из массы плавающий волос, и холодные черные глаза уставились на меня со дна бассейна.

Дитрих. 

 

Глава 11

Гвен

- Истон!

Мои волосы, мокрые и тяжелые, хлопнули по воде, когда я нырнула обратно в бассейн и схватилась за Истона. Мое тело дрожало настолько сильно, что чувствовалось, будто мои кости грохотали под кожей. Что я сделала? Я привела его сюда. Заставила его сделать это ради меня. Я не могла его бросить. Я схватила его за рубашку, борясь с бледными, узловатыми пальцами, удерживающими его. Рука Истона сжала мою и тянула до тех пор, пока он не освободился. Он поднялся на поверхность, хватая воздух, отплевываясь от воды, которая стала темной.

Я выползла обратно на обжигающе горячий каменный пол, давая ему возможность выбраться из воды. Я вся промокла, одежда прилипла к телу. Кожу покалывало, и было холодно. Я прижала ладони к груди, пытаясь исправить неровный стук там, когда я смотрела, как Истон развалился на земле, чертыхаясь и кашляя. Уперевшись ладонями в землю, он вдохнул во всю силу легких горячий, прогорклый воздух. Его мокрые волосы висели, скрывая глаза, но мне не нужно было их видеть, чтобы знать, что было в них написано, то как дрожали его плечи, говорило все.

- Ты в порядке? - Я подползла поближе. Его боль была материальной и висела в воздухе между нами. Радость скапливалась в кончиках моих пальцев с потребностью убрать все это. Чтобы дать ему спокойствие, которое он заслуживал. Он мог видеть себя недостойным с тем жестоким признанием, которое он сделал, но было нечто большее. Если бы он был настолько бессердечен, то не заставил бы себя так мучиться, чтобы помочь мне. Медленно, я подняла руку и положила ее на его плечо. В тот момент, когда я коснулась его, тьма пожрала мое зрение. Он напрягся от моего прикосновения.

- Нет... - прохрипел он. - Просто... не надо.

Я отстранилась и обхватила руками колени, притянув их к груди, моргая, чтобы убрать тьму. Мое сердце бешено колотилось о ребра, и я неустойчиво выбивала ритм ногами. Что-то острое и пламенное мчалось по венам. Страх, возможно? Мне это не нравилось. Я не знала, что делать с этим телом. Я не знала, что делать с этим жнецом. Я просто знала, что не могла сделаться. Я дала ему время, чтобы отдышаться и собраться. Наконец, он сел на пятки и окинул комнату взглядом фиолетовых глаз. Его пристальный взгляд сосредоточился на чем-то позади меня, и он закрыл веки, чтобы заблокировать это.

- Что? - спросила я.

- У меня такое чувство, что сейчас узнаем. - Он нетвердо встал на ноги и протянул мне руку, чтобы я поднялась. Тусклый синий свет в комнате исчез, и пол под нами завибрировал. Комната вокруг нас начала рушиться, и новый мир занял свое место. Черные виноградные лозы ползли вдоль стен и пола, переплетаясь в неприступную баррикаду.

У моих ног что-то запищало. Я отступила назад и обнаружила маленькую белую мышь, глядящую на меня. Когда та закончила проверять мои ботинки, то убежала по следу из хлебных крошек. Маленькая девочка с темной, тяжелой косой закинутой на плечо глядела на меня, когда кидала хлебные крошки из кармана. Она была такой тонкой, слишком тонкой, слишком впалые щеки, темные и пустые глаза.

- Ich bin hungrig, Bruder, - прошептала она. Хлебные крошки в ее руках превратились в пепел, и страдальческий всхлип вырвался из ее горла. Ее голод, ее отчаяние, они походили на шипы, колющие меня изнутри.

- Селин... - Истон затряс головой, будто пытался очистить ее. - Нет. Это не реально. Она не реальна.

Она посмотрела на него со слезами в глазах, предложив горстку пепла. Он отшатнулся, отказываясь смотреть.

Сцена начала меняться. Девочка отошла назад в темноту, и земля снова начала грохотать. Деревья прорывались через пол, создавая лес, чтобы окружить нас, я схватила Истона за руку, голова кружилась от хаоса и страха. Между скелетными ветками фигуры приняли форму, мерцающие факелы освещали их путь, когда они двигались. Люди. Вокруг нас, они запели, низко и страшно.

Ведьма! Ведьма! Ведьма!

Гнев и отчаянная нужда причинить боль и разрушить неслись по комнате как циклон.

- Нет... - Истон отшатнулся, выдергивая лезвие из-за пояса. - Мы должны выбраться отсюда, Рыжая. Сейчас же.

- Ч-что происходит? - спросила я. - Чего они хотят?

- Меня. Они хотят меня.

- Истон! - Пронзительный голос разнесся по пещере, и, внезапно, перед нами возникла девушка, дрожащая и потерянная. Она напоминала первую девочку, но была старше. Ей, возможно, было лет пятнадцать. Ее кожа выглядела слишком бледной, а глаза - слишком плоскими, чтобы она была живой. Истон схватил меня за руку и притянул к себе. Его сердце трепетало против моего позвоночника, и, несмотря на страх, поглощающий меня, я запомнила это чувство. Пока я могла чувствовать этот настойчивый пульс жизни, я знала, что он был со мной. Он не потерялся в этом месте.

- Кто она?

- Моя сестра, - прошептал он, пятясь спиной к выходу.

- Твоя сестра? - Я посмотрела на девушку, которая приближалась к нам, всхлипывая. Я видела это в печально сложенных губах, форме ее глаз. Не возможно было перепутать, она была частью его. Горе вздымалось от нее толстым, душащим дымом, достаточно сильным, что у меня подкашивались колени. Страх. Гнев. Боль. Я едва могла дышать через все это. Комната была полна эмоций, желанием сжечь нас всех. Орда фигур в черных капюшонах собралась вокруг девочки, таща ее за волосы, поджигая ее изодранное платье.

- Мы должны помочь ей! - Я попыталась вырваться из рук Истона, но безуспешно.

- Bitte, Bruder! Lassen Sie mich nicht! - Девочка дернулась вперед, вырвавшись из рук, тянущихся за ней, и упала на колени. Позади нее толпа разошлась, и выступил человек, промокший насквозь и смеющийся. Его бледные, узловатые пальцы схватили ее за волосы и подняли на ноги. Это был он... человек из воды.

- Разве ты не спасешь ее, Истон? - Он рассмеялся. - Нет? Как и всегда. Ее смерть будет настолько приятнее от того, что ты здесь, будешь слушать ее крики. Возможно, еще слаще, чем крики моих людей, которых ты убил... возможно, нам нужно сравнить.

- Не смотри на нее. Она не настоящая. - Он отступил к стене и начал рвать лозы, загораживающие выход. - Она не настоящая. Ничто из этого не настоящее, - прошептал он, больше себе, чем мне.

Он был напуган. Это... все происходящее было создано для того, чтобы уничтожить его.

Шок ошеломил меня на мгновение, прежде чем я прыгнула, чтобы помочь ему прорываться через стену виноградных лоз, которые блокировали наше спасение. Я выхватила лезвие у него из рук. Оно чувствовалось неловким и тяжелым в моих ладонях. Неправильным. Но это не помешало мне поднять его над головой и вонзить в извивающуюся стену передо мной. Я не знала, что произойдет в этой комнате, но чувствовала глубоко внутри, что Истона не должно быть здесь, чтобы узнать это. Мы должны были выйти. Страх, заставляющий мое сердце бешено колотиться, не имел значения. Только Истон. Я с трудом моргала, чтобы убрать размытость, и боролась с виноградными лозами. Истон сделал паузу, тяжело дыша, и посмотрел на меня, будто он никогда не видел меня прежде.

- Посмотри на меня, трус! - прокричал позади нас человек, и этот крик сопровождался бульканьем. Я начала поворачиваться, но Истон схватил меня за руку и остановил. Он посмотрел мне в глаза, в его глазах читалась мольба.

- Чего ты боишься, Рыжая?

- Что? Зачем?

- Потому что если мы не сможем выбраться... мне бы хотелось знать, чего ожидать дальше.

До настоящего времени страха в моем мире не существовало. Единственное, чего мой отец когда-либо позволял мне бояться, это никогда не сбежать из моей коробки. Но теперь... я боялась потерять Истона, остаться в одиночестве в этом месте и никогда не найти Тайлера. Но больше всего... я боялась упустить шанс показать ему, что такое счастье на самом деле. Но вместо того, чтобы допустить что-либо из этого, я глубоко вздохнула и сказала:

- Я... я не знаю. Я ничего никогда не боялась до того, как встретила тебя.

Он покачал головой, глядя на меня так, будто это мог быть последний раз.

- Я никогда не должен был приводить тебя сюда.

- Ну, уже поздно, - выдохнула я, снова замахиваясь клинком. – Сейчас, ты собираешь помочь мне выбраться или нет?

Позади нас леденящий кровь крик разорвал воздух, и Истон вздрогнул. Я коснулась его лица и вынудила его посмотреть на меня. Я не ждала его разрешения. Я просто потянула слой его страха в себя и заменила его ощущением спокойствия. Я судорожно выдохнула, борясь с паникой, которую проглотила.

- Не настоящее. Помнишь?

Через мгновение он, наконец, кивнул, и жестокий взгляд появился на его лице. Он выхватил у меня клинок и стал прорываться через лозы, разрывая и дергая. Крики стали более зверскими. Громче. Ближе. Жар чувствовался подобно огню на наших спинах, требуя, чтобы мы обернулись и признали боль позади нас. Скоро не будет никакого спасения. Только этот искусственный мир, созданный, чтобы уничтожить человека, стоящего рядом со мной. Я рухнула у стены, не в состоянии блокировать хаос. Потребность обернуться и взять их боль, дать им облегчение, была больше, чем я могла сопротивляться.

- Не сдавайся, Рыжая, - выдохнул он. - Еще не время.

- Я не сдалась.

Истон зарычал и взмахнул лезвием в последний раз. Лозы засохли и отпали. Он схватил меня за руку и толкнул через небольшое отверстие, которое быстро стало закрываться за нами.

Я рухнула на колени в темноте каменного коридора, истощение накрыло мое тело. Лезвие Истона прогремело по земле непосредственно перед тем, как он опустился около меня. Он безучастно смотрел в темноту, в глазах сверкал огонь.

- Что это было? - спросила я. - Это действительно происходило с твоими сестрами? С тобой?

Он не ответил.

- Это... - Я оглянулась назад на пещеру, которая все еще казалась обманчиво мирным спасением. Виноградные лозы исчезли. Синий свет слегка колебался из входа в пещеру. - Вот почему ты убил тех людей? Потому что они причинили боль твоим сестрам?

Он посмотрел на меня, на лице читались безнадежность и загнанность.

- Это имеет значение? Это все еще держит меня здесь.

Я взяла его за руку, удивляясь, какой горячей ощущалась его кожа под моей. И как мои пальцы идеально переплетались с его. Его горе и сожаление текли только под его кожей, пульсирующей под моей ладонью. Я не брала их. Как я могла, когда он даже не хотел, чтобы я знала, что это было там?

- Для меня имеет, - сказала я.

Мгновение он смотрел на наши руки прежде, чем резко вздохнуть и отделиться, разорвав наш контакт. Он сжал руку в кулак, когда отвел взгляд от меня.

- Это был просто кошмар, Рыжая. Не волнуйся по этому поводу.

- Кошмар? Разве тогда ты не должен был спать?

- Не здесь. - Он посмотрел на вход в пещеру, из которого мы только что выбежали. Он выглядел так, будто снова все это переживал. - Ад глубоко копает. Находит то, чего ты боишься больше всего. То, что скрываешь. А затем вытаскивает все наружу.

- А человек в воде? - спросила я, медленно придвигаясь. Мое бедро прижалось к его бедру, но он не отодвинулся.

- Дитрих, - сказал он резко. - Его звали Дитрих.

- Ты боишься его?

Он посмотрел на меня, и за все мое существование я никогда не видела кого-то, кто выглядел настолько пустым в душе.

- Я уже мертв, Гвен. Чего осталось бояться? Все, что я когда-нибудь боялся потерять, уже ушло.

Мертвым? Таким он видел себя? Человек, которого видела я, определенно не был мертв. Он был жесток, храбр, упрям и красив. Мертвый - это гниющая плоть и ломающиеся кости, похороненные глубоко в земле. А это было не так. Это... был просто другой вид жизни. Возможно, искривленный, темный вид жизни, но все равно жизни. Смерть была моментом. Транспортным средством, чтобы доставить на другую сторону. Разве он не видел этого?

Я схватила его за руку, прежде чем он успел отстраниться, и прижала ее к его груди. Я знала, что он мог чувствовать сердцебиение под ладонью, потому что я могла. Сердце стучало как барабан, пульсируя по моим венам, заставляя меня чувствовать себя не спящей и живой.

- Это дает тебе почувствовать себя мертвым?

- Это не жизнь. - Он посмотрел вниз на наши переплетенные руки и сглотнул. - Ты смотришь на все это широко открытыми глазами, будто это какой-то подарок...

- Это и есть подарок.

- Это лазейка, - сказал он. - Способ причинить максимальное количество боли душе. Это тело не подарок, Гвен. Это проклятие. - Он переступил отстранился и убрал косу в кобуру.

- Ты когда-нибудь знал что-нибудь кроме боли? - спросила я, поднимаясь на ноги и отказываясь позволять ему уклониться от темы. - Когда ты был жив, конечно был кто-то, было что-то, что приносило тебе радость.

Он остановился, уставился в землю, будто был за многие миры отсюда, и стена печали встала вокруг него. Он так много потерял. Я могла почувствовать это. Если бы я только могла...

- Не копайся в том, о чем ты ничего не знаешь, Рыжая.

Он повернулся и шагнул в тени, которые оплели его, как цепи. Он хотел, чтобы я его боялась. Хотел, чтобы я оставила его существовать в его путах. Он хотел, чтобы я убежала. Я встала на дрожащие ноги и взглянула через плечо на темный коридор, который вел к дому. Затем мой взгляд вернулся к мальчику, углубляясь в глубины Ада.

Я должна была учесть его предупреждения, должна была слушать вездесущий голос отца, звучащий в моей голове, говорящий мне возвратиться. Но я не сделала этого. Я сделала единственное, что могла. Единственное, что позволило мне сделать мое недавно бьющееся сердце в груди.

Я пошла вперед. 

 

Глава 12

Истон

- Перестань на меня так смотреть, Рыжая.

Раздражение кололо меня, когда я остановился, и мои ботинки увязли в черном песке. Около меня Гвен обхватила себя руками за талию и изучала обширную темноту впереди. Благодаря пещерам кошмаров она залезла мне в голову. Увидела боль и мучения, которые жили там. И она все еще была... здесь. Доверяла мне вести ее в худшие части Ада, охранять ее. Я не знал, что с этим делать. Я знал, что хотел сделать... бежать как от огня от понимания в ее глазах, от того, как она заставила меня себя чувствовать.

Она узнала обо мне больше, что кто-либо когда-либо. И сейчас у нее все зудело, чтобы испробовать на мне ее магию счастья и сделать все лучше. Я видел это в тех печальных обнадеживающих больших голубых глазах, которые не знали проигрыша. Для меня же не было «и жили они долго и счастливо». Никакого искупления. Только Ад. Чем раньше она поймет это, тем лучше.

- Что еще ты хочешь показать мне? - спросила она угрюмо. - Все остальное такое...

- Уродливое? Ужасающее? Противоречащее Божьему плану? - Я поднял бровь. - У меня есть множество других прилагательных, если ни одно из этих не подходит.

- Нет. Думаю, эти подходят просто великолепно, - сказала она, потирая руки. - Что это за звук?

На расстоянии зловонный ветер принес симфонию стонов. Было невозможно расшифровать слова. Это была одна бесконечная печальная песня тысячи душ, навсегда пойманных в ловушку в беспокойных серых волнах сожаления.

- Это Море Мертвых. - Я бросил горстку темного песка в темноту, чтобы измерить расстояние до воды. Через секунду пришла новая волна криков, мы были близко. Ближе, чем мне обычно нравилось быть к этому месту, но у нас не было другого выбора. - Мы должны пресечь его, чтобы добраться до города.

Гвен вышла вперед, чтобы посмотреться через море, и я наблюдал, как ее небольшое удивление умерло. Бриз дул и развевал ее распущенные волосы, которые щекотали ее по лицу, и, несмотря на все... я не мог прекратить думать о том, каково это, протянуть руку и пригладить те нити пламенного атласа за ее ухо.

Вот. Вот почему она не должна была быть здесь со мной. Я не должен был фантазировать о том, чтобы найти оправдание и коснуться ее. Я должен был сосредоточиться на том, чтобы найти ту душу. Ради Бога, она была дочерью Бальтазара! Я оторвал свой пристальный взгляд от нее и направился вниз на пляж, ища небольшую лодку на два человека, за которую я заплатил Сирилу три души. Я должен был держать те души в одном месте в городе, только чтобы отдать их ему, но это стоило того. Когда я был новым в этом деле, задолго до моего союза с чертенком, был только один способ пересечь Море Мертвых. Нырнуть и бороться с потоком подвергших пыткам тел. Требовались дни, чтобы пересечь воду. Это был мой не самый любимый метод путешествия.

Я заметил вспышку серебра на пляже и сделал мысленную заметку дать Сирилу выиграть в следующий раз.

- Сюда! - прокричал я Гвен, когда подтаскивал ржавую лодку к краю воды.

- Мы должны войти туда? - В ее голосе была легкая дрожь, которую она быстро скрыла, но я услышал ее. Ей ничего никогда не приходилось бояться, до того как она встретила меня. Ну, ей придется многое переосмыслить после этой ночи. Если и было что-то, о чем Гвен будет сожалеть в конце своего существования, то это включало меня. Я схватился за борт лодки и посмотрел на нее через волосы, закрывающие мои глаза.

- Я не позволю ничему случиться с тобой, Гвен.

Она улыбнулась, и эта улыбка, в этом месте, заставила мои внутренности сделать непростительную вещь. Я этого не заслуживал.

- Ты назвал меня Гвен.

- Не привыкай к этому. - Я ухмыльнулся и кивнул на наше судно. - Садись в лодку, Рыжая.

Она впилась в меня взглядом, когда ступила на борт. Я побежал, чтобы выкопать металлическое весло, которое спрятал в свою последнюю поездку, затем запрыгнул внутрь и оттолкнулся. Судно вошло воду. Поток рук, быстро перебирающих основание, поймал нас и понес. Под нами страдания и стоны поднялись, я едва мог расслышать свои мысли. Я дернул весло из костлявых серых пальцев и снова погрузил, используя плавающие тела вокруг в качестве рычагов, чтобы двигать лодку.

- С-сколько мы будем плыть? - прокричала Гвен через крики, которые становились громче с каждым ударом весла. Я хмыкнул и прошел мимо еще одного просящего лица, выглядывающего из волн.

- Пожалуйста, - молило лицо. - Больше не надо. Больше-не-надо-больше-не-надо...

Попрошайка исчез в хаосе голосов позади нас, и я тряхнул головой, пытаясь найти ясность среди шума.

- Не слишком долго. Просто сфокусируйся на своей связи, - сказал я, делая паузу, чтобы успокоить крики в моей голове. Моя коса жгла плоть на боку в течение прошлого часа. Над нами умирали люди. А я был здесь. Даже если я действительно оберегал Гвен... я был идиотом. Бальтазар оценит как никогда, в какой она опасности. Как только он поймет, где мы, я буду мертв. Во второй раз. Я только мог надеяться, что Скаут реабилитировался в захолустье, пока меня не было.

Над нашими головами небо рычало, темное и густое, с тяжелыми на вид облаками. Кислотный дождь. Я посмотрел на Гвен, и страх пронзил мои внутренности. Я так давно не чувствовал этого. Тот холод, страх потерять кого-то. Это был вид страха, который я не мог себе позволить. Все же он был там. Управлял мной, подталкивал меня грести сильнее, оберегать ее. Гром снова прокатился по небу, и я набрал скорость, молясь Всевышнему, чтобы я смог нас вытащить до того, как облака начнут изливаться. Там я смог бы найти укрытие. Здесь мы были легкой добычей.

- Нет... - всхлипнула Гвен, этот небольшой звук горя выдернул меня из криков. Я оглянулся через плечо и обнаружил, что она привалилась к борту лодки, ее руки свисали с края.

- Гвен? - Я вытащил весло из воды и положил его на днище лодки, когда она не ответила. - Гвен?

Я пролез по лодке и остановился, когда увидел ее. Она скользила руками по воде, закрыв глаза. Кончики пальцев пробегали над морем плавающих лиц, слезы катились мимо ее ресниц по щекам.

- Так много боли... - прошептала она. - Они так много потеряли. Столько потеряли...

- Ты можешь это чувствовать? - Я последовал за ее взглядом к корчащимся телам, едва освещенным под кровавым жаром, который горел на горизонте. - Ты можешь их чувствовать?

Она кивнула и оперлась о край лодки, чтобы удержать равновесие. Вода между ее пальцами пылала. Свет распространялся, полз по темному, неумолимому морю лиц. Один за другим их крики затихли. Раздавались вздохи облегчения и смех. Шок парализовал меня на мгновение, когда я увидел, как невозможное развернулось передо мной. Души, связанные с Адом, никогда не могли избавиться от боли даже на мгновение. Их вечное мучение было просто... вечным. Я оторвал взгляд от позолоченного жара, распространяющегося по морю тел, и посмотрел на Гвен.

Слезы текли по ее щекам. Нет. Не слезы. Кровь. Ее тело билось в конвульсиях, а души под нами начали требовать того, что она предложила им. Руки тянулись к ней и хватали, останавливаясь на краю. Я вырвался из своего оцепенения и сделал выпад к ней.

- Гвен!

Я опоздал. Она выскользнула из моих пальцев, и жадные серые руки утянули ее за край. Чистый ужас душил меня, заставляя застыть на месте. Я не мог дышать. Я ничего не мог видеть кроме того, как она исчезала. Я не останавливал ее. Я не спасал ее. Она нуждалась во мне, а я не мог ей помочь. О, Боже... нет. Не Гвен. Не так...

Прежде чем я мог сформировать последовательный план действий, я схватился за борт лодки и нырнул в черную как смоль воду. Внезапное изменение температуры от кипения до льда выбило воздух из легких. Я судорожно вдохнул и набрал полный рот зловонной воды.

Все тела вокруг меня пинались и толкались, и тонули снова и снова. Я схватился за чью-то руку, чтобы выбраться с помощью нее на поверхность. Я закашлялся, когда вырвался на поверхность и стал выплевывать воду из легких, затем глубоко вдохнул и снова нырнул.

Пропихиваясь через слои душ, я плыл вниз и вниз, пока я не нашел мерцающее пламя волос Гвен. Это был маяк в темноте, влекущий меня. Тот факт, что я вообще нашел ее, был чудом. Наверное только армия могла бы мне помешать добраться до нее. Я вынул косу из-за пояса. Даже под водой, она дымилась, циркулирующий черный шлейф тянулся к небу через тела.

Я прорывался через толпу, окрашивая воду кровью. Это было зверство, но мне было все равно. Не тогда, когда их руки тянули ее глубже, толкаясь и хватая, чтобы получить каждую последнюю унцию света, который лился из нее. Когда я оказался достаточно рядом, я потянулся через единственный открытый кусок, схватил ее за руку и рванул на поверхность. Легкие горели. Мышцы болели. Я бы отдал все, что угодно, чтобы снова быть оцепенелым, оставить позади это тело и глупый интерес к девушке в моих руках.

Я вынырнул на поверхность рядом с лодкой и с усилием поднял Гвен на борт, а затем выбрался сам. Души под нами кричали. Поток кружился, раскачивая крошечную лодку и бросая ее из стороны в сторону в беспокойном море.

Я пополз по палубе к Гвен. Она была мокрой, вялой и бледной. Она не дышала. Я знал, что она вернется к жизни. Так было всегда для очередного раунда пыток, но все равно страх атаковал меня, заставляя трястись.

Я притянул ее в мои объятья, подальше от края, и гладил пальцами по щекам. Кровавые слезы размазались по ее мягкой, безупречной коже.

- Просыпайся, Рыжая, - призывал я, держа ее лицо в ладонях. - Я знаю, как ты любишь меня мучить, и обещаю, позже ты можешь делать все, что хочешь. Но прямо сейчас, мне нужно, чтобы ты проснулась. Проснись!

Ее веки затрепетали, прежде чем она зашлась в кашле. Я дернул ее вперед и похлопал по спине, видя, как она дрожит и выплевывает на палубу воду. Как только ее легкие прочистились, рыдание вырвалось из ее горла, и она задрожала от этого. Когда она схватилась за сердце, какая-то ржавая, неиспользованная часть меня сделала что-то с моей грудной клеткой, да так, что я не мог дышать.

Я не хотел терять ее. Не так.

- Гвен... - Я притянул ее к себе, не зная, что еще сделать. Я никогда не обнимал никого кроме моих младших сестер, но сделать это в тот момент для Гвен казалось необходимым как дыхание. - Что, черт возьми, ты пыталась там сделать? Ты вообще понимаешь...

- Слишком много, - прошептала она. - Я не хотела брать так много.

Она взяла их печаль и дала им свою радость. Души, которые не сделали ничего, чтобы заслужить это, предложили ей в ответ только мучение. И те жадные ублюдки почти высосали ее досуха. Я закрыл глаза, борясь с убеждением нырнуть обратно в воду, чтобы преподать им урок, что на самом деле значит пытка. Она схватила меня за футболку и уткнулась лицом в мою шею. Ее слезы превращались в пар на моей коже. Я знал, что был из тех, кто сжигал ее, но это было справедливо. Это она клеймила меня. Ее губы скользнули по моей щеке, оставив горьковато-сладкий отпечаток. Я закрыл глаза и стиснул зубы, заставляя себя не сжимать ее слишком сильно.

- Рыжая... я должен отпустить тебя. Я тебя обжигаю, - сказал я, ненавидя жар Ада, постоянно идущий от моей кожи.

Лодка качалась, души вокруг нас стали сильнее от облегчения, которое она дала им. Я расправил футболку, вытер кровь и слезы с лица Гвен. Она смотрела на меня безучастно. Я был уверен, что если вглядеться, то можно увидеть небеса, скрытые в тех глазах. Она прекратила плакать, но эффект от того, что она вынесла, все еще держался. Я сдался и сделал то, о чем думал с тех пор, как увидел ее. Я убрал выбившуюся прядь волос назад от ее лица.

Локон был похож на шелк.

Я знал, что он будет похож на шелк.

Горло сдавила незнакомая эмоция, толстая и нездоровая. Я отбросил это чувство и снова взялся за весло.

- Мы должны убираться отсюда, - сказал я. - Не подходи больше к краю, ладно?

Она не ответила, но я уловил небольшой кивок, это означало, что она поняла. Я копнул море тел, работая усерднее, чтобы быстрее добраться до земли. То, что располагалось впереди, было не лучше, но как только мы доберемся до другой стороны, город будет уже не далеко.

- Истон? - Ее голос надломился, и я обернулся к ней, она прижала колени к груди, ее глаза были красными и опухшими.

- Да?

- Спасибо.

Я повернулся спиной к воде, ориентируясь на берег, приближающийся с каждым гребком.

- Благодарить будешь, когда мы выберемся отсюда в целости и сохранности. 

 

Глава 13

Гвен

Я проснулась от раската грома. Жар накрыл меня почти на грани боли, но даже с горячей кожей я не чувствовала облегчения. Вместо этого я зарылась в это ощущение, желая, чтобы оно поглотило меня.

- Эй. - Меня разбудил Истон. - Ты проснулась. Я уже начал задаваться вопросом, вернешься ли ты ко мне.

Его голос прозвучал хрипло, и я обнаружила нотку облегчения в его голосе. Когда я попыталась сесть, он подвинулся в тесном месте, в котором мы находились, чтобы дать мне немного пространства.

- Где мы? - Я похлопала по грубым стенам вокруг нас.

- В полом дереве, - сказал он. - Мне пришлось найти нам безопасное место до того, как пошел дождь.

- Ты беспокоился обо мне? - Я повернула голову и ахнула, когда поняла, как близко мы находились друг к другу. Его дыхание прошло по моим губам, и наши носы соприкоснулись. Лицо запылало, а в животе появилось странное порхающее ощущение. Я отстранилась на несколько дюймов, чтобы дать ему немного пространства, тлеющий взгляд Истона опустился к моему рту.

- Ты отключилась, когда я добрался до берега. Там было небезопасно оставаться. Ты вызвала настоящее безумство.

- Ты спас меня, - сказала я, неспособная отвлечься от того, как он смотрел на мой рот, и от бунта странных ощущений, который это во мне вызывало.

- Я всегда буду спасать тебя, Гвен, - сказал он без колебания. - Пока ты рядом со мной, я имею в виду.

Он откашлялся и отвел глаза, оставив меня чувствовать себя обделенной без его фиолетового пристального взгляда. Я прикусила губу и смутилась из-за наших коленей, прижатых друг к другу.

- Прости. Я не хотела, чтобы это произошло, - сказала я. - Ты не должен был подвергать себя опасности из-за меня.

- Хочешь рассказать мне, почему ты это сделала? - Он покопался в рюкзаке, лежащем у наших ног, и протянул мне металлическую бутылку. Я повертела ее в руках, не совсем уверенная, что с ней делать.

- Я не собиралась, - сказала я, переворачивая металлический контейнер вверх дном, слушая шум внутри. - Это началось с одного. С женщины. Ей было так грустно, она искала своего мужа. Я просто хотела принести ей немного мира.

Истон выхватил у меня бутылку, открыл крышку и вернул ее мне.

- Ну, ты дала ей намного больше, чем это. Я думал, что потерял тебя. Я никогда не видел ничего подобного. Даже не знал, что такое было возможно. Не здесь, так или иначе.

- Всегда существует тяга, чтобы исправить их... тех, которые потеряны, страдают. Это то же напряжение, которое влекло меня к Тайлеру, - сказала я, глядя в темноту, дрожа от воспоминания о тысяче душ, наполнивших меня страданием, истощивших мою радость. - Только вокруг меня никогда не было стольких сразу. Думаю, я была поражена. А затем они потянули меня и...

- И остальное мне не очень интересно, - перебил меня Истон, отводя взгляд.

Я наклонила бутылку, пытаясь рассмотреть, чтобы было внутри.

Истон поднял бровь.

- Ты на самом деле не знаешь, что с этим делать?

Я покачала головой. Я видела, как люди пили, но мне никогда не нужно было этого делать. Хотя сухое, жжение в моем горле подсказывало, что мне, вероятно, это было нужно. Я слышала, как люди говорили о слабости и раньше, но никогда не испытывала этого до сих пор. У меня занимало все силы, чтобы просто держать фляжку в руке.

- Это вода, - сказал он, быстро придвигаясь ближе. Он взял у меня бутылку и прижал край горлышка к моим губам. - Открывай рот.

Я раскрыла губы, и он наклонил бутылку. Прохладная, свежая вода затопила мой рот, и я сглотнула, закрывая глаза и постанывая от изысканного вкуса. Это было удивительно! Прохладное, чужеродное чувство помчалось через меня, заставив меня почувствовать себя живой и не спящей.

- Легче. - Истон убрал бутылку. - Иначе тебе будет плохо.

Он сам сделал большой глоток, ни на мгновение не спуская с меня глаз, когда пил. Я слизнула последнюю каплю влаги с губ и отвела взгляд. Когда он смотрел на меня так, я чувствовала, что падала. Боже... если бы Скай могла видеть меня сейчас. Желающую то, что я никогда не должна была хотеть. Желающую самого страшного адского жнеца моего отца. Она была бы в ярости. Кого я хотела обмануть? Ярость - это было мягко сказано.

- О чем ты думаешь?

- О Скай. - От ее имени у меня сдавило горло. Даже если она разозлится прямо сейчас, она все равно будет моей Небесной сестрой. Даже если отец соединил нас, чтобы она держала меня подальше от проблем, она все равно была моей лучшей подругой. - Я просто думала о том, сколькими способами она сможет меня наказать, когда я вернусь.

Он ухмыльнулся.

- Блондиночка, верно?

- Она - мой лучший друг.

Он улыбнулся и покачал головой.

- Да... лучшие друзья могут быть реальной болью в заднице. Хотя у меня такое чувство, что в этом уравнении боль в заднице - это ты.

Я улыбнулась.

- Мне бы хотелось сказать, что ты ошибаешься. Но это не так. Скай - совершенна. Она никогда не делает ошибок. Она вообще на меня не похожа.

- Совершенство - скучно, - сказал он. - Поверь мне. Она пропала бы без тебя.

- Ты так говоришь об этом, будто знаешь на своем опыте.

Он потянулся вниз и положил ладонь на косу, решая смотреть на свои ноги вместо меня.

- Я раньше сам был занозой в заднице.

- У кого?

Хрупкая ветвь дерева обломилась, и мы посмотрели на тонкий слой щепок, защищающий нас от бури. Я, наконец, начинала верить тому, о чем все время говорил мне отец. Здесь нигде не было безопасно. В лучшем случае можно было надеяться на несколько дюймов пространства между нами и опасностью, но на самом деле их никогда не было. Истон провел пальцами по волосам, убирая их назад со лба.

- У Финна, - сказал он. - Он мог дико взбесить меня. Принимал ужасные решения... но в этом весь Финн. Ему ничего нельзя было сказать. Черт, если бы он послушался меня, то не был бы счастлив прямо сейчас. Он просто был бы еще одним несчастным мертвым парнем. Просто смотри... ему лучше без меня.

Воздух был темным между нами, он был пропитан сожалением и болью. Я сглотнула и посильнее прижала пальцы к ладони. Он не хотел, чтобы мне было удобно. Фактически, если бы я не втянула его в это, он бы не захотел иметь со мной ничего общего. Я порылась в уме, пытаясь придумать способ сделать его счастливым, не касаясь его. Способ заставить его улыбнуться. Даже если это будет просто на мгновение. Людям удавалось делать это друг для друга каждый день, и у них не было и капли власти, которая была у меня. Я закусила нижнюю губу и посмотрела на него.

- Почему скелет пересек дорогу? - спросила я.

Истон прищурился на меня:

- Что?

- Почему скелет пересек дорогу?

- Ты пытаешься рассказать мне шутку прямо сейчас? - Он поднял бровь. Я вздохнула, и он поднял руки, сдаваясь. - Ладно. Я сдаюсь. Почему скелет пересек дорогу, Рыжая?

- Чтобы добраться до автомастерской на другой стороне.

Его губы дрогнули, когда он откинулся, опершись на кору, наблюдая за мной. Он поднял палец и помахал им передо мной.

- Еще одну.

- Ладно... - Я покопалась в бесконечном количестве шуток, которые почерпнула у людей за все эти годы. Скай всегда думала, что они глупые, но мне они нравились. Как несколько простых слов могли принести смех или заставить улыбнуться, где раньше были только слезы. Я выбрала одну и посмотрела на Истона, наблюдающего за мной с небольшой усмешкой на губах. Тот факт, что я заставила его улыбнуться просто звуком моего голоса и несколькими фразами, которые я выучила у девятилетнего, наполнил меня ликованием.

- Какая комната никогда не нужна призраку?

Он пожал плечами.

- Гостиная, - сказала я, улыбнувшись, когда маленькое хихиканье выскользнуло из его губ. Крошечная вспышка радости осветила пространство между нами. Я закрыла глаза, греясь в его теплоте, чувствуя, что впервые за все это время, когда мы провалились через портал в это ужасное место, я могла дышать.

- У тебя ужасные шутки, - сказал он наконец.

Я пожала плечами и положила подбородок на колени.

- Мне они нравятся.

- Мне тоже, - сказал он. - Но опять же я вроде как наслаждаюсь ужасными вещами. Ну... во всяком случае, обычно.

Я наклонила голову, чтобы скрыться от того, как он смотрел на меня, распутывая меня, прожигая своим пристальным взглядом.

- Мы может пойти, если хочешь. Я не возражаю против дождя, - сказала я. - Всегда думала, как бы он чувствовался на моей коже.

Он закрутил крышку на бутылке, потом потянулся и переместил ветки, ограждающие нас от шторма. Небо было кроваво-красным. Облака выглядели сердитыми и наэлектризованными. Дождь создал занавес, заставляя мир вокруг нас выглядеть расплывчатым и серым. Души блуждали по грязной земле как зомби, бесцельно, ничего не желая, взывая к Богу, чтобы тот спас их.

- Они не причинят нам вреда? - спросила я.

- Нет. А вот дождь. Он кислотный, - сказал он, наблюдая, как человек упал на колени. Его кожа шипела под бешеным штормом, и он кричал от боли. - Растаять как фруктовое мороженое на Дне независимости сегодня не входило в мои планы.

Кислотный дождь? Конечно, что могло быть ужаснее кислотного дождя. Это был Ад. И каждый поток, каждый кричащий угол говорил мне, что я не принадлежала этому месту.

Между скелетными верхушками деревьев на расстоянии вспыхивали мерцающие металлические здания. Ревущие звуки города доносились с порывами ветра. Я наклонилась вперед, чтобы рассмотреть получше, пока Истон не схватил меня за руку, чтобы не дать мне наклониться и оказаться слишком близко к дождю.

- Это...

Он притянул меня к себе и поправил ветки, чтобы они скрыли нас.

- Город Грехов.

- Ты думаешь, что Тайлер там? - Я повернулась к нему лицом, и он вздрогнул, потянувшись к косе на бедре.

- Думаю, да. Мы узнаем достаточно скоро. В городе у меня есть контакты, который смогут указать нам верное направление. Такая душа как Тайлер не упала бы между трещинами. О ней бы говорили. Как близко ты должна быть, чтобы эта связь заработала?

- Я не знаю. Я всегда чувствую его в какой-то мере. - Я провела пальцем по гладкой части моего запястья, где могла ощущать слабое присутствие Тайлера под моей кожей. - Это становится все сильнее.

- Не беспокойся. Мы подберемся достаточно близко, чтобы связь заработала.

Я кивнула, и надежда наполнила мои глаза странной влажностью. Я просто молилась, чтобы мы нашли его, прежде чем демоны сожгут все, что делало его любимым мальчиком Эйприл. Если я когда-нибудь паду, то это будет из-за того, что я не послушалась Скай, когда должна была. Не сдаваться и жить дальше. Я не простила бы себе, если бы мы не спасли Тайлера.

Истон вытер слезу с моей щеки.

- Я вытащу тебя. Обещаю.

- Я волнуюсь не за себя.

Он сжал челюсти, когда посмотрел мне в глаза.

- Знаю.

Воздух между нами чувствовался заряженным, что не имело никакого отношения к буре и всему тому, что он касался меня. Рука Истона скользнула вокруг моей талии. Ощущение его пальцев, касающихся моей голой кожи, послало внутри меня волну дрожи и жара. Его большой палец слегка погладил меня по боку, и у меня перехватило дыхание, в то время как его другая рука коснулась моего лица.

Как всегда, его боль постоянно висела облаком вокруг нас, мощнее на таком близком расстоянии. Но вспышка света скрывалась под темнотой. Горящие тлеющие угли желания..? Может быть, надежды? Я потянулась и коснулась его груди, желая рассмотреть получше. Он схватил меня за запястье, но не убрал мою руку. Вместо этого он переместил ее так, чтобы моя ладонь легла ему на сердце. Оно билось быстро и неустойчиво, говоря мне такие вещи, которые я никогда не могла представить, чтобы говорил вслух кто-то подобный ему.

- Твое сердце. Он бешено колотится, - сказала я, затаив дыхание и не уверенная, что происходило между нами. - Ты на самом деле боишься?

Его рука напряглась на моей руке.

- Да.

- Чего?

Он провел большим пальцем по моей нижней губе, я закрыла глаза, боясь пошевелиться. Боясь, что он мог меня поцеловать. Боясь, что он мог меня не поцеловать.

- Тебя, Рыжая, - прошептал он. - Я боюсь тебя. 

 

Глава 14

Истон

Город изобиловал грехами. Железные улицы были отполированы дочерна пламенем. Обветшалые высотные здания, затененные улицы и раздающиеся из разбитых окон десятиэтажек крики. Это была больная, искривленная версия жизни на земле. Холодная копия, но достаточно близкая, чтобы пытать души тем, чего они никогда больше не увидят.

На открытых улицах сновали демоны, ищущие способы причинить боль, и души, ищущие способ ускользнуть от демонов. Конечно же, это у них не получалось. Но если вдруг душе удавалось вырваться, то это было глубоко в Аду, и это было только потому, что демонам хотелось поиграть в кошки-мышки. Меня толкали плечами, иногда когти задевали мое пальто. Не было никаких возможностей избежать контакта. Я чувствовал, как толпа пыталась разделить меня и Гвен, тела вбивали клин между нами. Я протянул руку назад, чтобы взять Гвен за руку и притянуть ее ближе. Со времени кислотного шторма я, могло показаться, не подходил к ней достаточно близко. Я говорил себе, что это было просто ради самосохранения, нужно охранять дочь босса. Но когда ее пальцы переплелись с моими, я знал, что это была чушь собачья.

Причины, по которым я оберегал Гвен, не имели никакого отношения к Бальтазару.

Я хотел сберечь ее для себя.

Даже сейчас демоны там, где мы переходили улицу, останавливались и принюхивались. Ее чистота была зовом сирены, манящим их аппетитным обещанием покоя. Если бы один из них познакомился с Небесами в ее венах, то их невозможно было бы остановить. Я бы умирал снова и снова, чтобы защитить ее, но в конце... они бы победили.

Эта мысль - единственное, что сводило меня, когда я вел нас через грязные улицы, все глубже в сердце города, где клубы похоти завлекали демонов, а безумие смыло дорогу к спасению. И, к сожалению, это было единственное место, которое я знал в Аду, где я мог получить безопасное место для отдыха.

Впереди, толпа становилась беспокойнее. Знакомый жар Желания лился на улицу, обрисовывая красную брусчатку. Воспоминания о боли пронзали меня. Выворачивая. Разрезая. Выжигая. Пот капал в глаза, и я потянул подол рубашки, чтобы вытереть его.

- Что это за место? - спросила Гвен.

- Клуб жажды, - сказал я. - Но что важнее, это место, чтобы убраться с радара.

Женщина с гладкой, бледной кожей и длинными темными волосами прислонилась к полуразрушенной кирпичной стене возле клуба. Она усмехнулась нам серыми зубами, губы были темно-красными и грубыми.

- Я всегда хотела попробовать жнеца, - сказала она голосом, как наждачная бумага. - Ты не возражаешь поделиться, крошка?

Она оттолкнулась от стены, хищный свет пылал в ее черных глазах. Я притянул к себе Гвен и пошел дальше.

- Что она такое? - Гвен вздрогнула, глядя через плечо на существо, облизывающее губы.

- Суккуб, - сказал я, останавливаясь у широкой стальной двери, которая пульсировала сильными ударами. - Она хочет покормиться, там их будет много.

- Покормиться? - Она моргнула, смущенно и невинно. Слишком чертовски невинно. Боже, я был не в настроении давать интенсивный курс полуангелу. Особенно ангелу, по которому бродили мои руки всего лишь несколько часов назад не с очень невинными намерениями. Мой взгляд пробегал по ее пылающей коже и мягким губам. У меня не было предлога, чтобы коснуться ее, посмотреть на нее. Несомненно. Я принадлежал Аду.

Я судорожно вздохнул и схватил ее за плечи, чихвостя себя за то, чему я собирался подвергнуть ее.

- Секс, Гвен. Она кормиться душами через секс. Поцелуи. Касания. В клубе будет продолжение того, что ты уже видела, поэтому... просто не высовывайся.

Ее щеки вспыхнули, но она кивнула. Ошеломленная до тишины, возможно? Хорошо. Я был не в настроении объяснять механику. Если Бальтазар не уничтожит меня за то, что я привел его единственную дочь в Ад с этой самоубийственной миссией, то он точно меня прибьет после того, как узнает, что я позволил ей присутствовать при этом. Возможно, он скажет, что хотел преподать ей урок, но я видел правду и предупреждение в его глазах. Он согласился на это только потому, что не думал, что она пройдет земли теней. Я толкнул двери, и тошнотворная смесь стонов, криков и музыки вытекла в ночь.

Внутри запах был подавляющим, медным и грязным как кровь. Демоны и бесы сидели, сгрудившись вокруг столов, бросая в стаканы... ну, вообще-то я не хотел знать что. Тела боролись за места на тесном танцполе. Суккубы извивались и терлись в такт гипнотической мелодии, завлекая человеческие души, которые смотрели, разинув рот, по краям комнаты.

В комнате, казалось, поселилось опасное спокойствие, когда мы вошли, и, по крайней мере, дюжина пар глаз следила за нами.

- Почему они все так на меня смотрят?

- Потому что большинство из них никогда ничего подобного не видели, - сказал я. - То, что ты полностью затянулась в черную кожу, Рыжая, никогда не скроет того, кто ты.

- И кто я?

Мой взгляд прошелся по мягким линиям ее щек, по изгибу ее шеи. Она была красива, мягкий восход солнца в мире, который всегда знал только холодную, неумолимую ночь. То, что я думал, что ее можно скрыть от грязи здесь, показывало, насколько глупым я на самом деле был. Совершенство Гвен никак нельзя было скрыть.

- Сама чистота, - сказал я, наконец, оторвав от нее взгляд. Я должен был прекратить смотреть на нее так. Я должен был остановиться... я просто должен был остановиться. И признать, что желание не принесет пользы никому из нас.

- Тогда, возможно, мне нужно сделать что-нибудь, чтобы они так не думали, - сказала она, тихо и неуверенно.

Я рассмеялся.

- Что например? Кого-нибудь убить? Экстренное сообщение. Все здесь уже мертвы, милая.

- Я не знаю, - сказала она, осматриваясь. - А что насчет этого?

Она указала на мужчину и суккуба на танцполе. Слившись губами, они танцевали, настолько близко прижимаясь друг к другу, что было не возможно понять, где заканчивался он, и начиналась она. Группа демонов боли приблизилась к ним, ожидая, когда она исчерпает и освободит истощенную душу. Они уведут его и разорвут на куски, как только она насытится. Вот что на самом деле значил этот танец.

Насыщение. Наказание. Боль. Повторение.

Мысль о том, чтобы прижать Гвен к себе напугала меня до дрожи в коленках, хотя она была права. Нам нужно было вписаться. Я схватил ее за талию и притянул к себе, повторяя себе, что я просто исполнял свои обязанности. Что я не беспокоился о ней. Она ахнула и уперлась ладонями мне в грудь. Она была напряжена и смотрела на мое горло. Демоны за столом оторвались от своих напитков, чтобы понаблюдать за нами подозрительными, пылающими глазами.

- Нужно встать ближе, Рыжая, - прошептал я ей в волосы. - Ты - суккуб или ангел? Быстрый совет по выживанию... сейчас ты хочешь быть суккубом.

Она медленно шагнула ближе и уткнулась мне в шею, резкий выдох прошелся по моей челюсти. Ее рот прижался к татуировке змеи на моей шее, и я мог почувствовать, как чернила стали извиваться, греясь от удовольствия в ее чистоте. Мое сердце болезненно стучало против ребер. Без разрешения мои руки опустились к ее бедрам. Она чувствовалась настолько теплой под моими ладонями, совершенно неуклюжей, пытающейся найти соответствующий ритм. Я действительно никогда прежде не танцевал, но в этом месте, я полагал, что не было никаких правильных движений. Не тогда, когда все было так неправильно. Гвен выглянула из своего укрытия и стала поглядывать на танцы других.

- Нам нужно... поцеловаться? - спросила она. - К-как они?

Я остановился и заставил руки расслабиться на ее бедрах. Моя кровь была слишком горячей, а тело - напряженным и незнакомым. Мой взгляд опустился к ее рту, и в голове не было мыслей, почему я не должен был этого делать.

Я хотел ее поцеловать.

Я никогда не испытывал желания кого-нибудь поцеловать. Всевышний знает, что требовалось, чтобы замарать ее. Одно касание моих губ, и она никогда не будет прежней. Я не могу так поступить с ней. Я бы не стал.

- Твой отец найдет способ, чтобы вернуть меня к жизни просто так, он сможет убивать меня снова и снова, если я так буду касаться тебя, - сказал я.

- Не используй моего отца в качестве оправдания, - сказала она, смущаясь. - Если не хочешь, то просто скажи.

- Ты когда-нибудь целовалась?

Кончик ее носа задел мое горло, когда она покачала головой.

- Нет.

- Ты не захочешь, чтобы твой первый поцелуй был таким, Рыжая. Не здесь. Не так. Не... не со мной.

- Ты когда-нибудь с кем-нибудь целовался?

Я поморщился от потока неприличных, ужасающих воспоминаний, прокладывающих жгучие дорожки в моем разуме. Здесь тварям было плевать на согласие. Они касались, они брали, они разрушали. Было время, когда я был слишком слаб, чтобы бороться с ними. Я стряхнул с себя тошнотворное чувство, которое шло с теми ретроспективными кадрами, и переместил разговор на более безопасную территорию.

- Когда я был жив, для поцелуев никогда не было времени. Мой отец умер, когда я был молод. После этого было время только для работы. И после того, как они забрали мою мать и моих сестер... было время только для вендетты.

- А что было после? - сказала она. - Ты никогда ни с кем не целовался вот так? Здесь, внизу?

Я закрыл глаза, сжал челюсти, снова пытаясь избавиться от воспоминаний.

- Не по своему выбору.

- Прости, - наконец-то прошептала она.

- За что?

- Прости за то, что мой отец не видит, насколько ты хороший, - сказала она. - Прости за то, что он посылает тебя сюда. Ты заслуживаешь большего.

Я нерешительно опустил взгляд, чтобы посмотреть ей в глаза. Доброта и удивление в них сдавили мое горло, а сердце так сильно билось против ребер, что казалось, что там мог появиться синяк. Никто никогда не смотрел на меня так. Не при жизни. Не после смерти. Она положила руку на мое сердце, будто была рада чувствовать, как оно бьется.

Леденящий душу крик разрушил мгновение, и Гвен напряглась в моих руках, ее тело выгнулось дугой, будто ей было больно. Толпа взревела, подгоняемая свежим раундом пыток за барной стойкой. Теневые демоны выскользнули из углов, шипя и борясь за плоть, которую демон швырял в толпу.

- Мне не нравится это место. Н-нам бы уйти, - прошептала Гвен, дрожа. - Сейчас.

- Только когда я найду для тебя безопасное место.

- Я не хочу в безопасное место, - прошептала она. - Я просто хочу найти Тайлера и выбраться отсюда.

- Печь может взорваться снова в любую минуту. - Я перешел на шепот и огляделся, чтобы удостовериться, что нас никто не подслушивает. - Если я не смогу найти безопасное место, то ты сгоришь, Рыжая. И не просто сгоришь. Ты расплавишься. И это будет худший момент твоего существования. И если я позволю этому с тобой произойти, то это будет худший момент и моего существования. Таким образом, мне нужно, чтобы прямо сейчас ты мне доверилась. Ладно?

Она побледнела и кивнула, схватившись за мою руку.

- Ладно.

Пригладив ее влажные волосы, я сделал глубокий вздох, зная, что настало время двигаться.

- Хорошо.

Я быстро просканировал комнату, обнаружив, что большинство перестали смотреть на нас, найдя более интересную добычу. Отстраняясь от успокоительного тепла Гвен, я повел ее к бару, где стоял демон, наблюдая за нами, с мачете в руках. Он был чудовищным нагромождением несоответствующих частей тела, сшитых вместе в ужасающую имитацию человека. Рык вышел из его широкой груди, и кто-то захныкал у его ног позади бара. Рок. Сукин сын. Он работал в баре сегодня вечером.

Огонь загорелся в глазах, когда он скользнул своим взглядом, подернутым пеленой, по Гвен. Он облизнул губы и жестом пригласил нас подойти ближе.

- Продаешь? - Его голос был низким и громким и прокатился по бару как лавина, когда загремели пустые стаканы. Я толкнул Гвен за себя, подальше от его взгляда, и он нахмурился.

- Нет, - сказал я, вытащил лезвие и положил его на барную стойку между нами. - Покупаю.

- Ты должен мне душу, жнец, - пророкотал он. - В прошлый раз, когда я проверял, ты был на поставке.

- В следующий раз все, что я принесу, будет твоим, красавчик, - сказал он. - Но эта под запретом.

Его ноздри затрепетали, и он почесал подбородок кровавым клинком, зажатым в кулаке, явно не радуясь, что небольшая часть Небес, с которыми я вальсировал, была вне меню.

- Отлично. Что я могу получить от тебя? - наконец спросил он. - Ногу? Руку? Думаю, там остались еще уши.

- О, Боже... нет! - прокричал голос из-за бара. - Больше не надо. Пожалуйста, больше не надо.

Рок захихикал и поднял свой мачете, когда душа разразилась рыданиями. Гвен захныкала за моей спиной, сжимая кулачками в комок мою рубашку. Она чувствовала его страх. Его боль. Что она чувствовала, когда его конечности разрывались в двух футах от нее?

- Нет! - Я хлопнул ладонью по столу, и его взгляд сузился на мне. - Я имею в виду... я здесь не за этим. Мне нужна комната. Без наблюдения.

Он посмотрел на душу у ног и пожал плечами, бросив мачете на барную стойку. Я бдительно следил за перепачканным кровью лезвием, зная, если он решит взяться за нас, мачете будет первой вещью, за которую он схватиться. Если он сделает это, то подаст свои же конечности в меню сегодня вечером.

- Почему тебе нужна комната? - Он скептично посмотрел на меня. - Я никогда не знал жнеца, который добровольно продлевал здесь свое пребывание.

- У меня небольшой отпуск, - сказал я сухо. - Слышал, что в это время года Ад прекрасен. Так у тебя есть комната или нет?

Он улыбнулся, обнажив гниющие, неровные зубы.

- Это будет дорого тебе стоить, жнец.

- Я так и понял. Не думаю, что ты принимаешь наличку в эти дни? Виза? Американ Экспресс?

Он хихикнул. Звук послал дрожь вниз по моему позвоночнику.

- Ты знаешь, чего я хочу.

Конечно, я знал. Он был демоном боли. Заставлять души кричать было единственным видом валюты, которая имела для него значение. Заставить кричать жнеца? Сейчас, для Рока это было также, как для кого-то золото.

Я стиснул зубы.

- Я дам тебе час. И на сей раз никаких лезвий.

Шестьдесят минут любых пыток, которые мог придумать Гигантор, не стоили того, чтобы Гвен оказалась в огне.

Он кивнул, вытер кровь с ножа большим пальцем и попробовал ее.

- Кто из вас? Мне нужна оплата вперед.

Мерзкое чувство появилось у меня в горле, но я сглотнул его и отступил.

- Я. Она получает комнату. И защиту, пока мы... разбираемся здесь.

- Идет. - Он схватил мачете со стойки, и прежде чем я успел остановить его, он опустил клинок и рассек плоть и кости. Душа под ним булькнула, как-то не по-человечески, и затихла. Гвен вцепилась ногтями в мою спину и застонала.

- У меня есть комната наверху. Никто вас там не обеспокоит. Две ночи. Чуть больше, и я захочу получить оплату от нее.

Он указал своим мачете на Гвен. Мышца в моей челюсти дернулась, когда я провел большим пальцем по острому краю своей косы. Гвен прекратила дышать, ее губы замерли, уткнувшись в мое плечо.

- Нет проблем, - сказал я через стиснутые зубы.

Гвен вздрогнула, когда он оторвал ногу от души и бросил конечность на стойку. Немедленно группа существ выползала из теней, чтобы вгрызться в выброшенную плоть. На стойке начали грохотать стаканы, как и земля под нашими ногами.

- Ты можешь захотеть отвести ее в комнату. - У него на губах заиграла ужасающая усмешка. - Кажется, печь скоро разразиться. Не хотелось бы, чтобы эта симпатичная кожица обуглилась. Какая это будет потеря. Они никогда не возвращаются такими же...

- Хочу проводить ее, - сказал я. - Я вернусь вниз, чтобы расплатиться.

- Четвертая комната справа. - Он бросил ключ на барную стойку. - Если ты не вернешься вниз, тогда я поднимусь и возьму вас обоих.

Металлический ключ опалил мою кожу, когда я поймал его, клеймя меня. Я схватил Гвен и направился по лестнице, на которую он указал. Коридор был темным за исключением будто флуоресцентного света, мерцающего наверху. Я заколебался у основания лестницы, прислушиваясь к характерным крикам. Когда я никого не услышал, то начал подниматься. Я был в местах как это и прежде, во впалых имитациях высотных зданий и дешевых мотелей. И то, что они создали, было миром, который был вывернут наизнанку. Темный, грязный и неправильный.

Наверху лестницы красная ковровая дорожка тянулась по темному коридору. Приглушенный свет проглядывал сквозь щели в стальных стенах, откуда вывалились гвозди из-за высокого жара. Здание было построено, чтобы не пускать огонь, но высокой температуры было не избежать, когда Ад превращался в жаровню.

На этаже было тихо, и насколько я мог сказать, незанято. Я оглянулся на Гвен и прижал палец к губам. Здесь ничему нельзя было доверять, не говоря уже о тишине. Она тяжело сглотнула и кивнула.

Я прошел мимо трех дверей и остановился у четвертой, пихнул ключ в ржавый замок и открыл дверь. Посреди комнаты стояла большая кровать, потертая от жара. Маленькое окно было разбито, позволяя кошмарным звукам города наполнять пространство. Свежий слой пепла лежал на полу. Я рискнул и втянул Гвен за собой, затем закрыл дверь. Я осмотрел комнату в поисках всего, что я мог использовать, чтобы забаррикадировать дверь. Последнее, что мне было нужно, чтобы какой-нибудь демон вломился сюда и нашел ее здесь одну, пока меня будут пытать до полусмерти внизу. Я подошел к изъеденному коррозией комоду и стал толкать его к двери, пепел поднялся в воздух и ужалил нос и легкие. Я закашлялся, но дотолкал комод на место.

Я мог вытерпеть многое. Так я жил. Так я умер. Но я не мог оставаться здесь дольше, в этой коже, с этой девушкой. Я повернулся, перелез через комод, пока не оказался в куче пепла на полу. Я посмотрел на Гвен. Она сидела на краю кровати, дрожа, наблюдая за мной с явным страхом в глазах.

- Что ты согласился ему дать за эту комнату? - спросила она.

Я выпрямился и смахнул пепел со своих штанов, отказываясь смотреть ей в глаза. Она не хотела получить такой ответ. Если я ей отвечу, это ничего не изменит.

- Никого не впускай. Слышишь меня?

Я прошел в ванную и поблагодарил Бога, когда нашел грязную керамическую ванну в центре комнаты. Гвен мялась в дверном проеме, наблюдая за мной. Ожидая. Я покрутил вентили, и ванна начала заполняться холодной водой.

- Истон, - потребовала она. Слышать от нее требование - показалось странным. - Ответь мне.

Игнорируя, я прошел мимо нее и нашел осколок стекла на полу. Я наступил на него, затем взял кусочки и положил их на комод.

- Прислушивайся звукам. Когда почувствуешь вибрацию, иди в ванну. Ныряй под воду. Настолько, насколько потребуется. Стены должны сдержать огонь, но жара все равно будет слишком много. Понятно?

Она широко распахнула глаза и выглядела очень потерянной и испуганной. Когда она не ответила, я схватил ее за плечи и тряханул.

- Скажи мне, что поняла, Гвен.

- Я... я поняла.

- Хорошо. - Прежде чем сказать что-то еще, я прижался губами к ее лбу, на мгновение задержался, и ее трясущиеся руки уперлись в мою грудь. Я должен был отстраниться от нее. Вместо этого я нежился в этом ощущении, ненавидя себя за то, что начинал нуждаться в этом. Моя нужда становилась опасной вещью. Я не привык так действовать. - Не забудь.

Я отстранился, а она наблюдала за тем, как я шел к полуоткрытому окну. Я уперся плечом и открыл его.

- Истон! - Я повернулся туда, где она стояла, прижав руки к груди. - Не ходи. Мы можем уйти. Прямо сейчас. У нас нет необходимости здесь оставаться.

Я знал, что ей было нужно от меня. Ей было нужно, чтобы я поддержал ее. Сказал ей, что все будет хорошо. Может быть, если бы она была кем-то, кто мог быть моей. Но она таковой не была. Она была Гвен. И я не мог врать ей. Все было не в порядке. В этом месте никогда так не было.

- Не волнуйся, Рыжая. Там нет ничего такого, с чем бы я не смог справиться.

Я выбрался наружу, в покрытый пеплом мир. Пришло время платить по счетам. 

 

Глава 15

Гвен

Пол под кроватью вибрировал в такт приглушенной музыке внизу. С другой стороны стены, кто-то кричал, кричал, кричал. Я схватилась пальцами за пружины матраса, гадая, остановятся ли они когда-нибудь. Если они застряли в ловушке в этом адском месте на всю оставшуюся вечность, вероятно нет. Где-то кричал Истон. Я не слышала его. Но чувствовала. Его боль. Его отчаяние. Это шло через хрупкую связь, которая связала нас вместе, показав мне вещи, о которых он никогда не хотел, чтобы я знала. Где-то он страдал. Ради меня. Я зажмурилась, но слезы все равно потекли. Они скатились по щекам и зашипели на все еще дымящихся пружинах. До этого я никогда не плакала. И плакать мне не нравилось.

Я дрожала, несмотря на жар, жалея, что у меня не было своей одежды. Ужасная кожа, которую я надела, теперь лежала на комоде и сушилась. Когда печь взорвалась, я сделала так, как сказал Истон, и погрузилась в воду, пока огонь не стих. К моему удивлению почти все в комнате выстояло против жара. Думаю то, что могло гореть, давно сгорело. Я не могла не задуматься, куда Истон пошел, чтобы спрятаться. Он спрятался? Мерзкое чувство пузырилось во мне, и я схватилась за живот, чтобы успокоить его. Истон должен быть в порядке. Если это не так...

Я сжалась в комок, шепча тихую молитву, а затем услышала это. Скрежет у окна. Я вся замерла, парализованная страхом. Окно открылось, и кто-то... что-то ввалилось внутрь. Постанывая, поднялось с пола, и я вскочила с постели, когда темные облака пульсирующей боли окутали меня.

- Истон?

Он встал на колени и отстегнул ремешок своего пояса и косу, позволяя им упасть на пол. В темной комнате не было видно его лица. Я боялась увидеть. Мне нужно было увидеть. Он забрался на кровать и рухнул рядом со мной.

- О, Боже мой... - Я убрала волосы с его лица. Он вздрогнул от моего прикосновения. Синяки покрывали его бледную кожу, и кровь бисеринками стекала из пореза на губе. - Что же ты позволил им с собой делать?

- Я в порядке, Рыжая, - сказал он хрипло. Он потянулся и провел пальцами по моим все еще влажным волосам. - Ты слушала.

- Конечно слушала. И ты не в порядке, - прошептала я, чувствуя его боль, будто мою собственную. Я видела это. Темные, сильные волны тащили его снова и снова. - У тебя кровь.

У него текла кровь из-за меня. Чтобы я была в безопасности. Мое сердце сдавило, и нездоровое, незнакомое чувство охватило меня.

Он закрыл глаза.

- Возможно мне нравится истекать кровью.

- Возможно, ты - идиот.

Он открыл глаза и хихикнул.

- Ничего себе. Мне удалось заставить ангела радости назвать меня идиотом. Теперь я видел все.

- А я только что услышала смех печально известного Истона, - парировала я. - Думаю, что теперь я тоже все видела.

Его взгляд переместил с моего лица ниже, и его глаза с радужкой цвета фиолетовых ирисов практически светились в темноте.

- Рыжая?

- Да?

- Где твоя одежда? - Он не сводил с меня глаз, и я вдруг почувствовала смущение, что на мне было только нижнее белье. Никто не видел меня в таком виде. Я почувствовала, что он следит за каждым моим движением. Будто я падала во что-то неизведанное и не хотела быть пойманной. Я притянула колени к груди, чтобы прикрыться, и обхватила их руками.

- Она промокла в ванне, - сказала я. - Мне не понравилось ощущение на коже.

Он, наконец, оторвал свой пристальный взгляд и уставился в потолок, сжав челюсти. Через мгновение он наклонился, стеная. Он поднял руки немного и чертыхнулся.

- Помоги мне это снять, а?

- Твою рубашку?

Он кивнул, так что я протянула руку и осторожно помогла ему стащить рубашку с плеч. После того, как с этим было покончено, он головой уперся в стену и скривился.

- А теперь надень ее, прежде чем я сделаю что-нибудь, о чем пожалею.

Я действительно не знала, что он подразумевал под этим, но была благодарна за одежду. И вид. Истон выглядел как живое произведение искусства. Очерченные мышцы и шрамы рассказывали истории, которые он сам бы никогда не произнес вслух. Его грудь напряглась, выдувая палящий воздух из его легких. Это было завораживающее зрелище - видеть его в таком состоянии... во плоти, в крови... живого. Я внезапно не смогла пройти мимо необходимости прикоснуться к нему. Это было не просто подавляющим, радость пульсировала под моей кожей и давила на ребра, заставляя меня чувствовать себя так, как будто меня разрывало на две части. Это было что-то другое. Что-то неоспоримое, ломка, которую можно было успокоить только касанием кожей кожи.

Недолго думая, я пробежалась пальцами по синякам на его животе, обводя большие, зияющие раны на его боках. Там было столько боли. Если бы он только позволил мне, я бы могла взять немного ее. Он схватил меня за запястье. Я посмотрела ему в глаза и обнаружила, что он смотрит на меня, губы сжаты в тонкую линию, глаза напряжены, зрачки тлеют как угольки.

- Нет, - прорычал он.

- Пожалуйста, позволь мне помочь, - сказала я. - Я могу забрать немного боли.

- Чего это будет стоить? - спросил он, застав меня врасплох. Он сжал челюсти, когда наблюдал за мной. - Это обмен, не так ли? Ты даешь мне часть Небес, а я даю тебе Ад, вот и ответ.

Я проглотила страх, вставший комом в горле, и кивнула. Он снова собирался отодвинуться от меня. Я не могла позволить этому случиться. Я отчаянно нуждалась в этом. Разве он не понимал, что я нуждалась в этом также как и он?

- Только один раз, - попросила я. - Пожалуйста.

Он сглотнул, когда уставился на меня смущенно, жарко и испуганно. Я провела рукой по его побитым ребрам. Он с шипением выдохнул и запрокинул голову.

- Чего ты хочешь, Гвен? - прошептал он.

Я уставилась на его грудь, тяжело дыша с бешено стучащим сердцем.

- Я хочу коснуться тебя. И не хочу, чтобы ты останавливал меня.

Он заколебался, но когда я провела пальцами по крестообразным восходящим белым шрамам, которые тянулись по его ребрам, он не остановил меня.

- Эти остались с того времени, когда ты был жив?

Он напрягся, но позволил мне продолжать исследовать его.

- Да.

Я посмотрела ему в глаза.

- Почему ты оставил их?

Он посмотрел на меня в ответ. Мышца в челюсти дрогнула.

- Чтобы не забывать, как я их получил, почему я здесь... что я потерял.

- Они прекрасны, - прошептала я.

Он закрыл глаза и резко выдохнул. Он боролся, ведя внутреннюю борьбу с собой, чтобы отдать мне боль и принять взамен радость.

Я сопротивлялась внезапному, непреодолимому убеждению сократить пространство между нами и прижаться моими губами к его. Что-то настолько простое, и все же это чувствовалось большим, чем просто мы двое. Это должно было испугать меня. Если бы я призналась в таких побуждениях, то могла бы быть низвергнута, лишена всего, что делало меня дочерью моего отца. Но это не пугало меня. Это подбадривало меня. Где-то глубоко в себе я могла услышать предупреждение Скай.

Разве это не соблазн? Гвен, что если ты падешь?

Это было так. Я хотела его каждым волокном этого тела. Каждая часть меня нервничала, хотела и ожидала. Сладкое, захватывающее желание, катящееся от него, сказало мне, что он тоже этого хотел. Истон потянулся и коснулся моего подбородка, его пальцы как магнит притянули меня к нему.

- Я собираюсь поцеловать тебя, Рыжая, - сказал он грубо. - Наверное, тебе лучше остановить меня.

С бешено колотящимся сердцем я потянулась и проследила пальцами изгиб его губ.

- Я не хочу тебя останавливать, - прошептала я.

Наши губы соединились, будто кусочки паззла встали на место. Внутри, моя кровь начала кипеть, вспыхивать, затем внезапно меня охватил огонь, меня захватило это чувство, этот поцелуй, этот мальчик. Он схватил меня за запястье, и его пальцы прошлись по моей ладони. Его губы были гладкими и горячими. Мои были прохладными и неуклюжими. Я никогда ни с кем не целовалась, но так или иначе Истон действовал так, будто знал, что нужно делать. Он целовал меня так, будто он голодал. Он касался меня как, будто я была сделана из бумаги, а его прикосновения могли сжечь меня.

Огонь и лед бежали по моим венам. Небеса и Ад вели войну в моем сердце. Я не думала о падении. Я думала только об Истоне. О том, как его руки, горячие и жаждущие, скользили по коже, которой никто никогда не касался. Радость, вскипала во мне, становясь непреодолимой силой, и прежде чем я успела остановить ее, она выплеснулась. Изливаясь из моих ладоней, прижатых к его голой груди. Наполняя Истона светом, любовью и всеми вещами, которых он заслуживал, но никогда не позволял себе иметь. Он простонал в мой рот и притянул меня на колени, дрожа, и все же ни на минуту не останавливаясь.

Его боль ударила меня, будто я влетела в стену, пока у меня не сбилось дыхание от ее силы. Мое зрение пошло пятнами и почернело, но я держалась за него, позволяя ему вести меня через искривленные усики боли внутри. В глубине души, под темнотой, пылали угли света. Чем глубже он целовал меня, тем больше впускал меня, тем ближе я подбиралась.

Его руки двигались по моим бедрам, моим ребрам, обжигая меня, клеймя меня, гарантируя, что я никогда не буду той же самой Гвен после этого. Я достигла тлеющих углей надежды. Я хотела, чтобы он увидел их. Почувствовал их. Его рука отстранилась и опустилась на мое бедро, сжав. Вторая рука удерживала меня за челюсть, будто он не знал, удержать ли меня или отодвинуть.

- Боже, Гвен... - застонал он против моих губ. - Что ты со мной делаешь?

- Не останавливайся, - прошептала я. - Пока нет.

Я провела руками вниз и положила их на его раны, чувствуя, как они заживают от моего прикосновения. Новый толчок боли прошел через меня, облизывая мои внутренности как пламя. Я протолкнула его, дальше, дальше... если бы я могла просто...

Истон оторвался от моего рта, разрушая связь. Тлеющие угли исчезли в темноте, и все, что я видела, были тени и боль. Я обмякла на его груди и грелась в ощущении его рук, касающихся моей спины.

- Гвен?

Медленно, тусклый свет пробил отверстия через темноту, и мое зрение возвращалось часть за частью. Во мне радость и чистота вели тихую войну, уничтожая непрекращающуюся боль. Истон тяжело дышал. Его волосы были взъерошены, в глазах горело бешенство и волнение. Я коснулась его лица и слабо улыбнулась.

- Твои синяки прошли.

Я помогла тысячам душ за все свое существование, но ни одна никогда не чувствовалась так. Истон был настолько больше. Я едва коснулась его темноты и убрала. Я хотела. Я хотела этого... с ним. Я не могла даже подумать о возвращении к миру, который не включал его. Мое сердце заколотилось счастливо в груди, болящей так, будто это навсегда. Та боль сказала мне, что даже после того, как я потеряю это тело, моя душа никогда не будет той же, что это желание всегда будет частью меня.

Его брови сошлись на переносице. Он коснулся моего лица, ловя одну из слезинок кончиком пальца.

- Я сделал тебе больно?

Я покачала головой, схватив его за запястья, чтобы удержать.

- Ты не понимаешь...

Он снял меня со своих коленей и спрыгнул с кровати, будто я обжигала его.

- Ты позволила мне сделать тебе больно? Что с тобой не так, Гвен?

Он стал расхаживать по комнате, дергая себя за волосы.

- Что не так? - спросила я. - Разве ты не чувствуешь себя лучше?

Он посмотрел на меня так, будто я была сумасшедшей, и остановился на расстоянии в несколько футов от меня.

- Лучше? Конечно, я чувствую себя лучше, Гвен. Но... ты взяла это. Почему ты сделала это для меня? Почему?

Я проглотила страх, забивший мое горло, слова полились из меня прежде, чем я успела их остановить. Да я и не хотела их останавливать. Как я могла, когда это была правда?

- Потому что я люблю тебя.

Истон побледнел, его руки упали по бокам. Он отшатнулся и сглотнул.

- Не говори этого.

- Почему?

- Ты меня не знаешь, Гвен, - сказал он. - Если бы ты...

- Я знаю тебя. - Я встала на колени, чувствуя, что все, построенное между нами, рушится на моих глазах. Я хотела остановить его, чтобы заставить его позволить мне любить его. Позволить кому-то любить его. - Я знаю, что есть больше, чем ты даешь видеть людям. Что под этими перемешанными костями и кожей есть добро и свет, и мальчик внутри достоин гораздо большего, чем ему дали. Истон...

- Хватит! - Он зажмурился и покачал головой. Волосы закрыли его лицо, когда он надевал свой пояс. - Просто... остановись, Гвен. Прекрати пытаться исправить меня. Когда ты поймешь это? Я не могу быть исправлен.

Он схватил свою косу и заткнул ее за пояс, не глядя мне в глаза. Боль расцвела в моей груди. На сей раз она не принадлежала ему. Эта боль была полностью моей, ужасной и незнакомой. Он оттащил комод, стоящий перед дверью, пока я тихо наблюдала за ним. Я не знала, что еще сказать. Он не хотел быть любимым. Он не хотел любить меня.

Он остановился, положив руку на дверную раму, но так и не глядя на меня.

- Это не может снова произойти, Гвен. Этого больше не произойдет.

Он вышел и хлопнул дверью. Расколотое зеркало тряхануло, кусок стекла упал на пол и разлетелся на кусочки. 

 

Глава 16

Истон

В мире, полном искушения, Гвен была единственной, кому я не был способен сопротивляться, и я собирался сгореть из-за моей слабости. Не то, чтобы я не сгорал прежде, но этот раз будет намного хуже. На сей раз это будет вечность. Гореть вечность, зная что, кто-то как Гвен был там, с другой стороны, за пределами моей досягаемости. Я закрыл за собой дверь и прислонился к обжигающему металлу. Это не должно было быть так. От этого должно было легко убежать. Я зажмурился и ударился затылком о дверь.

Мне просто было нужно немного пространства. Подальше от ее слов. Подальше от взгляда ее глаз, любящих меня, молящих меня любить ее в ответ. Она понятия не имела, о чем просила. Если бы она понимала, то не смотрела бы на меня обнадеживающими глазами как у лани. Если бы она знала, что действительно означает любить кого-то такого, она бы испугалась. Она должна была испугаться. Только посмотрите, что сделал со мной один поцелуй.

Пока я шел по коридору, я быстро провел рукой по косе. Один быстрый разрез, и кровь потекла по моей ладони. Это не сработало. Моя ладонь горела и пульсировала настоящей, повседневной болью, но нечувствительность не приходила. Я начинал думать, что ее больше не существовало. Из-за Гвен. Из-за ее аромата, ее улыбки, ее прикосновения. Уйти? Я почти рассмеялся. Я мог бежать вечно, но никогда не смог бы убежать от огня, который она разожгла во мне.

Я промчался вниз по лестнице в ад, из которого только что выбрался. Больная правда состояла в том, что было легче стоять перед баром, полным дикарей, чем противостоять правде в ее глазах. Я был чертовым трусом. Пришло время закончить это. Мы должны были найти Тайлера и выбраться отсюда. Я должен был вернуть ее туда, где она должна была быть, прежде чем я разрушу ее. На нижней площадке лестницы народ все еще развлекался, но с другой стороны, это был Ад. Пытки не прекращались и не заканчивались. Это был бесконечный цикл, который развернулся передо мной во всей своей красе, темной и уродливой.

Это было мое будущее. На веки вечные. И впервые за всю мою загробную жизнь... это чертовски беспокоило меня.

Я избавился от ощущения безнадежности, злости на то, что Гвен вынудила меня желать чего-то, чего я никогда не мог иметь. Игнорируя свист и улюлюканье от сладкоречивых суккубов, крутящихся на танцполе, я проталкивался сквозь толпу. То, что я пришел сюда без рубашки, показывая мои шрамы, не принесет мне никакой чертовой пользы. Но с другой стороны, ни один из них не видел Рыжую, наполовину голую, с ее безупречной жемчужной кожей, просящей, чтобы ее коснулись.

Холодный, мертвый палец пробежался по моему позвоночнику, гася вспышку желания во мне.

- Возвращаешься к игре, жнец? - сказал знакомый хриплый голос позади меня.

- Когда как. - Я повернулся и блеснул Мие своей лучшей улыбкой. Она улыбнулась в ответ, показав серые зубы и пылающие глаза, и отбросила длинные темные волосы через плечо. - Я кое-кого ищу. Думаешь, ты смогла бы мне с этим помочь?

Она скривила глянцевые губки и провела пальцем по одному из шрамов на моей груди. Я боролся с убеждением отпихнуть ее подальше и не подыгрывать.

- А что мне за это будет?

- В следующий раз я принесу тебе что-нибудь симпатичное, - предложил я. - Что ты любишь, милая? Блондинов, брюнетов? Преданного мужа, квотербека колледжа с его блестящим будущим, недавно почившего? Назови свой леденец, и я доставлю его.

Голодный свет осветил ее глаза, и злая улыбка заиграла на губах.

- Прямо сейчас у меня настроение заполучить жнеца. С сексуальными шрамами, грязными волосами и фиолетовыми глазами. Ммм... я могу почувствовать этот запах на тебе.

Я сглотнул желчь, чувствуя себя больным.

- Почувствовать запах чего?

- Твоего счастья, - прошипела она.

Гвен. Она хотела забрать то, что дала мне Гвен. Разорвать, открыть раны, над которыми Гвен так сильно работала. Неделю назад я бы отдал это Мие охотно. Неделю назад я бы не стал волноваться о том, что думал или чувствовал какой-то наивный ангел. Сейчас же от мысли о том, что Гвен страдала ни за что, мне стало тошно.

- Дай мне попробовать, и я расскажу все, что ты захочешь узнать, - сказала Мия, ее голос прозвучал высоко, и в нем слышалась жажда. - Я так давно не ощущала ничего подобного, такого чистого.

Я с трудом сглотнул и сжал косу, ненавидя то, что я собирался сделать, даже если это было ради Гвен. Ради Тайлера. Из-за миллиона причин, которые были никак или очень сильно связаны со мной.

- Несколько дней назад сюда доставили душу. Ту, которая не должна была здесь быть. Я хочу его.

Она широко распахнула глаза, и ее улыбка увяла.

- Я... Я... не знаю.

- Ах... - Я слегка наклонил ее подбородок и заставил ее посмотреть мне в глаза. - Посмотри. Ты, моя дорогая, совсем не умеешь врать.

- Тебе не выбраться отсюда с ним, - отрезала она, отстраняясь от моего прикосновения. - Вот почему ты здесь, не так ли? Ты хочешь забрать его обратно.

- Он мой, - сказал я просто. - Я хочу то, что принадлежит мне. То, что он оказался здесь - ошибка. А я не совершаю ошибки.

Она рассмеялась, черный, истеричный звук, от которого мне стало холодно.

- Он стал принадлежать Аду в тот момент, когда твой неуклюжий друг жнец передал его. Ты должен сократить свои потери, прежде чем потеряешь еще. Она действительно довольно симпатична. Она - причина, почему ты так восхитительно пахнешь, не так ли? Могу поспорить, что на вкус она еще лучше.

Мысль о том, что Мия коснется Гвен, заставила мое зрение подернуться красной пеленой. Одним быстрым движением я вынул косу из кобуры и толкнул суккуба в стену. Я прижал лезвие к ее животу, не показывая.

- Скажи мне, где он, - прорычал я.

Она облизала губы, желание мерцало в ее глазах, несмотря на лезвие у живота. Для Мии это было не чем иным как прелюдией.

- Сначала попробовать.

Я думал о том, чтобы пойти другим путем. Подписаться на еще один раунд боли. Но воспоминание о кулаках и лезвиях Рока, ранах и переломах, все еще было слишком свежо. Мне требовалось некоторое время, прежде чем я буду готов к этому снова. Теперь, когда Мия знала, насколько особенной была Гвен, я не мог оставить ее защиты. Демоны никогда не оставят ее в покое.

Потом были губы Мии, манящие, предлагающие забрать все, что было у меня внутри. Если я позволю ей забрать этот свет, она сможет подарить мне онемение. Она может рассказать мне, где Тайлер. Я смогу убрать Гвен отсюда, подальше от меня. Обратно в то место, которое она заслуживала. Все, что требовалось, это поцелуй.

Я отпихнул болезненное ощущение, заблокировал ту часть разума, где плавали воспоминания о Гвен, и сдался. Словно чувство мое поражение, Мия улыбнулась, подалась вверх и прижалась своими губами к моим. Ее жадные пальцы крепко держали меня за волосы, а губы раскрылись под моими. На вкус она была как смерть. Как тьма и боль. Ничего в поцелуе не чувствовалось так, как было с Гвен. Это был вовсе не поцелуй. Это было кормление. И она в полной мере этим пользовалась. Свет, нездоровые чувства, которые заставили меня чувствовать себя живым, медленно встали в горле, жгли, цеплялись, липли, чтобы остаться внутри. Мия стонала и глубоко дышала, вытащив это, она проглотила все без остатка.

Я подавился яркой, золотой надеждой, которую Гвен вызвала во мне. Мия выкачивала ее, пальцами царапая мою грудь, дергая меня за волосы. Будто она забирала все хорошее и правильное из меня. Я чувствовал себя больным. Я чувствовала себя неправильно.

Этого было достаточно.

Я оторвался от нее, и она осела против стены, в глазах пылало удовлетворение. Облизывая губы, она потерлась о клинок у ее живота.

- Мне нравится немного боли с удовольствием, но клинок - это слишком, - промурлыкала она. - Хочешь снять девушке комнату?

Я глубоко вздохнул, запах пота, крови и пепла обернулся вокруг моих темных, пустых внутренностей.

- Мое терпение на исходе, Мия. Скажи мне, где он. Сейчас же.

- Еще один небольшой глоток? - надулась она. - Я не останусь в долгу.

Я схватил ее за руку, скользящую к низу моего живота.

- Ни за что. Говори.

Она нахмурилась и прищурилась на меня.

- Мир свихнулся, Направляющийся на небеса был здесь, и все немного сошли с ума. Они взяли его к внешним районам города, чтобы спрятать. Он прошел через многое, поэтому нет никаких гарантии, но в прошлый раз я слышала, что он был в Районе Мяса.

Район Мяса.

Я закрыл глаза, в животе все перевернулось. Я не мог взять туда Гвен. Если Мия говорила правду, мы, вероятно, найдем Тайлера по частям, если найдем его вообще. Я мог вернуть его к жизни, но не знал, насколько это будет хорошо. После такой пытки души возвращались неправильными. Он больше никогда не будет тем Тайлером для Эйприл. Будучи испорченным той тьмой, он будет похож на меня. Пятном среди жемчужно-белой чистоты Небес. Если Гвен будет здесь находиться намного дольше, то она закончит также.

Я отшатнулся от Мии подальше и убрал косу в кобуру. Ее запах вцепился в меня когтями, ее вкус обжигал мой рот. Я ненавидел это. Вытерев губы тыльной стороной запястья, я отступил, хотя Мия следила за мной с жадностью в глазах, желая большего.

- Спасибо за лечение, красавчик, - промурлыкала она, холодно целуя меня в щеку, разворачиваясь и уходя в поисках следующей жертвы. Пустое чувство, которое она оставила мне, распространилось по телу, сбивая меня как волна, у меня подкашивались ноги, и я пытался отдышаться. Я шагнул вперед и схватился за стену, тяжело дыша.

- Черт побери, - прошептал я, смаргивая пятна, перекрывающие мое зрение. В тот момент я никогда не чувствовал себя более слабым. Более неправильным. Я хотел Гвен. Я не просто хотел ее. Мне была нужна она, и я ненавидел это. Я эгоистично двигался к лестнице, с намерением найти мой путь обратно к ней, прежде чем я упаду. Если завтра мы собираемся рискнуть и пойти в Район Мяса, то я должен был вернуть свою силу.

Когда я, наконец, добрался до двери, то толкнул ее, но она не сдвинулась с места. Я посмотрел в трещину и увидел угол тумбочки, случайно блокирующий мой путь. Прислонившись лбом к двери, я давился от смеха. Этого было бы не достаточно, чтобы остановить того, кто захотел бы войти, но это, по крайней мере, дало бы ей несколько дополнительных ценных секунд, чтобы сбежать.

- Хорошая девочка, Рыжая.

Я собрался спать под дверью, но жуткие крики, раздающиеся со всех концов коридора, дали мне стимул втащить мою задницу в комнату. Я собрал все свои силы и резко толкнул дверь, она открылась настолько, что я смог протиснуться внутрь. В комнате было темно, Гвен свернулась на краю кровати, все еще в моей футболке. Она выглядела настолько маленькой и красивой, свет в темноте. При виде нее у меня перехватило дыхание. Я снова хотел предложить себя Року, чтобы искупить то, что Мия прикасалась ко мне. Искупить то, что я отдал ей драгоценный дар Гвен. Теперь глядя на Гвен, чувствуя темноту, пустоту и одиночество, я знал, что ничто не стоило того, что она дала мне. Даже Тайлер.

Я залез на кровать и лег рядом с ней. Я хотел коснуться ее. Я хотел поцеловать ее. Я хотел, чтобы мы существовали в мире, где все было хорошо, где было место, где я не был кем-то, кто причинит ей боль. Но я не сдавался. Вместо этого я перевернулся лицом к окну, закрыл глаза. После нескольких минут скрипнули пружины, и Гвен прижалась ко мне, прячась в жар моего тела. Ее губы прижались к задней части моей шеи, а руки легли между моими лопатками. Я прекратил дышать, боясь, что она перевернется. Боясь, что сам не выдержу и повернусь, чтобы обнять ее. Я ни за какое коврижки не мог разрешить себе сделать это.

- Засыпай, Истон, - прошептала она. - Сейчас так хорошо.

- Я никогда ни с кем не спал рядом.

- Я тоже, - сказала она, ее голос прозвучал мягко и сонно.

Ее тонкая рука легла на мою талию, чтобы прижать меня ближе. Я судорожно выдохнул, нерешительно взял ее руку и переместил ее на живот.

А затем, я сделал то, что не сделал практически пятьсот лет.

Я заснул. 

 

Глава 17

Гвен

Я проснулась из-за звучащих криков и вытянула руку, инстинктивно ища мальчика, рядом с которым я проспала всю ночь. Разочарование разлилось в моей груди, когда я не нашла его. Что бы было, если бы мы жили за миры друг от друга? Если бы мы просто... жили? Хотел бы он меня, если бы Бальтазар не был моим отцом? Если бы он не был так сломан? Если бы я не была такой наивной? Горло болело от невысказанных вопросов, когда я села на скрипучей кровати.

Торчащие пружины царапали мою кожу в течение ночи, оставив больные места на всем теле. Истон сидел на краю кровати, завязывая шнурки на черных ботинках. Утром он выглядел гипнотизирующим, взъерошенные волосы, голая спина, когда он наклонялся, показывались шрамы. Я хотела коснуться его, провести пальцами по татуировке змеи, которая тянулась вниз по шее и обвивала его плечо. Я не могла не задуматься, как будут ощущаться те мышцы, когда они будут двигаться под моими ладонями. У меня никогда не будет шанса узнать это. Не после прошлой ночи.

Он оглянулся через плечо.

- Привет... - Он немного улыбнулся мне, но как-то печально. - Ты хорошо спала?

- Да. - Я отвела взгляд, играя с волосами, пытаясь не думать о поцелуе. О том как он отказал мне. О том, насколько была права Скай... по поводу всего.

Истон напряженно смотрел на меня, и я встала, чтобы уйти от его пристального взгляда.

- Мы уходим? - Я схватила высохшую одежду с комода и разложила ее на кровати. Уперев руки в бока, я смотрела на гладкие черные штаны, задаваясь вопросом, как мне в них влезть. Прежде мне никогда не приходилось так одеваться. В первый раз, когда я надела их, я была в форме души. Теперь у меня было это смешное тело. Тот факт, что я оказалась перед необходимостью делать это впервые перед Истоном, не помогал. Каждое движение, которое он делал, было гладким и неторопливым. Дать ему увидеть, как я порчу что-то столь простое, как одевание, после того как он отказал мне накануне ночью, я не так хотела начать свой день.

Он встал, глаза были настороженными и усталыми.

- Смогу ли я уговорить тебя остаться здесь, пока я буду искать?

- Нет. Вероятно, тебе лучше не тратить лишних слов. - Изо всех сил пытаясь надеть обтягивающие кожаные штаны на ноги, я споткнулась и плюхнулась на кровать, пытаясь натянуть их на бедра. Истон удивленно наблюдал за мной, будто сдерживал смех.

- Я не эксперт в том, как все это работает, но разве не грубо, смотреть, как девочка надевает одежду? - Я раздраженно поставила руки на бедра.

Он приподнял бровь.

- Ты это делала? Я подумал, что у тебя припадок.

Я бросила в него ботинком, но он с легкостью поймал его, улыбнувшись. И это была разрушительная улыбка. Улыбка, которая разбила меня так, что чуть не подкосились ноги. Я убрала волосы за ухо и отвела взгляд, не зная, что делать с тем, как забилось мое сердце. Он не хотел меня. Продолжать показывать ему, как ужасно я его хотела - это сделает все только хуже. Что я делала? Почему я не могла быть похожа на Скай? На любого ангела, мелькающего на небесах? Сосредоточенной на работе. Неспособной желать... падения.

Я повернулась к нему спиной и быстро стянула его рубашку через голову, чтобы надеть свою. Когда я обернулась, Истон застыл на месте, пристально глядя на меня темными глазами. Он резко перевел свой взгляд на мой ботинок в его руке и откашлялся.

- Ты не знаешь, как надевать их? - спросил он.

- На самом деле нет, - призналась я. - Но я уверена, что смогу разобраться.

Он обошел вокруг кровати и встал передо мной, отвлекая меня своими штанами, низко сидящими на бедрах, и голой грудью. Я протянула ему рубашку.

- Хочешь поменяться?

Он ухмыльнулся.

- В чем дело, Рыжая? Это слишком для твоих невинных глазок?

Он шутил, но понятия не имел, сколько правды скрывалось за его словами. Он, возможно, видел себя недостойным хаосом, но для меня, он был прекрасен во всех отношениях. Он заставлял мое сердце биться быстрее, а кровь нестись по венам. Я смотрела на него также, как Тайлер смотрел на Эйприл. И впервые, я наконец поняла его страх, причины, почему он колебался, когда все, что я хотела - это чтобы он сделал шаг. Он боялся этой ужасной грызущей боли внутри. Когда я не ответила, Истон качнулся, выглядя неуверенным.

- Сядь. Я помогу тебе с этим.

Я опустилась на кровать и положила руки на колени, не зная, что с ними сделать. Истон встал передо мной на колени и взял пальцами меня за голень, подняв мою ногу и положив ее на свое колено.

- У тебя красивая улыбка, - сказала я. - Недостаточная, наверное, но... приятная.

- Недостаточная, ха?

- Маленькая, - поддразнила я.

- Ну, за последние пятьсот лет было не много поводов для улыбок, - сказал он, надевая ботинок мне на ногу и зашнуровывая его.

- И что сейчас заставило тебя улыбнуться?

Я хотела, чтобы он поговорил со мной, больше, чем чего-либо. Я не ожидала этого, но я помогала людям, и это не мешало мне желать его.

Он надел мой левый ботинок.

- Ты имеешь в виду кроме симпатичных ангелов, которые говорят плохие шутки и слишком храбры? Не многое.

- Ты думаешь, я храбрая?

- Думаю, что ты упрямая, - сказал он, полуулыбка играла на его губах. - И да... я думаю, ты храбрая.

- Мои шутки не настолько плохие.

Он фыркнул.

- Это спорно.

- Они заставили тебя рассмеяться.

Он застегнул последнюю пряжку и посмотрел на меня. Наши взгляды встретились и разожгли огонь, лед растаял в безмолвном пространстве между нами. Его рука задержалась на моей ноге. Мне было мучительно сознавать тепло его кожи, обжигающее через мои кожаные штаны, оставляющее отпечаток, который я никогда не смогу забыть.

- Что делает тебя счастливой? - спросил он.

Что делало меня счастливой? Прежде никто никогда не спрашивал меня об этом. Мой мир не включал счастье для меня. Я дарила его. Я прикусила нижнюю губу, думая о снеге, историях и фейерверке.

- Мне нравится наблюдать за читающими людьми, - призналась я. - В субботу утром в одну библиотеку приходят люди, которые читают детям. Мне это нравится, смешные истории - самые лучшие. Когда комната наполняется детским смехом, так легко потеряться во всем этом. Притвориться на мгновение, что я не невидимка или другая. Мне нравятся книги о путешествиях. Те с фотографиями. Так я могу посмотреть мир, который отец никогда не позволит мне увидеть. Мне нравится Рождество и снежные ангелы. То как отцы смотрят, прижавшись лицом к стеклу, в больнице Святого Антония, когда детей приносят в ясли.

Я подумала о том, как губы Истона прижались к моим накануне ночью. Как отлично наши рты подходили друг другу, будто нам было предназначено быть вместе. Я потянулась пальцами к моим губам и отпустила руку, чувствуя, как щеки вспыхнули. Истон делал меня счастливой.

- Мне понравилось целоваться, - прошептала я.

- Рыжая... - начал он, его взгляд опустился к моим губам. - Прошлая ночь была...

За стеной, представляющей из себя полуразрушенный обугленный гипсокартон, раздался новый раунд пронзительных криков. Истон закрыл глаза и сжал рукой мое колено.

- Не говори, что это была ошибка, - выпалила я. - Скажи, что этого больше не произойдет. Но не говори, что этого не должно было случиться.

Он пристально смотрел на меня, сжимая челюсти.

- Ты понимаешь, почему этого больше не произойдет?

Я отвела взгляд, мне было не по нраву жжение в глазах. Давление в моей груди раздулось до боли.

- Я уверен, что у тебя есть целый арсенал отговорок, чтобы держать меня подальше. Мне не нужно их слышать. Вчера вечером ты все ясно дал мне понять. Ты не хочешь меня. Мне действительно не нужно дальнейших объяснений.

Он сузил глаза.

- Ты думаешь, что я не хочу тебя?

- Все нормально, - сказала я, мой голос превратился в шепот. - Я просто... Я - это просто я. Я понимаю.

Я не была высокой и изящной как Скай. Темной и экзотичной, как жнец Аная, о которой он говорил. Я была просто наивной маленькой Гвен, которая, могло показаться, не могла удержаться подальше от неприятностей. Я понятия не имела, чего ожидать, если он на самом деле так обо мне позаботится. Он был прав. Мой отец и законы нашего мира никогда не позволили бы нам быть вместе.

Истон взял меня за подбородок и заставил посмотреть ему в глаза.

- В первую очередь, ты - не ничто. Ты - все, Гвен. Все, чего мне нельзя иметь.

Я нерешительно посмотрела ему в глаза и немедленно пожалела об этом. Честность и тоска в них заставили мою грудь разболеться, а силу воли разрушиться.

- Потому что я - ангел, - прошептала я. - Потому что ты - жнец.

- Потому что я - это я. Твой отец никогда не позволит кому-то такому как я испортить тебя. Если я позволю себе быть с тобой, то никогда не смогу от тебя уйти, - сказал он. - А тебе нужно, чтобы я ушел от тебя, Рыжая. На самом деле. Люди, которых я любил... они не просто умирали. Они сгорали.

Он думает, что любить меня - означает уничтожить меня...

Горячая слеза побежала по щеке, и Истон вытер ее. Прежде чем он мог отступить, я положила свою руку на его, удерживая его, задаваясь вопросом, коснется ли он меня когда-либо снова, когда мы здесь со всем закончим.

- Меня не стоит оплакивать, Гвен, - прошептал он.

- Для меня ты стоишь всего.

Стук в дверь разрушил момент между нами. Истон вскочил на ноги, схватил свою рубашку с кровати. Он натянул ее через голову и прижал палец к губам.

- В ванную, - прошептал он, вытаскивая косу из-за пояса. - Живо.

Я кивнула и соскользнула с кровати, торопясь спрятаться в ванной. Внутри, я прижалась спиной к стене рядом с дверью, тяжело дыша. Что, если это демон из бара? Истон сможет отбиться от него? Что если он навредит Истону? Я не думала, что смогу стоять в стороне и слушать, что там происходит. Мои мысли наворачивали круги и становились фанатичными.

Горячие пальцы коснулись моего подбородка, и я резко открыла глаза. Истон прижал свою руку к моему рту, чтобы не дать мне закричать. Он прищурился, пока я не кивнула, что успокоилась. Он опустил руку, чтобы протянуть мне осколок стекла, завернутый в кожу, затем уронил пакет у моих ног.

- Если что-нибудь произойдет... - Он всмотрелся в мое лицо, выглядя сомневающимся. - Сделай то, что нужно, чтобы выбраться отсюда. Возвращайся домой. Ладно?

- А ты? - прошептала я.

- Оставь меня, - сказал он без колебания. - Скажи «хорошо», Рыжая. Скажи, что сделаешь это.

Я сглотнула и кивнула, зная, что согласие означало, что я буду верна своему слову.

- Хорошо.

Его пристальный взгляд задержался на мне на семь секунд. Я считала. Семь секунд, которые чувствовались подобно вечности, так или иначе, этого все равно чувствовалось недостаточно.

- Хорошо, - сказал он.

А затем он ушел. Я посмотрела вниз на осколок в руке. Он чувствовался неправильно в моей аккуратной ладони. В тот момент я понятия не имела, кем я, как предполагалось, была. Жнецом. Ангелом. Просто еще одной потерянной душой. Но я знала... что была его. И я ни за что не брошу его, независимо от того что я обещала.

 

Глава 18

Истон

Я должен был снова ее поцеловать.

Нет, не должен. Но я не мог остановить мысли, бегущие в моем разуме, когда я готовился к тому, что ожидало меня в коридоре, колотящему в дверь так, что чуть не вылетали петли. Вчера вечером я дотащил комод и поставил его перед дверью, но эта баррикада вряд ли долго продержится. Гвен смотрела на меня большими, ясными глазами, ее чувства ко мне ярко сияли, как солнце... я едва мог сдержаться, чтобы не оказаться рядом с ней, не захватить ее губы, не распробовать их, не подавить их. Я закрыл глаза и прижался лбом к двери, запихивая это все и в так уже до краев набитый отдел моего ума, где лежало всякое дерьмо.

Я схватился рукой за косу и потянулся к дверной ручке. Если Рок или один из его поедающих душу приспешников думали, что они могут забрать Гвен, они глубоко заблуждаются. Я сгорю прежде, чем позволю этому произойти. Я убью каждого демона отсюда и до портала, прежде чем позволю этому произойти. К черту последствия. Что они сделают? Приговорят меня к Аду? Для этого уже поздно.

Начался следующий раунд ударов в дверь, и я резко распахнул ее с косой на изготовку. Высокое, долговязое тело, с грязно-светлыми завитками ввалилось в комнату и рухнуло на комод. От шока у меня широко распахнулись глаза, и я опустил косу.

- Боже...

- Близко. - Скаут посмотрел на меня заплывшим глазом и попробовал усмехнуться. - Может, закроешь дверь? Я прошел через Ад, чтобы оказаться здесь. В буквальном смысле. Не могу обещать, что какая-нибудь его часть не последовала за мной.

Я шагнул в коридор и быстро проверил, прежде чем закрыл за собой дверь. Я вернулся к Скауту, который наблюдал за мной с серьезным выражением лица. Скаут никогда не выглядел серьезным. Объединившись с тем фактом, что он был здесь, это не сулило мне ничего хорошего. Я убрал косу в кобуру, отказываясь признавать панику, пугающую до дрожи.

- Тебя послал Бальтазар, - сказал я.

Он вытер кровь с губ тыльной стороной запястья и рассмеялся.

- Нет, блин, Бальтазар послал меня. Ты можешь придумать еще какую-нибудь причину, по которой я притащил в Ад свою задницу?

Я прислонился к двери и закрыл глаза. Я был рад, он был здесь. Он мог забрать Гвен в то место, которому она принадлежала. Без нее было бы труднее найти Тайлера, но я мог сделать это. По крайней мере, теперь у меня было направление. Это должно было приносить облегчение, но нет. Так как я очень не хотел признавать, что бегство от нее было новым видом Ада для меня. Я знал, что будет трудно, но то, что вставало перед глазами, чувствовалось невозможным. Никогда не было такого, чтобы кто-то мог заставить меня чувствовать так, как сделала Гвен. Я никогда не давал, чтобы кто-то мог заставить меня... чувствовать. Потерять ее - означало вернуться во тьму, в оцепенелое состояние, в котором я жил в течение почти пятисот лет. Я пытался не дать себе потереть грудь, то место, где было больно.

- Что ты здесь вообще делаешь? - спросил Скаут. - Ты представляешь, какую бурю ты устроил там, наверху? Ты бесследно исчезаешь, бросаешь свои обязанности и убегаешь с долбаным ангелом. Ты и я, мы оба знаем, что он никогда не думал, что ты заведешь ее настолько далеко. Он думал, что она вернется к концу дня.

Я открыл глаза и пригвоздил его ледяным взглядом.

- Ты точно знаешь, что мы здесь делаем.

- Из-за паренька? - Его брови сошлись на переносице. - Ты рискуешь время ради этого гребаного мальчишки?

- Ты имеешь в виду мальчика, которого ты оставил здесь? - рявкнул я. - Мальчика, который проходит через невообразимую пытку, пока мы говорим, из-за ошибки, которую ты совершил? Это тот мальчик, которого ты имеешь в виду, Скаут?

Он сглотнул и побледнел под синяками. Синяки он, вероятно, получил в качестве оплаты за то, чтобы просто найти нас. Это означало, кто-то еще знал, где мы были, и думаю, это не Рок. Мое обещание поставить ему душу в обозримом будущем в обмен на сокрытие нас, было слишком многим, чтобы он нас сдал. А это означало, что здесь было не безопасно.

- Как ты нашел нас? - спросил я наконец.

- Ты протащил ангела через Ад, - сказал он сухо. - Ты не целиком вышел из-под радара.

- Я был осторожен.

- Да? - Он приподнял бровь. - Ты не слишком был осторожен. Маленький суккуб внизу поет тебе дифирамбы, пока мы говорим. Не может перестать говорить о жнеце, который на вкус как ангел. Тебе повезло, что я попал сюда первым, потому что она собирает их всех и накручивает.

Вина и сожаление походили на свинцовые грузы, давящие меня.

- Она дала мне подсказку, - ответил я, не узнавая своего собственного голоса.

- Поэтому ты позволил ей полакомиться тобой? - спросил Скаут. - Боже, чувак, это не ты. Что с тобой?

Я заскрежетал зубами, презирая стыд, который чувствовал.

- Я сделал то, что должен был сделать. Конец истории.

- Ты позволил ей покормиться тобой? - спросил тонкий голосок из разваливающегося дверного проема. Мой желудок упал, а глаза Скаута расширились, когда он развернулся, чтобы взглянуть на ангела за его спиной. Гвен шагнула в комнату, когда я не ответил. Она бы знала, если бы я солгал. Мое сердце жестко ударило против ребер, убеждаясь, что я чувствовал то, что собирался с ней сделать. Я бы целыми днями защищал ее от мира, полного острых краев и кошмаров, но это не имело значения. В конце концов, я собирался быть тем, кто обидит эту девушку.

- Да.

- К-как? - Она сложила руки на груди. - Как она питалась тобой?

- Ты знаешь, как они питаются, Рыжая. - Я убрал рукой волосы с лица и отвел глаза. - Я должен был поцеловать ее.

- Когда? - Ее голос дрожал, выдавая боль. Боль, которую причинил я. Я пытался не дать себе пасть на колени и молить о прощении. Лучше бы ей ненавидеть меня. Любить меня... это будет ее концом, если я позволю.

- Прошлой ночью.

Вот. Это было оно. Я был придурком. Я поцеловал кого-то еще. Позволил Гвен страдать, чтобы дать мне тлеющие угли ее света... и затем отдать его. Я позволил той холодной, мертвой пиявке высосать его прямо из меня. Глаза Гвен вспыхнули болью, и она отошла на шаг.

- После... - Она закрыла глаза, и слеза просочилась мимо ее ресниц и вниз по щеке. - После того, как мы... ты...

После ее первого поцелуя...

- После чего? - Скаут переводил взгляд то на одного, то на другого. - О, черт по...

- Заткнись, Скаут! - Я посмотрел на Гвен. Она вздрогнула на звук моего голоса, воткнув новую иглу боли в мое сердце.

- Послушай... ради тебя я вытаскиваю палку из задницы и ищу девчонку, но... - Он подошел поближе и понизил голос. - Дочь Бальтазара? Если он узнает об этом... если он уже не знает... с тобой покончено. Ты же понимаешь, да?

Я посмотрел ему в глаза, и что-то в них заставило его отступить.

- Думаешь, я не знаю этого?

Гвен рванула вперед, но остановилась прежде, чем коснулась меня.

- Нет! Ты не понимаешь. Все это сделала я. Я поцеловала его. Он не хотел. Он даже не любит меня. Он не любит никого. Ты из всех людей должен знать это.

- Обычно, я бы тебе поверил, но тот факт, что он здесь, с тобой, говорит о многом. - Он оглядел Гвен, одежду из черной кожи, ее светящуюся кожу и блестящие распущенные рыжие волосы. Его взгляд опустился на осколок стекла в руке, и он ухмыльнулся. - Не могу сказать, что виню его. Хорошие девочки, ставшие плохими, довольно горячие.

Когда ее щеки вспыхнули, непроизвольный рык вырвался из меня. Прежде чем я смог обуздать внезапную вспышку гнева, я толкнул Скаута через комнату и ткнул ему пальцем в грудь.

- Никогда так не говори о ней. Никогда.

Скаут осторожно смотрел на меня и медленно поднял ладони в знак капитуляции.

- Боже, чувак... прости. Ладно. - Он посмотрел на Гвен. - Я извиняюсь.

- Чего хочет Бальтазар? - спросил я.

- А как ты думаешь, чего он хочет, Эйнштейн? Он хочет вас обоих. Еще вчера. Ты должен был напугать ее и привести домой. Не похищать.

Гвен посмотрела на меня с мольбой в глазах.

- А что насчет Тайлера? Мы не может бросить его. Не после всего через что мы прошли.

Она была права. Ни один из нас никогда не будет в покое, если мы разочаруем его, когда закончим со всем этим. Я снова посмотрел на Скаута.

- Забери ее обратно, - сказал я. - Скажи Бальтазару, я прибуду для наказания, когда заберу паренька и доставлю его в то место, которому он принадлежит.

Скаут покачал головой.

- Это не будет просто наказание. Не на сей раз. Ты завел его дочь очень далеко, Истон. Чего ты ожидал?

- Я знаю.

- Нет! - Гвен схватила меня за руку, я закрыл глаза, когда резкое облегчение нахлынуло на меня, утолив мою жажду, исцелив меня. - Я не уйду. Я не уйду отсюда без Тайлера. И ты ни за что не встретишься с отцом без меня. Он должен понимать, что я втянула тебя в это. Что это все моя вина. Если бы я не вмешалась с самого начала и не удержала Тайлер в том кафе, никого из нас не было бы здесь.

Я открыл глаза и потянулся, чтобы коснуться ее мягкой кожи. Вспоминание - это все, что у меня останется, когда мы со всем разберемся. У меня было такое чувство, что реального правосудия для Гвен не будет.

- Я мог бы сказать нет, Рыжая, - сказал я. - Я мог бы уйти.

Она прищурилась.

- Тогда почему ты этого не сделал?

- Потому что я хотел... - Я провел пальцами по волосам, потом размял ими шею, пытаясь подобрать слова. Почему я не ушел, когда у меня был шанс? Поскольку в глубине души... я хотел ее. Я хотел ее с первого момента, как увидел.

- Ты хотел чего? - подталкивала она.

Я опустил руки.

- Тебя. Думаю, я хотел тебя с тех пор, как в первый раз увидел тебя, там, на улице. Ты не смотрела на меня как на монстра. Как на смерть. Ты смотрела на меня, будто я был... чем-то большим. Как, черт возьми, мне было не захотеть тебя?

Я, наконец, остановил поток слов. Это было не то, что я когда-нибудь бы произнес при нормальных обстоятельствах, но если это было окончательное прощание, что мне терять? Когда я вернусь к Бальтазару, больше ни на что не будет шансов.

- Ты нечто большее, - прошептала она.

Я потянул Гвен к себе и прижался губами к ее волосам. Эта девочка заставила меня так многого хотеть. Этой девочке удалось прорваться через стену, которую я строил прошлые пятьсот лет вокруг моего сердца. Я должен был отпустить ее. Позволить ей остаться - доказало бы, каким я был эгоистом.

- Ты должна уйти, Рыжая, - сказал я в ее волосы, чувствуя, как еще один участок стены опускается. Боль была быстрой и не могла замениться онемением, она мчалась по обломкам и топила меня изнутри. Скаут посмотрел на меня так, будто он никогда не видел меня раньше. Я закатил глаза и знаком показал ему отвернуться, чтобы не видела Гвен, пытаясь замаскировать чувства внутри.

- Нет! - Она отодвинулась от меня, неуместная решимость показалась в ее глазах. - Ты не можешь говорить мне, что делать. Ты не должен говорить мне таких вещей, а потом ждать, что я оставлю тебя здесь в полном одиночестве.

Я заметался по комнате, рыча.

- Ты не захочешь пойти туда, где он находится, Гвен! Ты не захочешь видеть это. Я не хочу, чтобы ты видела это. Тебе нужно вернуться к отцу. Тебе нужно вернуться туда, где твое место.

- Я... - Ее глаза заблестели. - Мое место рядом с тобой.

Я остановился и посмотрел на нее, и совершенно новая трещина отколола часть моего сердца.

- Как бы я хотел, чтобы это могло быть правдой, но это не так. Ты должна быть в месте лучшем, чем я когда-нибудь окажусь. Мы оба знали, что это никогда не сработает, когда все закончится. Тебе нужно вернуться домой.

- Ты не можешь принимать решение за меня, - сказала она, скрещивая руки.

- Ты хоть представляешь, как раздражаешь, когда бываешь такой упрямой?

- Ты сказал, что тебе нравится, когда я упрямая, - сказала она. - Ты сказал, что я была храброй и заставила тебя улыбаться.

Я вскинул руки.

- Тогда это было временное помешательство!

Скаут встал между нами.

- Насколько мне не хочется прерывать эту эксцентричную ссору влюбленных, - начал Скаут, - Я не могу вернуться без вас. Я и так нахожусь в довольно щекотливом положении с большим парнем. Как вы думаете, что он со мной сделает, если я вернусь ни с чем?

Я подошел к окну и уперся руками в покрытый пеплом подоконник, глядя через мутное стекло на улицы Ада. Под нами бушевала постоянная война с миллионами душ, проигрывающими в конце. На расстоянии жар города исчез, и бушевал ледяной шторм. Это будет нелегко, но со Скаутом, у нас мог быть шанс прорваться и обезопасить Гвен. Добираться до Района Мяса не займет много времени. Мы туда доберемся, менее чем за сутки. Если прорвемся туда, то можем получить шанс забрать Тайлера до взрыва печи. И тогда все может закончиться. Я сам смогу доставить Гвен домой. Получить все то, что Бальтазар для меня приготовил. Я повернулся к Скауту и Гвен, которые, молча, смотрели, будто готовые сразу же дать мне отпор, что бы я не сказал. Я смахнул пепел с рук на штаны.

- Пошли за мальчишкой. 

 

Глава 19

Гвен

- Сначала ты заставляешь меня улизнуть из кошмарного клуба, спуская мою задницу по плавящейся крыше, а теперь ты ведешь меня на показ по улицам, как свежеприготовленную индейку. Я наверное пахну как долбанный гриль для этих отморозков, - пробормотал Скаут позади меня, держа приготовленную руку на косе. - Боже... я потею. Я определенно не скучаю по этому.

Он вытер плечом лицо, и Истон усмехнулся, когда я спряталась от проходящего по улице демона.

- И это говорит парень, который овладевает людьми по выходным ради забавы.

- Мне нравится курить. Я люблю есть блинчики. Мне нравится забираться на заднее сидение Камаро 1969 года с живой девушкой время от времени. Я не люблю, когда мои шары поджариваются в преисподней.

Истон оглянулся на меня через плечо и сказал.

- Тебе не обязательно быть здесь. Ты всегда можешь вернуться и испытать удачу с Бальтазаром.

Скаут поглядел на меня и покачал головой.

- Я выбираю потные шары.

Истон подмигнул и вернулся к движению по улицам, забитым беспокойными демонами и замученными душами. Переполненные энергией и жестокостью потоки боли свистели, когда выбегали из трещин на улице. Я сосредотачивалась на каждом шаге, глядя, как мои покрытые пеплом ботинки перескакивают и избегают изнурительной жары, просачивающейся из расщелин в земле. Это было легче, чем наблюдать за ужасами, которые творились вокруг меня. Не то чтобы два жнеца, образующие плотную преграду вокруг меня давали много шансов, чтобы увидеть что-то или быть замеченной.

Мы последовали за Истоном, и, повернув за угол, он резко остановился. Стена с прикованными душами простиралась вдоль дороги перед нами, они вопили, когда группа демонов поставила их на колени при помощи кнутов и лезвий. Демоны хихикали, когда души падали на землю, корчась от боли. Внутри все кололо будто иглами, заставляя желудок сжаться. Я прикрыла рот рукой и отступила назад. Скаут схватил меня за плечи. Истон повернулся к нам, его губы были сжаты в тонкую линию. Он кивнул Скауту, и мы отошли настолько, чтобы нас поглотила толпа.

- И это твой план? Ты в своем уме? - сказал Скаут, страх плескался в его ярко-голубых глазах. - Ты действительно хочешь закончить как они? - Он указал на линию душ, потом вытер капельки пота, катящиеся по вискам. - Они узнают, что она такое, - сказал он.- Я имею в виду... только посмотри на нее!

Истон убрал клинок.

- Это единственный путь в Район Мяса.

Скаут засмеялся, убирая волосы со лба.

- Ты хоть слышишь себя? Район Мяса? Мы добровольно пробираемся все глубже в Ад, чтобы добраться до Района Мяса. Ради чего? Ради паренька, который будет похож на говяжий фарш, когда мы туда доберемся!

Истон глянул на него предупреждающе, и Скаут отступил на шаг.

- Нас бы здесь не было, если бы не ты.

- Правильно, - усмехнулся Скаут. - Продолжай винить во всем меня. Это я нарядил дочь босса в откровенный наряд и притащил ее в преисподнюю на верную смерть.

Гнев вспыхнул вокруг Истона, как взрыв, но я не могла расслышать непрерывный поток слов, льющийся из его рта. Я слышала только плач. Тихий, невинный и юный. Ребенок. Там был ребенок. Ужас и паника прожгли барьер здравого смысла оставаться на месте. Замогильная грусть в голосе тянула меня вперед, как зов сирены. Я отвернулась от двух спорящих жнецов и позволила этому вести меня сквозь толпу. Я держала голову опущенной, сдавливая обернутый кожей осколок стекла в руке так сильно, что он впивался в мою ладонь.

На краю улицы толпа расступилась, и черная детская коляска бросилась в глаза. Я быстро осмотрелась, чтобы удостовериться, что за мной никто не наблюдал, затем помчалась к коляске на сломанных колесах. Внутри, крошечное, бледное личико посмотрело на меня. Сажа окрасила его щеки, и груда пепла покоилась вокруг его пальцев ног. Он моргал устрашающе пустыми глазами, затем начал кричать снова и снова.

Я потянулась и взяла ребенка на руки. Он чувствовался неправым. Костистый и холодный, а глаза - плоские и унылые. Он не чувствовался так, как я всегда думала, будет чувствоваться ребенок, толстым и теплым. Он не корчился, только кричал. Я качала его, прижимая к груди и гладя по голове, воркуя, напевая, делая все, чтобы ему было хорошо. Он прижался щекой к бьющему сердцу, будто слушая, затем принюхался.

- Мой малыш! - прокричал пронзительный голос. - Пожалуйста. Пожалуйста...

Я осмотрелась и обнаружила женщину, глядящую на нас, сложив руки на груди, прикованную к столбу. Слезы текли по ее грязному лицу. Она протянула руку, желая. Я посмотрела вниз на малыша и обратно на нее.

- Он твой?

- Да! - Ее глаза были дикими, она смотрела то на толпу, то на меня. - Сейчас, пожалуйста, отдай его мне, прежде чем будет слишком поздно!

Я ступила ближе.

- Слишком поздно для чего?

Она дергалась в цепях, еще больше кромсая свои запястья.

- Ты не понимаешь. Он вернется! Он всегда возвращается. Ты должна отдать его мне...

Она зарыдала. Я могла чувствовать ее боль. Глубокую боль, режущую и древнюю. Сколько времени она так провела? Сколько времени ее пытали криками ее ребенка, до которого она не могла добраться? Это было варварство. Я начала идти вперед, держа ребенка у груди, и горящая рука схватила меня за локоть, чтобы остановить.

- Гвен! - Истон дернул меня подальше от истеричной матери. - Какого черта? Я повернулся, а тебя нет. Ты вообще понимаешь, что могло произойти?

Я могла сказать, что он пытался оставаться спокойным, но таким он не выглядел. Он был похож на человека, собирающегося психануть. Я потянулась и погладила его по щеке. Мгновенное облегчение прошло через него, подавив беспокойство. Он схватил мою руку, прижал ее к его груди.

- Больше никогда так не делай, - прошептал он. - Ты не сможешь убежать. Не здесь.

Я кивнула и опустила руку вниз к кричащему ребенку. Потребность исправить это, уничтожить боль этого ребенка, его матери, она была живым существом во мне. Я не могла остановиться. Это то, что я делала. Это то, кем я была. Его глаза выглядели утомленными, когда он понял, что происходило.

- Рыжая... что ты делаешь?

- На что это похоже? - сказала я, улыбаясь ребенку с пустыми глазами.

- Ты не можешь в это вмешиваться, - прошептал он. - Ты даже не представляешь, с чем ты играешь.

- Это просто ребенок. - Я прижила его к себе и посмотрела на мать, которая тихо плакала, причитая, протягивая руки к младенцу. - Никто не заслуживает такого...

- Это не ее ребенок, Гвен, - спокойно сказал Истон. - Точно так же, как в той пещере это была не моя сестра. Положи его и давай выбираться отсюда.

Я проигнорировала его и вывернулась из его рук, направляясь к матери. Радость, вспыхивающая во мне, вела меня вперед, ощущая выход. Шанс освободить. Ее щеки были мокрыми от слез. Она потянулась, чтобы вытереть их тыльной стороной запястья, и смотрела за мной с ржавой надеждой в глазах.

Я тепло ей улыбнулась и вручила ребенка. Она прижала его к груди и зарыдала, когда целовала малышка в голову.

- Спасибо, спасибо, спасибо, - плакала она, шепча снова и снова.

Чувство облегчения смыло напряженность, когда радость потекла из меня в нее. Я сделала шаг назад, и Истон воспользовался преимуществом, хватая меня за руку и отделяя меня от демонов, собирающихся вокруг нас, смущенных актом сострадания.

- Она счастлива, - прошептала я, улыбаясь, когда он тащил меня прочь. Я могла чувствовать усики радости, поднимающиеся из темноты. Я не думала, что когда-нибудь почувствую это здесь. Это ощущалось лучшей победой.

Истон мельком глянул на меня, серьезность поселилась в его глазах. Он попытался тянуть меня быстрее.

- Ей не разрешено быть счастливой, Гвен. Не здесь. Больше никогда.

- Нет...

- Теперь нам нужно идти, - сказал он быстро. - До того...

- Что это такое? - проревел угрожающий голос. Разрывая меньших демонов на своем пути, животное с жирной черной кожей и покрытыми пленкой белыми глазами проталкивалось через толпу. Земля завибрировала, и Истон дернул меня под прикрытие толпы, прежде чем та тварь смогла найти нас. Тяжелое облако страха переместилось, хотя воздух был наполнен радостью, которую я создала. Мое дыхание начало вырываться из легких слишком быстро, заставляя мир вращаться вокруг меня. Демон прошел мимо меня, оттолкнув. Внезапный взрыв жара опалил мою ногу. Когда я открыла рот, чтобы закричать, Истон закрыл мой рукой рот и потянул меня подальше от жара. Боль терзала мою ногу, в то время как слезы заливали глаза. Колени, казалось, были готовы подкоситься, таким образом, я осела против груди Истона. Он удержал меня и прижал губы к моему уху.

- Прости, - прошептал он.

Я кивнула, понимая, что мы должны были выбраться незамеченными, и он убрал руку.

Демон приблизился к женщине, которая сжалась, сгорбившись, чтобы защитить младенца в ее руках. Он рассмеялся над ее попыткой, и мухи полетели из его рта. Когда он потянулся вниз и вырвал ребенка из ее рук, она закричала, поднимаясь, чтобы ударить его в грудь кулаками.

Ребенок... нет... не ребенок. Радость, которая жила во мне, которая управляла мной, задушила боль, вынудив меня действовать. Я начала бороться с Истоном.

- Нет... - Я вывернулась из его рук.

Истон шепотом ругнулся.

- Гвен, стой!

Я прокладывала себе путь через толпу и резко остановилась. Демон схватил женщину за волосы и поднял ее над голодной толпой.

- Давайте все посмотрим, что происходит, когда ты получаешь мир, который тебе не принадлежит! - прорычал он, потом разорвал женщину надвое. Кровь брызнула в толпу, и та стала безумствовать, рвать, кусать. Прикованные души были вырваны из линии, будто легкая добыча, которой можно было питаться. Темная и злая боль ударила меня, удваиваясь, поглощая меня темными глубинами Ада. Пятна танцевали у меня перед глазами. Заживающая энергия радости во мне вела проигрышную битву.

Этого было слишком. Слишком много. Слишком много. Слишком...

- Тащи ее оттуда! - прошипел голос Скаута откуда-то из темноты. - Здесь все выходит из-под контроля. Мы должны выбраться отсюда и быстро.

Это был настолько сильный удар, что колени подкосились. Мне показалось, что я падаю, но я не могла остановить это. Это было ее... матери. Даже разорванной на куски, я чувствовала ее боль, полное отчаяние, сосущее и идущее из ее частей. Я чувствовала себя так, будто это меня разорвали пополам. До этого, черт возьми, я никогда не знала настоящей боли... но О Боже... как это больно. Эта боль тащила меня вниз к гораздо более темному месту.

- Нет, не нужно. - Истон обхватил меня за талию и прижал к груди, прежде чем я ударилась о землю. Его губы коснулись моего уха, его дыхание было горячим и гипнотическим. - Послушай меня, Гвен. Я знаю, что это плохо, но ты сильнее этого. Я видел.

В ответ я захныкала, неспособная сказать ему, что не чувствовала себя сильной. Я даже не чувствовала себя Гвен. Я чувствовала себя так, будто Гвен осталась позади, и только это тело и боль существовали.

- Посмотри на меня. Ты можешь уйти отсюда, и мы продолжим. Мы заберем Тайлера и выберемся отсюда. Ты сейчас встанешь и пойдешь, потому что ты - самый сильный человек, которого я когда-либо встречал. Поняла?

Звенящий звук пронзил мои барабанные перепонки. Свет рванул ко мне, как грузовой поезд, будто радость прокладывала путь обратно к сознанию. Я моргнула Истону, все еще неспособная говорить, но для него этого было достаточно. Он кивнул и помог мне подняться на ноги. Я споткнулась, но сумела устоять с его поддержкой. Держа меня за руку, он потянул меня через толпу. Каждый шаг дальше от толпы давал мне глоток облегчения, но он не блокировал адские звуки бунта позади нас. 

 

Глава 20

Истон

Я не смотрел на Гвен. Я не мог. Я чувствовал, как она дрожала, но была очень тихой. Слишком, черт побери, тихой. Я снова задумался, как я мог согласиться привести ее сюда. Она существовала всего лишь около семнадцати лет. Ангел или нет, она была долбанным ребенком. Ее нельзя было травмировать этим местом, чтобы оно преследовало ее вечно. Все остальные заслуживали этого. Но Гвен... она ринулась в бой в охваченные войной земли, которые смерть оставила позади. В то время как я пожинал мертвых, она делала невозможное. Она сшивала поломанные, печальные души живых.

Мы миновали еще несколько кварталов, используя в своих интересах отвлечение, которое неумышленно вызвала Гвен. Линия скованных душ начала сопротивляться, появлялись щели там, где демоны вырывали их из линии. Мы проскользнули через отверстие незамеченными и направились к окраине города.

Скаут толкнул мою руку рукояткой своей косы и кивнул на ряд заброшенных вагончиков. Черные виноградные лозы сплетались в скользкий барьер по сломанным железнодорожным путям, извиваясь под нашими ботинками как змеи, затягивая и наматываясь при нашей попытке прорваться через них. Я вытащил сапог и остановился у вагона ржавого цвета, поднимая два пальца, чтобы показать Скауту жестом идти первым. Он вскочил передо мной, исчезнув в темноте внутри, чтобы проверить. Минуту спустя он высунул голову.

- Все чисто, - сказал он.

Я кивнул и поднял Гвен. Скаут потянулся, чтобы встретить меня и затащил ее в вагончик. Внутри, пепел покрывал пол вагона, и масса кровавых мух цеплялась за потолок. Я опустился перед Гвен, Скаут стоял над нами, потирая заднюю часть своей шеи, выглядя встревоженным.

- Она поправится?

Гвен моргала пустыми глазами. Я провел большим пальцем по ее щеке, чтобы стереть кровь.

- Она чувствует это. Их боль. Одиночество. Пытку. Все это.

Скаут широко распахнул глаза.

- И она прошла настолько далеко?

- Она упрямая.

Гвен закрыла глаза, и ее брови сошлись на переносице.

- Не говорите обо мне так, будто меня здесь нет.

Я выдохнул и выдавил для нее слабую улыбку.

- Я не думал, что ты здесь. У тебя заняло некоторое время, чтобы вернуться.

Она посмотрела вниз на дрожащие руки и ахнула.

- Это... ее кровь?

- Она уже мертва, - сказал я. - Она вернется к жизни к концу дня, чтобы начать все заново. То, что случилось... это не твоя вина. Просто все здесь работает именно так.

Она судорожно вздохнула и отчаянно начала пытаться вытереть руки о штаны, трудясь, пока ее кожа не стала выглядеть красной. Рыдание вырвалось из ее горла, а плечи сгорбились, когда она сжалась в комок.

- Я сделала это, - выдавила она. - Я сделала это. Я сделала...

- Эй... - Я схватил ее за руки и удерживал. Она попыталась вырваться, но я держал, не желая, чтобы она причинила себе боль. Она была сильной. Больше, чем понимала. Сильнее, чем когда-либо буду я.

- Я хочу, чтобы это ушло, - сказал он. - Мне нужно, чтобы это ушло! Пожалуйста. Мне плохо. Я просто хочу, чтобы это ушло!

Я оглянулся назад, ища, и Скаут бросил мне рюкзак. Он провел пальцами по локонам, взгляд смягчился, когда он посмотрел на Гвен.

- Я... э... пойду, осмотрюсь. Поищу более тихий маршрут. Я дам вам, ребята, пару минут.

Я расстегнул молнию на рюкзаке и кивнул, передав благодарность за небольшое личное пространство молчаливым взглядом. Он выпрыгнул из вагона, и я остался один на один с Гвен. Не самое безопасное место для меня. Вне этих стен можно было представить бесчисленные опасности по большей части... но для меня самая большая угроза сидела напротив меня с широкими, невинными глазами. Я уже слишком глубоко увяз в этой девчонке. Настолько глубоко, что не думал, что когда-либо найду дорогу обратно. Эта вещь между Гвен и мной, эта непреодолимая, необходимая, потребляющая штука... казалась неизбежной.

Я смотрел вниз на это красивое существо, которому удалось вывернуть мою душу наизнанку за пару дней. Она дрожала так сильно, что ее кости грохотали, будто музыка ветра. Я снял свою рубашку и пропитал уголок водой, затем начал вытирать кровь с ее лица. Как только я закончил с лицом, начал вытирать ее руки, убирая смерть, скрывающую ее пылающую кожу. Я мог чувствовать ее пристальный сомневающийся взгляд на мне. Я сосредоточился на последних каплях крови на ее коже. Я не думал о том, как ужасно я хотел продолжать касаться ее.

- Спасибо, - прошептала она.

Я поднял подбородок, чтобы встретиться с ней взглядом, и печаль в ее глазах сделала невозможным отвести взгляд. Я хотел, чтобы она ушла. Я хотел девушку, которая хихикала над плохими шутками и видела красоту во всем вокруг нее. Я хотел Гвен.

- Всегда пожалуйста.

- Ты хочешь, чтобы он забрал меня, не так ли? - спросила она, ее голос был изломанным и слабым. - Я задерживаю тебя. Ты уже мог бы забрать Тайлера, если бы не я, со связью или без.

Я не ответил, и она отвела глаза, поднимая руку и вытирая одинокую слезу, бегущую по щеке.

- Ты должен этого хотеть. Кто-то должен запереть меня, таким образом, я больше никому не смогу причинить боль. Если мне повезет, то это будет всем, что сделает со мной Отец, когда я вернусь домой.

- Это довольно глупо слышать от такой умной девушки.

Она дернулась, гнев вспыхнул в ее глазах, и она встала.

- Это не глупо. Это правда. Со мной что-то неправильно. Ангелы не делают вещей, которые делаю я. Они не вмешиваются и не отправляют чистые души в Ад. Они не нарушают правила. Они не хотят того, чего хочу я. Они не хотят, и точка! И они, конечно, не влюбляются в... в...

Я встал и прижал ее к стене. Она широко распахнула глаза и тяжело дышала.

- В кого, Рыжая? Они не влюбляются в кого? Произнеси это.

Она покачала головой, отказываясь отвечать. Я поставил руки на стену вагона по обе стороны от ее головы и придвинул к ней лицо. Мое сердце кричало в груди невысказанные вещи. Вещи, которые должны были быть сказаны.

- Они не влюбляются в кого-то как я, - сказал я.

Она смело выдержала мой взгляд, сжав руки в кулаки по бокам. Я должен был дать ей немного пространства. Я этого не сделал. Я хотел услышать, как она говорит это. Я должен был услышать, как она скажет это, если здесь в аду у меня был шанс дать ей уйти.

- Они не влюбляются в кого-то, кто неспособен полюбить их в ответ, - наконец сказала она.

Я закрыл глаза, ненавидя то, что она говорила, и правду в этих словах, жалея, что я не мог быть тем, в чем она нуждалась, чего она заслуживала. Теплые, успокоительные пальцы коснулись моего лица, и я открыл глаза, чтобы обнаружить ее, с осторожностью наблюдающую за мной.

- Ты не захочешь, чтобы я любил тебя, Рыжая, - сказал я, торжественно. - Я живу во тьме. Я всегда буду жить во тьме. Ты последовала за мной достаточно далеко, и ты никогда не вернешься к свету. А ты, ангел... ты принадлежишь свету.

Она сжала губы, но глаза говорили о многом. Она уже столько поставила на кон ради меня. А я столько всего отверг.

Я принадлежу тебе. Я люблю тебя.

Я поцеловал ее. С силой, голодом и отчаянием из-за того, что это неизбежно будет отнято. Я не хотел любить того, кого у меня снова отнимут. Я никого не хотел любить. И все же я любил. Любил ее. Потреблял ее. Губил ее. И я не мог остановиться. Я схватил ее за бедра и поднял ее так, чтобы она обхватила меня ногами за талию. Ничто никогда не чувствовалось настолько хорошо. Правильно. И ошибочно. В конечном итоге я должен был бы уйти, позволить ей уйти. Но не прямо сейчас. Прямо сейчас я был рад заблудиться в расплавляющем ум способе, как ее мягкое тело прижималось к моему во всех правильных местах. Ее губы переместились ниже, нуждаясь в этом так же, как и я. Ее руки обвили мою шею и зарылись в волосы, притягивая меня ближе к Небесам, ближе к моему концу. Я позволил ей. Я дал ей мир именно тогда, когда мог. Но у меня только был я, и если это то, чего она хотела, тогда я был ее.

Полностью, безвозвратно ее.

Я смутно слышал звуки снаружи. Понимая, что только тонкая стена из ржавого металла отделяла нас от ужасов Ада. Что Скаут вернется в любой момент. Это было не то место, чтобы этим заниматься. Гвен прикусила зубами мою нижнюю губу, будто она пробовала, и те смутные мысли испарились.

Уступая необходимости обмотавшейся у основания моего позвоночника, я прижал мои бедра к ее. Гвен ахнула и хныкнула мне в губы. Жар загорелся между нами, и Гвен прожгла все мое существо. Я застонал ей в рот, мне нравилось, как она оживала под моими прикосновениями. Обычно то единственное, что делали люди, когда я прикасался к ним, это умирали. Но не Гвен. Она светилась под моими руками, от моего тепла. Она неуверенно прижалась ко мне в ответ, ее руки скользили вниз по моей спине, исследуя, пробуя, сводя меня с ума. Я зарычал и оторвал губы от нее. Если мы не остановимся сейчас, я не смогу остановиться вообще.

Боже... я не хотел останавливаться.

Я прижал свой лоб к ее, не желая разъединять нашу связь полностью, когда мы пытались отдышаться.

- Я думала, что ты сказал, что этого больше не произойдет, - сказала она.

- Я солгал.

Она моргала, губы опухли, лицо раскраснелось. Ее пламенные волосы были в полном беспорядке из-за моих пальцев. Я потянулся и убрал пряди с ее лица. Я не знал, что сказать ей. Что я мог сказать? Она владела мной.

- Почему ты там на меня смотришь? - спросила она.

Поскольку ты - самая красивая девушка, которую я когда-либо видел. Поскольку я, черт побери, люблю тебя. Поскольку благодаря какому-то чуду, ты полюбила меня.

- Потому что...

- Я не помешаю? - голос Скаута прервал мое выступление. Я закрыл глаза и сжал челюсти, беря себя в руки. Боже... что мне ей сказать?

То, о чем ты ничего не знаешь, осел.

Я отодвинулся от Гвен, избегая разочарования в ее взгляде. Проведя пальцами по волосам, я обратил свое внимание на Скаута, который уставился на меня с понимающей ухмылкой на лице.

- Что ты нашел? - спросил я нетерпеливо.

- Я уверен, ничего настолько интересного по сравнению с тем, что происходило здесь.

Щеки Гвен покраснели, и она скрылась за занавесом своих волос. Я хмуро посмотрел на Скаута, когда поднял рюкзак с пола, стряхивая с него пепел.

- Я первый и последний раз спускаю это тебе. - Я указал на него своей косой. - В следующий раз я засуну это прямо тебе в задницу.

- Нет необходимости быть таким эксцентричным. - Он поднял руки и усмехнулся. - Я нашел путь. Он займет дольше времени, но через город мы теперь пройти не сможем. Во всяком случае не с ней.

Другими словами, орда демонов знала о ней и искала ее. Кровь заледенела при мысли, что произойдет, если они догонят нас. Глянув на лицо Гвен, я понял, что ее мысли соответствовали моим.

- Тогда ладно. - Я протянул руку Гвен, и она нерешительно переплела свои милые пальчики с моими грубыми. - Показывай дорогу. 

 

Глава 21

Гвен

В течение кратного, дезориентирующего момента, я обманывала себя, думая, что я вообще не находилась в Аду. Здания похожие на технопарк вокруг нас очень сильно смахивали на те, которые остались на земле. Лютый холод был еще один видом пытки. Булавочные уколы боли распространились по каждому дюйму моей кожи, а зубы стучали так сильно, что у меня начала болеть челюсть. Я потерла руки, пытаясь создать достаточно трения, чтобы согреться. Вокруг нас плыли кровавые снежинки. Обычно я чувствовала волнение от возможности наконец чувствовать пушистую белую влажность против моей кожи, но это было по-другому. Я закрыла глаза, таким образом, мне не нужно было смотреть на вишнево-красные хлопья, падающие вокруг меня, или думать о том, что они такое, или откуда взялись.

- Гвен?

Я открыла глаза на звук голоса Скаута. Его светлые брови сошлись от беспокойства, окрашивающего его мягкие черты. Он действительно был красив. Не в темноте, насколько захватывающим был Истон. Нет... Скаут все-таки был невинным во всем этом. Он, возможно, пытался избавиться от этого на каждом шагу, но невинность все равно присутствовала. Солнечное желтое ядро, которое поблескивало сквозь его броню.

- Да? - наконец спросила я.

- Ты еще со мной? - Он выглядел взволнованным, и было видно, что ему не уютно, будто он не был приучен к мысли, что человек, за которого он отвечает, может что-то чувствовать. Я не знала, что ему сказать. Как на него смотреть. Он был тем, кто привел Тайлера в это место. Я потерла руки и опустила взгляд на обледенелые ботинки, пытаясь вспомнить мои корни. Я все еще была ангелом. Ангелы прощали.

- Я в порядке, - пробормотала я, думая, что так задержало Истона. Я всматривалась в длинные темные тени рядов огромных покрытых коррозией зданий. Мы были там в течение многих часов, которые чувствовались подобно дням. Истон шел впереди нас, чтобы осматривать калейдоскоп обветшалых металлических зданий. Скаут нянчился со мной. И когда все было чисто, они проводили меня достаточно близко, чтобы я ощутила присутствие Тайлера.

Никогда не возникал вопрос, ждет ли в Аду впереди опасность. Стоял вопрос кто и когда. Истон казался полным решимости не рисковать. Я поняла, что это был отличный способ продолжать, но не могла помешать своему разуму заканчивать каждую мысль ужасающим результатом. Если Истон будет ранен там из-за того, что устроила я, то я не смогу с этим жить. Я желала, чтобы появились его фиолетовые глаза. Он нет. Я, наконец, сдалась и прислонилась к стене спиной, утешаясь, что там по крайней мере было одно здание, лишенное пыток и боли.

- Почему он так долго?

Скаут прислонился к стене около меня и сложил руки на груди.

- Он, вероятно, просто хочет удостовериться. Он не будет рисковать с тобой, Гвен.

- Ты знаешь, что не должен нянчиться со мной, - сказала я. - Вероятно, дело пошло бы быстрее, если бы ты помогал ему там.

Это была правда, мне не нравилось, что Истон был там, один. Я видела голый страх в его глазах, когда он упомянул Район Мяса. Я чувствовала его.

- Если бы я оставил тебя одну, то твой парень сделал бы со мной отвратительные вещи, - сказал он. - И если бы я и хотел, чтобы кто-то делал со мной отвратительные вещи, то только твоя ангельская подружка.

Я вспыхнула, услышав, как он назвал Истона моим парнем. Несмотря на все мои усилия не поддаваться, я улыбнулась. Что касательно его мыслей о Скай? Если бы он только знал. Ее очень сложно подцепить. И это именно то, что хотел Скаут. Кого-то, кто будет подчиняться его воле, поступаться своими убеждениями и лететь вниз головой в кроличью нору вместе с ним. Слишком плохо для него, Скай была сделана из стали.

- Ты очевидно не знаешь, Скай, - сказала я. - Она не похожа на меня. Она не совершает ошибок.

- Ауч. - Он хихикнул. - Ошибки, ха? В этом весь я?

Я подняла бровь, неспособная думать о чем-то кроме того, на что это было похоже для Тайлера, когда его бросили сюда против воли. Он мог подумать, что это была судьба, которую ему дали после жизни, полной боли. Если бы Скаут поставил под угрозу Скай... то она бы пала. Точно так же, как я.

- Для Скай. Да.

Он посмотрел прочь в темноту, сжав челюсти, обдумывая это. После нескольких минут каменной тишины он снова заговорил.

- Я бы забрал его, если бы мог, - сказал он, настолько тихо, что я едва расслышала. - Я бы хотел забрать его.

Он не должен был говорить, о ком или о чем он говорил. Я знала.

- Он говорил что-нибудь? - спросила я. - Он боролся с тобой?

- Там просто... нет, не боролся. Я имею в виду, он сказал один раз, что это было неправильно, но они все здесь это говорят.

Я подумала о Тайлере, которого я нашла в больнице, зашитого, с проводами и трубками. О том Тайлере, которого отправили в Ад. О том Тайлере, который принял это. Мысли о его возвращении рвали мне сердце и наполняли мою грудь болью. Вся та работа. Все то время.

- Мне жаль, - сказал около меня Скаут. - Мне очень жаль.

Я не знаю, говорил ли он это мне или Тайлеру или просто тьме перед нами, в которой скрывалось наше неуверенное будущее. Это не имело значения. Сожаление, катящееся с него волнами, врезалось в меня, показывая, что он говорил правду. Я встала перед ним и коснулась двумя пальцами складки между его бровей. Закрыв глаза, я снимала с него сожаление и боль слой за слоем, пока они не стали полностью моими. Он судорожно вдохнул и коснулся моих плеч, когда я убрала руку.

Я моргнула, когда он сморгнул слезы с глаз.

- Что ты... что это было?

- Это была не твоя вина, - сказала я. - Ты не должен был это чувствовать. Поэтому я ее забрала.

- Что ты имеешь в виду под тем, что ты взяла...

Я отскочила от него под звук приближающихся шагов, повернулась и обнаружила Истона, направляющегося к нам. Его фиолетовые глаза горели в темноте, глядя на меня. Он заткнул косу за пояс, переводя взгляд то на меня, то на Скаута.

- Все в порядке?

Я улыбнулась и обхватила себя руками, надеясь, что Скаут не станет об этом рассказывать. Истону это не понравится. Однажды, если мы вообще выберемся из этого места, ему придется понять, что мне нужно дарить радость и забирать боль, также как и душам, которым я помогала. Если рассчитывать, что у меня будет такая возможность. Жестокая реальность подсказывала, что мне, возможно, мне никогда больше не удастся даровать счастье. Если я паду... если они лишат меня крыльев, какими бы образными они ни были, я буду не лучше обычной потерянной души.

- Хватит уже отмораживать здесь задницы, все нормально и первоклассно, - сказал Скаут позади меня. - Как там обстановка?

Истон почесал затылок и настороженно оглянулся.

- На этот раз у нас компания. Три демона у двери. Не говоря уже о том, сколько их внутри. Я хочу проверить, успеет ли Гвен что-нибудь уловить прежде, чем мы отправимся туда.

Он посмотрел на меня и потянулся, чтобы коснуться щеки. Я наклонилась к его притягательной теплоте, не в силах устоять.

- Я могу провести тебя на задний двор, - сказал он. - Там чисто.

Я кивнула, и он, сплетя наши пальцы вместе, потянул меня сквозь тени, пока мы не оказались в темном переулке. Он отличался от города. Улицы здесь были пустынные; тишина, наполнявшая их, походила на опасное существо. Скаут шел впереди нас, с блестящем лезвием наготове. Быстро оглядевшись, он снова перевел взгляд на меня и вскинул бровь.

- Чувствуешь здесь что-нибудь, ангел?

- Я ничего не уловила в предыдущих четырех местах, - сказала я. - Что если наша связь пропала? Что если он...

Что если он больше не был Тайлером? Что если аккуратные ниточки, что связывали нас, порвались, потому что мальчик, к которому я была привязана, исчез? Я не могла заставить себя сказать это вслух. Слова могли сделать это слишком настоящим. Истон положил руку на мою талию, отвлекая меня от стены.

- Попытайся, - сказал он, просто и нежно.

Я подошла к стене и закрыла глаза, вытягивая руку, пока ладонь не прикоснулась к поверхности. Толчок боли прорвал мой защитный барьер. Я вздрогнула, когда он прошел сквозь меня: злое, безнадежное существо, царапающее мою кожу изнутри. Рука Истона обняла меня в качестве поддержки, как только мои ноги подкосились.

- Что это? - прошептал он.

- Я... Я не… Я не знаю.

Я сильно зажмурила глаза и толкнула стену, блуждая взглядом по извилистым телам внутри, испускающим такое отчаяние, что оно стало похоже на яд. Их было так много, а мучение впивалось и разрывало на части. Нестерпимая боль полоснула меня между лопаток, пронзая. Я хватала ртом воздух от удара, холода, окутывающего изнутри, душащего меня. И вдруг я почувствовала...

Он был там.

Как ослабевающий пульс, его сущность то проявлялась, то исчезала, снова и снова. Она окружала меня словно оковы и тянула к себе. Я скользнула по стене, боясь потерять связь. Мои губы двигались сами собой, жалобная мольба, выраженная настойчивым шепотом. Истон повторял мои движения, придерживая меня за талию. Я взглянула на него, успев заметить, как он обменялся обеспокоенным взглядом со Скаутом прежде, чем вернуться ко мне. Когда силы покинули меня, я оттолкнулась от стены, разрушая контакт, судорожно вдыхая.

- Это он, - вздохнула я, глядя на Истона. - Он здесь. 

 

Глава 22

Гвен

- Мне это не нравится, - пробормотал Истон, выглядывая из-за угла и с силой сжимая рукоятку косы.

- У тебя есть идея получше? - Скаут поднял бровь, и я попыталась успокоить нервный трепет в груди. На этот раз страх, несущийся по моим венам, был только моим.

Истон глянул на меня, сжав губы в жесткую линию. Холод и страх катились от него, врезаясь в меня с силой, настолько огромной, что это не давало меня дышать. Я схватила его за руку и заставила мягкий поток спокойствия перетечь из моей ладони в его. Медленно, его плечи расслабились, и он резко выдохнул, закрыв глаза.

- Рыжая... сейчас не время.

- Ты собираешься использовать меня в качестве приманки, - возразила я. - Думаю, сейчас самое время. Тебе нужно спокойствие. Никаких ошибок, верно?

Он неохотно кивнул и позволил своим стенам опуститься. Я сглотнула, пытаясь избавиться от предчувствия Истона, а также от моего собственного. Они собирались убить демонов, охраняющих дверь. Они не говорили мне этого, но меня как-то назначили к человеку, который любил старые фильмы про бандитов. Я была вполне уверена, что «сделать работу» означало жаргонную версию убийства. Я не знала, что чувствовать по этому поводу. Охранники были демонами. Ужасными, жуткими, мертвыми демонами, но это не делало убийство живого существа немного легче. И я собиралась сыграть свою роль до конца. Это шло вразрез со всем, чем я была.

- Пора, народ, - пробормотал Скаут, выглядывая из-за угла.

Истон схватил меня за плечи и придавил меня свои взглядом.

- Оставайся на расстоянии, по крайней мере, в шесть футов от них. Не подходи ближе. И если все будет ужасно, уходи, прячься, жди меня. Хорошо?

Я кивнула.

- Ладно.

- Ладно, ты собираешься послушать меня, или ладно, ты собираешься выбросить все мои предостережения на ветер и сделать противоположное тому, чтобы быть в безопасности? Снова.

Я вздохнула.

- Я буду в безопасности. Клянусь.

- Хорошо. - Он не выглядел хорошо. Он выглядел так, будто хотел перебросить меня через плечо и оттащить обратно моему отцу. Обратно к ограниченной безопасности моей небольшой коробочки мира. Я не дам ему шанса. Я повернулась и бросилась за угол, судорожно выдыхая, когда я пронеслась через тени в жар света, шедший из освещенных факелов, висящих у дверного проема здания.

Передо мной два демона передавали друг другу то, что было похоже на кусок плоти. Они рявкали, рычали и ругались. И я охотно пошла ближе. Скай была права. Я сошла с ума. Порыв жестоко холодного ветра ударил меня в лицо. Я кашлянула, и их желтые глаза мгновенно посмотрели на меня. Я замерла на месте. В скольких шагах от них была я? Возможно в десяти? Да. В десяти. Еще четыре. Я нерешительно сделала один шаг ближе, и один из демонов принюхался. Изогнутая, злая усмешка появилась на его лице, когда он заковылял ко мне.

- Что это тут у нас?

- Она пахнет просто восхитительно. Так... свежо, - прошипел второй демон, в его глазах засиял голод. - Она пахнет им. Но лучше. Такая чистая...

Им? О Боже... они говорили о Тайлере. Он и в правду был у них. Только один этот факт придал мне уверенности, чтобы сделать шаг ближе.

- Я потерялась, - сказала я, не зная, что еще сказать. Это была не ложь. Я никогда не была настолько потерянной. Я не была уверена, что когда-нибудь найду путь из Ада. Обратно к миру света и радости. Обратно к той Гвен, которой я была.

- А теперь ты нашлась. - Демон усмехнулся и облизнул губы. - О, твоя боль будет такой сладкой. Я могу сказать.

Они двигались как стая волков, опытная и хищная. Уголком глаза я увидела Истона, пробивающегося сквозь темноту с его косой. Он смешался с тенями, тая в них, будто он был сделан для тьмы. Будто он был создан для этого. Скаут выглядывал из-за угла, наблюдая за всем, что движется.

В мгновение ока, Истон выпрыгнул из темноты, и крик разорвал ночь. Голова демона слетела с тела и покатилась по булыжникам. Его напарник зашипел и повернулся, чтобы увидеть Истона ступающего в свет. Тот вытер лезвие о штаны и глянул на голову.

- Я не врач, но думаю, завтра у него будет болеть голова.

Во вспышке света факела я увидела дерзкую усмешку Истона. Скаут медленно вошел в свет, отчаянно осматриваясь.

- Их было трое, - сказал он. - Где третий?

Истон повертел в руках клинок и поднял бровь, глядя на оставшегося демона.

- Как насчет этого, сладкие щечки. Хочешь сказать нам, куда сбежал твой дружок?

Демон зашипел, и крошечные шипы прорвались через его блестящую красную кожу. Его желтые глаза, казалось, разделились между этими двумя жнецами, приближающимися к нему.

Истон остановился в нескольких шагах от него.

- Сильный и молчаливый тип, ха? О, хорошо. Думаю, мы найдем его достаточно скоро.

Медленно широкая улыбка появилась на лице демона, показав острые зубы и черные слюни. Он рассмеялся, но этот смех звучал неправильно, ядовитым и голодным. Истон сузил глаза и сильнее сжал рукоять косы, напрягаясь.

Позади них пара желтых глаз засияла в темноте, и пропавший демон прыгнул на Истона, дикий рык вырвался из его горла. Истон развернулся на секунду позже, и когти демона распороли плоть на его руке. Острая боль Истона потекла в меня. Они рухнули на землю, борясь, прежде чем второй демон присоединился к ним.

- Нет! - завопила я, сердце стучало так яростно, что я не была уверена, что переживу это. Я сжала клинок в руке и двинулась вперед...

Скаут схватил меня за руку и толкнул меня к стене.

- Не двигайся. Я серьезно.

Прежде чем я могла поспорить, он ушел, лезвие вспыхнуло, когда он влез в драку. Не двигаться? На Истона нападали существа, которые питались кошмарами людей. Тайлер был с другой стороны стену, страдая, умирая много раз. И Скаут ожидал, что я буду стоять, не двигаясь, как хорошая маленькая девочка и наблюдать, как все вокруг меня рушится? Нет. Именно этого хотел бы мой отец. Это то, что сделала бы старая Гвен. Больше я не была той Гвен.

Дальше в переулке, когти скребли по камням, и дикие рычания разносились в темноте. Становилось все громче. Звуки борьбы, должно быть, привлекли остальных. Страх помчался через меня, холодный, живой, подавляющий. По стене я скользнула ближе к двери. Если бы я осталась здесь, то мы никогда бы не добрались до Тайлера, и мы бы застряли в ловушке. Я в ужасе смотрела, как один из демонов погрузил свои клыки в руку Скаута. Истон смог немного освободиться и взмахнул лезвием, разрезая плоть. Он хорошо боролся, но на этом уровне с новыми наступающими, они никогда не прорвутся через дверь. Не здесь. Это место было создано, чтобы мы потерпели неудачу. Умерли. Сгнили.

Этого не произойдет. Не с Истоном. Не после того, через что он уже прошел ради меня.

Ком встал в горле, я потянулась к двери и приготовилась бежать.

- Эй! Вы забыли обо мне?

Существа начали уходить в тени, и оба демона-охранника посмотрели на меня, мгновенно пуская на меня слюни. Скаут появился из темноты и рухнул на землю, кашляя. Истон, качаясь, поднялся на ноги. Он не тратил впустую времени, используя в своих интересах отвлечение демонов и разрезая их двумя неуклюжими движениями косы. Он бросил взгляд через плечо на зверинец странных приближающихся животных, затем снова посмотрел на меня, широко распахнутые глаза молили меня бежать, скрываться, спасаться. Я взяла себя в руки и прикусила нижнюю губу, чтобы не давать ей дрожать.

Я должна была исправить это. Двигаясь в темноте, я нырнула в дверной проем.

- Гвен, подожди! - Голос Истона эхом отразился позади меня. Препятствуя мне найти Тайлера. Теперь знакомая боль ударила меня сильно и быстро, будто пришла не изнутри, а снаружи. Я потянулась, ища что-нибудь, чтобы удержаться на ногах. Мои пальцы наткнулись на нечто твердое и замороженное, качающееся на потолке.

Я схватилась за это нечто, и раздался булькающий стон. Замороженная штука в моих руках дернулась. Два пустых глаза посмотрели на меня, в них прошла вспышка пламени - мольба. Это был человек, душа, насаженная на огромный крюк. Я вскрикнула и отшатнулась. Он смотрел так, будто хотел что-то сказать, но его губы были синими и замерзшими. Вместо этого стон завибрировал в его горле, когда он закачался на скрипучем крюке. Все крюки вокруг меня начали скрипеть, и приглушенные стоны заполнили комнату. О Боже... они были везде.

- Что это я там слышу? - раздался грубый как наждачная бумага голос в темноте. - Я думаю, что кто-то хочет еще.

Отвратительный смех прошел через тени, и тяжелые шаги раздались по холодному бетонному полу. Душа надомной издала несчастный звук, и его глаза расширились от ужаса. Я оглянулась на стопку металлических бочек позади меня. Я должна была спрятаться. Я должна была помочь ему. Я потянулась, чтобы коснуться его, и кто-то схватил меня за талию, отдернув. Я открыла рот, чтобы закричать, но облегченно выдохнула, когда губы Истона коснулись моего уха.

- Сделай мне огромное одолжение, Рыжая, - прошептал он. - Мол-чи.

Он утянул меня за стопку бочек и присел, позволив мне использовать его колени в качестве стула, как только мы спрятались. Я глянула через плечо туда, где сидел на корточках Скаут. Он усмехнулся и прижал палец к губам. Я кивнула, когда шаги приблизились. Истон судорожно выдохнул и уперся лбом в мой затылок.

Шаги остановились с другой стороны бочек. Я зажмурилась, будто это заставит угрозу уйти. Истон прижался своими губами к моей шее, чуть ниже моей челюсти. Не целуя, просто касаясь, успокаивая меня. Он знал, что собиралось произойти. Он знал, что я буду чувствовать это. О Боже... я не хотела чувствовать это.

- В чем дело? - прогрохотал голос. - Ты обделен вниманием? Что ж, исправим это, приступим?

Пронзительный звук цепной пилы разнесся по складу, и волна сильного страха нахлынула на меня. Демон фыркнул, купаясь в нем. Душа захныкала и застонала. Крюк заскрипел, и этот резкий звук, казалось, прошел из него в меня. Я напряглась, ожидая движения цепного лезвия. Истон чертыхнулся мне в затылок и усадил меня на пол. Он глянул на меня, как бы говоря, оставайся на месте, вытащил свое лезвие из-за пояса и исчез за углом.

- Ты, возможно, захочешь остановить это, - сказал Истон холодно. - Просто предупреждаю. Я не в самом лучшем настроении сегодня.

Скаут подполз поближе ко мне, беря меня за руку, будто он думал, что я сбегу. Звон цепи затих, и нас окутала тишина.

- Немного далековато для доставки, не так ли, жнец?

- Я здесь не ради доставки. - Его голос стал тише, и опасность, которая за этим скрывалась, заставила мои волосы встать дыбом.

Демон рассмеялся.

- Тогда для чего ты здесь? Для шоу? Возможно, ради небольшой боли?

Я поползла вперед на коленях, насколько Скаут мне позволил, и посмотрела через трещину между бочками. Истон вышел вперед, его лицо застыло маской холодной жестокости. Что-то в моей груди мучительно сдавило при виде его. Он выглядел... как незнакомец. Он выглядел как один из них. Я заставила себя продолжать смотреть, игнорируя ощущение, назревающее в моем животе.

- В данный момент? - Он склонил голову набок, осматривая тень демона. - Ради твоей головы.

Он не дал демону времени среагировать. Последовало размытое движение, и коса Истона перерезало демону горло. Удивленный взгляд отразился на лице демона за секунду до того, как его голова слетела с плеч, и он рухнул на пол. Я прикрыла рот рукой, чтобы сдержать крик ужаса.

- Отлично, - пробормотал Скаут, поднимаясь. - Твой парень сошел с ума.

Я обошла вокруг бочек туда, где Истон смотрел на голову демона. Костяшки его пальцев, сжатые вокруг рукояти косы, побелели, и он тяжело дышал. Когда я коснулась его руки, он будто вышел из транса.

- Что, черт возьми, это было? - прошипел Скаут.

- Она бы это почувствовала. - Он указал на цепь, лежащую на земле. - Ты ожидал, что я буду сидеть, сложа руки, и позволю этому случиться?

- Я ожидал, что ты будешь придерживаться более сдержанной позиции, - сказал Скаут. - Забрать парня и убраться. Быстро и тихо. Таков был план.

Мышца в челюсти Истона дернулась.

- Он все еще такой.

- Это... - Скаут показал на обезглавленного демона. - ...не быстро и не тихо. То, что происходит у тебя с ангелом, мешает твоей работе.

Истон сунул косу обратно в кобуру, не обращая внимания на Скаута. Он повернулся, хватая меня за руку и увлекая за ряд бочек, подальше от взглядов Скаута и окружающих нас душ.

- Что ты...

Он поцеловал меня. Он целовал меня с таким отчаянием, что у меня перехватило дыхание. Я всхлипнула и растворилась в нем. Опьяняющее чувство, поглощающее меня почти забрало весь тот страх. Он отстранился, давая мне возможность дышать, и взял мое лицо в ладони. Прижавшись своим лбом к моему, он долго, судорожно выдохнул.

- Ты должна перестать убегать от меня, - сказал он сдержанным голосом. - Если с тобой что-нибудь случится...

- Тебе было нужно, чтобы кто-нибудь их отвлек, - ответила я. - Они делали тебе больно. Они собирались...

Мои глаза наполнились слезам от мысли, что они могли с ним сделать. Если бы я позволила ему это, я бы забрала всю боль в Аду. Истон уже столько всего пережил. Он не заслуживал еще большего. Если бы я знала правду об этом месте, об этом жнеце, я бы никогда не попросила его привести меня сюда. Я бы сделала все, что в моих силах, чтобы ему не приходилось никогда сюда возвращаться.

- Неважно, что они собирались сделать со мной, - сказал он. - Нет ничего более важного, чем твоя безопасность.

Я отрицательно покачала головой.

- Потому что я - дочь Бальтазара.

Он взял меня за подбородок и заставил посмотреть ему в глаза.

- Потому что ты моя.

 

Глава 23

Истон

Мы нашли его.

Я посмотрел на паренька, свисающего с крюка, безжизненного, мягкого, сломанного и избитого. Впервые с тех пор, как я поставлял проклятых в Ад, я почувствовал себя отвратительно. Я не знал этого паренька, но знал, что он этого не заслуживал. Нет, если он жил такой жизнью, которая принесла ему билет через жемчужные ворота.

- Истон? - Сладкий голос Гвен сорвался, когда она встала в дверном проеме, эхом отразившись от металлических стен. - Он здесь, да? Я могу его чувствовать.

Я не хотел, чтобы она видела это. Вот почему я хотел, чтобы она позволила мне сделать это в одиночку. Я отвел взгляд от Тайлера и повернулся, чтобы увидеть, как ее дыхание прорубает темноту как кристаллизованный туман.

- Он здесь.

Она влетела в небольшую, изолированную комнату, прежде чем я смог предупредить ее, и резко остановилась, когда обнаружила его, свисающего с потолка. Она выдохнула, жуткий, огорченный звук, который ударил меня как нож. Она посмотрела на лужицу замерзшей крови под ним.

- Сними его, - выдохнула она, потом повторила. - Сними его, пожалуйста!

Я подтащил металлический ящик и поднялся наверх, чтобы взять мальчика под плечи. Несмотря на то, что он был жестким и холодным, он все еще был там. Отчаянный стон соскользнул с его синих губ, когда я дернул вверх, чтобы снять его с крюка. Гвен ахнула, и я поежился.

- Ты в порядке? - спросил я через плечо.

- Просто сделай это, - прошептала она.

Я кивнул, и так сильно сжал челюсти, что отдало в правый висок. Я снова дернул со всей силы, и крюк, наконец-то, выскочил. Его вес обрушился на меня, сбив с ног. Я соскочил с ящика просто, будто тот выскользнул из-под моих ботинок, я поймал Тайлер за талию, прежде чем опустить его на землю.

Гвен помчалась к нему, слезы блестели на ее щеках. Она коснулась его лица, и он вздрогнул и отдернулся от ее пальцев, сильно сжимая веки. Его лицо было бледным, губы разбитыми и окровавленными. Стуча зубами, он сжался в комок на полу.

- Ох, Тайлер, - прошептала она. - Что они с тобой делали?

- Не спрашивай его об этом, - сказал я. - Никогда. Ты не захочешь этого знать, а он не захочет вспоминать.

Она торжественно посмотрела на него, поглаживая по волосам, и кивнула. Она прижала пальцы к его вискам, прежде чем закрыла глаза. Симпатичный цвет вытек из ее щек. Ее тело начало дрожать от боли, которую она забирала у него. Я сделал шаг назад и провел пальцами по волосам, вынуждая себя не прерывать ее.

Я ненавидел это. Ненавидел видеть ее боль. Но это было то, кем она была. Ее отец на каждом шагу не давал ей быть свободной, и она негодовала из-за этого. Но как, черт возьми, я мог стоять в стороне и наблюдать, что она делает с собой?

- Гвен... - Я опустился около нее на колени и положил руку на ее спину, жалея, что не мог забрать у нее боль. Ради нее. - Пока достаточно.

Она покачала головой.

- Нужно, чтобы он мог идти.

Тайлер застонал, схватил ее за плечи, не в своем уме и жадный от облегчения. Гвен ахнула, когда новая волна темноты ударила ее. Ее глаза тускнели, она рыдала. Он истощил бы ее, если бы она ему позволила.

Чертов ребенок не сможет выйти отсюда сам. Я вытащил Гвен из его рук и потащил подальше от его восстановления. Гвен боролась со мной, тянулась и плакала.

- Нет! Этого не достаточно!

- Ты много сделала, - сказал я, стискивая зубы.

Тайлер поднялся на колени, кашляя, прежде чем упасть обратно на живот, на замерзший бетон.

- Он не может даже стоять, - сказала она.

- Тогда я понесу его, - сказал я. - Ты с ним закончила, Гвен.

- Но...

- Без него я смогу жить, Гвен. - Я с трудом сглотнул, когда посмотрел на нее. Ее щеки были розовыми от кровавых слез. Глаза потускнели и потемнели от боли. - Без тебя нет. Я не смогу... не проси. Ладно?

Она кивнула и вытерла слезы внутренней частью руки. Я не мог смотреть на нее прямо сейчас. Не тогда, когда она была готова принести себя в жертву. Настолько готова оставить меня, чтобы этот паренек мог жить.

Я встал над Тайлером, наблюдая, как тот садится и повторно изучает, как работают его ноги, которые, вероятно, были сломаны, прежде чем Гвен поработала над ним. Я напрягся, чтобы расслышать, что происходило возле комнаты. Скаут был снаружи, охранял дверь, давая нам время. Я подошел к стене и постучал три раза рукоятью косы, затем подождал его сигнала, что все было чисто.

Он не ответил.

Черт возьми, Скаут.

Я вернулся обратно к мальчику на полу и схватил его за руку, чтобы поднять. Когда он попытался найти равновесие, то заплакал от боли, и я не позволил ему держаться за меня для поддержки.

- Не делайте мне больно, пожалуйста, - прошептал он. - Я не могу. Не могу. Не могу. Не могу...

Он истерично рыдал. Гвен широко распахнула глаза и прижала руку ко рту, несомненно чувствуя ужас, который он испытывал. Я знал этого парня. Я был этим парнем. Если я смог справиться с этим, то и он сможет.

- Эй, - сказал я серьезно. - Я не собираюсь делать тебе больно. Я собираюсь помочь тебе. Ты меня слышишь? Ты все еще там, парень?

Он вздрогнул, когда я наклонился, чтобы посмотреть ему прямо в глаза. Он слабо кивнул и проглотил очередной виток рыданий.

- Я все еще здесь, - сказала он обреченно. - Я все еще здесь. Я все еще...

- Ты все еще здесь, Тайлер, - сказала Гвен, когда поднялась и, покачиваясь, пошла к нам. Она коснулась его щеки, и он открыл глаза, смаргивая туман в них.

- Нам нужно выбираться отсюда, - сказала Гвен. Мне было не выносимо смотреть, как она дотрагивается до кого-то другого. Я решил перебороть это. Возможно, она и притрагивалась к нему, но она не смотрела на него как на меня. Она смотрела на него, как мать смотрела на меня, когда я был маленьким мальчиком. С безусловной, самоотверженной любовью. Она потянулась к моему рюкзаку в поисках фляги.

- Сначала ему нужно немного попить, - сказала она.

- Гвен, я серьезно, - тихо сказал я, пытаясь не потревожить паренька. - Скаут не отвечает. Что-то не так.

Она поднесла флягу ко рту Тайлера. Он с трудом сделал несколько маленьких глотков, перед тем как Гвен положила ее обратно в мой рюкзак. Ее глаза, наполненные страхом, встретились с моими.

- Мы отсюда не выйдем так просто, не так ли? - спросила она.

- Нет.

Я на это и не рассчитывал. Я просто надеялся, что у нас будет хоть какая-то передышка. Гвен глубоко вздохнула и скользнула под вторую руку Тайлера, кивком показывая, что готова. Так просто. Она была в ужасе, но даже не колебалась. Она была готова принять неизвестность, со всей опасностью, которую та хранила в себе. Она была храброй и выносливой. И было чертовски неприятно, что ее отец не видел, каким другим может быть мир, если позволить кому-то как Гвен жить вне стен, в которых он ее держал. Чтобы соприкасаться с темными частями мира, как это было разрешено другим ангелам. Я никогда никем так не восхищался, как Гвен. Она была такой доброй, чистой и красивой. И она любила меня. В каком таком мире, кто-то как она, любит такого как я?

- В чем дело?- спросила она, озадаченная и усталая под тяжестью всего, чего я не говорил.

- Я люблю тебя, Гвен, - сказал я. - Я просто... люблю тебя.

Что-то внутри меня изменилось, как только я произнес эти слова. Все встало на свои места. Грудная клетка была полной, и трудно было дышать, и не хватало места, чтобы выразить то, что я чувствовал.

Гвен любила так много людей. И им не нужно было что-то делать, чтобы заслужить это. Им просто нужно было жить. Подарить ей улыбку, и она бы любила их, жила бы ради них и умерла бы ради них. Это то, кем она была. Но стоило взглянуть ей в глаза, и они говорили мне, что она не слышала таких слов в ответ. И определенно она не ожидала их от меня.

Я последовал вперед, не давая ей шанса, чтобы что-нибудь сказать. И не давая себе возможности, испортить то, что я только что ей дал. Она шла, молча, погруженная в свои мысли, возле Тайлера.

- Почему вы мне помогаете? - спросил скрипучий голос Тайлера.

- Потому что тебе здесь не место, - ответил я. - Ты не заслуживаешь всего этого.

- Тайлер? - голос Гвен оборвался, когда мы пересекали темный склад, переполненный замерзшими телами на крюках. - Закрой глаза, хорошо?

- Я уже видел это, - ответил он. - Это лучше, чем то, что я вижу, когда закрываю глаза.

Я точно знал, что он имел в виду. Такой ужас навсегда остается в памяти. Он отпечатывается в твоей душе. Становится частью тебя. Этот парнишка больше никогда не закроет глаза без того, чтобы пережить это снова и снова. Я никогда не проходил сквозь ворота Небес, но я сомневался, что чистота того места сможет очистить все воспоминания. Возможно, он и покидал Ад, но он никогда не сможет от него убежать.

Мы подошли к приоткрытой двери, и я остановил Гвен и Тайлера. Звук капающей воды эхом разносился по комнате. Скрипели крюки и стонали души. Я не слышал Скаута. Другого пути не было, я вел Гвен и паренька прямо в засаду. Я достал лезвие из кобуры, постучал три раза в дверь и стал ждать.

В ответ также последовало три удара.

Я закрыл глаза и прислонился к двери, мысленно молясь большому человеку наверху. Я не часто это делал. Но сделал это сейчас. Снова развернувшись к Гвен, я вновь стал поддерживать Тайлера.

Он отбросил мою руку и опустил взгляд, так и не встретившись с моим.

- Я смогу это сделать.

Он не хотел, чтобы к нему прикасались. И долго еще этого не захочет. Гвен немного отступила в сторону, выглядя немного слабее, чем тогда когда мы покидали комнату. Она истощала себя всю обратную дорогу. Я метнул на нее неодобрительный взгляд, но она лишь выше подняла подбородок.

- Упрямая, - пробормотал я.

- Тебе ведь нравится, когда я упрямлюсь.

Я схватил ее за руку, нуждаясь в ее прикосновении. Мне нужно было намного большее. Мне было нужно, чтобы она была в безопасности. Но этого не произойдет прямо сейчас. По крайней мере, не здесь. Я смотрел на наши переплетенные пальцы всего лишь секунду, и мне стало интересно, каково это будет держать ее за руку за пределами Ада. Где все могли это увидеть. Я не должен был об этом думать. Этого никогда не случится. Мы прошли сквозь двери, Тайлер хромал позади нас. Тьма окутала мир вокруг нас. Пустота не давала дышать. Я выпустил руку Гвен и медленно осмотрелся.

- Скаут? - позвал я, мой голос эхом вернулся ко мне, как ответ.

Звуки шагов раздались по булыжнику, и каждая часть меня напряглась, блеск желтых глаз осветил темноту. Бес, прихрамывая, вышел в мерцающий свет огней и ухмылялся. Два огромных демона следовали за ним, таща за собой Скаута, который был без сознания.

- Сирил?

Голодный взгляд беса метнулся к Гвен и Тайлеру. Какое-то нездоровое веселье отразилось на его лице, когда он достал колоду карт и помахал ими.

- Ты задолжал мне игру, жнец. 

 

Глава 24

Гвен

Бес, стоящий передо мной, не выглядел столь же угрожающим, как другие позади него, но жадный взгляд в его желтых глазах заставил искру страха разгореться в моей груди. Сердце заколотилось, когда я наблюдала за молчаливым противостоянием, происходящем между жнецом, которого я любила, и громилами, удерживающими Скаута. Мышца в челюсти Истона дернулась, и темный гнев окружил его как облако, выстраиваясь, пульсируя, горя. Это напомнило мне одну из бурь Отца, тихая непосредственно перед тем, как он выливал свою потустороннюю ярость на любого, кто бросал вызов его власти. Истон выглядел также свирепо, опасная сила, ждущая искры, чтобы взорваться.

- Обычно ты не устраиваешь антураж для игры, - сказал Истон бесу, его голос прозвучал ломко и напряженно.

Бес улыбнулся, и низкое шипение раздалось из его горла. Его взгляд медленно прошелся по мне, как прикосновение. Я обхватила себя руками за талию, чувствуя неловкость от того, как он смотрел на меня. Отступая назад, я натолкнулась локтем на Тайлера, который сразу же схватил меня за руку. Его страх, его ужас обернулись вокруг меня, душа.

- А ты обычно не приносишь тааакой сссимпатичччный приззз, - прошипел он.

- Она - не приз, - сказал Истон. - Она - новичок.

Бес заржал и захлопал в ладоши.

- Я люблю, когда ты лжешь. Это так ессстессственно для тебя, жнец. Думаешь, мы не можем учуять, кто она?

Суставы Истона побелели. Он был очень близок к срыву. Я могла чувствовать, что он пытался остановиться. Удержать ситуацию под контролем. Здесь нас превзошли численностью.

- Давай покончим с этим, Сирил, - сказал Истон, протягивая руку. - Ты хочешь игру. Так давай сыграем.

Глаз беса дернулся, и он фыркнул, затем вытер рот запястьем.

- Ссставка.

- Ты хочешь чего-то большего, чем твои драгоценные камни. - Истон ухмыльнулся.

- Я хочу ее. - Он вытянул слизистый когтистый палец, ткнул им в мои сторону и усмехнулся, облизывая губы.

- Этого не будет, - сказал Истон, делая шаг ближе. В том как он шагнул, сквозила опасность. Бес, казалось, заметил это. Он нахмурился и отступил назад, ближе к безопасности, которую обеспечивали его демоны-головорезы.

- Другого я не хочу, - сказал он, бросив взгляд отвращения на Тайлера. - Им уже пользовалисссь. Но она... хочу ее.

- Выиграешь и получишь меня, - сказал Истон, убирая косу в кобуру. - Выиграю я, и ты отдаешь мне Скаута и выводишь нас отсюда.

- Нет! - Я начала идти вперед, но Истон вытянул руку, чтобы остановить меня. Он наклонил голову и поднял бровь, не отрывая взгляда от беса.

- Ну как, Сирил? - спросил он. - Не говори, что не сможешь меня хорошо использовать. Просто подумай обо всех клиентах, готовых заплатить и отдать конечность за трещину во мне.

Бес почесал подбородок, и торжествующая усмешка нарисовалась на его отвратительном лице.

- Идет.

Он повернулся и побрел по переулку, демоны последовали за ним. Истон тоже пошел. Я подбежала к нему, хватая за руку, позволяя его жару опалить меня. Тепло означало, что он еще был в безопасности. По-прежнему со мной. Но надолго ли?

- Что ты делаешь? - прошептала я.

- Собираюсь выиграть в карточной игре, - сказал он легко и уверенно. Почти дерзко. - А потом вывести нас отсюда.

- Это безумие. Что если он выиграет? Ты не можешь ожидать, что я просто оставлю тебя здесь. Я этого не сделаю. Не смогу. - Слезы жгли мне глаза, и я была благодарна за темноту, скрывающую мое лицо, когда мы повернули за угол. Благодарна за то, что Истон не мог видеть насколько испуганной, слабой и беспомощной я себя чувствовала.

Останавливаясь у двери, Истон повернулся ко мне. Его фиолетовые глаза прожгли путь через темноту ко мне, жестокие и непоколебимые.

- Я играю с ним все время, Рыжая. Я никогда не проигрываю, и я не собираюсь начинать сегодня. Это наш единственный путь отсюда. Ты должна довериться мне.

- Я хочу, - прошептала я. - Но...

Он наклонился и похитил мои оставшиеся сомнения своими губами, быстрым поцелуем, обдав меня жаром и любовью. На этот раз он дарил мне уют, забирая мои беспокойство и боль. Он убрал волосы с моего лица.

- Все будет хорошо.

Я неохотно кивнула, и он взял меня за руку, таща через темный дверной проем. Я быстро оглянулась через плечо, чтобы проверить Тайлера. Он следовал за нами. Он не хотел этого. Его страх ясно давал это понять. Но его потребность не быть одному на улицах Ада, вероятно, вела его вперед.

Мы вошли в комнату, освещенную мерцающим жаром факелов. Стол для инструментов из нержавеющей стали, который я видела в больницах, стоял посреди комнаты. Сирил провел рукой по поверхности, и окровавленные хирургические инструменты посыпались на пол. Истон отодвинул пару грязных щипцов и шприцев подальше от меня своим ботинком и удивленно поднял бровь.

- Тебе и в правду нужно подумать над тем, чтобы нанять новую экономку.

- В чем вопроссс, жнец? Не нравитссся на моей территории?

- Я возражаю не против твоей территории, а против компании как таковой. - Истон бросил удивленный взгляд на демонов, окружающих стол. - Не то, чтобы вы не милы, леди. Слизь... это очаровательно, в самом деле.

Неповоротливый демон, закутанный в кусок кожи, зарычал, шагнул вперед и ударил кулаком по столу. Сирил хмуро поглядел на вмятину и вскарабкался на стол, чтобы его оттолкнуть.

- Уссспокойссся. - Он посмотрел на Истона с жадностью, и ноздри демона раздулись. - Ты получишшшь его в сссвою очередь.

Истон облокотился на стол, наблюдая за ними.

- Я не хотел оскорбить твою подругу, Сирил. Мои извинения.

- Мы посссмотрим, какой ты забавный, когда будем ссснимать ссс тебя лоссскут за лоссскутом! - презрительно усмехнулся он.

В углу демон бросил обмякшее тело Скаута на пол. Я прикусила нижнюю губу и пожелала, чтобы он проснулся. Сделал что-нибудь прежде, чем станет слишком поздно. Истон, возможно, был уверен, но я нет. Эти демоны не собирались просто дать нам уйти отсюда.

Сирил поднялся на табурет и бросил колоду карт на стол. Он перетасовал их и сдал с такой оперативностью, которую я не ожидала от его узловатых, выглядящих словно их переломали, пальцев. Он смотрел на Истон, темная таинственность горела в его глазах. Я могла почувствовать это. Нечестность текла из него, пульсируя и вспыхивая как предупреждение.

- Играй, - сказал он нетерпеливо.

Истон взял свои карты и небрежно бросил на стол некоторые из них. Карты перемещались вперед, назад. Бес выглядел взволнованным, пока Истон кидал карты на стол, выглядя так, будто ему все это надоело. Я села у стены рядом с Тайлером, думая, сколько времени это будет продолжаться. Его страх охладился, но туман безнадежности занял свое место. Я не знала, что было хуже.

- Ты знаешь, он проиграет, - сказал он. Его глаза выглядели пустыми, когда он смотрел за карточной игрой.

Я подтянула колени к груди и положила на них подбородок.

- Он никогда не проигрывает.

- Здесь все проигрывают. - Он запрокинул голову, прижав ее к стене, и безучастно посмотрел на потолок. Я наблюдала, как тело Скаута дергалось и сгибалось, когда он медленно возвращался к жизни. Наконец он сел, моргая, когда пытался понять, что происходит. Он посмотрел мне в глаза и немедленно вскочил на ноги, тяжело дыша.

- Не так быстро, - прорычал демон, тыкая Скаута в бок своим клинком. Тот поднял руки и отступил на шаг назад, обращаясь к Истону за ответами.

- Что происходит, мужик?

Истон бросил другую карту и вздохнул.

- Я собираюсь выиграть. Хочешь закончить?

Сирил хохотнул и швырнул карты на стол. В его глазах танцевала победа, голод и жадность.

- Я выиграл! Я выиграл! Я выиграл!

Истон наклонился вперед, и я встала, чтобы увидеть карты на столе. Нет... он не мог проиграть. Он сказал, что никогда не проигрывал. Истон смял карты в кулаке и сжал челюсти. Страх, тяжелый и алчущий, разлился по комнате.

- Ты смухливал, - сказал он, так тихо, что я едва расслышала через вопли беса.

- Не важжжно, - прошипел бес. - Ты мой. Сссделка есть сссделка.

Он кивнул демону в углу, и неповоротливый гигант схватил Скаута за воротник и пихнул его ко мне. Скаут споткнулся, и я поймала его, не тратя впустую времени, прижала руку к его щеке, чтобы убрать его слабость и придать ему сил. Ему это понадобится. Истон недоверчиво уставился на карты на столе. Почему он ничего не делал? Я отпустила Скаута, схватила Истона за футболку и потянула, пытаясь заставить его встать. Бороться. Почему он просто сидел там?

- Истон, вставай, - взмолилась я. - Нужно бежать.

Он мне не ответил. Не посмотрел на меня. Он просто закрыл глаза и бросил смятые карты на стол.

- Гвен... убирайся отсюда.

- Нет! - вскрикнула я, горячие слезы потекли по щекам. Соль ужалила мои искусанные губы и запятнала зрение. - Я не брошу тебя! Нет!

- Ты хотела спасти Тайлера, - сказал он. - Вот что мы делаем. Вот как я оберегаю тебя. Теперь уходи, прежде чем они передумают.

Низкий рык раздался из груди демона, когда тот вышел вперед, размахивая мясистыми кулаками, готовясь наказывать. На месте Истона могла быть я. Мне было все равно. Но он не получит Истона.

- Скаут, - сказал Истон пустым голосом. - Убери ее отсюда. Отведи домой.

Скаут взял меня за руки и потянул назад. Он тянул меня к коридору, борясь со мной, когда я пиналась, кричала и дралась, как никогда раньше. Я не могла дышать через страх, вину, боль, потерю. Я не могла оставить его. Я любила его! Нельзя бросать людей, которых любишь.

- Гвен! - рявкнул Скаут мне в ухо, когда вытащил меня в ночь. - Соберись. Мы не можем ему помочь. Он согласился на это. Если мы останемся, то все будет еще хуже. Ты понимаешь это?

- Я не могу его бросить, - прорыдала я, боль раздирала мое сердце и рвалась из горла. - Я не могу...

- Ты должна, - прошептал он.

 

Глава 25

Истон

Что можно сказать о бесконечном количестве боли. Это сводит с ума. Крутит, сжигает нервные окончания и смывает воспоминания о чем-то хорошем. Боль может заставить думать, что до этого момента ничего не было. Это пытка. Это кошмар. Ядовитые когти впивались в мою шею, занимания время, вылечивая мою боль, будто это было искусство, которому требовалось время и терпение, чтобы стать совершенным.

Я стиснул зубы, и, несмотря на мои максимальные усилия сдержаться, задушенный стон вырвался из моего горла. Не желая давать им удовлетворения, я попытался подавить звук, но было слишком поздно. Это витало опасным топливом в воздухе. Демон заржал от восторга и провел когтями по моей спине, глубоко впиваясь, разрывая мою плоть, чтобы добраться до моего позвоночника. Боже, почему я не отрубился? Я хотел отключиться. Я хотел этого так сильно, что сделал бы все что угодно, чтобы получить это.

Я дергался на цепях и ругался, не в состоянии контролировать слова, слетающие с губ. Были ли это вообще слова? Вероятно, нет. Я моргнул, заставляя себя держать глаза открытыми, и смотрел за тем, как Сирил, хромая, вошел в комнату.

- Достаточно! - прорычал он. - Твое время вышшшло. Мы должны приберечччь его для него.

Для него? Я не был уверен, кого Сирил имел в виду, но то, как он это сказал, дало мне чертову уверенность, что я не хочу знать. Я поставил сюда много душ за прошлые пятьсот лет и взбесил настолько большое количество демонов, что не мог сосчитать. Вероятно, они выстроились в очередь и ждали снаружи за той дверью своего череда с позорным Истоном. Демон вытащил когти из моего позвоночника, и я вздрогнул, когда давление ушло, и теплая влажность впиталась в мою рубашку. Кровь. Хорошо. Возможно, я потеряю достаточно, чтобы провести в отключке день. Тогда возможно я смог бы прекратить мучить себя мыслями о Гвен, гадая, вывел ли ее уже Скаут. Муки от незнания, была ли она в безопасности, были хуже, чем что-либо, что они могли бы когда-нибудь сделать. В тысячу раз хуже.

Сирил осмотрел меня, и отвращение отпечаталось на его гнусной роже.

- Думаешь, выдержишь еще одного?

Я рассмеялся. Это прозвучало горько и пусто даже для моих ушей.

- Разве важно, если я скажу «нет»?

Сирил нахмурился, прохромал ко мне, чтобы взять за подбородок и повертеть голову из стороны в сторону. Вероятно, удостоверяясь, что последний из демонов не разъединил голову с позвоночником. К моему чрезвычайному восхищению моя голова не скатилась с тела.

- Раззз можешшшь шутить, то ты в порядке, - сказал он.

- Ты убьешь меня, а, старый друг? - спросил я. - Знаешь, ты почти одурачил меня, заставив думать, что можешь быть другим.

Он бросил нервный взгляд назад на выход, прежде чем наконец покинуть комнату и закрыть за собой дверь. Я немного подвигался на месте, пытаясь облегчить давление боли в моей спине.

- Выглядишь как дерьмо, - произнес знакомый голос из темного угла комнаты. Я поднял голову и увидел моего лучшего друга, появляющегося из тусклого света, с печальной улыбкой на лице.

- Финн, - прохрипел я.

Он встал на колени передо мной и покачал головой.

- Что ты наделал, Истон? Сколько раз ты предупреждал меня об этом? Сколько раз ты говорил мне бросить это дерьмо и не ставить все на кон с Эммой? И теперь ты здесь... из-за ангела.

Я сглотнул, во рту пересохло, губы растрескались.

- Ты не настоящий.

Он наклонил голову, наблюдая за мной глазами, такими яркими и зелеными, что было легче притворяться, что он был настоящим. Что был здесь.

- Я настолько настоящий, насколько ты хочешь, - сказал он просто.

Я хотел, чтобы он был настоящим. Я так давно не говорил с Финном. Я виделся с ним раньше, но всегда прятался, даже когда он ощущал меня, просил меня поговорить с ним. Я не мог справиться со своим мелочным гневом, что он бросил меня. Что он был в мире с бьющимся сердцем и дыханием в легких. Пока я все еще был здесь, не что иное как еще один монстр, мертвый, холодный, отрезанный от всего и ото всех, о ком я когда-либо заботился.

Но теперь, когда Гвен открыла мои глаза, я чувствовал себя настолько чертовски глупо, что позволял всему этому мешать мне. И теперь единственным способ, благодаря которому я мог ему это сказать, был обратиться к пустой галлюцинации передо мной.

- Прости, - сказал я.

Он нахмурился в замешательстве.

- За что?

- Ты нашел счастье, а я бросил тебя за это. Я говорил тебе оставить Эмму в покое, когда ты просто пытался оберегать ее, - сказал я, ненавидя слова, выходящие из моего рта. Ненавидя, насколько верными они были. Тогда я не понимал. На что похоже любить кого-то. Жить ради кого-то. Быть готовым умереть за этого человека. - Я был придурком.

Финн рассмеялся.

- Ты всегда был придурком. Поэтому ты - мой лучший друг. Иногда мне нужен придурок, чтобы контролировать меня.

Я подумал о Гвен. Насколько она напоминала мне Финна. Как двое людей, в которых было столько добра, смогли полюбить меня, я никогда не узнаю. Темные пятна застилали мне глаза, и впервые с тех пор, как они протащили меня вниз через валяющиеся кости в катакомбах Ада, я боролся за то, чтобы остаться в настоящем.

- Ты любишь ее, - сказал Финн. Это не был вопрос, потому что Финн был у меня в голове. Он знал. Кого я мог обмануть? Настоящий Финн тоже знал бы. Тот факт, что я был здесь добровольно, истекал кровью с распоротой кожей и закрученными костями, только чтобы защитить ее, был доказательством этого. Но я все равно ответил.

- Да. - Я с трудом сглотнул, в горле стало больно. - Я люблю ее.

- Ты же знаешь, я всегда надеялся, что ты найдешь кого-то, - сказал он. - Я просто никогда не думал, что ты выберешь дочь босса. Отчаянно, тебе не кажется?

Я усмехнулся, но не думаю, что губы послушались. Финн покачал головой, сжимая челюсти, когда он осматривал мое изувеченное тело.

- Раньше я думал, что буду рад увидеть тебя таким, буду упиваться тем, что ты мне дал.

Если бы я не знал, что это был не настоящий Финн, то понял бы это сейчас. Финну, которого я знал, думаю, никогда бы такое не пришло в голову. Ха. Это было мое дерьмо. Мои сомнения, изливающиеся изо рта имитации. Я подыграл, начиная задаваться вопросом, спроектировал ли я этого Финна, или же это был еще один особенный подарок Ада.

- А теперь? - спросил я.

- Нет.

Позади Финна дверь со скрипом открылась, и темная фигура пошла в пещерообразную комнату. Ее шаги были медленными, тяжелыми, целеустремленными. Против моей воли сердце запнулось в груди, сбившись на испуганный ритм. Температура в комнате, казалось, повысилась, по крайней мере, на двадцать градусов, и как раз в этот момент холодный пот побежал по моему позвоночнику.

Финн встал, не сводя с меня глаз, руки по швам, ожидая. Темная фигура встала позади него и приставила нож к горлу.

- Так ты убил тех людей, Истон? - спросил скрипучий голос.

Я поерзал на своем стуле, когда пугающе знакомый звук дошел до меня. Я потянул цепь, но она не сдвинулась ни на дюйм.

- Нет? - спросил он. - Как насчет этого?

Лезвие скользнуло по шее Финна, и появилась тонкая линия крови. Он ахнул, и его глаза стали пустыми и черными. Я боролся с тошнотой, наказывая себя за то, что посмотрел на это. Тело моего лучшего друга рухнуло на пол, и я посмотрел на человека, ожидающего с другой стороны. Пожелтевшая улыбка Дитриха сияла, будто он тысячу лет ждал этого момента.

- У тебя не правильна техника, - сказал я, скрипнув зубами. - Я бы начал с пупка и дошел до подбородка. Медленно.

Глаза Дитриха вспыхнули гневом, а руки сжались в кулаки. Он медленно провальсировал вокруг стула, к которому я был прикован цепью, остановившись позади меня. Гнилое дыхание прошлось по моему уху, когда он наклонился.

- Мой брат был среди людей, которых ты убил, - прорычал он. - Ты его также убил?

- Да. - Я наклонил голову, вздрогнув. - Но если бы я знал, что он был твоим братом, я сделал бы по-другому.

- О? Как это?

- Если бы я знал, что он был одной крови с тобой, я бы подарил ему смерть, которую ты устроил моим сестрам.

Холодный, костлявый кулак схватил меня за волосы и дернул голову. Я смерил взглядом пару мстительных, жестоких глаз. Это не было галлюцинацией. Это было реально. Все эти годы спустя я, наконец, снова столкнулся с ним.

- Ты помнишь, что я сказал тебе, непосредственно перед тем, как убил?

Я сглотнул желчь, подкатывающую к горлу. Его хватка напряглась, и черная, кипящая боль выстрелила в мой позвоночник. Я закрыл глаза и позволил мыслям о Гвен затопить мой разум. Я хотел увидеть ее лицо, еще один последний раз. Напомнить себе, что это того стоило. Она стоила того.

- Я сказал, что однажды найду тебя в Аду и буду мучить снова и снова, - прошептал он. - Сегодня тот день, Истон. 

 

Глава 26

Гвен

Я уставилась в мутное, покрытое черной сажей окно, наблюдая за улицами Ада. Я чувствовала себя пустой и неправильной, будто кто-то распорол меня, открыл, вычерпал важное и снова зашил обратно. Без Истона, там не было никаких важных деталей. Он был единственным, кто воплощал их в жизнь. И теперь... его не было. Он был там, терпел ужасные вещи, и он делал это ради меня.

Я повернулась, когда услышала Скаута, вошедшего в комнату, отчаянно ищущего что-нибудь, что он мог использовать в качестве оружия. Демоны забрали его клинок. Он действовал так, будто они забрали у него конечность. Мой взгляд переместился к кровати, где лежал Тайлер, свернувшись в комок. Воспоминания прибывали, ударяя меня одно за другим. Руки Истона, его губы, его тело, заживающее от моего прикосновения. Я не могла оставаться в этой комнате, где я сказала Истону, что люблю его всего лишь день назад.

- Не могу поверить, что ты бросил его, - сказала я, наконец. Мог голос был хриплым, потому что горло все еще болело от крика. Скаут с хлопком закрыл ящик комода и уперся в него руками, когда смотрел на меня через разбитое зеркало.

- Истон - большой мальчик. Он сможет о себе позаботиться, - сказал он. - Он знал, что делал, когда заключал ту сделку.

- Они сжульничали!

- Ты думаешь, он не рассматривал такого варианта? - с насмешкой ответил он. - У него была лишь одна цель, когда он пошел на эту игру. Чтобы ты оставалась в безопасности и выбралась отсюда. Он хотел быть уверен в этом, несмотря на то проиграет или выиграет. Он получил то, что хотел. Как только я смогу договорится о какой-то защите, я выведу тебя и паренька из ада, оставляя позади худшую ошибку моей загробной жизни.

Он резко дернул еще один ящик, срывая его с расплавленных петель, и бросил через комнату. Слезы ярости обжигали мои щеки. Он не переживал об Истоне. А если и переживал, то был слишком напуган, чтобы что-то предпринять. Я вытерла слезы ладонью.

- Ты просто трус, - сказала я.

Скаут рассмотрел осколок металла в своей руке, прежде чем положить его в задний карман штанов.

- Я - жнец.

- Нет. Ты марионетка в руках отца, - ответила я. - Он тебе что-то пообещал, разве не так? Ты оставил брата, просто чтобы угодить ему.

Скаут повернулся ко мне с горящими глазами и раздувающимися ноздрями. Гнев и вина бурлили вокруг него, затуманивая мои мысли.

- А что насчет тебя? Что ты думаешь, сделает с тобой папочка, когда ты вернешься домой, Гвен? Встретит с распростертыми объятиями? Нет. Он обрежет твои крылья и бросит тебя вниз ко всем нам.

- Он никогда так не поступит.

Скаут усмехнулся.

- Посмотрим.

Он повернулся к двери и резко ее открыл, остановившись, он посмотрел на меня через плечо.

- Даже не думай куда-нибудь пойти.

Дверь захлопнулась, и я вздрогнула, мои ноги будто приклеились к полу подо мной, в то время как разум пытался выработать план. Если Скаут мне не поможет, я сама пойду за Истоном. Я снова повернулась к переполненным улицам города. Постоянный и сильный страх горел во мне. Я чувствовала себя невероятно маленькой, глядя на все это. Без Истона рядом со мной, мне казалось, что я будто маленький игрушечный кораблик, потерявшийся в море, беспомощно качающийся среди волн. Истон думал, что я храбрая. Я не чувствовала в себе смелости. Мне было страшно.

- Я знаю тебя, - прохрипел Тайлер с кровати позади меня. - Не знаю как, но... я знаю.

Я повернулась и посмотрела, как он садиться, морщась от боли.

- Да.

- Как?

- Я - ангел счастья, - ответила я. - Я нашла тебя в больнице два года назад. И с тех пор была с тобой. Исцеляла тебя. Помогала тебе отыскать свет.

- Ха, свет? - он приподнял бровь. - Ты говоришь как старые леди, которые стучат в дверь моей матери в субботнее утро, бесплатно раздавая брошюры о спасении души.

- Я помогла тебе найти Эйприл. - Я не сказала, что он был бы жив, если бы не я. Я должна была. И тот факт, что я не сделала этого, заставлял меня чувствовать себя обманщицей.

При звуке ее имени, вспышка боли исказила его лицо. Он схватился за торчащие матрасные пружины.

- Где она?

- На Небесах, - ответила я. - Где и ты должен был быть. Куда ты направишься, как только мы выберемся отсюда.

Он безнадежно посмотрел на свои дрожащие руки.

- Ты в действительности думаешь, что мы выберемся?

- Ты - да, - ответила я.

Он посмотрел на меня с широко открытыми глазами.

- А как же ты?

Я не могла пообещать ему этого. Все еще была вероятность, что этого не произойдет, а я не хотела, чтобы последние моменты с парнишкой были окутаны ложью. Если освобождение Истона, означает, что я останусь, то так и будет.

- Я должна найти Истона. Я не могу его оставить. Он... он...

Он был всем.

- Красавчик ни за что не выпустит тебя отсюда, - сказал он. - Он скорее предпочтет сдохнуть, чем не доставить тебя туда, где ты должна быть.

Я посмотрел на него, умоляя.

- Вот почему я должна идти сейчас. Я...

Дверь распахнулась, и Скаут протопал внутрь, новый клинок был прикреплен к его бицепсу. Он избегал смотреть на меня и схватил рюкзак Истона с пола. Снаружи в зале, кричала девочка, и ее страх просачивался через трещины вокруг двери, намереваясь найти меня.

- Я нашел гида, готового помочь нам выйти из города, - сказал он. - Он не будет долго ждать, таким образом, нам лучше поспешить.

Я испуганно переглянулась с Тайлером. Нет! Я думала, что у меня больше времени. Если он вытащит меня из города, то я никогда не вернусь сюда в одиночку. Я оглядела комнату в поисках чего-нибудь, что могло его отвлечь.

Тайлер, покачнувшись, встал с кровати и судорожно выдохнул. Он посмотрел на меня через влажные каштановые кудряшки, нависающие над его глазами.

- Мне нужно воспользоваться туалетом.

Скаут поднял бровь и кивнул на проем в стене, где отсутствовала дверь.

- Иди.

- Мне нужна помощь, придурок, - пробормотал Тайлер. - Я не могу идти.

Скаут простонал и потянул Тайлера за руку, ведя его в ванную.

- Лучше бы тебе справиться с этим самостоятельно.

Тайлер оглянулся на меня через плечо и произнес губами одно слово.

«Беги».

В ту секунду, когда они исчезли в ванной, я схватила один из запасных, импровизированных клинков Скаута, лежащих на комоде. Зубчатый металл впился в мою ладонь, когда я проскользнула через дверь. В конце коридора двое демонов вцепились в тонкую девочку, пинающуюся и отбивающуюся от них. Это не принесет ничего хорошего. Даже если она спасется от них, там внизу их сотни. Я проигнорировала желание, подойти к ней, помочь ей, облегчить ее боль. Я даже не дышала, когда спускалась по ступеням в клуб жажды. Я выпрямилась и прикусила губу, когда, качая бедрами, шла сквозь толпу, пытаясь соответствовать им.

Несколько голодных глаз следовали за мной, когда я шла через клуб, но мне удалось добраться до парадной двери, не привлекая слишком много внимания. Жар с другой стороны металлической двери обжег мою ладонь, когда я коснулась ее. Я убрала руку и посмотрела на волдыри. Печь. Когда ударила печь? А у меня не было времени, чтобы понять этого.

- Гвен! - Скаут прокладывал себе путь через комнату. - Не делай этого! Не беги! Ты никогда не выберешь отсюда. Не надо так с ним, Рыжая...

Я зажмурилась, блокируя боль, которая шла от слов, которые произносил Скаут, от прозвища, которое Истон дал мне. Он пытался использовать Истона, чтобы соблазнить меня. Это не сработает. С одним заключительным взрывом решения я толкнула дверь и потерялась в грехе и жаре города. 

 

Глава 27

Истон

Мои сестры стояли на коленях передо мной. Селин рыдала без остановки, а Ава смотрела на меня с мольбой в глазах. Я стиснул зубы и отвел взгляд от Дитриха, поглаживающего волосы Авы, хихикающего, когда он смаковал ее страх как хорошее вино. Его темные глаза блестели в свете факелов, и призрак действительно злого существа мерцал от жара.

- Убивать их в первый раз было так упоительно, - сказал Дитрих, похлопывая Селин по голове. - У меня такое чувство, что во второй раз это будет еще слаще, но возможно, нам нужно сначала поиграть.

Один за другим воспоминания, которые я не желал помнить, проносились в моей голове.

Стук в дверь. Мать у огня. Селин, заплетающая волосы Аве.

- Снаружи люди, - прошептала Селин, выглядывая в окно. - Они говорят, что хотят поговорить с тобой, Истон.

Я потянул ее подальше от окна и убрал за себя, отодвигая занавеску, чтобы выглянуть наружу. Факелы горели у неугомонной толпы, колеблясь от ветра надвигающегося шторма. Дитрих проложил себе путь через буйную группу людей и протянул руку, когда заметил меня в окне. Тот факт, что он был там, должен был сказать мне, как неправильно все это было.

- Истон! - прокричал он. - Брат! Выйди, поговорим. Не будем вмешивать женщин.

Я отступил от окна и схватил клинок, который оставил мне отец. Последний, который он сделал перед лихорадкой, которая его забрала. Я пихнул его за пояс брюк и повернулся к маме. Она встала со своего места у камина, лицо было бледнее мела.

- Останься внутри, сынок, - прошептала она.

Я проглотил страх, забивший мое горло, и он переместился в живот. Теперь я был мужчиной в доме. Выйти наружу не было выбором. Я подошел к маме и поцеловал ее в лоб.

- Не волнуйся, мама, - сказал я. - Я просто посмотрю, чего они хотят. Ты знаешь Дитриха. Если я не выйду, то он предположит, что мне есть что скрывать. Лучше, если я выйду к нему и встречусь лицом к лицу.

- Истон? - Селин обхватила меня руками за шею, и я погладил ее волосам. - Будь осторожен.

- Буду. Подожди здесь.

Это именно то, чего они хотели. Убрать меня с дороги. Превзойдя меня численность, они смогли устроить свою охоту на ведьм. Тогда все, что требовалось, обвинить в колдовстве за то, чего они просто не понимали. Они не знали, как моя мать и сестры могли исцелять людей всего лишь молитвами и травами. Именно так они стали ведьмами. Те же люди, которых они спасали, убили их за это. И сейчас я снова оказался там. Связанный и беспомощный, смотрящий, как этот кошмар снова разыгрывается передо мной.

Я закрыл глаза и сосредоточился на боли. Было из чего выбрать. Кости в моей правой руке были измельчены в порошок. Рваные раны от кнута Дитриха горели и пульсировали. Кровь свернулась в крестообразных шрамах, которые накрыли мои изначальные шрамы как решетка. Любое из этого было лучше, чем видеть, как он играет с моими сестрами, вытягивая их страх, их боль.

- Что не так, Истон? - Он рассмеялся. - Разве ты не считаешь их страх захватывающим? Действительно ли мои люди боялись, когда ты убивал их? Нет... они были храбрыми, не так ли? Я хорошо их обучил.

Я сплюнул полный рот крови ему на ботинки и впился в него взглядом.

- Они плакали как младенцы. Каждый из них.

Он вынул меч из-за пояса и вонзил его в спину Авы, прокручивая, надавливая, пока тот не вышел с другой стороны, мерцая между ее ребрами. Сдавленное бульканье клокотало в ее горле, она снова посмотрела на меня, ее глаза широко распахнулись и стали пустыми, непосредственно перед тем, как она рухнула на пол у моих ног.

- Нееет! - Я дернул цепи, стараясь вырваться из них и не волнуясь о боли. - Ты - сукин сын! Я уничтожу тебя! Я не успокоюсь, пока не увижу, как ты будешь гореть, вечно!

Дитрих рассмеялся, хлопая руками по коленям. Как только он вернул некоторое самообладание, он наклонился ближе. Я поежился, когда его прогорклое, мертвое дыхание овеяло мое лицо.

- Ты на самом деле думаешь, что спасешься, не так ли? - Он склонил голову на бок. - Нет. Я слишком долго ждал этого. Ты никуда не уйдешь, старый друг. Я заплатил твоему друг бесу армию, чтобы провести это время с тобой.

Он поднял руку и ударил меня в челюсть. Моя голова дернулась, и мне было жаль, что я не мог потерять сознание. Хотелось, чтобы он отрезал мне башку и покончил с этим на некоторое время. Я не мог выносить звук его голоса. Его запах. Я чувствовал себя отвратительно. Я ушел в себя, выстраивая стены в своем сознании. Мне было нужно закрыться от всего этого. Я почувствовал, как мой рассудок ускользает. Почувствовал, как тонкие стены между реальностью и галлюцинацией рушатся. Если я потеряю здесь рассудок, то никогда не получу его обратно.

- Истон!

Я зажмурился, пытаясь блокировать голос Гвен. Он не был реальным. Я не хотел, чтобы он был реальным. Не здесь. Не рядом с этим дьяволом и его безграничным мешком боли.

- Отвали от него! - Голос Гвен казался громче и четче. Слишком четким.

Я поднял голову, используя последнюю часть энергии, которая была у меня, и увидел Гвен, жестокую и красивую, стоящую в комнате с куском металла в кулаке. Дитрих удивленно и медленно повернулся.

- Ты знаешь эту девушку, Истон? - спросил он, направляясь к ней.

Она отступила назад на несколько шагов, затем, казалось, передумала и подняла свой подбородок, стоя на своем. Я хотел сказать этой галлюцинации Гвен бежать, но не мог говорить. Мой язык чувствовался слишком распухшим, и медно-красный сильный запах крови сочился по моему горлу.

- Отпусти его, - сказала она.

Дитрих рассмеялся и удивленно оглянулся на меня.

- Ты слышал это, Истон? Она думает, что я должен опустить тебя. Думаю, она заботится о тебе. Возможно, мы должны поиграть и с ней.

Я вынудил себя выйти из тумана и дернулся в моих путах. Почему он казался настолько удивленным видеть ее? Если она была его особым созданием для моих пыток, то разве он не должен был знать, кем она была? Я сглотнул полный рот крови, и толстый, сосущий страх закипел у меня внутри. Это не могла быть Гвен. Не моя Гвен. Не здесь. Не сейчас.

- Гвен, - удалось мне выдохнуть. - Уходи. Пожалуйста, уходи.

Она посмотрела на меня, глаза заблестели, и покачала головой. Она сделала три целеустремленных шага вперед и прижала ладонь к груди Дитриха. Он ахнул и отшатнулся назад, глядя на нее сверху вниз широко раскрытыми глазами и трясясь от страха. Она последовала за ним, закрывая глаза, пульсирующее золотое свечение в его груди становилось все ярче.

- Ч-что ты делаешь? - выдохнул он. - Кто ты?

Гвен не отвечала, и Дитрих потянулся к мечу на бедре. Я снова задергался в своих путах, достаточно сильно, чтобы услышать треск в плече. Боль взорвалась во мне, застилая зрение. Стул, к которому я был привязан, повалился и рассыпался на части под моим весом. Я поднял взгляд от пола вовремя, чтобы увидеть, как его рука обернулась вокруг рукояти меча.

- Гвен! - Я тащил себя по полу, оставляя кровавый след. - Подожди!

Нечеловеческий звук вырвался из горла Дитриха. Свет становился все ярче, поглощая его. Его лицо побледнело и осунулось. Кожа истончилась, как бумага, ухудшилась и разорвалась на моих глазах. Слезы потекли по щекам Гвен, и она задрожала, колени затряслись и подкосились. Господи... она истощала его. Только она не давала ему ничего хорошего взамен. Она принимала все зло и неправильность из него и приспосабливала их в себе.

- Боже, Гвен! - Я поднялся на колени и схватил ее за запястье. - Стой! Стой!

Блестящей вспышкой света Дитрих взорвался облаком пыли и пепла. Сила этого, казалось, высосала воздух из комнаты и из моих легких. Гвен вскрикнула и упала передо мной.

Внезапно в комнате стало слишком тихо. Слишком темно. Все, что существовало, это Гвен и мое изувеченное тело, пытающееся прижать ее ко мне относительно здоровой рукой.

- Рыжая, проснись, - взмолился я. - Пожалуйста, проснись.

Она моргнула налитыми кровью глазами, потянулась и погладила меня по лицу, слезы текли у нее из глаз. Часть меня задумалась, было ли это просто искривленной иллюзией, настроенной специально для меня. Я был испуган, что в любой момент она распадется под моими пальцами. Дитрих, Сирил или еще какое-нибудь ужасающее существо придет и будет разрывать меня снова и снова. Я прижал ее руку к моему лицу. Она чувствовалась настоящей.

- Пожалуйста, будь настоящей, - прошептал я.

Она, казалось, собрала всю свою силу и села на колени, обхватывая мое лицо ладонями.

- Я настоящая.

Она наклонилась и прижала свои губы к моим. Мне было все равно, что я был в крови, или что это было чертовски больно. Я вернулся к жизни под весом того поцелуя. Я обхватил ее более-менее здоровой рукой за талию и притянул ее настолько, насколько мог. Она захныкала в мой рот, и я отстранился, прижав мой лоб к ее.

- Боже, Рыжая... а чем, черт возьми, ты думала?

- Я же сказала, что никогда тебя не брошу, - прошептала она, ее голос прозвучал устало и пусто.

- Ты должна была, - сказал я, не позволяя себе думать о том, что могло произойти. - Ты должна была оставить меня.

Она отодвинулась, и ее взгляд поставил меня на колени.

- Я же сказала, что не брошу тебя, - сказала она. - Я не могу. Бросить тебя чувствовалось так, будто я оставляю все хорошее во мне позади.

Я посмотрел в ее глаза, и что-то щелкнуло и встало на место. Кусочек, который все завершил, сделал меня целым. Мне было все равно, что она была ангелом, а я был жнецом. Мне было все равно, что все в нашем мире говорило, что мы не могли быть вместе. Меня волновало только то, что она была здесь. Я получал шанс сказать ей то, что она имела право слышать. Я не собирался закрывать глаза на это, не зная, выберется ли она из этого кошмара.

- Я люблю тебя, - сказал я. - Я слишком тебя люблю, чтобы удерживать тебя здесь. Я должен отвести тебя домой, Рыжая.

Ее глаза блестели от непролитых слез, и она кивнула.

- Я знаю. 

 

Глава 28

Гвен

Истон переплел свои пальцы с моими, когда мы стояли у ступеней лестницы Большого Зала, все еще трясясь от безумного побега через Ад. Я потеряла счет тому, сколько душ Истон обещал принести. Сколько боли он поклялся вынести, когда вернется. Все это только для того, чтобы мы вышли оттуда в безопасности. Я дрожала, сжимая его руку, когда электричество отца осветило мир вокруг нас, предупреждая относительно гнева, который мы, вероятно, испытаем на себе. Я закрыла глаза, пытаясь почувствовать его, но все, что я могла получить, это сердитую темноту, обволакивающую мои чувства как густой туман.

- Просто позволь мне поговорить с ним, Гвен, - сказал Истон.

- Нет. Я не позволю ему свалить всю вину за это на тебя. Это была моя вина.

- Он все равно собирается наказать меня, - сказал он. - Мне нечего ему предложить, как сделали Финн и Аная. Мне это не спустят. Но ты - его дочь. Если мы верно все разыграем, по крайней мере, ты будешь избавлена от его гнева.

- Но мы сделали это! - Я повернулась к нему. - Тайлер на Небесах. Мы на самом деле вытащили душу из глубин Ада. Ему придется увидеть хорошее в этом.

Он покачал головой, печальный, покорный взгляд поселился в его фиолетовых глазах.

- Ты не знаешь своего отца так, как знаю я.

Истон сжал мою руку и позволил своим пальцам стать паром и просочиться через мои. Я отдала бы все что угодно, чтобы почувствовать его именно тогда. Только на мгновение. Чтобы прогнать страх, поднимающийся во мне. Я не могла потерять его. Не после всего того, через что мы прошли. Факт, что мой собственный отец мог быть тем, кто, наконец, заберет его у меня, заставил меня почувствовать себя плохо.

- Рыжая... - Истон коснулся моего подбородка и заставил меня посмотреть ему в глаза. Он не должен был ничего говорить. То, как он смотрел на меня, сказало все. Независимо от того, что отец сделает с нами, он не сможет забрать живущую в нас любовь. Я прикусила губу и кивнула.

Перед нами распахнулись двери, и вышел отец. Праздно шатающиеся души разбежались, а жнецы скрылись в туманных углах Межграничья, чтобы получше разглядеть шоу.

- Я люблю тебя, - прошептал я, разворачиваясь вперед. Он, возможно, знал, но я должна была сказать это. Вслух. Я никогда не простила бы себя, если бы не сделала этого.

- Я тоже тебя люблю, - прошептал он в ответ. - И всегда буду любить. Не забывай.

Он ожидал, что отец покончит с ним. По крайней мере, отошлет его навсегда. Я закрыла глаза, борясь со страхами и сомнениями. Я не могла позволить этому произойти. Я должна была верить, что человек, которого я любила в течение семнадцати лет, не сделает ничего, чтобы причинить мне такую боль. Я цеплялась за ту мысль, когда наблюдала, как отец спускался по лестнице.

Он остановился перевод мной, и все во мне застыло. Мгновение мы смотрели друг на друга, и прежде чем я успела что-нибудь сказать, я оказалась у него в руках. Он обнял меня и прижался щекой к моим волосам. Шок выбил извинения, которые были готовы сорваться у меня с губ. Я ждала гнева, разочарования, ярости. Этого я не ожидала.

- Гвендолин, - сказал он. - Моя дочь. Скажи мне, что это и в правду ты. Скажи мне, что ты в безопасности.

- Я в порядке, отец, - прошептала я, поглаживая его шелковистые волосы. - Я здесь. Прости, что заставила тебя поволноваться.

Он, наконец, отстранился, и его любовь ударила в меня, наполнив меня очистительной радостью, которая излечила меня. Но это длилось не долго. Его внимание переключилось на Истона, и полосы света поползли по стенам Большого Зала.

- Ты, - прорычал он, указывая пальцем на Истона. - Я сказал тебе показать ей, немного работы жнецов. Испугать ее, чтобы она поняла свое место. Я не приказывал тебе брать моего единственного ребенка на самоубийственную миссию в глубины Ада!

Отец повернул запястье, и спина Истона выгнулась дугой от боли, будто ее пронзил невидимый прут.

О Боже... нет. Я не могла смотреть на все это. Видеть боль Истона, чувствовать ее - было невыносимо. Это было хуже, чем найти его в той пещере. На этот раз это мой отец причинял ему боль. Рыдание сковало мое горло, и Истон посмотрел на меня краем глаза, слегка качая головой, говоря мне остановиться. Он застонал и заставил себя посмотреть Бальтазару прямо в глаза, несмотря на боль.

- Она не должна была бояться, что ты снова упечешь ее в золотую клетку, в которой держал все это время, - сказал он, его голос прозвучал напряженно. - Она самый сильный человек, которого я когда-либо встречал, в ты недостаточно в нее веришь.

Отец еще повернул запястье, и Истон рухнул на колени, будто он был марионеткой, а отец дергал за ниточки.

- Я даю ей именно то, в чем она нуждается, - прорычал он. - В течение семнадцати лет я давал ей мирное, безопасное существование. То существование, о котором ты ничего не знаешь.

Тело Истона скрутило и перекосило, свет в его глазах начал гаснуть. Внутри меня поднялась паника, царапая и крича сделать что-нибудь.

- Остановись! - прокричала я, бросаясь к Истону. - Отец, прекрати! Все это моя вина. Я заставила его сопроводить меня вниз. Я хотела спасти Тайлера, и мы сделали это. Мы сделали это. Он находится на Небесах, там, где он принадлежит.

- Ты думаешь, что я забыл, что ты приложила к этому руку, Гвендолин? - Он перевел свое внимание на меня. - Ты думаешь, я забыл то положение, в которое ты поставила меня? Если бы ты была кем-то еще, то я мог бы позволить, чтобы Всемогущий забрал твои крылья. Действительно ли твой человек стоил твоей судьбы?

Я моргнула, глядя на человека передо мной, неспособная говорить через страх. Никогда... мой отец никогда не угрожал мне так. Он никогда не заберет мои крылья. По крайней мере, я никогда не думала, что он сделает это. Но теперь... я отступила на шаг, обхватила себя руками, задаваясь вопросом, где был человек, который позволял мне часами лежать на полу своего офиса и смотреть на звезды.

- Мои крылья... - прошептала я в ужасе. - Ты заберешь мои крылья?

- На какого лидера я буду похож, если позволю этому остаться безнаказанным? Я не могу позволить себе такую слабость, Гвендолин.

Позади меня дикий звук вырвался из горла Истона, когда он заставил себя встать на ноги, пытаясь справиться с влиянием отца. Он прохромал ко мне, и я взяла его за руку, прежде чем он смог подойти и снова упасть.

- Ты имеешь право на свой гнев, - процедил он сквозь стиснутые зубы. - Но это моя вина. Все это. Если тебе нужно сделать пример из кого-то, чтобы хорошо выглядеть, тогда я приму ее наказание и свое. Пытай меня. Уничтожь меня. Но не трогай ее. Я не могу позволить этому случиться.

- Истон, нет... - Я сжала его руку и отчаянно покачала головой. - Я не позволю тебе сделать это. Если он хочет забрать мои крылья, то может это сделать. Они не стоят того, чтобы потерять тебя.

- Все решено, Рыжая, - сказал он, глядя на своего лидера, морщась, когда еще один толчок боли пронзил его.

Отец опустил руку, и Истон резко упал в мои объятия, тяжело дыша. Я гладила его по волосам, убирая их с лица, давая ему комфорт, любовь и все хорошее, что он заслуживал. Когда я посмотрела на отца, он смотрел на нас со страхом и благоговением в глазах.

- Нет, Гвендолин... - Он сделал шаг назад и побледнел. - Не его.

Он знал. Он знал, что я любила Истона. Я должна была знать, что не смогу скрыть это от него. Да я и не хотела скрывать.

- А почему не его? - спросила я.

Отец переводил взгляд с Истона на меня и обратно.

- Он испорченный.

- Испорченный? - Я горько рассмеялась. - Нет. Он сострадательный, замечательный, храбрый и самоотверженный. Он - душа, которую стоит спасать. Но испорченный? Если и есть что-то испорченное в нем, так это то, что он работает на тебя, отец. Ты мог бы искупить его грехи. Исцелить его. Вместо этого ты приговорил его к вечности в Аду!

- Гвен... не нужно. - Истон коснулся моей руки.

- Нет. Он должен знать, какой ты на самом деле, - сказала я. Потом снова повернулась к отцу, - Он не принадлежит тому месту.

- И какому же месту он принадлежит? - спросил отец, его голос опасно прогрохотал.

- Рядом со мной.

- Такой как он... Он не способен любить, Гвендолин, - сказал он.

Истон поднялся на нетвердые ноги, сжимая челюсти.

- Я люблю ее.

Отец прищурился на Истона, и ледяной отблеск в его глазах заставил дрожь побежать по моему позвоночнику.

- Ты не заслуживаешь ее.

Истон с трудом сглотнул, но не отступил.

- Я знаю. Но это не значит, что я не собираюсь попробовать. Она делает меня лучше. Она может сделать мир лучше, просто существуя в нем, если ты ей позволишь. Ты хочешь, чтобы я держался от нее подальше? Тогда покончи со мной. Сделай это сейчас, потому что я не знаю другого способа. Поверь мне. Я пробовал.

Я взяла его под руку, удивляясь, как я когда-либо могла любить его больше, чем в тот момент. Когда Истон посмотрел на меня, он не видел наивного, невинного ангела. Он смотрел на меня и видел девушку, которой я хотела быть. Если отец хочет нас разлучить, ему придется сделать это в буквальном смысле. Я не отпущу. Я не позволю ему отправить Истона в тот дом ужасов. Отец покачал головой и прошелся вдоль облачной стены, размышляя. Его эмоции были слишком перемешаны, чтобы прочесть. Потом еще раз, может быть, он делал это нарочно. Он всегда ненавидел, когда я читала то, что он чувствовал.

Он, наконец, остановился перед нами, его взгляд был холодным и неодобрительным, когда он посмотрел на нас, держащихся за руки.

- Ты - ангел, Гвен, - сказал он просто. - Ты не можешь быть со жнецом Ада. Это не примут. Хочешь ли ты это признавать или нет, существует больше препятствий, чем просто мое неодобрение.

- Тогда я больше не буду ангелом, - сказала я.

Истон широко распахнул глаза и отстранился от меня.

- Боже, Гвен... нет. Ни за что на свете. Это твоя суть. Ты не можешь, не нужно этого делать из-за меня.

Электричество потрескивало вокруг нас, привлекая наше внимание к отцу. Он смотрел на Истона, глаза пылали.

- Ты хочешь отдать то, что дал тебе Всевышний... ради него? - Отвращение скривило его губы. - Пусть будет так, Гвендолин. Твои крылья в обмен на твоего жнеца.

У меня не было времени, чтобы понять то, что он сказал, прежде чем появилась боль. Это была не просто боль, это из меня вырывали кусок. Я закричала от ужаса и упала вперед, когда правую половину моей спины начало разрывать. Он на самом деле делал это... он забирал мои крылья. Предательство ударило в мое сердце, разрушая все, что я знала любви.

- Он действительно стоит этого? - прокричал отец, его голос дрожал. - Поклянись держаться от него подальше, и это все может остановить, дочь. Поклянись!

Еще одна слеза, и я снова прокричала.

- Нет!

Я смутно осознавала, что Истон обнимал меня. Его голос. Я вслепую потянулась, ища его лицо и чувствуя его пальцы на моем запястье.

- Скажи ему, Гвен, - прокричал он. - Скажи ему, что будешь держаться подальше. Я буду держаться подальше, ублюдок! Просто остановись! Отправь меня в ад, уничтожить меня, все, что угодно! Я сделаю все что угодно!

Внезапно боль остановилась, но все еще пульсировала во мне. Я моргнула и посмотрела на звезды, плавающие подо мной, пытающиеся исправить мир вокруг меня. Я закрыла глаза и ощутила их. Мои крылья... они все еще были там. Раненые, но целые. Истон обхватил меня руками и усадил мое безвольное тело себе на колени.

- Гвен, поговори со мной, - молил он, убирая мои волосы с лица.

Я подняла глаза и нашла отца, глядящего на нас с абсолютным ужасом, это заставило его глаза выглядеть еще более впалыми. Он упал на колени и потянулся ко мне. Я дернулась, и он поморщился.

- Гвендолин... - прошептал он. - Ты его любишь? Ты видишь в нем хорошее?

Неспособная говорить, я кивнула и сжала руку Истона.

- Я же сказал тебе, что оставлю ее, - сказал Истон, его голос надломился. - Отошли меня, но Боже... больше не делай ей больно. Она - твоя дочь. Боже... покончи со мной. Я готов.

Отец пристально посмотрел на Истона.

- Она не может быть со жнецом Ада. Это слишком опасно.

- Я знаю, - прошептал Истон.

- Ты сказал, что сделаешь все, что угодно, чтобы защитить ее, - сказал отец, глядя куда-то вдаль, на вечно закатывающееся солнце. - Чтобы быть с ней.

- Все, что угодно, - сказал Истон без колебаний.

Отец повернулся и посмотрел в решительные глаза Истона.

- Тогда у меня есть идея получше. 

 

Глава 29

Истон

Я стоял на пустом балконе переполненного зрительного зала, призраком среди живых. Гвен сидела на выступе, болтая ногами. Я прислонился к перилам, ища моего лучшего друга в толпе. Гвен наклонилась и мягко поцеловала меня в уголок рта. Я потянул ее и развернул, таким образом, что она оказалась прижата к моей груди.

- Я просто дразню.

Она усмехнулась и прижала нос к моему, греясь в жаре, созданном между нами.

- Ты хотел большего?

В ответ я поймал ее улыбку своими губами. Гвен выдохнула в мой рот, и я простонал в ответ. Я никогда не устану от этого звука. У нас не часто бывала такая возможность. Ее отец начал больше ее нагружать из-за нашей сделки. Договоренность сделать меня жнецом Небес точно не была в моей зоне комфорта, и я все еще не был полностью принят, но в эти моменты каждая жертва того стоила. Я использовал каждое мгновение, чтобы пробовать ее, любить ее, ощущать, как ее тело прижималось к моему. Я перебирал пальцами ее длинные, пламенные пряди и тянул за них, чтобы открыть ее горло. Она ахнула, когда мои губы прижались к местечку под ее челюстью, я знал, что это сводило ее с ума.

- О! - Она оттолкнула меня, и я зарычал, пытаясь вернуть ее обратно. Этого было не достаточно. С ней этого никогда не было достаточно. - Они назвали его имя!

Я вздохнул, вернул ее обратно на ее место, на перилах, и встал рядом с ней, наблюдая за студентами в шапочках и мантиях под нами.

- Финн Картер, - произнес объявляющий в микрофон. Толпа хлопала, пока Финн брал свой диплом. Он улыбнулся людям и поклонился, когда спрыгнул со сцены, чтобы укоротить свой путь к Эмме. Коса на моем бедре начала нагреваться. Гвен прикусила губу и нахмурилась, когда я чертыхнулся.

- Снова?

- Да.

Она спрыгнула со своего места.

- Я пойду, скажу отцу, что ты занят. Он может заставить новичка сделать это.

Я должен был сказать «нет», но не мог. Я должен был быть здесь. Финн стоял на грани того, чтобы выйти и жить своей жизнью. Он собирался идти дальше. Жить той жизнью, какая была предназначена. Он собирался стареть. Я должен был увидеть это.

- Спасибо, Рыжая, - пробормотал я в губы Гвен, когда поцеловал ее.

Она улыбнулась и щелкнула меня по носу.

- В любое время.

Она исчезла во вспышке жемчужно-серого света, оставив меня одного в море людей. Я ждал, когда пройдет остальная часть церемонии, затем пробился сквозь толпу в солнечный свет, где собирались семьи, фотографируясь и плача.

- Это странно, не так ли?

Я улыбнулся и повернулся, чтобы посмотреть на Анаю, стоящую около меня, наблюдающую за людьми вокруг нас.

- Какая часть?

- Видеть кого-то, о ком ты думал, что он застынет во времени, как он растет, идет дальше.

Мы стояли рядом и наблюдали за Финном, Эммой и смеющимся Кэшем. Я потер грудь, думая, что не должен был чувствовать то, что чувствовал. Но это было так. Гвен, должно быть, влияла на меня.

- Готов сделать это? - спросила Аная.

- Да, - сказал я. - Я обязан навестить их.

Мы глубоко вздохнули и пожелали стать материальными, придвигаясь поближе. Аная толкнула меня локтем и улыбнулась.

- Между прочим, мне нравится белый. Он неплохо на тебе смотрится.

Я закатил глаза.

- Предпочитаю черный, но очевидно нельзя пугать людей, когда ты - жнец Небес. Пойди, разберись.

Финн остановился, когда увидел меня, и после доли секунды моих сомнений, что он не хотел меня здесь видеть, он усмехнулся. Я подошел, и Кэш рассмеялся, когда увидел меня.

- Черт побери! - Он похлопал меня по спине, и я нахмурился. - Вот этого я никогда не ожидал увидеть.

Финн присвистнул.

- Жнец Небес, ха? Как, черт возьми, это произошло?

Гвен. Это просто была Гвен. Она нырнула с головой в мою тьму и вытащила меня оттуда. Дала мне надежду. Любовь. Все. Вместо этих слов, я просто пожал плечами.

- Девушка, - сказал я. - Девушка может изменить все.

Он бросил быстрый взгляд на Эмму, которая фотографировалась со своей мамой. Его взгляд смягчился, и он кивнул.

- Да. Они могут.

Если кто-нибудь понимал, то это был Финн. Он вернулся к жизни ради девушки. Сколько ребят могли сказать тоже самое? Он усмехнулся мне.

- Выглядишь счастливым, - сказал он. - А счастье хорошо смотрится на тебе.

- Я думал, что нравился тебе, когда был угрюмым придурком, - пошутил я.

Он рассмеялся.

- О, у меня такое чувство, что он все еще там. И на заметку, не говори гадости об угрюмом придурке. Он - мой лучший друг.

Я посмотрел вниз на свои черные военные ботинки, одну вещь из моего старого прошлого, которую я решил сохранить. Они несли воспоминания, покрытые смертью и пеплом. Мне было это нужно. Я никогда не должен был забывать, откуда я пришел. Что я сделал. Я сжал кулак и посмотрел на Финна. Я сказал все правильные вещи галлюцинации-Финну, но теперь, когда реальный стоял прямо передо мной в начале новой жизни, трудно было произнести те слова.

- Прости, - наконец мне удалось удавить. - Прости, что не боролся за тебя. С тобой.

Он нахмурился.

- Ты боролся.

- Я должен был бороться сильнее, - сказал я. - Ты - мой лучший друг. Я прошел бы ради тебя через Ад и вернулся обратно. Ты должен знать это. Ну, прежде чем ты уйдешь и забудешь обо всем, что произошло раньше... обо мне.

Финн засунул руки в карманы и отвел взгляд.

- Я не собираюсь забывать...

- А следует, - перебил я. - Все хорошо. Предполагается, что это так работает. Ты получил второй шанс. Ты никогда не сможешь в полной мере воспользоваться тем, что ждет тебя впереди, если будешь оглядываться назад.

Финн провел пальцами по волосам и рассмеялся.

- Когда, черт побери, ты стал таким философом?

Коса грела бедро, так мягко, что это сильно отличалось от палящего огня, к которому я привык. Я опустил руку к боку, все еще ожидая, что ожог неожиданно вернется. Взгляд Финна опустился к косе, и все веселье вытекло с его лица.

- Это не прощание, - сказал он.

- Ха. - Я притянул его в объятия и с силой сжал, не волнуясь, получу ли я нагоняй за телесность и касание человека. - Мы - братья. Это никогда не будет прощанием.

Финн отстранился и печально мне отсалютовал.

- Увидимся в загробной жизни?

- Да. - Я рассмеялся, глядя в небо. - Лет через шестьдесят или около того.

- Пусть будет лет через семьдесят.

- Идет.

Финн поднял бровь, и я оглянулся назад, чтобы увидеть ожидающую Гвен. Она улыбнулась и немного помахала Финну. Он хихикнул и покачал головой.

- Позаботься о нем, - сказал он. - Держи его в тонусе. Он обижается, если не бесить его, по крайней мере, раз в неделю.

Гвен рассмеялась и шагнула вперед, чтобы переплести свои пальцы с моими.

- С этим не будет проблем.

Я посмотрел на девушку, на ту, которая была готова бросить все ради меня, и не смог даже вспомнить парня, которым был. Парня, который хотел быть один. Она сделала это. Так или иначе, безо всяких причин, ей удалось исцелить меня. И я любил ее за это.

- Хочешь составлю тебе компанию? - спросила она, улыбаясь мне. - Я не принесу слишком много хлопот. Обещаю.

- Да, я знаю. - Я улыбнулся и поцеловал ее в губы. - Я рассчитываю на это.

Я отвернулся, закрыл глаза и вызвал яркий тоннель света, который унес меня к жатве. Здесь не было никаких криков. Никакого страха. Никакой боли. Никакого сожаления. Только мир. И Гвен. И любовь. И впервые за пятьсот лет, мне было хорошо.