Белый свет уж не мил, и закон не указ; Что мне эта ржаная свобода? Коли солнце не спалит, так вышибет глаз Корифей високосного года… И за что мне такая чудная напасть — Жить и жить посреди, а не справа? Долго длится проезд, и не держится власть, И суставами щелкает слава. Что же делать, убившему столько своих И убитому трижды — своими? Сколько раз призывал я друзей и святых, А остался с одними святыми. Велика ты, Россия, да негде присесть. Всюду холодно, голодно, голо. Вместо имени шлейф, вместо лирики — жесть, И трава не растет для футбола. Мнит синоптик себя… да Бог ведает, кем, Может, даже самим Даниилом…. Только ветер-то, ветер-то — он не из схем, А все больше по нашим могилам… И чудес я не жду, ни к чему они мне. Если что-нибудь вдруг и случится, То уж точно не всадник на бледном коне — Конь в пальто костылем постучится.