Не от тяжких трудов, а от легкой руки я пальто заложил и продал башмаки; вот уж тело висит на костях барахлом приценился какой-то к нему костолом… В ход пошли пепелище, жилище, трава; песней звякнула медь — разменял на слова. Ночь сменял на зарю, а зарю — на пальто. Ну, и кто я теперь? А теперь я — никто. Ничего своего, ни лица, ни кольца; скоро крикнут: вяжите его, подлеца! Но спроста не возьмешь, я и сам с хитрецой, голосок обменял на другой, с хрипотцой… Встану в очередь красно-коричневых лиц, накуплю вермишели, портвейну, яиц; когда грянут "Варяг" — подпою втихаря: нате, братцы, пальто! Вот вам, братцы, заря! И прикинусь, что нищ, что, как перст, одинок… А начнут выкликать — обману, что стрелок; И в секрет попрошусь — меж камней, среди лип… А как выстрелят в грудь — обману, что погиб…