В сознании большинства людей укоренилось мнение, что учёные – это кандидаты, а лучше доктора наук, которым звания доцентов и профессоров присваиваются почти «автоматически», независимо от пригодности либо, напротив, непригодности к педагогической работе. Эта элита общества решала и решает судьбы людей, благополучие соотечественников на учёных советах университетов, продвигает передовые идеи в жизнь через печатные органы, на встречах с представителями власти, руководителями государства…

Но отчего же тогда страна, вырастившая столько научных работников, стала занимать лидирующее положение по продаже и потреблению крепкого алкоголя, табака, по числу умерших от алкоголизма и табакокурения, количеству психических заболеваний, абортов, разводов, детей, брошенных родителями либо рождённых вне брака, по смертности от сердечнососудистых заболеваний и абсолютным цифрам убыли населения? Не потому ли, что высочайший профессионализм, гуманизм, бескорыстие и самопожертвование, способность «гореть» самому и зажигать своими идеями окружающих – всё это давно уже перестало быть отличительными, хрестоматийными чертами учёных в нашем Отечестве? Конечно, перечисленные мною социальные болезни имеют множество причин, однако моральное вырождение научного сообщества – далеко не последняя в их ряду.

Лауреат Нобелевской премии Жорес Алфёров отмечал, что за последние 20-30 лет аспирантура широкого образования не даёт, деградировала, заявки на новые идеи не подаются, оценивать их некому, готовить кадры – тоже. Наука и составляющая её силу передовая интеллигенция должны быть двигателем развития нанотехнологий, общественного прогресса, качественного прорыва во всех сферах жизни Российского государства. Истинные учёные загодя предвидят тенденции и события, предлагают методы профилактирования негативных явлений и убеждают общество в их необходимости, находят внятные ответы на новые вызовы времени в постоянно меняющихся обстоятельствах. Конференции и круглые столы, доклады и лекции, научные публикации и выступления в СМИ – вот основной инструментарий, который помогает цвету нации донести свою позицию, свои знания до окружающего мира.

Хорошо, а дальше что? Дальше надо изучить предложения, проверить и рекомендовать специалистам для реализации те научные идеи, что актуальны для страны в целом либо того или иного региона в отдельности. Кроме того, надо достойно поощрить разработчиков и исполнителей. Разумеется, нужно постараться вернуть на Родину наших соотечественников, которые в разное время и по разным причинам покинули страну и теперь воплощают свои научные мысли где-нибудь в Европе или за океаном. А это можно сделать, лишь заинтересовав выдающихся людей в возвращении. Российской науке есть чем гордиться: во всём мире признаны научные школы Константина Циолковского, Ивана Мичурина, Терентия Мальцева, Михаила Калашникова – список можно продолжать и продолжать! И в наше время немало имён, которые могут по праву занять место в этом славном ряду.

Конечным результатом внедрения научного продукта должен быть некий материальный либо духовный «прирост» в той или иной сфере жизни общества, а не просто «корочки» кандидата или доктора наук – очередного «остепенённого» карьериста. Недаром «Литературная газета» ещё в 1965 году призывала: «Не защищайте диссертации». Однако в то же самое время демагоги от науки внедряли в сознание интеллигенции прямо противоположное: учёным можешь ты не быть, но кандидатом стать обязан! К сожалению, сорняки всегда и везде развиваются лучше, чем ростки доброго, в том числе и в наших головах.

По мнению академика Гурия Марчука, учёный может глубоко постичь определённую область знаний примерно в течение семи лет. После этого он «матереет», превращается в «научного оракула»; ему начинает казаться, что он всё знает, всё понимает, и лучше него понимать и знать невозможно. Таким оракулам следовало бы бежать из своей науки, но – куда бежать?

Построение красивого фасада из кандидатов и колоннады научного храма из докторов привело страну к массе проблем. Между наукой, её генераторами с одной стороны, и «созвездием» разношёрстных чиновников с другой стояла и стоит непробиваемая стена непонимания, нежелания местечковых князьков с их безнравственностью, завистью и чванством не то чтобы оценивать творческих людей по достоинству, но даже просто уважать их. Нередко в такой удушливой лженаучной атмосфере безвольные люди спиваются, становятся наркоманами или кончают жизнь самоубийством. «Остепенённые», но оторванные от реалий современной жизни деятели от науки опасны для молодёжи, которая вслед за своими наставниками начинает считать, что диссертация – единственное и совершенное средство определения научной квалификации исследователя. Обстановка в высших учебных заведениях и НИИ нужна деловая и творческая, нравственный микроклимат – здоровый, рост в научной среде должен быть обусловлен не степенями и регалиями, а исключительно интеллектом, профессионализмом и конечными результатами учебного процесса либо производства. Совестливые руководители обязаны вовремя уступать дорогу молодым, перспективным, настроенным на результат и нравственно здоровым личностям, способным со студенческих лет искать, анализировать, предвидеть, продвигать свои научные направления во благо людей.

В науке не следует упираться в одну-единственную идею. Нужно искать новые подходы к пополнению темы, искать «боковые ходы» и даже быть готовым при необходимости к временному отступлению. Нередко приходится жертвовать общением и многими другими радостями обычных людей. Учёный почти круглые сутки озабочен поиском ответов на вопросы, известные только ему, нетрадиционных подходов к решению стоящих перед ним задач; параллельно он готовит к обсуждению и научным дискуссиям уже полученные результаты исследований, занимается продвижением своего продукта, смысл и суть которого должны быть понятны обществу. Добавьте сюда, что, будучи личностью неординарной, учёный «страдает» фантазиями, которые хронически не состыковываются с реальностью, мучает окружающих своим педантизмом, занудством, совершенным безразличием к тем предметам, которые считает важными абсолютное большинство людей, и, напротив, чрезвычайной щепетильностью там, где никому другому это и в голову не пришло бы. Человек активный, оригинально мыслящий, воспаривший над «прозой жизни» и в своём творческом полёте не замечающий, не признающий превратностей «земного» существования, служитель науки весьма часто имеет репутацию субъекта неуживчивого, «неудобного», не дающего спокойно жить начальству и разного рода приспособленцам, окружающим сильных мира сего. И в этом смысле многими воспринимается не только «белой вороной», но и «хазановским попугаем» – помните, который всем подряд резал правду-матку?

Само собой, чиновники – за очень редкими исключениями! – такого неуважения к своей касте не прощают. Во все времена у них было достаточно средств, чтобы «обламывать» нежелающих приспосабливаться. Потому-то настоящих личностей – ярких, креативных, не боящихся разрушать общепринятые догмы – в научной среде гораздо меньше, чем карьеристов, для которых предел мечтаний – степень, должность и, соответственно, повышение оклада. Корпоративная практика штампования учёных степеней, называемая ВАК, напоминает подгонку под заранее известный ответ в школьных задачках: «конвейерный» метод производства диссертаций плохо сочетается с необходимостью учитывать значимость их тем для людей, общества, страны.

Науке нужны не «штатные единицы», пусть даже с полным набором степеней и званий, а настоящие бойцы за свои профессиональные и научные убеждения, готовые к подвижничеству на самых разных направлениях общественного развития. И, конечно же, это служение должно быть замечено, отмечено и оценено обществом. Именно служение с его реальными добрыми результатами, а не «заслуги» в области плагиата и околонаучного аферизма. Безусловно, государство должно контролировать деятельность учёных, но процесс этот необходимо построить таким образом, чтобы он не тормозил движение вперёд, а, напротив, содействовал ему. Наука – не самоцель, она – для блага людей.