В алой накидке от шеи до пят, увенчанная сверкающей короной, — Крошка прошагала к вертикально стоящей на колесах доске. Мэдисону не было видно, что это за доска такая, но его радовало, что у нее хватило благоразумия не появляться перед мальчишками голой или неприлично одетой: они были слишком молоды для искушения женской наготой — даже такой еще незрелой, как у Крошки.
В зале воцарилась тишина. Крошка подняла жезл, пользуясь им как указкой. Должно быть, в нем имелся микрофон, так как голос ее зазвучал громче, распространяясь из громкоговорителей, местонахождения которых Мэдисон установить не смог.
— Здесь, мои дорогие студенты, — заговорила Крошка, — вы видите графическое изображение обнаженного мужского тела. — Она размашисто жестикулировала жезлом. — Вид спереди, вид справа, вид слева и сзади. Теперь я должна признаться, что художник изобразил (…) слишком большим. Дабы соответствовать моему вкусу. — Она повернулась к слушателям и широко улыбнулась. Шутке с удовольствием посмеялись. — Но уж как-нибудь обходя стороной этот факт, — смеху прибавилось, — вы увидите, что я пометила некоторые места крестиком. Теперь слушайте внимательно, без всяких смешочков, потому что дело это серьезное, и я прочистила вам головы для этого этапа программы, с тем чтобы в них легко проскальзывала и крепко усваивалась информация. На этих четырех рисунках таких крестиков сто семьдесят два. Их всем видно?
Хор голосов: "Да".
— Они называются эротическими точками. Прикасание к ним или манипулирование ими может вызвать сексуальную активизацию, продление акта или его угасание. — Тыча в доску жезлом, она называла точки, поскольку все они имели свои имена. Английские? Китайские? Крошка повернулась к собравшимся, довольно тяжело дыша, и улыбнулась: — Кажется, что их ужасно много, я понимаю, тем не менее вы должны знать каждую из них и уметь ими пользоваться. На последующих вечерних занятиях вы снова увидите такие доски. Дворцовый художник — правда отличный парень, несмотря на свое преувеличенное представление о (…)? — она подождала, пока смех стихнет, — предложил сделать для вас копии этой штуки, однако информация эта секретная. Поэтому доски поставят в подвале возле задней опускной решетки, и вы можете сколько душе угодно шнырять туда и обратно и изучать их. Смотрите не отлынивайте, ибо на экзамене каждый из вас должен будет знать все о каждой из них. Ясно?
Мальчики из двух групп энергично закивали: это их здорово заинтересовало.
— А сейчас, — продолжала Крошка, — обратимся к первой демонстрации сегодняшнего вечера. Мне нужен доброволец из девственников.
Моментально вверх взметнулось с полсотни рук. Крошка указала жезлом на одного из желающих:
— Пойдешь ты.
Мальчик лет пятнадцати с готовностью юркнул под красную веревку. Он был довольно хорошенький и белокожий.
Слуги выдвинули платформу высотой около пяти футов со ступеньками. Двое мальчиков в золотистых костюмах ввели на нее добровольца и ловко сняли с него одежду. Очень скоро он предстал перед аудиторией обнаженным. Помощники удалились. Крошка взошла на платформу.
— Теперь смотрите! — Она указала жезлом на доску, затем пальцем коснулась точки на теле мальчика около позвоночника.
Мгновенное возбуждений
Слушатели ахнули.
Крошка снова указала жезлом на доску и коснулась точки на нижней внутренней части правого бедра.
Возбуждение спало!
Слушатели сопроводили это единодушным стоном.
Крошка снова указала на доску и коснулась пальцем середины нижней губы мальчика.
Немедленно последовало возбуждение!
Она указала на рисунки и коснулась шеи мальчика сбоку.
Возбуждение возросло и осталось!
Она еще раз указала на схему. Затем легонько коснулась пальцем точки снизу по центру зоны лобковых волос. Подопытный закатил глаза, вздернул подбородок и издал экстатический стон.
Он (…купировал)!
Судорожные вздохи прокатились по аудитории, словно эхо этого стона. Затем последовали крики изумления, и зал взорвался бурными аплодисментами.
Но Крошка еще не кончила. Она коснулась точки в основании горла мальчика. Он выпрямился.
Еще одно возбуждение!
Зал снова ахнул.
Крошка наклонилась и коснулась его уха языком.
Еще одна (…куляция)!
Зрители осатанели!
Охранникам с суровыми лицами пришлось сильно натянуть веревки, чтобы толпа не хлынула на свободное пространство.
— Мы можем поддерживать такое состояние весь вечер, — сказала Крошка, — и хотя мне бы этого очень хотелось, занятие нужно продолжать. Ты, — обратилась она к добровольцу, — очень хорошо держался. К тому же ты очень хорошенький. — И она легонько хлопнула его по (…), который вдруг снова вскочил. — Поэтому благодарю тебя, что вышел сюда.
Подопытный упал на колени и, вцепившись в подол Крошкиной накидки, страстно его поцеловал.
— О, Крошка, королева Крошка, спасибо богам, что ты здесь. Я навеки твой слуга.
Она потрепала его по голове и улыбнулась:
— За это, миленочек, двое моих маленьких придворных проводят тебя вон в тот зал, и очень-очень скоро ты перестанешь страдать от своей девственности.
Когда мальчик ушел, многие за веревками опустились на колени. Раздались крики "Да здравствует ее величество!", сорвавшиеся с двухсот пятидесяти губ и похожие скорее на молитву, чем на здравицу.
Мэдисона разрывали чувство отвращения от только что устроенной Крошкой демонстрации и чисто благоговейный страх перед ее властью над этими введенными в заблуждение юнцами. "О Господи, — молился он, — если бы я только мог каким-нибудь образом употребить ее влияние, чтобы использовать его для расправы с Хеллером!"