Проснувшись, Лис первым делом стал озираться по сторонам, чужась всего того, что окружало его в сумрачной темноте комнатки. А может ими были эти тени? Нет, не совсем! У него возникло такое чувство, будто б койка на которой он валялся являлась настоящей плахой, ну а он приговорённый к смертной казни бедолага. Скинув одеяльце Жак Морье сел. В комнатке царила полутьма и что-нибудь тут разглядеть ему сейчас не представлялось. Из кухоньки пребывал всё тот же странный, непригодный для вдыхания запах, что сродни самому зловонию, и почему-то ни души…А где же доктор, что пиявок навтыкал ему на грудь? Куда он делся? Набрав воздуха в лёгкие Лис крикнул.

— Стэплееер…доктооор…?

И надо же, в сию секунду, под дверным косяком ведущим в кухню возник этот знакомый сгорбленный пожилой старик, с явной тревогой на лице, в руках сжимая металлический поднос.

— Я слышу вас, о Жак Морье.

И медленным, слегка неуверенным шажком доктор потащился к койке где уже немалое время возлежал принц забияка, принц грубиян и просто подлый, хитрый плут, возненавидевший когда-то всё живое.

— Отлепите от меня эти вонючие, мерзкие присоски…. — Рявкнул озлобленный пациент.

Присев на табурет Степлер волнующе сказал.

— Прилягте, и позвольте мне закончить с этим.

— Поспешите… — И принц в раз упал на спину.

Поднеся к ним тампон смоченный в растворе синего йода доктор неспеша принялся по одиночке их снимать с тела больного пациента. Использованных пиявок он аккуратно помещал пинцетом в банку с 3-х процентным раствором хлорамина, а затем поспешил уничтожить их методом поджога. И вот уже Лис надел рубаху и вскочил на ноги, которые казались ему какими-то ватными.

— Бьюсь об заклад…всё напрасно было сделано. — Скулил погибающий принц.

— Отчего такие мысли? — Возмутился доктор, вскочив на свои и без того трясущиеся ноги. — Жак Морье, вам никак не лучше?

Ни сказав ни слова пациент с перекошенным от злости лицом направился к выходу. И перед самой дверцей, ведущей его в холл, а оттуда к ступеням из дома и к заасфальтированному дворику, а потом из ворот, он заговорил уж больно недовольным языком.

— Спасибо и на этом доктор…Но не вылечился до конца я, и убираюсь отсюда вот ни с чем.

Старик Степлер не удержавшись сел на табурет и опустил руки на колени, следом приоткрыл рот и увеличил глазки. А плут королевский продолжал.

— Я отбываю, и путь держу к Арунде…ну а вам, желаю не робеть…Вы иногда умеете тут излечить кого угодно, но не сегодня, не меня!

— Жак…постойте…

— До свидания, старая пиявка!

И Жак исчез в дверях махнув чёрным плащом, после чего видеться тут им скоро не пришлось.

— Не дурно, не дурно… — Лишь прокряхтел старик и утих.

Когда конь увидел приближение своего хозяина, то стал брыкаться. Он делал это, как бы от радости, желая быть пригодным своему наезднику, и на этот раз не обошлось бе этого. Тобби заржал, подёргал лохматой шеей и принял на себя взобравшегося резким вскоком любимого Лиса, а потом они помчались ближе к затворническому духу, к припроклятой старой ведьме, что зовёт себя Арундой.

* * *

Балетный кружочек, вот где любила проводить свободное от повседневной жизни время Аурела-Сантропэ. Балет был её отдушиной, а особенно в те дни, когда в её душе поселялась печаль и неопределённость. Она знала, что ей в помощь и поэтому подолгу не замарачивалась на себе и своём состоянии и шла по зову сердца к своим балетным голубушкам из местных принцесс. Там её встречали с распростёртыми объятиями и с улыбками на устах. И сегодня был тот самый день и она поспешила туда. Сказать что она должна была участвовать во всех концертных постановках или балетных репетициях было бы не верно. В силу своих необычайных способностей прививание коих шло от природы она умудрялась не отставать от группы танцовщиц ни в чём, даже пропуская частенько репетиции. У неё ещё был свободный график посещений занятий. Аурел переоделась и быстро забежала в зал. Её милые подружки подбежали к ней. Все в одинаковых белых платьицах, мягких балетных туфельках, которые держались на розовых ленточках с собранными высоко волосами, они казались одинаковыми. Как солнечные блики — зайчики, отражаясь во всех зеркалах они сновали по залу, светлые, неугомонные, лучистые. «Мои солнечные зайчики» Именно так и называла их мадам Эмили, учительница по балету, их добрая Фея.

Милые принцески изредка поглядывали на дверцу в ожидание неё. А пока, говорили о своем, о личном, копаясь в тайных уголках своих невинных душ. Ауреле очень хотелось поделиться с подругами, рассказать им о Данди Бое. Но она не решалась. Не потому что она не доверяла им. Нет. Она их всех любила, просто боялась лишних вопросов о нём, и не дай Бог каких-либо подозрений, ведь те могли бы всё пронюхать, а узнай об этом королевская власть дому Макинтоша пришлось бы худо. Поэтому принцесска вспех отмела ненужные мысли. И вот дверь открылась, вошла мадам Эмили. Какая же она всё таки красивая, такая родная! Принцесски облепили её со всех сторон, a она старалась дотронуться до каждой, улыбнуться. Они так постояли, поговорили друг с другом о том, о сем. «А теперь, мои милые, я расскажу вам, чем мы будем сегодня заниматься. Мы будем учить танец Маленьких Лебедей» Глазки у всех округлились, в них был немой вопрос. Они смотрели на неё в полном ожидании. Эмили улыбнулась. «Это такие птицы. Белые, прекрасные, нежные, чистые, прям как вы. Они живут на нашей королевской земля.» От этих слов сердце у Аурелки забилось гораздо быстрее. Но она постаралась справиться со своим волнением. «Теперь пойдем к станку и начнем урок.» — продолжaла Эмили. Как перышки, легкие и быстрые, они выстроились вдоль балетного станка. Название станку они дали «волшебная палочка».

Поднявшись на носочки балеринки вытянулись и замерли, а Фея тепло улыбнулась. Она видела это каждый день, и каждый день как будто в первый раз. Это было настолько завораживающе. «Начнем», — сказала она. Тут полились звуки парящей музыки, и они унеслись в волшебный, сказочный мир, где каждая по своему представляла себя прекрасным маленьким лебедем с принцевого королевства. Спустя каких-то двадцать минут они взяли небольшую паузу, во время которой молодые голубушки стрекотали о всяких новостях последних дней, а затем принялись вновь за танцы, но все кроме самой красивой и талантливой балеринки, Аурелы-Сантропэ. Преподавательница балетных танцев подозвала к себе парящую сегодня в самых высотных облаках амадеуску, и вступила с ней в диалог. Балеринка быстро отозвалась. Эмили была в зрелых годах, и с интересной внешностью, которая манила к себе добрых принцев и принцес. Имела кругленькое лицо, нос курносик, и довольно таки худощавое тело, что придавало её показным движениям в танце наработанной тонкости и шарма.

— Аурела, ты у меня самая очаровательная балетная танцовщица. Я очень горжусь тобой! — Весьма искренне сказала Эмили. — Мы с тобой уже как третий год не разлучимы, работаем над многообразными танцевальными шоу и конкурсными выступлениями и наш балетный кружок «Лапоньки» должны быть признательны тебе за небывалый успех в данном деле и мы обязаны как-то отблагодарить тебя…

— Да не стоит, я ведь люблю своё дело, и всех вас…

— Ну всё же, всё же. Я хочу преподнести тебе тогда от себя презентик дорогуша.

— Ну…мне как то даже неудобно… — Засмущалась юная принцесска и вмиг покраснела.

На Ауреле-Сантропэ красиво восседал костюм лебедя, что был воздушен как облачко, а пара пуантов надетых на ножки были настолько легки, что даже были бы не против позволить ей сейчас взлететь, и станцевать главную партию в их постановочном спектакле. Но преподавательница не отпускала её, и было почему.

— Вот тебе конвертик… — Протянула было руку Эмили Ауреле и… — …не раскрывай его здесь, а сделаешь это уже находясь дома, договорились? — Лучезарно улыбнулась принцесске учительница по танцам.

Молодую принцесску это немного озадачило, но она приняла конвертик в виде письмеца. Oн был тонок и лёгок, без каких-либо надписей на нём и пожеланий. Прижав конвертик к груди она заулыбавшись проговорила.

— Благодарю вас Эмили за столь необычный презентик, и я по пришествии домой раскрою его и… — Она подобрала слова. — …и загляну в его содержимое. Спасибо вам ещё раз за это, и за душевные слова в мой адрес.

— Не стоит благодарностей, ты всё это заслужила неимоверным трудолюбием и попробуй только со мной не согласиться. — И обе зашлись громким смехом. Да так, что остальные принцесски — лебеди остановили свою репетицию, и обратили свои милые взоры по направлению к ним. Уже в раздевалке, принцесок были слышны бурные обсуждения принцев. А кто-то в данную секунду говорил о суетах жизни, кто о балете, а кто просто болтал, и этим кем-то как раз была сегодня удостоенная повышенным вниманием преподавателя танцев Эмили.

— Tы принцеса мыльных пузырей. — Съязвила улыбаясь Аурелa согрупнице по балетным танцам принцессе Изольде, одновременно укладывая только что снятое и аккуратно уложенное балетное платьице в специальную сумочку.

— С чего бы, Аурелa?

— А ты не такая как все, ты несёшь в себе небольшое безумие, которое проявляется в твоих балетных партиях. — Опять после сказанных слов Аурелa заулыбалась.

— Я не специально… — Попыталась отмахнуться атакованная голубушка.

— Изольда, да это твоё, личное, ты индивидуальна и неповторима, прям как я, только ты словно пузырёк витаешь на сцене и смотришься немного смешно. Но в тоже время не похожa ни на кого.

— Чья бы корова мычала! — Они обе засмеялись. Видно было что после полученного подарка от преподавательницы у Аурелы-Сантропэ появилось великолепное настроение. — Зато ты как мотылёк, бьёшься о горящую лампу будто находишься в судорожном состоянии во время танца.

— А я бы не согласилась…

— А я бы и не удивилась…

— Всё всем пока, до следующего раза. И удачки тебе, моя голубка. — Она поцелова Изольду в щечку, которую любила больше всех из балеринок, и схватив рюкзачек со всеми принадлежностями побежала по направлению к выходу.

Уже на крылечке балетного помещения, она встретилась с Данди Боем. Oн как пол часа ожидал завершения репетиции, и готов был обратно, по пути к дому, провести с ней своё безразмерное детское время. Прежде чем приблизиться к мальчишке из других галактик, она попрощалась с преподовательницей, которая по традиции после завершения танцев занимала свое место при выходе из здания на улицу. Она восседала на кресле качалке и провожала добродушным взглядом каждую принцеску из её кружка «Лапоньки». Аурелa послала воздушный поцелуй Эмили находясь на расстоянии десяти метров от неё, при этом сияюще улыбнувшись пошла быстрой походкой к ждавшему её страннику.

— А я заждался тебя. — Сказал он.

— А я не причём, это всё танцы… — Она сияла.

— Вижу, сегодня ты, как никогда, порхаешь в облаках, есть причина?

— Да, ярко светит солнышко, чем не причина Данди? — Радостно произнесла она.

Он видел прекрасные волосы, собранные в пучок, и торчавшие на самой макушке её головы, чем-то похожих на фонтанчик, что собирался с самого низа воедино и возвышаясь над землёй плескал во все стороны свежей водицей. Щечки у неё были румяными, а реснички длиннющими. Внешность её была неотразима, он убеждался в этом вновь и вновь. Как же он был благодарен своему дедушке за сказку, которую тот подарил ему (пускай одним только желанием) накануне нового года, а особенно за встречу с Аурелкой в данном королевстве. Данди думал, что только в сказках могут быть настолько красивыe принцессcки, и что в реальном мире наняв тысячу лучших детективов не сыскать похожую на неё девчонку. Она была похожа на бескрылого ангелочка. Только их и не хватало.

— Данди, приглашаю тебя на Луговую полянку, идём?

— Я с удовольствием принимаю твоё предложение!

Они направились на своё излюбленное романтическое местечко, в тот уголок Знойного края, где их души соприкасались намного ближе и чувственней. Через десять минут они были на условном месте.

* * *

Тинки был готов выполнить своё грязное дельце.

— Ну что, готов? — Подбадривал он себя. — Готов выполнить задуманное?

Принц бил себя по щёчкам стоя на коленках и всматриваясь в неглубокий прудик, где в обратку видел свое бледное отражение. А вода металась, дёргалась, толкалась, на секунду искажая образ сгорбленного скорого воришки, а точнее мордочку его. Своими периодическими, лёгинькими постукиваниями ладонью по впалым щекам он пытался окончательно взбодриться, настроить себя на особо важное дельце. То есть на выполнение кражи драгоценностей в покоях знатной и богатой принцесски Гарибальди.

Но удастся ли ему это? Другой вопрос.

На обозначенное место, на саму улицу всеми уважаемой (но ни им) принцески, Тинки прибыл на своих двоих расхабистой походкой. Род Варнеров веками жил здесь и стало быть задуманному скоро воплотиться. Всё дело времени, и всё тут! Горбатый, «скользкий принц» немного нервничал, слегка терялся. Глаза его в тревоге, суете, метались по разным сторонам, пытаясь углядеть различные детали, из тех что ненароком могли бы с толку сбить его в момент наиважнейший, в самый подходящий, когда он окончательно поймёт, что пробил час для исполнений, когда взберётся втихую на деревце, что поведёт его через забор-гармошку во дворик, ну а затем по толстой ветке не шумя в покои Гарибальди. Он всё высматривал, и концентрировал себя на выбранном объекте. А время тикало, не останавливая ход.

Взобравшись на большое разветвлённое деревце с устремлёнными немалыми ветвями на аллею из цветов, во дворик уважаемых Варнеров, где в момент сей никого не наблюдалось, ни одной души, горбатый принц приступил к плану «косогор». Сегодня все прислуги и придворные служившие в доме Гарибальди и Кирана отсутствовали, они разъехались по домам, где встречали королевский праздник именуемый как «День гуся», и каждый развлекался у себя с родными, а принц об этом ведал, посему риск оказаться пойманным был не велик. Вот он слишком лихо соскочил с громадной ветки и тонкими ногами встал на землю дворика усыпанного разноцветными цветами. Так, следом Тинки заступил на мини садик, где подавил пару раскошных полевых цветочка. Амадеуска убила бы его, поймай за этим…Не говоря уже о самом проникновение в её пределы. На носочках, принц поскакал к другому только более меньшему ореховому деревцу служившему здесь для кого-то тенью в знойный день, а для него теперь удобным трамплином внутрь комнатки принцесски на второй этаж.

— Почти что ничего…и дело в шляпке! — Отметил горбатый принц для себя и полез на деревце, как паучок по нити.

Киран как назло сейчас прогуливался в центре с милой Люси, а Гарибальди была одна во всём доме, который был надёжно заперт, и более того, принцеска находилась как каких-то десять минут в ванной, где принимала её, на что как раз расчитовал воришка. А потому уж стоило спешить, и он пошёл в атаку.

Ну а время т-и-к-а-л-о себе.

* * *

Они сидели в светлой гостиной, где солнечные лучики плясали на их образах, на полах, на стенах, играя в догонялки, проникая снаружи через большие окошки в домик. На радостях жизни, Данди Бой и Аурела-Сантропэ резвились, шутили, и даже плясали, ведь было отчего. Сегодня справлялся день рождения принца Зонта, друга их семьи и в какой-то степени ухажора молодой принцесски, сестрички Макинтоша. Данди обожал такие мероприятия. Помнится, как множество приятелей были премного рады видеть малыша за своим праздничным столом, на своём дне рождение, там, на Земле. Да и Аурелa была без ума оттого, что имела возможность быть свидетельницей очередного задувания свечек на тортике испечённого умелыми ручками последней. Под самый вечер они оказались за одним столом. Мелинда, Макинтош, Зонт, Аурела-Сантропэ и Данди Бой, пока ограничивались своим небольшим семейным кружком. Но с минуты на минуту должны были нагрянуть близкие друзья именинника, все, кого он удосужился пригласить на личный праздник. Он ждал от них подарков, их сияющих улыбок. Широкий лакированный стол установили ещё с утречка в гостиной комнате. За ним могло поместится с десяток персон. Он был вместительным. Сейчас же за ним можно было наблюдать много вкусностей, как купленных на базаре так и умело приготовленных обеими принцесками. Разносортные торты, разноформенные пироги, кукурузные булочки, пирожки. Много фруктов от яблок до дынь, напитков от соков до вина прошлого века, сладостей, от конфет до мармеладок. Мясо, нарезанное дольками и разложенное на больших круглых посудинах. Куриные ляжки, да ножки и шашлыки из сёмги наколотые на мини шампуры и уложенные на длинных тарелках. Пир-был открыт. Пока же, усевшись друг против дружки они дружно вели диалоги.

— А когда я бываю права? — Спросила Аурела.

— Когда хочешь врать. — Ответил Зонт.

Они зашлись смехом. Данди Бой, Макинтош и Мелинда сидели рядом, за одним праздничным столом и пока говорили о своём. И их не волновало то, о чём говорили именинник и их любимица. Но только не малыш, его не оставляло в покое чувство ревности. Он не мог понять откуда оно взялось. Ревность была иной. Не влюблённого амигоса, а того, кому хотелось постоянногo к себе внимания со стороны счастливой красавицы, смеявшейся сейчас в унисон с этим принцем. С тем, который помудрее и прозорливее чем он. Когда она уделяла своё беззаботное время кому нибудь другому, например Макинтошу, Мелинде или…принцу Зонту, который в свою очередь был не равнодушен к Ауреле, малыша это по самое не хочу задевало. Нельзя было до конца понять отношение Данди к принцеске. То ли это была дружеская тяга, то ли простое привыкание к душевной простоте, а возможно и сама любовь, хотя об этом он думал меньше всего. Единственное, что он знал наверняка, так это то, что она ему жизненно необходима.

— Данди, передай пожалуйста бокалы для напитков.

— Конечно, Милинда. — Голос Милинды заставил малыша вернуться из своих мыслей в мир реальности.

Потянувшись и взяв пару бокалов с правой стороны стола он поспешил их вверить в крепкие хозяйственные ручищи принцески. Мелинда наполнила их вишнёвым соком и передала через Макинтоша туда, дальше к любезно стрекотавшим воробушкам, — Аурелe и Зонту. Те поблагодарив принцеску принялись отхлёбывать содержимое. По их светящимся лицам было заметно насколько сладок этот напиток и сама жизнь. Принц Зонт был счастливым именинником.

По окончанию праздничного застолья и дарения подарков все разошлись. Зонт потопал восвояси, Мелинда с Аурел на Луговую полянку, а малыш с Макинтошем отправились на одно любопытное местечко. И когда они добрались до него возникло принцевское слово. Он обращался к страннику рядом с ним стоящему.

— Это место погребения многих выдающихся деятелей и воинов принцевого королевства. — Гордо заявил Макинтош знакомя малыша с одним из многих значительных мест этого края.

Они находились на кладбище, на особом кладбище, огороженным металлическим нержавеющим железным забором с позолоченной лицевой дверью, вход в которую стоило бы искать через специальный пропуск у весомого амадеуса. Макинтошу удалось сегодняшним днём (в кротчайший срок) добыть его у нового городового Знойного края, принца Трокуса. И как согласие с пропуском на облюбование надгробий известных когда-то принцев и принцесс живших в королевстве а ныне покоящихся в недрах его земли оказалось при нём. Oн прихватил того, кого и планировал познакомить с этим местом, и наскоро притащил сюда. И вот, они уже здесь. Данди видел стоящие в ряд, один за другим, надгробные большие камни с инициалами и датами рождения и смерти давно живших, а потом ушедших в мир иной душ амадеувских. Площадь кладбища равнялась пяти загонам лошадей. Зелёная травка на нём была коротко подстрижена, и сейчас блестела, заигрывая с лучиками яркого солнышка.

— Интересно. — Обранил малыш.

Постояв внутри кладбища, и налюбовавшись этим мистическим пейзажем они пустились в обратном направление. Макинтош был только рад показывать различные места гостившему у них страннику в их Знойном крае, и рассказывать о них, отчего тот имел хоть небольшое представление о всём, что окружало его здесь. Их всех.

По возвращению домой, Данди неожиданно для всех подарил родной принцеске арбузные бусинки, самолично собранные днём ранее в небольшой мастерской у Макинтоша. Почему-то ему захотелось устроить ей праздник. Так просто, взять да подарить малюсенький презентик. (А то Зонт, да Зонт).

— Не позволь погибнуть мне, не ведая счастья! — Игриво обратился малыш к Аурелке, а принцесска смущённо посмотрела на него, и за этим расплылась в кокетливой улыбочке.

* * *

— Можно узнать, куда это ты ходишь на рассвете, Данди? — Аурелa хотела знать наверняка.

Но так как секретов он от неё не держал, она услышала годящийся ответ.

— Прости что сразу не сказал…не предупредил, я утром рано выхожу прочистить голову от лишних мыслей, плюс ко всему иду встречать рассвет, солнца восход.

— Вот как?

— Да. — И не забыл малыш сказать об этом. — Я полная противоположность маленькому принцу сказки Антуана Экзюпери, где тот однажды выходил встречать закат, как солнце сходит…

— Ох ты…как всё же мило…

А всех милей была она, — подумал Данди о принцесске.