Круговорот творящихся событий в родном ему королевстве пугал его, а в нём, само внезапное возникновения из ниоткуда странного Данди Боя поселившегося у Макинтоша с Аурелой-Сантропэ. Принца сей факт настораживал, и он был уверен без тени всякого сомнения в том, что всё происходящее сейчас предрекало каждому здесь жителю страшные последствия, в случае, если в скором времени в упреждающий ход не пойдут какие-либо обдуманные действия. Карл в тайне от друга Однозуба решил проболтаться, и не а бы кому, а приятелю по совместной работе, принцу Марехусу.

O молоденьком сорванце сующем свой длинный нос туда куда не стоит в королевствe знал каждый, а он в свою очередь желал знать как о всех тех, кто знал все о нём, так и о их плохих привычках и низких поступках. А такой рассказ вообще свалил бы его на повал, ведь речь здесь будет идти не о обычном амадеусе а о пришельце инопланетном.

— О чём ты хотел со мной поговорить? Я тебя внимательно слушаю?

Принцы помимо болтовни предавались нелёгкой работе, они строгали порубленное дерево и сейчас работали в паре. Лесопилка — это единственный их заработок на сегодняшний королевский день.

— Я много думал, и решил.

— А мне не терпится послушать…

Шрук-шрук, летели деревянные щепки на деревянный пол.

— Ну незнаю…

— Угу.

Карл остановил работу на короткое мгновение и решительно посмотрел в глаза напарнику.

— Я повстречал его несколькими днями ранее…

— Ранее чего? И кто он? — Разил было рот молоденький принц.

— Всё по порядку. — Принц готовился. — Как-то раз, я и Однозуб, наведывались к Макинтошу…нет, случилось недоразумение, наш принц Зонт свалился где-то на тропе лесной с коня и повредил себе спинку, а мы в то время оказались по счастливой случайности там проездом на своих четырёхкопытных, и что ты думаешь? — Карл хотел достоверно всё преподнести. — Валяется он, стонет. Мы соскочили спешно с жеребцов и помогли ему, затем повокли ушибленного принца к его же другу, что жил недалеко от места падения, ну словом мы попали в домик к Ауреленому братику.

— А причём тут он?

— Марехус, мы здесь не одни, в своём мироздание. — Выпучив глаза проговорил принц.

— Надо же…О чём же ты, точнее?

— Я говорю о появление мияк в нашем королевстве.

— Да не-е-ет…? — Согнулся он. — Не может быть такого? Уже, так скоро? — Не поверил молодой Марехус, известный всем своей неподконтрольной агрессивностью. — Опять они? — Он говорил о пришлых из различных измерений и планет, что раньше появлялись в корлевстве. — …я помню… — Говорил он словно в полудреме. — …существо без ног, я помню однокрылого сутулого зубастика с планеты Зот, я помню, противно пахнущего Крэка, что прибыл к нам с земель Орохуса…Так ещё говорили книги нашего Гирумдия, я все читал их, до их сожжения.

— Орохуса?

— Да, параллельный мир. Иллюзорный мир, другими словами.

— Вот это да!

— А как он выглядит, принц Карл?

— Пришелец?

— Ну а кто? — И Карл поймал заметно пылкий взгляд того.

— Ну он совсем как мы. Всё тоже личико, и руки, ноги…Он тоже ровный стан имеет, спинку…А также оба глаза, уха два, улыбку очень милую…Да всё, всё, всё! Но только говорит как-то иначе.

— Как-то по чужачьи?

— Вот вот.

Шрук-шрук и щепки полетели вновь.

А молодой принц не унимался.

— Хотел бы я взглянуть на это чудо, хотя бы одним глазком. Скажи… — Просил принц принца. — …а где мне отыскать его и очень незаметно разглядеть? — Карл поднял продажные свои глаза и попросил.

— Ты мне обещаешь …

— Обещаю! — Перебил Марехус.

— Ведь это может быть опасно для тебя?

— Перестань… — Махнул рукой он.

— Ну значит так… — Карл почесал подбородок. — …у горы той Старой. Он порой возле неё гуляeт.

— Ах так. — Сверкнул глазищами сей принц. — Спасибо братец!

— Смотри, будь осторожен, возможно сей мияк слишком силён…

— Не тебе мне рассказывать…Я давно вооружён. — Улыбался он.

На этом разговорчики прикрылись и работа вновь без лишних слов возобновилась.

* * *

Войдя к себе в спальню, принцесска Гарибальди на время потеряла дар речи. Всё в комнатке было перевёрнуто вверх дном, явно кто-то, что-то искал, проникнув…Да! Через нараспашку открытое окошко, она это видела, видела как деревянная его рама периодически стучала о стену под напором зимнего сквозняка нагло влетавшего внутрь. Затем Гарибальди постаралась понять что же выискивал воришка побывавший у неё в пределах, встав на колени в целях осмотра всех расковырянных шкафов и разбросанных вещиц. И когда ей стало ясно, что из её простецких вещей ничего не тронуто она в спешке устремила взгляд на почему-то позабывшемся ею комоде, где как и везде по комнате была открыта крышка (в шкафах были открыты ящики) принцеска ахнула, прикрыв рукою ротик. Всё оказалось просто. Воришка здесь был не спроста, ему понадобились драгоценности милой амадеуски, и конечно же он унёс их.

Драгоценности отсутствовали на дне комода, в котором замечалась атмосфера тщательных раскопок. Она сгрустнула, в слабости на стул присела, и приплакнула. И дело вовсе было не в потере дорогостоящих металлов, нет, а в (этом скотском) отношении к ней принцев живших бок о бок с нею в королевстве. Ей сделалось очень обидно за это. Ведь сама принцеска относящаяся к знатным кровям каждодневно шла на помощь любому бедняку и в беду попавшему, но что они? А они платили вот чем — обычным неблагодарством!

Спустя какое-то время домой вернулся Киран и узнав о краже яростно вспылил.

— Скорее вешать нужно этих негодяев. Мы найдём его, или всех их, и обещаю все получат по заслугам.

Её это не успокоило, но говорить что-либо Гарибальди не хотелось. Драгоценностей она ещё накупит, уж денег хватит, а вот отношение к принцам из низкого слоя придётся поменять, так она решила. И была в этом права!

* * *

Аурела-Сантропэ открыла глазки: стояло раннее утро, за окошками чирикали весенние птички, вставать не хотелось. Принцесске, закутанной под пуховым белым одеяльцем греться и нежиться было одно удовольствие, и потом, чувствовалось небольшое недосыпание. Вчера из за ночных посиделок и интересных разговоров с малышом ей пришлось поздно уйти в сон, в притом что заснуть удалось не сразу. Всякие мысли кружившиеся в её светлой головке не давали покоя. Поразмышлять имелось над чем. И так, приходилось ворочиться в мягкой постельке пол ночи, то туда, то сюда. Иногда, лёжа на любимой перьевой подушке она бросала взгляд в приоткрытое спальное окошка, туда, на ночное небо, где любовалась ярким свечением небесных тел и несметно пугающей луны, убеждавшей её в значимости и силе вселенских просторов, радуя её тем, что она так же является частью мироздания, и главное, что она сама часть королевской истории. Пускай принцеска особо и не делала историю в их королевстве, но взаимосвязь и сопричастность со всем тёкшим внутри процессом у неё имелась. Всё здесь циркулировалось в едином порыве и на пять с плюсом. Вчера, за ночным чаепитием с любезным братиком Макинтошем, с дружественным Данди Боем и незаменимой Мелиндой, Аурел много смеялась.

— Я обиделась! Нет! Я теперь предельно злая! Сам будешь впредь копаться в огородике! Я к тебе больше не приду на помощь, вот тебе! — Улыбчивая Аурела обращалась к братику. Так ей пришлось отреагировать на юморную издевку посланную в её адрес Макинтошем, суть которой заключалась в том что его сестрёнка перестала помогать в орошение их общего небольшого садика за домом. И не имеет желание принимать участие в рассадке разносортных весенних цветов.

— Маки, не переживай, наша любимая Аурелa скоро в нашем дивном саду будет не только рассадкой цветов заниматься, но и начнёт рубить дрова к зиме. — Сказала в смехе Мелинда.

— Уж этого мне точно не дождаться. Как и снега в нашем кусочке королевства. — Проговорил Макинтош всё ещё улыбаясь. Но когда он наткнулся на чей то обранённый во время приготовления еды волосок в миске своего супа, в миг изменился в лице. Достав волосок из супа он грубо сказал. — Ну уж это непростительная ошибка. Кого волос признавайтесь, Милинда не твой? За кем сегодня значилось приготовление пойла? — Принцески в недоумение переглянулись не без лёгких улыбок, а Данди бросил взгляд в окошко, туда во дворик, показывая полный свой безинтерес во всём этом.

Малышка весь день на пролёт только и думала, да размышляла, о сватовничестве братиком ей принца Зонта.

— Мелинда, я не пойду за него замуж…так и знайте! — Говорила она подруге с решимостью в лице. Они прогуливались в любимом садике.

— Аурелa, это твоя жизнь, и ты в праве выбирать. Я полностью на твоей стороне.

Дул милый летний ветерок надежды. Сантре это нравилось, было по душе.

— Спасибо тебе подруга. — И амадеуски приобнялись.

Когда настал полдень их можно было застать за обеденным столом, но не одних а в компании со странником и принцем Макинтошем.

— Данди, ну что решил? — Спросил братик Аурелa у него.

А спрашивал он у странника по поводу ближайших дней и своего тут пребывания.

— Маки… — Оторвался малыш от супом наполненной ложки. — …я не готов пока дать внятного ответа, но в скорые дни он добудится, и я о нём вам провозглашу.

— Будем ждать, а пока я больше не пристаю с этим…с этим трудным, поспешным вопросом.

После чего их ложечки заработали дальше.

Уже вечером, Аурела-Сантропэ выловила братика во дворике их общего домишка и решила поговорить с ним о очень волнующей её теме.

— Братик, ты ведь понимаешь, я не вещь.

— Согласен, но он лучший амадеус в Знойном крае, ты поверь?

— Но не лежит там моё сердце…

— А куда оно направлено, ответь?

— Пока оно молчит, спокойно и как-то размеренно стучит… — Принцесска опечалено взглянула на братика и сказала. — Макинтошик, я не пойду за него, хоть горы сдвинуться с земной коры. Прошу тебя… — Кричала душенька её, умоляла. — …не выдавай меня за Зонта, я против силы вот в таких делах. Всё должно само прийти.

— Ну ладно, я подумаю.

И принц совсем не в духе прошагал к ступеням в домик. А принцеска осталась наедине с каким-то грозным небом. Сложив руки воедино и приподняв их к лицу она молилась, жалостно просила Бога о помощи, о недопущение насильственного сватовничесва…С глаз её летели горькие слезинки, а сердце бешено стучало. Налетевший летний ветерок надежды успокоил вдруг её, и дал своё согласие попробовать исполнить то желание, которое в душе страдальщицы таилось, и о котором только что она молила.