Зазвучала нежная принежная мелодия: это играла виолончель, внешне похожая на череп, или череп, похожий на виолончель, в качестве надгробия. Четверо виолончелистов сидели на тронах из мятых рисованных подушек, напоминающих могильные плиты, нежно обнимая свои инструменты, и над ними чуть на возвышении парил мифический ударник. Когда час пробил, всё пришло в движение. Десять самых почтенных герумдиевских амадеусов мигом выстроились в ряд, словно солдаты, пять против пятерых, а по серёдке них языком блистал персидский ковёр, устланный в честь появления самого короля и тянулся он от самой мансарды балконного седалища до самих позолоченных распашных ворот с узорами маленьких огнедышащих дракончиков. Данди с глубоким любопытством наблюдал за всей церемониальной процессией по встрече опального главы Акварели.

Ему не терпелось увидеть внешний облик легендарного писателя. И повезло же малышу, то что он не остался незамеченным, раз сам король наконец изъявил желание с ним повидаться. Странник стоял неподалёку от больших клеток для изысканных по своему подобию птиц, сейчас там находились черноплечие павлины, а рядом мини сад пышных-припышных роз. Балкон на котором происходила первая встреча странника и заправлялы всего рисованного мирка являлся очень громадным, и имел завораживающий вид на центральную площадь.

Ослепительный пейзаж воистину был великолепен! Отсюда весь город, всё рисованное лежало словно на ладони, вся эта красота одним деньком кем-то воссозданная устилалась (местами) разноцветным покрывалом. А там, в далёком небе смело светило пульсирующее солнце, охватывая яркими лучами каждый метр, нагревало землю. Данди при виде её почему-то вспомнилась сказка из Уолт Диснея, про Алладина, в которой, помнится, как отец милой Жасминки частенько выходил на свой обширный королевский балкончик с прекрасным видом на пустынную Аграбу, и заглядывался совершенной, почти внеземной, больше сказочной и живописной красотой. Одно к одному было и здесь, схожесть имелась 100 %-я, всё словно под копирку снято, установил поражённый он.

И вот сам торжественный момент; раскрываются ворота надвое, отсоединяя на короткое мгновение двух крыльями машущих дракончиков до минуты очередного смыкания их, но это позже, а пока, очень уверенно, всевластно шагнул халёною походкой к ним ступая равномерно на полы что на лад шахматной доски расчерченные были, чёрное с белым — он Гирумдий. Вот он! — Замечает странник. И это стало правдой.

Немного растерявшийся малыш решил взять себя в руки и предстать пред самым главным в достойном свете. И дабы не сойти за мелкую сошку он посмотрел в холодные глаза переступившего порог короля и в миг подумал, — «а что в них тааааам, таится?» Но было поздно, тот отвёл их в сторону. Каждый его шаг отдавался стуком в ушах рядом стоящих смирно принцев. И ни один из них не смел и шелохнуться пока его Величество Гирумдий не отшагал до заваленного мягкими подушками ложа и не упал в него, хлопнув в ладоши. На нём имелся красный, переливающийся с тёмным балахон, при ходьбе валявшийся по полу. На голове у короля сверкая изливалась золотым свечением королевская корона (видать фальшивка, вдруг всплыла мысль в голове у странника) потом, какие-то старомодные серые панталоны и на ногах крепились праздничные деревянные башмачки. О как же неудобна эта обувь, промчалось в голове у гостившего дитя. А что же он? И на кого похож? Король имел густую чёрную бородку, изящный лоб, прямолинейный носик, извилистые губы, уж больно выпученные скулы и строгие глаза. Уж ростом вышел на ура! Не толстый он, и не худой, крепок на вид, казалось всем он сразу наделён, анализировал малыш, пока имел секунду-две их.

— Ну здравствуйте, мои собратья!

И мигом хор ответил тем же.

— Так здравствуйте, о наш король!!!

Он не стал ждать и заявил.

— Я слышал, вам есть чем удивить меня? Некий сюрприз, так…

И когда Гирумдий дал знак рукой на полный отбой все десять принцев тут же рассосались кто куда. А произнести слово велено было дорогому принцу, — Мапутино. Из всех тот являлся ему самым близким.

— Так вот же он… — И он указал слева от себя, на стеснительного Данди Боя.

* * *

— Я знал о твоём появление, там сверху. — Вдруг вполне серьёзно заявил акварельный заправляла.

Малыш на миг один чуть сбился с мысли, но ответил вопросом.

— А…откуда знали?

Гирумдий сжал кулак, затем шмыгнул как-то грозно носом.

— Уж это ей нужно сказать спасибо… — И сразу. — …обнажённой королевской интуиции.

Поднявшись с ложа, он неспешно, переставляя ногу за ногой потащился ближе к страннику, волоча по полу королевскую красную накидку-халат. Встав вплотную к нему, король дружественно смотрел поверх него. Конечно Данди на две головы был ниже подошедшего.

— Странник… — Начал он. — …я пишу лишь потому, что чувствую. А чувствую я на расстояние многих сотен километров.

Признание это не могло не удивить малыша.

— Могу я знать в подробностях? — Спросил у короля он.

— Конечно. — Он погладил густую бороду. — У меня имеется дар предвидения, а ещё, всегда была чересчур развита внутрисигнальная подача информации.

— Чем вы называете сигнальной информацией?

— Интуицию. Я тебе только о ней говорил.

— А, ну да.

— Данди Бой?

— Можно просто, Данди… — Упростил малыш.

— Ок. Данди, знай вот что… — Король с большим интересом делился. — …вот если в наше королевство ворвалось некое безымянное существо с ужасным образом, или с неба упал неизвестный метеорит таящий в себе скрытое зло, ну или врывается к нам сюда средь бело дня ребёнок наподобие тебя…

— …И?

— …и пытается во что бы то ни стало выполнить стоящие перед ним определённые задачи, благополучно скрываясь ото всех, благодаря помощи полученной внутри принцевого мироздания. — Король говорил как-то победно. — А в данном случае у одной доброй, всегда готовой быть максимально всем полезной…у принцевой семьи-Данди разил рот. — А если конкретнее, то это домик Макинтоша.

— Откуда вам это известно?

— Я уже тебе говорил, откуда. То книга!

— Но… — Удивилённый странник замолк.

— Таких конспираторов всегда бывает сложно вычислить.

— Вы правы.

— И потом, я узнал о твоём внезапном прибытие почти сразу, но не стал спешить, и трубить об этом на всё принцево королевство.

— Почему же?

— Да всё тут просто. Для них я почти такой же иноземец как и ты. Они давно меня списали.

На этом они взяли паузу, после которой решили уединиться и поговорить по душам.

* * *

Как только Данди Бой остался наедине с королём Гирумдием в одной из многих пустынных комнат замка, ему представилась возможность быть с тем более открытым, и при этом он стремился вытянуть с него как можно побольше информации. Малышу требовалось так сказать, только прикинуться простаком, ради своей же выгоды, и заполучить то зачем он здесь. Гостиная в которой они находились удивляла своей обстановкой и новаторским вкусом.

Что именно удивило малыша во всём им запечатлённом, так это огромное количество рисованных глаз на стенах, наверняка служивших признаком скрытой слежки. Глаза эти, имели различные формы и размеры и конечно же цвета. И ещё, здесь напрочь отсутствовала какая бы то ни было мебель, плюс тот же камин, люстры, настенные картины и многое другое. Сейчас они сидела на холодном полу, и вели интересный диалог при свете тростниковых свечей.

— А где вся ваша обстановка? — Спросил малыш у короля.

— Я знал что от тебя последует такой вопрос. И я отвечу кратко. — Не шелохнувшись он продолжал сидеть в позе турецкого султана. — Онa доставляют мне только дискомфорт.

— А глаза…

— Данди, глаза являются наиважнейшими деталями на нашем теле. Так же? Пускай будут..

— Согласен.

— А вообще, когда я был настоящим королём, там на верху. — Он указал пальцем вверх. — Мне доводилось видеть большое количество различных глаз, различных цветовых гамм. — Малыш догадывался к чему тот клонит. — И глаза эти, во многом были глазами предателей. Но тут совсем иное.

— И вы теперь для них враг номер один?

Король глубоко вздохнул.

— Амадеувские глаза злы, они повсюду видят кривые зеркала. — Грустно ответил он. — Я больше им не враг, а лишь отверженный на веки, я изгой, ну или теперь обычный принц. Все отреклись тогда от меня. И это больно вспоминать сейчас.

— Да уж, вам не позавидуешь. — Искренне сказал Данди.

— И я том же.

— А причём здесь необычность всей вашей гостиной, то есть, вся её опустошенность?

— Мой замок пуст, и здесь не найти ни единой материальной вещи…Даже ключик, гайку не найти. А мебель, и всё остальное, от кухонных приборов до средства одеяний тем более.

Даже ключик, даже гайку… — раздумывал мозг малыша. Блин, я точно сплю, и тем дурнее, понимал он.

— Отчего бы это? — Поинтересовался после сложных мыслей странник.

— Это, всего лишь мой каприз, не более. И я уверен, всё тянется оттуда…Я ведь там, на самом верху, потерял во много раз больше, во много раз дороже, и не восполнимее. А теперь, желаю жить здесь, в пустынном, в говорящем эхом замке. Так просторнее и как то тише.

— А вода хоть капает из под ваших кранов? — Ни с того ни с чего спросил у короля он.

— Это да. Ну как я без неё то?

— А питаетесь вы из чего, не имея посуды?

— Мапутино всё рисует…

— А? Что рисует?

— Мне поесть рисуют, на заказ.

Малыш удивлённо глянул в глаза королю.

— Вы утверждаете, что принцу Мапутино под силу нарисовать вполне существенные вещи, то есть питательные продукты?

— Так и есть. — Уголком рта улыбнулся тот. — Понимаешь странник…э-э Данди, краски то волшебные.

— А разве нарисованное уместно к употреблению?

— Даже очень вкусно и аппетитно. Не веришь, испробуй сам. — Гирумдий сидя перегнулся полуоборотом назад и когда он снова ровно сел, в его, до этого пустой руке вдруг оказалось зелёненькое, спелое яблоко. — Он лихо протянул к нему руку с фруктом, и малыш бодро перенял его, а следом смачно откусил кусок и стал как-то настороженно жевать. И через краткий миг…

— Довольно вкусно, и отличить на первый взгляд его от настоящего яблока почти невозможно. — Заключил странник.

— Это одно из наших здесь чудес.

— Отрадно.

И пока Данди хрустел фруктом, король рассказывал дальше.

— Эти глаза на стенах, разрисованы по всему замку, кроме обширного балкона. И они символизируют — власть. Есть глаза, есть честность, будет честность прибудет уважение. Прибудет уважение, будет власть, а будет власть, придёт всё остальное. Но хоть я и потерял там сверху, и приобрёл тут снизу, это ни одно и тоже. Ведь второе с первым не сравнится никогда. Как по количеству принцевых голов выслуживавших мне днями и ночами так и по размаху охватывавшему пределы земли королевской.

Странник всё ещё жевал спелый искусственный фрукт.

— Глаза эти, следят за мной, за всем моим передвижением, делами и уверен мыслями. — Сказал он вдруг.

— Это как? — Спросил малыш оторвавшись от трапезы.

— Мысли? Данди, глаза живые. Они срисованы со всех нас, с реально существующих принцев и принцесс.

У гостя короля глаза полезли на сам лоб.

— Стойте, стойте…король Гирумдий… — Вытянулся он вперёд. — …а почему тогда бы вам не взять, допустим, и не попытаться нарисовать сотню их, а то и тысячу реальных амадеус?

— Это не возможно. Мы пытались…

— Почему же?

— Краски кончились. — Досадно он сказал.

— Блииин, какой-то. — На веселе подхватил малыш.

— У нас был выбор… — Продолжал уж очень интересную историю хозяин необычного замка.-…либо Акварельный мир, либо тысяча принцев и принцес, и мы порешив, остановились на первом. Так как тогда в принцевом королевстве мне больше делать было нечего, а создай я что-то…пусть шаблонное, в какой-то мере оправдывало бы те силы, которые годами я затратил, правив там.

— Скажу я вам… — Начал Данди, отложив вправо от себя огрызок от яблока. — …вы сотворили чудо из чудес! Я в полном восторге от увиденного.

— Спасибо. Вся заслуга эта, на прекрасном принце Мапутино. Он монопольный специалист, скажу тебе, и в деле непростом, — в деле рисовальном.

— Да, художник он отменный. — Поддержал он короля, и спросил. — Король Гирумдий, а когда именно закончились все ваши акварельные краски и откуда они были добыты вами изначально?

Странный король сейчас перекидывался взглядами с любимыми настенными глазами.

— Краски? Откуда? — Вдруг он оторвался, от стен повторив всё про себя. — Закончились они как пару лет назад, а получили мы их…их комплект…от…от Барбароса. Он в наше время является советником трёхглавых жокеров.

— Так это всё его рук дело? — Не поверил гость.

— Ага его. А ты думал кого?

— Ничего я и не думал, если честно. И потом, я знаю, в вашем королевстве рационально мыслить глупо. — Он улыбнулся вновь. — Я мог предполагать.

— Ну и?

— А предполагал я вот как. Mне казалось, что краски сделали вы сами.

— Это не возможно Данди…

— Да?

— Да просто в них таится дьявольская сила. — Вдруг признался тот.

— Ну вот, мы и пришли к тому, к чему я шёл все эти дни, через холодные и серые тунелли подземелья.

— Ты про это, про тёмные силы?

— Я про книгу, написанную вами, наш король, о их разоблачениии.

Услышав это, Гирумдий даже не дёрнулся, всё наоборот, замер.

— Я знал, что ты только поэтому здесь. А кто указал тебе на путь ко мне?

— Однозуб. А вот впервые я услышал о вас, и o книге вашей ценной от слегка придурковатого Марехуса.

— Придурковатого? — Король потёр подбородок, потом расплылся в улыбке.

— Да, он какой-то дикий. Незадолго до моего намерения отправиться в мир чудесной Акварели…Да что тут говорить, если бы не он, меня возможно тут и не было. Не появись тем днём он…Ну короче… — Он мысленно уносился в «прошлый день», в день мини битвы. —..за несколько дней до судьбоносного решения двинуться к колодцу а оттуда в рисованный мирок, ну к вам, я повстречал его…

— Где?

— У Старой горы. Он намеревался убить меня.

— Парализованный рукой или болтливым языком? — Сказал жеманно хозяин замка и показал наличие полного рта зубов.

— Ммм… — Странник понял смысл сей издевки, но не стал акцентировать своего внимания на этом и продолжил. — …я помню, что сказал ему в тот миг, назовись по имени, коль смел, иль ты всего лишь просто трус? Ха, вот это да!

— Данди, он склонен больше к болтовне чем к делу. И вообще, скажу те так. Повезло тебе вот в чём…

— В чём? — Напрягся он.

— …что ты встретил на своём пути именно его, а вот представь, окажись им…зы-зы…Либертадорес?

— К-т-о?

— Фу ты, что я несу. Забудь!!!

Столь необычное имя наоборот только притягивало к себе, и хотелось знать кому оно принадлежало.

— Вы мне сказали Либертадорес. А теперь бы мне хотелось по точнее…Кто он и чем я мог бы ему помешать. Мне это важно.

— Я не хочу об этом. — Резким тоном заявил акварельный король.

— А придётся!

— Кому, мне? Не много ль на себя берёшь о странник? — Гирумдий встал с подушек, малыш за ним.

— Хорошо, если вы замалчиваете это имя, то покажите мне хотя бы книгу?

— Небеса, вы мои небеса!

Король стоял у окна замка и разглядывал зелёную луну, блестевшую в ночном звёздном небе, да так ярко что глаза болели, требовалось отводить от неё их иногда.

Вдруг из за его спины вновь раздался этот смелый, молодой голос чужестранца, но сейчас имевший иные нотки в голосе.

— Король Гирумдий, поможете мне?

— Тебе? И с чего бы, с какого перепуга? — Не оборачиваясь ответил он.

В гостиной повисла мёртвая тишина. Молчали оба. Когда хозяин замка всё таки развернулся и глянул на малыша, его аж передёрнуло.

Сейчас в глазах странника стояли слёзы обречённости.

— Мирной вам ночи. — Уж очень обидно проговорил гость и стал уходить.

Увиденное очень тронуло сердце опального короля и ему захотелось исправить всю ситуацию, которую он создал сам.

— Данди, постой!

У самой двери ведшей к огромным деревянным ступеням вниз, а от них во двор королевский, он замер.

— Повернись и вытри слёзы. У меня есть к тебе предложение.

* * *

Oн обернулся к королевскому голосу сзади, и глубоко дыша сказал.

— Я проделал большой путь…и когда увидел вас впервые, понадеялся на некую лояльность по отношению к себе. А вместо этого получил плевок в душу. Я был честен с вами, от начала и до конца, а от вас получил лишь 30 % из всего того, что вы знаете и утаили.

— Данди, у меня предложение к тебе. — Повторил он, особо не обращая на обиженное выражение лица дитя. А тот его не слышал и продолжал тараторить.

— Ваше прошлое сделало из вас замкнутого в себе амадеуса. Вы просто одичали в своём рисованном мире, блуждая по одинокому замку и перестали быть частью ваших же сородичей там сверху. Отстранившись от них, потеряв власть, вы теперь не ведаете о том что вообще там творится, что там происходит. Да, вы пишите книги, которые вроде бы помогают всему принцеву королевству находить правильные тропы, а правильнее сказать выходить на них. Помогают изобличать ложь, отыскивать правду. Но тут же вопрос? — Не успокаивался взвинченный не на шутку малыш. — Но тогда почему вы не спешите показать книгу мне?

Послушав изъяснительную речь странника Гирумдий словно оглушённый перехватил эстафету.

— Многоуважаемый Данди Бой, ты во многом прав. И я отвечу…

— Будьте любезны! — Почти фыркнул он.

— Мои предыдущие книги о разоблачение игрищ тёмных сил были сожжены, все до единой. И кем же ты думаешь? — И тут же он игриво произнёс. — А ты и не думай, ведь в нашем иррациональном королевстве думать глупо! Я сам отвечу. Их предварительно собрали все в большую гору, по приказу сверху, прям на зимней площади Согласия и разом чёрным пеплом сдули в небеса. — На его лице образовалась грусть.

— Кто? — Спросил любопытный гость.

— Марионетки трёхглавые.

— Кого?

— Барбароса!

— А он от кого?

— Ты хочешь книгу? Там всё узнаешь, прочитав. — Глаза короля горели пламенем, а свет зелёной луны что падал на него придавал ему какой-то заманчивый, какой-то колдовской образ.

— Я здесь только поэтому. — Ответил малыш, слёзы на щеках которого уже повысыхали.

— Будет тебе книга. Она одна единственная на всё королевство, что сохранилась после тяжб выпавших на долю их. Ты получишь её…Но тогда с тебя должок. И я готов его озвучить преждевременно.

— Говоритe. — Сказал лишь тот.

— Данди… — Гирумдий стих.

Ну же, думал малыш.

— Я уже двенадцать лет как Данди.

Сказанное им сейчас слегка развеселило белокнижника, об этом говорили пару глаз его, которые на миг короткий улыбнулись.

— Поможешь мне вернуть корону?

В мгновенье окa, мир рухнул под ногами у гостившего дитя после слов которые он услышал. И внутреннее его несогласие со всем этим вдруг расставило все точки над и. Странник не мешкая развернулся и наскоро стал идти на спуск к деревянным ступеням, а сам виновник всей баланды, поняв ответ, отчаянно глядел в окошко полное мрака, провожая взглядом ноги уносящего из замка. После чего король решительно взглянул на зелёный серп косо зависавшем на синеватом небосклоне и радуясь подумал — «Луна, ты мой единственный здесь свет…»