Недоразумение случившееся на всекоролевском балу вывело бедную Гарибальди из обычного амадеуского равновесия (умеренности) в состояние полной неподконтрольности. Её взбесила повадка этой хамки Люси, и самое главное, само безучастие родного брата в ответной оборонительной реакции, которую предприняла она, и проигнорировал он.

— Ты даже не сказал ни слово ей…этой неблаговоспитанной принцеске. — Кипела вся внутри она, и как-то вызывающе поглядывала в глаза предательского брата.

Разговор с глазу на глаз происходил в известной всем гостиной.

— Да, стоял я молча, и следил за всем. — Ответил он ехидно.

— Но почему, Кир, почему? — На крик вдруг сорвалась дошедшая до истерики принцесска.

— Не мог иначе.

— Вот оно как? — Пришла пора и ей показывать ему свои зубёнки. — Ты подлый…ты предатель…Ты был на её стороне …Всё известно мне… — Слёзы внезапно потекли по её лицу, но злости только прибавлялось. — Мне всё теперь понятно. Ты Кир, подонок.

— Успокой свой пыл, сестрица!

— Подонок ты! А твоя Люси…

— Заткнись! — На крик сорвался принц.

— …разгульная принцесска, ну та, что сродни с подворотни…

— Упаси Бог!

Разгневанный услышанным брат Гарибальди дёрнулся к ней навстречу, когда их разделял всего лишь метр, и разом схватил рукой её за шаль и агрессивно потянул на себя. А там уже добравшись до её жгучих волос насилу потянул их к полу. Принцесса ойкнула, но пользы в этом было никакой. Уж как-то поздно спахвотилася она, ведь знала кто пред ней стоит.

— Даже cловом больше не упоминай о ней. Всё ясно? — Говорил агрессор громко в ухо своей жертвe крепко сжатую в тиски.

— Киран, отпусти!

— Ты поклянись! Поклянись, что не произнесёшь при мне этого имени? Не говоря уже о оскорблениях…

— Она их заслужила. — Почти что фыркнула принцесска в ярости. — Отпусти-и-и…

И благо, Адриано в гости шёл, и крик о помощи услышал в тот самый момент, когда он миновал ворота, что имели образную схожесть с чудною гармошкой и уже подходил к входной двери.

— Гарибальди, что с вами? — Hи ожидая ни секунды, он побежал на крик, что по его разумению появился из гoстиной в доме.

Киран с сестрой застыли, а всему виной стал отчаянный зов со двора, и он принадлежал, как поняли они, да без труда, местному снобу, модельеру, до сей поры так и не познавшему подлинного вкуса славы.

— Эт кто? Твой певчий, так?

Не думая он отпустил её.

— Ты трус!

— Я трус?

— Да братик, трус ты. Kаких здесь в королевстве поискать бы надо…

Гарибальди приходила в себя. На глазах у брата отходила от нервного срыва, от пережитого второго стресса (первый случился на балу) учинённого ей только что родной кровинкой. Этого она ему уже никогда не простит. И в ближайшие дни их ждёт справедливая делёжка капитала, и болезненный развод мостов.

— Твой славный друг, а может компонент души, несётся к нам…и мы проверим кто он есть такой на самом деле, когда увидимся лицом к лицу. — Пыхтел принц. — Сейчас увидишь.

— Только посмей, Кир!

— A я посмею!

Бросив свой пылкий взор на дверцу из гостиной в холл он ждал секунды той, когда принц Адриано вдруг возникнет тут. И он возник, как дождь из неба.

— Гарибальди, что с вами? — У него было бледное лицо, и волнительный взгляд.

— Всё хорошо. — Отвeтила она, небрежно поправляя волосы и платье.

— Нет, не хорошо. Я чую. — И он потопал ближе к ней, но прежде подозрительно взглянул на принца Кирана, который вспешке встал в угoл обширной комнатки, в которой ночь (тени заходящего солнца) преобладала… Дойдя до амадеуски он приобнял её.

— Я опоздал на миг. Но помните, я с вами рядом, до конца. — Голос у него слегка дрожал. — И вам бояться нечего…И вам бояться некого.

— Не лезьте, это не касается вас. — Он понимал, что ссора у принцесски приключилась с братом, и знал её причину. Её стоило искать там, на балу, на королевском зажигательном балу.

— Как знаете, но я не отступлюсь…

— Проваливай! — Вдруг из за угла возник страшущий голос. Кому же это адресовалось?!

Настала тишина.

— Кир, выходи отсюда, и оставь в покое нас. — Гарибальди предприняла попытку разрядить обстановку.

— Покой вам будет сниться… — Пришёл ответ.

— Прошу, уйди!

Пройдёт мгновение, когда к нему придёт внезапное просветление и даже он решит уйти, уйти без неприятностей. Но власть безумства всё жe возьмёт верх над ним и принц ответит.

— Я повторяю раз…и если певчий не покинет дом, пускай пеняет на себя.

В воздухе повеяло тревогой.

— Ты на кого оскалился? — Подал принц голос, обнимавший горячо-любимую принцеску.

— Адриано, нет! — Прикрикнула она.

— Тебе…гадкому снобу… — Прилетело с затемнённого угла гостиной.

— Перестаньте!!!

— Да как ты мог…меня назвать… — Начал было Адриано возмущаться, сдвинувшись с места. Но под хваткой крепких рук любимой вмиг застыл, не в силах даже шелохнуться. Она со страху обхватила его, не давая двигаться. Ей не хотелось крови…Ей не хотелось битв…

— Прошу, не поддавайся на его слова… — Умоляла она душеугодного принца.

В доме ни души, а только они втроём, да дошедшая до накала страстей ситуация.

— Проваливай из моего дома, певчий!!! — Закричал Киран и двинулся в сторону неприятеля. А Адриано в свою очередь отсоединил от себя принцеску, успел сгруппироваться и ждал в свои объятия недружественного принца.

— Неет!!! — Уже она кричала, повалившись на пол.

Но битвы никакой не состоялось. Представитель Варнеров лишь подошёл на расстояние отделявшее их друг от друга, какие-то два метра, полез в карман платья достал перчатку и бросил в рожицу заступника его сестры, после чего с улыбкою сказал.

— Ты должен доказать на деле, кто из нас тут трус, а кто герой. Я вызываю тебя на дуэль, противный сноб! — А следом Варнер развернулся и пошёл к двери ведущей во дворик.

— Я принимаю! — Адриано взял перчатку и запустил ею в спину уходящему принцу, но сразу пожалел об этом, так как не был рождён для подобных выяснений. Спустя вечность, а на самом деле им обоим так только показалось, они стояли обнявшись, а по их окаменелым лицам лились горестные слёзы. Ведь они любили. Любили. Oн её, а она его. А предстоящий вскоре выстрел мог бы вот так запросто убить эту любовь, от этого всё пред глазами меркло, затуманивалось и сужалось.

— Что натворила я… — Слёзы полились градом, ну а лоб её горячим стал. Не удивительно, повысилась температура.

— Я сам не свой, незнаю что со мной творится. — Его била дрожь, он внутренне весь содрогался.

Сказочный королевский мир был к ним безжалостен, он насмехался над их горем, насмехался смехом ярости и злости, и им помочь уже никто не мог. Обнявшиеся два влюблённых голубка казалось понимали сколько им осталось жить…Понимал ли это Киран, оседлавший беглого коня и скачущий сейчас к огромной площади «Согласие» да с этим явным облегчением? Он понимал. И знал, что значит дуэль. Либо он, либо его.…А этого ему хватало. Придя в себя, уже когда Гарибальди осталась наедине со своими мыслями, у себя в спальной, она сдалась, смирилась с ситуацией. И более того, принцеска благородно ушла в тень, когда оба ей родимых амадеуса бездумно, на эмоциях, вздумали скрестить два пистолетных дула. А что она могла, когда её уже не спрашивали? Лишь только с этим всем смириться. Так принцесска и поступила.